Текст книги "Жертва Вдовы"
Автор книги: Лиза Смедман
Жанр:
Героическая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
И все же боль и отчаяние, которые Квили чувствовала в Халисстре, казались вполне искренними. Часть ее, по крайней мере, все еще страстно стремилась получить еще один шанс на возрождение, но, поскольку Халисстра не могла умереть, она вечно будет томиться в рабстве у Паучьей Королевы, пока каким-то образом не разорвется липкая паутина, которой окутала ее Ллос.
Квили подозревала, что Халисстра, сознательно или нет, пытается играть в сава по обе стороны доски сразу. По одну сторону лежит покаяние. По другую – возможность получить награду от Паучьей Королевы, доставив ей в руки жрицу Эйлистри. Правда, когда дело доходит до вознаграждения смертных за службу, Ллос бывает капризна. Паучья Королева с равной вероятностью может и покарать, и помиловать, о чем Халисстра, без сомнения, прекрасно знает.
– Мы сможем сделать это, леди Квили, – прошептала Халисстра, – завершить то, что мы начали. Использовать Лунный Клинок, чтобы убить Ллос. – Она выставила перед собой свои чересчур длинные пальцы, взглянула на торчащие из них когти. – Но она падет не от этих рук. На этот раз Лунный Клинок должен взять кто-то другой.
Квили кивнула. Слуги Эйлистри не повторят ту же ошибку дважды. Три года назад решение Улуйары доверить Лунный Клинок Халисстре принесло беду, хотя выбор этот и казался верным в тот момент. Халисстра была членом группы, разыскивавшей Ллос во время ее Молчания. У нее была прекрасная возможность проникнуть в отряд Квентл и идти с ним к месту уединения Ллос, но Халисстра была начинающей, не вполне еще крепкой в новообретенной вере. В предстоящую схватку должна будет вступить одна из Избранных Эйлистри – сама Квили.
Если, конечно, Лунный Клинок еще существует.
– Три года назад, – сказала Квили, – Улуйара пришла ко мне и рассказала, что вы собираетесь сделать. Когда вы вошли в Паутину Демонов, я наблюдала за вами.
Это подействовало.
– Вы провидели? – Паучьи лапы Халисстры забарабанили по груди. Она задышала часто и неглубоко.
Квили кивнула. Она намеренно добавила подробности, которые Халисстра должна была помнить.
– Разве ты не чувствовала меня, когда я разрушила лед, которым сковал тебя Фарон? Я видела твоими глазами, когда Данифай подняла тебя за волосы и заставила смотреть, как дреглот рвет на части Фелиани.
Глаза Халисстры сузились – видимо, от боли, причиняемой воспоминаниями.
– Вы видели, как погибла Фелиани? – Каждый ее мускул был напряжен.
– Да.
На несколько мгновении повисло напряженное молчание. Квили ждала, что Халисстра каким-нибудь неосторожным словом выдаст, какая тайна заставила ее так напрячься. Что-то произошло после того, как дреглот убил Фелиани, – и Халисстра не хотела, чтобы это стало известно Квили, – но что?
Халисстра рассмеялась жутким смехом, почти на грани безумия. Квили показалось, что она слышит в нем оттенок облегчения, но она не была в этом уверена.
– Вы думаете, что я могла бы сделать больше для спасения Фелиани, но я была слаба, сама почти мертвая. Я никак не могла помешать дреглоту убить ее.
Квили подняла бровь, ожидая. Однако за этими словами не последовало больше ничего. Наконец жрица кивнула.
– Ты ничего не могла сделать, чтобы спасти ее, – согласилась она.
Облегчение Халисстры было очевидным, и, возможно, все и в самом деле было так просто. Быть может, Халисстра испытывала чувство вины за смерть двух жриц, сопровождавших ее на Дно Дьявольской Паутины, вины не менее мучительной, чем покаяние, назначенное ей Ллос.
Квили вдруг подумала, не слишком ли далеко она зашла в разговоре с Халисстрой. Она сменила тон на успокаивающий.
– Такая смерть, как у Фелиани, всегда потрясает, – сказала она. – Тут всякий бы усомнился в своей вере. Легко было подумать, что Эйлистри покинула тебя, но это не так. Это ее магия воскресила тебя, после того как моргенштерн Данифай раздробил тебе череп.
Халисстра вскинула голову.
– Эйлистри была… со мной? – сдавленно прошелестела она. – Даже когда…
– Была, – подтвердила Квили.
В глазах Халисстры появилось ожесточение.
– Если Эйлистри была со мной, почему она позволила Ллос завладеть мною?
– Как бы ни была сильна Эйлистри, Ллос в своих владениях более могущественна, а особенно в своей крепости, – развела руками Квили, – но Эйлистри и я не покинули тебя. Мое провидение оборвалось, когда Данифай нанесла тебе удар. Я думала, что ты мертва, пока Эйлистри не дала мне понять, что это не так. Что бы ни случилось в Паутине Демонов после этого, Эйлистри простит тебя.
Халисстра хмуро смотрела на Квили. В ее глазах не было уверенности.
– Еще один, последний, вопрос, – продолжила Квили. – Прошло уже три года, как Ллос нарушила свое Молчание. Что ты делала все это время?
Халисстра неловко заерзала:
– Я убежала со Дна Дьявольской Паутины лишь год назад. До этого я была… занята.
– Выполняя повеления Ллос, – предположила Квили.
– Я никогда не нападала на вашихжриц, – сверкнув глазами, заявила Халисстра.
Квили отметила выбор слов. «Ваших» жриц. Горькая игра слов.
– Я охотилась за Домом Джэлр и Домом Озковин, – сказала Халисстра. – Клириками Варауна. Они и ваши враги тоже.
– Да, они поклоняются Варауну, – мягко ответила Квили, – но кто-то из этих Домов, возможно, стремился к искуплению.
– Не все, – перебила Каватина. – Она кивнула на Халисстру. – Последний убитый ею умер нераскаявшимся. Я дала ему возможность искупить свою вину перед смертью, но он отказался.
Квили нахмурилась, не понимая:
– Ты воскресила одну из ее жертв?
– Как раз наоборот, – возразила Рыцарь Темной Песни со смешком. – Он был вполне жив внутри ее кокона, когда я нашла его.
– Ты убила его?
Каватина без тени раскаяния взглянула на Квили:
– Он заслуживал смерти.
Каватина, похоже, не собиралась развивать эту тему. Квили сочла нежелательным продолжать спор в присутствии Халисстры, слушавшей чересчур внимательно. Были вопросы и поважнее этого. Лунный Клинок. Если он все еще существует, дело, начатое три года назад, должно быть продолжено.
Поверх головы Халисстры она бросила взгляд на Каватину. Рыцарь Темной Песни была готова действовать, глаза ее ярко блестели в лунном свете. Каватина мастерски владеет мечом и обладает опытом сражений с демонами. Помимо самой Квили она – наиболее логичный выбор для экспедиции по возвращению Лунного Клинка. Если тот еще существует.
– Жрица? – спросила Квили вслух. – Готова ли ты? – В то же время она с помощью магии передала Каватине беззвучное сообщение: «Это будет ловушка. По всей вероятности, храма больше нет, клинок тоже потерян».
Каватина стояла напряженная. Рвущаяся в бой. «Но если это правда? Если меч можно вернуть?»
– Тогда ты принесешь его мне, – вслух ответила Квили. Говоря, она поглядывала уголком глаза на Халисстру, следя за ее реакцией.
Халисстра не выказала никаких признаков разочарования. Казалось, ее не волновало, что саму Квили не удастся заманить на Дно Дьявольской Паутины.
Губы Каватины приоткрылись и сомкнулись снова. Квили чувствовала, что ей хотелось возразить, настоять на том, что именно Рыцарь Темной Песни должна попытаться убить Ллос, но, вместо этого, жрица склонила голову.
– Песнью и мечом мы победим, – сказала она.
– Дроу наконец освободится от Паучьей Королевы.
– Песнью и мечом, – пробормотала Квили и глубоко вздохнула: Халисстра, подумала она, как монета, балансирующая на ребре. В какую сторону она упадет: к предательству или помощи? Пророчество трехлетней давности говорило, что возможно и то и другое.
Нет. Пророчество говорило, что и то и другое будет. По словам самой богини, Дом Меларн поможет – и предаст. Одна монета может упасть только на одну сторону.
Неужели есть где-то другая «монета», ожидающая своего часа, чтобы объявиться? И если да, то где?
* * *
К'арлайнд подошел к дереву, приютившему жриц. Оно еще было покрыто листвой, несмотря на недавний снегопад. Защищенные древней магией, ветви его искрились на фоне ночного неба, сверкая переливающейся зеленью, напомнившей К'арлайнду магический огонь, украшавший здания и дороги там, дома.
Ствол был огромен, толщина его была сравнима с шириной улиц Чед Насада. Кора его в нескольких местах выпятилась, образовав огромные древесные узлы, именуемые капами. В каждом из них было выдолблено по комнате со входом и круглой деревянной же дверью. К дверям вели лестницы, состоящие из отдельных палочек, парящих в воздухе. Эти палочки выглядели вполне безобидными, но дотронься до них кто-либо, имеющий злые намерения, и вырезанные на них глифы мгновенно активируются и сделают их острыми как бритва. Враги Эйлистри, имевшие глупость воспользоваться этой магической лестницей, разом остались бы как минимум без пальцев.
У К'арлайнда, однако, имелся более простой способ попасть в жилище – его знак Дома. Поразмыслив, он активировал его и вознесся в воздух, к комнате Роваан.
Из щели между дверью и рамой пробивался желтый свет. Хоть Роваан и была темной эльфийкой, она, похоже, отказывалась от своего ночного видения. К'арлайнд, зависнув в воздухе, уничтожил магию глифа на двери, простенькую защиту в виде мысленного внушения, убеждающего мужчин не прикасаться ни к этой двери, ни к ее ручке. Потом маг поднял руку, чтобы постучать.
Однако так и не постучал. Он медлил. Он собирался уговорить Роваан сопроводить его в Променад и представить там Квили. У него имелась подходящая история, тщательно отрепетированная, чтобы снискать симпатию Роваан, про то, как Халисстра спасла ему жизнь после того падения с ящера. Он скажет ей, что это пробудило в нем такие чувства, о наличии которых в себе он даже не подозревал, и он обнаружил, что беспокоится о Халисстре. Что он даже – как это называется? – да, точно, что он любит свою сестру. И сопроводит все это мольбой: вот если бы он смог просто переговорить с Квили – совсем недолго, не отрывая верховную жрицу от ее, несомненно, важных дел, – то, может, сумел бы узнать что-нибудь еще о той, которая одна имела для него значение в целом мире. Однако теперь, перед порогом Роваан, это представлялось слишком простым – примерно таким же волнующим, как прыгнуть со стола на пол. Ему хотелось чего-нибудь посложнее.
Наверху он увидел дверь Лелианы.
Он улыбнулся. Вот этобудет прыжок. А быть представленным Квили более влиятельной жрицей, конечно же, не повредит.
Он подлетел к ее двери и рассеял заклинание на ней тоже. Потом он постучал, легонько, словно неуверенно. Дожидаясь, пока дверь откроется, он провел рукой по волосам, приглаживая их.
Дверь отворилась, являя взгляду небольшую, приятно темную комнату. К'арлайнд склонил голову:
– Можно войти?
Лелиана перевела взгляд с мага на дверь:
– Каким образом?..
– Магия, – махнул рукой К'арлайнд.
– Тебе нельзя сюда, – сверкнула глазами Лелиана. – Только жрицы…
– Я знаю, но мне нужно поговорить с вами. – Он понизил голос, словно боясь, что его могут услышать. – Это насчет Ночных Теней. У меня есть информация, которую, я думаю, вам следует знать.
Лелиана быстро глянула по сторонам, ворча что-то себе под нос.
– Ладно, – решила она. – Входи.
К'арлайнд забрался внутрь и прекратил действие левитации. Обстановку комнаты составляли два табурета с мягкими сиденьями и резной стол, ножки которого образовали одно целое с полом. Должно быть, его вырезали, когда выдалбливали изнутри этот кап. На стене на колышках висели доспехи, оружие и плащ Лелианы. Широкие полки, вырезанные в стенках, были забиты корзинами, сложенной одеждой и книгами. К'арлайнд кивнул. Его не удивило, что Лелиана читает. У нее был живой ум. Его внимание привлекло другое – арфа в виде полумесяца в нише возле двери. Он потянулся потрогать ее и опустил руку, словно вдруг вспомнив о хороших манерах.
– Прошу прощения, – сказал он. – Я не должен был трогать ваши вещи, но это… напоминает мне о сестре. – Он взглянул на Лелиану. – Вы хорошо знали Халисстру?
– Я встречалась с ней лишь однажды.
К'арлайнд кончиком пальца провел по струнам арфы. Комнату заполнили дрожащие звуки.
– Она тоже была музыкантом. Играла на лире.
– Хватит вилять. Ты пришел сюда, чтобы рассказать мне что-то про Ночных Теней. Давай выкладывай.
К'арлайнд, поклонившись, вскинул бровь:
– Как прикажете… госпожа.
– Не называй меня так.
– Почему нет? – парировал К'арлайнд. – Ведь вы родились в Подземье, верно? Мензоберранзан, если не ошибаюсь, судя по вашему акценту. Родились, без сомнения, в знатном Доме. У вас, безусловно, аристократические манеры.
Лелиана проигнорировала лесть. Она закрыла дверь, спасаясь от ледяного ветра, потом скрестила руки на груди. Теперь, когда на ней не было доспехов, К'арлайнд смог вполне оценить изгиб ее груди и тонкие мускулы на сложенных руках. Она была лишь чуть выше его самого – невысокая для женщины.
– Ближе к делу, – потребовала она.
– В наземных королевствах это действительно происходит по-другому, да? – вздохнул К'арлайнд. – Что ж, хорошо. Из нашего разговора прошлой ночью я понял, что вы опасаетесь нападения ассасинов Варауна.
Молчание затягивалось. Лелиана не стала ни подтверждать, ни отрицать то, что он сказал.
– Продолжай.
– Ночные Тени – мастера обмана и маскировки, – сказал К'арлайнд. Он придвинулся поближе, будто собираясь сообщить ужасную тайну. – Но я знаю, как распознать их.
– Я тоже, – саркастически бросила Лелиана. – Первый признак – клочок черной тряпки, которую они так обожают носить.
– Это верно, – улыбнулся К'арлайнд, – но Ночные Тени способны творить свою магию, даже когда их маски находятся за тысячу шагов от них. – Он махнул рукой. – Но вам, конечно, об этом уже известно. Так же как, разумеется, знаете вы и о том, что обманное заклинание Ночной Тени способно скрыть его принадлежность к союзу, его истинную веру – даже его мысли, но вот чего вы не знаете, готов держать пари, – это как противостоять этому обману.
– А ты знаешь?
– Да.
Выражение лица Лелианы было откровенно скептическим, но пока что она не выкинула гостя прочь. Она хотела слушать еще.
– Позвольте мне объяснить. Много лет назад, когда я был начинающим магом, мой… – он поискал нужное слово – оно было не из тех, которыми дроу часто пользовались, – мой другпришел ко мне за помощью. Ночная Тень. У него была проблема, которую, как он считал, я смогу решить с помощью магии.
– Что за проблема?
– Он был проклят. – К'арлайнд прошел на середину комнаты, намеренно проверяя, готова ли она позволить ему вторгнуться в свое личное пространство. Когда она не шелохнулась, чтобы остановить его, он откинулся назад, опираясь на стол, вытянувшись во весь рост. Демонстрируя свое тело. И мысленно улыбнулся, увидев, что ее взгляд задержался на нем.
– Вы знакомы с аватаром Варауна? – спросил он.
– Лично – нет, мы никогда не встречались. Волею Эйлистри я никогда не буду иметь этого удовольствия.
– Я тоже, – рассмеялся К'арлайнд, – но мой друг просветил меня. Аватар Господина В Маске, сказал он, выглядит совсем как обычный дроу, за исключением глаз. Видите ли, они меняют цвет, отражая его настроение. Красные, когда бог гневается, голубые – когда он доволен, зеленые – когда…
– Позволь мне угадать – когда он завидует.
– Когда он сбит с толку, как ни странно. – К'арлайнд махнул рукой. – Но от этого ни жарко ни холодно. Что в этой истории важно, так это то, что этот мой друг согрешил против своей веры. Он сотворил иллюзию, позволявшую его глазам менять цвет, и попытался выдать себя за аватара Варауна. Это был глупый поступок, и он дорого заплатил за свое безрассудство. Вараун наложил на него заклятие, чтобы глаза вечно выдавали его. Они продолжали изменять цвет, даже когда иллюзия рассеялась, свидетельствуя о том, что он – клирик Варауна, а быть им в Чед Насаде не самое безопасное занятие.
– Значит, он попросил тебя снять заклятие?
– Совершенно верно. – К'арлайнд вздохнул. – Но это заклинание, к несчастью для него, было за пределами моих возможностей. Я ведь был всего лишь начинающим, способным не более чем на некоторую несложную магию.
Лелиана нахмурилась:
– Тогда почему он пришел к тебе за помощью?
К'арлайнд пожал плечами и отвел взгляд:
– У него были на то причины.
– Какие? Потому что ты тоже был Ночной Тенью?
К'арлайнд твердо посмотрел ей в глаза:
– Нет. Какое-то время я раздумывал, не стать ли соискателем: мой друг проникся ко мне доверием и много рассказывал про Ночные Тени. Я даже побывал на одном из их тайных собраний, но никогда не надевал маски.
– Так ты сумел помочь своему другу?
Маг вздохнул:
– Пока я объяснял ему, что не смогу помочь, случайно выяснилось, что я обучаюсь тому, как делать живые существа невидимыми. Он стал умолять меня сотворить это заклинание над ним, чтобы он смог бежать из города.
– Он спасся?
Лицо К'арлайнда посуровело.
– Нет. Вместо заклинания невидимости я произнес другое, от которого он лишился чувств. Потом я передал его в руки Верховной Матери нашего Дома.
«Проговорился» он совсем не случайно. Потребовалось меньше времени, чем он ожидал, чтобы до нее дошло. Глаза Лелианы округлились почти сразу же.
– Ты и этот «друг» были кровными родственниками?
– Он был моим младшим братом. – К'арлайнд уставился вдаль, позволив молчанию чуть затянуться. – Меня «наградили» за то, что я выдал его, разрешив посмотреть, как наша мать совершает жертвоприношение. Она резала его тело кусок за куском и приносила их в жертву Ллос. Он… – Он умышленно позволил своему голосу прерваться. – Он умирал очень долго.
Казалось, Лелиане сделалось дурно.
– Ты предал собственного брата.
– Я должен был это сделать. Если бы я помог ему, в жертву принесли бы меня.
– Нет, если бы он убежал.
– Заклинание невидимости не помогло бы. Его действие должно было окончиться намного раньше, чем он успел бы выбраться из города, и глаза выдали бы его. Он рассказал бы, кто помогал ему. У жриц Ллос, как и у жриц Эйлистри, есть способы выпытывать правду. – Что я должен был бы сделать, – вздохнул К'арлайнд, – это даровать Телику быструю, легкую смерть, но я был недостаточно силен для этого. – Он взглянул на нее. – Вы выросли в Подземье. Вы знаете, что там необходимо. Выжить. Приходится делать… делать такое, о чем потом жалеешь.
Глаза Лелианы сузились.
– Я оставила все это в прошлом.
– Я тоже. Я дал обет Эйлистри. Я пришел к свету.
– В самом деле? – вскинула бровь Лелиана.
– Да. Поэтому я и поделился этой историей с вами, хотя мне и больно об этом говорить. Я хотел дать вам оружие, которое вы могли бы использовать против всякого из Ночных Теней, который попытается проникнуть в ваше святилище, надев личину. – Он улыбнулся. – Именно это я и хотел рассказать вам. Если вы правильно произнесете проклятие, то сможете создать тот же самый эффект, заставить глаза Ночной Тени стать подобием глаз его аватара. И какую бы личину он ни надел, это выдаст его.
Лелиана несколько мгновений обдумывала это.
– Интересная история, – сказала она наконец.
К'арлайнд почувствовал, как наливается жаром лицо.
– Вы мне не верите? – Он указал на ее меч. – Тогда возьмите его и сотворите ваше заклятие правды. Заставьте меня повторить мою «историю», и увидите, лгу ли я.
Губы Лелианы дрогнули в улыбке.
– Нет необходимости, – сказала она. – Прежде чем предложить тебе войти, я произнесла молитву, которая позволила бы мне слышать звон всякий раз, когда ты врешь. Это куда изящнее, чем то заклинание правды, которое я применила к тебе в тот раз, ты не находишь?
К'арлайнд рассмеялся, его злость разом улетучилась. Лелиана до самой глубины души была дроу.
– Отличная работа, – сказал он, склонив голову.
– Ты тоже был хорош, – ответила она. – Рассказал душераздирающую историю, полную признаний и самообвинений, что должно было завоевать мои симпатии, и предложил способ, как разоблачить наших врагов.
– Этот способ должен сработать, – заявил К'арлайнд. – Я видел его в действии.
– Я не сомневаюсь, что ты видел, – отозвалась Лелиана, – но тут есть одна маленькая проблема. Никто из нас не знает, как накладывать проклятие.
К'арлайнд испытал огромное облегчение. Он снова на верном пути.
– Я понимаю, – серьезно произнес он. – Влашири погибла, но я слышал, как одна из жриц говорила, что в Променаде есть и другие, знакомые с проклятиями. Пошлите меня туда, и я научу их, как произносить проклятие, чтобы разглядеть Ночную Тень под личиной.
Лелиана рассмеялась.
– Что в этом смешного? – поинтересовался К'арлайнд.
– Они знают, как сниматьпроклятия, а не накладывать их. Эйлистри не позволила бы ничего подобного.
К'арлайнду пришлось очень постараться, чтобы не выдать свои эмоции.
– Понимаю.
Лелиана шагнула к двери:
– Ты еще не готов посетить Променад.
– Это означает, что вы мне не доверяете.
– Нет, не совсем так. – Она открыла дверь, готовясь выпроводить его. – Но я пошлю Квили сообщение насчет тебя, если только…
Окончание ее фразы потонуло в оглушительном звоне металла, долетевшем откуда-то снизу. Казалось, будто, сталкиваясь, звенят мечи, только удары были слишком частыми, чтобы их могла наносить рука какого бы то ни было смертного. Со стуком распахнулись двери выше и ниже жилища Лелианы.
– Барьер! – крикнула жрица. – Что-то привело его в действие!
Лелиана метнулась за мечом и доспехом. Она набросила на плечи кольчугу проворнее, чем иной надевает рубаху, и бросилась к открытой двери.
– Пойдем! – крикнула она, пробегая мимо К'арлайнда. – Если это снова судия, ты нам пригодишься.
Его не надо было приглашать дважды. Это был шанс сразиться рядом с Лелианой – наконец-то показать себя перед ней. Он выхватил из ножен свой жезл и последовал за ней к двери. Выглянув наружу, пока она спешила вниз по лестнице, он увидел оживленные магией клинки, окружившие дерево и со свистом рассекающие воздух в нескольких шагах от его ствола. Он мельком удивился, почему магическая ловушка не сработала раньше, когда он сам пересек некую невидимую черту вокруг дерева. Наверное, потому, что он теперь был одним из верных. Пожав плечами, он защитил себя охранительным заклинанием. Потом выпрыгнул из двери и активировал знак своего Дома. Пока он медленно левитировал к земле, другие жрицы карабкались рядом с ним вниз по лестницам с мечами наготове. Одна из них уже находилась у подножия дерева, она кружилась на месте, выставив перед собой меч.
Жрица резко остановилась, указывая мечом.
– Там! – крикнула она. – Он побежал туда.
Другая жрица вызвала с небес стрелу лунного света. Стрела вонзилась в чащу и всего на миг высветила фигуру бегущего мужчины с черной кожей. Он отшатнулся, когда стрела ударила в землю прямо перед ним, и оглянулся через плечо. Даже с такого расстояния К'арлайнд разглядел его маску.
– Ночная Тень, – прошептал он вполголоса.
Одна из жриц произнесла что-то, останавливая завесу из клинков. Когда та опустилась, остальные жрицы устремились вслед за ассасином, одна из них трубила в охотничий рог. Лелиана побежала за ними.
– К'арлайнд! – крикнула она через плечо. – Чего ты ждешь?
К'арлайнд колебался. Он заметил кое-что такое, что пропустила она. Дверь Роваан была открыта, но он не видел ее во время этой безумной погони за ассасином. Он левитировал ко входу и заглянул внутрь.
То, что он обнаружил, не удивило его. Роваан лежала на полу комнаты, глаза ее выкатились из орбит, на горле глубокая борозда. Должно быть, ассасин душил ее, как раз когда К'арлайнд и Лелиана болтали.
И К'арлайнд отпер эту дверь для себя.
Лелиана поймет это в то же мгновение, как увидит обезвреженный глиф. Все подозрения, которые она имеет насчет К'арлайнда, получат подтверждение.
Вот, значит, как. Теперь ему никогда не встретиться с верховной жрицей, разве что в качестве пленника.
Он выругался и убрал жезл в ножны. И телепортировался прочь.