Текст книги "Осквернитель Соломон (ЛП)"

Автор книги: Люциан Бэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Я никогда не была в большом городе.

Ее голос прозвучал без сожаления, и он был этому рад.

– Поверь мне, ты ничего не потеряла.

– Верю, – очень просто согласилась девушка.

Он усмехнулся ей.

– Ты умеешь плавать?

Хаос сильно затрясла головой.

– Нет?

– Не люблю воду, ведь я не рыба.

Соломон рассмеялся.

– Ну, тогда я пойду и поплаваю, – сказал он, надеясь ее переубедить.

Купание в открытом водоеме принесло бы много пользы ее телу и разуму.

***

Хаос наблюдала, как Соломон купался в изумрудно-райской заводи. Она еще не полностью оправилась от того удара, что получила от него ранее, который ощущался словно бодрящая эмоциональная пощечина, но благодаря этому девушка чувствовала себя гораздо лучше. Безусловно, Соломон усложнил для нее задачу, которая предполагала необходимость заполучить его в жертву. Но по какой-то странной причине Хаос была этому рада. Это делало его в глазах девушки особенным, более значимым.

Хаос сосредоточилась на ощущении окружающего ее рая, который Соломон разделил вместе с ней, напоминая себе, что сделал он это лишь из жалости, и он не имел желания связывать себя с ней брачными узами. Было ошибкой позволить Соломону увидеть ее наивность и уязвленное самолюбие, прежде чем она смогла скрыть свои чувства от его проницательного взора.

Безусловно, самолюбие. Был ли хоть один мужчина, который отверг что-либо, предлагаемое ею? Ни одного. Их, конечно, была не сотня, но их было достаточно. И каждый из них, казалось, по крайней мере, осознавал, что Хаос представляет собой настоящую находку, она была для них особенной.

Но только не Соломон. Для него она была… какой-то сломанной куклой или просто недостаточно полноценным человеком, чтобы соответствовать его Шантиль.

Так отчего же ее глаза пожирают его образ, с жадностью до всего, что он может ей дать? Она была абсолютной бунтаркой, всегда. Страстно желала всего, чего у нее не было, или ей запретили это иметь. Соломон остался одетым в белую футболку и плавал, облаченный в плотные, обрезанные зеленые шорты.

– Ты уверена, что не желаешь присоединиться? – крикнул он, повернувшись к ней, передвигаясь в воде на расстоянии нескольких футов от нее.

– Нет, спасибо.

Хаос махнула рукой, внезапно сожалея о своей боязни воды. Не то что бы она имела желание поплавать с ним, хотя ей бы следовало. В этом была необходимость. Как еще ей установить с ним связь? Хотела она этого или нет, но близость должна произойти. О чем она только думала? Каким образом предполагалось установить эту связь между ними, если Хаос была совсем не подготовлена?

Ей нужно поговорить с Мастером и рассказать ему, что она не была подготовлена должным образом. Нужно выяснить, как действовать дальше.

Глава 13

С женщиной, с которой Соломон разделит сексуальное удовольствие, ему необходимо установить эмоциональную связь. А между ними двумя этой связи не было. Остается только один вариант. Использовать свои навыки в том, в чем Хаос была столь искусна, чему она обучалась все это время. И для девушки совсем необязательно испытывать наслаждение, по крайней мере – допускать его к своему телу. Существует множество способов сделать это, помимо секса.

Как и было обещано Соломоном в тот день, он не прикасался к ней во время его так называемой терапии. Что больше походило на пытку. Опять же, это было проявление ее внутреннего бунта. Ее смятение, вызванное желанием того, что она не могла получить, в этой ситуации объяснялось предельно ясно и просто. Но как он посмел? Как Соломон смеет не испытывать к ней желание, мужское желание, которое испытывают к женщинам? Или конкретно к той женщине? Из его уст звучали только правильные вещи, но порой его действия были такими, что заставляли Хаос думать, будто он захочет ее, и все же … неужели он никогда не пожелает испытать подобное по отношению к другой женщине? Находясь в душе, Хаос зажмурила глаза, уцепившись за гнев, который пришел с этой нелепой, глупой болью.

В сотый раз Хаос желала поговорить с Мастером, чтобы узнать, как поступить с этим Соломоном Горджем. Боль вернулась и сдавила грудную клетку, Хаос стиснула зубы, принимая ее. Боль тоже имела свою власть. Девушка была экспертом в её использовании. И Соломон дал ей маленькую лазейку в ходе их разговора. Хаос испытывала восторг от его способностей. Она изучила все о них, не так ли? Соломон не мог обучить ее искусству любви, но он позволил ей прочувствовать эту новую боль.

Девушка отправилась бы к Мастеру, такой шаг в этой ситуации был бы простым и понятным. И ей придется это сделать. Но прежде чем уйти, ей необходимо опробовать на Соломоне свои способности и навыки. Ее цель – облегчить Соломону принятие его судьбы, ведь она понимала, что, вероятнее всего, он будет сопротивляться этому. До тех пор, пока не почувствует, что ему это по вкусу. Он обязательно должен получить это. Только от нее и ни от кого другого.

Выйдя из душа, Хаос натянула на себя ночную рубашку, которую для нее раздобыл Соломон, и спрятала в карман две полоски бинта. Он первым принимал душ, а Хаос растягивала свое пребывание в ванной, надеясь, что, когда она закончит, мужчину уже сморит сон. И чем более глубокий сон – тем лучше.

Прежде чем взобраться на постель, она проверила малыша опоссума, снова поражаясь тому, что он по-настоящему был рядом с ней, и это было реальностью. Казалось чудом – увидеть его в этой клетке. Встреча со зверьком не была первым из ответов на ее молитвы, но даже на это Хаос особо не рассчитывала. Не после всего того, что она натворила.

– Добрых снов, опоссум, – прошептала девушка, мечтая, чтобы он стал дружелюбнее к ней. Возможно, его отношение к ней изменится в лучшую сторону, если он почувствует, что Хаос хорошая и не причинит ему вреда.

Прежде чем забраться в кровать, она погладила пса и тоже пожелала ему спокойной ночи в своих мыслях, не желая показаться Соломону эмоционально зависимой по какой-либо причине.

Хаос заняла свое место в постели и пролежала так какое-то время.

– Прости, Хаос, – прошептал Соломон спустя некоторое время.

Девушка не обратила внимания на то, как ее внутренности дрогнули при звучании его негромких слов, казалось, причина в необычном и чуждом опустошении в них. Она предпочла не отвечать, так как не могла ничего сказать. Девушка пролежала без сна несколько часов, и чем больше она ждала, тщательно перебирая планируемые шаги в своей голове, тем сильнее колотилось ее сердце. Она никогда не делала ничего подобного раньше. Насколько сложным это может оказаться для нее? Она знала достаточно о воздержании, чтобы быть уверенной, что никогда не пересекала противоположного грань этого явления. Но Хаос знала все о выживании, знала о том, как крепко затягивать узлы, знала, как совершить маневр. Мастер научил ее многим вещам. Он сказал, что всегда хорошо быть подготовленной к встрече с врагом, какую бы форму он не принял.

Не желая больше ждать, Хаос сделала вид, будто ей снится кошмар. Когда Соломон тут же проснулся, она обернула свои руки вокруг его шеи и растворилась в комфорте его объятий. Как ни странно, не составило труда имитировать симптомы травмы, ее тело и разум, казалось, были заодно с ее планами, реагируя так, словно они тоже поверили ей.

Хаос расслабилась, и Соломон сделал так, как делал всегда – повернулся спиной к ее лицу. Это показало ей, что мужчина не заметил, как скользнул первый из бинтов, оборачиваясь вокруг его запястья. Хаос проделала это, когда неистово цеплялась за него, пока он пытался успокоить ее своими объятиями. Примерно час спустя, когда его дыхание углубилось, она осторожно переместила другую повязку, закручивая бинт вокруг его предплечья. Когда специальный узел был готов, Хаос быстро дернула изо всех сил, плотно стянув его руки за спиной.

Мгновенно проснувшись, он перевернулся на спину, и Хаос опустилась на колени рядом с ним, наблюдая за его борьбой.

– Что происходит? – ахнув от удивления, Соломон дернул связанными запястьями несколько раз и, сбитый с толку, осмотрелся по сторонам.

– Чем больше ты будешь двигаться, тем сильнее будут затягиваться узлы.

Тяжело дыша, он уставился на девушку, ее освещал призрачный свет, который лился из открытой ванной комнаты.

– Что… ты делаешь, Хаос?

Хотя его голос был низким и спокойным, она уловила дрожь беспокойства.

– Не волнуйся, я не причиню тебе вреда, – заверила Хаос.

Соломон хмыкнул, пытаясь встать с кровати, и Хаос поспешила оседлать его, быстро перекинув ногу через его талию.

– Для этого мне нужно, чтобы ты оставался на постели, – сказала она, прижимая его сильнее к кровати своим телом.

– Я сброшу тебя, Хаос, ты ведь не хочешь этого?! Клянусь, я буду бороться.

– А может, не стоит бороться со мной?

– Что ты делаешь?

– Демонстрирую тебе.

– Демонстрируешь мне что? – требовал Соломон.

– То, насколько я хороша в доставлении удовольствия.

Он покачал головой.

– Нет, – прошептал он. – Не делай этого, пожалуйста.

– Почему нет? – она действительно хотела знать ответ.

– Это неправильно.

– Ты считаешь меня красивой, ты заботишься обо мне. Думаю, это самое правильное, что когда-либо случалось со мной.

***

Соломона охватила паника, пока он сражался с инстинктивными реакциями своего тела, желая сбросить ее с себя. Он мог бы бороться, это не было проблемой, но могла ли Хаос заставить его причинить ей боль? На первом месте должна быть логика.

– Умоляю, не делай этого. Это слишком неправильно.

Соломон зажмурился , когда девушка сняла сорочку.

– Оставь свою гребаную одежду на месте, Хаос! – взвыл он, прибегая к силе интонации.

Хаос стремительно скользнула по его телу вниз, пока не достигла верхней части его бедер. Его тело уже вздымалось своей готовностью действовать, а ведь она еще не успела зайти дальше.

– Я буду сопротивляться, тебе лучше приготовиться.

– Я надеялась, что ты не станешь, – сказала девушка, быстро развернувшись всем телом. Не успел он осознать, что она делает, как его лодыжки резко сошлись вместе, крепко затянутые еще одной петлей.

Ох, черт. Блять. Он подтянул к себе колени, глядя на девушку.

– Не заставляй причинять тебе вред, Хаос, пожалуйста.

Девушка склонила голову к Соломону, в ее глазах горел невысказанный вопрос, словно он уязвил ее своими словами. «Ты бы мог причинить мне вред?» Очевидно, она не сомневалась, что этого он никогда бы не сделал. Никогда.

– Значит, ты собираешься изнасиловать меня? Вот так? Иисусе.

Он крепко зажмурил глаза, когда она оседлала его талию. Что ему оставалось делать?

Оставаться спокойным.

Мужчина ахнул, когда девушка взялась за его боксеры и начала опускать их, несмотря на то , что его колени по-прежнему были притянуты к телу. Оставаться спокойным? Оставаться спокойным? Может быть, ему следует сделать вид, что он не против ее действий.

– Ладно, ладно, – сказал Соломон, выпрямляя свои ноги.

Хаос уселась на него в ту же секунду, как только он вытянулся всем телом на постели. Мужчина стиснул зубы, когда она стянула его боксеры ниже и мягким захватом его член обвили руки, начав поглаживать. Весь тяжелый труд Соломона, чтобы оставаться чистым для своей жены, исчез под прикосновениями Хаос.

Она мертва.

Прилив жара заставил его зарычать, а внутренний голос убеждал принять происходящее. Настолько это было восхитительно и необходимо. Но все это не имело никакого смысла. Для кого, черт возьми, такое могло быть необходимым?!

Рот девушки накрыл его плоть, и Соломон дернул головой вниз, чтобы проследить за тем, что она делала. Взгляд Хаос устремился к его лицу, преследуя и удерживая его в плену некого смятения, взаперти своего персонального ада. Это то, что она терпела всю свою жизнь. Принуждение к удовольствию. Только для нее не было никакого удовольствия в том, что она делала, никогда.

Почему она это делает? Если бы он только понял ее мотивы, тогда, возможно, смог бы помочь ей. Соломон стиснул зубы, сопротивляясь той жажде, которую испытывало его тело, но только не разум. Как быстро он сдался. Так продолжалось до тех пор, пока он не увидел слезы на ее щеках, что поразило его в самое сердце. Она нуждалась в том, чтобы он не был таким, как все остальные.

Жар медленно покидал низ его живота.

– Это не то, что тебе нужно, Хаос, – выдохнул он, отдышавшись.

Девушка увеличила темп, и Соломон сосредоточился на том, что помогало ему удерживаться от падения.

Наконец, она остановилась, когда поняла, что ее уловки на нем не работают.

– А что мне нужно? – выдохнула она. – Ничего из того, что ты сможешь мне дать! – прошептала Хаос. – Я знаю это. Я даже никогда не просила ничего в ответ.

Она покачала головой, выглядя по-настоящему задетой им.

– Я просто… хотела поблагодарить тебя.

Последняя фраза была полна боли и печали.

– За помощь мне. Я лишь хотела показать, насколько хороша в том, чтобы доставить удовольствие тебе.

Соломон позволил себе взглянуть на нее, когда она опустилась на колени рядом с ним, вытирая слезы с лица, как ребенок, который лишь хотел угодить. Это разбило ему сердце.

– Чтобы сказать спасибо, не обязательно делать это, красавица.

Дыша с трудом, Хаос вскочила с кровати и убежала в ванную. Когда она вышла, Соломона окатила паника, так как она была полностью одетой и устремилась к входной двери.

– Что ты делаешь?

– Мне нужно подумать.

– Пожалуйста, не уходи, Хаос, там небезопасно.

Достигнув двери, она повернулась и посмотрела на Соломона через плечо.

– Там никогда не было безопасно, – прошептала она и вышла наружу.

Соломон боролся с узлами, чтобы освободиться, но обнаружил, что они затягиваются только сильнее, как и предупреждала Хаос. Волк заскулил, когда Соломон скатился с кровати и упал на пол.

– Давай, – буркнул он псу, – выручи меня. Помоги освободиться.

Все громче скуля, волк склонил голову, выглядя так, словно пытался понять его, но, конечно же, это было не так. Соломон тщательно тер ткань, сковавшую его лодыжки, о каменный выступ камина, пока, наконец, не порвал ее. Затем он бросился в сторону кухни за ножом. Но что он собирался делать с ним?

Мужчина осмотрелся по сторонам и поспешил обратно к камину, упав на колени, и начал быстро, как только мог, перетирать повязки на запястьях о камень.

Как далеко она могла уйти пешком? Знала ли Хаос здешние леса? Дерьмо , ему нужно поспешить.

К тому времени, как он освободился и оделся, казалось, прошла целая вечность. Что если она вернулась обратно? Соломон молился Господу, чтобы он не позволил ей этого. Соломон ненавидел взывать к Богу, это навевало плохие чувства, дежа вю того, что произошло в последний раз.

Но он услышал ее крик тогда. Это что-то да значило.

Одевшись и вооружившись дробовиком, Соломон выбежал из дома.

– Хаос! – закричал он и, поспешив к своему грузовику, забрался внутрь.

Белая вспышка ошарашила его, мелькнув где-то сбоку, Соломон дернулся и обнаружил волка, который забрался на заднее сиденье. Отлично, ему пригодится любая помощь.

Заведя грузовик, Соломон медленно поехал по извилистой дороге, прочесывая лес и выкрикивая имя девушки из окна. Блять. Благодаря ему, сейчас она была в черном тренировочном костюме, в полночное время. Единственный цвет, который мог броситься глаза, выделяясь среди кромешной темноты, это красно-рыжий цвет ее волос, но Соломон сомневался, что среди ночи в лесу сможет разглядеть нечто подобное. Ему нужно яркое освещение. Ни фары, ни тусклый лунный свет, а целый поток света.

Он добрался до нижней части дороги и выехал на шоссе. Ничего. Боже, пожалуйста, покажи ему, покажи, в какую сторону она направилась. Двигатель грузовика тихо рычал, пока Соломон ждал подсказки. И продолжал ждать.

Три раза Соломон ударил рукой о руль.

– Покажи мне! Покажи мне, куда она направилась, просто направь мой гребаный грузовик в верном направлении, прошу! – сорвался он на крик. – Я умоляю!На последней фразе он перешел на дрожащий шепот, но следующая минута, показавшаяся ему вечностью, принесла в ответ на его мольбы такую же тишину, как и прежде. Большое жирное ничего.

Он развернул грузовик по направлению к дому мисс Мэри. Необходимо было поговорить с кем-нибудь, он не мог держать это в себе. Она могла знать что-нибудь, хоть что-то. Соломон медленно подъезжал к ее дому, молясь, чтобы Хаос двигалась к дому мисс Мэри. Сердце Соломона сжалось, когда он свернул на подъездную дорожку мисс Мэри, понимая, насколько ничтожно малы были шансы найти девушку здесь.

Он постучал в дверь, стараясь не сделать это слишком громко.

– Это Соломон, – предупредил он, давая понять хозяйке, кто стоит у двери.

– Иду, иду!

Соломон ждал, пока откроется дверь , озираясь по сторонам, выискивая в лесу любой признак движения. Наконец, дверь открылась.

– Соломон?

– Мисс Мэри, – прошептал он, – мне очень жаль, что разбудил вас, я могу войти?

– Что за вопрос? Мальчик мой, ты же знаешь, тебе необязательно спрашивать меня.Старушка откатилась на коляске в сторону, освободив проход, и Соломон зашел внутрь и закрыл за собой дверь, запирая замок.

– Мне нужна помощь, – сказал он, нервно расхаживая по комнате.

– Что же случилось?

– Видите ли, – он старался говорить спокойным тоном, – я ухаживаю за девушкой в своем доме. Я обнаружил ее полумертвой в лесу.

Вдруг он опустился на колени перед мисс Мэри и прошептал:

– Она заставила меня поклясться не рассказывать никому о ней. Но, Мэри, проведя пару дней с ней, я узнал некоторые вещи, раскопал кое-что в ее сознании, – мужчина кивнул и продолжил ходить по комнате в смятении. – Я бы не рассказал вам об этом, если бы не впал в отчаяние, но я не знаю, что еще делать. Эта девушка вовлечена в по-настоящему скверные вещи. Г-группа очень больных людей причиняет ей вред, и они называют это благом. Когда я нашел ее, она была еле жива, Мэри. Я не преувеличиваю.

– Я знаю, ты бы не стал, – заверила она.

– Она пыталась соблазнить меня, а я отказался, потому что ей это не нужно, – рассказывал Соломон, ухватившись за хрупкие руки женщины. – Она лишь хотела поблагодарить меня. Подарив сексуальное удовольствие.

Словно его сердце ныло в груди, он закрыл глаза и схватился за голову.

– Теперь она ушла, и я не знаю куда, но мне нужно найти ее. Соломон возобновил свои метания по дому.

– Я беспокоюсь, что она вернется в то жуткое место и волнуюсь, что они могут сотворить с ней опять.

– Ты знаешь ее имя, юноша?

– Она представилась как Хаос, но боюсь, это не настоящее имя.

– Милостивый Боже, какое отвратительное имя.

Соломон пытался вспомнить детали, которые могли бы в поиске.

– Она, она упомянула об Осквернении, которому суждено свершиться, – он взглянул на старушку. – Вы когда-нибудь слышали о подобном?

Руки мисс Мэри вспорхнули к губам.

– Не произноси этого здесь, сынок.

Соломон застыл, уставившись на нее.

– Что? Оск…

– Тсссс ! – приказала она, ткнув в него дрожащим пальцем. – Только не в моем доме. Я не слышала это запретное слово с полвека, – прошептала мисс Мэри.

– Что это значит?

Старушка покачала головой.

– Нельзя говорить об этом.

Соломон смотрел на нее упрямым взглядом, зная, что она имела в виду и не отступится от своего.

– Я не могу бросить ее, мисс Мэри. Я должен ей помочь.

Ее рот вдруг сжался в жесткую линию.

– Ты ей не поможешь, если она уже погрязла в этом.

– Нет, – противился Соломон, качая головой. – Я должен узнать.

– Ни одна живая душа на сто миль вокруг не скажет тебе ни единого слова. Разве что сумасшедший Джимми Рэй Смит. Он уже давно тронулся умом, никто бы не стал иметь с ним дела.

– Где он?

– Ох, он не будет ни с кем говорить. Если ты навестишь его, он пристрелит тебя, – откровенно сказала старушка. – Затем съест на ужин.

– Может, мне пойти в полицию?

Мисс Мэри сильнее покачала головой в отрицании.

– Лучше бы ты не делал этого, сынок, меньшее, чего бы тебе хотелось, это покинуть город в ящике вперед ногами под конвоем.

– Вы серьезно?

– Как сердечный приступ. В этом городе есть свои тайны, которые не стоит раскапывать на божий свет, я думаю.

– Где он? Этот человек? Джимми?

– Я не скажу тебе, – воскликнула старушка.

– Мэри, – выдохнул Соломон, вновь опускаясь перед ней на колени. – Шесть лет назад моя жена была похищена и убита. И я не смог ее спасти. Помните ту ночь, когда я пришел сюда, думая, что вы были в опасности? Это была ночь, когда я нашел эту девушку. Я слышал, как она зовет меня в моих снах. Меня. Крик из ужасающего кошмара. Потом я обнаружил, что она свисает полумертвой с ветвей дерева. Это должно что-то значить, Мэри, пожалуйста, я прошу вас. Скажите мне, где его найти.

Глаза пожилой женщины расширились, а рука прикрыла рот.

– Ох, сынок, теперь ты убедился, что и у тебя есть дар твоей матери, да?

Мисс Мэри покачала головой и поджала губы, прежде чем смогла бы выдать ему адрес.

– Где это? – спросил Соломон, наклоняясь и целуя ее в щеку.

– В призрачных лесах Уэстона , сразу за психушкой.

– Психушка ? Какая психушка ?

Она пристально смотрела на него, ее приоткрытая челюсть слегка дрожала.

– Какая психушка ? Мальчик, только не говори мне, что ты никогда не слышал об Уэстонском приюте для душевнобольных?

Соломон старался вспомнить что-нибудь об этом месте.

– Вы говорите о том огромном госпитале?

– Это сумасшедший дом. Или был таковым, – мисс Мэри перешла на шепот. – Психлечебница «Луна Хиллз Транс», – добавила она еще тише. – Много лет назад это учреждение закрыли, но один сумасшедший проповедник выкупил его и стал восстанавливать, одному Богу известно для каких целей. Я знаю, Джимми Рэй – единственная живая душа, достаточно спятившая, чтобы ответить на вопросы подобного рода.

Соломон вскочил и поспешил к двери.

– Спасибо, Мэри. Я приду завтра навестить вас.

– Будь осторожен! – предупредила старушка, ее голос звучал удрученно.

– Буду! – Соломон повернулся и взглянул на нее. – Прочтите за меня молитву.

– Я делаю это каждый день.

Глава 14

– Бабушка! – Хаос крепко обвила женщину руками, после того как пробралась в ее комнату, прокравшись через весь главный дом.

Старуха испуганно ахнула при виде девушки, словно та была привидением.

– Дитя, – прошептала она, поспешив к двери, чтобы закрыть ее за Хаос, – что ты здесь делаешь?

Хаос покачала головой, и ее глаза наполнились слезами.

– Я… не была подготовлена должным образом, бабушка. Я думаю … ты тоже понимала это, но не смогла ничего сделать.

– У м-меня даже не было шанса для этого, – ее руки вспорхнули к дрожащим губам. – Я думала, что сделаю это после твоего выпуска, – старуха задыхалась, выдавливая из себя слова, стоя перед Хаос. – Но, когда я говорила с Мастером, он вел себя так, словно мне это по плечу, – она покачала головой, испустив болезненный вздох. – И я была слишком напугана, чтобы что-либо возразить ему на это.

О, Боже. Хаос огляделась по сторонам, размышляя и меря комнату шагами. Внезапно она бросилась к бабушке и крепко сжала ее ладони в своих руках.

– А сейчас, что насчет настоящего, сейчас ты можешь это сделать?

Дверь сотряслась от громкого стука, и старуха крепче вцепилась в руки девушки.

– Да? – ответила она своим дрожащим старческим голосом.

– Мастер желает видеть тебя. И Хаос тоже.

Когда они обе испуганно выдохнули, ужас по-настоящему охватил Хаос. Он знал, что она здесь. Конечно же, он знал.

– Мы скоро будем, – ответила бабушка.

– Он сказал явиться немедленно.

Голос, похоже, принадлежал Реджинальду. Одному из новых избранных.

– Мы будем прямо сейчас, – сказала старуха.

Она перевела испуганный взгляд на Хаос, что заставило в страхе сжаться нутро девушки. Подобный взгляд от старухи обеспокоил Хаос сильнее, чем все ее собственные страхи.

Хаос поспешила к двери, бабушка семенила сразу за ней. Она не хотела доставлять женщине еще больше неприятностей. Не снова. Бабушка всегда попадала в передряги из-за Хаос , всегда старалась облегчить ее жизнь, совершая поступки, огорчавшие Мастера.

Затем они поспешили вниз по уже знакомому каменному проходу, ведущему к главному дому; кроны деревьев обрамляли туннель, казалось, что узкая аллея вдруг стала походить на горячие, тугие простыни, в которые заворачивали девушку. Задыхаясь, она старалась быстрее миновать это место, избегая тяжелое ощущение удушья, хотя в глубине своего сознания понимала, что ей уготовано наказание гораздо хуже.

Ее лишь наполовину исцеленное тело ныло от чрезмерной физической нагрузки, в то время как страх заставлял разрываться в бешеном темпе бьющееся сердце. Ожидание только сильнее ожесточит Мастера.

Девушка тихо постучала в двери его покоев, которые находились в дальней части большой резиденции.

– Войдите!

Ярость, с которой было произнесено одно это слово, заставила обеих подпрыгнуть.

– Позволь мне говорить, – прошептала Хаос бабушке, следовавшей за ней по пятам. – Я здесь, Мастер, – отозвалась Хаос, поспешно входя в комнату.

Мастер резко повернулся к ней.

– И почему ты одна? – его цепкий взгляд осмотрел ее со всех сторон. – Ты ничего не забыла?

Хаос сглотнула.

– Я пришла, чтобы сообщить вам, что жертва не желает сближаться со мной

Мастер отшатнулся, словно Хаос произнесла богохульство.

– Я пробовала, Мастер, – взмолилась она, заставляя свой голос звучать тверже, держа руки по бокам, а спину как можно прямее. – Не желая вредить самой священной церемонии, совершив ошибку, я пришла просить вашей мудрости и указать мне, как действовать дальше.

– Столько лет обучения, – начал он, его голос источал ярость, – а ты не можешь найти способ, чтобы привлечь жертву?

– Как вы и сказали, он – особенный, Мастер. Он может вступить в такую связь лишь с той женщиной, которую любит.

– Любит? – прогремел он. – Ты вернешься к этому Соломону Горджу и сразу же сообщишь ему, что нам не нужно нечто столь бесполезное, как любовь жертвы.

Хаос кинулась к Мастеру и упала на колени подле его ног.

– Я прослежу за этим, Мастер. Я прошу прощения. Я применю силу, если Вы сочтете это необходимым.

Прошли долгие секунды, пока Хаос ожидала и готовилась к неминуемым болезненным действиям за ее проступок. Наконец, Мастер погладил ее по голове, и тишина, последовавшая за этим, оказалась самым страшным, что когда-либо испытывала девушка.

– Если бы он был полностью готовым сосудом, это бы сократило силу, которую мы рассчитываем получить… поэтому ты должна быть Осквернена с ним. Это и есть твой путь. Молчать! – зарычал он на Бабушку, которая всхлипнула.

Хаос не понимала.

– Я была Осквернена много раз, Мастер.

– Это Осквернение всех Осквернений! – заревел он на девушку, отталкивая ее голову с такой силой, что она упала. – Это завершающая часть!

Хаос оставалась на полу, наблюдая, как мелькают его босые ноги под черной мантией, когда Мастер направился к двери.

– И я должен очистить тебя перед тем, как ты отправишься назад. Ты убедишься в том, что он никуда не денется, пока я не приду за этим упрямцем. Развлекайся с ним, дочь моя. Потому что как только я приду, Осквернение начнется.

Хаос по-прежнему не могла понять смысл слов Мастера.

– Но… у нас есть время до конца месяца, Мастер, – выдохнула она. – Дайте мне шанс, по крайней мере, заполучить жертву. Я смогу это сделать! – выдавила она с горечью.

– Старуха, – рявкнул он, – подготовь ее для Четвертого этажа.

На нее обрушилась паника.

– Но почему? – о, Боже, она не собиралась выкрикивать это.

Мастер бросился обратно к Хаос.

– Не задавай вопросов, дитя! – взревел он, его лицо тряслось от ярости. – Разве недостаточно того, что ты подпортила финальную церемонию своей неудачей? Ты должна очиститься после этого, – прокричал Мастер, развернувшись, чтобы выйти, а затем резко рванул обратно к ней. – Ты думаешь, что я хочу этого? Наблюдать, как моя собственная дочь угрожает городу еще большим проклятьем и разрухой? Это – и – есть – Осквернение – всех – Осквернений! – бушевал он. – Церемония не может потерпеть крах!

Хаос выдохнула и кивнула в согласии, несмотря на весь ужас Четвертого этажа, неистово разрывающий ее тело и разум.

Сон. Тот сон был не кошмаром, а предчувствием.

И, тем не менее, все, о чем она могла думать, только о своем поражении. Она подвела Мастера. Она подвела Орден. О, Всемогущий, помоги ей… она надеялась, что не уничтожила весь мир.

***

Соломон проехал через весь Уэстон , когда он , наконец , отпустил педаль газа, испытывая настоящий шок от того, что достиг цели. Психушка. Она была расположена прямо здесь, на углу Второй улицы, больше похожая на обыкновенную школу, только массивнее: строение длинной в милю напоминало средневековый замок. В самом центре города! Как он мог не слышать об этом месте? Соломон слышал о больнице, но кто бы мог представить семисотлетнего мамонта, выложенного из средневекового камня?

“Никто не распространялся об этом”.

Очевидно, нет. И все-таки, как им это удалось?

Соломон ударил по газам и направился в сторону леса, находящегося за психушкой , в поисках дороги, что приведет его к входу. Результат не заставил себя ждать, Соломон достиг его, когда добрался до ветхих металлических ворот с табличкой, гласившей “Вход воспрещен”. Соломон выбрался наружу и осмотрелся по сторонам, изучая препятствие. Обнаружив цепь, свободно свисавшую со столба, он смог открыть ворота, потом сел в свой грузовик и нарушил предписание на знаке.

После нескольких футов он остановился и закрыл ворота, снова осмотревшись по сторонам в поисках признаков слежки или намека на это. Соломон не знал, что было хуже: быть преследуемым или остаться незамеченным. Фактор неожиданности в лесу заставлял подниматься волосы дыбом. Вернувшись на сиденье грузовика, Соломон положил дробовик на колени и проехал по заросшей дороги, в надежде найти так называемого городского изгоя по имени Джимми Рэй Смит.

По мере его продвижения дорога постепенно становилась менее заметной, пока Соломон не остановился и не осмотрел территорию. Ну вот они и на месте. Освободив грузовик, его новоиспеченный питомец выпрыгнул, чтобы встать рядом с Соломоном, словно испытывал жажду приключений.

Тем лучше для него.

Соломон погладил пса по голове, давая знать, что рад такой компании. По какому пути предполагалось теперь идти? В тот момент, когда он услышал, как что-то щелкнуло с металлическим скрежетом за его спиной, пес протяжно и низко зарычал.

– Ты зашел слишком далеко.

Соломон застыл на месте, когда прозвучал этот хриплый голос.

– Здравствуйте, сэр.

Стоя неподвижно, Соломон медленно поднял обе руки вверх.

Мужчина подавился смехом.

– Как я и думал, это просто городской мальчик опрометчиво путешествует по моим лесам. Ты не умеешь читать?

– Умею, сэр, но мне нужно с вами переговорить.

– Медленно повернись, чтобы я мог видеть лицо такого глупца, как ты, и скажи своему псу вести себя тихо.

Волк зашелся бесконечным лаем, и Соломон поступил так, как того требовал человек.