Текст книги "И Ангелы Молчали"

Автор книги: Макс Лукадо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

верите своим глазам – это же ваш портрет! Те же глаза, та же глуповатая улыбка, тот же нос (как бы вы хотели, чтобы он

был хоть чуть-чуть поменьше!). Но сомнений нет: это вы!

«О-о-о!»

– Я держу этот портрет здесь, чтобы он напоминал мне о вас.

Раздавшийся сзади голос заставляет вас замереть. Нет нужды оборачиваться, чтобы увидеть, кто говорит. Этот голос

может принадлежать только одному человеку. Не оглядываясь, вы ждете, пока он приблизится. Наконец он кладет свою

руку вам на плечо.

Вы оборачиваетесь, смотрите и... Да, это он, президент. Несколько ниже, чем вы себе представляли, но все в нем

говорит о власти. Квадратный подбородок. Глубоко сидящие глаза. Высокие скулы. Серый костюм. Красный галстук.

Передник.

Что-что?

На президенте надет передник! Обычный кухонный передник – точно такой же, как тот, что вы носите у себя на

работе.

Картину дополняет сервировочный столик, стоящий позади него. Он подает вам тарелочку с хлебом и говорит: «Я так

рад, что вы смогли прийти ко мне в гости!»

Вы знаете, что должны что-то сказать. Но ответ затерялся где-то между тем самым «О-о-о!» и мыслью, не оставлявшей

вас все это время: «Что это значит?».

Вы думали, что получить подобное приглашение – само по себе потрясающе. Вы полагали, что зайти в Белый дом – и

без того захватывающее приключение. Ваш рот раскрылся от удивления, да в таком положении и остался с того момента, как вы заметили на стене свой портрет. Но все это померкло по сравнению с тем, что вы увидели сейчас.

Главнокомандующий в роли официанта? Президент накрывает вам на стол и подает ужин? Первое лицо государства

наполняет ваш бокал вином и подносит хлеб? Все заранее заготовленные учтивости и комплименты моментально

забываются, и вы выпаливаете то, что у вас действительно на уме: «Постойте, постойте! Это неправильно. Вы не должны

заниматься этим! Вы не должны накрывать на стол и подавать еду. Я мою посуду в ресторане, и это моя работа —

прислуживать за ужином. Вы – старше и значительнее меня. Давайте-ка я надену передник и подам ужин... сэр».

Но он не позволяет вам сделать этого: «Сидите, сидите, – настаивает он. – Сегодня вы – мой почетный гость».

Ну вот, я же предупреждал вас, что это будет совершенно фантастическая, невообразимая история. В жизни такого не

бывает... или все-таки бывает?

Бывает, но только с теми, кто способен это увидеть. С ними это происходит каждую неделю. В банкетных залах по

всему миру главнокомандующий оказывает честь рядовым. Вот они – самые обычные люди, лишь час назад стоявшие

где-нибудь на кухне или застрявшие в автомобильной пробке, сидят за столом правителя.

Почетные гости. Очень важные персоны. Сегодня их принимает и им служит Тот, в Чьих руках—вся история

человечества.

«Это есть Тело Мое», – говорит Он, преломляя хлеб.

А вы думали, что это – всего лишь ритуал, обычай, воспоминание о чем-то, случившемся так давно. Вы думали, что

это – всего лишь представление, изображающее вечерю, во время которой Он ел со Своими учениками.

Это – намного больше.

Это – вечеря, на которую Он приглашает вас.

Будучи еще маленьким мальчиком, я вместе с другими ребятами из нашей церкви разносил причастие по домам и

больницам. Мы навещали тех, кто сам не мог прийти в церковь, но желал молиться и принять причастие.

Мне было лет десять-одиннадцать, когда мы принесли причастие в больницу одному пожилому человеку. Он был

очень слаб и спал, когда мы зашли к нему в палату. Мы попытались разбудить его, но нам не удалось. Мы трясли его за

плечо, звали, но все было бесполезно – он крепко спал.

Нам очень не хотелось уходить, не исполнив своих обязанностей, но что было делать?

Один из нас заметил, что рот спящего был немного приоткрыт. «Почему бы и нет?» – переглянулись мы. Мы

помолились над маленьким кусочком хлеба и вложили его в рот больного. Затем мы помолились над виноградным соком и

влили ему в рот несколько капель.

Он продолжал спать.

Как многие продолжают спать и поныне. Для некоторых из нас причастие – это время, когда мы в полудреме жуем

хлеб и пьем виноградный сок – и ничто в этот момент не тревожит нашу душу. Но ведь все должно было бы быть иначе!

Это должно бы быть самым невероятным, самым удивительным событием – приглашение занять место за столом

Господним, за которым вам будет служить Сам Царь царей.

Когда вы читаете о Тайной вечере в Евангелии от Матфея, невозможно не заметить одного потрясающего момента.

Христос – Тот, Кто управляет событиями. Он выбрал место, определил время и приготовил все. «...Время Мое близко; у

тебя совершу пасху с учениками Моими»1.

И во время вечери Христос не гость, а хозяин: Он преломляет и дает хлеб ученикам. Глаголы указывают на смысл и

суть происходящего: Он берет, благословляет, преломляет и раздает.

Во время вечери Христос – не тот, кому служат, а слуга. Именно Господь во время вечери одевается как слуга и

омывает ноги ученикам2.

Христос у стола вечери – тот, кто действует наиболее активно. Он не возлежит и принимает, а стоит и раздает.

Он делает это и поныне. Вечеря Господня – это Его дар вам. Вечеря Господня – это Его таинство3, а не ваше

жертвоприношение4.

Зачастую мы думаем о вечере как о некоем представлении, как будто мы выходим на сцену, а Бог сидит в зале и

смотрит. Мы думаем о ней как о церемонии, во время которой мы лишь исполняем обряд, а Он стоит и наблюдает. Но ведь

все было задумано иначе, в противном случае Иисус просто возлег бы у стола и ничего не делал5.

Однако Он поступил по-другому. Иисус явил Себя учителем и наставником, руководя Своими учениками во время

празднования Пасхи. Он явил Себя слугой, омывая им ноги. И Он явил Себя их Спасителем, даровав им прощение грехов.

Он направлял события. Он был в центре внимания. Он стоял за всем этим и одновременно был центральной фигурой

всего происходящего.

Так же все остается и по сей день.

Вы сидите за столом Господним. Вы вкушаете вечерю Господню. И так же, как Он молился за Своих учеников, Он

молит Бога о нас6. Когда вы получаете приглашение прийти и вкусить вечерю Господню, возможно, его доставляет

посыльный, но написано оно Самим Христом.

Это – святое приглашение. Священное таинство, зовущее вас оставить рутину повседневной жизни и войти в сияние

Его славы.

Он ожидает вас у стола.

И когда преломляется хлеб, его преломляет Сам Христос. Когда наливается вино, его наливает Сам Христос. И когда

ваши плечи освобождаются от груза тяготивших их забот, это происходит потому, что поблизости, облачившись в

передник, стоит Царь.

Подумайте об этом в следующий раз, когда подойдете к столу Его вечери.

И еще одна мысль, напоследок.

То, что происходит на земле, – лишь бледное подобие того, что будет происходить на небесах7. И в следующий раз, когда посыльный принесет вам приглашение на вечерю, оставьте свои дела и пойдите. Получите благословение, насытьтесь

и, что самое важное, обретите уверенность в том, что будете сидеть у Его стола, когда Он призовет нас домой.

Глава 21

ОН ИЗБРАЛ ВАС

...Посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там. ..душа Моя скорбит смертельно.

Мф. 26:36,38

Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их...

Ин. 17:20

Ночь со среды на четверг. Полночь.Неделя, полная «последних раз». Последнее посещение храма. Последняя

проповедь. Последняя вечеря. И вот, наконец, самый эмоциональный час этой недели – последняя молитва.

Сад наполнен тенями. Узловатые, кривые стволы и ветви маслин. Деревья, изгибаясь, тянутся в небо, корнями

впиваясь в каменистую почву.

Весенняя луна заливает сад серебром. Созвездия мерцают на черном бархате ночного неба, по которому проплывают

флотилии облаков. Дует прохладный ветер. Жужжат невидимые насекомые. Трепещут листья на ветвях.

Иисус здесь, в саду, на земле. Он стоит на коленях в пропитанной потом одежде, изливая мольбу. Влажные волосы

прилипли ко взмокшему лбу. Он страдает.

В гуще деревьев слышится какой-то звук. Это сопение, храп. Христос смотрит в глубину сада, где находятся самые

дорогие Его друзья: они спят. Прислонились к толстым стволам деревьев и спят. Их не тревожат Его мольбы. Их не трогает

Его страдание. Они устали.

Он встает, проходит под тенью деревьев и садится перед ними. «Пожалуйста, – просит Он, – пожалуйста, просто

пободрствуйте со Мною».

Господь Вселенной не хочет оставаться один.

Тем не менее Он понимает, что они устали. За последние несколько часов Он дал им больше, чем они могли осознать.

Апостолам никогда прежде не доводилось слышать, чтобы Христос говорил так много. Они никогда не слышали, чтобы Он

говорил так настойчиво, чтобы слова Его звучали так пылко и страстно.

Ночь со среды на четверг. Несколькими часами раньше.

Время близится к полуночи, когда они покидают горницу и проходят по улицам города. Они проходят мимо Нижней

купальни, под Фонтанными воротами и покидают Иерусалим. Вдоль дорог горят костры и стоят палатки пришедших в

Иерусалим на Пасху паломников. Большинство из них уже заснуло после ужина. Те же, кто все еще бодрствует, не

обращают внимания на небольшую группу людей, идущих по дороге.

Они пересекают долину и начинают подниматься по тропе, ведущей в Гефсиманию. Подъем довольно крут, так что им

приходится останавливаться, чтобы отдохнуть. Где-то внутри кольца городских стен стремглав бежит по улице

двенадцатый апостол. Его ноги омыты Человеком, Которого он предал. Его сердцем владеет враг, которого он послушал.

Он бежит, чтобы отыскать Каиафу.

Началось последнее сражение.

Когда Христос смотрит на Иерусалим, Он видит то, чего не видят Его ученики. Битва закончится здесь, в

иерусалимском пригороде. Он видит все приготовления сатаны. Он видит снующих бесов. Он видит самого врага, готовящегося к последней схватке. Врага, словно призрак, сторожащего этот последний час. Сатана, властелин ненависти, овладел сердцем Иуды и шепчет теперь на ухо Каиафе. Сатана, господин смерти, разверз свои пропасти и собрался

заключить в них источник света.

Ад разверзается.

Историки смотрят на это как на противостояние Христа и иудеев. Но это не так. Это было битвой Бога против сатаны.

Христос знал об этом. Он знал – прежде чем война будет закончена, Ему предстоит пройти через плен. Он знал —

победе должно будет предшествовать поражение. Он знал – перед тем как воссесть на престоле, Ему придется испить

чашу страданий.

Он знал – свету воскресенья должен будет предшествовать мрак пятницы. Он боится.

Он поворачивается и начинает подниматься в сад. Подойдя ко входу, Иисус останавливается, оглядывается и смотрит

на собравшихся в крут друзей. Он видит их в последний раз перед тем, как они Его покинут. Он знает, что они сделают, когда в саду появятся солдаты. Он знает, что вскоре они предадут Его.

Но Он не обвиняет их, не читает им нотаций. Напротив, Он молится. Свои последние минуты с учениками Он проводит

в молитве. Слова, которые Он изрекает, столь же вечны, как и звезды, под которыми они произнесены.

Представьте на мгновение, что вы оказались в такой же ситуации. Последний час перед отправкой вашего сына за

океан. Последние минуты с вашим умирающим мужем или женой. Последнее посещение родителей. Что вы скажете? Что

будете делать? Какие слова подберете?

Христос решает молиться. Он решает молиться за нас: «Я молю за этих людей. Но также я молю и обо всех, кто

уверует в Меня благодаря их словам. Отец, Я молю, чтобы уверовавшие в Меня были едины... Я молю, чтобы эти люди

были едины в Нас, дабы мир мог уверовать, что Ты послал Меня»1.

Нужно заметить также, что в этой последней молитве Христос молится за вас. Подчеркните, выделите эти слова Его

любви: «Молю... обо всех, кто уверует в Меня благодаря их словам». Это – вы. Когда Христос вошел в Гефсиманский сад, Он молился о вас. Когда Он смотрел в небеса, Он видел там вас. Когда Христос прозревал день, в который мы будем

вместе с Ним, вы были там.

Его последняя молитва была о вас. Его последние страдания были за вас. Его последнее чувство было к вам.

Потом он повернулся, вошел в сад и позвал с Собой Петра, Иакова и Иоанна. Он сказал им, что душа Его сейчас

«скорбит смертельно», и начал молиться.

Никогда Он не чувствовал Себя таким одиноким. То, что должно быть совершено, может сделать только Он. Ангелы не

могут этого сделать – ни одному ангелу не под силу открыть врата ада. Человек не может этого сделать – ни один

человек не чист настолько, чтобы освободиться от проклятия греха. Ни одна сила на земле не может противостать

силе зла и победить – ни одна, кроме Самого Бога.

«Дух бодр, плоть же немощна», – признает Христос.

Его человеческая природа взмолилась, прося освободить ее от того, чему была причастна природа божественная.

Христос-плотник умоляет. Христос-человек, всматриваясь в темную бездну, вопрошает: «Нет ли иного пути?»

Знал ли Он ответ, прежде чем задать вопрос? Надеялось ли Его человеческое сердце, что Небесный Отец найдет иной

путь? Мы не знаем. Но мы знаем, что Он просил избавить Его от этого. Мы знаем, что был момент, когда – будь такая

возможность – Он развернулся бы и ушел.

Но Он не мог этого сделать.

Не мог, потому что перед Собой он видел вас. В центре этого несправедливого греховного мира Он видел вас. Он

видел вас, брошенного в реку жизни, о которой вы не просили. Он видел вас, преданного близкими и любимыми людьми.

Он видел ваше страдающее тело и слабеющее сердце.

Он видел вас в вашем саду с искривленными деревьями и спящими друзьями. Он видел вас, глядящего в бездну ваших

собственных неудач, в разверстую пасть вашей собственной могилы.

Он видел вас в вашем Гефсиманском саду – и Он не хотел, чтобы вы оставались там одни.

Он хотел, чтобы вы знали: Он тоже был там. Он знает, каково это – когда все обращено против тебя. Он знает, каково

это – быть в смятении. Он знает, каково это – быть раздираемым противоречивыми желаниями. Он знает, каково это —

чувствовать смрадное дыхание сатаны. И, возможно, лучше всего остального Он знает, каково это – просить Бога

передумать и услышать в ответ очень нежное, но твердое «нет».

Потому что именно это Бог ответил Иисусу. И Христос принял этот ответ. В полуночный час ангел милосердия явился и

встал над изможденным телом Человека в саду. Когда Человек поднялся, в глазах Его уже не было страдания. Пальцы Его

уже не были сжаты в кулак. Сердце Его уже не боролось.

Битва была выиграна. Возможно, вы думали, что победа была одержана на Голгофе, но это произошло не тогда.

Возможно, вы считали, что знаком победы служила пустая гробница, но и это не так. Победа в последней битве была

одержана в Гефсимании, когда Христос, спокойный и уверенный, встал под сенью оливковых деревьев.

Именно в саду Он принял решение. Скорее Он отправится в ад за вас, чем в рай без вас.

Глава 22

КОГДА ВСЕ ПРОТИВ ВАС

... Узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы...

Мф. 26:64

Встаньте, пойдем: вот, приблизился предающий Меня»1.

Эти слова относились к Иуде. Однако они могли бы быть отнесены и к любому другому. Их можно было бы сказать об

Иоанне, Петре, Иакове. Их можно было бы сказать о Фоме, Андрее, Нафанаиле. Их можно было бы сказать и о римских

солдатах, и о вождях иудеев. Их можно было бы сказать и о Пилате, и об Ироде, и о Каиафе. Их можно было бы сказать о

каждом, кто в прошлое воскресенье хвалил Его, а сейчас – оставил одного.

Все обратились против Христа той ночью. Все.

Иуда. Из каких побуждений ты поступил так? Почему ты сделал это? Пытался ли ты спровоцировать Его? Двигала ли

тобой любовь к деньгам? А может быть, ты стремился привлечь к себе внимание? И почему, почему, Иуда, тебе

понадобилось предавать Его при помощи поцелуя? Ты мог указать пальцем, мог просто назвать Его по имени. Но ты

поцеловал Его, прикоснувшись своими губами к Его щеке. Змеи убивают устами.

Народ тоже был против. Толпа восстала против Христа. Возможно, нам интересно – кто стоял там, кем были эти

зрители? Матфей просто говорит, что там была толпа. Обычные люди вроде нас с вами – люди, которые не всегда сводили

концы с концами, которым надо растить детей и спешить по утрам на работу. Каждый из них в отдельности не имел ничего

против Иисуса, но, объединившись в толпу, они захотели убить Его. Даже то, что Он исцелил слугу, вернув ему отрубленное

ухо, не тронуло их. Они были поражены слепотой, которая свойственна толпе. Они не давали друг другу увидеть Христа.

Ученики против Него. «Тогда все ученики, оставив Его, бежали»2. Должно быть, Матфею с большим трудом далась эта

фраза. Он сам был там, как и прочие. Иисус сказал им, что они покинут Его, но все они клялись, что этого не произойдет.

Однако это произошло. Оказавшись перед выбором между сохранением собственной жизни и верностью другу, они

выбрали первое. Ученики решили спастись бегством. Конечно же, они сделали это не сразу, постояли там какое-то время, а

Петр даже вытащил меч – он собирался отрубить врагу голову, но отрубил лишь ухо. Однако храбрость быстро

улетучилась, оставив их так же быстро, как они покинули Христа. Когда они увидели, что оставаться с Ним небезопасно, они бежали.

Иудейское духовенство против Христа, и это неудивительно, хотя и печально – ведь эти люди являлись духовными

вождями народа. Они должны были направлять народ по пути добра. На их примере воспитывали детей. Пастыри и

проповедники. «Первосвященники и старейшины и весь синедрион искали лжесвидетельства против Иисуса, чтобы предать

Его смерти»3. Сердца их чернеют несправедливостью, лица зелены от зависти, а фон этой картины написан алым – как

невинная кровь, которую они намерены пролить.

В самом углу картины мы видим Петра. Так и есть – он буквально загнан в угол, пойман в ловушку собственных слов.

Петр сделал именно то, чего обещал не делать. Несколько часов назад он пылко клялся: «Все остальные могут

поколебаться в своей вере в Тебя, я же не поколеблюсь». Теперь этих слов уже не вернуть обратно, и Петр терзается.

Все восстали против Иисуса.

Хотя именно Иуда указал на Него своим поцелуем, предали Его все. Каждый сделал что-то, и ни один из них не встал на

Его защиту. Когда Христос покидал Гефсиманский сад, Он шел один. Весь мир был против Него. Он был предан.

Предательство. В словаре лишь несколько строк отделяют это слово от слова «преданность», в жизни же между ними

пролегает непреодолимая пропасть. Предательство могут

совершить лишь те, кого вы любите. Враги не могут воспользоваться этим оружием, предать может только друг.

Предательство – это удар в спину, обманутое доверие, камень, который кто-то носил за пазухой, прежде чем бросить в

вас.

Ах, если бы только это был кто-то чужой! Если бы все это было случайностью, неблагоприятным стечением

обстоятельств! Но нет, удар нанес ваш друг.

Поцелуй, наждачной бумагой скользнувший по вашей щеке. Обещание, которого в действительности никто не

собирался выполнять. Вы с надеждой смотрите на друзей, но они опускают глаза. Вы ищете у окружающих

справедливости, а они, оказывается, уже давно решили сделать из вас козла отпущения.

Вы преданы, ужалены змеиным поцелуем.

Это хуже, чем быть отвергнутым. Отвержение просто ранит вас, а предательство сыплет соль на открытую рану.

Это хуже одиночества. Будучи одиноким, вы просто стоите один на холоде, предательство же захлопывает перед

вашим носом дверь.

Это хуже насмешки. Насмешка вонзает в ваше тело нож, предательство же поворачивает его внутри.

Это хуже оскорбления. Оскорбление уязвляет ваше самолюбие, предательство же разбивает ваше сердце.

Когда я размышляю о предательстве, у меня перед глазами стоят его жертвы. Полученное мною вчера от одной

женщины письмо, которая не называет своего имени. «Мой муж только что сказал мне, – пишет она, – что он изменяет

мне уже два года. Я чувствую себя такой одинокой...» Телефонный звонок от старушки, чей сын-наркоман похитил у нее все

сбережения. История друга, который оставил все и переехал с семьей в другой город, потому что ему пообещали там

хорошую работу. Работу он так и не получил. Мать-одиночка, чей бывший муж приводит с собой новую подружку каждый

раз, когда заходит, чтобы забрать детей на выходные. Семилетняя девочка, инфицированная ВИЧ. «Я ненавижу свою

мать», – написала она.

Предательство... когда весь мир оборачивается против вас.

Предательство... когда там, где может жить любовь, поселяется боль.

Как вы реагируете на предательство? Стараетесь убежать? Злитесь? Пытаетесь отомстить? Ведь вы не можете

оставаться безучастным. Как же поступил Христос, когда его предали?

Когда Христос заметил Иуду, Он сказал ему: «...друг, для чего ты пришел?»4

Иуду можно было бы назвать кем угодно, но только не другом. То, как он поступил со Христом, было в высшей степени

несправедливо. Ничто не указывает на то, что Иисус когда-либо обижал или унижал Иуду Иуда не был обделен вниманием

Учителя. Во время Тайной вечери, когда Христос сказал ученикам, что предатель сидит с ними за столом, они не стали

шептать друг другу на ухо: «Это Иуда. Иисус сказал, что это сделает Иуда».

Они не шептались об этом, потому что Иисус не говорил ничего такого. Он знал, что собирается сделать Иуда, но вел

Себя с ним так, будто тот продолжал оставаться Его верным другом.

Еще большей несправедливостью подобное отношение кажется потому, что мысль предать Христа принадлежит

самому Иуде. Религиозным вождям иудеев не пришлось отыскивать и уговаривать его – он сам пришел к ним. «Что вы

дадите мне, и я вам предам Его?» – спросил он их5. Предательство Иуды еще можно было бы как-нибудь понять, если бы

его соблазнили и подкупили, но нет – он сам пришел и предложил сделку.

А то, как он предал Христа? Вновь мы сталкиваемся с этим вопросом: почему именно поцелуй?6

И зачем Иуде понадобилось обращаться к Иисусу как к учителю?7 Этим словом называют тех, кого уважают и

почитают. Слова и поступки Иуды совершенно расходятся. Я бы не стал называть его другом.

Но Христос назвал его так. Почему? Потому что Он видел нечто, чего мы с вами видеть не можем.

На протяжении какого-то времени один человек доставлял нам с женой массу хлопот. Она была способна разбудить

нас ночью, если ей этого хотелось. Она была требовательна до беспощадности. Она могла громко кричать, обращаясь к

нам, чтобы привлечь внимание окружающих. Когда ей что-нибудь было нужно, она хотела получить это немедленно.

Но, тем не менее, мы никогда не просили ее оставить нас в покое. Мы никогда не отсылали ее с ее просьбами к

кому-нибудь другому. Мы никогда не пытались отплатить ей ее же монетой.

В конце концов, ей было всего лишь несколько месяцев.

Нам было легко прощать нашей дочери такое поведение, так как мы знали: она не понимает, что делает.

Конечно, невинного ребенка и поступающего сознательно Иуду разделяет целая пропасть. Но, рассказав о своей

дочери, я хотел показать, что человеческое поведение можно понять, лишь зная о его причинах.

Христос знал, что Иуда находился под влиянием могучего врага, обольстившего его. Иисусу было известно, насколько

заманчивыми могут казаться речи сатаны (ведь Христу Самому доводилось их слышать). Он знал, как трудно Иуде было бы

сделать правильный выбор.

Он не оправдывал поступка Иуды и не счел его чем-то маловажным. Но Он и не освободил Иуду от необходимости

сделать выбор. Он лишь посмотрел Своему предателю прямо в глаза и попытался понять.

Пока вы продолжаете ненавидеть своего врага, дверь темницы остается закрытой, и невольник продолжает

оставаться в заточении. Но когда вы пытаетесь понять и тем самым освободить своего неприятеля от вашей ненависти —

тогда узник выходит на свободу. Этот узник – вы сами.

Возможно, вам не нравится эта идея. Возможно, даже мысль о прощении кажется вам совершенно

неправдоподобной. Возможно, предложение попытаться понять встречающихся в нашей жизни Иуд представляется вам

чересчур милосердным.

Тогда я должен задать вам вопрос. Как вы намерены поступить? Будет ли лучше, если вы затаите в своем сердце гнев?

Сможет ли месть облегчить вашу боль? Станет ли вам легче, если вы будете продолжать ненавидеть? Не подумайте, что я

недооцениваю вашу боль или пытаюсь оправдать тех, кто причинил ее вам. Я лишь хочу сказать, что по эту сторону от

вечности справедливость не наступит никогда. И если вы будете настаивать, чтобы ваш недруг получил причитающуюся

ему долю страданий, то больше всего от этого пострадаете вы сами.

Можно я постараюсь как можно деликатнее, но от этого с не меньшей уверенностью напомнить вам кое о чем? Вы, несомненно, знаете об этом, но возможно, позабыли. Так вот, жизнь несправедлива.

Это не пессимизм – всего лишь констатация факта. Это не жалоба – просто именно так обстоят дела в нашем мире.

Мне это не нравится, как наверняка не нравится и вам. Мы все хотим, чтобы наша жизнь была справедливой. С тех самых

пор, как соседскому мальчишке подарили велосипед, а нам – нет, мы повторяем одни и те же слова: «Это несправедливо!»

Но в какой-то момент бывает совершенно необходимо, чтобы кто-нибудь нам напомнил: «Послушай, а кто сказал

тебе, что жизнь будет справедлива?»

Бог не говорил вам этого. Он не говорил: «Если вам случится встретиться со скорбью...», Он сказал: «В мире будете

иметь скорбь»8. Страдания – неотъемлемая часть жизни. Предательство – одна из причин неизбежных страданий. Не

удивляйтесь, если вы встретитесь с предательством. Не ищите справедливости здесь, лучше посмотрите туда же, куда в тот

момент устремил Свои глаза Иисус.

А Он смотрел в будущее. Прочтите Его слова: «отныне узрите Сына Человеческого... грядущего...» Христос находился

в аду, но глаза Его были устремлены к небесам. Он был окружен врагами, но мысли Его были направлены к Отцу. Он был

покинут всеми на земле, но сердце Его было обращено к небесному дому. «...Отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных»9.

Как-то мой инструктор по горным лыжам сказал мне, что у меня есть некоторые способности к этому делу, но я не

научусь кататься до тех пор, пока не перестану смотреть на свои лыжи. Я ответил, что мне трудно перестать на них

смотреть, потому что они постоянно разъезжаются в разные стороны и едут совсем не туда, куда мне хочется.

– И что же, если вы смотрите на свои лыжи, это помогает вам кататься лучше? – спросил инструктор.

– Наверное, нет, – признался я, – я по-прежнему продолжаю падать.

Тогда он жестом указал на прекрасные горные пики у линии горизонта.

– Попробуйте смотреть туда. Если вы будете постоянно смотреть в ту сторону, это поможет вам удержать

равновесие.

Он оказался прав. Это действительно сработало. Лучший способ сохранять равновесие – сосредоточиться на линии

горизонта. Именно это сделал Христос.

«Царство Мое не от мира сего, – сказал Он Пилату, – Царство Мое не отсюда»10.

Когда мы жили в Бразилии, в Рио-де-Жанейро, я понял, что значит тосковать по дому. Нам нравилось в Бразилии. Нас

окружали замечательные люди, с которыми у нас были очень теплые отношения, но все-таки это была чужая страна.

Мой офис находился в центре города, в нескольких кварталах от американского посольства. Периодически, во время

обеденного перерыва, я брал свои бутерброды и отправлялся обедать в посольство. Это было так, словно я на несколько

минут попадал домой. Я проходил через большие двери и здоровался с охранниками по-английски. Я заходил в холл и брал

американскую газету. Я просматривал отчеты о поединках боксеров и результатах футбольных матчей. Я смеялся над

комиксами и даже читал частные объявления. Мысли о доме были мне приятны.

Я вставал и прохаживался по одному из главных коридоров, рассматривая портреты Линкольна, Джефферсона и

Вашингтона. Иногда мне удавалось поболтать с кем-нибудь из сотрудников и услышать о последних событиях, произошедших дома.

Посольство было клочком родной земли в чужой стране. Жить на чужбине становится легче, если вы можете иногда

бывать дома.

Христос долго вглядывался в сторону дома – достаточно долго, чтобы увидеть Своих друзей: «Я мог бы попросить

Отца, и Он послал бы Мне двенадцать легионов ангелов». Увидев их в небесах, Он обрел новые силы здесь, на земле.

Его друзья – это и ваши друзья. Насколько Отец верен Иисусу, настолько же Он верен и вам. Когда вы чувствуете, что

вас предали, помните об этом. Когда вы видите пламя факелов и чувствуете на своей щеке поцелуй предателя, помните Его

слова: «не оставлю тебя и не покину тебя»11.

Когда весь мир – против вас, небеса встают на вашу сторону. Чтобы удержать равновесие в этом искривленном, искаженном грехом мире, смотрите на горные вершины. Думайте о доме.

Глава 23

ВАШ ВЫБОР

Что жея сделаю Иисусу, называемому Христом?

Мф. 27:22

Самый знаменитый из судебных процессов в истории вот-вот начнется.

Судья – невысокого роста человек явно благородного происхождения, с пронзительным взглядом, одетый в дорогую

одежду. Его седеющие волосы коротко подстрижены, лицо гладко выбрито. Он задумчив и нервничает – его вынуждают

принять решение, от которого нельзя уклониться. Двое солдат сопровождают его, когда он спускается по каменным

ступеням крепости на просторный крепостной двор, который вымощен каменными плитами, залитыми лучами утреннего

солнца.

При виде его солдаты-сирийцы, одетые в короткие тоги, вытягиваются, сжимают копья и глядят прямо перед собой.

Они стоят на полу, вымощенном гладкими плоскими коричневыми камнями, которые солдаты расчертили, играя в

ожидании суда.

Но в присутствии прокуратора они не осмеливаются продолжать игру.

Позолоченное сиденье установлено на возвышении с лестницей из пяти ступеней. Судья поднимается и занимает свое

место. Вводят обвиняемого. Его ставят перед судьей. Следом за ним входит процессия священников и религиозных

вождей. Они проходят вдоль стены и останавливаются.

Пилат смотрит на одинокую фигуру, стоящую перед ним.

– Не очень-то похож на Христа, – бормочет он.

Отекшие, покрытые грязью ноги. Загорелые руки. Мозолистые ладони.

Он скорее похож на ремесленника, чем на учителя. И уж совсем не верится, что этот человек – смутьян, нарушитель

спокойствия.

Один глаз не открывается и представляет собой огромный, почерневший синяк. Другой смотрит в пол. Нижняя губа

рассечена и покрыта коркой запекшейся крови. Волосы, тоже все в крови, прилипли ко лбу. Руки и ноги исчерчены

багровыми рубцами.

– Снять с него одежду? – спрашивает один из солдат.

– Нет. В этом нет необходимости.

И так понятно, что этот человек был избит.

Прокуратор не стал бы требовать, чтобы к нему привели этого узника. Наученный опытом, он не хочет встревать в

споры, возникающие между этими иудеями, особенно если споры касаются религии. Но следует признать, что этот Христос