Текст книги "Легенда о Майкле (ЛП)"

Автор книги: Лиза Рене Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Бросив один-единственный взгляд на лицо Калеба, Кассандра все поняла и отступила, оставляя этих двоих тет-а-тет.

– Схожу-ка я в дамскую комнату. – Кассандра устремилась вниз по коридору, услышав, как Калеб начал: «На этот раз зодиусы отступили…», остальное же она не различила, поскольку, найдя столь необходимый повод для побега, свернула за угол.

Оказавшись внутри одной из крошечных туалетных кабинок, Кассандра распластала ладони на холодной керамической раковине и понурила голову. Не было необходимости слышать дальнейшую речь Калеба, чтобы понять смысл. «Отступили на этот раз» легко перетолмачить в «больше кровопролитий в будущем». А Кассандра совершенно не стремилась к этим самым кровопролитиям. Желала повернуть время вспять и переделать все, что связано с решениями ее отца. Однако ей надо двигаться вперед – легко сказать. Вздохнув поглубже, девушка подняла голову, приблизилась к отражению: глаза как у енота, вдоль щек грязные полосы. Она все еще нездорова – чувствует себя довольно дерьмово, если честно. Впрочем, беспокоиться сейчас о пучившем желудке было как-то эгоистично, ведь поблизости люди боролись за свои жизни.

Пугало ее не такое безобразие в виде всклокоченных волос и личного дискомфорта, а подспудное под всем этим. За многие года, может, даже за всю жизнь она настолько связала себя с отцом, что это уже выходило за пределы биологии.

– Ты ни не можешь сделать все правильно, – прошептала она. – Ты сделаешь это как надо.

Взяв себя в руки, девушка умылась и вернулась к мужчинам, которые, стоя нога к ноге, не сводили глаз с происходящего за окном. От всей позы Майкла – ноги расставлены на ширину плеч, руки скрещены на груди, недосягаемость так и исходит грозовыми раскатами, – желудок сделал кульбит, поскольку именно она стала причиной его настроения.

Несколько дней Кассандра с Майклом начинали, как враги, потом стали любовниками, а сейчас она вообще не может понять, кем они приходятся друг для друга. Сказать по правде, Кассандра сомневалась, что Майкл сумеет полностью отгородить ее от папы, как бы он не старался и что бы ни утверждал.

Встав перед мужчинами, она рассеянно принялась наблюдать, как Келли роняет один «Зеленый шершень» за другим в скляночку. Напряженность в зоне ожидания была осязаема; у всех на уме была одна мысль – а вдруг Стерлинг не выкарабкается. Точно отлитый из стали, Майкл следил цепким взглядом за каждым движением врача. Калеб, в свою очередь, мерил помещение шагами. Он уже почти дыру протоптал в твердом бетонном полу, когда наконец-таки из-за угла показалась врач, спешившая поделиться новостями. Все трое кинулись к ней навстречу.

– Он стабилен, – сообщила Келли, молча поздоровавшись с Кассандрой взглядом. Ее чудесная новость была подобна легкому бризу в жаркий полдень. И такой необходимый. Келли продолжила: – Однако еще наличествует угроза жизни. Он потерял много крови. А телу нанесены множественные повреждения. Из чего бы ни отлили эти пули, они не просто проникают сквозь броню. Они разрушают мышцы и ткани. Его ждет длительное исцеление, и я опасаюсь, учитывая степень его повреждений, что будут последствия. Невзирая на то, что данные не проверенные, я таки придерживаюсь мнения, что витамин C ускорит исцеление ран, а посему назначила ему дополнительное внутривенное вливание. Это и тот факт, что он пошел на поправку, вселило в меня надежду.

– Когда мы будем точно знать, что он вне опасности? – осведомилась Кассандра, опередив остальных.

– Через несколько часов. – Келли смерила их взглядом. – Вам нужно привести себя в порядок и отдохнуть. – Она ткнула пальцем на Кассандру. – Не тебе. Тебя я осмотрю, а потом только отпущу. Дай пару минут, проверю остальных пациентов.

Келли уже отвернулась, но тут резко остановилась.

– А! – Полезла в карман и вынула герметичные пакетики с пулями. – Это вам. – Уронив их в ладонь Калеба, она удалилась.

Калеб опустил взор на ладонь, разглядывая их. Как они выглядят. Словно бы замысловатый дьявол. Видя мужчину, истекающего из-за них кровью, возможно, так оно и есть.

Вдруг Калеб совершил нечто, чего Кассандра никогда за ним не замечала. Он растворил их. Растворил целиком и полностью. Сыпля проклятиями, стукнул кулаком по стене у стекла; от его внушительного, напряженного тела волнами исходило разочарование.

Кассандра поежилась, и, увидев, как из костяшек пальцев начала сочиться кровь, обняла себя, поскольку не знала, что предпринять. Да и вряд ли там вообще можно было что-либо поделать. Калеб держал в своих руках их жизни, а, возможно, и будущее всего мира. Ноша, должно быть, непомерная.

– Солдаты Адама на нашей же территории, – прорычал Калеб. – В ожидании этого груза с треклятыми пулями гибнут мои люди. И при помощи чего нам одержать над ними верх? А ничего. Ни хренова чего.

– Мы исправим это, – предложил Майкл. – Позволь сегодня же наведаемся к Пауэллу и разузнаем о «Зеленом шершне».

Калеб провел не пораненной рукой по шее, напряжение вроде как оставило его.

– Декодировку этого зашифрованного диска я никому, кроме Стерлинга, не доверю. Высматривать на нем информацию о пулях, все равно что искать иголку в стоге сена. – Калеб смерил его взглядом. – А ты сумеешь вытрясти ее из Тейлоров?

На челюстях Майкла заходили желваки.

– Полагаю, Стерлинг уже ввел тебя в курс дела, что именно моя мать поставляет Пауэллу «Зеленый шершень», и еще я уверен, что она помогает ему с Красной стрелой. Если я прав, то всеми правдами и неправдами добуду нам эти пули, ну, а то, что она с Пауэллом заодно, – новость стара.

– Уверен, так оно и есть, – оскорбительно буркнул Калеб. – Нам нужны эти пули.

Бесконечные напряженные секунды миновали. Выражение лица Майкла стало бесстрастным, равнодушным. И все же Кассандра ощущала эмоции, крывшиеся за его словами, и гложущую изнутри ожесточенность. Перспектива встречи с матерью его ой как не устраивала. По сути, он боялся ее.

Но Майкл – солдат, о чем в очередной раз напомнил своим поступком – он отправится туда. И она уже знала, что он ответит до того, как Майкл открыл рот и произнес:

– Мне нужен отряд у особняка Тейлоров, через минуту дам его координаты. Если они выступят вместе со мной, то из ущелья я выведу их под сенью ветра.

Калеб коротко кивнул, и Майкл перевел взгляд на Кассандру.

– Вернусь через несколько часов.

На девушку нахлынуло безутешное отчаяние. Хотелось крикнуть, чтобы он остался. Нужно положить конец этой ночи. Война в разгаре, но и без того она отняла у них слишком многое. Однако Кассандра была бессильна, поэтому лишь кивнула.

– Будь осторожен.

Его глаза потемнели, в их глубинах сверкнули чувства, но они так стремительно исчезли, что Кассандра решила: ей почудилось. Майкл развернулся и ушел. А Кассандра вдруг поняла – она боится, что он никогда не вернется. Не потому, что он солдат. Не потому, что они в состоянии войны. Потому что он Майкл.

Глава 18

– Он хорошо абсорбировал сыворотку Пробы-2, пусть даже ее ввели излишне быстро, – отрапортовал доктор Чайн, его пациент лежал в нескольких метрах на койке.

Пауэлл выслушал это заявление с недостаточным энтузиазмом – невзирая на успех, почти трехмесячные изыскания пронеслись для него парой дней. В Грум-Лейке на его глазах обратились в джитэков двести девять солдат, пока Белый дом не вынудил его выйти из игры. Однако нынче не это было его первейшей целью. Пауэлл предоставил доказательства, что в его силах созидать, а еще у него в запасе достаточно сыворотки солдат на сто, причем правительство об этом ни сном ни духом. Партнерство с правительством дало ему знакомства с нужными людьми, ну а Джоселин являет собой недостающее звено, которое даст возможность управлять новоиспеченными джитэками.

– К сегодняшнему дню, – продолжил Чайн, – он абсорбировал ее на семьдесят процентов. Нам нужно…

Вдруг Уэст дернулся, веки распахнулись настолько широко, словно вместо ресниц у него были иглы, которые резко стали выдергивать.

Какая приятная взору картина; Пауэлл созерцал похожую на поле боя: солдата ранят и он вот-вот, буквально через несколько секунд, отдаст Богу душу. Поглядев на Чайна, генерал приподнял бровь.

– Неминуемое побочное действие быстрого обращения, – пояснил Чайн.

– Ой-ёй, – вскричала Джоселин и ринулась к Броку, захватив кислородную маску с переносного столика. – Ему нужен свет. – Женщина склонилась, и Брок снова задергался.

– Да чтоб тебя, Джоселин, – выругался Пауэлл. – Тебя ранит. – Уэст пусть и привязан, но все ж таки остается неприрученным. – Ты не хренова медсестра.

Пауэлл угрожающе зыркнул на Чайна, делая знак, чтобы тот действовал. Пауэлл и дерьма не даст за мучения Брока, но Джоселин не желала причинять другим людям боль, пусть даже она – та, кто придумал оружие массового уничтожения. Компания уже не была той же, какой являлась до смерти ее мужа. Джоселин раздражающая женщина, но он потакает ее чувствительности только потому, что не стоит резко делать переоценку ценностей, которая ничего, кроме сложностей, не принесет.

– Да поместите вы эту проклятущую маску на человека, пока он не покалечил себя.

На лице Чайна мелькнуло возмущение, говорящее о том, что он тоже не «хренова медсестра», однако ослушаться Пауэлла не посмел.

– Сделай это, – последовал лаконичный, отрывистый приказ. Чайн засуетился, размещая маску на лице Брока. Тот мгновенно успокоился.

Брови Джоселин обеспокоенно сошлись над переносицей.

– Так больно на это смотреть.

– Роговица полностью придет в норму в ближайшие несколько часов, – заверил ее Чайн.

Участие Джоселин тут же сменилось возбуждением, и она метнулась к кровати, присоединившись к мужчинам.

– Означает ли это, что через несколько часов мы сможем использовать Красную стрелу, а? – уточнила Джоселин, ее симпатия к Уэсту сменилась жаждой исследований. Как ученый и специалист по вооружению, она, само собой разумеется, не хотела, чтобы ее усилия зазря пропали.

– Вызванная сывороткой трансформация привела к усилению сопротивляемости организма, – подсказал ей Чайн. – Нам неизвестно, на каком она прямо сейчас этапе. Мы ведь не хотим подвергать риску формирующийся иммунитет к созданной вами формуле. Пусть обращение завершится.

– Чайн, ближе к делу. – Пауэлл был не в настроении выслушивать долгие философствования. – Как долго?

– Двадцать четыре часа.

– Сократи до двенадцати, – заявил Пауэлл.

Чайн слегка замялся.

– Тут еще такой вопрос…

– Вот и найди на него ответ, – обрубил генерал. – Сейчас же.

Чайн кивнул и торопливо направился к двери.

Пауэлл предусмотрел, чтобы все используемые Чайном в НРВО средства хранились здесь, в доме Джоселин, пусть тот и был невелик размерами. Средства эти являли собой высокотехнологичное вооружение. Джоселин получила кое-какую ограниченную свободу действий. Пауэлл сотрудничал только с теми, кого мог контролировать, собрав против них «снаряды». И конечно же, он был в курсе и слабых мест Джоселин.

– Запри за собой дверь, – приказал Пауэлл Чайну, который был уже у выхода.

Обычно Джоселин утоляла его сексуальный аппетит в каких-нибудь других местах, но сегодня те не казались ему подходящими. Они не стали свидетелями того, что можно связать с программой «Красная стрела». Майкл Тейлор покрыл Пауэлла позором: переспал с его дочерью, а ему самому чуть было не перерезал глотку. Мужик повернулся спиной к родной стране, как семью годами ранее к собственной матери. Да. Он и Джоселин люто ненавидели Майкла. Эта ненависть переросла в… вожделение.

Его взгляд прошелся по соблазнительной фигурке, проследил очертание бедер, вздымающуюся грудь. И вернулся обратно к лицу в форме сердечка.

– Думаю, нам нужно откупорить шампанское и произнести тост за успех.

– А мне показалось, что успех для тебя – проведение в действие Красной стрелы?

Пауэлл одобрительно улыбнулся.

– Тогда мы напьемся в зюзю в честь грядущих лет блестящего сотрудничества.

Он протянул руку.

– Да что ты говоришь? – Джоселин притихла на миг, но плавно отодвинулась в сторону, обещая небольшое представление. Губы и глаза ее заблестели. Женщина отняла руку, скользнув пальцами вдоль его ладони. Ее глаза, в которых бурлило предвкушение, встретились с его, и в воздухе заклубилось обещание, что нынешним вечером он принадлежал ей.

Пауэлл подвел Джоселин к небольшому кожаному диванчику с креслами и столиком, стоявших в нескольких от них метрах в углу. Это было ее рабочее пространство, и в отличие от соседних помещений Пауэлл позаботился добавить сюда комфорт.

Он дал понять, чтобы она села на диван. Джоселин осторожно уселась на краешек, отчего черные брючки натянулись на узких бедрах, и поглядела на него из-под отяжелевших век. Генерал направился к стенке, достал два фужера и бутылку шампанского, налил. Подойдя к Джоселин, он сел рядом с ней и протянул один фужер.

– За нас, – шепнул он тихо, и то, что недосказали слова, пообещали глаза.

Ее губы приоткрылись, а щеки заалели. Она чокнулась фужером о его фужер.

– За нас.

Они отпили, смакуя, шампанское. Пауэлл забрал у нее фужер и поставил вместе со своим на столик.

– Скажи-ка мне, Джоселин, – произнес он, кладя ладонь на ее ногу. – Стремишься ли ты спасти мир так же сильно, как я?

***

Брок пришел в сознание от раздававшихся в голове голосов; последнее, что он помнил – мрачные тени, заслонившие слепящий свет. Когда это было? Пару минут назад? Часов? Моргнув несколько раз, Уэст ощутил на лице какую-то давящую тяжесть. До самых глаз доходила кислородная маска.

Он приоткрыл рот, чтобы позвать, но горло от потуги лишь еще больше отекло. Брок набрал в легкие воздух, чтобы убедиться, что дышать он пока не разучился. Выдохнул. Он не умер. Тут сквозь туман пробился знакомый голос. Хотя нет, это стоны. Женские стоны.

– Генерал, – донесся шепот. – О, мой генерал. Опять приглушенные стоны и пыхтение. Гортанный рык мужчины.

Действительность проникла в сознание Брока, по венам разлились чувства собственника. Он не знал, почему, но Джоселин его. Уэст попытался сесть. Силился крикнуть: «Джоселин!», но не сумел выдавить и звука.

В потемках зазвенел голос Джоселин:

– Генерал, подожди-ка. Остановись.

Брок перевел дыхание и заставил себя успокоиться, цепляясь за острые осколки ее голоса.

– Генерал, погоди! – повторила она. – Брок пришел в себя. Генерал, прошу, остановись же ты! Он очнулся.

Пауэлл хмыкнул.

– Чихать я сейчас хотел на правила, Джоселин.

– Нам нужно посмотреть, как он.

– А как насчет того, чтобы я кончил, а потом уже проверять? – Последовал влажные звуки поцелуев. – Ну, так как?

– Он ведь может нас слышать, – прошептала она.

– Вот и пусть тогда выйдет, пока мы заняты, – произнес он.

Брок снова дернулся в путах, невзирая на боль, силился высвободить руки.

Генерал заставил ее замолчать тем, что по звукам напоминало поцелуи. И еще кое-что. Их вздохи и стоны были худшей пыткой, нежели иголки в венах. Уэст бешено боролся с путами, пытаясь отвоевать свободу и остановить тех, кто издает стоны и вздохи, пока лоб не пронзила острая боль, и он потерял способность сопротивляться. Теперь Брок вынужден был лежать и слушать, как Джоселин вскрикивает от наслаждения, вслушиваться в шлепки плоти о плоть. Это продолжалось долгие, мучительные минуты, пока наконец в комнате не наступила тишина, и Брок представил отчетливую картину: они, обнаженные, лежат, переплетясь телами. В тот момент он понял, что убьет Пауэлла, откроет на него охоту и заставит заплатить за все, что тот с ним сотворил. Уэст как раз обдумывал свою клятву, как оглушительно завыли сирены, а потом отключились.

– Кто это у моих дверей в такое время? – возмутилась Джоселин, потом послышалось шуршание, словно она одевалась.

Дверь? «Это явно не было звонком в дверь», – отстраненно подумал Брок. Где они, черт возьми?

– Проверю мониторы, – сказал Пауэлл. – А ты оденься.

Щелчок нажимаемой клавиши и поток грязных ругательств.

– Что? – встревожилась Джоселин. – Что это было?

Она задохнулась, и Брок вообразил, как женщина уставилась в монитор.

– Ой, Боженька. Мой сын тут. Майкл здесь.

***

Не успела мать отворить дверь, как в нос Майклу ударил запах секса, сменяя удаляющийся шторм. Если в бою его острое обоняние было полезно, то сегодня заставило взбунтоваться желудок. Поскольку душок секса смешивался с каким-то еще запахом. Таким неуловимо знакомым, а каким именно – не определить. Он так и вопил об угрозе и лживых обещаниях; эта встреча подтвердит – матушка настолько зловредна, что отцу и не снилось. Что она пойдет на все ради власти, в том числе и заключит сделку с Адамом.

– Привет, мам.

Джоселин Тейлор не сводила с сына кристально-чистых глаз, таких же, какие и у него были когда-то; в их глубинах таилась та же приветливость, что и у тигра – за внешне королевским равнодушием скрывается желание сбежать. Майкл не сомневался, что и сам выглядел разъяренным тигром, выхваченным с поля боя и промокшим под дождем. Однако он прибыл сюда не ради выполнения сыновьего долга, а по срочному вопросу: выяснить, виновна ли она, и лишь после этого передать ренегатам. В ту секунду, когда мама появилась в дверях, он уже знал ответ – виновна. Также виновна, как и отец.

– А мне-то казалось, что ты уже забыл о моем существовании, – произнесла она спустя какое-то время.

– Уверен, что ты скорее надеялась на это, – ответил он холодно. – Нам надо поговорить.

Она склонила голову набок, рассматривая его несколько бесконечных секунд. Годы пощадили ее, несмотря на то, что «Тейлор Индастриз» необходимо было продвигать – ей пришлось упрашивать Майкла взвалить все на себя. Впрочем, у мамы денег куры не клюют, а отсюда и возможность скрыть возраст.

– Проходи, – пригласила она наконец, отступив в холл, позволяя ему войти.

Майкл вошел в дом, который когда-то называл своим – под ногами дорогостоящий итальянский мрамор, зеркала, навесные потолки, – и от всей души пожелал вообще тут не появляться.

– Итак, – обронила мама.

Он последовал за ней по коридору на кухню – самая любимая в детстве комната, место, где после школы его всегда ждали печенье с молоком, а праздничные блюда были праздничными. Однако взросление разрушило миф о семье, и Майкл обнаружил, что мама «играет в домики» за счет добра и зла, не обращая ни малейшего внимания на аморальное ведение бизнеса мужем, ведь это позволяло воплощать в жизнь все ее фантазии. Наверное, решила, что готова продолжить начатое мужем.

Она приняла оборонительную позу за восьмифутовой темно-синей кухонной стойкой. Ни один из них не сел на табурет.

Майкл сразу взял быка за рога. Он швырнул на столешницу пулю. С маминого лица сбежали все краски.

– Смотрю, ты наконец-то нашла на рынке достойное применение «Зеленому шершню», – заявил мужчина.

– Откуда она у тебя? – прошипела родительница.

– Вынули из моей грудной клетки, – проговорил Майкл. – Вижу, у тебя с папой старые трюки – продаете оружие тем, кто купит его, и плевать на последствия.

– Быть того не может, – возразила мать.

– Ручаюсь, что может, – сказал он. – Мои товарищи, замечательные люди, которые сражались за свою страну, из-за этих самых пуль сейчас борются за жизнь. Мне нужны имена. Кому продала, когда и в каких количествах.

Еще он жаждал узнать, какого лешего даже зодиусы не подозревали о существовании «Зеленого шершня», пока не связались с его матерью. И потом, свои базы снабжал-то ими Адам. Он стал похож на бандита – кто-нибудь да обслужит его потребности.

Мать засмеялась без тени веселья и сложила руки на груди.

– Список краток. Армии США. Периодически. Больше никаких клиентов не существует. Так что если уж вы палите ими друг в дружку, то это не моя проблема.

– Ты лжешь.

Мать не могла посмотреть ему в глаза, да и потом, это ведь было сто лет назад – печенье после школы, и прошлого не вернуть. Она больше не та женщина, замечательная хозяйка и мать, если вообще когда-нибудь ею была.

Она воззрилась на него.

– Не смей являться сюда, притворяться, будто весь такой честный, и осуждать меня, поскольку нам обоим известно: судить надо тебя и за многое. Придет и твой день, Майкл.

– Мне нужны имена, – потребовал он, тон его был суровым, непоколебимым. – Кому продала «Зеленый шершень»?

– Ничегошеньки я тебе не дам, – заявила женщина. – Ты же мне ни черта не дал.

– Если хоть одна из этих пуль попадает в моего солдата, – произнес мужчина, – клянусь, сделаю уничтожение тебя и «Тейлор Индастриз» целью своей жизни.

Бледное лицо, результат пластической хирургии, покраснело.

– Как же трогательно, – сказала она, – то, что я тебе верю. Верю, что мой собственный сынок попытается меня изничтожить.

– Твой сын умер много лет назад, – парировал Майкл. Он прибыл сюда за ответами и в надежде найти любящую мать, которая его вырастила, а не врага, коим она стала. Господи Иисусе, каким же он был придурком. Ждал, что Кассандра открестится от отца, когда сам до сих пор не нашел в себе сил поступить аналогичным образом с матерью.

– Теперь. Продолжим дискуссию. Давай-ка сюда свой компьютер.– Он не собирался верить матери на слово.

Ее глаза округлились.

– Зачем мне это делать?

– Затем, что мне нужно больше имен тех, кому ты сбыла те пули. Я жажду их все до одной, хранимых на твоих складах.

По ее лицу тенью проскользнула тревога, и она уже готова была отказаться, когда Майкл произнес:

– Мы можем выбрать легкий путь, мамочка, а можем и тернистый.

Она сердито зыркнула на него, останавливаясь взглядом на пистолете и двух ножах, прикрепленных на бедрах, после чего с усилием сглотнула.

Не удостоив больше его взглядом, мать развернулась на каблуках и понеслась по коридору, остановившись у двери справа, за которым некогда размещался кабинет отца.

Он встал рядом с матерью, остановившейся у массивного стола красного дерева, и навис над ее плечом. Она не стала мешать Майклу смотреть. Тогда мужчина протянул руку через ее плечо и нажал на кнопку НР ноутбука .

– Уже загрузился, – усмехнулся он. – Мам, мне стыдно за тебя. Должна быть более осторожной. – Майкл махнул в сторону кресла для посетителей напротив него. – Присаживайся. – Она поджала губы, но приказу его подчинилась.

Майкл вытащил пистолет и положил его на стол, напомнив ей, что он запросто может пустить его в ход, после чего начал печатать. Стоило ему набрать запрос о «Зеленом шершне», как появилась табличка с требованием ввести пароль.

– Пароль какой?

– «Майкл», – ответила она, одарив его «отправляйся к дьяволу» взглядом.

Майкл пришел к заключению, что пули мать выпустила, чтобы убить его и ему подобных. Она ненавидела его почти так же страстно, как он презирал ее. Майкл набрал пароль.

На экране в одночасье появился нужная информация, содержащая также места хранения и прошлые поставки, а в качестве покупателя значилась, как мама и говорила, одна лишь американская армия. Или это запротоколированная продажа.

Майкл подтолкнул к ней вдоль столешницы телефон.

– Позвони в службу безопасности. Передай, что груз заберет Калеб Рейн.

– Ты их не получишь, – вскинулась она.

– Просто позвони, – процедил он сквозь зубы.

Когда она отсоединилась, он забрал мобильник и связался с отрядом ренегатов. Нарочно положил его рядом с пушкой.

– Подождем, пока они не получат пули, – заметил он ей. – Следовательно, ты поможешь устранить любое недоразумение, с каким они, вероятно, столкнутся. – Майкл набрал в поисковике «Красная стрела», но ничего не обнаружил. Попробовал еще несколько раз в разных вариациях. Хотел уже было расспросить маму, но решил, что это вынудит ее только сильней запрятать Красную стрелу, что не даст Стерлингу ее найти. На компьютере у нее ничего нет, это Майкл уяснил. И ему нужна инструкция по производству тех пуль.

Его ноздри раздулись, втягивая аромат секса, и он сузил на мать глаза.

– Встань-ка, – велел он, хватаясь за пушку. Если Пауэлл здесь, то Майкл его точно обнаружит.