Текст книги "Борьба за любовь (ЛП)"
Автор книги: Л.П. Довер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
— Брат Дайджу прав, Арашира-сан, — вторил ему Первый Старейшина Окума. — Это не одно из тех убийств, с которыми ваши люди имеют дело каждый день. Более того, это очень похоже на самоубийство, да ещё массовое. Вы видели записи камер. Вы слышали их. Здесь нужен кто-то, кто поймёт, что могло быть у них в головах… — Первый Старейшина прервался, увидев Кай, и кивнул ей, — Ицуми-сан, спасибо, что приехали быстро.
— Для меня честь быть избранной Вами лично, Окума-доно, — капитан Ицуми низко склонилась перед лидером Братства, а потом по очереди поклонилась всем присутствующим. — Какие будут указания? — она намеренно уставилась вниз, не желая оскорбить никого из четверых, каждого из которых она либо должна была, либо предпочитала слушаться.
— В первую очередь, Ицуми-сан… — начал Окума.
— Первый Старейшина, она — всё-таки мой сотрудник, — мрачно перебил его Арашира.
— Как Вам будет угодно, — не стал спорить тот. — Ваше дело — Ваше слово.
— Капитан, вы понимаете степень секретности? — верховный госкорп вперил в Кай свой холодный взгляд.
— Понимаю, Арашира-сама, — поклонилась она. — Уже есть версия прикрытия?
Главный вздохнул и поиграл желваками. Кай каждый раз забывала, что он ненавидел, когда его мысль перебивают…
— Пока — опасная авария при работе с биологически активной субстанцией, — тем не менее ответил он. — Непосредственных свидетелей изолировали. Что-то более основательное Старейшины обещали придумать за следующий час. А теперь — послушай, — взгляд Араширы стал ещё холоднее. — Глубокоуважаемое Братство верит в тебя. И только в тебя, Ицуми, — он сказал это «только» с таким нажимом, что стало понятно: сам Главный их веры не разделяет. — Права на ошибку у нас нет совсем. Времени — тоже. Поэтому я жду от тебя результата с первых же часов. Всё ясно? — глава «Конга» сверкнул глазами.
— Слушаюсь, Арашира-сама, — снова поклонилась Кай. — Я не подведу ни Управление, ни Братство, — и застыла, склонившись.
Главный был по-своему прав. Будь она на его месте, капитан бы не доверила это дело и сама себе. Если разобраться, она — ближайший к конфликту интересов сотрудник во всём Управлении. Но и в словах Старейшин была своя правда…
— Работай, — кивнул Арашира. — Спецгруппа введёт тебя в курс дела. Я уже дал доступ в комм-хаб. Тебя там встретят.
«Встретят?..» — чуть было не спросила Кай удивлённо, но сдержалась. Что бы это ни значило, сейчас она всё узнает.
Стоило ей отойти дальше в сторону круга оцепления, от высокой четвёрки донеслись слова Главного:
— Насчёт нашего небольшого разногласия, Окума-доно. Я видел записи камер. И поверьте моему опыту — они могут значить что угодно. Прошу в мой личный комм-спейс. У меня есть предложение, которое учитывает интересы обеих сторон.
* * *
Как только капитан Ицуми очутилась в виртуальном пространстве комм-хаба локации, она поняла, что значит «встретят».
Это был очень необычный хаб, с дополнительными уровнями защиты за стандартным шлюзом авторизации. Они выглядели как переливающаяся голубыми искрами непроницаемая чернота. Оставалось только догадываться, что стало бы с тем, кто попытается сквозь них пройти. В самом мягком случае — паралич и скорый арест за попытку взлома. В жёстком — перегрузка нейропорта в состоянии «погружения». А после этого не живут.
Стоило Кай пройти шлюз, как между ней и искрящейся чернотой возник полупрозрачный молодой мужчина с внешностью европейца, одетый в тёмный костюм-двойку с форменными жёлтыми прожилками «Конга».
— Добро пожаловать на локацию, Ицуми-сан, — произнёс мужчина характерным приветливо-холодным тоном. — Надеюсь, Вы добрались с комфортом. Пожалуйста, не приближайтесь без меня к барьерам, это опасно — они реагируют автоматически. Я проведу Вас внутрь и обратно.
Ага. Этого следовало ожидать. Ситуация особая, она требует особого подхода ко всему. В первую очередь — к безопасности. А лучшим по ней специалистом во всём «Конге» был самый особый его сотрудник — Людвиг, личный ИскИн Араширы.
Теперь всё ясно, защита — его рук дело, и она — под его активным контролем. Сколько вычислительных ресурсов это отъедало у остальных задач госкорпа — и представить трудно. Хотя у Араширы легко могли быть и свои собственные, нигде в реестрах не учтённые.
— Спасибо, Людвиг, — кивнула Кай.
Он взял её за руку — это отдалось прохладой и лёгким покалыванием на коже, словно от статики, — и сделал шаг. За один этот шаг они мгновенно перенеслись сразу сквозь все слои переливающейся черноты и один дополнительный слой шифрования, внешне похожий на куб, слепленный из белого шума. Когда ИскИн отпустил руку Кай, они уже были внутри гигантской сферы, на стенах которой отображалась вся возможная информация, уже собранная спецгруппой и им самим.
— Вот мы и на месте, — объявил Людвиг и уточнил: — Раньше работали с таким интерфейсом, капитан? — для проформы, конечно. Он наверняка уже знал ответ из её личных логов. Судя по слухам, он вообще знал всё, что происходит и когда-либо происходило в «Конге».
— Нет, — покачала головой Кай. — Загрузишь мне инструкцию?
«Доминас, снять блок инфо-шлюза на следующую транзакцию», — мысленно приказала она.
— Конечно, Ицуми-сан, — из раскрытых ладоней полупрозрачного европейца вырвались два пучка света и влетели ей в голову, отчего виртуальное изображение перед глазами на секунду поплыло, но тут же выровнялось. А Кай поняла, что теперь знает, что делать с этой сферой.
Людвиг оказался не только любителем поговорить попусту, но и любителем визуальных эффектов. И одно это уже радикально отличало его от всех остальных ИскИнов, которые встречались ей раньше. Что это? Не просто личный помощник Главного, но и его тайный цифровой друг?
— Благодарю, — кивнула Кай. — Ещё что-то, что мне требуется знать?
— Только одно. Захотите выйти — представьте меня возле себя. Я приду, — ИскИн улыбнулся так, что ей на миг даже показалось, что он флиртует.
— Поняла. Спасибо, Людвиг, и до встречи, — Кай повернулась к сфере с данными и скомандовала: — Краткий обзор.
Та прокрутилась к нужному фрагменту и заговорила искусственным женским голосом:
«Точное время происшествия: 13:52:07. Восемь жертв. Все восемь — мертвы. Все — члены Братства, досье закрыто политиками безопасности. Согласно данным с внешних камер и датчиков, в 13:51:10 жертвы вышли в центр площади Дзандака, встали, всей группой глядя в объектив одной из камер и тихо переговариваясь. Затем один из них, Магнус Хиллесланд, произнёс короткую речь, после которой все восемь упали на землю. Первый же дрон экстренной помощи диагностировал смерть всех членов группы. Первичный осмотр не показал признаков физического воздействия. Версия о дистанционном взломе нейромодов проверяется. Данных для выдвижения других версий недостаточно. Предлагается к просмотру запись центральной камеры с наложением акустических данных».
— Давай запись, — согласилась Кай.
Сфера снова прокрутилась — и показала трёхмерную модель центра площади. Секунду ничего не происходило, но вот в кадр один за другим вошли восемь человек, одетые в типичную светло-серую одежду, своего рода униформу учёных-«гармоников». Все восемь ими и были — тускло светящиеся зелёные прожилки на их подбородках означали принадлежность к внутренней артели учёных Братства. На их лицах можно было найти множество эмоций — решимость, страх, гнев и даже отвращение и панику. Вот «гармоники» выстроились так, чтобы лицо каждого из них смотрело в камеру. Вот стоявший впереди высокий светловолосый мужчина глубоко вдохнул, его взгляд вдруг стал особенно пронзительным и отрешённым, и он начал говорить:
«Мы больше не можем терпеть. Мы пришли сюда, чтобы сделать то единственное, что дòлжно сделать в нашей ситуации. И мы надеемся, что вы, Братья, поймёте нас».
В следующую долю секунды произошло что-то неуловимое — и ноги всех восьмерых подкосились. Все учёные, как один, закатив глаза, повалились на каменные плиты.
Через несколько секунд послышались вскрики тех, кто был в этот момент на площади. Кто-то звал на помощь, кто-то кричал, что людям стало плохо. А кто-то просто убегал. Запись оборвалась на моменте, когда в кадр влетела размытая фигура, бросившаяся к ближайшему из сваленных в беспорядке тел…
Кай пробрала дрожь. Пустыми глазами она уставилась в виртуальное пространство, безуспешно пытаясь стряхнуть с себя ледяное, вязкое чувство ужаса, начавшее обволакивать сердце, стоило светловолосому Магнусу Хиллесланду начать говорить. Его голос, такой отсутствующий, надломленный до хрипотцы… Его взгляд, такой пронзительный, острый… То, что он говорил, — немыслимое, чуждое этому райскому, лучшему во всём мире месту под горой Рёками… Что же, чёрт возьми, здесь происходит?..
— Ицуми, закругляйся пока — и наружу, — из раздумий Кай внезапно вырвал голос полковника Шибы.
Она вздрогнула и резко обернулась. Шеф стоял за спиной вместе с холодно-приветливым Людвигом.
— Дальше — всё с напарником, — продолжил он, — ему тоже надо входить в курс дела.
— Но… — только и выдохнула капитан Ицуми.
Видимо, её глаза даже в виртуальном пространстве полезли на лоб так быстро, что полковник сразу замахал руками:
— Да, да, можешь не продолжать, я помню! И знаю, что ты хочешь возразить. Ответ — нет. Это будет твой первый напарник после… эм-м-м… долгого перерыва. Не обсуждается. Так решил Главный. Идём.
И Людвиг с готовностью протянул ей полупрозрачную руку, вновь странно улыбнувшись и… Чёрт, ещё и этот ИскИн… Он что, правда подмигнул?!
Примечания:
[1] Дзàндака — яп. «Баланс».
[2] Дэва-мàта — яп. «Увидимся», более формальная форма.
Глава 4. Тяжёлое утро после обеда
Звонок встроенного комма сквозь глубокий сон — ощущение, которое ни с чем не спутать.
Ты преследуешь каких-нибудь пришельцев с Альдебарана из вирт-слэшера, если ночью переиграл, или начинаешь стягивать тонкий пеньюар с полуголой красотки… и вдруг — пронзительный писк! Землетрясение! Всё перед глазами начинает мелко вибрировать, как будто внутри огромного дилдо, писк врывается в уши, долбит прямо в мозг, — и тебя вырывает за шиворот со дна любого омута сновидений, прямо в визуал коммуникатора.
Интересно, если позвонить на комм трупака, тот тоже подорвётся?
— Фак… Сверлить твой нейрон… — лейтенант Джей Мэтьюз застонал, едва не свалившись с узкой откидной койки. Больше всего она напоминала шконку в полицейском изоляторе, разве что была чуть помягче и на ладонь шире.
— Что за херня… Кто, мать твою, в такую рань… — нечленораздельно рычал он, протирая глаза, пока не увидел отображаемое имплантом на периферии зрения время: «14:36». Вот это его вырубило вчера…
Ну а кто это мог быть — легко догадаться. С тех пор, как у Джея не стало жены, — нет-нет, с ней всё хорошо, она умерла только для него самого, так и сказала: «Считай, что я для тебя мертва, мудак!» — доступ в спящий режим его комма имел только один человек: начальник его отдела в «семёрке», подполковник Фукада.
И если он так настойчиво звонит — это точно попадалово…
— Подполковник Фукада, сэр!.. — гаркнул он, подскакивая, и треснулся головой о полку. — А-а-а, м-м-мать… — Джей еле сдержался, чтобы не разразиться матерной тирадой. — То есть, Фукада-сан… Чем обязан?.. — он аккуратно распрямился и стал тереть ушибленное место.
— Полтретьего дня, Мэтьюз! — подполковник сурово посмотрел на помятую физиономию в своём комме. — У тебя вообще режим есть? Ты уже не в полиции, лейтенант! Здесь — требования!
— Есть у меня режим, полковник… — прокряхтел Джей. Голова адски болела, и внутри, и снаружи. — Но у него, как и у меня — отпуск…
— Шутишь, Мэтьюз?.. Ну-ну. Значит так, слушай меня и не перебивай. Твой отпуск мы перенесём. Тебя вызывают в «одиннадцатое», срочно. Это значит — прямо сейчас…
— В «одиннадцатое»?! Меня?! — опешил лейтенант.
— Не перебивать старшего по званию! — рявкнул Фукада. — Чему вас, идиотов, в полиции учат…
— Добру и справедливости! — на автомате сострил Джей, и тут же об этом пожалел.
— Молчать!!! — глаза Фукады вмиг налились кровью, он даже заскрежетал было зубами и сжал кулаки. Но всё же быстро взял себя в руки и продолжил спокойным тоном: — Если бы ты хоть немного знал о японской культуре, лейтенант… [1] — подполковник покачал головой. — Короче, на взыскание ты себе уже заработал. А теперь дослушай. Я тоже понятия не имею, что они там в тебе нашли. Мне не сказали, для чего вызывают. Просто вызывают. Но знай — приказ поступил с самого верха. С самого, Мэтьюз! Не исключено, что от Главного лично! Важно не обосраться, ты понял? И ты обязан хоть недолго нормально и дисциплинированно себя вести. То есть — пока не закончишь. Ты меня понял, лейтенант?
— Понял, Фукада-сан… — Джей уже шарил глазами в поисках бутылки с остатками виски. Голова словно потрескивала от каждого слова подполковника, да так, что едва можно было терпеть.
— Надеюсь, что ты понял правильно, — вздохнул Фукада. — Вертушка с твоим барахлом из отдела будет у тебя на крыше через пятнадцать минут. Там введут в курс дела и скажут, кому ты подчиняешься на следующие… а-а, не знаю, на сколько. Пока не вернут. Мы тут с радостью от тебя отдохнём.
Джей, поморщившись, проглотил колкость, приставил руку к всклокоченной голове и оттарабанил:
— Есть, Фукада-сан!.. Всё кристально, Фукада-сан!.. Я могу идти?.. — последнюю фразу он почти простонал.
— Иди, лейтенант, — покачал головой Фукада и добавил: — Не знаю, кто тебя выбрал, но лучше бы он знал, что делает… — с этими словами подполковник сбросил вызов.
А Джереми Мэтьюз, лейтенант антитеррористического Управления «7» Службы разведки Японского Конгломерата, бросился к бутылке, стоявшей под столом напротив койки.
И тут же обрушился на пол на нетвёрдых ногах, не сделав и шага.
— О-о-ох… Старпом, дай чего-нибудь забористого… — простонал он вслух. Мысли вообще не ворочались, даже чтобы приказывать управляющему модулю «про себя».
«Модуль “Реаниматор” не фиксирует опасной для жизни ситуации. Отмена команды», — гулко прозвучало в голове.
Джей сморщился. Долбаные аугменты! Не спасают ни черта, когда человеку реально требуется помощь…
И лейтенант, оттолкнувшись механической правой рукой, с мучительным вздохом и гулким ударом об пол перевернулся. Так, чтобы до остатков виски можно было дотянуться, не вставая.
* * *
Тройная доза «воскрешки» помогла сразу. Две минуты — и мысли снова забегали в голове усердными муравьями, тяжёлое похмелье отступило, и, кажется, в ближайшие пару часов можно было даже работать.
В качестве экстренного завтрака Джей высосал пару пачек питательного пюре, а ещё пару захватил с собой.
Он даже успел на минуту встать под холодную воду в душевой зоне своей квартиры-пенала без отдельной ванной, основательно забрызгав всё на пару метров вокруг.
На лужи лейтенант только поморщился — времени нет. Он натянул форменные брюки с жёлтыми светящимися прожилками, подхватил перевязи со снаряжением и куртку, и выбежал за дверь, на ходу натягивая любимую футболку с надписью «Fuck corps» — в «одиннадцатой»-то должны были оценить.
Чтобы попасть в лифт, Джею пришлось отпихнуть пару каких-то бандитского вида укурков. Те было окрысились, но он рявкнул: «Полиция!» — и они только от души поматерились, но не полезли.
«Точно дверь обоссут…» — с досадой подумал лейтенант.
Двери лифта на крыше безбожно клинили — заржавели. Никто в грязных человеческих муравейниках Кийосе не жил настолько кучеряво, чтоб на вертушках летать. А для полиции двери смазывать здесь никто не стал бы. Но Джею и его механической правой заклинившая дверь была на один зуб.
Конвертоплан с эмблемой Управления «11» уже ждал. Винты гоняли пыль, скопившуюся на крыше за годы, а входной люк был откинут. Но внутри машины не было ни души, включая пилота. Лейтенант даже споткнулся, поняв, что вертушка пуста. Ну, видать, автопилот какой-нибудь, хер его знает…
Как только Джей вбежал в брюхо тёмно-серой машине, её двигатели взревели сильнее, а люк пошёл вверх. Он не успел толком осмотреться, как перед глазами повисла такая же эмблема, как на борту конвертоплана, — входящий вызов комма.
Странно. Кто это ещё?
— Мэтьюз, — коротко бросил он, пристёгиваясь к креслу у борта.
— Хаджимемаште [2], лейтенант, — в комме возникло лицо светловолосого европейца со странной улыбкой, от которой веяло вежливой прохладой. — Меня зовут Людвиг.
— Людвиг… А дальше? — перебил Джей. Имена надо выяснять точно. Чтобы потом знать, с кого спросить, если вдруг.
— Просто Людвиг, — европеец улыбнулся шире. — Мне не дали фамилии и других опознавательных кодов, кроме серийного номера.
— Так Вы… э-э-э… ты — ИскИн?! — выпучил глаза лейтенант. — Погоди, а где все? Почему вертушка пуста? Где пилот?
Конвертоплан мягко оторвался от крыши и стремительно пошёл вверх, Джей даже поморщился от перегрузки.
— В пилоте не было необходимости, Мэтьюз-сан, я управляю транспортом самостоятельно, — светловолосый Людвиг проигнорировал остальные вопросы. — Я — личный помощник председателя совета директоров госкорпорации «Конг» Шинджи Араширы. Вы, Мэтьюз-сан, отобраны для миссии из обширного пула кандидатов. У нас десять минут на брифинг, после чего мы прибудем на место.
— Окей. Ясно, — Джей нахмурился. Ему всё это очень и очень не нравилось. — Выкладывай.
— Спасибо, лейтенант. Для начала позвольте провести стандартную процедуру.
— Какую ещё процедуру?..
Но бывший полицейский успел только напряжённо прищуриться, как вдруг улыбка испарилась с лица ИскИна, и тот не своим, искажённым и резким голосом быстро произнёс:
— Протокол «Безмолвный страж». Код: четыре-девять-семь-одиннадцать. Старт миссии.
И сознание лейтенанта Мэтьюза погасло, словно кто-то щёлкнул выключателем.
* * *
— …версия о дистанционном взломе нейромодов проверяется. Данных для выдвижения других версий недостаточно, — побубнив, электронный голос умолк.
— Я вижу, Вы пришли в себя, Мэтьюз-сан, — констатировал другой, приятный, но как будто слегка с насмешкой.
Джей заморгал, тряся головой. И сразу понял, что чувствует себя как-то странно — слегка бестелесно, что ли.
Он огляделся — вокруг, посреди чернильной тьмы, раскинулась огромная сфера с трёхмерными снимками, видео и текстом на внутренней поверхности. А рядом с ним внутри той же сферы висел в воздухе полупрозрачный парень европейской внешности.
— Л-Людвиг?.. — наморщил лоб Джей.
— Да-да, лейтенант, — кивнул парень, — добро пожаловать обратно «за руль», — он осклабился. — Вы были на своего рода автопилоте непродолжительное время. Не волнуйтесь, очень скоро Ваша память об этих минутах также восстановится, первая часть брифинга в любом случае прошла не зря.
И тут в мозгу Джея в самом деле, словно фейерверки, начали вспыхивать образы и звуки. А глаза его полезли на лоб. И не только от удивления, а ещё и от закипающей злости.
Восемь жмуров у «гармошек»?! Что, блин?!
Нет, если бы у него спросили как-нибудь вечером в баре, что бы он пожелал Братству, то на восьми трупах его подсознание не остановилось бы — «гармоникам» Джей желал всех возможных бед, и как можно скорее. Как и его дед-полицейский, в погибший в бойне против взбесившихся роботов у стен Оазиса Рёками двадцать три года назад — дьявольская ирония. Как и его отец, тоже полицейский, убитый одиннадцать лет назад в операции разблокировки Оазиса Шибуцу, осаждённого бандами.
Но это всё — его личная лирика. Несмотря на всё это, и стар и млад был в курсе, что у этих сраных пацифистов не может быть жмуров! Не бывает такого! У них же всё схвачено в логовах: они — слабаки и мямли, не делают друг другу больно и умирают только в своих кроватках…
А тут — сразу восемь!
Кто-то всё же запудрил им мозги, проник в Оазис и дал мудакам прикурить, пока не опомнились? Где этот герой?
И главное — какого хрена он, Джей Мэтьюз, тут забыл?!
— Погоди-ка, Людвиг-сан… — лейтенант, нахмурив брови, всё ещё пытался переварить новую информацию. — Трупы в гнезде у Братства — это весело, но какое я-то к этому имею отношение?
— Что Вы имеете в виду, Мэтьюз-сан? — переспросил Людвиг, сделав вид, что не понял. Хотя по выражению его лица хорошо было видно, что он на самом деле всё понял, и даже ждал такой реакции.
— Какого хрена меня подписали помогать «гармошкам», если это они там дофига продвинутые, а не мы? — Джей бы сплюнул, но в вирт-пространстве плевать было нечем, поэтому он просто беззвучно выругался. — Пусть сами разгребают! «Изобретатели будущего» доизобретались, мать их… Восемь жмуров в Оазисе — это интересно, конечно. Но точно не мой профиль. Не знаю, каким боком их там прижарило, но я бы тому деятелю, кто это организовал, руку пожал…
— Полагаю, я понимаю Вашу позицию, — мягко перебил тираду лейтенанта Людвиг. — Однако, Ваше назначение — приказ старшего по званию. Самого старшего. Араширы-сама лично. Я полагаю, что после выполнения задания у Вас будет возможность направить обратную связь на адрес его приёмной и рассчитывать на ответ. А пока могу лишь сказать, что не уполномочен обсуждать это решение. Как и Вы, — ИскИн развёл руками и тут же сделал приглашающий жест: — Продолжим?
Джей посмотрел на него, поморгав, и зло вздохнул вместо ответа. Людвиг же с готовностью принял это за согласие.
Зуб у лейтенанта на этих умников с горы Рёками имелся давно. Мэтьюз был убеждён, что Братство несёт не долбаный баланс, о котором вечно твердит, а его противоположность — дестабилизацию и ещё больший перекос среди людей. Они — как бельмо на глазу, сидят у всех на виду, огороженные стеной от любых искателей такой же хорошей жизни, кроме тех, кого вдруг захотят сами. И держатся, как высокомерные ублюдки, которые мнят себя лучше других: «изобретают будущее», «дарят его внешнему миру» — то есть, корпам, которые потом продают всё это за космический бабос простым людям, если у тех хватит… Кормят богатеньких могуществом, постепенно превращая в полубогов, а остальным — шиш…
Пока он снова прокручивал всё это в голове, унимая бесполезную злость, Людвиг показывал ему краткую выжимку уже собранных данных с камер и прочих датчиков площади Дзандака.
— Первичный брифинг по происшествию завершён, — наконец, сказал он. — Теперь позвольте мне представить Вашего напарника и старшего офицера на ближайшее время.
Сфера завертелась, а Джей даже отпрянул, снова опешив:
— Напарника?! Но я же все пять лет один работал!
— Особая ситуация, также приказ Араширы-сама, — равнодушно парировал ИскИн. — Итак, пожалуйста. Капитан Кайяда Ицуми, Управление «11», спецотдел по борьбе с особо опасной корппреступностью.
Сфера перестала крутиться и показала досье с голо-снимком симпатичного женского лица. Досье как досье, если бы не два момента. Первый — уходивший далеко вправо список дел капитана, в котором за двенадцать лет было видно всего два красных — нераскрытых или проваленных. У Мэтьюза их было семь за пятилетку. А он ещё считался эффективным… И второй — яркая жёлтая плашка с надписью:
«Внимание! Капитан Ицуми обладает уникальным набором высокотехнологичных аугментов, целиком произведённых и установленных Братством Гармонии! Корпорация “Конг” не имеет полноценных возможностей слежения и контроля над системами капитана Ицуми!»
Джей открыл рот и заморгал.
Креатура «гармоников» и он, тот, кто этих хреновых умников известно где вертел, расследуют массовую гибель этих самых умников в их же логове? Вот это ты точно попал, лейтенант…
— Ознакомились, Мэтьюз-сан? — осведомился Людвиг. — Мы уже прибываем.
— Потом дочитаю, — Джей повернулся к ИскИну, мрачный как ночь. — Верни меня в вертушку — хочу осмотреться при приземлении.
— Как будет угодно, — полупрозрачный европеец положил руку ему на плечо, и они вмиг перенеслись в какое-то другое место черноты, где не было сферы с данными, а было только что-то огромное и такое же чернильно-чёрное, переливающееся маленькими молниями. — Дайте своему Помощнику команду на выход — окажетесь вне этого виртуального пространства, в транспорте. Если понадоблюсь — мой контакт есть в Вашем комме. Удачи, лейтенант.
— Угу, — задумчиво кивнул Джей, и как только ИскИн Людвиг растворился в чернильной темноте, мысленно попросил:
«Забери меня отсюда, Старпом…»
«Выход из комм-хаба через десять секунд, — сказал ему голос, идущий отовсюду и ниоткуда. И тут же добавил: — Внимание! Вы теряли сознание, будучи погружены. Приготовьтесь к короткой дезориентации в пространстве».
* * *
Капитан Кайяда Ицуми оказалась точно такой, каким ожидаешь видеть любое изделие «гармошек» — до тошноты гармоничной и привлекательной. Довольно высокая для японки, с образцово правильными, округлыми чертами лица, выдающими родство с приезжими выжившими, которых в Конгломерате всё ещё презрительно звали «гайджинами». Плотно сидящие форменные брюки с прожилками и практичная жилетка с кучей отсеков. Заметный, но ничуть не отталкивающий рельеф мышц на сложенных на груди руках. Короткая, небрежная, модная причёска. Пронзительные серо-зелёные глаза.
Ицуми неподвижно стояла возле оцепления из роботов Братства и напряжённо следила взглядом за садящимся конвертопланом.
Минутой раньше тот пронёсся по дуге высоко над светло-серым городом, окружённым стеной и едва заметным среди крон деревьев. Когда машина стала садиться на краю площади, голова Джея уже почти перестала кружиться.
Он выскочил наружу ещё до того, как колёса коснулись земли, и вальяжной трусцой побежал к своей новой напарнице-начальнице. Возможно, как раз от этого он в первые же секунды почувствовал на себе её тяжёлый оценивающий взгляд.
М-да. Надо бы с ходу дать ей понять, что к чему. А то ещё раскомандуется…
— Лейтенант Мэтьюз, — вместо осточертевшего японского поклона Джей, колко улыбнувшись, протянул руку. Механическую. — Можно просто — Джей.
Ицуми подняла бровь, но руку приняла и пожала так, что лейтенант её едва не отдёрнул. Ещё не хватало после этого с гнутыми пальцами к техникам «семёрки» идти — засмеют.
— «Мэтьюз» для начала — вполне достаточно, — она холодно улыбнулась в ответ. — Капитан Ицуми. Можно просто — Ицуми-сан.
Прекрасно! С первых секунд — полная взаимность. Джей даже усмехнулся.
— Впечатляющее досье, лейтенант, — продолжила Ицуми, сделав знак следовать за ней и направившись к единственной местной высотке. — Особенно — некоторые части послужного списка, — она махнула в сторону механической руки Мэтьюза. — Проиграть в бою киборгу, чтобы самому им стать. Смело и… хм… иронично, — она обернулась на ходу и улыбнулась ещё раз, всё так же прохладно.
— Вы правы, Ицуми, — кивнул Джей, — да только, если отмотать назад, я бы по-другому сделал.
— По-другому? — не поворачиваясь, переспросила капитан. — Что же?
— Надо было другому киборгу проигрывать — тому, после которого аугменты от самогò Братства вставляют, — Джей осклабился, как только Кайяда Ицуми вдруг резко остановилась и развернулась к нему.
Тем не менее, вопреки его ожиданиям, она не вышла из себя от подначки. Напротив — взгляд серо-зелёных глаз смягчился, а где-то на самом дне в них как будто даже сверкнули искры интереса.
— Вы не читали моё досье до конца, Мэтьюз? — криво усмехнувшись, спросила капитан и тут же подняла руку: — Это — риторический вопрос. Можете не отвечать. Вряд ли желали бы себе такого, если бы читали, — она прищурилась. — Давайте кое-что проясним ещё до того, как войдём в это здание «напарниками». Так будет проще, — лицо Ицуми стало серьёзным. — Мы с вами в чём-то похожи, лейтенант. Выходцы из полиции, «ауги» по стечению обстоятельств. А ещё — одиночки. У вас не было напарника с самого полицейского управления, у меня — последние семь лет. Мы оба работаем без помощников. И то, зачем вас ко мне приставили, — не помощь.
В этот же момент в голове у Джея флешбеком вспыхнула фраза Людвига из той части брифинга, которую он «пропустил»:
«Главная задача — наблюдение за капитаном Ицуми. При любых подозрительных действиях — докладывать лично Арашире-сама. Связь — через меня, я обеспечу защищённый канал».
Ах ты ж м-мать…
Джею стоило немалых усилий не выдать удивления.
— Давайте так, — продолжала капитан. — Я не мешаю вам делать вашу работу. А вы мне — мою. Можете больше ничего не делать. Так наш общий босс будет гарантированно доволен процессом, а наше общение — сокращено до необходимого минимума. Идёт, Мэтьюз?
— Как вам будет угодно, Ицуми, — с напускным безразличием пожал плечами Джей. — Не работать — это я могу. Я вообще ещё час назад в законном отпуске был.
— Прекрасно. Тогда начнём с того, что вы забудете на время о ваших счётах с Братством, а лучше — будете держать язык за зубами, пока я буду с ними разговаривать. Сможете?
— Эм-м… Вы это о счётах с Братством в моём досье нашли?.. — а вот теперь он почувствовал себя неуютно. Очень неуютно. Что ещё она знает из того, о чём Джей предпочитает не болтать?..
— Сама догадалась, — усмехнулась капитан Ицуми. — Мне плевать на ваши личные антипатии, Мэтьюз. Просто молчите и не отсвечивайте. Иначе… — её глаза сощурились, а губы вытянулись в струну. — Только облажайтесь — и я оставлю вас Арашире на растерзание. Ясно? Думаю, мы договорились.
И креатура «гармоников» развернулась, широким шагом направившись к зданию.
Примечания:
[1] Подполковник Фукада имеет в виду, что только что вышел из себя, что в традиционной японской культуре является серьёзным ударом по репутации. Но лейтенант Мэтьюз не в курсе таких нюансов, поэтому на него подполковник так легко позволяет себе орать в голос.
[2] Хаджимемàште — яп. «Приветствую» для случаев, когда собеседника видят впервые.
