Текст книги "Жрец Хаоса. Книга V (СИ)"

Автор книги: М. Борзых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– Дети у них совместно играли? – перебил я Алексея.

– Что? – сбившись с мысли, уточнил он.

– Дети у соседки есть? И если есть, какого возраста и проводят ли они совместное время вместе с Настей?

Алексей задумался, припоминая информацию по этому вопросу, а после, выдал:

– Дети есть, двое: мальчик и девочка. Мальчик на два года старше Насти, девочка на два года младше. Вместе играли.

– Установи за ними наблюдение.

Алексей только кивнул.

– Думаю, что соседская семейка плотно обрабатывала нашего артефактора. Жена выносила мозг Анне, а дети, скорее всего, подбили Настю на поход в родительскую лабораторию. Если до этого ребёнок отличался послушанием, то, видимо, всё произошедшее находилось на их совести. Тем более что в момент инцидента жена Белёва находилась у соседки.

Алексей хмурился, и я его прекрасно понимал.

– Это же какой тварью нужно быть, чтобы подбить собственных детей на изувечивание ребёнка.

Для меня удивлением это не стало.

– Какой-какой тварью… Завистливой, не терпящей конкуренции и не любящей, чтобы внимание вдруг переходило с её персоны на другую.

В моём понимании, вероятность участия соседки и её семьи во всём происходящем стремилась к сотне процентов.

Мы беседовали не менее получаса. Тем более что никого в палату не допускали – там находились фрау Листен и доктор Лемонс.

Зато спустя полчаса у нам вернулись принцесса Елизавета и Эльза. Девочка сияла удовлетворением, неся в руках маленький деревянный лакированный сундучок, как самое дорогое сокровище. Я удивился, взглянув на него.

– Ваше Императорское Высочество, откуда такая прелесть у вас в ручках?

– О, князь! Это ваша сестрица, княжна Эльза, подарила мне на случай, если я вдруг поранюсь или поранится моя Мурка, или фрау Листен. Или не дай боги, брат или мамочка! Я смогу оказать первую медицинскую помощь. Я буду теперь всегда во всеоружии! А ещё меня обучили самому простенькому заклинанию по купированию боли! – с восторгом щебетала принцесса. – Поскольку я, магически одарённая, княжна сказала, что я смогу им пользоваться.

Я перевёл взгляд на Эльзу. Та светло улыбалась, глядя на принцессу.

– Такой любознательной и старательной ученицы у меня ещё не было. Если вас заинтересует ещё что-то, милости просим к нам в больницу, – улыбнулась княжна. – Всегда рада буду углубить ваши знания по этой весьма важной и животрепещущей теме.

Принцесса даже зарделась от похвалы, прижимая к себе чемоданчик. При этом рядом с ней хромала Мурка с перебинтованной лапой и хвостом – видимо, прямо на ней и отрабатывали приёмы оказания первой помощи. Так эта актриса теперь аккуратно наступала на якобы израненную лапу и жалостливо смотрела на принцессу.

– Мурочка, может быть, тебе хочется молочка или ещё чего-нибудь за отлично сыгранную роль больного? – тут же отметила достоверную игру химеры принцесса.

– Мяу! – послышался удовлетворённый мявк от нашей кошатины, которая тут же выпуталась когтями из бинтов и принялась важно расхаживать с задранной вверх моськой, демонстрируя, какая она прекрасная актриса и вообще не против всей своей кошачьей душой полакомиться вкусностями.

Мы только расхохотались, оценив столь разительную перемену.

А спустя ещё несколько минут дверь в палату Насти отворилась, и оттуда вышли усталые фрау Листен и доктор Лемонс, поддерживающие друг друга за руки. Эльза тут же и подхватила фрау с другой стороны.

– Пойдёмте, я вас немного подлечу, – кивнула она гувернантке принцессы.

А тем временем доктор Лемонс кивнул нам всем и сказал:

– С девочкой всё будет хорошо. Инициация прошла успешно. Пусть резерв будет и не сильно большой, но где-то уровень третьего-четвёртого ранга достичь она сможет.

Нужно было видеть выражение лица Анны Сергеевны, которая тут же всплеснула руками и выдала:

– Нужно будет Катеньке обязательно сообщить, какая наша Настенька умничка! После всего её природа отблагодарила и, потеряв руки, возместила потерю обретением магического дара! А вот у Катеньки ни один из детей не прошёл магическую инициацию!

Мы с Белёвым тут же нахмурились.

«Это ж твою мать, насколько должны быть засраны мозги, чтобы вместо того, чтобы обрадоваться, что дочь выжила, первым же делом Белёва начала думать о том, как утрёт нос собственной соседке».

– Иван Сергеевич, а были ли в последнее время подарки со стороны вашей соседки супруге?

Тот нахмурился и принялся тут же осматривать жену, а после без раздумий сдёрнул с её пальца тонкое серебряное колечко.

– Нет, куда? Что ты делаешь? – дёрнулась Анна Сергеевна. – Это подарок Катеньки! Он намолен в храме! Он приносит нам удачу!

– Изучите, пожалуйста, поподробнее его свойства, – обратился я к Алексею. – А также я бы предложил проверить все подарки, если таковые были, в том числе в адрес вашей дочери и вашей супруги. А нам, пожалуй, стоит поговорить с самой Настей.

Кажется, только сейчас до артефактора стало доходить, что на его семью исподволь влияли, и что трагедия случилась не в результате его недосмотра, а в результате чьего-то направленного, постоянного влияния. И нам ещё нужно было разобраться, кто стоял за этим всем.

Глава 9

Поговорить с Анастасией сразу не вышло. Девочка находилась в глубоком стазисе, куда её отправили совместно фрау Листен вместе с доктором Лемонсом.

– Сутки примерно так пролежит, – прокомментировала мне гувернантка. – После, должно быть, всё в порядке, но я ещё навещу её вечером, после окончания рабочего дня. Если вы не против, конечно же.

Мы были не против. Причём здесь же, рядом с девочкой, отдельную палату получила её мать, причём в данном случае больше интересовались вопросом спутанности её сознания и не особо адекватного поведения. Доктор Лемонс обещал отыскать кого-то из своего окружения с даром эмпатии, кто бы мог помочь разобраться с влиянием на Анну Белёву. Сам же Белёв активно напрашивался приступить к изучению артефакта, который влиял на его супругу. Кажется, он уже и забыл, что ещё буквально несколько часов назад собирался подорвать к чёртовой матери артефакторную мануфактуру и смену рабочих вместе с ней.

Но я охладил его пыл:

– Я бы на вашем месте, господин Белёв, подумал, что на вас есть такого интересного. Возможно, подарок от супруги, переданный в честь приобретения патентов, либо ещё что-то подобное, отчего в том числе и вы вдруг начали вести себя не особо адекватно и решили создать гекатомбу с жертвенником, результатом которой стало бы уничтожение нескольких кварталов столицы.

Тот смотрел на меня несколько насторожённо.

– Вы думаете, что и я?.. На мне?..

– Я думаю, что есть смысл полностью снять с себя всё, что только есть, включая все возможные аксессуары: очки, часы, кольца, в том числе и обручальные, и прочее. И ещё стоит переодеться в какую-нибудь другую одежду, включая нижнее бельё, и лишь через сутки, а то и двое, попробовать проанализировать собственное поведение.

Я видел, как внутри Белёва борются сомнения, но всё же рационализм, присущий артефактору и естествоиспытателю, победил всё остальное, и он кивнул.

– Тогда, если вы не против, я останусь в больнице, в отдельной палате, чтобы меня тоже обследовали, как и супругу.

– Я-то не против, но имейте в виду, что ваши перемещения по больнице будут ограничены. Мало ли какие ещё воздействия на вас произвели. Не хотелось бы, чтобы вы на месте больницы организовали огромный жертвенник.

Белёв кивнул и опустил голову, опасаясь встретиться со мной взглядом.

– Но я-то теперь… безопасен. Я же под клятвой. Я скорее умру, чем сделаю что-то подобное против вашего рода.

– Не хотелось бы рисковать.

* * *

Осталось ещё одно дело, которое можно было попробовать решить незамедлительно, пока во мне всё ещё плескалась сила энергетического накопителя. То, что я подкормил основательно Гора, никоим образом не уменьшило мою наполненность энергией. Как и предупреждал меня Войд, впечатления от энергетического пережора были самые что ни на есть неприятные. Проще говоря, сорок пять минут из отведённого мне часа уже закончились. У меня оставалось ещё четверть часа на то, чтобы добраться до Тенишевых и оттуда перейти на Алаид, где бы мы смогли спокойно поговорить с мурзой и определиться, каким же образом всё-таки на него воздействовать.

Потому действовать приходилось быстро. Я отправился в кабинет к сестре и оттуда связался с телефонной станцией, попросил соединить меня с резиденцией Тенишевых. Трубку подняли через долгих пять минут, сокращая и без того малые остатки времени.

– Латиф Сафарович, мурза рода Тенишевых у аппарата. С кем имею честь общаться? – неимоверно сухой, запыхавшийся голос мурзы проскрипел в ответ.

– Князь Угаров беспокоит. Мурза, если вы всё ещё нуждаетесь в помощи, спуститесь в ту же беседку, в которой мы с вами беседовали, и уберите охрану с территории в особняк. Мне не нужны соглядатаи. Поверьте, я замечу, если кто-нибудь там останется. На всё про всё у вас пять минут. После этого моё предложение теряет силу.

Дождавшись неуверенного согласия дрожащим от напряжения голосом, я опустил телефонную трубку и рванул на выход, там меня ждал Гор. От больницы до резиденции Тенишевых лету было минут десять, и запаса практически не оставалось. Но благодаря тому, что Гора я изрядно подкормил, он нёсся, опережая все возможные сроки. Согласовать полёт над столицей я не успевал, однако же ответственность за это я понесу уже несколько позже.

На приветственном пятачке на территории резиденции Тенишевых я опустился спустя семь минут, при этом заметил, что встречающих не было. Перейдя на магическое зрение, я понял, что мурза со всей серьёзностью отнёсся к моим требованиям. В пределах видимости, ни в лабиринте беседок и переходов, ни на парапетах высоких башенок – нигде не виделись ауры магов или неодарённых, все они находились внутри здания. Снаружи не было никого.

Не забывая, что роду покровительствует Тьма, я обратил внимание на тени. И хоть их очертания вполне соответствовали настоящим, отбрасываемым под влиянием порывов ветра, но всё же в их шевелении было нечто подозрительное. Я убрал Гора в моё личное Ничто, и едва ли не бегом отправился к беседке, благо память не подвела. Я запомнил маршрут, которым меня вели в моё прошлое посещение резиденции. Да и силуэт мурзы, оплетённый Тьмой, мрачным маяком указывал, где меня ждали. Несколько поворотов по тенистым аллеям, и я оказался внутри беседки.

Сам Латиф Сафарович выглядел неважно. Кажется, с нашего последнего визита он постарел ещё сильнее. Только сейчас к старости прибавилось измождённое состояние и некая дёрганность. Будто бы каждое движение вызывало у него боль. Он выглядел бледной тенью себя самого и сжимал в руках рукоять серебряного кнута, брата близнеца того, который я вернул в прошлую встречу. Мурза расхаживал из стороны в сторону в беседке, но заметив меня, замер и весь подался в мою сторону:

– Так вы всё-таки поможете? Я сделал всё, как вы сказали.

– По крайней мере, я попытаюсь, – не стал я обнадёживать старика, тем более что мутить меня от энергетического пережора стало основательно. В глазах всё троилось, мелькали разноцветные пятна выпитой энергии, будто пытаясь вырваться на свободу. Пришлось сделать глубокий вдох и резко шагнуть навстречу мурзе.

– А сейчас прошу меня простить, но это необходимый элемент.

Я, недолго думая, ударил по затылку Тенишеву, вырубив его, а сам тут же открыл врата для перехода на Алаид. Понадобилось меньше секунды, чтобы перейти границу врат и схлопнуть их за собой.

– Твою мать! – невольно вырвалось у меня. Тошнота отступила, зрение прояснилось, во всём теле чувствовалась необычайная лёгкость. Никогда не думал, что буду радоваться, опустошению резерва. А поди ж ты…

Перейдя на магическое зрение, я наблюдал, как плети тьмы, буквально спрутом оплетающие мурзу, вдруг принялись если не истончаться, то приобретать некий сероватый оттенок. Из насыщенных чернильно-чёрных клякс они превратились в серую хмарь, по цвету чем-то напоминающую пепел либо золу. Алаиду было всё равно, чью магию пить. Тьму он выкачивал с неменьшим аппетитом, чем до того архимагов. А ещё я был действительно удивлён тому, каков же размер магического резерва мурзы, если щупальца Тьмы даже не истончались, а лишь меняли цвет.

– Похоже, это результат влияния единения с первостихией, – озвучил похожие догадки Войд.

Как бы то ни было, мурзу следовало привести в чувство.

Но стоило примостить бессознательное тело к одному из чёрных базальных постаментов, где до того лежали архимаги, как я услышал из ниоткуда идущий голос.

– Прекрасное первое подношение, мой мальчик! Ты не мелочишься! Я приятно удивлена. Оставь же его мне! Он вкусен, и он подпитает это место, позволив ему вырасти ещё на несколько метров в диаметре.

Под словесными кружевами угадывался приказ, возможно, подкреплённый и некоторой толикой ментального принуждения, только в мои планы никак не входило скармливание мурзы Тенишевых Пустоте. К тому же мне не нравились её планы на увеличение размеров безмагической зоны в этом мире. Потому действовать необходимо было быстро.

Подхватив Тенишева на руки (при том, что он был всё-таки немалых размеров мужчина), я, недолго думая, опустошил свой резерв пустотный и открыл врата обратно к себе в резиденцию.

– Куда⁈ – услышал я разъярённый не то крик, не то рёв Пустоты. – Как ты посмел⁈

Но, не дожидаясь окончания её гневной тирады и попыток мне помешать, я переступил границу врат и тут же схлопнул их за собой, падая на пол от бессилия вместе с Тенишевым. Собственно, от удара Тенишев и пришёл в себя, видя, как у меня носом идёт кровь, и тут же подавая мне платок.

– Неужто всё? – удивился мурза. – Я чувствую необычайную лёгкость…

Он заткнулся на середине предложения, осознав, что находимся мы не в его резиденции, а у нас. Каким-то образом я умудрился открыть врата прямо в коридор недалеко от комнаты, отведённой в своё время для Юмэ Кагэро.

Пришлось спустить мурзу с небес на землю.

– Это не лёгкость. Ой, не лёгкость, – пробормотал я, пытаясь встать с пола, но ноги подкашивались, а сам я себя чувствовал слабее котёнка. Тенишев тут же принялся помогать мне, хотя и сам был далеко не в лучшем состоянии. – Это просто опустошённый к чёртовой матери резерв. Сейчас бы нам дойти до вон той двери, и там я уже попробую помочь вам.

Мы брели в сторону комнаты Юмэ, которая была оборудована экранирующими щитами из бабушкиной лаборатории. Если уж у меня ничего не вышло на Алаиде, то теперь нужно было попробовать провернуть это в небольшом схроне, созданном для Юмэ. По моим скромным предположениям, серая хмарь вместо чернильных клякс Тьмы свидетельствовала об ослаблении связи между Тенишевым и его стихией, и гипотетически у меня есть шанс хоть отчасти её разорвать.

Мы медленно шли по коридору, который казался бесконечным. Однако менее, чем через минуту, на этаж едва ли не бегом поднялся мой камердинер, Константин Платонович. Тот сперва заметил Тенишева и потянулся рукой куда-то на пояс, где виднелась рукоять пистолета, но, рассмотрев и меня с поднятой в предостерегающем жесте рукой, он замер.

– Константин Платонович, помогите главе рода Тенишевых довести меня до комнаты госпожи Юмэ. У нас с ним есть одно незавершённое дело, которое мы сможем решишь лишь там.

Константин Платонович кивнул и закинул мою руку себе на плечо. Силы постепенно возвращались ко мне, но очень медленно, видимо, в спину мне всё же что-то успело прилететь от разъярённой Пустоты. А может я просто переоценил собственные силы, открыв двое врат за неполных пять минут. Ноги у меня до сих пор дрожали. Твою мать, и как я в таком состоянии планировал вмешиваться ещё и в ауру Тенишева? Я там сейчас такого наворочу… Но другой такой попытки может и не быть, а потому кое-как дойдя до комнаты Юмэ, я ввалился туда вместе с Тенишевым и закрыл за нами дверь, которая со обратной стороны тоже была обита экранирующим щитом.

«Войд, силёнок на частичную трансформацию хватит?» – решил я получить подтверждение собственным ощущениям.

«Так это же естественная способность, она от магии не зависит».

Ну что же, тогда оставался лишь один вариант.

– Я хотел бы сделать это как-то иначе, Латиф Сафарович, – обратился я к мурзе, – но теперь, к сожалению, не выйдет. Придётся и вам, и мне прочувствовать сей процесс наживо. Относительно безболезненный вариант, который я предполагал, не вышел. Теперь будет грязно, больно, но очень надеюсь, что действенно. За результат пока ручаться не могу. Готовы?

Тенишев взирал на меня, хлопая глазами, не понимая, что дальше должно было произойти. Но он всё же не зря был главой рода, потому, стиснув зубы, он кивнул. Я же дал отмашку Войду:

– Трансформируемся.

По телу прошла рябь, руки от локтя и ниже пронзила боль. Я буквально слышал треск костей при перестройке конечностей. Пальцы изгибались дугами, удлинялись и отращивали когти, а кожа человеческая сменилась чешуёй горга. Частичная трансформация. Но поверх реальных когтей я видел энергетические, владельцем которых были Войд и горг.

'Вместе должно получиться, – неуверенно поведал мне Войд и тут же добавил: – Не забудь надеть кольцо и браслет. Не стоит в себя пускать Тьму, результат не понравится.

Я замер на мгновение и всё-таки последовал его совету, вынув из своего Ничто индийские артефакты и нацепив их на запястье и на палец, а после без раздумий ринулся на Тенишева.

Нужно отдать ему должное, он не сопротивлялся и даже не зажмурил глаза, лишь смотрел на меня с безумной обречённостью, чувствуя, как я потрошил его энергетическую привязку к Тьме. Щупальца, которыми она его обвивала, медленно, но верно наливались чернотой. Видимо, не от всех стихий удавалось здесь экранироваться. Но я с остервенением драл, рвал и резал их когтями. Но субстанция Тьмы была необычной, даже не думая разлетаться ошмётками. Напротив, щупальца будто стали сперва пластичными, а после и жидкими. Они перетекали с Тенишева на меня, впитывались в когти, в шкуру и пытались пробраться внутрь, но браслет, словно граница, отделял мои тело, душу и энергетические каналы от попыток захватить их. М-да, похоже демоны внутри явно изголодались, ведь оба артефакта пожирали Тьму жадно с чавканьем и едва слышимым хлюпаньем. Хоть отростки Тьмы и пытались сопротивляться.

И в какой-то момент я заметил, что мне удалось перерубить всего лишь три щупальца из того бесчисленного количества, что оплетали мурзу. Уж не знаю, насколько смог ему помочь, но в конце концов я прекратил, когда заметил, что цвет браслета и цвет кольца с серебристого сменился на тёмный.

Опустив лапы и вернув им человеческий вид, я взглянул на мурзу. Смотреть на того было страшно: у него из ушей, из носа и даже из глаз текла не кровь, нет, а чернильные полосы, будто тьма выплёскивалась из его тела, покидая его самыми разнообразными способами. Местами даже сквозь поры выходили чёрные пятнышки пота. Но Тенишев стоял, закусив губу, и смотрел на меня настолько благодарным взглядом, что мне становилось не по себе.

– Это всё, что могу, – развёл я руками.

Но тут Тенишев меня удивил. Он успел достать трясущимися изгвазданными руками из-за пазухи свёрнутый в трубочку договор и передать мне в руки, и только после того рухнул в беспамятстве на пол.

Глава 10

С Тенишевым вышло не сказать, чтобы идеально, но явно лучше, чем могло бы быть. Когда он пришёл в себя, то сообщил, что откатил собственную связь с Тьмой примерно к двухгодичной давности. Пусть это и не несколько рангов, как ему бы хотелось, но и полученный результат с учётом перенесённых неудобств явно стоил того. При этом сам Тенишев даже стал выглядеть чуть получше, а не тенью самого себя. Кроме того, сам он попросил провести ещё несколько этапов лечения, только где-то через месяц. В итоге мы с ним заключили договор об оказании консультационных услуг, по условиям которого раз в месяц он будет приходить ко мне на подобную экзекуцию. А я же за это буду получать весьма и весьма солидные суммы. Причём под солидными суммами предполагались суммы с пятью нулями в качестве прибыли. Очень даже неплохой бонус.

Кроме того, Тенишев всё-таки напомнил мне о моём же собственном предложении привлечь Алису к организации приёма.

– Латиф Сафарович, ну вы же понимаете, какие могут поползти слухи.

Обсуждали все вопросы мы запросто, сидя здесь же в комнате на полу. Сил не было на соблюдение минимальных приличий, да и не нужно это было никому в такой момент. Договор подписали уже позже, когда слегка пришли в себя и поставили соответствующую задачу законнику.

– Прекрасно понимаю, Юрий Викторович. Потому предлагаю отправить Алису на обследование в вашу больницу, где бы она смогла официально познакомиться с вашей сестрой, княжной Угаровой. Там у них завяжутся некие дружеские отношения, и таким образом к организации приёма Алису привлечёте не вы, а княжна. И это уже будет иметь гораздо более благовидный предлог. Особенно с учётом того, что Эльза у вас барышня юная, и компаньонка для выхода в свет ей бы не помешала, тем более что княгиня не всегда сможет составлять ей компанию.

Предложение было в принципе рациональное, и отказываться я не стал, а посему мы сошлись на этом.

Но были не только хорошие новости, но и не очень. К вечеру, когда я пришёл в себя, Алексей доложил о том, что соседи Беловых таинственным образом испарились. В доме их и вовсе случился пожар. Из чего можно было сделать вывод, что они прекрасно замели за собой следы, почувствовав, что запахло жареным. Понятно, что Алексей дальше землю рыл носом, но пока безрезультатно.

Итого из зацепок для выхода на Орден у нас оставалась лишь фрау Листен. Кто-то же пригласил её для помощи девочке.

В целом у меня не очень складывалась картина именно по этому вопросу. Да, орденцы пытались каким-то образом подобраться ко мне через артефактора; да, воздействовали на девочку; да, пытались привязать Беловых к Ордену чувством долга за жизнь дочери. Но так или иначе, девочку-то ведь они спасли, что удивительно, и уж явно не могли предположить, что у неё начнётся магическая инициация, ведь они подселяли астральных сущностей исключительно неодарённым.

Орден и милосердие никак не вязались у меня в одну картину, но пока со стороны одной из участниц данного дела это выглядело совершенно так. Не зря же они пригласили фрау Листен, и та выложилась на полную, спасая девочку.

Сама же фрау упрямо стояла на своём, утверждая, что меня вопросы астральных сущностей и Ордена абсолютно не касаются, это лишь их дело, и я могу идти хоть к императрице, хоть к принцу, но ничего предметного она мне не станет разглашать.

С гувернанткой принцессы мы беседовали в тот же вечер, когда она пришла проведать и подпитать Настю Белёву.

Я в какой-то момент даже вспылил, беседуя с ней:

– Вы понимаете, что они абсолютно беззащитному ребёнку руки сожгли для того, чтобы подцепить на крючок её отца и подобраться ко мне поближе⁈ Вы думаете, я должен спокойно это проглотить? Мне нужно знать, кто организатор всего этого. И вздёрнуть этого кого-то на суку, уничтожив физически!

– Вы воюете с ветряными мельницами, князь, – обернулась ко мне фрау Листен, при этом поправляя чёлку на лице у Насти, мирно спящей в больнице. – В одиночку целую структуру вам не победить. Гораздо проще установить некие правила сотрудничества или взаимодействия. Вашу бабку сломить они не сумели, хотя и сильно пытались. С вами, возможно, будет примерно такая же ситуация. Мой вам хороший совет, попробуйте договориться.

– И это говорите мне вы? Они вас чуть не угробили!

– Девочке я помогала по своему желанию. Это был не их приказ, а мой выбор, – хмыкнула она. – Все мы свободны в рамках некоторого круга обязательств и свободы воли, но все мы живём в таком мире, в котором в одиночку систему не изменить, приходится подстраиваться. Поэтому уж извините, но никаких подробностей по поводу астральных сущностей от меня вы не узнаете.

На этом наш разговор с фрау Листен завершился, но следовать её совету и заводить знакомства, и уж тем более товарищеские отношения с Орденом я не стал.

Выходя из палаты Насти, я шёл по коридору и вдруг, обдумывая ситуацию с астральными сущностями, в голову пришла мысль: а что, если не только Войд был ограничен некой клятвой? Возможно, что и фрау Листен давала такую же клятву, из-за чего не могла поведать мне ничего существенного.

Задумавшись, я проходил мимо кабинета сестры, откуда услышал тихий не то писк, не то всхлип. Звук был настолько несвойственный для Эльзы, что я тут же остановился и распахнул дверь в её кабинет. Передо мной предстала неприглядная картина.

Эльза сидела у себя за столом, откинувшись в кресле как можно дальше к стене, а над ней нависал огромный детина с седой короткой стрижкой и с нехилым таким разворотом плеч, где одна рука была практически размером с пол-лица Эльзы. Княжна сейчас выглядела как испуганная маленькая девочка. В глазах её плескался ужас вперемешку с отвращением и обречённостью. Меня она не заметила и пыталась прикрыть лицо руками, в то время как неизвестный бугай шипел ей в лицо и держал ладонь в замахе, угрожая сестре:

– Ах ты, сучка! Думаешь, поднялась высоко и можешь сбежать от родного отца⁈ Не позволю. Ты всё равно будешь делать то, что я тебе сказал.

– Уйди, уйди! Всеми богами молю, старыми и новыми, иначе я тебя убью! – всхлипывала Эльза, пытаясь отстраниться, но стена не позволяла этого сделать.

– Не убьёшь, тварь и дрянь мелкая, не посмеешь. Ибо у вас, лекарей, стоит убить кого-то по крови близкого со злым намерением – сила пропадёт. Ничего ты мне не сделаешь, тварь!

Мне хватило тридцати секунд из этого диалога, чтобы сразу расставить все точечки над «ё». Оказывается, к Эльзе пожаловал её биологический папаша. Насколько я помню, кто-то, являвшийся не то послушником, не то братом Ордена Святой Длани. И теперь эта тварь пыталась шантажировать мою сестру.

Херасе, кто-то почувствовал себя бессмертным! В груди клокотал холодный гнев, но при этом рассудок никоим образом не затрагивая. Первое, что я сделал, – это создал иллюзию корней деревьев и лиан, которые тут же потянулись из стен кабинета и обвили неизвестного, оттащив его волоком от Эльзы.

У Эльзы взгляд из испуганного стал приобретать осмысленность, причём густо замешанную на удивлении. Она явно не понимала, откуда могли появиться лианы у неё в кабинете, и лишь после этого за трепыхающимся отцом она рассмотрела меня.

Бугай рвал и метал, пытаясь выбраться из цепких объятий моих иллюзорных пут, но я стремительно подошёл и встал лицом к лицу с ним, закрывая собой княжну.

– Значит, так. Я не знаю, как вас зовут, но догадываюсь, кем вы приходитесь моей сестре. Если я ещё раз вас увижу, то поверьте, в отличие от неё, у меня запретов на уничтожение мразей нет.

Так мне захотелось стереть самодовольную ухмылку с лица этого засранца, что я невольно создал овеществлённую иллюзию молнии, которая ударила в зад нерадивого папаши. Лицо моего пленника налилось кровью, но он не проронил ни звука.

«Ах ты ж, тварь, силён!» – мысленно отметил я.

– Ты ничего мне не сделаешь! – выплюнул он в ответ, совладав с болью от удара молнии. – Ты сопляк малолетний, а не князь! У тебя кишка тонка развязывать войну с Орденом!

– Я думаю, если вы вдруг случайно пропадёте, никакой войны не будет. А уж это я могу себе позволить, – я вежливо улыбался, обрисовывая перспективы этому уроду и мысленно костерил себя за то, что не разобрался с ним раньше.

Я пустил ещё одну молнию, но в этот раз мощностью побольше, от чего запахло обугленной кожей.

– А чтобы вы не думали, что вам просто так сойдёт с рук всё, что вы раньше делали… То, поверьте, карма – вещь непредсказуемая. Когда-то вы не пожалели маленькую девочку. А спустя года долг за неё вернёт вам один малолетний сопляк.

Я посмотрел на щёку Эльзы, примеряясь, с какой стороны оставить соответствующий знак её папаше. Трансформация руки в лапу горга произошла настолько естественно на фоне ярости, что я даже не заметил. Пришлось даже сдерживать себя, чтобы не снести ему голову к чёртовой матери, поэтому лишь лёгким росчерком я оставил уроду на той же щеке, что и у Эльзы такую же пятерню, но от лапы горга.

– А это вам моё благословение. Пусть длань и не светлая, но зато вы надолго запомните, что угрожать мне и моим родным не стоит. Можете бежать куда угодно и жаловаться кому угодно, но ещё раз я увижу вас в пределах километра от моей сестры – и можете прощаться с жизнью.

– Тебе конец, сопляк! – шипел папаша Эльзы, а я невольно перешёл на магическое зрение. Ба, да у него же тоже внутри сидела астральная сущность, но габаритами она явно не соответствовала своему носителю. Там была не то пиявка, не то червяк, выглядела она отвратно и явно трусила передо мной, пытаясь зарыться как можно глубже.

«Войд, ну-ка шугани этого подселенца недоразвитого, чтобы он вправил мозги своему носителю и держал его подальше от Эльзы!»

«С удовольствием!» – отреагировал тот и вышел проекцией из тела на погулять. Рык горга при этом даже меня пробрал до печёнок, что уж говорить про незатейливого папашу.

Тем временем лианы завернули его в плотный кокон и отправились вслед за мной на выход из больницы. Пришлось, конечно, постараться, но три этажа зелёных плетей хватило для того, чтобы его спустить, а после едва ли не пинком вышвырнуть из больницы.

Когда я вернулся в кабинет к сестре, та молча плакала. Слёзы катились у неё из глаз, но не было всхлипываний и рыданий, свойственных женской истерике. При этом нынешнее состояние мне казалось даже более страшным. Когда женщины рыдали в голос, заламывали руки, с психологической точки зрения это давало гораздо большее очищение их нервному состоянию. Такая же тихая истерика накладывала гораздо более сильный отпечаток и оставляла глубокие травмы.

Пришлось присесть на стол напротив сестры и обнять её, прижимая к себе и поглаживая по голове. Сперва она даже не поняла, что происходит, а после наконец-то разрыдалась, и сквозь слёзы я услышал бессвязные обрывки:

– Он пришёл, и его пустили… А я действительно не могу ничего ему сделать, иначе дар пропадёт…

О таких ограничениях, признаться, я не знал, но теперь хотя бы было понятно, почему она не могла угробить этого козла, после того как он оставил ей такой отпечаток на всю жизнь.

– Ты не можешь, я могу, о чём я его и предупредил. Не стоит он твоих слёз. Скажи мне только одно: ты до сих пор питаешь к нему какие-либо дочерние чувства?

Эльза вскинулась на меня с выражением искреннего ужаса в глазах.

– С ума сошёл? После смерти матери⁈

– То есть я могу его уничтожить, и ты о нём не всплакнёшь? Могилы у него не будет.

– Да пусть хоть в болоте упокоится, тварь! – прошипела Эльза, всё больше напоминая себя прежнюю.