Текст книги "Принцип "Земля" (СИ)"

Автор книги: Максим Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 36 страниц)

«Но не могло же мне показаться то, что дважды видел Рилей, – думала она. – Если он видел то, чего нет, то мне оно не показалось бы?»

Эмили огляделась по сторонам. Точно такая же огромная комната. Столы стулья и две дурацкие арки. Что-то промелькнуло в ее голове, и она решила вернуться, логичным, казалось, способом, просто пройдя через арку обратно. Но, сделав это, она, как будто, осталась тут же, в этой же пустой комнате: столы, стулья и арки. Ее прежней компании уже не было.

«Стоп. Столы! Стоят по-другому? – разговаривала она сама с собой. – Да вроде нет. Гляну еще раз».

Но, не успев сделать шаг, она замерла и начала рассуждать медленно вслух.

– Я прошла два раза. Но, пройдя обратно, я не вернулась. Значит, я и сейчас не вернусь. Ха! А ведь можно не проходить. Можно просто глянуть!

* * *

Эмили отсутствовала не больше трех минут. И все ждали, что она вот-вот вернется назад. Собственно Эмили тоже так думала сделать, и даже попробовала вернуться.

Сай видела в произошедшем нечистую силу и отошла подальше. Деви вцепилась в Ванессу. Мужчины стояли возле арки.

Рилей думал, что все мужики стоят и чего-то боятся, а Эмили, женщина, первой не побоялась пройти в арку. Тадеу, напротив, думал, что так этой выскочке и надо. Вечно лезет во все первой. Почти о том же думал и Витале, но все-таки ему тоже было любопытно, куда же она попала.

Хантай решил попробовать, как это, и несколько раз подряд просунул руку в арку. Мусъаб подошел к женщинам и попытался их успокоить.

– Я знала, что здесь все не так просто, – говорила невнятно Деви. – Эмили тоже все время говорила, что что-то должно произойти. Здесь пропадают люди.

– Эмили пропала пока только одна. А все остальные непонятным образом появились, – сказал Тадеу. – Вспомните, мы все вышли из комнат, а как мы оказались там, мы не знаем.

– Я пойду за ней, – сказал Витале, и шагнул в арку. – Эмили, – позвал он. – Эмили.

Но Эмили ему не отзывалась. Он стал оглядываться по сторонам.

* * *

Эмили просунула голову в арку, посмотрела на столы, что оказались перед ней. Высунула голову обратно и снова посмотрела на столы, стоящие по другую сторону арки.

– Я так и знала. Это все-таки разные комнаты. Хотя нет. Комнаты-то, как раз, одинаковые. Может, даже одна. Но разное время?

Она снова стала оглядываться вокруг, пытаясь зацепиться за что-то, что помогло бы ей найти ответ на этот вопрос. Но все было крайне похоже, вплоть до двери в столовую. Да и за ней все выглядело точно также: столы, стулья, а дальше кухня.

– Мы вроде ели не так давно, но я бы перекусила, проговорила Эмили.

Она открыла холодильник, точно такой же, какой она видела раньше.

– Но здесь ничего не тронуто! Еще ничего не тронуто? Либо мы сюда еще не пришли? Либо…

* * *

Так и не обнаружив Эмили, Витале тоже попытался вернуться назад через ту же арку. Но, пройдя через нее, так же не встретил тех, от кого уходил.

– Что такое, – чертыхнулся он. – Не сработала что ли? – И он снова шагнул в арку.

* * *

Взяв с собой несколько фруктов, Эмили пошла обратно. Остановилась между арками.

– Одинаковые. Но их две!

Она несколько раз перевела взгляд с одной арки на другую. И неожиданно ее глаза зацепились за входную дверь в этот зал. На ней был выбит номер этажа.

– Так это другой этаж! Это просто другой этаж! – ликовала теперь она. – Я прошла через нее два раза. И оказалась двумя этажами ниже. Проверим!

Она подошла к той же арке, через которую уже ходила, и снова заглянула в нее.

– Я права! Здесь номер этажа на один меньше, – объясняла Эмили сама себе. – А я проходила сначала в одну сторону, потом в другую. Проверим!

Она обошла арку, посмотрела на всякий случай на дверь, чтобы убедиться, что при этом она осталась на том же этаже, и снова заглянула в арку.

– Так и есть. В любую сторону на один этаж вниз. Тогда вторая арка будет вверх. А иначе, зачем их две?

Она оказалась права. Дважды пройдя через вторую арку, она вернулась на свой этаж.

– Эмили! – обрадовалась Деви.

Никто не ожидал, что она выйдет из другой арки.

– Невероятно! Где ты была? Как ты? Все в порядке? – причитала подбежавшая Ванесса. Чувствительность ее натуры перехлестнула квебекскую гордость, и она искренне радовалась появлению Эмили. – А мы тут не находим себе места, где же ты? Что с тобой стало? – сыпала она словами.

– Все отлично, девочки! – отвечала довольная Эмили. – Со мной все тоже отлично! Эти арки – это то, что мы искали здесь всю эту чертову ночь и прошлый день, все эти голоды и дремы! Они здесь вместо лестниц. Эта ведет вниз, а эта ведет вверх. Все просто! Как бублик! Кстати, а вы заметили, что стало светлее?

– Витале пошел за тобой. Туда, – рукой показала на первую арку Деви.

– Не беда. Разберемся, – ответила уверенная Эмили.

– А ты не видела там больше никого незнакомого, – спросил Рилей.

– Твою голову что ли? – засмеялась Ванесса.

– Нет. Не видела, – задумалась Эмили. – Голова высовывалась из этой арки?

– Да, – ответил Рилей.

– Значит, она шла к нам сверху. Чтобы ее найти, нужно идти наверх. То есть в ту арку.

И Эмили, не раздумывая, шмыгнула в нее.

Она увидела забавную картину, хотя после этих арок она уже ничему не удивлялась. В углу, обратившись лицом в угол, согнув спину, сидел человек в позе молящегося.

– Эй, – осторожно окликнула его Эмили.

Человек явно не был в состоянии душевного равновесия. Но присутствие другого живого человека, казалось, действовало на него успокаивающе.

Найти общий язык они не смогли. Эмили даже и не надеялась на это, лишь только увидев его лицо. Они уже проходили это с Хантаем и Сай. Этот был из них же. Им удалось, однако, познакомиться.

– Идем, Арамаан, – сказала Эмили, и взяла его за руку. – Идем со мной.

Она повела его в арку, возле которой он нервно остановился.

– Все нормально. Идем, – уговаривала Эмили.

Ей пришлось задействовать всю свою убедительность, чтобы заставить его пройти через арку. Вслед за ним прошла и она.

– Смотрите. Вот она наша голова. Рилей был прав. И мы зря нападали на него с духами. Его зовут Арамаан. Больше я ничего не знаю. Он такой же, как Хантай и Сай, говорит мало и на каком-то своем наречии.

Обычное дело. Большинство европейцев не способны отличить людей разных азиатских народностей. Но Хантай сразу понял, что это не его сородич. Однако он заговорил с ним. Несколько фраз они произнесли как будто невпопад, но потом заговорили на третьем языке, что на слух, конечно, сумели определить присутствующие. Заговорили очень слаженно и кинулись обнимать друг друга.

– Как это чудесно, – сказала Ванесса, – разыгрывая слезы умиления, хотя вполне возможно, что ее радостные эмоции были настоящими.

– Да просто индийское кино! Я твой брат, и ты мой брат, – улыбнулась Эмили. – Деви, только не обижайся. Но у вас действительно все фильмы такие.

– Что же это такое? Эти двое, значит, нашли себя. Витале нет. А без него я в абсолютном информационном вакууме, – негодовал Тадеу.

Из этих слов Эмили поняла только слово Витале.

– А! Витале! Нужно его найти! Он, наверное, заблудился. Я сейчас, – сказала Эмили, – найду Витале. А потом… Ванесса, Деви, – Эмили обратила на себя внимание. – Я вернусь, а потом не знаю, кто как, а я пойду на первый этаж, буду искать выход отсюда.

И она пошла вниз.

15.

– Это была последняя информация на сегодня. Но мы еще вернемся к этому вопросу, так как нужно будет думать, что делать с людьми.

– Вы это серьезно говорите, что мы закрываем Европу? То есть, я правильно понимаю, полностью?

– Вы меня понимаете правильно, – ответ был дан спокойным тоном уверенного руководителя, хотя и немного усталым. Сказывалось позднее время. – Я именно это и говорю. И категорически серьезно.

– И это решение, насколько я понимаю, уже окончательное и никакой дискуссии не предполагается?

– Дискуссия уже была. Все, в том числе и Вы, имели возможность выразить мнение и изложить аргументы. Так что не нужно делать вид…

– Ладно, не будем. Только все равно не понятно. Закрыть Европу! – он в недоумении покачал головой.

– Все очень понятно. В сложившейся ситуации, о чем именно я говорю, все присутствующие в курсе, мы просто не можем более обеспечивать этот проект. Он не самый масштабный, в плане территории, но финансово самый дорогой.

– Полностью! – видно было, что вопрос хотя и муссировался, но такое решение было неожиданным, и выбивало из колеи. – И насовсем?

– Странный вопрос! А Вы полагаете, что можно заморозить проект? Бросить в Европе людей, пусть выживают сами? Или может людей убрать, а бросить все остальное? Без присмотра?

– Сокращение проекта могло бы быть компромиссным вариантом?

– Кого удалим? Турцию, Грецию? Испанию? Или, может, Черногорию? А… Наверное, Францию? Допустим, кого-то оставим. Что скажут другие?

– Ну…

– Затрудняетесь? Каждый из этих вариантов обходится нам дороже любого другого целого направления. Европа нынче дорога! Она, впрочем, всегда была дорогой.

– Это цинично, говорить о культуре и истории через призму денег.

– На моем месте было столь же цинично свернуть все остальное и оставить только Европу. Финансово эти варианты сопоставимы, но людей пострадало бы в десять раз больше. Так что циничным можно было бы назвать и отстаивание Вами Европы, поскольку это именно Ваше направление.

– Хорошо. Оставим циничность циникам!

– Спасибо на добром слове. Надеюсь, и в дальнейшем мы с Вами будем находить общий язык столь же легко. На самом деле, я Вас понимаю. Это нормальная реакция с Вашей стороны. Но такова ситуация.

– Да. Пожалуй, я несколько погорячился. Вы, конечно, в чем-то правы.

– Изначально предполагалось значительно большее сокращение финансирования на исследовательские цели. Удалось выбить увеличенный бюджет.

– Там как на базаре, начинают сразу с шокирующих скидок, чтобы в итоге сторговаться на удобной им величине, – провел аналогию еще один из присутствующих коллег.

– Да. И мы уже не в первый раз сталкиваемся с такими сокращениями, – руководящий тон сменился на товарищеский, поскольку острые углы вопроса уже прошли.

– Увы! Это так! – подтвердил «старейшина» совета. – Хорошо, что хоть иногда с громкими лозунгами властители, так сказать, с барского плеча возьмут и скинут нам прибавку, которую позже начинают обрезать то с одной стороны, то с другой. А без подачек мы бы уже давно сидели в бублике. Но это, извините за отступление, сбоку темы.

– Жалко старушку! – слова были сказаны с глубоким сожалением. – Но были и более крутые времена. Когда вообще все менялось. Был ведь уже почти бублик!

– Хватало только на песочницу под балконом, – подхватил «старейшина». – Так что сейчас еще все хорошо!

– Тогда на хорошем и закончим. Только позволю себе еще раз напомнить, что необходимо будет распределить людей по оставшимся направлениям.

С этими словами совет был закрыт.

* * *

Заканчивался долгожданный и вместе с тем неожиданно подошедший к концу пятый курс. Но это так только для студентов. Для профессоров время идет ровнее. Один пятый курс меняется пятым курсом следующего потока, потом следующего… Сданы все экзамены. Встретить в университете Авдея, Ярика, Лизон или кого-то другого из их компании уже было событием. Тем более…

– Нонна? Тебя ли я вижу? Какая радость!

– Натан Саныч. Здравствуйте. Я тоже рада Вас видеть. Вы спешите?

– Немного. Ярика здесь после экзаменов не встретишь, и тебя тем более удивительно. Ты по какому-то вопросу?

– Да на следующий год восстанавливаться хочу. Вот зашла узнать. А то летом здесь никого не найдешь.

– Значит, всё. Выросли! От мамкиной юбки оторвались, – улыбнулся Натан Саныч. – Как там мальчуган-то поживает?

– Глеб хорошо. В садик пошли, теперь вот я днем бываю свободна.

– Слушай, ну, я бы поговорил, только мне сейчас к Ильичу нужно. Ты в деканат-то или на кафедру зайдешь?

– Так прямо к вам и иду! Я подожду Вас.

– Отлично! Не прощаюсь тогда.

* * *

Натан Саныч зашел в кабинет ректора.

– Савелий Ильич, здесь некоторые документы, по поводу…

Зазвонил телефон и Савелий Ильич рукой показал, мол, оставьте документы здесь, я посмотрю, и стал отвечать на звонок. Но оторвался и от него, вспомнив, что…

– Да, Натан Саныч. Я уже посмотрел списки новых групп в экспедиции. Они, конечно, с профессорами согласованы?

– Безусловно.

– В общем, готовьте приказ. Я, правда, внес небольшие коррективы. Я бы рекомендовал… – хотел, было, пояснить Савелий Ильич, но то ли отвлекся, то ли передумал. – Увидите сами.

* * *

Вечером дома Нонна рассказала Ярику, что была сегодня в универе, всех видела, со всем разговаривала.

– Ага. А я в обед забежал, тебя дома нет. Чудеса, думаю.

– И не говори. Чудеса! Сын в саду. Загуляет мамка!

– Да Тамилка уже так и решила!

– Ты ее видел?

– Она как раз, когда я уходил, зашла в гости. Удивилась! «Эх, мать-то дает», – сказала.

– Поговорит она еще у меня!

– Она, кстати, не сильно говорливая была сегодня.

– Тамилка-то? – удивилась Ноннка.

– Мне так показалось.

– Одно из двух. Не иначе! И что, она прям совсем ничего не рассказывала?

– Сказала, зайду в другой раз. Буду знать, что теперь ваша мамаша свободна, и ей нужно предварительно позвонить.

– Ладно. Я ей сейчас сама позвоню. Она просто не знала, что мы Глеба в садик отдали.

– Ты же в деканате была? Че тебе Натан-то рассказывал?

– Европу, оказывается, закрывают?

– Полностью?

– А ты не в курсе? Полностью! Натан говорит, Панкрат Андреевич чуть не поседел на совете, когда услышал, что его Европу все-таки порезали. Даже поругался с Савелием Ильичем.

– С ним разве можно поругаться? Он же всегда спокоен, как три сытых удава.

– Ну, в общем да. Как и положено руководителю. Потом на кафедре они отпаивали Панкрата Андреича чаем. Семеныч с высоты своего опыта убедил его, что это не самое страшное. На кафедре только об этом и разговоры. Они же сейчас распределяют студентов, кто на Европу ездил. Кстати, пятикурсников собрать не могут.

– А из нашего потока не многие ездили на Европу.

– Ну, да. Я помню.

– Ты узнай у Тамилки, что там у нее такого? Не из-за Европы же она такая не своя, – улыбнулся Ярик.

* * *

– Ну, привет, подруга!

– Ой, привет! Ну, вот. Мы, наконец, опять можем ходить с тобой по магазинам вместе, – сказала Тамилка, обняв подругу.

– Вчера с тобой поговорили, а потом я подумала, как здорово, что ты предложила встретиться здесь.

– Ну, ты, Нонн, даешь! Конечно, здорово! Сколько можно дома сидеть?

– Я еще потом подумала, что уже нечего одеть. Так что тебе сегодня полно работы.

– Ну, только если много! – многозначительно сказала Тамилка. – Придется сделать оптовую скидку за услуги стилиста.

– Но сначала ты мне все расскажешь, – перебила ее Ноннка.

– Все, что?

– Я пока не знаю, что. Но Ярик мне вчера сказал, что ты какая-то странная была. Не слишком многословная.

– А обычно я слишком? – возмутилась Тамилка. – Ну, я ему еще скажу. Ладно. Пролетели. А он у тебя, слушай-ка, становится проницательным. Не иначе на работе с одними бабами целыми днями трещит.

– Так! Не переводи тему! У тебя-то что происходит?

– Да уже все нормально. Просто мы с Митькой поскреблись маленько. Вчера, кажется, все рассосалось.

– Это со всеми бывает. Без этого, во-первых, скучно, во-вторых, мужиков без этого не воспитаешь. Сядут и едут!

– Да оно понятно. Главное, чтоб не слишком часто. А то решит, что стерва, и… Ну, в этот раз мы прям вдрызг, конечно.

– Не! Нормально?! «Поскреблись маленько» – это у тебя, когда «вдрызг». Ты уж как-то определись?

– Ну, началось с того, что…

Тамилка рассказала Ноннке все, как было, и что вчера они после двухдневной разлуки помирились. По ходу беседы они обошли все бутики, присмотрели несколько шмоток Ноннке, Тамилка и себе подобрала обновочку. У обеих сложилось впечатление, что день крайне удался.

– А я на будущий год решила восстанавливаться. Поэтому вчера ты меня не застала дома. Я ездила в универ наводить справки, – поделилась Ноннка.

– Да ты что, мать! Ну, ты осмелела, я смотрю.

– Ну, надо же высшее-то получить. Уже как-никак половина-то диплома есть. А там глядишь, и снова за лопату. Ох! Соскучилась! Хочу! – замечталась Ноннка. – Как представлю, комары, лопата, никакого маникюра… Костер!

– Ну, так ты можешь и не восстановившись еще поехать летом с нами.

– Нет. Пока не могу. Глеб еще совсем малой. Через пару лет его уже можно будет отправить к бабушкиным комарам, а самой уж… В этом году Ярик хочет выбраться.

– Я уже слышала. Он все начальство уже доконал, хочет, чтоб открыли Африку.

– Я тебе больше скажу. Если универ ее не откроет на бюджетной, Ярик накопит денег и откроет за свой счет.

По ходу беседы они дошли до остановки и дождались подходящей кареты. Продолжили уже по дороге в детский сад, куда Нонна торопилась, чтобы забрать сына.

* * *

– Давно с тобой не попадали вместе на обед.

– Это да! – ответил Натан. – Чаще приходится одному, причем в армейском темпе.

– Ты еще помнишь этот темп? – удивился Семеныч.

– Ты шутник! Такое на всю жизнь!

Натан Саныч и Семеныч зашли в университетскую столовую и заняли очередь.

– А я все то в другом корпусе оседаю, то иногда просто времени нет, – продолжил Натан тему, почему им редко удается пообедать вместе.

– То всего две пары, или к третьей, – поддержал Семеныч.

– Ну, это тебе так можно. Я все время на работе.

– Декан, однако! Зато как звучит! – улыбнулся Семеныч, поддерживая друга.

На какое-то время их вниманием завладел выбор блюд и душистая раздатчица, явно вчерашняя выпускница кулинарного техникума, еще не успевшая заматереть, окрыситься и заматериться на одних и тех же посетителей.

– Анатолий, почему ты не хочешь взять его в свою группу? – вдруг перевел тему Натан, когда они разместились за столиком. – Численность группы у тебя позволяет, ты ходил и большим составом. Пусть это было давно, и ты был моложе…

Семеныч не сразу уловил, о чем речь, но после понял, что имеет в виду Натан, и о ком он говорит.

– Давно, не давно! Это не важно. Натан, ты же знаешь. Если я не вижу человека рядом с собой, то я не возьму его с собой. Точнее я не пойду с ним.

– И в этом правиле не может быть исключений?

– Это правило меня ни разу не подводило! С чего тогда в нем появиться исключениям?! А чего ты уже какой раз мне его сватаешь? Мы же уже сформировали группы.

– В тех составах появились изменения.

– Кто их внес?

– Это рекомендация Савелия Ильича.

– Хм… Все понятно. Только это ничего не меняет. Ты же понимаешь?

– Слушай, ну Стоялинцев же выдержал даже пять лет. Все остальные сходят до конца второго курса. Отличник!

– Это мелочь. У меня в группах, сам знаешь, процент троечников больше, чем у других. Это для меня не критерий. А то, что он дожил до диплома, это не благодаря отсутствию моих стараний. Ты сам знаешь, как оно было. Слушай, не смотри так на меня. Савелий Ильич рекомендовал, как ты говоришь, – Семеныч сделал акцент на слове «рекомендовал» с хорошей паузой, намекавшей на то, что рекомендацией можно воспользоваться, а можно и не воспользоваться.

– Нужно как-то аргументировать.

– Так и аргументируй. Семеныч против. А уж почему Семеныч против, это ты не обязан аргументировать.

Натан Саныч и сам мог бы припомнить неудобные моменты, когда ему приходилось как-то замять разговор в присутствии Стоялинцева, чтобы потом продолжить его в другом месте. Но что крутилось в голове у Семеныча, он, конечно, знать не мог.

Через небольшую паузу Семеныч добавил.

– В любом случае, Ильич не может утвердить мой список без моего согласия. Тем более я не помню, чтоб Стоялинцев сам ко мне обратился, включить его в группу.

– Еще не поздно?!

Семеныч сморщил нос и покачал головой, как бы давая понять, что не желает этого, и что это все равно ничего не изменит. А иногда движением брови можно сказать больше, чем страницами текста.

– Посмотрим, – закончил он.

* * *

– Сегодня, слышишь? Мне нужны будут эти документы сегодня, – с самого утра на повышенных тонах раздавал указания Ян Константинович. – Я когда тебя еще просил о них?

– Вот первый раз десять секунд назад, – ответила Виолетта.

– Какие десять секунд? Ты не в себе что ли? Повторяю, сегодня! И кофе, с самого утра прошу. Или опять скажешь…?

– Кофе уже готов, сейчас будет, – Виолетта не стала еще больше раздражать шефа, хотя про кофе он тоже ничего не говорил. Вообще говоря, влетел в офис, даже не поздоровавшись.

Она поспешила налить кофе, но нервничала и пролила. Отдернула чайник и уронила крышку.

«Елки! Все к одному. Хоть не разбилось ничего, – думала она. – Еще кофе закончился. Когда за ним бежать? Так, кофе, сахар, ложечка, сливки. Лучше открыть самой, а то… Еще поставлю кардамон, корицу…, анис. Хватит. А то не сможет выбрать, тоже потом выслушивай… Бегу».

Вернувшись, она набрала Ярика.

– Привет. Слушай, будь другом. Днем будешь где, купи шефу кофе. Лавацца или Турати. А лучше оба. Заканчивается, а бежать ну, некогда.

– Ага. Я слышал, что он сегодня в ударе. Сам пьет кофе, а наша Серафима уже валерианкой не обходится. Хорошо, куплю, – ответил Ярик.

Немного позже в приемную забежал Оказий Пантелеевич, кинул стопку бумаг на стол и развернулся на выход.

– Это на подпись? – уточнила Виолетта.

– На подпись, на подпись. Я же их не в туалете бросил, – огрызнулся тоже взвинченный Оказий. – Да, давай, хватай, беги. Он их с утра ждет.

– Я просто уточнила. Если б Вы не сказали, что это срочно, я бы как обычно понесла их к обеду. Он документы рассматривает два раза в день.

– Деточка, проснись! И делай свою работу! – кинул Оказий и хлопнул дверью.

Виолетта взяла документы и побежала к шефу. Постучала в дверь.

– Кто там скребется? Входите, – раздалось из-за двери.

– Документы из юр. отдела. На подпись. Сказали, Вы срочно ждете.

– Они все-таки разродились?!

Вышла Виолетта как оплеванная: «Оказывается, стучаться теперь не в почете, и за нерасторопность Оказия получаю я!»

– Оказий Пантелеевич, Ваши документы подписали, – сообщила по телефону Виолетта.

– И что они еще у тебя делают?

– Вообще-то…. – она хотела сказать: «…это не входит в мои обязанности», но подумала: «Что тут спорить? Сегодня все укушенные». – Хорошо, сейчас принесу.

Она отсутствовала не более пяти минут и по возвращении сразу принялась готовить документы. Через пару минут вылетел шеф с очередными разгромами:

– А ты, наконец, здесь. Я понял, почему тебя все время нет на месте. Здесь у нас разве зона свободного посещения?

– Извините, Ян Константинович. Я относила документы Оказию Пантелеевичу.

– А почему ты их ему относила, он у нас не ходячий? Или, может, у него опять нет людей? Зайди-ка ко мне, я надиктую приказ.

Выйдя из кабинета шефа, Виолетта нервно бросила блокнот на стол: «Не прошла еще и половина половины дня. С самого утра эта Олена-через-колено, Елена Саввична, нафик, устроил же Наум Сергеич свою кралю. Потом шеф, Оказий. Щас если еще кто, я тоже спущу своих собак. Че-т как шеф вернулся из этих своих Эмиратов, так и покатилось. Съездит туда, так и начинается. Весна на дворе, а они все бесятся».

Из кабинета вылетел шеф в пальто.

– Я буду через два-три часа.

– От… Отвечать, что Вы будете. Хорошо, – ответила Виолетта и подумала: «Чуть не сказала „Отлично“».

* * *

Из глубин магазина к кассам выкатывалась громадная телега, с горкой заполненная преимущественно горяченьким, прохладительным и так, мелочами пожевать.

– А есть вы не планируете? По программе предполагается только напиться и свалиться? – вопреки предписанным правилам поведения, забавно улыбаясь, сказала кассирша, несколько заскучавшая за своей кассой. Время ранее, людей не много. А настроение было очень разговорчивое.

– А думаете, стоит? – ответно во все зубы улыбнулся Егор.

– Думаю, некоторые могут не осилить.

– Ну, там есть немного, что поесть.

– Похрустеть и посолониться! А Вы все это унесете?

– Конечно! Сейчас с минуты на минуту, как раз когда мы все это пропикаем, подъедет машина, – отвечал Егор, оглядывая свою продуктовую корзину.

– У вас даже есть водитель? – многозначительно произнесла кассирша.

– Нет. Это друг. Попросил помочь.

– Не сомневалась, что у Вас есть надежные крепкие друзья.

– С машиной, так что мы справимся.

– А сами Вы без машины.

– Да, сегодня я не за рулем. У меня есть машина. Она еще пока на заводе, точно не знаю, на каком, – улыбаясь, ответил Егор. – А, пожалуй, Вы правы. Нужно добавить чего-то существенного. Я оставлю эту телегу здесь? Посторожите?

– Только не долго!

Через некоторое время Егор вернулся со второй тележкой. Стал выкладывать продукты на кассовую ленту. Начатый разговор продолжился.

– А по второй тележке можно подумать, что Вы приличный многодетный семьянин.

– Это чистая правда. В будущем!

– Как и с машиной?

– Зато большие перспективы!

– Понятно. Что-то празднуете?

– Юбилей!

– Ваш?

– Наш! – довольно растянулся в улыбке Егор. – Четвертак!

Некоторое время пикали без комментариев.

– Вы что-то немного погрустнели, – разбавил Егор.

– Да смотрю вот, вам весело будет, наверное.

– Приглашаю Вас присоединиться.

– Мне завтра, к сожалению, рано вставать.

– А мы и не сегодня празднуем! На выходных!

Пока они пробили весь товар, Егор уговорил ее принять приглашение на свой юбилей, вечером договорился о встрече, узнал телефон. Он медленно покатил тележки к выходу, одновременно набирая сотовый. Тем временем его нашел Авдей и хлопнул его по плечу со словами:

– Здарова! Минут пятнадцать тут уже тебя ищу, караулю.

– А я тебе говорю, что без сотового уже не обойдешься. Потерял – покупай новый! Привет! Как ваше поживаю?

– Да, поживаю! Еще как! Ярика пока нет?

– Вот звоню ему.

– Буду через пять минут! Уже еду. Ты уже на кассе? – кричал Ярик из своего мобильного офиса.

– Уже вышел.

– Отлично. А то у меня мало времени.

Когда Ярик подъехал, они оперативно начали грузиться в багажник.

– Спасибо, Ярик, что смог меня забрать. Представляешь за сколько раз бы я сам это все… даже вдвоем с Авдеем. Полдня, к бабке не ходить!

– Да ладно. Мелочи. Я уже насобачился маневрировать во времени в течение дня. Егор, тут Ноннка предлагает не в общаге засидеться, а у нас. Там же в общаге по-любому весь этаж слетится. А здесь ей и ребенка будет легче занять и в общую кухню не бегать.

– Ну, если вам это удобно? Я только «за»!

– Отлично! – довольный, что одним вопросом на сегодня стало меньше, ответил Ярик и переключился на дорогу, прыгая из полосы в полосу.

– Вы в универе давно не были? – спросил Егор. – Я в понедельник был. Ну, там по диплому перетереть нужно было с Семенычем. Куда он гонит только? Еще только апрель, уже что-то хочет видеть.

– Это он да. Реактивный, – ответил Авдей.

– Ну, короче, до меня там у него еще Тамилка была. Ушатала разговорами Семеныча. Поэтому я еще легко отстрелялся. Базилио встретил. Перекусили с ним в столовке. Он, короче, жалуется, что его не включили к нам в группу.

– В смысле к нам? А… ну, их же Европу закрыли, – вспомнил Авдей. – А почему не взяли?

– Он точно так и не знает. Селиван Николаевич, к нему в итоге Василия записали, говорит, что, мол, распределили, кто как в первые списки подавался. Потом не меняли. Савелий Ильич кивает на Натана. Натан на Семеныча. Говорит, Семеныч непонятный какой-то.

– А Ильич-то здесь при каком монастыре? Он что ли группы сводит? – удивился Ярик.

– Наверное. Он же окончательно списки утверждает, – ответил Авдей.

– Что ему Натан принесет, то он и утверждает, – возразил Егор, – Короче, я тоже не знаю. Василий жалуется, что Семеныч от ответов уходит, да и остальные: Натан, Авдей, Тамилка, Киоск, все в общем, с кем он встречался.

– Ну, я, если что, от тебя только об этом и услышал, – теперь удивился Авдей. – А интересно, ему какая разница? Все равно же не Европа уже?

– Потом я у Семеныча был, – продолжил Егор. – Говорю, мол, Василий жалуется, Вы не берете к себе и избегаете ответов.

– А Семеныч че? – Авдею ситуация становилась очень интересной.

– Да он че?! У него уже перед глазами таких как мы прошло сколько?! Он говорит, что, мол, если люди уходят от ответов, то это неспроста. Возможно, что-то не то с вопросами.

– Даа. Семеныч, заковыристый землекоп! Видимо, знает, о чем говорит. Хотя, возможно, что-то не то с теми, кто задает эти вопросы, – развил тему Авдей.

– Ну, как бы там ни было… А как у вас дела? – обратился Егор к Ярику. – Тамилка говорит, вы Глеба в сад отдали.

– Ой. Не говори, – ответил Ярик. – Наконец-то! Ноннка прям снова деловая стала. Восстанавливаться надумала.

– Серьезно? С осени? – уточнил Егор.

– А вот как раз сейчас сам спросишь. Приехали.

Пакеты выгрузили у подъезда.

– Ноннка вас пустит, обогреет, отпоит. Поднимите без меня, я помчался. Оставайтесь до вечера. Вернусь, посидим, – извинился Ярик.

– Я уже вечером назначен, – вспомнил Егор.

– Тогда пока!

Ярик поспешно уехал.

* * *

Уже ближе к вечеру Ярик забежал в приемную шефа, передать Виолетте заказанный кофе.

– Привет Золушка! – сказал он, войдя.

– О! Хоть один сегодня зашел и поздоровался! При том, что мы с тобой уже и по телефону сегодня дважды успели поздороваться, – ответила Виолетта, еще не успевшая оправиться от эмоционально тяжелого дня. – Еще и Золушкой назвал, – наконец, улыбнулась она. – А то для остальных я просто сижу трубку поднимаю, и то если на месте.

– Вот кофе. Слушай, ну, Турати сегодня еле нашел. Зато мне вот еще посоветовали Данези. Тоже решил взять. Сказали, что у них есть еще варианты, для требовательных ценителей.

– Спасибо, – устало улыбнулась она, взяла кофе и понесла его в кухоньку, раскрывая на ходу.

Она сразу же сделала пробный помол нового кофе, вышла из кухоньки, предложила понюхать Ярику и вдохнула сама, пытаясь расшифровать аромат и предугадать, понравится ли этот кофе шефу:

– Сложный, но гармоничный. Ммм… патока… Да, будет интересно, – с закрытыми глазами медленно говорила она. – Ванильно-сливочный… чуть маловато кислинки. Шеф любит чуть более яркий.

Ярик даже еще раз заглянул в чашу с помолом.

– Где это написано? То, что ты читаешь? – с удивлением спросил он.

Виолетта вышла из транса и только снисходительно фыркнула на такую «чуткость» Ярика.

Она снова ушла на кухню. Даже аромат свежемолотого кофе не сумел снять с нее напряжение. Расставляя кофе в шкафчике, она не удержалась, и негромко произнесла: – Как все надоело!

– Ты чего там, с кем разговариваешь? Сегодня, я смотрю, совсем загоняли?

– Я говорю, все-таки пресноват купаж, – отозвалась Виолетта. – Шефу, наверное, не понравится.

– А что там тебе надоело?

– Надоело все время делать вид, что ты такой-то, – натянуто ответила Виолетта с кухоньки.

Услышать такое от всегда цветущей Виолетты было неожиданностью. И через небольшую паузу Ярик попытался подбодрить ее.

– Не надо делать вид. Старайся быть самой собой.

– Философский подход! Вообще-то, стараться быть – это уже означает делать вид!

– Ну, где-то ты права, – подумав, согласился Ярик.