Текст книги "Осквернитель Соломон (ЛП)"

Автор книги: Люциан Бэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Желая видеть, что Соломон собирался делать, Хаос приподнялась на локтях, жадно рассматривая его мужское достоинство. Он сжал ее за талию своими сильными пальцами, не спуская пронзительного взгляда с девушки.

– Я собираюсь касаться тебя прямо здесь, пока ты не достигнешь оргазма.

Хаос резко втянула воздух, услышав последнее слово. Она знала, что это слово означало то, чем завершались действия мужчин в ее рот. Почему Соломон решил, что она может испытать нечто подобное? Ее тело существенно отличалось от других. Но что-то подсказало ей, что это было одним из тех случаев, когда его дар мог превзойти все ее ожидания. Хаос наблюдала, как мужчина начал поглаживать себя, словно лаская, двигаясь вдоль того самого места. Он прижал свои бедра плотнее к ней, заставляя восхитительную длину его мужского достоинства в твердом темпе скользить по нежным складочкам Хаос между ног. Жар, о котором говорил Соломон, вернулся, захватывая ее, словно прожигая насквозь, еще сильнее, чем когда-либо прежде. Оставаясь стоять на локтях, Хаос сжимала покрывало в кулаках, а ее взгляд был прикован к идеальному на вид члену Соломона, который двигался вдоль ее плоти. Это зрелище было странным и словно наполняло все ее тело электрическими разрядами. Ничто настолько прекрасное не могло быть запретным.

– Хаос, – выдохнул Соломон, все сильнее впиваясь пальцами в ее талию и под поясницей, приближая охватывающие ее ощущения, к несравненному совершенству. Он наблюдал за своим скольжением вдоль ее нежного местечка, его полные губы разомкнулись в протяжном стоне удовольствия, разжигая её пламя все сильнее, приближая пик экстаза.

– Отдайся моменту, красавица, – шептал Соломон, а сгущающаяся синева в его глазах обещала настоящую бурю ощущений, несравнимую ни с чем, что ей доводилось испытывать прежде. – Поддайся этому, ты в абсолютной безопасности со мной.

Безопасность. Хаос не понимала, какое отношение это слово имеет к их сексуальным действиям, но она понимала, что значит поддаться жару вместе с ним.

– Так жарко, – прошептала Хаос, ее рот оставался открытым, чтобы вбирать в легкие больше воздуха. Намного больше, чем ей требовалось обычно. Ее вздохи стали более частными и уже не замедлялись, и девушка начала издавать те же сладострастные звуки, что и он.

Соломон вновь остановился, разместив теплую ладонь на ее животе, и использовал другую руку, чтобы передвинуть набухшую головку своей эрекции прямо к самому центру между ее ног.

– Держись за меня, красавица, – произнес он, его слова звучали грубо, пронизанные напряжением.

Соломон прикусил нижнюю губу, а его густые выразительные брови сошлись на переносице, когда он обратил на нее пронзительный взгляд. О, Боже, он вжимался все крепче в ее чувствительное местечко, ускоряя движения крепких бедер.

– Соломон! – прошептала Хаос, прижимаясь к нему плотнее под его отчаянным взглядом.

Его пальцы все сильнее впивались в кожу на ее животе, и Хаос вскрикнула.

– Уже близко, – выдохнула она. – Соломон!

– Да будет так, – наполовину прорычал он.

Она не могла остановить нахлынувшую на нее волну удовольствия, даже если бы захотела. Это неведомое чувство захватило Хаос, словно пытаясь вытрясти из нее всю жизнь без остатка, но вместо этого вдохнуло в нее свежий поток силы. Теплый, мягкий, искрящийся источник жизни. Каждая частичка ее существа словно была захвачена в теплые объятия этой совершенной силы. Она не могла остановить рыдания, рвущиеся наружу, и в глубине души надеялась, что это не было ошибкой. Соломон сказал отпустить, не бороться с настигшей ее лавиной чувств, так она и сделала. О, Боже, Хаос никогда прежде не испытывала ничего подобного… ужасающе удивительного. Она, конечно, хотела быть уверенной, что это будут невероятно приятные ощущения, но не могла знать наверняка. Но она желала, чтобы это было именно так. Больше всего на свете она жаждала разделить с этим мужчиной то, что произошло сейчас между ними, и чтобы это оказалось чем-то невероятно прекрасным. И настолько правильным.

Придавив девушку своим телом, Соломон крепко прижался к ней, и его рот неистово обрушился на ее губы. Хаос осознавала причину его голода, потому что в эту же самую секунду она ощущала те же невероятно сильные эмоции.

– О, Боже, ты чертовски красива в момент удовольствия.

Внезапно тело Хаос пронзила острая необходимость поблагодарить его и показать ему, насколько она была счастлива. В страстном поцелуе она крепко удерживала лицо мужчины, посасывая и вылизывая каждый уголок его прекрасного рта, точно так же, как и он за минуту до этого. Она должна была показать ему, что чувствовала то же самое. Возможно, даже больше.

Неожиданно Соломон коротко рассмеялся ей прямо в губы, когда скатился с Хаос и лег рядом, положив голову на ее плечо. Он издал стон, который заставил трепетать ее внутренности, когда притянул ближе к себе, словно она была недостаточно тесно прижата к нему.

***

Соломон был все еще вымотан, когда Хаос перекатила его на спину, скользя быстрыми поцелуями по его груди вниз. Он застонал, приподнимаясь на локтях, а его тело выгнулось, среагировав на то, что она собиралась сделать. Казалось, Хаос желала наброситься на него в этот самый момент. Она опустилась на колени, расположившись между ног Соломона, глядя на его мощную эрекцию.

Он медленно развел бедра, пока истинная правда не стала очевидной для Хаос. Все это для нее. Каждая его часть, каждая эмоция и особенно ЭТО, красноречиво подтверждающее ее выводы. Его член стоял в нетерпеливом ожидании принять все, что ей захочется сделать с ним.

Девушка сверкнула пылким взглядом на него, при этом казалась немного застенчивой. Кончик ее языка скользнул по нижней губе, и внушительный член Соломона дернулся при виде этого легчайшего движения, зная, что это все, чего он желает в этот самый момент.

Наконец, она нагнулась, прокладывая дорожку из поцелуев вдоль внутренней поверхности его бедра, а пальцы следовали чуть впереди, опережая касания ее губ. Кончики пальцев Хаос обхватили его достаточно крепко, чтобы удержать, когда она доберется до цели.

– Это мой первый раз, – выпалил Соломон, чувствуя, что необходимо напомнить ей об этом. О том, что она была у него первой.

Брови девушки взмыли вверх, и она подняла на него взгляд.

Соломон осознал, что открыл ящик Пандоры, он не хотел думать об этом сейчас, но было уже слишком поздно.

– Она погибла, прежде чем мы смогли пожениться. Я до сих пор девственник. Я лишь хотел, чтобы ты знала, что ты для меня первая.

Он облизнул нижнюю губу.

– Моя единственная.

Хаос медленно выпрямилась, вставая перед ним на колени, вид ее личика заставил его улыбнуться. Она была ошеломлена.

– Как ты себя чувствуешь? – он должен был знать.

Хаос быстро моргнула несколько раз в неверии и приоткрыла рот, пытаясь заговорить:

– Я… ты… только для меня?

Прекрасная улыбка Соломона стала шире от того, что она восприняла эту новость именно так, как он надеялся.

– Целиком и полностью.

Она ахнула, и легкая улыбка удивления коснулась уголков ее прекрасных губ. Соломон вдруг вспомнил о том, что она собиралась сделать с ним, став от этой мысли еще более твердым.

– Будь нежной, – прошептал он, не в силах сдержать усмешку.

Хаос ответила, опустив ресницы и прикусив губу:

– Я собираюсь двигаться очень медленно.

Соломон затаил дыхание при виде ее застенчивого взгляда, когда их глаза встретились.

– Ты не возражаешь, если я буду сосать очень глубоко и жестко, а мои ногти будут впиваться в тебя, удерживая на грани?

О, Срань Господня. Это признание выбило воздух из его легких, и Соломон покачал головой, поерзав бедрами.

– Я не возражаю.

Все тело Соломона слегка подрагивало в предвкушении, пока Хаос склонялась между его ног. Когда она продолжила свой путь, оставляя поцелуи вдоль внутренней стороны его бедер, Соломон распахнул ноги шире, пытаясь помочь ей быстрее достичь нижней точки своего тела, которая жаждала разрядки. Хаос мягко подула на его головку, затем провела широкой стороной своего языка от основания до самой вершины члена.

– О, черт, – выдохнул Соломон, когда настойчивое тепло ее языка побудило его откинуть голову назад.

Крепко сжимая ткань покрывала в кулаках, он испустил протяжный стон и посмотрел перед собой, когда кончик языка Хаос обрушился, опаляя жаром, на головку его члена. Он обнажил зубы, не в силах остановить шипение похоти и желание толкнуться вперед своим стволом навстречу ее божественному влажному рту.

– Тебе нравится? – искренне спросила девушка.

Нравится…, Да он чувствовал себя опьяненным от прикосновений Хаос, словно обезумев.

– Вбирай его глубоко.

Девушка немедленно повиновалась, и его рот приоткрылся, пока она вбирала каждый сантиметр его плоти. Соломону хотелось резко толкнуться бедрами вперед, но он не желал навредить ей. Хаос скользнула обеими руками под его ягодицы и впилась ногтями так сильно, что он дернулся навстречу ее рту, ударяя твердым членом по задней стенке ее горла. Она снова впилась ногтями, провоцируя его на тот же рефлекс.

– Хаос, – судорожно выдохнул Соломон, видя, как она искусно управляется с ним, желая, чтобы его бедра повторяли эти жесткие толчки, направляя его ствол прямо в ее горло.

Все еще беспокоясь за нее, Соломон сопротивлялся, но острые ногти Хаос продолжали настойчиво впиваться в его мускулистые ягодицы. Боль в сочетании с тугим ртом и горлом девушки заставила Соломона оказаться на самой грани, почти потерять чувство реальности.

***

Сердце Хаос было готово взорваться от радости. Она разглядывала Соломона, находясь между его сильных ног, наблюдая за тем, как перекатываются мышцы его пресса, и как растекается удовольствие по его измученному лицу. Он был гораздо красивее, чем она могла себе представить, когда думала о том, как это произойдет между ними. А его вкус и запах влияли на нее так же, как и те вещества, которые она употребляла во время ритуала Осквернения. Только с ним Хаос познала намного больше самого Соломона, никак не меньше. Она все больше ощущала совершенство его мускусного аромата, вкушая его солоноватый вкус. Соломон был самым восхитительным мужчиной из всех, с кем ей довелось быть в жизни. И он отдал себя ей. Всего себя. Это побудило Хаос сделать все настолько же идеально, не уступая тому, насколько идеальным был Соломон, даря ей удовольствие.

И вынуждать Соломона вбиваться своим мужским достоинством глубоко в ее рот – это было одной из тех вещей, в которых она была хороша. О, Боже, этот мужчина был великолепен. Он держался с такой стойкостью, что взгляд притягивали скованные напряжением широкие плечи, а мышцы его шеи восхитительно выступили, когда он запрокинул голову в кульминации. Жесткие линии его челюсти и глубокие гортанные звуки, которые иногда походили на рычание, – вот что было поистине совершенством.

Девушка заставила его заниматься любовью с ее ртом, заставила его сделать это быстро, когда увидела, каким удовольствием это было для Соломона. Удерживая себя на локтях, Соломон наблюдал за Хаос, а его рот оставался открытым, обнажая зубы и выпуская с шипением воздух между стонами. Она осознавала, что помогла ему освободиться. Ее план продвигаться медленно и осторожно полетел к чертям, она не могла отказать Соломону в том экстазе, о котором он молил. И он все еще продолжал умолять.

– Не останавливайся, – задыхаясь, произнес он. – Блять , – донесся его шепот.

Хаос слышала это слово и раньше, но оно ей никогда не нравилось в этом контексте. Пока его не произнес Соломон. Теперь она хотела услышать от него намного больше. Громче. Жестче. С этим свирепым выражением на его лице, с этим взглядом, который демонстрировал, что он был краю пропасти и готов сорваться. Для него это было удовольствием. Для нее же – неистовым чувством удовлетворения.

Хаос легонько впилась кончиками ногтей в чувствительную кожу под его стволом.

Из его рта тут же вырвался резкий выдох, и он прогрохотал:

– Блять , да.

Она простонала в его плоть, чего раньше никогда не делала, и слегка прижала большой палец к тому месту, касание к которому нравилось некоторым мужчинам в процессе получения удовольствия. Его руки взметнулись крепко вцепились , обхватывая ее голову, а бедра Соломона резко взбрыкнули.

– Хаос… красавица, – задыхался он.

Она прижала свой палец чуть сильнее, и семя Соломона выстрелило горячей струей ей в рот и растеклось по горлу. Хаос не могла оторвать свой взгляд от мужчины, она должна была видеть, как он испытал с ней свой первый оргазм. Святые небеса, она не видела ничего более восхитительного и прекрасного. Вены на его шее вздулись, когда Соломон зарычал от удовольствия, его пальцы, с каждым содроганием тела, все крепче сжимались в напряжении.

Лежа на спине, Соломон жадно хватал ртом воздух, а Хаос торопливо поднялась, скользя по его телу, и легла на него. Она приложила ухо к его мускулистой груди, которая интенсивно вздымалась, и с улыбкой слушала удары бешено колотящегося сердца. Она сделала это. Соломон притянул ее ближе и, обхватив ладонями лицо девушки, горячо поцеловал ее. Она была в шоке. Мужчины никогда не хотели иметь ничего общего с ней после этого. Но он жадно целовал ее, облизывая ее сладкие губы, посасывая их с таким же напором, с каким она только что дарила удовольствие ему.

– Я сделала все хорошо?

Вопрос слетел с ее губ прямо в его изголодавшийся рот.

Не прерывая ошеломительный поцелуй, Соломон перевернул Хаос на спину.

– Ты свела меня с ума, – прошептал он в ответ, прежде чем отстраниться и погладить ее опухшие губы пальцами. – Эти губы, – сказал он, – принадлежат мне.Покачивая головой, Соломон позволил словам, которые рвались из него, слететь с губ:

– Я не стану делиться ими или какой-нибудь другой частью тебя. Никогда. Я тот еще собственник.

Он лизал и посасывал губы Хаос, заставляя ее терять голову.

– Ты знаешь, что это означает? Ты понимаешь меня?

Хаос не до конца понимала, что он имел в виду, поэтому не могла дать ответ.

Внезапно мужчина остановился, всматриваясь в нее в течение нескольких долгих минут, а затем его взгляд ожесточился и стал серьезным.

– Это значит, что ты принадлежишь мне. Никому другому. Ни твоему брату, ни твоему отцу, ни твоей матери, ни твоему дяде. И даже не Мастеру. Мне. Только мне. Всегда и навечно.

Она сглотнула, не зная, позволено ли ей согласиться на это, но кивнула с придыханием, и по ее груди распространился жар от чувств, что были вызваны его страстным признанием. Губы Соломона вновь накрыли ее рот с голодом, который наполнил все ее тело.

Только его… ничья больше.

Что с ними будет на завершающем этапе Осквернения? Мастер потребует, чтобы она продолжила делать то, что только что сделала, и даже больше – со всеми мужчинами Ордена. Молодыми и старыми.

Глава 21

Сопоставив факты, Соломон склонялся к ужасающим выводам. Особенно учитывая внезапное ощущение страха, с еще большей силой охватившее его. В этот момент волк протяжно заскулил, и Соломон вскочил с постели, хватая нижнее белье и быстро натягивая на себя.

– Что не так, мальчик? Ты что-то услышал? Одевайся, красавица, – тихо обратился к девушке он, поспешив к своему вещевому мешку за джинсами.

– Что случилось? – спросила Хаос.

– Что случилось? – повторил он, ринувшись к окну.

Буря стихла, и яркие солнечные лучи освещали землю сквозь кроны деревьев.

– Думаю, ему нужно в туалет, – сказала она. – Почему твоя одежда в мешках?

Соломон отпер дверь и открыл ее, выпуская волка.

– Оставайся поблизости, мальчик.

Он быстро захлопнул дверь за ним и тут же запер ее на замок, повернувшись к Хаос. Глаза девушки впились в его обнаженный торс, и возникшее желание опалило ее щеки румянцем. Но сейчас Соломон в первую очередь нуждался хоть в какой-нибудь информации, а не в чем-то ином, насколько бы соблазнительным оно ни было.

Он сел на кровать и тяжело вздохнул, положив локти на колени и обхватив обеими руками голову.

Ее ногти мягко заскользили по спине мужчины, и мурашки рассыпались по его коже, повторяя рисунок, который вычерчивали ее пальцы.

– Что случилось?

Боже, она все знала. Соломон понял это по ее голосу, как и то, что она надеялась, он не поднимет эту тему.

– Мой дядя пропал, – прошептал он.

– Что?

Соломон повернулся к Хаос.

– Ты помнишь, что произошло с тобой?

Она подтянула колени к груди и обняла их, опустив взгляд.

– Ты помнишь, как оказалась здесь?

Хаос, не глядя на него, лишь покачала головой.

– Тебя бросили на пороге дома. Ты помнишь, кто это был?

Она вновь в отрицании затрясла головой, слегка раскачиваясь всем телом из стороны в сторону, все еще не глядя на него.

Соломон мягко коснулся ее виска, дотронувшись до места, где все еще оставался красноречивый ожог, и девушка вздрогнула.

– Помнишь, кто сделал это?

Хаос обняла себя крепче, при этом раскачиваясь все сильнее.

– Хаос, – прошептал Соломон, приглаживая ее непослушные волосы. – Теперь ты – моя жена. А я – твой муж. Я должен защищать тебя , обеспечивать твою безопасность. Но если я не буду знать, от кого тебя оберегать… я не смогу сделать этого.

– Не от чего меня защищать, – прошептала она.

– Никому, – проговорил он с тихой яростью, – не позволено тебя обижать. Ты понимаешь это?

Наконец, девушка взглянула не него и одарила легкой улыбкой.

– Никто не может причинить мне боль, – подтвердила она.

Но насколько Соломон мог судить по тону ее голоса и выражению лица, она вкладывала в эти слова какой-то собственный, непонятный ему смысл.

– Зачем они использовали электричество? Это сделал Мастер?

– Чтобы очистить меня.

Его охватила ярость.

– От чего он собирался тебя очистить?

Соломону едва удалось сохранить тон мягким , не повышая голос.

– Я.…думаю, потому что я потерпела неудачу.

Он молча ждал, желая, чтобы Хаос все ему рассказала. Но она не сделала этого, вынуждая его вытягивать из нее каждую грязную деталь на поверхность.

– В чем ты потерпела неудачу?

Сейчас она просто рассматривала его руку, перебирая волоски на коже.

– Ты оказался совсем другим. Я так ему и сказала. Ты не будешь просто заниматься сексом с женщиной, ты должен полюбить и…

Внутренности Соломона скрутило в тугой узел с такой силой, что он не смог дышать. И он не полюбил ее. Вот за что ее наказали. Она не смогла заставить его полюбить ее, но почему?

– Но ты любишь меня, теперь я это знаю, – радостно сказала Хаос.

Соломон смотрел перед собой, схватившись за голову. Ему нужно было бежать вместе с ней как можно скорее, но у него нет транспорта на ходу.

– Мой дядя был на пути сюда, у него есть два помещения , где можно укрыться. Он позвонил мне и сказал, что направляется в автопрокат , чтобы арендовать машину. Через час я набрал его снова, но он не ответил мне. Это было несколько часов назад.

Спустя несколько секунд Хаос предположила:

– Возможно… он потерял телефон.

– Он не терял телефон, Хаос. У него не кончилась зарядка. Он не мог заблудиться. Кто-то знал, что он направляется сюда, и помешал ему, – признался в своих догадках Соломон, тут же оборачиваясь к ней лицом. – Ты знаешь, зачем он торопился ко мне, красавица? Потому что я позвонил ему и сказал, что в беде. Я рассказал ему все о тебе, пояснив, что собираюсь сбежать с тобой, вот почему мои сумки собраны, но когда я сел в свой грузовик, то обнаружил, что кто-то перерезал линию подачи топлива и продырявил бензобак, Хаос. И этот кто-то бросил тебя голой на крыльце моего дома, после того как вышиб из тебя всю, мать ее, жизнь гребаным электрошоком! – сорвался на крик Соломон, резко поднявшись и расхаживая по комнате.

Хаос заткнула руками уши, а затем опустила их вниз, все сильнее раскачиваясь.

– Почему, Хаос? – прошептал Соломон, опустившись на колени перед ней у края кровати. – Я пытаюсь понять, что здесь происходит. Ты знаешь чернокожего мужчину, Джимми Рэя ? Я был у него, когда ты ушла от меня в прошлый раз, я искал тебя повсюду.

Девушка подняла на него свои глаза, наконец, посмотрев на него.

– Да, именно так я и сделал – я пошел искать тебя, – он буквально задохнулся, увидев удивление на ее лице. – Я был чертовски разбит, когда ты ушла, и он рассказал мне, что этот город имеет свою историю, растянувшуюся на целые десятилетия, и все ответы таятся в психушке и в ярдах надгробий близ нее, и он поделился со мной еще разным другим дерьмом , которое я так и не смог понять.

Соломон схватил ее за руки и удерживал их, пока склонялся к Хаос, чтобы оставить легкий поцелуй на ее губах.

– Красавица, посмотри на меня.

Она подняла глаза к его лицу, но тень, затаившаяся в ее взгляде, показывала, что она боится.

– Эй, послушай, – мягко произнес Соломон, усевшись рядом с ней на кровати. – Я знаю одно место в Оклахоме и уверен, что оно тебе понравится. Там требуется небольшой ремонт, и я подумал, что вместе мы можем жить там и превратить это место в наш дом.

Хаос отрицательно покачала головой.

– Почему нет? Тебе бы там понравилось.

– Я не могу уйти, – Хаос сильнее затрясла головой. – И ты тоже не можешь, – выдохнула она. – Мы должны остаться и закончить то, что начали.

– Что мы начали, Хаос? Я не хочу этого.

– Нет, хочешь, – задержав дыхание, произнесла она, ее взгляд стал серьезным, насколько это было возможно. – Ты был избран для этого. Мастеру явился сон.

Он чуть не взорвался от ярости и резко вскочил, вышагивая вдоль кровати.

– Как насчет моего сна, Хаос, и что насчет меня? Я слышал, как ты звала меня.

– И ты ответил, – сказала девушка, словно подтверждая свою точку зрения.

Внезапно Соломон замер, остановившись.

– Поэтому… ты считаешь меня избранным?

Она закивала.

– Что же еще это могло означать?

– Это могло означать, что я должен был спасти тебя.

– Или спасти город, – сказала Хаос, страстно прожигая его глазами. – Тогда по какой еще причине ты мог оказаться здесь? Подумай об этом.

– Я оказался здесь, чтобы помочь пожилой женщине.

– Неужели? Кто пригласил тебя?

– Церковь, – ответил Соломон.

– Я живу в церкви.

Соломон был ошеломлен еще одной ужасающей правдой, открывшейся ему, тем не менее старался не сказать или сделать того , что заставит Хаос замкнуться.

– Ты живешь в Церкви Святого Шепарда?

– Да, на церковной ферме.

Он рассмеялся в замешательстве.

– Нет никакой фермы при церкви.

Х аос выглядела слегка обиженной.

– Нет, есть. Прямо здесь, в городе, она находится за психиатрической лечебницей.

Соломон внимательно всматривался в ее лицо, пытаясь уличить ее во лжи или чем-то подобном.

– Неужели? – пространно спросил он, хотя вопрос был риторическим. – Интересно, почему же мне никто не говорил про церковь, у которой есть своя ферма.

Затем он вспомнил слова мисс Мэри, она рассказывала ему о сумасшедшем проповеднике, который выкупил эту психушку. Срань Господня.

Хаос лишь пожала плечами.

– Тебя давно здесь не было.

Соломон попытался вспомнить все, что он рассказывал о себе. Наверное, он был не в состоянии сопоставить все факты, когда они впервые встретились.

– Как долго существует эта ферма при церкви?

– С… – она отвела взгляд на мгновение и начала подсчитывать, бормоча проклятья вперемешку с цифрами.

– Около двадцати лет. Мастер открыл приход, когда мне было около пяти лет.

– Мастер, – произнес он в замешательстве.

– Мастер Дикон Джонс.

Соломон, пораженный этой новостью, схватился за голову и вскочил с кровати.

– Я знал это, я, блять , знал.

– Что ты знал? – спросила Хаос.

– Я знал, что это была компания Джима Джонса, черт побери , – пробормотал он. Но весь город? Как, мать его, и почему, блять , он мог сомневаться в этом?

– Нам нужно уходить, – вновь сказал Соломон девушке.

– Я не могу уйти, – выдохнула она.

– Ты – моя жена, – заорал он, указывая на нее. – Ты должна слушаться меня и делать то, что я говорю, понимаешь?

Хаос опять закрыла уши руками и затрясла головой, что-то бессвязно шепча о том, что это просто испытание ее веры.

– Я даже не могу обратиться к копам, я слышал, что они в этом замешаны. Это так, Хаос? И как тебя по-настоящему зовут, я хочу знать твое чертово имя, а не эту бредятину, что придумал Мастер. Кто ты? И о чем гласит история города, Хаос? Какую жуткую тайну хранит этот город?

– Я говорила тебе, – закричала она на мужчину. – Хула на Святого Духа! Я не хочу бороться с тобой, – вдруг выпалила она, губы Хаос скривились от сдавленного рыдания.

Соломон рванул к ней и притянул в свои объятия.

– Черт, прости, прости меня.

Он мягко погладил девушку по голове, прижимая к своей груди.

– Я напуган, вот и все.

– Почему? – воскликнула Хаос. – Это должно было стать очень особенным событием в твоей жизни.

Гребаное дерьмо, это заблуждение стоило лишь капли паники, что он ощущал.

– Ладно, хорошо, – мягко произнес он, решив сметить стратегию. – Прости, прости меня. Посмотри на меня.

Она подняла взгляд на него, и Соломон нежно приласкал ее лицо ладонями.

– Разве я не здесь? – Хаос кивнула, и он сделал то же самое в ответ. – Кто привел меня сюда?

– Господь, – прошептала она, но прозвучало это неуверенно.

– Правильно, это Божье деяние. Как долго ты готовилась к этому, красавица?

– Всю мою жизнь.

Он понимающе кивнул.

– А моя подготовка только началась. Поэтому мне нужно, чтобы ты помогла мне. Ты можешь сделать это для меня?

Она поспешно кивнула, и Соломон мягко поцеловал ее.

– Конечно, ты сможешь, потому что ты мой ангел. И первое, с чего тебе нужно начать, это помочь мне понять, что, как уготовано мне, я должен сделать, чтобы спасти город? Скажи мне, чтобы я мог убедиться в том, что не облажаюсь.

– Хорошо, – выдохнула Хаос счастливым тоном.

– В чем заключается твоя работа со мной, красавица? Как насчет того, чтобы начать, и я мог убедиться, что ты все делаешь правильно? – Соломон крепче поцеловал ее, лаская теплыми пальцами лицо девушки. – Боже, я люблю тебя, – прошептал он, вкладывая в это признание всего себя. – Конечно, я помогу достигнуть любой цели, какой только пожелает твое прекрасное сердце. Я – твой муж, и это то, что делают мужья для своих жен, они делают все, что необходимо для того, чтобы убедиться, что их возлюбленные счастливы и в безопасности. И мне поможет то, что ты мне ответишь тем же, правда?

Она воодушевленно закивала.

– Как и весь город.

Соломон изумленно выдохнул.

– Ты же ангел, ты знаешь это? Так ты была послана, чтобы найти меня?

Хаос кивнула.

– И у тебя получилось – я здесь. Я готов. Что теперь мы должны сделать?

– Мы вернемся на ферму.

Соломон кивнул.

– Хорошо. А потом?

– Там начнется подготовка.

– Ну, конечно же, – сказал он, – очень важно быть подготовленным для такого события. Что я должен буду делать, в чем заключается моя роль?

Хаос послала ему легкую улыбку, и Соломон затаил дыхание.

– Ты будешь принесен в жертву.

Хаос выдохнула, наконец, открывая ему правду, ощущая благоговейную радость от этого.

– Вау , – выдал Соломон в притворном восторге. – Это очень тяжелое предназначение.

– Но очень важное , – прошептала девушка. – Ты должен спасти стольких людей.

– Должен? Я?

Хаос кивнула.

– Как, как мне спасти их?

– Также… как моя мать спасла меня, и… Иисус спас наш мир.

Это известие выбило воздух из легких Соломона всего лишь одним выдохом.

– Вау , – прошептал он. – Я должен это сделать? Как Христос?

Она кивнула, и Соломон словно увидел истинный свет, который пролился на эту мрачную тайну.

– И угадай что?

Он уставился на девушку, не в силах заставить себя говорить.

– Я сделаю это с тобой.

О , блять , нет. Нет, нет.

– Ты сделаешь это?

Сильнее кивая и сияя улыбкой, пока Соломон боролся с собой, пытаясь избавиться от сковавшего его страха, чтобы спросить ее, как это должно произойти и почему.

– Потому что я потерпела неудачу, – ответила Хаос с легкой грустью в голосе. – Но я чувствую, что на самом деле это был Божий промысел.

– Как? – не мог он не спросить.

Девушка одарила его таинственной улыбкой, словно ему не положено было знать, но, безусловно, очень хотелось.

– Мы – одно целое, – прошептала Хаос, а ее лицо просияло. – Как ты и говорил. Ведь Господь соединил нас воедино, и никто не сможет нас разлучить? – она кивнула, ожидая, что он поймет. – Это Его способ держать нас вместе.

Соломон боролся с подступающей к нему паникой, осознавая необходимость продолжать свою безупречную игру. Он был уверен только в одном. Он был здесь для того, чтобы помочь Хаос. Только не так, как ей того хотелось. Миссия, уготованная ему этой безумной сектой, была далека о того, чем он был озабочен сейчас – поскорее оседлать эту взбесившуюся лошадь, чем бы она не оказалось, и убраться из этого, мать его, гребаного города.

Глава 22

Соломон крепко обнял ее, главным образом чтобы скрыть от нее свое лицо, искаженное болью. Хаос радостно рассмеялась, искренне думая, что он был в хорошем настроении. Соломон нежно гладил ее хрупкую спину, пытаясь придумать, как им сбежать от всего этого. Внезапно ему пришла идея вырубить ее ударом по голове и увезти, пока она будет без сознания, потому что он был более чем уверен, что Хаос не согласится бежать добровольно. Она сделает то, что он скажет, только в том случае, если он подыграет ей.

– Как думаешь, мы сможем посетить друзей, перед тем как вернуться?

– Мисс Мэри? – спросила она.

– Да, она одна из них, – мягко ответил Соломон.

– Ее не коснется Божественное спасение, – сказала ему Хаос, будто он намеривался навестить старушку только по этой причине. – Некоторые не смогут пережить грядущего, – слова девушки прозвучали грустно.

Прежде чем продолжить свою игру, Соломон понял, что ему нужно получить гораздо больше ответов.

– О, нет, – произнес он, повторяя ее грустную интонацию. – Что же ей делать? Хотя, она упрямая женщина, и такой исход меня не удивляет.

– Мастер не верит в принуждение кого-либо к спасению, потому что так это не работает, – ответила Хаос.

Соломон крепко сжал челюсти и попытался выудить еще больше информации, задав важный вопрос:

– Кто еще не будет спасен?

Она перечислила несколько человек, и Соломон напряженно ждал, прозвучит ли имя Джимми.

Когда его имя не прозвучало, он спросил ее с улыбкой:

– Как насчет старого Джимми Рэя , этого спятившего старика?

Она отрицательно покачала головой.

– Он не думает, что нуждается в спасении, он уверен, что все мы сумасшедшие, – Хаос издала негромкий смешок. – И это говорит человек, который беседует с деревьями.

Соломон рассмеялся в знак согласия.

– Я встречался с ним однажды, и ты абсолютно права, он выглядит немного чокнутым , – пробормотал он. – Что-то там говорил о земле, пьющую мою кровь.

Хаос послала ему проницательный взгляд.

– Держись от него подальше, он нехороший человек.

– Ага, – кивнул Соломон. – Я был рад покинуть его лес.

– До сих пор не могу поверить, что ты был у него. Как ты узнал о нем?

– Мисс Мэри, – пояснил он, кивая с серьезным выражением, подталкивая Хаос согласиться с ним.