355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Людмила Константа » Сплетая жизнь (СИ) » Текст книги (страница 3)
Сплетая жизнь (СИ)
  • Текст добавлен: 12 апреля 2020, 07:00

Текст книги "Сплетая жизнь (СИ)"


Автор книги: Людмила Константа



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Не могу сказать, что рад тебя видеть, – ровным голосом произнес комтур, рассматривая меня с таким же интересом, как и я его.

Все как в старые добрые времена, ничего не меняется, даже радость встречи такая же.

– Спасибо за откровенность, можно я отвечу тем же?

– Как будто если я скажу, что нет, нельзя, тебя это остановит, – чуть усмехнувшись, разрешил мужчина и указал на простой табурет напротив своего стола, где он уже успел расположиться.

Больше в небольшой комнатушке, где не было даже окна, ничего из мебели не находилось. Только голые каменные стены, прислонившись о которые, можно было легко ободраться. Я с удовольствием села на предложенное место и крайне неодобрительно покосилась на Вернера: широкий подбородок скрывала прилично отросшая борода, за которой, он как видно, тщательно ухаживал, постоянно подбривал и приглаживал топорщащиеся волоски.

– Что, все слова позабыла?

– Глядя на такую мохнатую красоту, не только это забудешь. Ты зачем себе гнездо на лице развел или времени нет, в зеркало посмотреться?

– Это единственное, что ты хочешь у меня спросить? – сузив глаза, спокойно поинтересовался мой бывший кандидат в мужья.

– Вообще-то нет, – говорила я быстро, потому что боялась, что Вернер сейчас встанет и скажет, что мне можно отправляться обратно в академию и Орден в моих услугах не нуждается.

– Еще я хотела узнать, где нужно расписаться о вступлении в Орден Солнца и когда будет происходить торжественное посвящение в рыцари?

Великий комтур сцепив руки замком, закинул их за голову. Стул под ним начал трещать, но пока держался молодцом и не рассыпался. Очень надеюсь, что я сейчас так же стойко выдержу разговор с сэром Озрельном, хотя далеко не факт: как-то слишком ласково он на меня посматривает, не к добру.

– Осмелюсь спросить, а ты тут причем?

Сказано это было таким тоном, как будто я грязными заскорузлыми руками полезла трогать всемирно признанные святыни. Вот и все, более четкого отказа можно больше не ждать. Только было одно «но»: я уже дала себе зарок, что без шпор о возвращении в академию не может быть и речи.

– Осмелюсь спросить, а почему бы и нет? Например, ваш Оракул был весьма рад со мной пообщаться или его слово уже ничего не значит? Но тогда я просто не понимаю, к чему это все.

Я видела, что Вернер дико устал, даже не стал надевать привычные доспехи, хотя раньше редко когда носил свободные рубашки, как сейчас. Рыцарь просто жаждал поскорее разделаться со всеми соискателями, которые были ему побоку и добраться до портала, чтобы вновь сесть у постели Отто. В душе шевельнулась жалость, это ведь всегда грустно, когда большие и сильные люди находятся на грани, они не могут себе позволить жаловаться и просить утешения. Сильные люди стараются никому не показывать, как им плохо и этим еще больше закапывают себя.

– Потому что Орден еще не настолько слаб, чтобы нуждаться в помощи женщин, – прямо произнес он, лишь с трудом, не отводя от меня взгляд.

Я застыла: получается, он догадывался, что моя персона подойдет Оракулу по всем параметрам и решился на такой отчаянный шаг, впервые в истории храмовников изменив порядок прохождения испытаний. Сделал все, лишь бы не дать мне встать в один ряд с ним! Серьезный подход и чертовски приятно, что весь этот переполох был создан в мою честь.

Хорошо, не получается по-хорошему, пойдем по другому пути. Я тебя слишком хорошо знаю, ты зациклен на правильной жизни и никогда не пройдешь мимо того, кому нужна помощь. Нужно всего лишь правильно преподнести эту информацию, чтобы у тебя не было шанса соскользнуть. Рыцарь и все этим сказано.

– А что, если женщина нуждается в Ордене?

– Эта женщина нуждается в хорошей порке, а не Ордене!

Испугавшись, что он прямо сейчас к этому и приступит, поскольку у Озрельна слова с делом никогда не расходились, я буркнула:

– Вообще-то я помолвлена, так что на вашем месте не стала бы мечтать о подобных вещах.

Вернер закатил глаза:

– Я мечтаю только об одном, вернуть тебя обратно туда, откуда взял, но это невозможно, ты же теперь сама отсюда не уйдешь.

– Раньше надо было думать, когда я несколько месяцев подряд просилась обратно.

– А теперь ты помолвлена и ни за что не бросишь жениха? – хмыкнул рыцарь.

Не то, чтобы он был прав, но доля истины в его словах имелась. И кстати про помолвку это я немного преувеличила, поскольку синигами, духи льда, не знают такой традиции, она им абсолютно чужда. Не знаю, зачем я сейчас все это вспомнила и вытащила на обсуждение, потому что в жизни все было намного сложнее.

Самаэль был готов пойти ради меня на любой безумный шаг, даже жениться, чего лично я бы, будь мужчиной, никогда бы не сделала. Но чтобы сделать это по закону, требовалось получить разрешения от Мудрецов Севера, старейшин, которые правят его кланом. А для этого мы оба должны присутствовать у них перед глазами, но ни времени, ни возможности пока не было. Вернее, я планировала это сделать летом, во время каникул, только вот предполагаемый жених уперся рогом и категорически отказывался показывать меня главам клана.

Как-то Ядвига обмолвилась, что Мудрецы взамен на согласие заключить союз, собираются что-то потребовать от меня, но вот что именно, она не знала, а я сама никак не могла добиться правды от Самаэля. Он отшучивался, отмалчивался, а под конец заявил, что уйдет из рода и нам никуда не придется ехать, брак ведь можно заключить и по законам людей. А этого уже я не могла допустить, потому что эйфория свежих чувств уйдет, а помнить об утраченных возможностях он будет всегда. Мне не хотелось рисковать и добавлять масла в огонь.

– Какая разница? – вопросом на вопрос откликнулась я, – мы сейчас обсуждаем гораздо более важную тему, чем моя личная жизнь.

– Ярослава, если ты уже выбрала себе спутника жизни, то вряд ли кто-то сможет навязать тебе другого, как это было раньше, так что тебе нет смысла тратить свою жизнь на служение идеалам.

Это было справедливо замечено, только это раньше для меня было первым стимулом пройти испытания. А сейчас к этому добавилось кое-что более важное.

– Ошибаешься, как раз на это и есть смысл тратить свою жизнь. Потому что любовь и хорошие отношения могут пройти, а идеалы должны расти и крепнуть, чтобы будущие поколения не валились без поддержки.

Я говорила на полном серьезе, отставив шутки в сторону.

– Тогда зачем тебе это?

Глубоко вздохнув, я выпалила на одном дыхании:

– Мне нужны возможности для восстановления бывших ресурсов Ассоциации Врачевателей, чтобы Инквизиция перестала запрещать лечить больных, тем самым обрекая их на смерть. Чем тебе не служение идеалу?

– Я слышал, преподаватель аз-Зайтуна подала в Ассоциацию заявку на рассмотрение о введении новых способов диагностики и лечения, приложив к этому несколько томов с исследованиями и доказательствами положительной динамики в состоянии больных, – больше утвердительно, чем спрашивая, произнес сэр Озрельн.

Я была вынуждена признаться, что это не ее рук дело, а только моя инициатива и большая часть практического исполнения:

– Она подала эту заявку под моим руководством, по сути, там стоит только ее фамилия и подпись.

– Я так и думал, – Вернер улыбнулся краешком губ, – рассмотрение назначили через месяц и заявление завернут. Извини, но Инквизиция, и правда не подарит вам, целителям, возможность покопаться в кишках больных.

Мужчина стих и посмотрел на меня с какой-то жалостью, как бы говоря, что зря стараешься. Врачеватели здесь никогда и ничего не решали, это политика и мне в нее никто не даст влезть. Что ж, пусть будет так, он просто еще не знает, на что на самом деле способны целители. Это здесь, в Хаадраде порез пытаются заговорить и не могут, в то же время, считая больных аппендицитом проклятыми, но прогресс придет и на их улицу, как когда-то пришел на Землю, пережив все остальное.

Поняв, что Вернер твердо решил испортить мне жизнь, я на всякий случай все же уточнила:

– То есть, в поддержке ты мне отказываешь?

Мужчина тут же разгадал вопрос с подтекстом и хмыкнул:

– Я отказываю тебе только во вступлении в рыцари Ордена, но не в поддержке, так что, если хочешь, можешь обсудить со мной план дальнейших действий, я подумаю, что можно сделать. Но все это будет носить не официальный характер, ты же понимаешь, извини. Сейчас, пока у нас фактически нет Магистра, всю систему изнутри потряхивает, как при землетрясении. Поднимают голову те, кто хотел бы приложить свою руку к управлению всей структурой и, если я откровенно начну поддерживать твою кандидатуру, нас заклюет весь свет!

– Хочешь сказать, ты рискнул бы пойти против чужого мнения, если Великий Магистр был бы здоров? – намеренно усомнилась я.

– Не просто Магистр, потому что это всего лишь пост и его может занять кто угодно, а именно Отто. У него железная рука, но при этом достаточно опыта и мудрости, чтобы обойти все подводные камни. Он бы рискнул сделать из тебя рыцаря: если кто из нас не боится перемен, так это Отто фон Керпен.

Нет, дело не в отчаянной храбрости, просто Отто, старый лис и тертый калач, с удовольствием бы понаблюдал за тем, как многие его недруги впадают в истерику, узнав, что теперь среди рыцарей Храма присутствует женщина. А Инквизиция вообще встала бы на уши и подала ноту протеста: как же это так, в оплоте святости и справедливости, служит правнучка некроманта, с которыми и борются кардиналы. Не сомневаюсь, что Магистр получил бы огромное удовольствие, глядя на то, как лицо Великого Инквизитора в бешенстве перекашивается и только б разводил руками, говоря, а что я могу сделать, это выбор Оракула.

Только вот у Вернера сейчас слишком шаткое положение, чтобы вступать со всеми в конфронтацию и уже одно то, что он принимает меня и обещает поддержку, пусть и тайную, дорогого стоило. Только вот меня это все равно не устраивало, я знала, что мне было нужно и полумеры здесь не уместны. Если понадобиться, я готова пойти в обычный обслуживающий персонал и годами добиваться включения в касту рыцарей, но за пять, десять, пятнадцать лет от подобного отношения погибнет большое количество людей только потому, что им запрещено было оказывать нормальную, по меркам моего мира, медицинскую помощь. Я не ученый и не великий врач, но организовать талантливые умы и руки вполне способна в силу того, что знаю, что и как надо делать. Мне даже не нужно на это разрешение, по большей части плевать на Инквизицию, главное, чтобы никто не мешал делать свою работу.

Очень не хочется пользоваться столь низкими методами, как шантаж, но что делать, коли, другого варианта нет. Тем более что пока я не рыцарь, надо спешить пользоваться всеми доступными средствами, потому что потом мне уже многое будет нельзя. Как ни странно, в успехе я не сомневалась: не отроют здесь, полезу в окно в другом месте, где-нибудь да повезет.

– Вернер, не вынуждай меня, – не глядя в сторону комтура, тихо попросила я.

– Только не говори, что собираешься мне угрожать, – мужчина не сдержал улыбки, хотя это и правда было смешно, на свой счет я не заблуждалась и прекрасно видела, что у нас разные весовые категории.

Я ведь не сумасшедшая, чтобы вступать в прямую борьбу со столь умелым противником, лучше воспользоваться старыми добрыми методами славного партизанского прошлого страны, в которой родилась и выросла. Это намного эффективнее, чем биться головой об стену в надежде переломить ситуацию.

– Сам-то понял, что сказал? Какие еще угрозы, у меня и мыслей не было, я просто собираюсь предложить тебе взятку.

Вот чего Вернер не ожидал, так именно этого, причем я сказала это таким будничным тоном, словно ни на минуту не сомневалась, что он согласиться. Великий комтур сощурился, поглядывая на меня искоса, и спросил с напряженным интересом:

– И что ты хочешь предложить? Золото, информацию? Прости, большего предположить я не могу, с фантазией беда.

Я оценила его тактичность и правда, у меня не было ни того, ни другого, ни даже третьего. Но в тоже время, то, что имелось, было сейчас гораздо ценнее всего остального.

– Давай обойдемся без пошлостей.

– А давай, – он с готовностью кивнул и наклонился ко мне, перегнувшись через стол, – тогда ума не приложу, что ты хочешь предложить?

Я развела руками и улыбнулась:

– Себя.

Реакция Вернера была не однозначной, он резко отпрянул, словно всерьез опасался, что я тут же накинусь на него с недвусмысленными намерениями, хотя этого у меня и в мыслях не было. Как уже было сказано, у нас слишком разные весовые категории, такие люди редко сходятся. Пришлось спешно убеждать его, что он неправильно обо мне подумал:

– Что ты так затрясся? Честно говоря, не думала, что это так тебя испугает, с виду ты кажешься более мужественным. Тем более что предлагаю я себя не тебе.

Вернер окончательно запутался, но выглядел донельзя заинтригованным:

– Это все упрощает, но тогда кому?

– Вернер, ты плохо соображаешь, тебе точно нужно срочно отдохнуть, так недолго и до срыва себя довести, кто тогда за Орден будет отвечать? Я хотела предложить тебе свои услуги в осмотре Великого Магистра, вполне возможно, что я смогу что-то сделать для него. Конечно, пока я не знаю, что именно с ним случилось, что он несколько месяцев не встает с постели, но вдруг мне удастся помочь?

Вернер хотел сказать что-то обидное, я видела это по его блеснувшим глазам, мол, не тебе, девчонке, соперничать с мировыми целителями, а другие вряд ли были допущены к Отто. Но все-таки сдержался, видимо вспомнил, что в моем мире лечение людей было поставлено на поток и во многих случаях достигало положительного результата. А здесь смертность фиксировалась в четырех случаях из десяти. Чаши Сангреаля у меня уже не было, с ее помощью я смогла бы исцелить любой недуг за несколько минут, но и мои знания ведь тоже что-то, да стоят. И комтур об этом прекрасно знал. Наверное, уже влез в мои работы, подготовленные к комиссии в Ассоциации, и все подробно изучил.

Я поставила его в очень неудобное положение: с одной стороны у него появился маленький, но все же шанс помочь своему учителю, с другой я повела себя ужасно, фактически торгуясь с ним жизнью близкого человека. Идти в таком случаю на поводу, означало бы, что он поддерживает подобные методы, а это не про Вернера.

– Ваши целители говорят что-то определенное?

Вернер задумчиво пошевелил губами, не издавая ни звука, а потом пробурчал:

– Они не знаю, что с Отто, у него повреждены практически все внутренние органы, даже глаза начали стремительно слепнуть.

Звучало жутковато, но это могло быть все, что угодно и притом, вполне поддающееся лечению.

– Но хоть какие-то прогнозы они дают?

Лицо рыцаря окаменело:

– Дают. Говорят, что еще несколько недель протянет, а потом надо готовиться к передаче полномочий.

Чувствуя себя последней сволочью, я заявила:

– Ну, тем более, ты ничего не теряешь. Дай мне возможность просто его осмотреть, ваши целители могут только на энергетическом уровне определить, что происходит, но не поймут причин. Вдруг не все так страшно?

– Ты считаешь это этичным? – вдруг вырвалось у него, – сначала сидишь, рассказываешь о том, как ты мечтаешь помогать людям, при этом пытаясь убедить меня в своей бескорыстности и честности, а сама, едва почуяв выгоду, пытаешься обозначить цену за свою помощь? Не знаю, как ты смогла обойти Оракул, но это уже слишком.

Чего-то подобного я и ожидала от своего старого знакомца. Вот только пронять меня всеми этими красивыми, но пустыми словами уже было трудновато.

– Только не надо высокопарных изречений. Оставь это для своих учеников, хорошо? Терпеть не могу ярых моралистов, особенно когда они начинают учить меня жизни. Нельзя быть столь категоричным, кроме белого и черного в мире существует масса других оттенков.

– То есть, ты сейчас не манипулируешь моим желанием помочь Отто? – не поверил мне Вернер, на что я потрясла указательным пальцем прямо перед его носом:

– Именно твоим желанием я и манипулирую, но никак не жизнью Магистра, а это две большие разницы.

– И в чем же?

Вот репей, а все почему-то именно меня считают приставучей, хотя хватка комтура гораздо более сильная, чем у меня.

– Давай лучше поговорим о тебе, – не повелась я на провокацию, – чем лучше ты, который из-за своих личных убеждений готов отказаться от реального шанса на спасение Отто? Почему бы не поступить честнее и не спросить самого Магистра или хотя бы других его учеников, что они думают по поводу этого?

Вернер отчетливо застонал, переспорить ему меня вряд ли удастся:

– Ну почему ты все время извращаешь то, о чем я говорю? И все время умничаешь?

– Смысл извращать то, что само по себе и является извращением? – удивилась я подобной реакции и скромно добавила, – и почему бы не блеснуть умом, когда это удается? И вообще, помнишь десятый пункт Кодекса?

Великий комтур колебался, но не потому, что я намекнула ему на личные претензии к моему стилю ведения переговоров, а потому что ему на самом деле хотелось помочь Магистру, и он боялся испытать ложную надежду, ведь я не всесильна, вполне могу осмотреть Отто и подтвердить слова признанных целителей. А там уже ему ничего не останется, как смириться, а это страшнее всего, когда уже не на что рассчитывать.

– Помни о грации, это умение рыцаря реагировать на изменения, надо быть готовым к ним, настолько гибким, чтобы не сломаться. И не путай, я не говорю о том, чтобы прогибаться, имея в виду именно гибкость. Так будь же гибким, Вернер, тем более я не требую чего-то сверх возможного, а только того, что принадлежит мне и так по праву. А то получается, что, когда тебе надо ты можешь быстро изменить свои принципы, и порядок проведения испытаний меняется вслед за тобой. А когда тебе выгодно, ты сразу вспоминаешь про то, что плохо, что хорошо. А по сути, именно мои цели в итоге благороднее твоих желаний.

– Хорошо, – прошипел мужчина.

Не ожидая, что он не попытается даже оправдаться, я опешила:

– Что?

– Пусть будет так, – повторил Вернер и на этот раз куда более уверенно, – видимо сама судьба толкает меня на этот шаг. Ты получишь возможность для осмотра Великого Магистра, но имей в виду, если он не поправиться, ты и близко не подойдешь к Ордену и будешь искать иные способы получить желаемое, поняла?

Комтур не шутил, он хотел от меня железных гарантий, что я сделаю все, чтобы помочь Отто. Он почему-то думал, что если указать мне такие рамки и поставить под вопрос все будущее, то я буду больше стараться. И, честно говоря, меня это сильно обидело: я в любом случае бы постаралась для Магистра и сделала все возможное и невозможное, чтобы он встал на ноги и без всяких угроз в свой адрес. Даже больше: если вы Вернер сейчас не согласился на мои условия, я все равно бы постаралась попасть к Отто и что-то сделать, вот только Вернер, после своего заявления, об этом не узнает. Пусть теперь мучится, думая, что пошел на сделку с дьяволом. Совесть – это личный ад каждого из нас, судья эффективнее того, кто служит Фемиде.

– Согласна, – с неприязнью отозвалась я и встала, показывая, что аудиенция на этом окончена, и нам больше не о чем говорить, – когда я могу увидеть Великого магистра?

Вернер тоже встал, его распирали противоречивые чувства и трудно с ними бороться, сидя на жестком стуле:

– Все испытания закончатся только к полуночи, а утром будет проведена торжественная часть, на которой я обязан присутствовать, после этого мы с тобой отправимся к Магистру, воспользовавшись порталом.

Услышав это, я забеспокоилась:

– Тогда будь другом, сообщи об этом ректору, потому что он отпускал меня только в Миравет и обратно и через десять дней я должна быть в академии, собраться и быстро отправиться за оперативной группой, которую собрал Шармад. Завтра начинается трех месячная практика, правда не знаю, где именно она будет проходить, и кто входит в группу, кроме меня самой, конечно.

– Вот уж кем мы не будем, так это друзьями.

Не больно-то и хотелось, главное, Вернер не будет ничего делать за моей спиной и на этом спасибо.

– Об остальном не беспокойся. Шармад уже отвел практикантов на место, вы будете проходить службу при дворе Его Величества Уэстфорда, короля Адальвора и именно там, в местном госпитале Святой Иоанны находится Магистр. Так что считай это подарком, не придется пропускать ни практику, ни плыть в академию. Кажется, море тебе не слишком понравилось?

Он еще и издевается надо мной, но это простительно, ибо все от бессилия.

– А кто в группе? – с замиранием сердца спросила я, надеясь увидеть определенных ребят, по которым успела безумно соскучиться.

– В этом году было принято решение создать сборную группу, в целях экономии выделяемых средств на ваше обучение. Так что там будет мой сын, Ральф фон Озрельн и его невеста Матильда фон Клаунсберг, Самаэль Корнуолл Маар, Лерой Ярдлей, Ядвига Брусничкина и еще несколько представителей других академий, один из них, кстати, сегодня так же проходит испытание в Миравете. Только есть одно, но…

– А можно без всяких «но»? – с надеждой, что все обойдется, пробормотала я, но Вернер лишь усмехнулся:

– Боюсь, что нет. Шармада, вашего преподавателя в срочном порядке вызвали домой, уж не знаю, что у него там случилось, и вести ваше обучение вызвался кардинал Гаспар де Кирога. Его Величество удивился, Инквизиция редко проводит практику курсантов, но поддержал его кандидатуру. Правда, хорошая новость?

– Для меня или для господина Гаспара? – уточнила я на всякий случай.

– Для вас обоих, – все с той же усмешкой произнес комтур, – я с удовольствием буду следить за ходом придворной практики, благо Его Величество Уэстфорда я посещаю несколько раз в неделю.

Я обреченно зажмурилась: вот так, хочешь, чтобы все было как можно лучше, а получается, как всегда. Надежда, что цепной пес Великого Инквизитора забыл про меня, оказалось лишь надеждой.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю