Текст книги "Ядовитый поцелуй (ЛП)"

Автор книги: Л.Т. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Но что-то подсказывает мне, что с Реоном так не выйдет.

Я ненавижу то, что такие мысли приходят мне в голову.

Ненавижу, что вообще их допускаю.

Может, мне стоит позволить Реону убить Девена за сомнения, которые он поселил во мне.

Едва я закрываю за собой дверь квартиры, раздается стук, от которого я подпрыгиваю.

– Минутку.

Натягиваю на лицо улыбку, гадая, что же Реон скажет теперь.

Впущу ли я его на этот раз? Возможно.

Я открываю дверь и… не встречаю взгляд, от которого замирает сердце. Нет, я сталкиваюсь с жестоким, почти свирепым огнем нежеланных глаз.

– Лилит?

– Да? – отвечаю я, глядя на Сорена. Он протягивает мне письмо, затем разворачивается и направляется в коридор.

– Что это? – кричу ему вслед.

– Не говори Реону. Пусть это будет нашей тайной. – Он не просит, больше похоже на угрозу.

Заперев дверь, я вскрываю конверт.

Лилит,

Вы любезно приглашены на эксклюзивное мероприятие.

Наденьте красное платье. И удобную обувь.

Для Общества будет честью принять Вас.

По прибытии Вы получите аванс в размере пятидесяти тысяч долларов.

С нетерпением ждем встречи с Вами.

Кредо Общества Отверженных.

Дрожь пробегает по спине, когда я вижу указанные ниже дату и время. И ощущение это ничуть не приятное.

23.Реон

Вернувшись прошлой ночью домой, я заснул, мечтая о ней.

Всегда, блядь, о ней.

Я позволяю работе занимать мой разум большую часть дня, как это обычно бывает, пока не выдыхаюсь. Заканчиваю пораньше, с нетерпением ожидая встречи с ней через несколько часов.

Оставшись наедине с мыслями, я вспоминаю, что Лилит взяла мой телефон с собой в уборную.

Для чего?

Не найдя ничего важного в журнале вызовов и сообщениях, я открываю галерею. Там новое видео – её потрясающее лицо смотрит на меня с миниатюры. Я нажимаю «воспроизвести», и она оживает.

Блядь.

Лилит проводит пальцами по соскам.

Пресвятая Богородица.

Мой член тут же становится твердым.

Найдя её номер (она и не догадывается, что я разузнал его), я нажимаю «вызов». Лилит отвечает после первого же гудка.

– Алло, – слышу её сладкий, хрипло-соблазнительный голос.

– Это было очень, очень плохо с твоей стороны, Гусеница, – говорю я.

– Что именно? – спрашивает она, и я знаю, что она только прикидывается непонимающей.

– Даже когда ты пьяна, твои глаза выдают, как сильно ты меня хочешь.

Боюсь, я никогда не смогу выкинуть эту женщину из головы. С ней я вижу свою жизнь. Идеальную, порочную, полную хаоса жизнь.

– Неужели?

– О, да. И мой член становится твердым, просто глядя на это. Не хочу, чтобы ты делала что-то подобное для кого-то ещё. – И это, пожалуй, самое правдивое утверждение, которое когда-либо слетало с моих губ. Она – моя.

– Жаль, что я не подчиняюсь твоим приказам. – Лилит смеется.

– Уверен, я могу придумать несколько способов заставить тебя подчиняться им.

– Мило, что ты думаешь, будто можешь указывать мне.

– Гусеница?

– Да, Реон?

– Какую маску мне надеть, когда я буду тебя трахать?

– Хм… дай-ка подумать.

– Гусеница, – на этот раз я произношу ее прозвище с предупреждением.

Она наигранно вздыхает.

– Да, Реон?

– Ты тоже наденешь маску. И только я буду смотреть в твои соблазнительные глаза. Поняла? – Я не оставляю места для споров, но, конечно, будучи собой, она воспринимает мои слова как вызов.

– Над этим я тоже подумаю. В конце концов, что я с этого получу?

– Ты получишь меня, трахающего тебя на всеобщее обозрение, и еще заработаешь на этом.

– Значит, мне стоит удалить то видео, что я уже выложила? – дразнит она.

– Ты выложила видео?! – рявкаю я, затем отвожу телефон от уха и пишу своему главному айтишнику. Он отвечает мгновенно, сообщая, что займется этим прямо сейчас.

– Мне нужно больше денег, чем приносит моя работа.

– Я могу дать тебе денег, – предлагаю я без малейших, блядь, колебаний.

– За то, что я отсосу тебе? – уточняет она. – Мой ответ – твердое «нет».

– Я дал бы их тебе просто за то, чтобы посмотреть, как ты раздеваешься, – говорю я, облизывая губы, пока член болезненно упирается в ткань брюк.

– Так, значит, теперь ты хочешь, чтобы я стала стриптизершей? – она смеется.

– Нет. Я хочу, чтобы ты раздевалась только для меня. – Мой член напрягается еще сильнее при этой мысли.

– Ты очень требовательный.

Я слышу шелест на заднем фоне, чем бы она там ни занималась.

– Да, ты уже должна была это понять.

– Реон?

– Хм?..

– Почему мне только что пришло уведомление, что мое видео заблокировано?

– На тебе была маска? – спрашиваю я.

– Нет, – отвечает она, и в голосе звучит явное недоумение. – О боже! Ты и правда это сделал? Как? И зачем? Реон, это уже перебор!

– В любви и похоти нет места правилам, – говорю я ей. – А теперь прими мой видеозвонок.

– Нет.

Я нажимаю ещё раз – она снова сбрасывает.

– Прими вызов, Гусеница, – требую я.

– Зачем? Всё равно скоро увидимся лично. Или ты забыл про наше свидание?

– Чтобы я мог наглядно показать тебе, кому ты принадлежишь. И нет, не забыл. Я с нетерпением считаю минуты, так что позволь мне увидеть тебя перед встречей.

Я слышу, как она что-то передвигает, и затем ее прекрасное лицо появляется на экране; она сидит на кровати. Ее взгляд сразу устремляется на мой член. Болезненно твердый член.

– Мне понравилось твоё видео, – говорю я, проводя рукой по стволу. – Особенно как ты сжимала свои прекрасные соски.

– Я была пьяна. Не понимаю, о чем ты. – Она поджимает губы, не отводя глаз от моего члена.

– Уверена, Гусеница? – моя рука замирает. – Ты уверена, что не помнишь?

Лилит несколько раз моргает, и наконец ее взгляд встречается с моим.

– Я могу сделать запись экрана и использовать видео для своего сайта. – Она подмигивает.

– Но зачем? Всё это и так твое, можешь играть в любое время. – Я снова начинаю двигать рукой, на этот раз резче, и капля смазки появляется на кончике.

– Реон.

– Мм?..

– Сколько бы ты мне заплатил?

– Что?

– Сколько бы ты заплатил? – снова спрашивает она, облизывая губы и глядя на мою руку, ласкающую член. Я дрочу быстрее и сильнее.

– Я бы отдал тебе всё. Это то, что ты хочешь услышать?

– Да, – выдыхает Лилит и перемещает свою камеру, показывая, что обнажена.

Она встает с кровати, ставит телефон, затем оборачивается, и я сжимаю член крепче. – Что бы ты делал без своего богатства, Реон?

Ее рука ложится на живот, она смотрит вниз на свое обнаженное тело и начинает медленно, лениво выводить круги вокруг идеального пупка. Ее соски твердые, волосы распущены и ниспадают на плечи. Когда я не отвечаю, она снова смотрит мне в глаза.

– Ответь мне, Реон.

– Это зависит от обстоятельств. Скорее всего, я бы накопил его снова. Но на этот раз у меня была бы ты, – говорю ей.

– Быстрее, Реон. – Лилит переключает внимание на мой член, обхватывая руками груди. – Быстрее, – требует она, сжимая их для меня, после чего подходит ближе к камере, чтобы я мог видеть ее еще лучше. – Если ты хочешь меня, Реон, быстрее.

Ее голова запрокидывается, а другая рука опускается к киске. Я наблюдаю, как она раздвигает свои складочки и проводит пальцем до клитора. Как раз в этот момент я чувствую, как оргазм накатывает на меня, и кончаю.

– Блядь, – ворчу я. – Не останавливайся, – приказываю ей, но она лишь смеется и убирает руки от своего тела. Ее смех соблазнителен, и я хочу впитать в себя его звук.

– До свидания, Реон.

– Гусеница.

– Мы очень скоро увидимся. А пока – думай обо мне, когда будешь трогать свой член.

Она тянется к телефону.

– Я всегда думаю о тебе, Гусеница.

– Хорошо, – говорит она, прежде чем отключиться.

Черт.

Эта женщина станет моей погибелью.

Она – видение в белом, что довольно забавно. Красный, да, это ее цвет; черный – тоже. Но белый? Это очень интересно. Ранее я послал своего водителя забрать ее и привезти сюда. Теперь же я наблюдаю, как она входит – ночной воздух касается её нежной кожи, и по ней пробегает рябь мурашек. Её взгляд падает на стол, который я подготовил: мы на крыше с видом на ночной Нью-Йорк. Идеально, как и она.

Мне никогда раньше не приходилось организовывать свидание, и я знал, что не хочу выводить ее на публику, потому что планирую делать с ней очень плохие вещи. Я бы не хотел, чтобы нас арестовали на нашем первом официальном свидании. Мысль об этом заставляет меня невольно усмехнуться.

– Чему ты улыбаешься? – спрашивает она, подходя ближе. Я тянусь к её руке, не в силах удержаться. Сжимая её пальцы, притягиваю к себе. На столе уже всё готово. Я рассчитал всё с идеальной точностью.

– Тебе, конечно же, – говорю я ей, поднимая другую руку, чтобы коснуться ее лица.

– Ты приводишь сюда всех своих спутниц? – в ее голосе слышится ревность, и я не могу сдержать самодовольную улыбку от осознания этого.

– Для меня есть только ты, Гусеница, – напоминаю я ей.

Похоже, этот ответ её устраивает. Я подхожу к столу, отодвигаю стул и помогаю ей сесть. Когда она устраивается, я встаю позади, аккуратно отодвигаю её волосы с плеча и касаюсь губами нежной кожи на шее. Черт, как же она приятно пахнет. Отстранившись, я занимаю место напротив и снимаю крышки с блюд. Она бросает взгляд на еду, ухмыляется, берёт нож и вилку и начинает есть. Я тоже пробую и просто наблюдаю за ней. Мы молчим, пока я наливаю ей бокал её любимой водки и себе тоже.

– Гусеница. – Она поднимает голову, и ее грешные глаза встречаются с моими. – Как я вообще тебя нашел? – размышляю вслух.

Она пожимает плечами, и прежде чем я успеваю что-либо сделать, бокал выпадает у нее из рук. Я наклоняюсь, чтобы поднять его, но осколок впивается мне в руку.

– Черт.

– У тебя кровь.

Именно тогда я слышу ее хриплое дыхание. Оставляя бокал там, где он упал, я замечаю, что ее взгляд прикован к моей руке. Кажется, она осознает, что пялится на мою кровь, потому что резко встает и подходит к краю здания, откуда открывается вид на город.

– Красиво, не правда ли? – спрашиваю, подходя к ней сзади. Я запускаю руку под ее платье и провожу по обнаженной коже. Мы оба смотрим вниз, на след моей крови на ее теле. – Я могу остановиться. – Я прижимаюсь к ней, чтобы она почувствовала то, что ощущал я с той самой минуты, как, блядь, увидел ее. Лилит качает головой и смотрит на меня через плечо, пока я остаюсь позади нее, а моя окровавленная рука гладит ее идеальную задницу. – Ты испортишь свое красивое платье, – предупреждаю я, но ее глаза уже закрыты, а дыхание становится все тяжелее.

Мне не требуется много времени, чтобы просунуть руку между ее ног, которые она охотно раздвигает. Я нахожу ее киску уже влажной, когда наклоняюсь вперед и кусаю ее за плечо.

– Такая мокрая, Гусеница. – Она ничего не отвечает, но прижимается ко мне так близко, как только может. Другой рукой я освобождаю член, а затем хватаю ее за затылок. – Ты примешь меня, ведь так? Моя кровь заливает твою гребаную задницу, а член готов разрушить твою идеальную киску. Ты примешь его, и тебе это понравится, – говорю я ей. – Скажи мне, – требую, приставляя член к ее входу, когда она наклоняется.

– Я приму его, и мне это понравится, – стонет Лилит, подаваясь своей сладкой киской назад, глубже насаживаясь на мой член.

– Да, да, именно так.

Она вскрикивает, когда я вхожу в нее, цепляясь за край здания, оставаясь в согнутой позе, принимая меня. Я шлепаю ее по заднице, теперь моя кровь размазана по всему ее телу. Какое это, блядь, красивое зрелище.

Лилит, согнутая, покрытая моей кровью.

Я хочу жениться на этой женщине и сделать ее своей, блядь, полноправно.

Если кто-то посмеет прикоснуться к ней, я уничтожу их. Мой член скользит в нее и наружу, и она кричит мое имя, когда кончает. Я вцепляюсь в ее волосы и трахаю еще жестче, пока ее тугая киска доит мой член. Как я вообще мог трахать других женщин до нее?

Она – та самая.

Та, кого я искал.

Я резко выхожу из нее, дергаю ее за волосы, пока она не встает, а затем разворачиваю лицом к себе.

– На колени.

Лилит опускается, без лишних слов ее губы обхватывают мой член, и я кончаю ей в рот. Она принимает каждую каплю, а когда всё заканчивается, отстраняется, вытирает рот и смотрит на меня с самодовольной улыбкой.

– Тебе нужно выпить, – говорю я ей.

Лилит еще не знает, что коктейль, который она сейчас выпьет, изменит ее гребаную жизнь.

24.Лилит

У меня болит голова. Я проснулась, не помня ничего после выпитого бокала и сумасшедшего, чертовски великолепного секса на крыше. Свидание, которое оказалось идеальным. Если бы все свидания были такими, я бы куда чаще соглашалась на них.

Хотя у меня такое чувство, что всё дело в Реоне.

Материал красного платья раздражает кожу. Оно колючее, и мне хочется его снять, но это было единственное, что я смогла найти в шкафу. Моё белое платье, которое я надела вчера вечером, выброшено, а кровь, которая была на мне, каким-то образом исчезла.

Каблуки впиваются в землю, пока я иду по траве. Надо было надеть удобную обувь, как говорилось в приглашении. Я снова проверяю адрес – это тот самый дом, куда меня просили прийти на мероприятие сегодня вечером, но выглядит он заброшенным, будто рухнет в любую секунду. Холодная дрожь пробегает по телу, пока я оглядываюсь вокруг. Может, стоило рассказать Реону о приглашении; что-то заставляет меня чувствовать себя неуютно.

Я первая замечаю Сорена, хотя разглядеть его непросто, поскольку он весь в черном. В руке он держит какую-то маску. Его ботинки хлюпают в сырой траве при каждом шаге.

– Лилит.

– Сорен. – Я улыбаюсь.

Он на мгновение оценивающе смотрит на меня, затем одобрительно кивает на мой наряд.

– Ты надела правильную одежду, хотя, наверное, стоило выбрать что-то потеплее. Ночная прохлада может быть убийственной. – На последних словах он ухмыляется.

Я неподвижно стою, пока он поднимает маску, будто сделанную из осколков битого стекла, и надевает её на лицо. В лунном свете я едва различаю в ней свое отражение.

– Мне тоже нужно было надеть маску? – спрашиваю я. Я даже не вижу никаких машин. Он протягивает руку, и я смотрю на него с недоумением, поскольку не понимаю, чего он хочет.

– Ключи, пожалуйста.

– Ключи?

– Да, от твоей машины. Нам нужно её убрать, чтобы она не мешала.

– Чему?

Он молчит, разжимая и разжимая ладонь, показывая, чтобы я отдала ему ключи.

– Реон скоро будет? – интересуюсь я.

– Да, я всегда приезжаю первым, чтобы всё подготовить.

– Я стою здесь уже час. Ты опоздал, – говорю я, прижимая руки к груди.

Сначала я подумывала не приходить, но предвкушение и деньги перевесили. Даже если сейчас у меня есть накопления, я бы не отказалась от большей суммы. Не знаю, почему я прождала так долго. Нужно было уехать. Мы в чертовой глуши, ради всего святого. Кажется, вокруг нет ни души.

– Нет, почетные гости всегда приходят раньше. Это помогает им ознакомиться с окружением. – Он взмахивает рукой, и я снова оглядываюсь. Луны почти не видно, звёзд на небе совсем мало, а деревья вокруг высокие, как здания. И ещё здесь тихо… очень тихо.

– Ключи, – повторяет он. Сорен явно не из тех, кому часто отказывают.

– Нет, – говорю я ему. – Если ты не против, я оставлю их себе.

– Я против.

Я слышу позади шорох и оборачиваюсь.

– Наверное, просто белка, – говорит Сорен. Его голос понижается. – Или койот. – Повернувшись к нему, я понимаю, что он улыбается под маской.

– Думаю, мне стоит уйти.

– Думаю, не стоит. Уверен, ты знаешь, что не каждого приглашают на вечеринки Общества Отверженных. – Он хрустит шеей. – Хотя тебе, похоже, удалось попасть на многие. Скажи, Лилит, как ты это провернула?

Мой рот открывается и закрывается, но я не произношу ни слова. Вместо этого поднимаю подол платья и поворачиваюсь, чтобы вернуться к машине.

– Куда ты идёшь, Лилит? Разве не хочешь увидеть Реона? – кричит он мне вслед.

Его слова заставляют меня содрогнуться, но я не останавливаюсь, пока не добираюсь до своей машины. Однако, увидев ее, я замираю на месте.

Что он сделал?

– Тебе лучше отдать мне ключи сейчас, Лилит. – Его голос прямо у меня за спиной заставляет меня подпрыгнуть.

– Что ты сделал? – спрашиваю я, глядя на свою машину. Шины спущены.

– Не волнуйся, я куплю тебе новую… – он делает паузу. – ...Если выживешь.

Сердце уходит в пятки, а в животе все сжимается от тошноты.

– Охота, – слово срывается с моих губ прежде, чем я успеваю подумать.

Сорен замирает и наклоняется ко мне.

– Кто тебе рассказал о ней? – Я вздрагиваю, когда он хватает меня за руку. – Реон? Он должен вести себя разумнее.

– Реон ничего не говорил, – говорю я, пытаясь выдернуть руку, но Сорен не отпускает.

– Арло может быть невнимателен к мелочам, но он верен. Он ни за что не стал бы никому рассказывать об Охоте. Так что остаётся только Реон.

– Отпусти мою руку, – кричу я, всё ещё пытаясь вырваться из его хватки. Взгляд Сорена падает на то место, где его пальцы сжимают мою руку, и тогда он отпускает меня. Отступив назад, он оглядывается.

– Скажи, кто тебе сказал, и я отпущу тебя.

– Ты блефуешь. Ты никогда меня не отпустишь. Это я знаю точно.

– Ты глупая дура, раз вообще пришла.

– Глупая? Что ж, наверное, так, – я пожимаю плечами. – А кем тогда являешься ты? Глупым мужланом, который злится, что Реон не хочет твою чокнутую сестру? Это задело твои хрупкие жалкие чувства, Сорен? – Я огрызаюсь в ответ. – То, что он хочет меня… мусор, как ты наверняка меня называешь… больше, чем её? Как тебе такое?

– Он научится смотреть на вещи правильно.

– Неужели?

– Да. Потому что я не рассчитываю, что ты будешь дышать после сегодняшней ночи. – Я слышу улыбку в его голосе.

– Как самоуверенно с твоей стороны, – говорю я.

Вдалеке слышен гул грузовиков, но я точно знаю, что до любой крупной дороги отсюда идти очень далеко. На машине я добиралась сюда больше десяти минут, а сейчас стою посреди леса, у одинокого дома, и единственный путь к отступлению – как раз оттуда, где ездят машины.

Сорен бросает взгляд на свои часы. Циферблат загорается, он нажимает кнопку и поднимает на меня глаза.

– Мы даем добыче десять минут форы, прежде чем броситься в погоню. Твои десять минут начинаются сейчас.

– Где Реон? – в отчаянии спрашиваю я.

– О, он скоро появится… чтобы поохотиться на тебя. – Его слова шокируют меня. – Неужели ты правда думала, что ты особенная? Просто настала его очередь выбрать цель для охоты – и он отлично справился.

– Он бы никогда… – шепчу я, отрицательно качая головой.

– Думаешь, ты его знаешь, потому что трахнулась с ним пару раз? Думаешь, он теперь любит тебя, потому что хочет и дальше совать свой член тебе в рот? Да брось, Лилит, ты умнее этого. Реон – Отверженный. Он присоединился к нам только потому что любит охоту, и не на животных. – Сорен отступает от меня. – Я бы советовал тебе двигаться, Лилит. Еще никому не удавалось выбраться отсюда живым, так что твои шансы невелики. Но, как я говорю всем… удачи. – Он засовывает руку в брюки, нажимает кнопку и смотрит на меня. – Беги, Лилит. И молись, чтобы кто-нибудь другой нашел тебя раньше, чем я.

Я бросаю взгляд на грузовики, приближающиеся по дороге.

– Нет, – произношу упрямо.

Сорен усмехается и запрокидывает голову.

– Боже, ты действительно делаешь эту Охоту чертовски легкой.

Он потирает руки, подходя к своей машине, припаркованной за моей. Достает оттуда длинную палку и поднимает ее.

Нет, не палку.

Гребаное ружье.

Он целится в меня и стреляет.

Пуля попадает в землю прямо передо мной. Меня охватывает абсолютная паника, когда я понимаю, что он не шутит.

– Это твое единственное предупреждение. А теперь беги.

Сорен перезаряжает ружьё и снова наводит его на меня, теперь прямо в голову. Я вижу, как его палец медленно сжимает спусковой крючок – и когда он стреляет, дробь проносится в сантиметрах от моего лица, со свистом рассекая воздух. Пока он снова заряжается, я разворачиваюсь и бегу.

Сорен стреляет ещё раз, и пуля вонзается в дерево рядом со мной. Я слышу его смех, пока мои каблуки вязнут в земле.

– Беги, Лилит, беги! Потому что мы найдём тебя!

Я не сбавляю скорости. Я бегу, пока лес не поглощает меня полностью, пока не исчезают огни и не стихает его смех. Ветки хлещут меня по лицу, обжигая кожу. Ноги вязнут и спотыкаются о неровную землю. Когда лёгкие горят от боли, и я уже не уверена, что смогу сделать ещё шаг, я останавливаюсь и сползаю по стволу дерева на землю, игнорируя кору, впивающуюся в спину.

Неужели Реон и вправду будет охотиться на меня?

Конечно, нет.

Он бы не стал.

Я трясу головой и наклоняюсь, чтобы снять туфли, заранее зная, что мои ноги будут в крови. Но сейчас это не важно. Держа туфли в руке, я приподнимаю подол платья и достаю нож, прикрепленный к бедру, – тот самый, с первой ночи с Реоном. Схватив край платья, я разрезаю его снизу вверх, чтобы было удобнее бежать. Затаив дыхание, замираю и прислушиваюсь к шагам, но в лесу холодно, и, несмотря на недавний бег, дрожь пробирает все мое тело.

Я встаю, прикрепляю нож обратно к ноге и пытаюсь придумать, как выбраться отсюда.

Должен же быть выход.

Какая-нибудь дорога?

Не может быть, чтобы все вокруг принадлежало им.

Сколько людей уже погибло здесь?

Стану ли я еще одной в их длинном списке?

Я тянусь к телефону, спрятанному в лифе платья, но, вытащив его, вижу, что сигнала нет, а заряд на исходе – осталось всего десять процентов. Почему я не зарядилa его?

Убрав телефон обратно в вырез платья, я беру туфли в руки и снова трогаюсь в путь.

Охота.

И теперь я – добыча.

Кто бы мог подумать, что именно так я и умру?

Бьюсь об заклад, отец будет не просто недоволен – он придет в ярость. И сильно расстроится.

А тётя…

Черт, как это на нее подействует? Еще один близкий человек, погубленный проклятой Охотой.

Хотя, с другой стороны, о ее парне так больше никто и не услышал. Только она и те, кто охотился на него, знают, что он мертв.

Его объявили пропавшим без вести.

Неужели со мной будет то же самое?

Стану ли я просто еще одной пропавшей без вести, которую так никогда и не найдут?

Кто-нибудь ведь должен будет всё понять. Тогда меня пронзает сожаление: а есть ли вообще хоть кто-то, кто по-настоящему будет скучать по мне? Конечно, помимо отца и Линды. Кто-нибудь еще?

Громкий гудок заставляет меня вздрогнуть, и я сжимаюсь, обхватив себя руками.

Здесь мне и суждено умереть.

Нет, к черту это.

Я убью любого, кто приблизится ко мне.

Сорен думает, что сможет убить меня…

Реон думает, что сможет убить меня…

Что ж, этого не случится.

Я не умру сегодня ночью.

Неважно, каковы шансы.

Листья хрустят под босыми ногами, и я благодарна хотя бы за то, что на земле нет снега. Будь здесь снег, я могла бы запросто остаться без ног из-за ночного холода.

Я иду по прямой, надеясь и молясь, что это выведет меня на дорогу. Двигаюсь бесшумно и постоянно оглядываюсь по сторонам. Стараюсь дышать как можно тише, но как только мне кажется, что я оторвалась от тех, кто охотится на меня, раздаётся выстрел. И он гораздо ближе, чем я ожидала. Я падаю на землю, сворачиваюсь клубком, раздаётся второй выстрел, и я слышу громкий хохот.

– Олень, – кричит кто-то.

Они так же объявят, когда убьют меня?

Надо было задать больше вопросов.

Как мне вообще выбраться отсюда живой?

Досчитав до трёх, я встаю, всё ещё сжимая туфли в руке, и бегу. Так быстро и так далеко, как только позволяют ноги. Раздаётся новый выстрел, и мои лёгкие горят ещё сильнее. Я даже не уверена, что дышу сейчас, потому что бегу на чистом адреналине.

Господи, ну почему я такая дура?

– Во тьме мы охотимся. В ночи мы убиваем. – Эхо разносится по лесу, хор голосов звучит одновременно.

Они звучат ближе…

Или мне кажется?

– Мы слышим тебя, – распевает один из них.

Я останавливаюсь и падаю вперед, согнувшись, пытаясь отдышаться.

Прислушиваюсь к шагам – но кроме собственного тяжелого дыхания и стука сердца ничего не слышу.

– Кажется, она остановилась. Как можно быть такой тупой?

Этот голос похож на Арло. Я раздумываю, не крикнуть ли ему, сказать, что это я, но что, если он всё это время знал, что именно на меня будут охотиться сегодня? Что, если он специально сблизился со мной, чтобы понаблюдать за моим падением?

Звать его по имени рискованно.

Но какой у меня ещё есть выбор?

Просто продолжать бежать и надеяться, молиться, что они никогда не найдут меня. Замёрзну ли я насмерть, если мне это удастся? Или один из них найдёт и убьёт меня раньше?

Шорох листвы становится всё ближе, и я затаиваю дыхание, когда слышу шаги. Спускаюсь по стволу вниз, приседаю, отстёгиваю нож и сжимаю его замёрзшими пальцами.

Если уж погибать, то заберу с собой хотя бы одного из них.

– Я всегда хотел поиграть со своей добычей.

Я на девяносто процентов уверена, что это Арло. Но не хочу рисковать, потому что на девяносто пять процентов уверена, что он здесь именно для того, чтобы убить меня.

Я на мгновение задерживаю дыхание, затем осторожно выдыхаю через нос, пока он приближается. Он не знает, где я, тогда как я вижу его как на ладони. Как только он подходит достаточно близко, я выпрыгиваю и вонзаю нож ему прямо в руку. Его глаза за маской расширяются от удивления, и он роняет ружьё. Это не похоже на ту ночь в переулке; сейчас всё иначе. Мне некогда наслаждаться моментом. На этот раз это я бегу, спасая свою жизнь.

– Лилит? – произносит он удивленно. Я быстро приседаю, хватаю ружьё, разворачиваюсь и пускаюсь наутек. – Лилит! – кричит Арло мне вслед, в его голосе шок и отчаяние.

Но я не останавливаюсь.

Не могу остановиться.

Я, блядь, бегу.

Они думают, что я слабая.

Я покажу им, кто я такая.

Я чертова дочь Лорда.