Текст книги "В любой гадости ищи свои радости (СИ)"
Автор книги: Любовь Штаний
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
Не сдержавшись, я фыркнула. Это они в таком безлиственном лесочке побалакать собрались? Идиоты...
– Чего тебе?! – брезгливо бросил распорядитель, прикрывая нос рукавом.
– Мне бы лошадку... – униженно заныло вонючее чучело, подходя ближе.
Я с сочувствием глянула на увечных товарок. Если их продадут этому... По сравнению с перспективой задохнуться этим невообразимым смрадом, даже конская колбаса выглядит почти удовлетворительным будущим. Там хотя бы прикончат быстро, а тут... Бедняжки! Остаётся надеяться, что у нашего, так и оставшегося для меня безымянным хозяина, есть хоть капля совести.
– Тебе?! Иди прочь, оборванец! – гневно прикрикнул обсапоженный хозяин, и я возблагодарила Бога. – Я не подаю, а продаю своих скакунов!
Мистер-вонючка ещё ниже склонил голову, втянув её в плечи, и неловко шагнул вперёд. Нога, обмотанная мерзкими тряпками, подвернулось, и этот анти-парфюмер рухнул на распорядителя, инстинктивно облапав его.
У-у-у-у-у! Надо было видеть лицо мужика!!! Как только его наизнанку не вывернуло?! Впрочем, парочка пацанов помладше, из тех, что были у него на подхвате, ломанулись в кусты с позеленевшими лицами.
Сам же распорядитель сосредоточенно и на удивление быстро менял цветовую палитру лица. Зелёный – алый – серый – голубоватый – белый – зелёный, и дальше по кругу. Ничего себе способности!!! Не знала, что люди так могут. Или это свойство исключительно местного населения?
А ‘хамелеон’, кривясь от брезгливости и выпучив зенки от недостатка кислорода, наконец, пришёл в себя настолько, чтобы оттолкнуть ‘вонючку’. Тот пошатнулся, но на этот раз не упал, удержавшись на ногах.
Некоторое время хозяин кипел от злости молча, попросту лишившись дара речи. Представив себе, каково ему пришлось, если у меня даже на расстоянии в пятнадцать метров глаза щиплет от смрада, я прониклась искренним сочувствием. Правда, ненадолго. Вспомнив, какую судьбу он прочит мне, сочувствие моментально сменилось злорадным удовлетворением. Так ему и надо, живодёру несчастному!
А работники верёвки и кола, оценив состояние и настрой своего работодателя, поудобнее перехватили оглобли, вытащив их из-за спин. Что-то мне подсказывает, несладко придётся оборванцу. Но тут...
Луч заходящего солнца упал на его вытянутую вперёд невозможно грязную руку и рассыпался сотней крохотных лучиков-радуг.
Не нужно быть ювелиром, чтобы понять ЧТО может обеспечить подобный эффект. А облапаный бродягой хозяин ЭТО ещё и УВИДЕЛ, в отличии от меня. И не только увидел, но ещё и понял, осознал, оценил и моментально стал похож на пекинеса-переростка, так выпучились его глаза. Как только эти шарообразные зыркалки из орбит не выпали!
– Мне нужна лошадь, – несколько увереннее проблеял аромо-уродец, плавно отступая.
Окружающие, будто крысы за Гамельнским крысоловом, синхронно шагнули следом.
– Камень в обмен на коня, седло, упряжь, торбу овса, попону, мешок еды для меня и флягу Наррольского, – уточнил бродяга, пряча драгоценность в складках рванья.
– Откуда?! – хрипло выдохнул хозяин, едва не хватаясь за сердце. – Откуда у ТЕБЯ...
– Не твоё дело! – неожиданно резко откликнулся тот. – По рукам?
Как не далеко я стояла, но алчность, затопившую лицо распорядителя ярмарки, рассмотрела во всей красе. Алчность, напоминающую какое-то омерзительно-болезненное вожделение, жажду обладания...
Тфу-ты! Противно-то как!
– НУ!!! – повелительно прикрикнул вонючка и алчность на мгновение сменилась злобой. – По рукам?
Несмотря на внешнюю убогость бродяги и униженность его позы, в голосе промелькнуло что-то жёсткое, если не жестокое. Вопреки логике стало ясно, что дать по башке оглоблей, и попросту отобрать у него желаемое не выйдет. Видимо, такое ощущение возникло не только у меня, поскольку хозяин неохотно кивнул.
Но память у мужика в сапогах была хорошая, да и склерозом он явно не страдал. Не думаю, что он забудет и простит вонючке свой конфуз и его ароматные объятья. Да и тон подобный ему очень не понравился... Обдурит ведь чмошника... Либо попону дырявую подсунет, либо еду испорченную, либо вместо вытребованного наррольского ослиную мочу во фляжку зальёт.
Однако подходить ближе, что бы узнать, в чём именно будет подвох, не тянуло. И вовсе не из опасения привлечь внимание конюших. Всё их внимание на данный момент безраздельно принадлежало уродцу в рванине.
Хозяин сухо кивнул бродяге и повернулся к паре парней постарше. Отдавая распоряжения, он старался не смотреть на их глаза, выпученные от усилий не подавать виду, что теперь и от распорядителя шёл крепкий ‘аромат’ новоприбывшего.
Мелькнула мысль, что вот как раз сейчас можно попробовать бежать. Просто перепрыгнуть низкие воротца и дёрнуть, куда глаза глядят, расталкивая потерявших бдительных конюхов.
Но, оказывается, чтобы пронестись копытами по живым, ничего не ожидающим людям, ломая их кости, калеча, и возможно, убивая, нужно нечто большее, чем желание спастись. Так что плотная завеса невыносимой вони, витающей над воротами, была только дополнительным аргументом в пользу ‘подождать’, а вовсе не причиной моего бездействия.
Тяжело вздохнув, я отошла подальше. Выбрав угол, куда ветерок доносил меньше всего ароматов пришлого из леса уродца, глубоко задумалась, искоса поглядывая на восток, где за лесом виднелись голубоватые горы.
Судя по реакции главного, лошадь он бомжу продаст. Но... Но как помочь бедным животным и избавить их от участи худшей, чем смерть? Мне в этом обличье и о себе-то не слишком удаётся позаботиться, а тут...
В том, что распорядитель меня не отдаст, я не сомневалась ни минуты. Ещё днём я подслушала его разговор с Ваняткой. Они были уверенны, что моё странное поведение, вызвано болезнью, появляющейся при контакте животного с каким-то съеррали.
Если я правильно поняла, то местные считали, что съералли – мелкий злой дух. Вроде как он не столько вселяется в скотину, сколько насылает на неё одержимость. Причём эта одержимость безумно заразна.
Даже самая верная и спокойная собака, поражённая этим недугом, бросится на своего горячо любимого хозяина. Причём не просто броситься, а старательно продумает как, когда и где, и постарается убить не только его, но и всех, имеющих к нему отношение.
Заподозри хозяина ярмарки в том, что одна из лошадей одержима, ему придёт конец. Мало того, что придётся уничтожить ВЕСЬ скот в городе, включая птиц и домашних животных, но и многократно возместить ущерб, нанесённый по его вине. А так, если верить переговорам всё тех же лиц, такая скотина дохнет в течении пяти дней. Причём дохнет так, что спутать причины гибели животного нельзя ни с чем другим.
Именно поэтому продать меня – тоже, что и раструбить на весь мир, что одна из лошадей на ярмарке была одержима. А учитывая, что концерт, который я закатила по прибытии сюда, видели многие покупатели, отвертеться и сделать вид, что проданные лошади заболели ПОСЛЕ продажи, не удастся.
Вернулись парни, посланные за припасами и прочим, затребованным бродягой. Тот, не будь дурак, довольно тщательно проверил и седло, и упряжь, и припасы. Даже содержимое фляги прежде, чем пить, потребовал продегустировать хозяина.
Видимо, там и действительно было что-то не то, так как распорядитель скорчил кислую мину и кивнул помощнику. Тот пробовать ничего не стал, а шустро дёрнул в сторону домика, где днём останавливались войны с красавчиком. Уже через минуту парень вернулся с точно такой же фляжкой и стаканом. Не скрывая энтузиазма, он открутил пробку новой фляги, но к своему огорчению был остановлен бродягой.
– Не нужно. Теперь всё в порядке, – махнул вонючка рукой и отобрал сосуд у моментально позеленевшего мужика.
Слишком уж близко к нему подошёл источник аромата, забирая флягу. Меня бы вообще вырвало, наверное. А это ходячее ‘ФУ’ с довольной рожей засунуло своё приобретение в мешок с едой и выжидательно уставилось на распорядителя.
– Конь?
– Жеребцов нет. Только кобылы, – отозвался тот, сухо улыбаясь. – Выбирай. Здесь все, что остались.
Выражение, промелькнувшее на его лице, мне оч-чень не понравилось. Какая-то мстительная, предвкушающая радость. Может, показалось? Что-то не верится...
Вонючка скептически осмотрел загон. Потом перевёл взгляд на распорядителя, словно сомневаясь. Тот молчал. Бродяга тоже. Остальные даже вздохнуть боялись. Напряжённая тишина повисла в воздухе.
– Вон та! – ткнул пальцем уродец в мою сторону, подозрительно прищурившись.
– Она уже продана! – слишком быстро и слишком горячо воскликнул хозяин, расплываясь в счастливой улыбке победителя.
Однако Вонючка не обратил внимания на эти мелочи и пожал плечами.
– Я сказал эту. Иначе сделка не состоится.
– Ну что ж, – Сразу сменил тон распорядитель и якобы помрачнел. Фальшиво, блин! Фальшиво! – Эту, так эту. Забирай...
Я потеряла дар речи. В том смысле, что у меня её в этом теле и так-то нет, а теперь я даже думать не могла от ужаса.
– Её год учили разным трюкам для зверинца самого Роуленда. – Продолжил продавец. – Так что я даже не знаю, как объясняться с его приказчиком буду, когда он завтра приедет. Второй такой кобылы просто не существует. Может, передумаешь? Хочешь, вместо неё одной двух других дам? Тех, что остались?
Неужели только я слышу фальшь в голосе этого торгаша?! Да ведь этот приём любой путящий менеджер среднего звена знает!!! Якобы отговаривать покупателя, при этом подспудно вбивая в его башку мысль о необходимости покупки именно ЭТОЙ вещи.
И плевать на цену, на логику, на ‘Made in Cina’. Лох уже верит, что на самом-то деле это всё только для отвода глаз, чтобы обдурить честного человека, а вещь предназначена для ‘своих’. Значит, хорошая! Замечательная просто! Только волей случая вырванная из рук у таинственных ‘своих’! И он с пеной у рта бежит к кассе, ревниво охраняя ‘удачную’ покупку.
Ага, а понурый якобы менеджер, тайком потирает ладошки, про себя улыбаясь до ушей от радости, что сбагрил никому не нужный хлам...
Угу, везде одно и то же. Вонючка вон, тоже наживку заглотил. Смотрел бродяга мрачно и уверенно. Приосанился даже, и отступать явно не собирается.
– Эту.
– Тогда... – Как бы задумчиво отозвался этот комбинатор, фигов. – Давай так, если ты её поймаешь, она твоя. Если нет, то камень мой, а ты уходишь без лошади. Я рискую расположением слишком важного человека, отдавая тебе ЭТУ лошадь.
Бродяга хмыкнул и выхватил верёвку у ближайшего из конюших.
– Значит, ты согласен? Учти, она шустрая! И из моих ребят мало кто справится. Если что, я тебя честно предупредил, так что не жалуйся потом.
Распорядитель явно был доволен до чёртиков. А что? Ему-то хорошо! Свой камень он в любом случае получит.
Маловероятно, что горбатый уродец сможет меня поймать, но даже если так, сдохну я уже в лесу и, если правильно трактую ожидания конюхов, одержимая, перед смертью прикончу своего наездника, то есть Вонючку. Прикончу, сдохну сама вдалеке от человеческих глаз, и, таким образом, избавлю хозяина ярмарки от не нужных хлопот и подозрений.
А если не поддамся на провокацию, откажусь загибаться от омерзительной вони и не дамся бродяге, тоже ничего. Конюхи, как минимум увидят, чего конкретно от меня можно ждать, и выберут подходящую тактику моей поимки. Уродца отправят восвояси, а меня прикончат, как и собирались. И всем хорошо!!!
КРОМЕ МЕНЯ, БЛИН!!!!
А я жить хочу! Очень! А тут для меня вариантов нет. Совсем! От этого запаха я точно сдохну, только не быстро, а медленно и мучительно! Лучше на колбасу! Маа-аа-аа-ма....
Вонючка тем временем как-то странно намотал верёвку на левую руку и вошёл в загон. Когда он немного приблизился, стало совсем плохо.
Я ведь при первой же возможности отошла от него подальше. Да и с того момента, когда ЭТО вышло из леса и ветерок донёс до меня... хм... неповторимое амбре... я смотрела на него лишь издали и не слишком пристально. И без того мерзко. Ограничилась вдыханием аромата.
Будь моя воля, я бы вообще не дышала, но это попросту не представлялось возможным. Видимо, Вонючка чем-то сильно насолил судьбе и матушке-природе. Невозможного смрада, исходящего от урода, им показалось недостаточно.
Мало того, что это существо хромало сразу на обе ноги. Мало того, что спину ‘украшал’ огромный и какой-то кривой горб. Мало того, что на голове вместо волос сплошной колтун из мусора, кучи живых (живых!) насекомых и ещё чего-то тёмного. Так ведь и это ещё не всё! Кожа горбуна была серо-зелёно-бурой и напоминала оттенком брюхо тухлой рыбы двухнедельной ‘свежести’. Нос и уши казались сплошной гниющей раной. А в довершение ко всему лицо и кисти рук покрывали жуткие язвы.
Кажется... О, Господи! Там что-то шевелиться! Прямо в ранах...
Как меня не вырвало, сама не знаю. Да, зомби из ‘ночи живых мертвецов’ – симпатяги, по сравнению с этим...
Ходячий ужастик всё приближался, а меня переклинило от омерзения... Чтоб оно до меня дотронулось?! НЕТ!
Я попятилась назад, но практически сразу ж упёрлась задом в стену. Мама! Уже ничего не соображая от дикого ужаса, я рванула вперёд и, попросту перепрыгнув смердящий кошмар, ломанулась вперёд. Там были конюхи и ворота. Чёрт с ними! Плевать!
Ворота я даже не заметила. Мужики разлетелись в стороны как кегли. Оглобли размело как соломинки. Распорядителя снесло к едрене фене. От дикого безумного ржания, в которое превращался мой истерический визг, заложило уши даже у меня.
Глава 3
Не знаю, куда и зачем я бежала. Главное – подальше от омерзительной вонючей твари! Волки, мясники, терминаторы на ходулях! Всё что угодно только не это гниющее нечто! А!
Неслась, я видимо на оч-чень приличной скорости, поскольку с половины разлетевшихся мужиков сдуло большую часть пыли, а у хозяина этой чёртовой ярмарки волосы встали дыбом. Прямо по курсу как-то немыслимо быстро оказался постоялый двор. Свернула налево, в город, но меня занесло, и я влетела внутрь, снеся к чертям высокие некрашеные двери.
Брызнули осколки и щепки. Пара столов и лавок превратилась в хлам, годящийся разве что на растопку. Вскочив с груды обломков, не задумываясь, я инстинктивно рванула вверх по лестнице. Почему-то показалось, что там можно будет спрятаться.
Копыта соскальзывали с узких ступеней, кроша светлое дерево. Перила упали вниз. Лестница, обзаведясь десятком дыр, скрипела и тряслась. Кажется, кто-то кричал...
На второй этаж я забралась. Только времени у меня на это ушло слишком много. Сзади нарастал гул возмущённых мужских голосов.
Вышибив грудью дверь, я ворвалась в какую-то комнату. Первым порывом, было спрятаться в шкаф, стоявший у стены. К моему изумлению и горю, шкаф не выдержал и превратился в груду разнокалиберных досок.
Я заметалась по комнате, не понимая где я, кто я и что делать. Кровать проломилась, стоило мне попытаться укрыться от кошмара одеялом. Из-под жалких обломков выкатилась металлическая лепёшка. Тяжело дыша, я замерла, разглядывая железяку. На покрытой трещинами поверхности угадывались остатки растительного орнамента. Что это?
Вдруг до меня донеслась ВОНЬ. Оглушительно завизжав, я сиганула в окно. Уже в полёте, сообразила, что лошади, вообще-то не летают и... Приземлилась на соломенную крышу какой-то хозяйственной постройки. Впрочем, на этом полёт не закончился. Не прекращая визжать, я провалилась вниз.
Видно, Бог действительно дураков любит, потому что я не только ноги не переломала – даже не поцарапалась! Внутри было темно, но не догадаться куда меня занесло, могла только полная кретинка.
Заполошно кудахтая, метались бедные куры. Они беспорядочно били крыльями, постоянно попадая по лицу, то есть по морде. Отчаянно кукарекая, по спине скакал петух.
Помню точно, что петухи клюются больно, только вот почему-то ничего не чувствую. На какое-то мгновение истерический ужас отступил, впуская одинокую, но вполне здравую мысль. А почему, собственно я ни разу даже не поцарапалась?
Впрочем, сейчас было не до того и я, осторожно ступая пошла к воротам. Сквозь узкую щелку между створками виднелся серый вечерний свет. В голове что-то щёлкнуло. Я остановилась. Развернулась и поцокала в противоположном направлении.
Что я провалилась в курятник, наверняка видели многие и сейчас у выхода должна быть засада. Запал у меня почти пропал и вряд ли теперь я так легко раскидаю два десятка мужиков... А вот дощатую стену – запросто. Кажется, я не видела из загона бревенчатых зданий вокруг постоялого двора. Вот он-то как раз был из брёвен, но мне-то что?
Примерившись, повернулась задом к стене и со всей силы долбанула по ней сразу двумя копытами. Через секунду, я была уже на свободе. Почти... Ноздри наполнились смрадом, а шею захлестнула верёвочная петля.
Напротив, самодовольно ухмыляясь, стояло ОНО...
В следующую секунду верёвка так сдавила горло, что стало нечем дышать. Совсем. Я забилась, но стены курятника не давали развернуться, вперёд мешал пройти вонючка, на которого даже сейчас я не могла смотреть без дрожи, а назад... Назад не пускала верёвка. А уродец как-то умудрялся стоять на месте, не смотря на все мои усилия.
В глазах потемнело... Ноги подкосились, и земля рванулась вверх, ударив по коленям. Как сквозь толстый слой ваты я услышала противный сиплый возглас.
– Она моя! Принесите сюда остальные вещи, и я отдам вам камень.
Невнятный рокот остальных голосов слился в какое-то тошнотворно зыбкое марево. Лучше бы я задохнулась...
Но мой личный персональный кошмар, видимо, знал, что делает. Когда я уже почти теряла сознание от недостатка кислорода, верёвка вдруг ослабила давление. Воздух рванулся в лёгкие, обжигая горло.
Я судорожно глотала его, такой льдистый, острый, сладкий... какой там смрад!! Дышать – счастье, остальное – мелочи. Запах попросту растворился. Остался только он, возду...
Петля снова сдавила горло, и я протестующе захрипела. Я же сейчас задохнусь! Неужели всё так и закончится? Глупо... Как глупо! Умереть вот так, когда никто даже не поймёт, что я человек, а не скотина бессловесная...
И вновь уродец прекратил душить меня, позволив хлебнуть живительного кислорода, а потом опять хрип и туман, застилающий глаза....
Эта бесчеловечная игра в ‘умри, но не совсем’ настолько вымотала меня, что я попросту не заметила, как и когда принесли и надели мне на спину седло, а на голову сбрую. Не видела и как притащили прочий скарб, и как расплачивался мой мучитель с конюшими. Просто в какой-то момент, когда петля снова ослабила давление, почувствовала левую тяжесть на спине, а голову оттянуло назад и вверх.
Тело среагировало раньше, чем я сама сообразила в чём дело, с трудом принимая вертикальное положение. Или для лошади оно тоже горизонтальное? Впрочем, сейчас не до рассуждений. Глаза всё ещё застилало туманное марево, а в ушах шумело. Почувствовав толчок в бок, повинуясь инстинктам, я куда-то пошла, автоматически переставляя ноги.
Только минуты через три, когда я почти отдышалась, сообразила, что ИДУ. И примерно тогда же ноздри начал заполнять тот отвратный запах... До меня дошло, что гниющее нечто СИДИТ НА МНЕ!!! От ужаса и отвращения заколодило просто, и я встала, как вкопанная.
К этому моменту мы уже были в лесу. При желании, можно представить себе, что это Земля. Те же знакомые с детства берёзы и густой подлесок. Вон там мухомор. Большой очень, оттого и видно. А вообще, почти стемнело и вечерний сумрак города здесь кажется почти ночной тьмой.
Постепенно начинаю приходить в себя и понимаю, что мне в рот какая-то сволочь умудрилась запихнуть непонятную металлическую дрянь, которая жутко мешается и царапает язык и губы. И, как назло, выплюнуть её никак не получается!
А самое жуткое... Я судорожно сглотнула. Самое жуткое, что мерзкая гниющая тварь, по первости опознанная мной как человек мужского пола, сейчас восседает на моей спине. Содранное горло напомнило о том, что эта мразь не только жива, но и достаточно сильна и сообразительна. Ещё и расторопна до кучи.
Припомнив подробности внешнего вида своего мучителя, я содрогнулась. Не знаю, может ли стошнить лошадь, но, похоже, в ближайшее время выясню достоверно. Ужас и отвращение были настолько сильны, что, несмотря на всё более ощутимые удары пятками по бокам, я просто не могла сдвинуться с места. Наверное, только поэтому я не сбросила эту гниль к едрене фене. Да ещё потому, что верёвку с шеи гад снять и не подумал.
Господи, где ж я так нагрешила-то?!! За что, Господи? Вроде жила тихо мирно, никого не обижала, да и... За что?!! И, главное, как теперь быть? Как избавиться от ожившего кошмара и вернуться домой?
Домой... К тёплому пледу, новому сказочно-удобному креслу, любимым книжкам и мелким житейским радостям, вроде вкусного чая и бутербродов с копчёной колбасой... Желудок энергично булькнул. Ещё бы! Человек там или кобыла, есть-то всё равно надо. И пить. И... Эхе-хенюшки... А ведь ещё и родители... Рано или поздно они узнают, что я пропала и что тогда?
Нет. Я должна, обязана вернуться домой как можно быстрее!!! Значит, нужно взять себя в руки и постараться не доводить смердящего урода. А то, чего доброго, задушит ещё.
Мелко вздрагивая, я уже почти пошла, когда ОНО наклонилось и зло прошипело прямо в ухо, больно оттянув его назад.
– Если ты, тварь безмозглая, не перестанешь дурить и упираться, я тебе глаз выколю.
И эта мразь так выкрутила ухо, что я едва не взвыла. Сдержалась исключительно из чувства противоречия. Да и не время показывать свою слабость. Тем более Этому... Даже будучи кобылой, я всё же остаюсь человеком, как ни странно это звучит!!!
Захотелось от души взбрыкнуть, чтобы гниль вонючая сию секунду стала ещё и летучей. При чём, чтобы летела далеко, высоко и долго, а приземлялась быстро, резко и со вкусом. И непременно со вкусом собственных зубов!!! Хотя вряд ли в пасти этой сволочи от них хоть что-то осталось.
Захотелось-то захотелось. Толька верёвка многозначительно натянулась, и что-то металлически блеснуло слева. Мррразь... Ничего не осталось, кроме как скрипя зубами от злости двинуться вперёд.
Ничего-ничего... Не век же эта скотина будет за удавку держаться! Да и темнеет всё больше. Вряд ли вонючка надумает спасть в седле. Вот спешиться, а там и...
Хоть в этом я оказалась права! На моё счастье минут через пятнадцать кошмар ходячий дёрнул за удила, и я послушно остановилась. Мысленно перекрестившись, крепко зажмурилась, чтобы не дай Бог не увидеть ЭТО, когда оно слезет. Однако воображение не осталось в стороне, подпихивая под нос самые дикие и нереальный варианты развития события и, мерзко хихикая, провоцировало очередной виток истерики.
Но вопреки ужасам, созданным бурной фантазией, целоваться смердящая тварь не полезла и ощупывать свою покупку тоже не стала. Вонючка просто пошебуршился в районе живота, вернее брюха, и в тот момент, когда я от омерзения уже почти не дышала, снял седло и попону.
И тут до меня допёрло, что упряжь ему наверняка тоже снять придётся... Руками! Прямо с лица, то есть с морды!!! Мамааааа... Я непроизвольно дёрнулась и попятилась назад.
– А ну стой! – Верёвка на шее предупреждающе натянулась. – Стоять, скотина неблагодарная!!! – Зло зашипел похлеще любой гадюки урод и, вдруг, ударил меня кулаком по носу.
От изумления и боли глаза распахнулись. Лучше бы я этого не делала... От вида мерзкой твари меня опять переклинило. Совсем... Ужас и отвращение захлестнули, загнав разум в подполье.
Что есть сил я рванулась, забыв и про удавку, и про свои благие намерения перетерпеть и дождаться подходящего момента, чтобы смазать куда подальше. Угу... Благими намерениями известно что вымощено...
Уже хрипя от удушья, я вылезающими из орбит глазами смотрела на невообразимо отвратное существо, понимая, что вопреки всем законам физики, оно не двигается с места. Я же лошадь! Фиг знает во сколько раз сильнее и больше ЭТОГО существа... Ага! Почти дохлая лошадь уже!
К моему счастью верёвка не выдержала странного противостояния и попросту лопнула в тот самый момент, когда я уже мысленно прощалась с родственниками.
А, чтоб тебя!!! – Взвыл кошмар и в скрюченной ладони неведомо откуда возник нож. Здоровенный такой тесак в каких-то пятнах.
Мама!!!! В следующее мгновение я уже смотрела на него сверху вниз. Очень сверху и очень вниз. ЧЕГО?!!! МА-А-А-М-А-А-А!!!
–Эм... – Озадаченно поковырял ножичком в тёмной шевелюре вонючка.
Из спутанного колтуна что-то упало и быстро перебирая лапками, поползло прочь.
– Эммммм...
Обнимая копытами сосновый ствол на высоте около пяти метров я молча пялилась на обалдевшего урода. Ма-ма! Я и человеком-то никогда в жизни по деревьям не лазала! Как я сюда забралась?! За полсекунды буквально! Да ещё на сосну! У-у-у-у-у-у-у.... А как я спускаться-то буду?!!
Последний вопрос отпал сам собой, когда я глянула вниз. Там под деревом, как собака вокруг сала, кружил полоумный маньяк с ножом и посмертным запахом всех пятидесяти девяти предыдущих жертв. На память прихватил, урод!
А кошмарик отшвырнул обрывок верёвки и перевёл взгляд на угнездившеюся на сосне кобылу, то бишь на меня. Потом задумчиво поскрёб пальцами в районе затылка и опустил глаза на нож. Внимательно осмотрев тесак, он почему-то спрятал его за спину и... И ласково улыбнулся.
А-а-а-а-а-а-а-а!!! От вида искривившей и без того мерзкую рожу гримасы я захрипела и как-то незаметно для самой себя переместилась на пару метров вверх.
Оценив манёвр, вонючка поморщился и улыбаться, Слава Богу, перестал. Вместо этого он сипло засюсюкал. Если бы ещё и над текстом подумал, может быть, я и поверила бы... Хотя вряд ли.
– Слезай, бестолочь!
Ага, счаз! Бегу и падаю. Ой, нет! Падать как раз не стоит!
– Спускайся немедленно, ошибка природы!
Да кто бы говорил!
– Я тебе ничего плохого не сделаю. Иди сюда, радость моя!
Так я и поверила! Радость! ХА! Тесачок-то вон за спиной прячешь!
– А какой овёс у меня есть! Мммм...
Из твоих рук?! Спасибо, обойдусь как-нибудь без несварения желудка!
И всё в таком духе. Он сюсюкал, а я медленно, но неуклонно забиралась всё выше и выше, игнорируя неспособность копытных к лазанию вообще и собственную несклонность к гнездованию.
Впрочем, с высоты вонючка уже не выглядел так отвратно по причине некоторой мелковатости, и постепенно я успокоилась. А успокоившись, задумалась, рассеянно наблюдая за его мельтешением далеко внизу.
Во-первых, как это ни прискорбно, уродец в принципе прав. Спускаться нужно. Только как? Забралась я сюда со страху. До сих пор не понимаю как мне это удалось... Пока ещё держусь, но исключительно за счёт того, что под филейной частью очень удобный сук, но он уже начинает подозрительно потрескивать. Да и спина болит...
– Убьёшься же, дура!!! – Видимо, осознав бесполезность уговоров, как-то особенно громко и зло рявкнул смердящий маньяк. – Где я ещё одну лошадь найду?! Слезай немедленно, бестолочь безмозглая!!!
Ага! Прям ломанулась! Ладно, о чём это я? А...
Во-вторых, хочу я этого или нет, одной в этом мире мне не выжить. Значит, необходимо каким-то образом найти защитника. К сожалению. В моей ситуации, правильнее будет сказать ‘хозяина’, как это не неприятно.
Вздохнув, я поёрзала, устраиваясь поудобнее. Шершавая кора всё сильнее впивалась в... хм... в кожу. Ох, нет! Всё-таки в шкуру...
В-третьих, возвращаться в город нельзя. А жаль... Вероятность найти там подходящего человека куда выше чем тут. Эх... В четвёртых, в лесу скорее всего живут какие-никакие хищники и.... А-А-А-А!!!
Сук всё же не выдержал моего веса и с треском обломился. От неожиданности вместо того, чтобы крепче обхватить ствол, я взмахнула конечностями и, как следствие, полетела. Но лошадь – не птица, поэтому траектория полёта вполне закономерно имела форму вектора, направленного строго вниз. МАМА!!!
?
Я умерла. Нет, точно умерла. При падении высоты третьего этажа, да ещё вперёд спиной выжить невозможно, а если ты много килограммовая кобыла тем более.
Да... Не долго музыка играла. Что-то для попаданки я чересчур быстро копыта откинула. И в данном случае в буквальном смысле. Эх...
Наверное, я просто недоделанная попаданка. Только кто в этом виноват? Кем бы ни была та странная незнакомка, по вине которой я так вляпалась, она явно схалтурила. Ни магии не дала, ни супер-способностей, ни проводника, ни спутников... С телом обмишурилась. Задачи не поставила... Откровенная халтура!!! На фига, спрашивается, было огород городить?
Вялые размышления на тему неправильности собственной фентезюшной истории прервал, как это ни странно, нос. Почему-то он жутко зачесался.
Ну, что за свинство такое! Я умерла. Почему нос чешется? Да ещё так силь... АПЧХИ!!! Чего?! Разве мёртвые чихают? Что за бред, ей Богу, в голову лезет! Ну что я за человек такой, а? Даже упокоиться с миром нормально не могу!
Всхлипнув от возмущения и обиды за себя любимую, я поёжилась и едва не взвыла, когда на смену размеренным тусклым мыслям пришла боль. Болело всё! Руки, ноги, голова, шея, спина, копыта, рёбра, уши... Реально всё!
Резко подступила тошнота. Я попыталась сесть и открыла глаза. И если первое не удалось, то второе вполне. Только толку-то, если от боли всё плывёт и дрожит в белёсом зыбком мареве? Заскулив от страха, я закрыла лицо руками. И получила копытом в лоб!
Чё-о-о-рт!!! Мало того, что всё болит, так я ещё и лошадь! Вернее, не ‘ещё’, а ‘всё ещё’. У-у-у-у-у... До кучи, если не смогу встать, захлебнусь собственной рвотой. Фу-у... Мерзость какая!
Ещё раз попробовала подняться, но добилась только того, что голова закружилась сильнее, и меня посетил глюк. Правда, на фоне предыдущих бредней он показался вполне безобидным.
Из белёсого марева вдруг соткалась зыбкая фигура мужчины. В серых глазах плескалось беспокойство. Светло-русые волосы падали на лоб, а рот глюка кривила горькая усмешка.
Я попыталась сфокусировать взгляд на блондине. Не вышло. Зажмурилась и глубоко вздохнула, отгоняя тошноту, а когда открыла глаза, вокруг никого не было. Глюк исчез.
Собрав в кучку все силы, я рывком поднялась на ноги. Едва не грохнулась снова, но всё же удержалась в вертикальном положении. Благо, рядом оказался сосновый ствол, на который можно было опереться.
Отдышавшись, через некоторое время я немного очухалась и на подгибающихся ногах направилась к ближайшим кустам. Бедные кустики!!! Мало что от них осталось после моего визита!
Первые два приказали долго жить после того, как я на них упала, а третий... На третий меня всё-таки стошнило. Убедившись на собственном примере, что и лошадь может тошнить, я, отошла на несколько метров в сторону. Обессиленно прислонилась боком к какому-то дереву, понуро рассматривая на траву под ногами.
Боль заметно поутихла, и теперь жутко хотелось пить. Вроде в растениях влаги много, только желудок крутит от одной мысли о еде. Да и трава сама по себе аппетита как-то не возбуждает.
