Текст книги "Борьба за любовь (ЛП)"
Автор книги: Л.П. Довер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
Глава 21. Беспомощность
Где-то далеко слышался грохот артиллерии. Снаружи периметра корпы уже палили по Куполу над Оазисом из всех орудий, но силовое поле оказалось чертовски крепким, как и было задумано. Снарядами не пробить.
— Я надеялся, что ты не придёшь, — развёл руками Окума. — Незачем всё же было. Столько техники испортила… И всё — зря.
Он усмехнулся с тенью разочарования на лице, какая бывает у того, кто хотел всё сделать идеально и даже почти сделал. Но вдруг обнаружил досадную мелочь, которая теперь не давала насладиться успехом в полной мере.
А где-то внутри сознания Кай быстро нарастала паника, грозя закипеть. Она поняла, что не просто не могла шевелиться. Она не могла ни говорить, ни даже двигать глазами. Контроль мышц полностью пропал, словно боевой автопилот Доминаса сошёл с ума и закрылся от внешнего мира толстым фаерволом.
— Не хочешь присесть? — тем временем вежливо указал хозяин виллы на диван в середине комнаты. — Ах да, прости, ты же не можешь ответить… — притворно спохватился он. — Ну да ладно. Думаю, ты бы не отказалась устроиться поудобнее. Времени у нас теперь — вполне достаточно, с чего бы отказывать себе в удовольствии?
Тело Кай вдруг пришло в движение и неуверенно, пошатываясь, зашагало к предложенному месту.
— Мне всегда казалось смешным, как Арашира, опасаясь того, что у Братства есть над тобой скрытый контроль, всё равно поставил тебя в строй, — Окума ухмыльнулся и покачал головой. — Но как его винить? Любой бы купился на твою эффективность, Ицуми-сан. И сам великий «Главный», как вы его зовёте, — не исключение. В самом деле, ну можно ли в здравом уме предположить, что мы не оставим в твоём софте лазейку, чтобы тебя, совершенное оружие, как минимум не обратили против нас же? — он картинно пожал плечами. — Конечно, лазейка есть. Но только у меня лично, — седой «гармоник» довольно подмигнул. — Поэтому тебе сейчас так неуверенно шагается — это мне трудно работать на два тела одновременно.
Кай тем временем доковыляла до дивана и упала на него в неудобной позе.
Ох, как же хотелось броситься на этого ублюдка и сдавить его горло в своих пальцах… Так, чтобы оно хрустнуло и сложилось, словно биопластиковая коробка, а сам старик захрипел и стал синеть, беспомощно силясь вдохнуть…
Но всё, что она могла, — это раз за разом пытаться «докричаться» до собственных рук и ног, чувствуя, как фантомные, мысленные слёзы бессилия катятся по её щекам.
Она даже не могла перестать слушать этого выродка…
— Кстати, пользуясь тем, что ты всё-таки пришла, позволь сердечно тебя поблагодарить! — Окума церемонно склонился. — Без тебя моей задумке, вероятно, не суждено было бы осуществиться. Надо же было этим глупым гуманистам во главе с упрямым бараном Магнусом в последний момент взбрыкнуть, на площадь выйти… Очень неприятно получилось. И если бы не ты и твоя верность Братству, я бы не справился, честное слово, — он вновь поклонился, сложив руки перед грудью. — Тебе, конечно, всего-то и нужно было, что тянуть время с расследованием, выбирая правильные ложные цели. Но я знал, когда бился за твою кандидатуру с Араширой, что ты справишься превосходно!
Бывший Первый Старейшина подошёл к креслу напротив Кай и устроился в паре метров от неё, с ногами забравшись на серо-бежевую подушку.
— И это несмотря на резонанс! Несмотря на несчастного Бешича, учинившего такое… Честное слово, с исследовательской точки зрения такие неожиданные последствия восстановления памяти представляют немалый интерес… — Окума покачал головой, глядя в сторону. — Твой учитель Дайджу, дурак недальновидный, уверен, что это с ним потому, что мы ему память почистили десять лет назад! Но он ошибается, конечно. Нейропрограммирование — не его сфера… Не поскреби я в мозгах бедного Петара — никогда не полез бы он честных работниц сферы услуг кромсать! Приятнейший же был человек когда-то… — хозяин виллы сокрушённо вздохнул. — Брат Дайджу, кстати, тоже образцово верен Братству — столько времени ему понадобилось, чтобы хоть что-то заподозрить!.. Столько, что было уже поздно. В общем, повезло мне с вами обоими, Ицуми-сан, очень повезло! — «гармоник» посмотрел на Кай добрым, благодарным взглядом. — Жаль, Дайджу всё-таки чуть было не вмешался пару часов назад — пришлось его изолировать. Аянэ и остальных позакрывала где смогла, от греха подальше. Она, кстати, уже давно на моей стороне. Личный ИскИн — это вещь!
Окума мечтательно приподнял брови, расплывшись в довольной улыбке.
Потом он сменил позу, расправив затёкшую ногу, и подоткнул под себя другую.
— Знаешь, Ицуми-сан, а я передумал! — старик озорно подмигнул. — Я всё-таки очень рад, что ты здесь. Ведь мне не с кем даже разделить этот торжественный и знаковый момент в истории нашей планеты… — улыбка стала менее яркой и начала понемногу сползать с его лица. — Несчастный узник Хината — всё-таки немного не в себе. Гений, да: это же надо — так прямо следовать своими идеями моим целям, да ещё и так продвинуться на одних только добровольных началах! Но он явно не в себе. Особенно когда увлекается. Другие Старейшины — не поймут смысла задумки, я пробовал прощупывать почву. Аянэ — всё-таки ИскИн, с ней задушевно не поговоришь… А вот ты — другое дело. С тобой, как мне видится, делить этот момент будет легко и приятно. Во многом, конечно, из-за физической неспособности возражать моим словам… Но если это и есть то, что делает тебя подходящим партнёром, — то почему бы и нет, правда? Тем более, что я знаю, что где-то там, внутри этой симпатичной головки, сидишь ты и всё-всё слушаешь. А ведь у меня столько всего есть рассказать!
Бывший Первый Старейшина снова лучезарно улыбнулся, склонив голову набок.
— Вот послушай. И ты скоро поймёшь, что я прав, я абсолютно в этом убеждён…
Он набрал воздуха в лёгкие, на какую-то секунду мечтательно закатил глаза, а после — стал рассказывать:
— Первый раз идея «проредить» человечество пришла мне ещё в студенчестве, случайно и шально. Я даже, честно говоря, немного испугался своим мыслям. И они сразу же ушли куда-то на дно подсознания. Ведь какие у меня тогда были инструменты? Никаких. Да и философия нам насаждалась другая — воспитывать, убеждать, просить… — Окума пренебрежительно махнул рукой. — Но с годами я взрослел и неминуемо огрубевал. Ведь чем дальше видишь, как люди ломают и корёжат свой собственный дом, тем больше убеждаешься в том, что их не воспитать… По крайней мере, не нам, экологам. А предел прочности Земли был пройден знаешь когда? Ещё в двадцатом веке! И за столько лет — всё никак не образумимся… — он с тяжким вздохом покачал головой. — В общем, для себя лично я ещё лет восемьдесят назад ясно решил, что другого выхода нет: население нужно сократить. Точка. Выселить на другой «шарик», потерять в глобальных катаклизмах — что угодно. И вот с этим-то вопросом «как?» я и провозился все восемьдесят лет. И даже война не сильно помогла… — старик развёл руками. — Планету разнесли ещё больше, и при том умудрились выжить… Хотя война-то как раз чётко показала, что массовое убийство — сложнейшая инженерная задача. Ты не можешь себе представить, Ицуми-сан, каким живучим оказался человек, как вид, на моих симуляциях! Одна только проблема неодновременности способа убийства уже тормозила результат где-то в районе трёх миллиардов — к чему угодно быстро приспосабливаемся, понимаешь ли, в подземелья прячемся — и снова размножаться… Тьфу!
Окума, поджав губы, презрительно дёрнул подбородком.
— В общем, вот эта гениальная разработка Хинаты десять лет назад просто-таки спасла мой проект из глухого тупика! Старик придумал как раз такую смерть, которую я так долго искал. Новую, быструю, гуманную. И главное — одновременную! Это вам не просто газ, который ветер облаками носит! Это — идеальная эвтаназия с моментальным действием для всех страдальцев заражённых континентов, практически по щелчку пальцев! Ну не гениально ли? — «гармоник» развёл руками. — В общем, убить его проект «понарошку» в Братстве, где никто не ожидает обмана, было делом техники. Работу я быстро сумел возобновить, медленно и тайно, но непрерывно. Хинате дал нормальный бокс для исследований, да охрану получше поставил, на всякий случай. Несколькими годами позже — вернул память всей группе, дал им правдоподобную ложную цель и уговорил их продолжить. Сам Хината о них даже не знал, прекрасно делая свою часть! И всё сработало как часы!
Он вдруг немного погрустнел и, задумчиво посмотрев в сторону, продолжил:
— Единственное, чем я совсем не горжусь, — это сотрудничество с моральным уродом Номурой… Бандит, конечно, не всё знал, ничего не мог, да и Аянэ держала его под контролем… Но всё-таки. Он сильно разбогател на тех технологиях, которые получил от нас взамен. Это — серьёзный риск. Проблема в том, что без него мне негде было бы производить то, что придумали Хината и его группа. А с ним — уже пять лет назад у нас было готово нужное количество газа-прототипа. И самое главное — способ его применения! А ещё — с ним, его агентами и подкупленными им людьми нам удавалось держаться вне внимания вездесущей госкорпорации «Конг» как можно дольше. В итоге — всего через месяц тестов мы уже начали распылять газ в атмосфере. Да так хорошо, что он теперь — её часть! Наряду с азотом, кислородом и остальными! И никто до сих пор ничего не заметил! Представляешь, Ицуми-сан?
Бывший Первый Старейшина снова повеселел, да так, что вскочил с кресла от захлестнувших его эмоций и стал ходить из стороны в сторону.
— Ты, вероятно, подумала, что мы хотим укрыться Куполом и убить всех вокруг. И да, сложно тебя винить, всё так и выглядит, что уж тут… Но мы же — не мясники, в самом деле! У нас — научный подход. Один миллиард девятьсот шестьдесят миллионов человек должны остаться в живых. Это — цифра, обоснованная годами тщательных исследований и моделирования. Поэтому мы не просто распылили газ, мы провели вакцинацию от его действия! Это был один из самых масштабных наших проектов за всю историю! Я о нём даже на Форуме Наций упоминал пару дней назад… прежде чем меня оборвали. В общем, почти два миллиарда привитых — это не шутки. А мы справились за две недели! И не наша вина, что почти вся верхушка нынешнего общества Японского Конгломерата не доверилась нам в этом вопросе. Хотя вакцина, к которой мы подмешали антидот от газа, — очень хорошая и прогрессивная, от лучевой болезни и от целой большой группы ОРВИ разом, удобная в жизни вещь… Короче говоря, поэтому и пришлось ждать оказии с Куполом, Ицуми-сан. А потом — ещё и строить Малый Купол. Потому что если курице отрубить голову, она, бывает, может начать бегать из стороны в сторону — затопчет ещё… По нашим подсчётам, выжившее население придёт в состоянии анархии с вероятностью 97%. А потом пойдёт к нам сюда за ответами на свои острые вопросы, на которые мы ничего не можем сказать, чтобы их успокоить. И нам, Братству, нужна защита на такой случай. Хотя бы один Оазис должен сохраниться! Мы ещё послужим на благо новой планеты и нового человечества, вот увидишь!
Окума потряс в воздухе воздетым пальцем и вдруг резко остановился, развернувшись к Кай.
— Ну да хватит разговоров, партнёр, — он снова обратил к ней свой добрый и тёплый взгляд. — Я всё тебе выложил — и мне теперь значительно легче. Спасибо, что не судишь строго! — старик вновь поклонился. — Больше я не вижу причин оттягивать торжественный момент. Пойдём, Ицуми-сан, я покажу тебе, как всё будет происходить.
Они оба поднялись со своих мест и синхронно, нога в ногу, но на расстоянии в пару метров друг от друга, зашагали к массивному каменному столу.
— Вот эти оранжевые точки — это излучатели поля Митоши-Каннинга, — рассказывал по пути Окума. — Как только они включатся, семь сотых процента нашего газа в атмосфере из безобидного инертного компонента станут смертельным нейропаралитиком для всех, в ком нет антидота. Ты представляешь себе масштаб этого проекта, Ицуми-сан? А ещё… представляешь себе, какой будет планета, которая безраздельно принадлежит Японскому Конгломерату? Это же будет прекрасно! Никакой тебе внешнеполитической борьбы, никаких беженцев из заражённых районов…
Он прошёл за стол и сел в своё кресло, потом протянул руку под столешницу и, пошарив под ней, вынул небольшую серую коробочку.
— В общем и целом — вот! — «гармоник» торжественно указал на неё, гордо расправив плечи, будто красующийся перед девушкой подросток. — В нашем цифровом мире так многое включается голосовыми или мысленными командами — вот я и подумал, что такой важный для человечества момент, как этот, потребует физического триггера. Вот, пожалуйста: большая зелёная кнопка, — он снял с коробочки крышку, под которой оказалась круглая клавиша из ярко-зелёного биопластика.
— И знаешь что, Ицуми-сан?
Окума вдруг поднял на неё всё тот же добрый и согревающий взгляд.
Кай от него пробил бы холодный пот, но тело совершенно не слушалось. Она, кажется, поняла что он задумал. И её разобрала фантомная дрожь. О Великий Дух Сети, как она не хотела этого делать! Нет! Лучше мучительно умереть прямо сейчас, чем это!..
А Кацухико Окума вдохнул побольше воздуха и мягко, тихо и с придыханием ответил на свой же вопрос:
— Мне правда очень понравился наш разговор. Спасибо тебе, что ты — такой выдающийся слушатель. Я очень это ценю. И поэтому… честь нажать эту кнопку… выпадет тебе! Не благодари…
Его улыбка стала шире. А в глазах Окумы, в которые его же усилиями пристально смотрела Кай, кажется, в первый раз промелькнула искорка безумия.
Он всё-таки был ненормальным. Этот логичный, выдающийся, исключительно умный человек в какой-то момент чуть-чуть отпустил контроль над своей одержимостью. И она съела его изнутри, подчинив себе вместе со всеми неисчерпаемыми ресурсами, которыми он обладал…
Нет! Нет!!! Не-е-ет!!! Не хочу!!!
В запертом, но всё ещё воспринимающем внешний мир сознании капитана Ицуми пульсировала одна мысль, которая поглотила собой всё пространство и грозила сжечь разум, стоило ей хоть немного увеличить давление.
Только не это!!! Пожалуйста!!!
Тело Кай, словно в замедленной съёмке, сделало один шаг в сторону Окумы. Потом ещё один.
Умоляю, Окума-доно… Пожалуйста, не делайте этого… Только не моими руками…
Ещё шаг, и ещё…
Нет-нет-нет-нет-нет… Я не хочу… Не хочу… Больше миллиарда ни в чём не повинных… Нет… Пожалуйста, нет…
Вот Окума смотрит на неё со всё той же идиотски доброй улыбкой. Кай склоняется над столом и протягивает руку к кнопке. Одно нажатие — и больше миллиарда населения «внешнего мира» вокруг Конгломерата умрёт. А вместе с ними — миллионов десять «сливок» мира «внутреннего». Пара вдохов, полминуты мучительных судорог, пока паралич добирается до дыхательного центра в мозгу, а потом — смерть. Останутся только их роботы и ИскИны, которые не будут знать, что им делать без своих хозяев. А кроме них — ожесточённые, бьющиеся за власть выжившие…
Палец Кай шёл к кнопке так медленно, словно Окума чувствовал охвативший её сознание ужас и смаковал его. Полметра. Двадцать сантиметров. Десять. Пять. Один. Миллиметры… Миллиметры до того, чтобы убить миллиард людей и повергнуть мир в хаос!..
И ровно в тот момент, когда подушечка пальца коснулась пластика кнопки, вдруг вновь проснулся Доминас.
Ладонь Кай сорвалась с места, словно праща. И понеслась к груди Окумы, на ходу выпуская из пальцев металлические когти.
Бывший Первый Старейшина, кажется, понял, что происходит, но сделать уже ничего не смог. Только брови его пошли вверх, а глаза стали испуганно расширяться.
Пальцы капитана Ицуми вошли ровно между пятым и шестым ребром, разорвав сердце и упёршись изнутри в хребет. А следующим движением она отшвырнула обмякшее тело хозяина виллы подальше — оно шлёпнулось о стену и мешком повалилось на пол, брызгая кровью.
Старейшина Шигемацу был кем угодно, кроме недальновидного дурака.
Он знал, что под охраной Аянэ шансов подобраться к нему нет ни у кого. Ни у кого, кроме того, кого Окума, по его мнению, может контролировать. И надо было показать, что его план работает. Её сэнсэй не жертвовал ею на объекте Номуры возле Чичибу, а наоборот — поставил жизни миллиарда людей на то, что она выживет и всё поймёт, чтобы вовремя и правильно ворваться в Оазис, добравшись до Окумы. И своей петлёй контроля, оставленной в нейромоде Кай даже не для «чёрного» миллиардера, а именно для этого момента на вилле бывшего Первого Старейшины, он обыграл Окуму вчистую. И снова — её руками…
Окровавленными пальцами она подняла крышку от коробочки с кнопкой и осторожно водрузила её обратно на место. Потом аккуратно взяла самый смертоносный предмет в истории человечества в руку и прижала к груди. Теперь они в безопасности. Они — ни о чём всё это время не подозревавшие выжившие Земли…
А в следующий миг в дверях кабинета вдруг появились подоспевшие с периметра боевые роботы, направляемые верным Стражем Аянэ.
Капитан Ицуми успела только развернуться в их сторону, когда те вскинули пулемёты и погрузили комнату в нестерпимый грохот выстрелов и клубы каменной крошки.
Эпилог. Туман и пустота
Джей Мэтьюз очухался на своей узкой койке с такой болью в затылке, что казалось, будто его нейромод вдруг начал вгрызаться глубже в голову. В шее и спине прострелило, стоило ему попытаться подняться.
«Старпом, статус…» — морщась, сквозь туман в мыслях приказал он.
«Пятое июня, вторник, двенадцать часов пятьдесят семь минут стандартного времени Японского Конгломерата, — отозвался компьютер. — Особая отметка Управления “7”: Вы находитесь во внеочередном двухнедельном оплачиваемом отпуске, выданном подполковником Фукадой в награду за мужество, проявленное в секретной операции.
Все системы и основные жизненные показатели — в пределах нормы. Зарегистрированы признаки лёгкого обезвоживания и мышечных спазмов позвоночной области. Общие медицинские рекомендации в подобных ситуациях: выпить достаточное количество воды, использовать другую подушку или матрас иной жёсткости, воздержаться от употребления алкоголя как минимум до момента восстановления водного баланса».
Джей машинально отдёрнул руку от одной из недопитых бутылок виски, которые нащупал у стены под койкой.
Фак! Не учи меня жизни, советчик грёбаный!
Подумав секунду, он скорчил гримасу, словно нейромод Старпом сидел перед ним и нужно было его передразнить, после чего уверенным движением схватил ту из бутылок, которая на ощупь напоминала его любимый «Никка Йоичи», и сделал пару жадных глотков прямо из горлышка.
Виски пробирал мощно. Как раз то, что нужно!
Крякнув и рыкнув, Мэтьюз сделал ещё глоток и поставил бутылку на стол напротив. Головная боль и боль в шее тут же начали отступать.
Вот тебе, зануда Старпом, выкуси! Твои советы не вылечат Джея Мэтьюза, он сам знает, что ему нужно.
Джей улыбнулся своей безоговорочной победе в этом «аутоиммунном» споре и кряхтя слез с койки.
Боль понемногу ушла, а вот туман в голове остался. Будто его туда напустили генератором и забыли проветрить. Лейтенант, как обычно с тяжёлого похмелья, попытался вспомнить, что же такого он делал прошлым вечером. И как обычно не смог вспомнить ничего. Но это — ни хрена не удивительно. Он же в отпуске, так? Имеет право!
Джей довольно осклабился — забытый вечер означал в его понятиях хорошо проведённый вечер. По-правильному, по-Мэтьюзовски!
И вдруг он замер, а ухмылка стала сползать с лица.
Что. За. Хрень?!
Он не помнил не только вчерашнего вечера! Он не помнил всего вчерашнего дня. И, похоже, позавчерашнего тоже… И дня до того…
Первое, что всплывало в памяти, когда он пытался отмотать события назад, были конвертоплан на крыше его грязной высотки и лицо какого-то светловолосого европейца, втирающего ему о… А, блин! Не разобрать уже в этом тумане, о чём…
Минутами раньше того из дымки проявлялись «сложные щи» подполковника Фукады и его просьбы «не облажаться» в каком-то деле для одиннадцатого Управления. Дело это, кажется, курировал сам Главный!
Но всё, что было после лица европейца и до того, как он сейчас проснулся у себя в квартире в Кийосе, оказалось укрыто плотным туманом. И голова вновь отзывалась болью, когда Мэтьюз пытался в этом тумане копаться.
Что это за херня?! Что это, мать вашу, за херня такая?! Какой мудак поимел его, Джея Мэтьюза, в мозг?!
Неужто всё из-за грёбаного дела, куда его отправили?..
Джей поморщился и тяжело упал на единственный в квартире стул.
Ну их на хер с их секретными заданиями, после которых чувствуешь себя так, будто тебе пересадили чужую башку, а она не прижилась…
Он вздохнул, глотнул ещё виски, поморщился и решил, что разберётся с этим потом.
«Старпом, дай “первый” на “голо”», — бросил Мэтьюз мысленно.
Своего голо-визора у него, ясное дело, не было, не тот калибр жилья, чтобы уместить. Тут был бы выбор — визор или грёбаный душ… Хорошо, что в нейромоде был режим, чтобы показывать основные каналы безо всякого визора.
Шли дневные новости. Диктор, редуцированный ИскИн, «заточенный» под голо-монтаж и комментарии, как обычно эмоционально задвигал что-то про «гармошек», показывая объёмные кадры…
Что-что?! Это Оазис Рёками по «голо», или Джей Мэтьюз совсем головой поехал?! С каких пор «гармошки» дают снимать внутри периметра?! И что это за…
В объективы попал главный въезд в Оазис. Вернее, то, что от него осталось после того, как… его бомбили с воздуха или что?
Джей вслушался.
«…продолжает усиливаться кризис. Глава госкорпорации “Конг” Арашира-сама отказался от комментариев, сказав, что угроза миновала и ситуацию в Оазисе Рёками, как и в остальных Оазисах, с момента недавнего инцидента полностью контролирует госкорпорация. Напомним, что всего несколько часов назад дроны наблюдения “Первого канала” засняли уникальные кадры, на которых недавно назначенного Первого Старейшину Шигемацу ведут в наручниках к конвертоплану госкорпорации. По официальным каналам мы выяснили, что ещё пятеро Старейшин Братства Гармонии также задержаны и находятся под стражей. Напомним, что бывший Первый Старейшина Окума был недавно найден мёртвым в своём доме в стенах Оазиса Рёками. В сегодняшнем интервью Арашира-сама заверил наших корреспондентов, что расследование деятельности Старейшин ведётся лучшими специалистами…»
Джей вдруг понял, что сидит, держа перед собой так и не донесённую до рта бутылку, а из его открытого рта уже свесилась капля слюны.
Вот это да! Вот это замес он пропустил, пока терял память хрен знает где! Самый, мать его, тот замес, о котором он всю жизнь мечтал! Чтобы этих высокомерных уродов за высокой серой стеной кто-нибудь наконец…
И тут его, словно удар током, пронзила та очевидная догадка, от которой волосы на теле зашевелились, в спине похолодело, а руки сами собой поставили бутылку на пол и спокойно легли на колени.
Нет, не может быть. Нереально!
Но погоди, лейтенант, всё же какая-то секретная хрень была, разве нет?
Да не-е-е, ну не мог же Главный специально… Да ну, брось, тупо такое даже предполагать…
Да, тупо. Но всё же… А что если он, Джереми Мэтьюз, и навёл этот адовый шорох?..
* * *
Пожилой, сухощавый человек привычно работал за столом в своём кабинете — большой и до верха напичканной скрытым оборудованием комнате глубокого подземного убежища. Это убежище последние пару десятков лет служило ему и домом, и рабочим местом, а эта комната — интерьером, который почти заменил ему внешний мир. Слишком велика была роль этого человека в возложенном на него деле, чтобы рисковать и показываться на поверхности. А работы всегда было достаточно — не оперативное руководство, так бесконечная аналитика.
Когда у человека в комме зажглось уведомление о входящем вызове по защищённой линии, он сначала не поверил своим глазам.
Это была та самая линия, которая включалась только с другой стороны. Только тогда, когда там хотели поговорить. И все последние годы на связь с ним выходили раз в три месяца, строго по графику. Ни звонка больше. Единственный спонсор и благодетель его организации — или лучше сказать «владелец»? — не мог себе позволить держать связь чаще: опять же, чтобы не рисковать быть уличённым в своём спонсорстве. Их общий противник был настолько силён и вездесущ, что всегда приходилось предполагать даже сверхъестественные угрозы…
В прошлый раз по этой линии звонили и просили отчёт пять дней назад. Почему снова, и так скоро?..
Человек за столом точными движениями ткнул пару кнопок на пульте и, дождавшись включения всех дополнительных систем защиты от прослушивания, принял вызов:
— Де Вилья. Добрый день.
Изображения, как обычно, не было — только голос, немного искажённый многоступенчатым шифрованием.
— Добрый день, Каспер. Я буду краток. У меня новость. И хорошая, и плохая, зависит от того, как посмотреть.
— Новость? — сухощавый потёр щетину на подбородке и нахмурился. — Я весь внимание.
На том конце тяжело вздохнули и помолчали секунду.
— Нет способа сказать это мягко, друг мой, — пробубнил комм наконец, — поэтому просто скажу как есть. Каспер, я распускаю Отряд Противодействия.
Тощая, жилистая рука с гулким звуком упала на стол. Глаза Каспера Де Вильи расширились и застыли, не мигая и глядя в пустоту.
— Ты великолепно делал своё дело, — продолжал голос в комме, — но ситуация изменилась настолько, что нам больше не нужны сверхсекретные шпионы против Братства. Вообще. Теперь у нас есть прямой контроль. Мы этого добились во многом благодаря тебе и твоим ребятам. Спасибо вам всем. А тебе лично — в особенности.
— Но Вы уверены, Араш… — слабым голосом начал было Де Вилья, но комм его тут же перебил.
— Уверен, Каспер. Теперь — совсем уверен. У нас есть полный доступ, с нами сотрудничают. Дай пару лет — и мы будем знать всё, что знают «гармоники». Это — новая эра, «Конг» ждут такие высоты, дружище… Но не об этом сейчас, — одёрнул он себя. — Тебя и ребят ждёт «выходное пособие». Сразу после обработки памяти, как и оговаривали. Организовывать всё начинай, пожалуйста, уже сейчас. Я жду полную консервацию всех процессов и объектов к концу недели.
— Так точно, всё сделаю, — сухощавый человек уже совладал с собой, но его голос звучал теперь так безэмоционально, словно шёл из синтезатора речи.
— И ещё одно, — добавили в комме. — Каспер, друг мой, за себя не беспокойся совсем. Сейчас — выйди, наконец, наружу, отдохни, потрать деньги, развейся. А как будешь готов — у меня уже есть для тебя новая должность. И я очень рассчитываю, что она станет для тебя призванием точно так же, как стал когда-то Отряд, — чувствовалось, что на том конце вызова постарались ободряюще подмигнуть. — Ты же знаешь, я не бросаю верных людей.
Благодарность Каспера Де Вильи была искренней, но прозвучала равнодушно и формально.
Когда в комме сказали, что позже ещё свяжутся, и прервали вызов, он просто бессильно промолчал в ответ. А потом ещё долго, очень долго так и сидел без движения, смотря перед собой и слушая гул акустической защиты. В последний раз.
* * *
Сознание включилось резко, сразу целиком, будто щёлкнули тумблером.
Мысленно Кай всё ещё кричала, ощущая, как десятки пуль рвут её плоть, а по телу от этого прокатывается такая боль, с которой не может справиться даже анестетик Доминаса…
Доминас!
«Доминас, статус!» — с надеждой позвала она.
Но в ответ в её голове не раздалось ни звука.
«Доминас, статус!!!» — крикнула она по инерции, уже понимая, что что-то очень и очень серьёзно изменилось…
Что-то…
Кай замерла от внезапного осознания.
У неё нет тела! Вообще! И вокруг неё ничего нет! Только океан вязкого и всепроникающего ничто… Она ничего не видит, ничего не чувствует, ничего не…
Вдруг пустота вокруг словно бы покачнулась, уступая место чему-то, рвущемуся сквозь пелену полной сенсорной депривации.
И бурлящее паникой сознание Кай в одно мгновение погрузилось в звуки.
— …ещё раз повторяю, Шигемацу-сан, даже не пробуйте на мне сейчас Ваши переговорные приёмчики! Вы вообще не в том положении, неужели не видно?
— Я понимаю Ваше раздражение, Арашира-сама. Полностью понимаю. Но Кайяда Ицуми — это не Ваши персональные агенты с… «забывателем», его же так называют? Кайяда-кун и её нейромод — сложнейшая, совершенная симбиотическая система. Я сделал всё, что было возможно организовать в срочном порядке. Консервация живого мозга со включённой петлёй контроля — это комбинация, которую никто не тестировал. Я не могу его расконсервировать полностью за такой короткий срок, можно многое серьёзно повредить…
— Опять Вы ищете причины не выполнять приказ, Шигемацу-сан! Вам придётся в конце концов уяснить, что это такое — выполнять. Это — Ваша новая реальность. Последствия Вашей же, между прочим, деятельности.
— Вы прекрасно помните мои слова о том, что про Окуму и его людоедские замыслы я слишком поздно всё понял, Арашира-сама. И несмотря на то, что и госкорпорация, чьи сотрудники, к слову, были подкуплены Номурой и пытались убить Ицуми-сан, тоже внесла свой небольшой вклад, я всё же виню себя за всё произошедшее гораздо больше, чем это сможет сделать кто-либо другой, даже Вы. И нет ни минуты, чтобы я не вспоминал, как близко от нас прошла беда, как всё могло бы закончиться, если бы хоть часть моей задумки не сработала полностью…
— Приказ, Шигемацу-сан! Не надо мне снова излагать Вашу слезливую историю, я её слушаю уже в пятый раз. Мне по должности необходимо возлагать ответственность на кого-то, чтобы понимать, чего ждать. И здесь — ответственность на Вас, несмотря на всё Ваше добровольное сотрудничество, на то, что Вы утверждаете, будто сами же всё исправили, и даже на то, что Людвиг действительно нашёл следы Вашей помощи. Можно сколько угодно исправлять последствия — это не отменит сделанного. Того, какому риску подверглись все выжившие Конгломерата. И Ваша, весьма, между прочим, скромная плата за это — исполнение моих приказов. Последний звучал так: Кайяда Ицуми должна быть готова к допросу к сегодняшнему вечеру. У Вас ещё несколько часов. И пока всё выглядит так, что я не получу своего главного свидетеля по графику. Я верно понимаю?
