Текст книги "Жрец Хаоса. Книга V (СИ)"

Автор книги: М. Борзых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– А это кто? – полюбопытствовал я.

– Да это два императорских рода, – хмыкнула Эола. – У них боги-покровители Комар и Кречет.

– У нас во главе империи стоит с прародителем Фениксом.

– Надо же, и тут крылатые взгромоздились на престол, – не то удивилась, не то обрадовалась эрга. – Но, с другой стороны, без разницы кто на троне, лишь бы правили достойно.

Что же касается школы, то туда Эола планировала направиться вместе с Мако после того, как закончит участие в поисковой операции. Рассказывать об этом деле она в подробностях не захотела, но даже того, что о своей жизни рассказывала Эола, мне хватило для того, чтобы понять, насколько же разнообразным и интересным может быть мир. И миров – множество, не только наш.

Понятно, что, имея знакомство с призывателями, я видел открывавшиеся прорывы в иные планы реальности. Вероятно, на каком-то из них могла существовать такая же Российская империя, как и наша. И в какой-то мере мне даже стало жаль, что я не могу путешествовать так же, как и Эола с дочерью.

А ведь гипотетически у меня тоже имелась способность открывать порталы. Один из них так и назывался – «Врата Миров». Но пока что открывал я их в пределах только нашего мира. Не представляю, каким же образом можно открыть врата в мир, в котором я никогда не бывал.

«Служи мне. Стань моим пожирателем, и я научу», – прошелестело у меня в разуме, от чего мороз пошёл по коже. Но не от того, что вокруг кружились в смерче белые снежинки, а из-за того, что я слышал голос Пустоты. Причём слышал его лишь я один.

Эола, к моему удивлению, каким-то образом почувствовала проявление высшей сущности, зябко передёрнув плечами.

– Вот о чём я и говорила. У вас в мире всегда такое ощущение, будто под прицелом находишься – не то под микроскопом, не то ещё под чем-то. Такое ощущение, будто на меня смотрит некая голодная тварь, жаждущая выжрать моё нутро. Ещё и ваша постоянная нехватка магического фона просто убивает.

Я же улыбался, стараясь не реагировать на предложения Пустоты. Вот же зараза! То есть она решила действовать не мытьём, так катаньем. Узнав мои желания, она соблазняла меня возможностями путешествий. Однако же поддаваться на такое и жрать ради неё магов, превращая и без того мир с хилым магическим фоном в безмагический, я не собирался. Конечно, можно было бы стать сильнейшим магом, оставшись единственным. Но зачем? Чтобы меня вновь закинули в новый и мир заставили там пожирать магию?

Смысла в таких путешествиях я не видел.

Однако чем ближе подходил конец нахождения ретранслятора в нашем мире, тем активнее он выдавал волны неизвестной стихии. И для того, чтобы я не подпал под непосредственное их воздействие, Эола на прощание разрешила мне наблюдать за их уходом с воздуха на химерах. Ведь, находясь я на земле, меня непрестанно пронизывали бы волны неизвестного хищного рассвета.

Меня, откровенно говоря, и так постоянно подташнивало от чувства голода, сосущего и грызущего резерв изнутри. И я уже не мог разобрать: то ли эта Пустота таким образом действует на меня, заставляя и пытаясь подчинить себе вечным голодом, либо же это было свидетельство того, что мои энергетические каналы были пусты и сожраны магией рассвета.

Но, так или иначе, я планировал проводить новых знакомых. Вечером накануне их отбытия мы сидели возле ледяного костра и разговаривали. Эола так живо расписывала мне некий магический мир, что у меня невольно всё зудело внутри от желания показать и визуализировать рассказ магией иллюзий, как бы это выглядело на самом деле. Но я был пуст. Магии во мне не было, и если бы я пытался выжать из себя хоть каплю, то упал бы в обморок от истощения.

Однако же, как оказалось, мой восторг возымел несколько иное воздействие. При описании мира, где в ущелье расположен прекраснейший из замков, в котором обучаются маги крови, где бывшая пустыня покрыта зелёными лесами, где шапки гор серебрятся не только ледниками, но и охранными магическими батареями, где столица империи спрятана среди отрогов гор, и в центре её покоится древнейшая башня основателя империи – всё это Эола рассказывала столь живо, столь ярко, что малышка на руках у неё задремала, а спустя несколько часов встрепенулась, сказала:

– Мамочка, спасибо! А я видела всё то, что ты рассказывала.

– Милая, ты не могла это всё помнить. Ты была очень маленькой, когда мы там были всего один раз. Климат нам не подошёл, и мы вернулись обратно в свой родной мир.

– Нет, мамочка, я всё помню. Там так красиво! Там всё– всё-всё, как ты рассказывала. А в небе!.. В небе там летают драконы, мама!

Мы с Эолой переглянулись – таких подробностей она не рассказывала. Я же мысленно обратился к Кродхану:

– Твоих рук дело?

– Моих, – коротко отреагировал демон.

– Ты же демон кошмаров. И откуда там взялись драконы?

– Подумаешь, добавил ребёнку радости. Не думал, что ты будешь против. А что, нужно было малышке кошмары насылать? – буркнул демон и перестал отзываться.

С другой стороны, если уж демоны перевоспитывались под влиянием момента и эмоций, используя в качестве силы восторг маленького ребёнка, то кто я такой, чтобы перевоспитывать демонов обратно в маленьких кошмариков? Хотя, судя по тому, сколько было сожрано за три дня магии рассвета, кошмарики там должны были быть ой как не маленькие.

– Как будет время, покажи мне как-нибудь этот сон. Уж больно любопытно, что тобой было создано на основе восторгов моих и ребёнка.

– Хорошо, – пришла волна согласия от Кродхана, и он снова забился вглубь моего подсознания.

Время близилось к полуночи, мы с химерами поднялись в воздух. В то время как Эола вместе с Мако подошли к ретранслятору. Я предполагал, что они будут что-то на нём нажимать либо прикасаться к каким-нибудь рунам. Но нет. К полуночи ретранслятор фонил розово-алой жижей на постоянной основе; это уже были даже не вспышки – казалось, что сам ретранслятор превратился в раскалённую друзу. Не представляю, как можно было его вынуть из земли. Однако же снег и лёд вокруг не плавились.

Мы же с химерами кружили над островом, наблюдая, что же будет дальше. В один момент волна магии рассвета ударила не по поверхности, а в небо огромным алым лучом, внутри которого серебрились мириады небесных звёзд, а затем вокруг этого луча начал формироваться самый настоящий смерч. Смерч этот как будто бы спускался воронкой из воздуха, с неба, из Реки Времени к нашей грешной земле, и в центре этого смерча находилась Эола с малышкой на руках.

В моменте, когда язык смерча лизнул берег острова, ретранслятор полыхнул особенно сильно, так что даже мне пришлось на время зажмуриться. Когда я смог открыть глаза, то заметил, как воронка слизала языком Эолу, Мако и сам осколок, поднимаясь вверх. А алое марево, до того расходившееся по кратеру, принялось стягивать за собой тот самый купол, который накрывал аномалию от вторжений. Как будто бы липкая смола забирала за собой всё, до чего могла дотянуться. Я завороженно следил за неизвестным магическим явлением изнутри купола.

А ещё заметил, что Эола отчаянно жестикулирует, показывая пальцем вверх, чтобы я убирался и случайно не попал в ловушку. Химеры, что есть силы, рвались в воздух, но, кажется, ловушка захлопывалась гораздо быстрее, чем они были способны набирать скорость и высоту.

И в момент, когда казалось, что алая сеть опутает нас всех и утащит за собой, я не нашёл ничего лучше, кроме как открыть Врата Миров к уже известному мне рабочему посёлку. Из-под носа у захлопывающейся ловушки я бросил последний взгляд на Эолу и заметил ошарашенное выражение её лица, как будто бы я сделал что-то совершенно невозможное, одновременно разочаровав и обрадовав её.

Эрги исчезли во вспышке, а вместе с ними исчезла и аномалия. Не было больше купола, лишь зелень хвойного леса, покрытая белыми шапками, выделялась на фоне открытых Врат. Они почему-то всё не схлопывались. Я взирал на белоснежное пятно, видневшееся сквозь портал, и впервые захлопнул его по собственному желанию, а не от бессилия.

Стоило мне это сделать, как вдалеке послышались крики орлов, а ещё спустя минут пять вокруг меня кружил десяток ездовых питомцев Волошина. На одном из них ко мне подлетел Ясенев.

– Ты знаешь, я до конца не верил, что ты окажешься прав. Но на моей памяти это самое бескровное решение чрезвычайной магической ситуации. Считай, что ты принят на работу.

Глава 19

Я мог бы вернуться домой Вратами Миров, восстановив резерв, но это вызвало бы ненужное внимание к моей персоне и раскрыло бы столь тщательно скрываемую мной способность. Мне же хватало и того, что Ясенев до сих пор косился на меня в надежде, что я поведаю ему, каким образом у нас с гориллой произошло налаживание межмировых дипломатических связей. Однако же я хранил молчание и особо не планировал распространяться на тему общения с Эолой. Обратно нам предстояло возвращаться все те же пятнадцать-семнадцать часов на дирижабле, которые я рассчитывал провести с пользой.

Но перед погрузкой на борт «Ветра» меня нашёл никто иной, как Василий Васильевич Попигайский, глава рода Попигайских. Уже не знаю, как давно Попигайские стали аристократами, возможно, примерно с того момента, как обнаружили месторождение астролита. Но вёл себя Василий Васильевич скорее сообразно прямолинейному вояке, чем искушённому в политике аристократу. С другой стороны, прямолинейность была не самой плохой чертой.

– Юрий Викторович, – обратился ко мне Попигайский. – Понимаю, что вам со мной не особо хочется общаться после некоторых событий, произошедших в аномалии.

– После покушения на убийство, – не стал я облегчать задачу местному аристократу. – Я предпочитаю называть вещи своими именами,

– Да как скажете, – пожал тот плечами. – Все равно сейчас доказать своё невмешательство мне особо нечем. Поклясться разве что могу на крови. Самому интересно, кто это таким образом меня подставить хотел. Если думаете, что я для вас десять процентов от добычи зажал, так задумайтесь, как кого-то взъело от наличия у меня практически всего остального объёма, а вы говорите… В общем, ладно, это все лирика. Лучше скажите, куда вам направлять вашу часть? Нам бы с вами ещё договор поставки подписать соответствующий, расценки и все необходимые документы могу предоставить хоть сейчас. Ну или выслать в столицу. Там уж как сами решите. Ну а в связи с некоторыми изменениями конъюнктуры, отгрузки производить надобно регулярно в срок, иначе уже меня самого за «пятую точку» имперская служба безопасности щекотать начнёт.

Я же про себя подумал, что крепко за них взялись, если уж заставляют отгружать сразу в натуральном объёме по закупочным ценам. Однако же прямо сейчас мне не было смысла забирать астролит ни у Железных, ни у Попигайских. Дело в том, что после информации, полученной от Ясенева, я всерьёз задумался над тем, как обезопасить себя и носителей биомеханических протезов в связи с использованием астролита. А всё, почему? Если астролит настолько ценный ресурс, что запрещён вывоз его за границу, использование подобного металла в сложных артефактах, а конкретно в протезах, явно будет не к месту. Мало ли, человек в Европу поедет с таким протезом – его там угробят по тихой грусти, и металл изымут. Как я потом буду объяснять службе безопасности утечку стратегического ресурса за границу? А как обойти подобную опасность, я пока плохо понимал.

А потому спешить с изъятием астролита не хотел.

– Василий Васильевич, скажу так: я, конечно, лично хотел просить Железина о нашем с вами знакомстве. Мне и нужно-то было этого астролита на первых порах не так много. Исчислялись мои потребности даже не в килограммах, по сути. Но раз уж само в руки плывёт, отказываться грех. Ну и, поняв специфику оборота этого редчайшего металла в империи, я попросту сейчас должен буду пересмотреть собственное отношение к данному ресурсу. А потому Имперскую службу безопасности я предупрежу о том, что наша десятина пока будет оставаться либо у вас на складах, либо у Железина, где-нибудь в отдельном, особо защищённом отсеке. Вероятно, у вас такие есть, раз уж вы работаете с астролитом. Будем оплачивать вам аренду, соответственно, и по необходимости использовать некоторое количество. Однако же прямо сейчас договариваться с вами об отгрузках и подписывать договора я не буду. Мне необходимо поговорить со своими научниками, а после, скорее всего, ещё и с Его Императорским Высочеством, да и с Железиным, думаю, пригодится – всё-таки у вас опыта побольше.

Василий Васильевич нахмурился, разглядывая меня из-под лба.

– Здравое рассуждение… как для юноши вашего возраста, – позволил он себе ремарку.

– Малый возраст – это недостаток, который со временем проходит, – хмыкнул я.

– Что есть, то есть, – согласился Попигайский. – И ещё, Юрий Викторович, если случайно узнаете какую-либо информацию о заказчиках покушения на вас, сделайте милость, поделитесь. Хотелось бы знать, кому я так дорогу перешёл. В свою очередь, обещаю, что если обнаружу хоть какие-то зацепки, сообщу о них вам. Честь имею, – попрощался со мной Василий Васильевич. – И буду ждать информации по отгрузкам и по подписанию договоров от ваших поверенных.

* * *

Домой я летел все также в соседних креслах с Волошиным, но тот на сей раз не спал и жаждал подробностей. Общую версию он знал и по поводу покушения на меня, и по поводу информации, полученной от химер, и сейчас интересовался как раз-таки этой стороной вопроса. Как ни странно, его подобная связь ни капли не удивила.

– Понимаете, Юрий Викторович, у нас ведь тоже некая связь с призванными существами устанавливается. Мы отчасти можем считывать их некий эмоциональный фон. Не скажу, что мысли их читать можем, но наши приказы ментальные они выполняют, и воспринимают они их как раз-таки через мыслеформы. Собственно, я поэтому и думал, что, может, у вас в роду призыватели были – уж очень похожая ситуация с нашими. Да и понимаете вы животин тоже неплохо. Они ведь твари тоже с чувствами, эмоциями и с характерами.

– Вот вы мне скажите, Клим Агоевич, уж с вашей-то спецификой, вам разумные, магически одарённые твари встречались в своей жизни или, может быть, кому-то из ваших предков? – полюбопытствовал я, несколько смещая фокус интереса моего собеседника в нужную мне сторону.

– Вопрос хороший, – задумался Волошин. – Вы ведь сейчас не фамильяров и не питомцев с химерами имеете в виду, так ведь?

Я кивнул. Разговаривали мы тихо, к тому же разговор наш ещё и перекрывался гулом двигателей дирижабля на форсаже. «Ветер» нёс нас домой.

– Ох… Так-то на практике чем выше ранг призывателя, тем более сложное и одарённое существо может откликнуться на его зов. Те самые панголины с магической сопротивляемостью – они ведь тем и хороши, что очень серьёзные противники. И то нас покрошили и почти на ноль помножили. А призыв более сильных тварей мы бы как род, кажется, не пережили бы. Просто представь, если бы вызвали каких-нибудь воплощённых стихийных элементалей?

– А что, и такое случалось? – хмыкнул я.

– Случалось однажды. К вам же являлась троица наших старейшин?

Я кивнул.

– Княгиня Угарова рядом с ними по возрасту совсем девчонкой почему-то мне представилась.

– Да потому что возраст у них как бы не больше двух сотен лет, и пропадают они в других планах практически постоянно, в Карелии живут только номинально. Так вот, они когда-то втроём вызвали семью воплощённых элементалей. Красавцы были неимоверные. Подчинить их, как вы понимаете, не вышло. Но выглядели они… Белоснежные кошки, сливающиеся с вьюгой. Когти синевой отливали, искры по шкуре пробегали. Красавцы! Когда-нибудь, если будет возможность, приезжайте погостить к нам в Карелию, там панно есть из сапфиров и бриллиантов. Наши старики по памяти воссоздали облик этих прекрасных созданий.

Я задумался: «Удивительно, неужто тоже кого-то из эргов смогли призвать? Так ведь подчинить не смогли, как же это тогда у них работает?»

– Да, хотели подчинить, – будто бы отвечая на мой вопрос, пробормотал Волошин, – а в итоге вышло, что остались в неоплатном долгу. Помогли они нам тогда знатно. Поэтому да, Юрий Викторович, встречали мы магически одарённых сверх меры созданий, которых подчинить было практически невозможно. Да и как ты подчинишь себе духа стихии? Никак. Стихия живёт сама по себе, ей мы с вами глубоко индифферентны.

– А что, эти элементали целенаправленно ответили на зов ваших старейшин? – будто бы невзначай задал ей вопрос.

– Да где там! Зов наших им маяком послужил. Они во время перехода семьёй сбились с курса и случайно попали к нам. По непонятной доброте душевной помогли и ушли своей дорогой. Так что целенаправленно их вызвать ещё раз у наших так больше и не вышло.

Я же про себя отметил ещё одну похожую деталь в истории: Эолы и элементалей Волошиных, и те и другие попали к нам скорее по ошибке, чем целенаправленно. Может быть, для этой странной расы или вида наш мир был неподходящим для жизни, с низким уровнем магического фона, как-то так, кажется, Эола отзывалась о нашем мире. Тогда неудивительно, что эрги, попадая к нам и не имея возможности покинуть наш мир, заболевали и со временем умирали, как тот же Горг. А возможно, он просто был по рангу слабее. Та же Эола причислила его к третьему-четвёртому уровню магического развития, тогда как возможность смены ипостаси на человеческую она указывала с пятого ранга, сама же продемонстрировав себя в человеческом обличии.

Логично было предположить, что и покинуть наш мир случайно попавшие сюда слабые особи, лишь в начале своего пути магического развития, не могли, в то время как та же Эола могла воспользоваться подвернувшейся оказией, как и элементали у Волошиных. Информация об этих странных существах накапливалась где-то, перекликаясь… Отчего-то захотелось по прибытии в столицу забраться в библиотеку Гильдии магов и порыться основательно там на предмет информации об эргах. Хотелось все-таки знать, кто же подарил мне свою душу и отчасти возможности, и к кому меня причислила Эола, посчитав полуноворожденным или новорождённым полуэргом.

Я криво ухмыльнулся: надо же, шикарная полутысячелетняя женщина восприняла меня как мальчишку. Было в этом нечто смешное. Ведь я никак не чувствовал себя на свои восемнадцать, но, был честен с самим собой, и пятисотлетним я себя тоже не чувствовал. Так что да, разница нашего возраста и восприятия все-таки была колоссальна.

– Клим Агоевич, не помню, приглашал вас или нет, но, подозреваю, по приезду вскоре у нас состоится званый ужин по случаю моего становления во главе рода Угаровых. Я вас лично приглашаю на сие мероприятие. Заодно и обсудим вопросы вашей дальнейшей страховки.

– Добро, Юрий Викторович, добро, – довольно улыбнулся Волошин.

И на этом разговор мы закончили.

– И все-таки, как вы себе задницу не отморозили за трое суток в такой холодине? – пробормотал Волошин, не открывая глаз.

– Так меня же химеры теплокровные грели, да и охотились мы частенько, изредка выбираясь наружу подышать магическим воздухом.

– И то верно, – согласился тот. – Знаете, Юрий Викторович, рад, что у этого неодарённого идиота ничего не вышло с покушением на вас. Искренне рад. Надеюсь, что мы сможем стать с вами если не друзьями, то хотя бы хорошими боевыми товарищами. Оборотней вы, в конце концов, не бросили, вытащив из кратера. Поверьте, все военные оценили этот жест.

Клим провалился в сон, и я решил последовать его примеру. Прикрыв глаза, я обратился к Кродхану:

– Ну что, друг мой демонический? Показывай, что ты там ребёнку за сны навеял. Теперь уж мне искренне интересно.

Кродхан только хмыкнул, и я провалился в удивительно красочный сон.

* * *

Потоки воздуха омывали меня. Брызгами восторга в лицо бил ветер. Взгляд терялся в бездонной синеве неба, когда я широкими взмахами взмывал ввысь. Где-то рядом слышался заливистый смех, прерываемый визгами восторга.

Я чувствовал силу, я чувствовал мощь внутри себя – огромную, скрытую, которая требовала и просила выпустить её на свободу. Но я всегда знал, что мне стоит сдерживаться. Так нужно. Должен, должен, всем должен. Должен вести себя как подобает, должен присматривать за младшими, должен показывать пример, должен соответствовать отцу. Но в такие моменты, когда я срывался с неба и камнем падал вниз, я чувствовал свободу, я чувствовал, как пузырится во мне чувство, требующее выпустить его на волю.

Но долг кандалами прибивал меня к земле. Лишь краткие мгновения я мог позволить себе быть свободным.

Я летел над горами, над пустыней, над цветущими оазисами, над восточными городами, укрытыми магическими защитными куполами. Я видел под собой удивительные замки, похожие на корону с дюжиной зубцов, вокруг которых словно мотыльки вокруг пламени свечи летали маленькие дракончики. А ещё я замечал почтение, с которым люди склоняли головы, видя мою тень. На земле кто-то с почтением, а кто-то с радостью, как дети, махал ладошками и приветствовал меня криками. Невозможная, искренняя, детская радость отдавалась в сердце волной тепла. Меня любили, мне радовались, меня ждали.

Сделав круг, я возвращался куда-то, пока практически не упёрся в стену купола, чем-то напоминающую ту, которую в своё время поставила Эола над магической аномалией. Защитная стена тоже была пластичной, и она не выпускала меня наружу. Сколько бы я ни летел вверх, сколько бы я ни стремился ввысь, стена не заканчивалась, лишь насмешливо серебрилась всполохами. Прозрачная с моей стороны, она явно была не такой с другой – как я это знал? Потому что с обратной стороны кружили драконы и они меня не видели.

Их было много, что-то около десятка, возможно, чуть больше. Они пытались проникнуть сквозь пелену, но у них ничего не выходило. Они не сдавались: раз за разом они пикировали в купол, поднимались выше и снова пикировали, будто бы стремились навстречу мне. Я видел их цвета: чёрный, красный, серебристый, зеленоватые оттенки. Они были красивы и мощны. А ещё я со стороны видел мутное отражение себя, но не мог разглядеть черт.

Силы заканчивались, а я всё также взмывал ввысь, стараясь достигнуть предела купола, пока не упёрся в потолок. Уже давным-давно над головой было бездонное небо с мириадами душ, следующих на перерождение в Реке Времени. Я стремился туда: если я не мог покинуть ловушку в виде купола, то можно было умереть и отправиться на перерождение, хотя бы так сбежав.

Но купол не пропустил меня и туда. И тогда я сложил крылья и ринулся вниз.

* * *

– Да какого демона⁈ – распалялся в своём кабинете один из сильнейших существ во Вселенной, исполняющий вот уже пять тысяч лет обязанности Творца техномагической фракции. – Что значит «они всего лишь выполнили волю мальчика», пусть и таким хаотичным способом? Кто им это позволил? Кто позволил им вмешиваться в мою семью?

Высокий стройный мужчина с алыми глазами и седыми висками, хоть и выглядящий молодо – не старше тридцати лет, – остановился. Он чувствовал, как его сознание затапливает искренняя, всепоглощающая злость, переходящая в боевую ярость. И чем медленнее он оборачивался к своим собеседникам, тем явственнее понимал, что ничем хорошим этот разговор не закончится.

– Это всего лишь цифровая копия. Считай, всё равно что фото скопировали на флешку и переместили в другое место. Я не понимаю, чего ты так завёлся?

Напротив владельца кабинета сидела хрупкая девушка с закинутой на ногу ногой в серебристом обтягивающем комбинезоне и пила маргариту.

– Всего лишь копия с цифрового слепка, даже не оригинал.

– Копия⁈ – зарычал хозяин кабинета. – Копия⁈ Это копия души моего сына! Эти небожители решили использовать моего сына в своих играх. Не меня, к этому я уже давным-давно привык. А мою семью! Этого я не прощу. Давайте теперь думайте, как его отыскать.

– А как ты его отыщешь? – спокойно заговорило серебристое пятно металла, постоянно находящееся в движении последние пять тысячелетий. – По крови ты смог бы его отыскать, а так ты же сам проходил процесс перемещения души. Отыскать его практически нереально в новом теле по этому признаку.

– Тогда ищи по душе. Его душа напитана адамантием под завязку. Ищи, Адик. Ищи. Кто мне хвастался, что он всегда сможет отыскать свои части? Так приступай! Иначе я разнесу эту чёртову Вселенную на кирпичики, на атомы и на ионы! Я устрою здесь такое светопредставление, что переродившееся Безумие станет моим братом и лучшим боевым товарищем. Адик, отыщи душу моего сына!

– Я не могу.

Всего три слова упали словно камни, раскрошив хрупкое стекло доверия между коллегами и, казалось, друзьями, пережившими очень многое, в том числе игры Вселенной и Первородных.

– Что значит «не могу»? Куда они его отправили?

Двое собеседников между собой переглянулись, и девушка всё же ответила:

– В отстойник.

– Что ещё, к чёртовой матери, за отстойник? Почему я о нём слышу только сейчас? —ярился хозяин кабинета.

– Некоторые души, прежде чем получают шанс вновь вернуться в обитаемую ветку Вселенной, должны пройти определённый путь – так называемый отстойник, – принялась пояснять девица в футуристическом комбинезоне. – В одном из миров его даже называли чистилищем. Но суть не в этом. Суть в том, что отстойник могут покинуть лишь те, кто раскрывает максимальный потенциал своей души. Только так, а не иначе. Попасть в него извне ни я, ни ты, никто не сможет. Там только перерождаются. Вряд ли ты захочешь самоубиться, к тому же свой максимальный потенциал ты уже достиг. В отстойник ты не попадёшь ни при каких обстоятельствах.

– Ни при каких? – переспросил он. – Ни при каких, говорите?.. Это мы ещё посмотрим.