Текст книги "Битва за Фолкленды"

Автор книги: Макс Гастингс

Соавторы: Саймон Дженкинс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 40 страниц)

Боевая команда «Солари» (Equipo de Combate Solan) на горе Кент: стрелковая рота «В» 12-ro механизированного пехотного полка «Хенераль Хуан Антонио Альварес де Ареналес» (командир БК «Солари» – офицер полкового штаба капитан Эдуардо Нестор Корсилья, командир роты «В» – первый лейтенант Игнасио Бенхамин Горрити) с одной 105-мм гаубицей и одним 81-мм минометом.

Оперативно-тактическая группа «Монте Kacepoc» (Fuerza de Tareas Monte Caseros) на горе Уолл и горе Челленджер: 4-й механизированный пехотный полк «Коронель Мануэль Фрага» (командир – подполковник Диего Алехандро Сориа) из 3-й механизированной пехотной бригады: штабная рота (командир – лейтенант Луис Оскар Гарсия), стрелковые роты «В» (командир – первый лейтенант Карлос Альберто Арройо) и «С» (командир – капитан Эдуардо Умберто Марпеган).

Войска на острове Пеббл/Борбон:

Военно-морская авиационная станция (вспомогательный аэродром) «Кальдерон»: наземную охрану станции обеспечивал 1-й взвод роты «Н» 3-го батальона морской пехоты «Альмиранте Элеасар Видела» (командир – лейтенант корабля Рикардо Даниэль Марега), усиленный четырьмя 75-мм безоткатными орудиями и пулеметной группой из ротного взвода тяжелого оружия. На станции базировались четыре учебно-тренировочных самолета (легких штурмовика) Т-34С-1 «Турбо Ментор» 4-й штурмовой эскадрильи 1-й эскадры военно-морской авиации (командующий – лейтенант корабля Хосе Мария Перейра-Досо, он же начальник военно-морской авиастанции «Кальдерон») и один легкий транспортный самолет «Скайвэн» военно-морской префектуры. 4 мая на аэродром «Кальдерон» перелетела с военной авиабазы «Кондор» группа из пяти легких штурмовиков IA-58 «Пукара», возглавляемая капитаном Рикардо Антонио Грюнертом, а 9 мая – еще один такой же штурмовик, за штурвалом которого сидел капитан Роберто Артуро Вила (в ночь на 15 мая эти шесть «Пукар» Мальвинской автомобильной эскадрильи были уничтожены или повреждены британскими диверсантами из эскадрона «D» 22-го полка САС).

Войска на острове Западный Фолкленд /Гран-Мальвина: Оперативно-тактическая группа «Япею» (Fuerza de Tareas Yapeyu, названная в честь аргентинского города Япею – места рождения генерала Хосе Франсиско де Сан-Мартина, национального героя Аргентины) в поселении Порт-Хауард: 5-й пехотный полк «Хенераль Феликс де Оласабаль» (командир – полковник Хуан Рамон Мабраганья); 3-я инженерная рота (командир – майор Хосе Луис Альварес); взвод 3-й санитарной роты 3-го батальона тылового обеспечения под командой майора медицинской службы Луиса Хасинто Реале; отделение 3-й роты связи (все части и подразделения ОТГ «Япею» – из 3-й механизированной пехотной бригады 5-го армейского корпуса).

Сектор «Уранио» (Uranio, «Уран»). Оперативно-тактическая группа «Реконкиста» (Fuerza de Tareas Reconquista) в поселении Фокс-Бэй/Байя Сорро: 8-й пехотный полк «Хенераль Бернардо О'Хиггинс» из 9-й моторизованной пехотной бригады (командир – подполковник Эрнесто Алехандро Репосси); 9-я инженерная рота из 9-й моторизованной пехотной бригады (командир-майор Оскар Минорини-Лима).

Всего в армейской группе «Побережье» – около 2700 чел., из них около 1000 в Гуз-Грине и Дарвине (включая БК «Гуэмес» в Порт-Сан-Карлосе и БК «Солари» на горе Кент), около 800 в Порт-Хауарде и около 900 в Фокс-Бэй.

***

Штабы в Нортвуде и на «Фирлессе», занимавшиеся планированием операции, видели три очевидных варианта развертывания десантной высадки. Первое: вдвигаться в залив Стивели на Западном Фолкленде – самое осторожное действие, поскольку данное место находилось дальше всего от позиций аргентинцев. Второе: обеспечить ареал для высадки на Восточном Фолкленде – тоже в отдалении от противника: на самой ранней стадии предметом обсуждения служили Сан-Карлос и Блафф-Коув. Третье – и самое привлекательное – высадиться как можно ближе к главной цели, то есть к Стэнли. Поскольку от прямого штурма столицы отказались как от невероятно опасного варианта, ближайшим местом для высадки представлялся залив Беркли севернее. Солдаты отрицательно восприняли альтернативу в виде залива Стивели, поскольку в данном случае попирались основополагающие законы военного дела, гласившие о необходимости сосредоточения сил против главной цели – «все равно, что высадиться в Англси для наступления на Кардифф»[275]275
  Приблизительно то же самое, как собирать силы для наступления на Петербург в Одессе. – Прим. пер.


[Закрыть], как ядовито подметил Томпсон. Залив Стивели остался на повестке дня в основном из-за одержимости Вудварда постройкой взлетно-посадочной полосы, позволявшей снять нагрузку с авианосцев, кроме того, по-прежнему сохранялась вероятность получить санкцию военного кабинета на высадку лишь на Западном Фолкленде. Сан-Карлос вызывал возражения почти по тем же причинам – он, как среди прочих указывал и начальник генереального штаба, сэр Эдвин Брамалл, располагался очень далеко от Порт-Стэнли. В планирующих органах прекрасно осознавали насущную потребность в наибыстрейшем проведении кампании после приказа высадить десант. Погода и гигантские трудности в части тылового обеспечения грозили заметно ослабить бригаду коммандос, если операция растянется на многие недели.

Под жарким солнышком острова Вознесения штаб на «Фирлессе» колдовал над семью вариантами высадок в трех разных местах. Учитывая все сложности и стратегические дилеммы, значительно превышавшие нормальный в военном деле уровень, работа эта навалилась на штаб бригады воистину тяжким грузом. Каждый день Томпсон подолгу разговаривал по зашифрованной телефонной линии с Нортвудом. Разведка закончила оценки численности войск противника на островах и сошлась на более 10 000 чел. Становилось очевидным – британцам потребуется больше войск. Томпсону предстояло получить дополнительный батальон – 2-й парашютный, к тому же к отправке в поход готовилась 5-я пехотная бригада. Задача Томпсона состояла в осуществлении первых шагов – в высадке и захвате плацдарма там, где, по общему мнению, не стоит ожидать сухопутного вражеского противодействия. Затем к морским пехотинцам на береговом плацдарме присоединится 5-я бригада, и тогда генерал-майор Джереми Мур вступит в командование всем соединением уже дивизионного уровня. До тех пор пока не будет принято однозначное решение послать в бой десант, Мур счел нужным оставаться в Нортвуде. «Интрепид», сестринский корабль «Фирлесса», в спешном порядке возвращался в боевой строй и отправлялся на остров Вознесения, дабы повысить численность судов для высадки и послужить как дополнительный вертолетоносец. 12 000-тонные десантные корабли в прошлом подвергались критике за большие команды – по 600 чел. – и ограниченную способность брать на борт войска и перевозить их в течение длительных периодов. Однако британцы не располагали другими специализированными средствами для амфибийных штурмовых операций, имевшими бы огромные заполняемые водой доки, способные превращаться в плавучие бухты для десантных барж и малых катеров, а также целевого назначения десантные оперативные рубки и полетные палубы. Без таких кораблей вооруженная высадка на Фолклендских островах была в буквальном смысле немыслимой.

Ближе к концу апреля сделалось понятным: если военное руководство хочет осуществить высадку полнокровного и усиленного морского десанта, «временное окно» для отправки войск на берег придется сдвинуть. Новые сроки установили «в вилке» между 19 мая и 3 июня. Командование крайне перепугалось в отношении надежности поддержания секретности, когда на доске объявлений на борту «Фирлесса» среди прочих приказов вывесили и предполагаемые даты отправления корабля с острова Вознесения. Тотчас же на флоте ввели цензуру в отношении содержания писем. Между тем части 3-й бригады коммандос по очереди покидали «Канберру» и десантные корабли для тренировок с целью попрактиковаться и отработать детали высадки, а также поупражняться в стрельбе боевыми патронами. На самих судах шла гигантская по масштабам «перетасовка». Всевозможные предметы снабжения перебрасывались на борт вертолетами с перегруженного аэродрома, принимавшего теперь более трех сотен авиарейсов в день – и это по сравнению с обычными пятью в год. Огромное количество снаряжения и боеприпасов перераспределялось между кораблями в попытке провести инвентаризацию всего того, что в такой спешке загрузили в Англии, и ради наведения порядка, дабы отныне и впредь военное имущество «размещалось тактически», давая возможность забирать его после высадки без лишней сутолоки и неразберихи. Саймон Торнуилл и его пилоты очень беспокоились из-за необходимости постоянно совершать полеты, «съедавшие» вертолеты – понижавших ресурс их надежности, так необходимой для ведения боевых действий в ходе кампании. На данной стадии все планирование 3-й бригады коммандос основывалось на обеспечении способности батальонам передвигаться по Фолклендским островам «лягушачьими прыжками», то есть по воздуху. Позднее Томпсон признавал, что он и штаб серьезнейшим образом недооценили степень нагрузки на вертолеты в деле переброски жизненно важного снабжения и боеприпасов. Для транспортировки живой силы летательных аппаратов останется крайне мало. Комбриг просил Нортвуд прислать побольше вертолетов, побольше бронетехники, побольше пушек. Так или иначе нехватка вертолетов будет острейшим образом ощущаться на всем протяжении кампании.

Офицеры, ответственные за планы высадки морского десанта, день и ночь трудились в переполненных людьми тесных стальных пещерах «Фирлесса», отбрасывая все лишнее и выискивая лучшие варианты. Майор Родерик Макдоналд, подтянутый, умный и наделенный воображением командир подразделения Королевских инженеров[276]276
  Речь идет о 59-м отдельном инженерном эскадроне коммандос, входившем в состав 3-й бригады коммандос КМП. – Прим. ред.


[Закрыть], старался смоделировать схему аргентинской обороны, основываясь на методах, каковыми воспользовались бы на месте противника его бойцы, доведись им прикрывать те же позиции. Но в таком подходе крылись определенные слабости и ограничения.

«Почему нельзя высадиться там?» – с удивлением спросил офицера военно-морского штаба старший артиллерийский офицер, этакий выслужившийся из рядовых папочка по имени Майк Холройд-Смит, показывая на карту.

«Заминировано», – коротко ответил тот.

«Откуда нам это известно?» – поинтересовался Холройд-Смит.

«Ну… просто если бы мы защищали эту позицию, то поставили бы тут мины», – объяснил моряк.

«Если исходить из этого, – заметил артиллерист, – тут должно быть заминировано все вокруг».

Сколько-нибудь точные разведданные с островов по-прежнему текли тоненькой струйкой, не в последнюю очередь потому, что группы САС и СБС на берегу – иногда по двенадцать дней подряд сидевшие без пополнения снабжения или вовсе без контакта с кораблями – не располагали мощностями для «импульсных передач», позволявших бы передавать длинные сообщения в эфире за какие-то считанные секунды. На Фолклендских островах британским командам приходилось ограничиваться короткими выходами на связь и пользоваться ключом, дабы избежать риска обнаружения аргентинцами с их превосходной современной аппаратурой перехвата. Случались и перебои со связью. Парни Томпсона изрядно рассердились, открыв однажды факт создания КВВС сверхсекретной разведывательной ячейки на острове Вознесения, которая не передавала полученные данные никому, резервируя информацию только для экипажей «Вулканов». Один из примеров проявления старой как мир проблемы «местничества» родов войск.

Примечательно и то, как мало планирующие органы морского десанта знали о замыслах Нортвуда или о деятельности ударной группы. «Думаю, у Джулиана темно и нерадостно на душе, – писал в дневнике офицер морской пехоты. – Пусть нам скажут что-то одно. Допустим: «Вперед, выполнить задачу» или «Собирайтесь по домам». Офицеры десанта отчаянно жаждали четких инструкций. Но откуда им было взяться в условиях, когда ситуация находилась в политическом и дипломатическом тупике? 22 апреля на острове Вознесения произошел незапланированный «шухер», когда Томпсона неожиданно спросили, сможет ли бригада приготовиться к отплытию в течение шести часов или, если нет, хотя бы к следующему утру. Все мероприятия по подготовке тут же свернули, начали в спешке собирать личный состав с берега, готовить корабли к выступлению. В ту же ночь, опять без всяких объяснений, тревогу отменили. По всей видимости, Лондон замышлял использовать, но потом отложил в сторону новый инструмент для усиления дипломатического давления. «Шухер» возымел некий побочный эффект со значительными последствиями в будущем: пришлось отказаться от испытания установок ракет «Рэйпир» класса «земля-воздух». Все необходимые подстройки и исправления пришлось делать потом, после высадки на Фолклендских островах. И все же командование десантников и сам адмирал Вудвард с этаким просто-таки мистическим образом свято верили в способность ЗРК «Рэйпир» послужить надежным щитом перед лицом налетов вражеской авиации в первые несколько часов после высадки на сушу.

В условиях монотонных буден на якорной стоянке у острова Вознесения службу скрашивали звучавшие иногда ложные тревоги. 25 апреля «шухер» подняли из-за вероятности присутствия в данном ареале неприятельской подлодки. С тех пор каждую ночь основные части оперативного соединения выходили в море и часами в темноте кружили вокруг острова. Также поспешно по тревоге отправили фрегат для преследования аргентинского торгового судна, маячившего поблизости в районе дислокации флота. Какое-то время ввиду берегов острова крутился русский разведывательный корабль, и целые процессии советских самолетов наблюдения летали туда и сюда над британскими кораблями, каковой момент вызывал серьезные опасения в отношении передачи данных Буэнос-Айресу, хотя после войны аргентинские офицеры всех рангов упорно отрицали получение какой-то информации из Москвы. 27 и 28 апреля 45-му отряду коммандос пришлось в буквальном смысле изрядно попотеть на жаре, целых двое суток карабкаясь по лишенным растительности скалам в попытках выловить партию вражеских диверсантов, как доносили, высадившихся на острове. Опасность какого-то саботажа на острове Вознесения неизменно оставалась источником беспокойства для британцев. Примерно в то же время, но в другом важном для морских операций британцев месте, на Гибралтарской скале, жизнь разнообразили сходные сообщения.

На кораблях у острова Вознесения дни проходили в постоянных физических упражнениях, занятиях по стрельбе из ручного огнестрельного оружия, проверках снаряжения, слушании лекций и ознакомлении с видеоматериалами о Фолклендских островах и живущих там людях, а в свободное время – в приеме солнечных ванн вокруг бассейнов и просмотрах кровавых боевиков. «Канберра», несомненно, была куда комфортабельнее, чем любой войсковой транспорт, но на четвертую неделю плавания и она превратилась в унылую тюрьму. По судну во множестве циркулировали слухи. В каждом уголке корабля эхом отдавались лязг затворных механизмов и громкие выкрики команд, топот ног на палубах и трапах. Основная вещательная система внутри судна разносила всюду металлический, с упорством робота повторяющий одни и те же слова голос: «Команду к вертолетам! Команду к вертолетам! Отставить травить за борт баланду!» Положенное круизному лайнеру оборудование, предназначенное для обеспечения комфорта и развлечений, с судна по большей части сняли перед выходом в море из Саутгемптона. Каждый час живые и бодрые звуки «Лиллибуллеро» доносились из-под сотен дверей кают, возвещая о начале выхода в эфир выпуска последнего информационного бюллетеня «Всемирной службы», сообщавшего о спотыкающемся процессе дипломатии и о деятельности ударной группы. Все это, казалось, происходило на другой планете. Штаб бригады вряд ли сильнее полюбил адмирала Вудварда, когда в процессе борьбы за выбор места для высадки получил довольное резкое сообщение. «Площадь Фолклендских островов всего 4500 квадратных миль[277]277
  12 173 кв. км. – Прим. ред.


[Закрыть] и там только 10 000 аргентинцев, то есть примерно по два на квадратную милю, – нетерпеливо вещали с «Гермеса». – Какие еще трудности?»

Трудность, или проблема Томпсона, обдумывая которую он сломал себе всю голову, состояла в том, что он – всего лишь бригадир – нес ответственность за действия, важные для Британии настолько, что она в тот момент возлагала на них все свои надежды. Провал обещал стать абсолютным. Второго шанса никто не даст. Между тем вера комбрига в отношении умения Королевских ВМС руководить операцией и принимать решения все уменьшалась. Уже в первые дни мая становилось очевидным, что ударной группе на юге не удалось покончить с вражеской угрозой с воздуха. Ни на одном этапе кампании никто официально не объявлял Томпсону, что обещание ВМС достигнуть господства в небе выполнено не будет. Но он со своим штабом, раз за разом мрачнея от новостей, осознавал истинное положение дел. «Если бы кто-нибудь должным образом оценил масштабы угрозы с воздуха, сомневаюсь, что наверху вообще дали бы старт всему предприятию», – высказывался позднее один офицер из окружения комбрига. К 7 мая Нортвуд уже с нетерпением ждал отправки десанта в поход с острова Вознесения. Пять относительно тихоходных снабженческих кораблей вышли в море 30 апреля. Томпсон настоятельно требовал времени для обучения только прибывшего на пароме «Норланд» 2-го батальона Парашютного полка высадкам из десантных катеров. Он получил несколько дополнительных часов. 8 мая в Чекерсе военный кабинет отдал приказ десантной группе отправляться на юг с острова Вознесения. В 10 часов вечера они отправились в плавание, взяв курс на Южную Атлантику. До окончательного распоряжения подготовиться к десантированию на сушу оставалось более десяти суток. Однако с того самого момента, когда корабли оставили позади остров Вознесения, мало кто на борту сомневался, придется или нет морской пехоте высаживаться на берег.

Первостатейным участком высадки выступала северная оконечность залива Беркли, выше Порт-Стэнли. Некоторые из командиров подразделений мало радовались данному обстоятельству: план десантирования казался сложным, базирующимся основополагающим образом на способности обеспечить высоты над якорной стоянкой с помощью перебросок сил вертолетами. Если какой-то неожиданный момент нарушит распланированное течение действий, – более всего, если погода не позволит подниматься в воздух, – аргентинцы получат шанс захватить горы и легко развернуть внушительную контратаку с их расположенной рядом базы. Некоторые офицеры как будто бы пришли к убеждению о приемлемости риска, поскольку считали аргентинцев слишком некомпетентными в подобного рода вопросах и неспособными быстро выдвинуться против британцев. Если бы схема высадки в заливе Беркли сработала, бригада коммандос очутилась бы в одном шаге от Порт-Стэнли, что Булило завершение войны в течение недели. Все данные, поступавшие от команд САС о состоянии дел у противника и о его поведении, единодушно говорили: «Стоит только поднажать, как они дрогнут». Те же самые доводы приводились и в поддержку замысла высадиться дальше на севере, в ареале Кау-Бэй – Волонтир-Бэй, для какого случая штабы также провели детальное планирование.

Штаб морского десанта потратил немало часов на обсуждение плюсов высадки в заливе Сан-Карлос, ближе к западу, на противоположной стороне острова. Длинная узкая бухта словно бы двумя пальцами уходила вглубь суши. У кончика одного находилось небольшое селение Порт-Сан-Карлос. У второго – поселок Сан-Карлос, а на другой стороне, в селении Эйджэкс-Бэй[278]278
  Эйджэкс – английское произношение имени Аякс, носимого одним из героев «Илиады» и служившего с 1767 до 1988 г. наименованием для восьми разных кораблей британского военно-морского флота; небольшое поселение Эйджэкс-Бэй (Ajax Вау), лежащее на западном берегу залива Сан-Карлос-Уотер, ранее называлось Порт-Албемарл (в испанском варианте – Пуэрто-Санта-Эуфемия) и было переименовано в 1950 г., получив новое название в честь легкого крейсера Королевских ВМС «Эйджэкс» (HMS Ajax), который в начале Второй мировой войны останавливался на Фолклендах и 13 декабря 1939 г. вместе с двумя другими легкими крейсерами (британским «Эксетером» и новозеландским «Акиллесом») сражался в эстуарии Ла-Платы против немецкого тяжелого крейсера «Адмирал граф Шпее». – Прим. ред.


[Закрыть], располагался заброшенный комбинат по замораживанию овечьих туш. Против Сан-Карлоса говорила его удаленность от Порт-Стэнли, к тому же близко оказывался сильный вражеский гарнизон, дислоцированный в 13 милях (20,9 км) к югу, в поселках Дарвин и Гуз-Грин. Да и берега не назовешь идеальными для высадки большого количества людей и имущества. Кроме того, существовала опасность, что, коль скоро залив вполне очевидно годился как возможная точка для десантирования, аргентинцы заминировали подходы с моря. К тому же поблизости имелись высоты, откуда неприятель – расположись он там – мог бы простреливать британские позиции губительным огнем.

Однако решающим послужило обстоятельство получения защищенной якорной стоянки, максимально удаленной от расположения аргентинской артиллерии. В военно-морском штабе крайне беспокоились, поскольку разведка доносила о вероятном факте минирования противником залива Беркли и, вероятно, так же и залива Кау-Бэй. На всем протяжении последней недели апреля и первой – мая планировщики на «Фирлесс» постоянно сносились с Нортвудом, докладывая о своих разработках. В Британии же к концу апреля мнения начальников штабов сошлись на Сан-Карлосе, как, пожалуй. на самом верном варианте. Армия приняла доводы Королевских ВМС. Однако, стараясь, вероятно, не мешать развитию штабной мысли на «Фирлессе», выводы эти предпочли не доносить до сведения Томпсона и Клэппа и дать им составить свое мнение. 8 мая Клэпп наконец послал сообщение в Нортвуд, попросив подтверждения относительно признания верности замысла руководства морского десанта и закономерности выбора Сан-Карлоса. поскольку становилось крайне важным «определиться» в моментах оперативного планирования. Нортвуд немедленно выразил согласие. Пусть будет залив Сан-Карлос-Уотер на противоположном берегу Восточного Фолкленда, удаленный от Порт-Стэнли на 50 миль (80 км).

От СБС поступали донесения о полном отсутствии противника вокруг Сан-Карлоса. Время от времени туда заглядывали дозоры. а на высоте Фаннинг-Хед, у входа в залив Сан-Карлос-Уотер, располагался аргентинский аванпост, просматривавший окрестности[279]279
  Высоту Фаннинг-Хед, находившуюся на одноименном полуострове, называют также высотой 234. – Прим. ред.


[Закрыть]. Следовало «ликвидировать» позицию до наступления часа «Ч». Бойцы СБС не обнаружили признаков минных полей на берегу, как не отмечали никаких попыток ставить минные заграждения на море. Те самые высоты, угрожавшие кораблям при входе на якорную стоянку, обещали послужить великолепной защитой, когда суда оказались бы на месте. Перелетев через гребень гряды, экипажам вражеских самолетов пришлось бы в считанные доли секунды выбирать цель и готовиться к ее поражению. Пусковые установки зенитных ракет «Рэйпир» можно было бы поставить на пиках возвышенностей – так, как указывали компьютеры главного в Британии научного ведомства по вопросам РЛС в Малверне. К тому же выгоды узкого, похожего на норвежский фьорд залива Сан-Карлос-Уотер состояли в том, что он представлял крайние трудности для проникновения вражеских субмарин и не позволял противнику применять ракеты «Экзосет». Как во время войны, так и после нее в военных кругах Британии существовало немало людей, убежденных в целесообразности для десанта избрать более смелый подход и развернуть штурм вражеских позиций вокруг Порт-Стэнли. Но куда девать основополагающую доминанту политики в той войне? Решающим моментом выступали потери – их сведение к минимуму. Только так окончательная победа выглядела достойной того, чтобы стремиться к ней. Оглядываясь на прошлое, можно сделать вывод: выбор залива Сан-Карлос-Уотер на роль места высадки десанта превосходным образом оправдался. Адмирал Филдхауз, коммодор Клэпп, бригадир Томпсон и его штаб – в особенности Юэн Саутби-Тейлур – самым неоценимым образом поспособствовали делу достижения победы своими разумными оценками и проницательными решениями.

Военный кабинет уже проинформировали о планах высадки. 27 апреля официальное представление стратегии десанта в Сан-Карлосе сделали на Даунинг-стрит Мур и Филдхауз. Для наглядности военные использовали карты. Объяснили причины отношения Королевской морской пехоты к варианту с заливом Беркли, как и основания отказаться от него в пользу Сан-Карлоса. Министры интересовались вещами, называемыми начальниками штабов родов войск «очевидными вопросами», то есть спрашивали о расстоянии до цели, о прикрытии с воздуха и в особенности об опасности отправки «Канберры». На все был готов четкий и исчерпывающий ответ. Единственной лакуной в совещании, о чем позднее вспомнили, оказался никак не обсуждавшийся момент: а что будут делать войска после того, как окажутся на твердой земле? На данной стадии войны на море оставались надежды выиграть ее до наступления дня высадки в Сан-Карлосе. Операция «Саттон» заключалась в организации переброски сухопутных сил на берег. В итоге «сошлись на мысли о том, что войска просто пойдут вперед и победят». По заявлениям членов военного кабинета, выступление военных на совещании произвело на них глубокое и всестороннее впечатление. Премьер-министр так расчувствовалась, что лично поздравила Левина: «Ваши парни здорово поработали над этим с прошлого раза, как я посмотрю».

***

10 мая вертолеты отвезли командиров частей 3-й бригады коммандос с войсковых транспортных судов на «Фирлесс» для участия во встрече командирской группы. Около шестидесяти офицеров военно-морских сил, армии и Королевской морской пехоты собрались в кают-компании послушать рассказ Томпсона о предстоящем. Место выбрали – Сан-Карлос. Сроки пока оставались открытыми. Комбриг подчеркнул, что решение в отношении всего предприятия – «да» или «нет» – по-прежнему остается за военным кабинетом. Однако они здесь, на местах, до тех пор пока не поступят точные установки, будут настраиваться на день «Д» в какую-то дату после 19 мая. Первыми вместе с 40-м и 45-м отрядами коммандос высадятся два парашютных батальона, тогда как 42-й отряд коммандос останется в резерве на борту «Канберры». У некоторых участников встречи брови поднялись от удивления – «Канберра» пойдет с ними к самому берегу?! Вместе с тем гигантский корабль нес на борту множество важного военного имущества, а кроме того, его пребывание в заливе Сан-Карлос-Уотер считалось более безопасным, нежели на открытом рейде. Огромная вера в возможности зенитных ракетных комплексов «Рэйпир» и в способность ВМС защитить корабли на якорной стоянке пока не поколебалась. К тому же не представлялось реальным перебросить бригаду с палубы на палубу – передислоцировать ее на десантные корабли – до самого последнего времени перед высадкой из-за ужасной тесноты на них. Кроме того, как подсчитали в штабе, если даже случится худшее и «Канберра» пойдет ко дну в заливе Сан-Карлос-Уотер, она не затонет, а просто «сядет на пузо» в мелкой заводи, и верхние палубы окажутся над поверхностью воды. Потери в живой силе будут ограниченными.

Задача судов морского десанта и их команд состояла в обеспечении высадки бригады. После того, в соответствии с указаниями из Нортвуда, сухопутным частям разрешалось выдвигаться с берегового плацдарма только «настолько, насколько будет безопасно, разумно и целесообразно», а пока ожидать подхода 5-й пехотной бригады. Отправка той из Саутгемптона на борту лайнера «QE2» намечалась на 12 мая.

На протяжении недель до штурма не стихали громкие дебаты относительного того, насколько напористо должны действовать британские войска специального назначения на берегу. Подполковник Майкл Роуз, великолепный и прямодушный офицер, возглавлявший силы 22-го полка САС, фонтанировал идеями, точно этакая стратегическая ЭВМ для обработки текста. Сорокадвухлетний обладатель диплома Оксфорда по философии, политике и экономике, пасынок романиста Джона Мастерса, немного «ястребиный» во внешности – вполне сгодившийся бы на роли крепких парней в Голливуде – таким был этот командир спецназа. Офицер Колдстримского гвардейского полка, послуживший в рядах САС во множестве точек мира, Роуз тигриной походкой следовал по совещательным помещениям «Фирлесса», заостряя внимание на каждом интересующем его моменте и нередко комментируя аспекты планирования. Как и коллегу из СБС, этого солдата страшно угнетала необходимость обретаться в каюте надстройки корабля управления, когда его бойцы действуют и составе ударной группы, с «Гермеса» и с разных фрегатов. Однако превосходная спутниковая связь САС позволяла ему поддерживать ежедневный контакт как с эскадронами, так и с базой в Британии. В один момент в штабах обсуждалась возможность отправки переодетых солдат САС в Порт-Стэнли, как можно представить. для нападения на неприятельскую штаб-квартиру. Однако риск позорного фиаско, похоже, пересиливал искусы потенциальных военных приобретений. САС, как могли, старательно собирали информацию о происходившем на высотах вокруг города.

***

Существовала сильнейшая обеспокоенность по поводу угрозы со стороны аргентинских самолетов-штурмовиков, особенно в момент десантирования британцев на сушу и создания берегового плацдарма. По сложившемуся мнению, значительное количество самолетов базировалось в районе взлетно-посадочной полосы на острове Пеббл, на севере Западного Фолкленда. В ночь 11 мая команда эскадрона «D» САС из восьми человек с лодками-каноэ высадилась на Западном Фолкленде с оснащенного ППНВ вертолета[280]280
  Эта была группа из состава 17-го (лодочного) взвода капитана Тимоти Уильяма Берлза. – Прим. ред.


[Закрыть]. Следующий день они провели в засаде, поджидая темноты. Но с ее приходом погода испортилась настолько, что воспользоваться каноэ не представлялось возможным. Пришлось ждать еще сутки. Затем диверсанты неслышно пересекли узкую протоку и пробрались на лодках к острову Пеббл. На следующий день они вновь затаились, высматривая передвижения аргентинцев вокруг поселения и на аэродроме с близкой, но тщательно замаскированной позиции. Наблюдения подтвердили факт присутствия гарнизона по крайней мере из сотни человек и существенного числа вражеских летательных аппаратов[281]281
  На авиастанции «Кальдерон» располагалось 18 чел. личного состава аргентинской военно-морской авиации (в том числе 6 офицеров-пилотов 1-й штурмовой эскадрильи) и 89 военнослужащих морской пехоты (усиленный 1-й взвод 3-го батальона МП), а вместе с персоналом ВВС и военно-морской префектуры на острове Пеббл могло находиться до 150 аргентинцев. – Прим. ред.


[Закрыть].

Ночью 14 мая команда наметила район высадки десанта[282]282
  Место высадки (Филлипс-Коув), выбранное капитаном Тимоти Берлзом и его разведчиками из лодочного взвода, находилось на расстоянии 6 км от аргентинского вспомогательного аэродрома (морской авиастанции) «Кальдерон». – Прим. ред.


[Закрыть] и вывела на него два вертолета «Си Кинг» с «Гермеса» с сорока пятью бойцами эскадрона «D» под началом майора Седрика Делвза, а также команду передовых наблюдателей-корректировщиков огня военно-морских сил капитана Криса Брауна из 148-й батареи 29-го артиллерийского полка коммандос[283]283
  Непосредственное руководство штурмовым отрядом САС, задействованным в специальной операции «Прелим» (Prelim, «Вступительный экзамен»), то есть в диверсионном рейде на остров Пеббл, осуществлял командир 19-го (горного) взвода капитан Гейвин Джон Хэмилтон, которому также подчинялись 16-й (мобильный) и 18-й (воздушный) взводы эскадрона «D»; в качестве средства огневой поддержки рейдовая команда Хэмилтона взяла с собой один 81-мм миномет (по две мины к нему нес при себе каждый боец отряда); спецназовцы были вооружены американскими штурмовыми винтовками М16 калибра 5,56 мм и подствольными гранатометами М203 калибра 40-мм, у многих из них, кроме того, имелись 66-мм легкие противотанковые гранатометы М72, а двадцать военнослужащих горного взвода, помимо личного оружия и боеприпасов, несли с собой заряды со взрывчаткой. – Прим. ред.


[Закрыть]. В предшествующие годы морская огневая поддержка все в большей степени рассматривалась как нечто излишнее. К моменту начала Фолклендской кампании 148-й батарее, обреченной на расформирование указом Министерства обороны, оставалось жить всего три месяца. А теперь мастерство личного состава стало вдруг этаким ключом к успеху всех действий. Передовыми наблюдателями служили исключительно подготовленные как коммандос офицеры войск специального назначения. Крис Браун уже пережил высадки на южной Георгии и эпизод с вынужденной посадкой его вертолета на Восточном Фолкленде после обмена огнем с неприятельским боевым кораблем. В ту ночь 14 мая, за считанные минуты до прибытия на остров Пеббл вместе с эскадроном «D», он спокойно вызывал на аргентинские позиции огонь поддерживавших операцию фрегатов ВМС[284]284
  В действительности огневую поддержку участникам рейда оказывал один только эсминец «Гламорган», в то время как фрегат «Бродсуорд» использовался в качестве эскортного корабля при авианосце «Гермес», маневрировавшем в пределах 60-километровой зоны от побережья острова Пеббл. – Прил. ред.


[Закрыть].

Диверсанты высадились с опозданием из-за беспощадного ветра и отказались от плана осуществления контакта одного взвода с гражданскими лицами в селении[285]285
  В ночь на 15 мая (в 00.45) отряд капитана Хэмилтона высадился на площадке у Филлипс-Коув с двух транспортно-десантных «Си Кингов» 846-й эскадрильи ВМА, после чего горный и воздушный взводы эскадрона «D» выдвинулись к аргентинскому аэродрому, ведомые разведчиками из лодочного взвода (мобильный взвод был оставлен в резерве). – Прим. ред.


[Закрыть]. Вместо того бойцы заняли подходы на случай необходимости противодействовать аргентинской контратаке, тогда как оставшиеся спецназовцы начали быстро передвигаться среди вражеских самолетов, устанавливая на них подрывные заряды[286]286
  В нападении на аргентинский аэродром, начавшемся в 2.15, участвовал только горный взвод САС, тогда как воздушный взвод прикрывал эту атаку, а эсминец «Гламорган» обстреливал западную оконечность взлетной полосы из двух своих 4,5-дюймовых пушек (этот артогонь в сторону возможной контратаки аргентинцев направлял капитан Крис Браун, начальник 5-й команды передовых наблюдателей-корректировщиков огня военно-морских сил из 148-й батареи Королевской артиллерии). К иллюминации, произведенной огнем эсминца, присоединились разрывы мин, выпускаемых единственным британским минометом. Из-за нехватки времени атакующие бойцы горного взвода сначала дырявили самолеты очередями из пулеметов, выстрелами из винтовок М16, подствольников М203 и 66-мм гранатометов, но когда поняли, что аргентинцы отвечают вяло и без какого-либо эффекта, стали устанавливать на самолеты заряды взрывчатки. Все нападение продолжалось 15 минут, а еще через четверть часа, в 2.45. все взводы САС, составлявшие отряд капитана Г. Дж. Хэмилтона, соединились в месте сбора и, забрав с собой миномет, двинулись к Филлипс-Коув настолько быстро. насколько могли идти двое раненых бойцов. Добравшись к 5.30 утра до посадочной площадки, они погрузились на вертолеты и с рассветом вернулись на авианосец «Гермес». – Прим. ред.


[Закрыть]. Аргентинцы. расположившиеся и» покатом склоне холма среди навесов для стрижки овец не более чем в километре от аэродрома, отреагировали, когда британцы уже приступили к отходу. Диверсанты двигались в направлении «Си Кингов» под грохот детонирующей взрывчатки и вражеских боеприпасов, когда аргентинцы применили дистанционно управляемое оружие. Раздавшийся рядом взрыв осыпал всю партию комьями земли и легко ранил двух бойцов[287]287
  По другим данным, одному из британцев. капралу Дэйни, попала в ступню шрапнель. разлетевшаяся при взрыве аргентинских боеприпасов, складированных на аэродроме, а второй, капрал Банкер, был легко ранен при дистанционном подрыве заряда, заранее заложенного аргентинцами вдоль центрального отрезка взлетной полосы (этот заряд приказал подорвать лейтенант корабля Рикардо Д. Марега, возглавлявший наземную охрану морской авиастанции «Кальдерон»). – Прим. ред.


[Закрыть]. Не слишком решительная контратака противника быстро захлебнулась, как только британцы застрелили возглавлявшего ее офицера[288]288
  Аргентинские источники не подтверждают факт гибели или ранения какого-либо из своих офицеров. – Прим. ред.


[Закрыть]. Команда добралась до кораблей, полностью уничтожив одиннадцать аргентинских самолетов, не потеряв убитыми никого, и ушла на 29 узлах в девятибалльный шторм[289]289
  В ночь на 15 мая на аэродроме «Кальдерон» были полностью уничтожены пять летательных аппаратов – два легких штурмовика IA-58 «Пукара» из Мальвинской аэромобильной эскадрильи 3-й штурмовой авиагруппы ВВС Аргентины (бортовые номера A-502 и A-520), два учебно-боевых самолет» Т-34С-1 «Турбo Ментор» 1-й штурмовой эскадрильи 1-й эскадрильи ВМА (бортовые номера 1-A-101 и 1-A-108) и один легкий транспортный самолет «Скайвэн» военно-морской префектуры (бортовой номер PA-50). Повреждения разной степени тяжести получили шесть летательных аппаратов – четыре «Пукары» (бортовые номера А-523, А-529, А-552 и А-556) и два «Ментора» (бортовые номера 1-А-411 и 1-А-412). Следует отметить, что все выведенные из строя самолеты тоже оказались безвозвратно потерянными, поскольку аргентинцам не удалось их эвакуировать и отремонтировать. После рейда британских диверсантов на остров Пеббл в Мальвинской аэромобильной эскадрилье майора Наварро остались только три исправных штурмовика «Пукара», однако уже 15 мая она получила пополнение в виде звена с позывным «Покер», перелетевшего на Фолкленды с авиабазы Пуэрто-Санта-Крус (это звено из четырех «Пукар» возглавлял вице-коммодор Саул Эдгардо Коста); в итоге на авиабазе «Кондор» вблизи поселка Гуз-Грин были размещены семь легких штурмовых самолетов, шесть из которых к 21 мая находились в боеготовом состоянии. – Прим. ред.


[Закрыть]. Так состоялась классическая операция САС, или, по словам одного из офицеров, «операция, шанс проделать которую нам не представлялся со Второй мировой». Вследствие рейда на остров Пеббл боевой дух десанта значительно поднялся – успех стал свидетельством того, на что способна небольшая группа отлично тренированных британцев в действиях против куда больших по численности сил аргентинцев.