Текст книги "Персональные демоны"

Автор книги: Лиза Дероше

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Прекрати! – кричу я. – Просто остановись! Я не хочу этого!

– Но это необходимо, – говорит Люк, глядя мне прямо в глаза.

– Иди ты к черту!

– Пойду, но не хочу тащить тебя с собой.

Я разочарована, гнев наполняет меня. Я хочу убить его за то, что ударил меня ножом в спину.

– Пошел вон!

– Фрэнни? – В своем гневе я позабыла о присутствии дедушки. – Поговори со мной.

Я смотрю на него, но все расплывается перед глазами из-за потока слез. Я обнимаю его и прижимаюсь к нему изо всех сил. Он садится на диван и тянет меня за собой, так, что, в итоге, я сижу, держа голову на его плече, и плачу, плачу, плачу. Когда я поднимаю голову и смотрю вокруг, Люка уже нет.

– Что он имел в виду? О прощении себя?

Слезы вновь катятся по щекам и горло перехватывает. Я не могу рассказать. Не могу ведь? Не дедушке. Потому что если он возненавидит меня, это меня убьет. Но когда я смотрю в его глаза, я вижу в них мудрость и любовь…

– Я убила Мэтта, дедушка.

Он ничего не говорит, но когда слезы вновь начинают струиться у меня из глаз, он притягивает меня в медвежьи объятия, и я чувствую себя в безопасности… как никогда за последние десять лет. Я прижимаюсь к нему, обессиленная.

Когда я просыпаюсь, он все еще обнимает меня. И затем мы говорим… и я рассказываю ему все.

Он молчит довольно долго, и я уверена, что все разрушила. Теперь он знает, какой я ужасный человек, ничто уже не будет как прежде.

Но потом он смотрит мне в глаза.

– Похоже, ты несла этот груз на плечах очень долго. – Он ненавидит меня. Я знала, что так будет. Я чувствую, что в моей груди дыра, словно сердце вырвали оттуда. – Послушай, Фрэнни, меня там не было, и я не знаю, что случилось на самом деле, но я понимаю, что ты чувствуешь. – Он гладит меня по спине. – И если то, что ты рассказала, правда, это был ужасный несчастный случай.

Я качаю головой. Как я могу избавиться от своей вины?

– Но я была так зла… Я ненавидела его.

– Уверен, ты не смогла бы ненавидеть никого, даже если бы очень старалась, Фрэнни. Это не похоже на тебя. То, что случилось… это случилось. В этом нет ничьей вины. – Но он ошибается. Это моя вина. – У каждого есть свое дерьмо, которое он таскает с собой повсюду. Это я знаю не понаслышке. После того, как твоя бабушка умерла… – Он умолкает, качая головой и сжимая мои плечи крепче. – Это особенности человеческой натуры – винить себя за то, что случилось что-то плохое. Мы все время думаем, что могли бы сделать или не сделать, чтобы предотвратить этот ужас.

Я вижу вину на его лице, и это меня убивает.

– В том, что случилось с бабушкой, нет твоей вины, дедушка. – Только моя. Я должна была убедить маму поехать и проверить, все ли в порядке.

– Но это не значит, что я так не считаю. – Он убирает руку с моих плеч и сжимает мою ладонь. – Вы с Мэттом были так близки, как никто другой. Я не знаю, что произошло на том дереве, но как бы то ни было, ты не собиралась причинить ему вред. Поэтому пришло время увидеть все так, как было на самом деле: как несчастный случай.

Я чувствую, что огромный камень вины и горя, который я ношу внутри все эти десять лет, немного уменьшается. Часть того, что говорит дедушка, – правда. Я не хотела убивать Мэтта. Может быть, я не чудовище?

Но чувство вины от этого меньше не становится.

Я придвигаюсь к дедушке, и мы сидим так еще в течение часа.

Глава 20. Монолог дьявола

Люк

Три дня я сидел на ветке дерева перед окном Фрэнни, прежде чем она стала со мной разговаривать. Тяжелое время для экзаменов, но у нее ведь есть влиятельные друзья. И с некоторой божественной помощью она окончила школу хорошо.

Я не собирался идти на выпускной. Ну, на самом деле, зачем мне школьный аттестат? Но потом я подумал, что если я действительно становлюсь смертным, может, он мне и пригодится.

Я прячусь в тени экрана, ожидая Фрэнни, когда чувствую хлопок по плечу. Я оборачиваюсь и обнаруживаю позади себя Габриэля, опирающегося на ворота и ухмыляющегося мне. Поразительно, я словно слепой без своего шестого чувства, которого, по большей части, теперь нет.

Он окидывает взглядом нелепую бордовую мантию, развевающуюся на мне.

– Милая вещичка.

– Иди к Черту.

– Это вряд ли, – говорит он, пожимая плечами.

Я смотрю на трибуны и вижу, как Фрэнни появляется со своей семьей.

– Почему ты… – Я киваю на Фрэнни.

– Отступил? – заканчивает он за меня. – Потому что она сделала свой выбор.

– С чего ты взял?

Он ухмыляется.

– Ты ведь шутишь, правда? Посмотри на себя.

До меня доходит. Я на грани превращения в человека. И она сделала это для меня. Вот, как сильно она хотела меня. То, что осталось от моей адской энергии, разрядом проходит по моему телу.

– А ты, полагаю, вышел сухим из воды? Все еще крылатый?

– О другом и речи не шло.

– Если бы она… Если бы все было иначе, ты бы отказался от крыльев?

Его глаза на мгновение останавливаются на Фрэнни, а затем вновь возвращаются ко мне. Он улыбается и приподнимает одну бровь.

– Можно подумать, у меня бы был выбор.

Но в его глазах я вижу то, что он пытается скрыть. Возможно, даже от себя… он добровольно бы отказался от всего ради нее.

Он отходит на пару шагов.

– То, что ты больше не представляешь для нее угрозы, не значит, что я не буду следить за тобой. Только дай мне повод, и я размажу тебя по стенке. – А затем он исчезает. Исчезает, как будто его никогда тут и не было.

Я смотрю через футбольное поле на то, как мама Фрэнни поправляет волосы и конфедератку дочери. Только на Фрэнни эти идиотские колпак и халат могут смотреться так сексуально. Я представляю, что надето у нее под мантией. Надеюсь, мне выпадет шанс выяснить это позднее. Я уже точно знаю, что это не красный лифчик. Может, что-нибудь черное… и кружевное…

Она идет по полю с Райли и Тейлор, пока ее семья поднимается на трибуны, и я смеюсь над лицом ее отца, когда Фрэнни подходит ко мне и целует. А затем я вижу, как на меня строго глядит ее дедушка. Но когда я уже собираюсь отвести взгляд, он улыбается и кивает мне. Фрэнни смотрит в сторону трибун на отца.

– Нам надо что-то с этим делать.

– Думаю, это безнадежно, – говорю я, надеясь, что не прав. Я притягиваю ее к себе и целую снова.

– Меня, ребята, от вас тошнит. Снимите номер, – смеется Тейлор.

Райли хватает ее за руку и тянет в сторону спортзала.

– Все уже выстраиваются в очередь. Пошли.

Я обнимаю Фрэнни рукой, бросая взгляд на ее отца, и мы идем мимо моря бордовых мантий и конфедераток, чтобы встать в линию у спортзала.

Начинает играть музыка, и все примерные маленькие лемминги выстраиваются в ряд. Нам велят встать на расстоянии двух футов, но Фрэнни обертывает руки вокруг меня и прижимается всем телом, пока мы идем по полю к нашим местам. Я не могу стереть улыбку со своего лица.

Пока мы сидим, я оглядываю потные тела, пекущиеся на солнце, слушая пламенную речь директора Грейсона о новых начинаниях и другой подобной чуши. Спустя тридцать минут я понимаю, почему всегда избегал этих выпускных.

И когда я уже совершенно уверен, что именно здесь и сейчас, по прошествии семи тысячелетий, я умру от скуки, они начинают называть наши имена. Я поднимаюсь на помост, и Грейсон вручает мне диплом с улыбкой человека, многое познавшего в этом мире. Внизу лестницы я стою и жду Фрэнни, ее одежда развевается на ветру, обнажая изгибы, о которых я не могу не фантазировать. Скорее бы вечер. Она, как предполагается, останется на ночь у Тейлор. Интересно, смогу я уговорить ее изменить свои планы? Она спускается, и я снимаю ее с последних ступенек, целуя. Когда я опускаю ее на землю, она говорит:

– Ммм… Прекрасно. Этим ты точно заработал себе очки в глазах моих родителей.

Я осматриваю трибуны и вижу, как ее родители стоят, разинув рты. Отец позабыл, что в руке у него камера. А дедушка смеется.

– Так каков план?

– Я работаю над ним. Но он точно не включает в себя твои приставания ко мне у них на глазах.

* * *

Семья Фрэнни спускается на поле после церемонии, ее отец все еще недовольно смотрит на меня.

– Значит, – говорит мама Фрэнни, – ты собираешься на вечеринку с Тейлор и Райли? – Она старается выглядеть веселой, но ее улыбка, очевидно, – подделка.

Фрэнни закатывает глаза.

– Да, мама.

Дедушка Фрэнни придвигается к нам и стучит меня по спине.

– Люк о ней позаботится. У нас с ним договор. Не так ли, сынок?

Я улыбаюсь, испытывая облегчение.

– Да, сэр.

– Думаю, Фрэнни в надежных руках, – говорит он, подмигивая мне.

Мама Фрэнни больше не может удерживать фальшивую улыбку. Она прожигает взглядом дедушку.

– Папа, ну правда! Это не твое дело.

– Да, все верно. Это дело Фрэнни, – соглашается он, подмигивая внучке.

Фрэнни начинает:

– Я же сказала тебе. Я иду на вечеринку с Тейлор и Райли, мама. Ты знаешь о нашей договоренности. И не забудь, мы с Райли останемся ночевать у Тейлор сегодня.

Мама Фрэнни смотрит на меня с подозрением, а ее отец, явно, собирается протестовать, когда Райли и Тейлор появляются рядом с нами и хватают Фрэнни.

– Здравствуйте, миссис Кавано, – говорит Тейлор. – Итак, я похищаю Фрэнни, вы не против?

Глаза отца Фрэнни немного смягчаются, а мама говорит:

– Не против. Но, девочки, я хочу, чтобы вы все время оставались вместе. – Ее глаза обращаются сначала ко мне, а затем к Фрэнни. – Всю ночь.

А Тейлор тем временем смотрит на отца Фрэнни. Ее глаза теплеют, и она выглядит так, словно собирается вот-вот расплакаться.

– Спасибо, мистер Кавано. Папе очень нравится новая работа. Он действительно ценит вашу помощь в ее поиске.

– Не за что. Это меньшее, что я мог сделать. Я рад, что он чувствует себя лучше.

– Психолог нам всем очень помогает, – говорит она. На мгновение Тейлор колеблется, а затем делает шаг вперед и обнимает мистера Кавано. Когда его удивление проходит, он гладит ее по спине.

– Я счастлив, что смог помочь, – говорит он.

Она отстраняется, и впервые я замечаю румянец на ее щеках. Затем «тейлоровский» блеск в глазах возвращается. Она захватывает в объятия Фрэнни и Райли.

– Ну же, девчонки. Нас ждет шикарная вечеринка.

Фрэнни обнимает свою семью, а я протягиваю руку ее дедушке для рукопожатия. Он отвечает на него. Затем я поворачиваюсь к мистеру Ковано, он колеблется, но тоже тянется к моей руке. Его рукопожатие очень крепкое… предупреждающее.

– Хорошего вечера, – говорю я им всем со своей самой обворожительной улыбкой и киваю головой.

Я иду провожать Фрэнни, Тейлор и Райли к стоянке.

И мое сердце останавливается.

Авайра.

Она стоит спиной к нам, и ее длинные прямые черные волосы блестят в свете июньского солнца.

Я завожу Фрэнни себе за спину и чувствую, как небольшой треск появляется в моем правом кулаке.

Авайра медленно поворачивается, я поднимаю кулак, и резко выдыхаю, пока мое сердце бьется с сумасшедшей скоростью.

Это не она.

У меня паранойя. Кругом вижу Белиаса и Авайру. Это потому, что я уверен, они еще здесь… и в отчаянии. Они понимают, что время на исходе.

Я обнимаю Фрэнни за талию. Она смотрит испуганно. Мой пульс решает вернуться в норму, пока мы идем к машине Райли. Фрэнни обнимает меня.

Она бросает взгляд на своих подруг, занятых стаскиванием друг c друга конфедераток и заколок для волос, и шепчет:

– Что такое?

Я лишь качаю головой.

Ее глаза сужаются, но она ничего не говорит, глядя на то, как ее подруги приближаются к нам.

– Ну, так я увижу тебя там?

– Не сомневайся. Вы долго?

Они все втроем пожимают плечами.

– Мы просто заедем к Тейлор, переоденемся и сразу к Галлахерам. Где-то полчаса?

Я целую ее.

– Увидимся там, – говорю я, понимая, что ни на секунду не спущу с нее глаз. Как и всегда… но ей об этом знать необязательно. Нет смысла пугать ее еще больше. Я сделаю все, чтобы дать ей почувствовать, что, хотя бы иногда, она живет нормальной жизнью.

Фрэнни

Люк думает, что я не знаю, что он следит за мной все время. Он понимает, что я хочу, чтобы моя жизнь была только моей, и старается дать мне это. Я не хочу ничего менять, поэтому не говорю ему, что мне нравится знать, что он там. Когда у меня не получается уснуть ночью, я смотрю в окно на лунный свет, отражающийся от капота Шелби, и жалею, что не могу быть там с ним.

Я обвожу двор Галлахеров слегка расфокусированным из-за пива взглядом и вижу его, прислонившегося к дереву. Жарче, чем Ад. Пока я иду к нему, Райли и Тревор тайком выбираются из леса. Я сменяю направление и иду к подруге, вытаскивая ветку ежевики из ее волос. Тревор, тем временем, спешит вверх по лестнице к своим друзьям. Я улыбаюсь.

– Эй, Ру! Развлеклись чуть-чуть в сарае Галлахеров?

Даже в таком количестве лунного света, проникающего сквозь ветви деревьев, я не могу не заметить, как пылают ее щеки.

Я смотрю ей в глаза и понимаю этот взгляд, потому что последнее время постоянно вижу его в зеркале.

– Он невероятен, Фи! А то, что он делает своим…

Я вскидываю руку.

– Слишком много информации, Ру!

Но я не могу остановить улыбку, расползающуюся у меня на лице. Здорово видеть ее такой счастливой.

– Когда вы, ребята, собираетесь сказать Тейлор?

– Полагаю, Тревор собирается поговорить с ней завтра. Хотя он говорил то же самое вчера… и на прошлой неделе.

Я смеюсь.

– О, она надерет ему задницу, и он это знает. Боюсь, сказать ей придется тебе.

Она стонет, когда в нас врезается Тейлор, фактически роняя меня на землю.

Сама Тейлор от столкновения летит вниз, но Райли ловит ее и ставит на ноги.

– Пошлите тусоваться со мной, лузеры! – хихикает Тейлор и обнимает нас обеих за плечи.

– Эй, Трев! – кричу я. – Иди сюда!

Он настороженно смотрит на меня, а затем медленно, с большой неохотой начинает спускаться вниз по лестнице. Когда он, наконец, добирается до нас, я кладу свободную руку ему на плечо.

– Итак, Тай, Райли и Тревор умирают от желания поделиться с тобой кое-чем, – говорю я, выскальзывая из рук Тейлор и Тревора, сталкивая их вместе.

Если бы Тейлор не нуждалась в поддержке, она бы оттолкнула своего брата, но сейчас она кладет руку ему на плечо.

– Чем это?

Я смотрю, как Тревор и Райли переглядываются, а затем обнимаются, замыкая круг.

Я поворачиваюсь спиной к счастливому семейству и вновь осматриваю двор.

Roadkill играют перед домом, и Делейн идеально вытягивает песню Paramore. Это просто поразительно, как хорошо они звучат с тем, кто действительно умеет петь. Риф смотрит на меня и улыбается. Я улыбаюсь в ответ.

Я смеюсь, вспоминая, как Тейлор назвала его «Чокнутым Героем Гитары». Так и есть, и это круто.

И вдруг я чувствую себя слишком эмоционально. Это, должно быть, от пива, потому что на мои глаза наворачиваются слезы, когда я понимаю, как буду скучать по всему этому.

Надеюсь, мне не придется скучать по Люку.

Я боюсь спрашивать, что будет после окончания учебы.

Я, наконец, замечаю его и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на своих друзей, когда слышу визг Тейлор.

– Ты тупое дерьмо! – Она толкает Райли, но из-за резкого движения лишь сама садится в грязь.

Я отворачиваюсь, улыбаясь, и иду к Люку. Когда я подхожу к нему, я кладу руки ему на плечи и прижимаюсь к его телу. Я отдыхаю, положив голову ему на грудь, а он обнимает меня за талию и притягивает еще ближе.

– Привет, – говорю я ему в рубашку.

– Тебе весело?

– Ага, а тебе нет.

– Почему ты так думаешь?

– Не знаю. Ты просто стоишь тут.

– Наслаждаюсь видом, – говорит он, сжимая меня чуть крепче.

– Фи! Ты сволочь! – кричит Тейлор.

Я отрываюсь от Люка и показываю ей средний палец. А затем зарываюсь рукой ему в волосы и притягиваю его лицо к себе. Он ухмыляется, позволяя мне это, и когда он целует меня, я по-настоящему желаю погрузиться прямо в него.

– Пошли, – шепчу я ему на ухо, пробираясь руками к нему под футболку и проводя пальцами по краю ремня. Я хочу быть с ним наедине… прямо сейчас.

– Куда мы пойдем? – Я чувствую, как напрягается его тело, пока я вожу пальцем вокруг пуговицы на его джинсах.

– Просто чуть-чуть прогуляемся. – Я поворачиваюсь и начинаю тащить его за шлевку джинсов в сторону машины.

Он улыбается.

– А как же твои друзья? Это может быть твоей последней вечеринкой с ними.

– К черту моих друзей.

Я веду его мимо машин, припаркованных на обочине дороги, к Шелби, ждущей нас около леса. Когда мы добираемся до автомобиля, я толкаю его на капот, прижимаясь к нему всем телом. Roadkill, похоже, на перерыве, потому что я слышу из музыкального центра Led Zeppelin, поющих о лестнице в небо, но единственное, что меня сейчас заботит, – это Люк.

– О чем ты думаешь? – спрашивает он, ища в моем лице что-то, что мог упустить.

– О том, что мы нашли собственную лестницу в небо. Твое заднее сидение выглядит очень комфортно. Хотя у меня еще не было шанса это проверить. Я отталкиваюсь от него, чтобы открыть дверь.

Несмотря на то, что голова у меня слегка кружится, мощный запах тухлых яиц заставляет мгновенно протрезветь. Я начинаю поворачиваться, но пара горячих рук берет меня сзади.

Рефлекторно я приседаю и хватаю одну из рук, держащих меня за талию. Я теряю равновесие, бросая тело через плечо.

Я замечаю его лицо, прежде чем падаю в грязь.

Единственный рабочий красный глаз Белиаса смотрит на меня. Второй покрыт черной повязкой.

В следующую секунду меня хватают с земли и закидывают в машину Люка.

Люк

Я поднимаю Фрэнни с земли и закидываю ее в машину, прежде чем Белиас встает и бросается на нас. Я призываю все, что осталось от моей силы, и ударяю его в грудь таким взрывом, который несколько недель назад показался бы мне довольно жалким. Теперь же я по-настоящему горжусь им.

Мой выпад сбивает его обратно на землю и останавливает настолько, что я успеваю заскочить в машину, прежде чем он приходит в себя. Вспоминая прошлый раз, я вновь ударяю его капотом и уезжаю. Очевидно, этого недостаточно, но это все, что имеется у меня в арсенале.

Когда я смотрю в зеркало заднего вида, я замечаю вспышку белого света и кого-то, стоящего над Белиасом.

Габриэль?

Похоже на то. Но он выглядит иначе… как будто меньше.

Я делаю глубокий вдох, стараясь привести в норму свой пульс.

– Ты в порядке, Фрэнни?

– Ага, – говорит она. И когда я смотрю на нее, она не выглядит испуганной.

– Уверена?

Она даже улыбается.

– Ага.

И тут она откидывает голову на сидение и закрывает глаза.

– Фрэнни? – слегка толкаю ее я.

Ничего.

– Ох, грех Сатаны, – бормочу я.

И что теперь? Я не могу отвезти ее домой: пьяную и всю в грязи. В мою квартиру? Но там небезопасно. Нужно что-то другое. В общем, остается только один вариант. Надеюсь, он будет дома.

Когда Габриэль открывает дверь и видит Фрэнни, завернутую в одеяло, у меня на руках, его глаза расширяются, а рот распахивается в ужасе.

– Она же не…

– Все в порядке, не тупи. Просто она не слишком хорошо подружилась с пивом, которое успела выпить.

– Мне казалось, ты уже перешагнул тот этап, когда хотел напоить ее до беспамятства.

– Убери с дороги свою веселую задницу. – Я проталкиваюсь мимо него в гостиную.

– Ты оцени, какое все вокруг… белое, – говорит он, глядя на Фрэнни. – Что она делала? Валялась в грязи?

Я кладу ее на диван.

– Заткнись. Разве ты не можешь побрызгать на нее какой-нибудь хренью, типа Святой воды, чтобы она стала чистой?

Он ухмыляется.

– Некоторые вещи, конечно, нуждаются в чуде. Но это нуждается только в Тайде и отбеливателе. Снимай с нее вещи, а я закину их в машинку.

– По-моему, чудо – лучший вариант. Я нахожу все эти подростковые гормоны – силой, с которой нужно считаться. – Я смотрю на Фрэнни и качаю головой. – Правда в том, что она напинает нам по задницам.

Его рот кривится в улыбке… далеко не ангельской, а брови резко взлетают.

– Тогда я сделаю это.

Он наклоняется и снимает ее грязные кроссовки. Я отталкиваю его в сторону.

– Жди на кухне.

Он пожимает плечами и неторопливо шагает в указанном мною направлении. Его противная усмешка все еще на месте.

Когда он уходит, я стягиваю ее рубашку через голову и стону.

Проклятие! Я был прав. Черное… кружевное. Какая непростительная растрата.

Стянув с Фрэнни джинсы, я оборачиваю ее одеялом, кидая грязную одежду Габриэлю. Сам же я падаю на кресло рядом с диваном и закрываю глаза, позволяя голове отдохнуть.

Когда Габриэль возвращается, он садится в кресло напротив меня.

– Спасибо за помощь, – говорю я, глядя на Фрэнни. – Я не мог отвезти ее домой в таком виде. Ее родители уже в курсе, что я тот еще демон, так что теперь, когда я изменился, я пытаюсь доказать им, что они неправы. – Я взмахиваю в ее сторону. – А это мне вряд ли поможет.

– Она должна сегодня вернуться домой? – спрашивает он.

– Нет. Она должна остаться у Тейлор.

– Значит, мы можем оставить ее здесь.

Я поглатываю свою гордость.

– И еще… спасибо за помощь на вечеринке. Я уже не тот, что раньше. Нет уже пороха в пороховницах.

– О чем ты?

– Ну, ты в курсе… Белиас… на вечеринке.

– Парень, меня там не было.

– Как угодно. Но спасибо.

Он качает головой и улыбается.

Я смотрю на спящую Фрэнни на диване, такую маленькую.

– Габриэль?

– Да?

– Ее душа по-прежнему чиста, не так ли? Я не… Ну, ты знаешь… не запятнал ее чем-нибудь? Я уже не уверен.

Беспокойство затемняет его лицо на мгновение, но затем он отвечает:

– У них нет к ней претензий, если ты об этом. Но я не знаю, как долго это будет продолжаться, если она будет с тобой. Ты дурное влияние.

– Уверен, так и есть. Ну, так я должен ждать кары в ближайшем будущем? Типа «Гнев Божий» и все такое?

Улыбка играет на его губах.

– К несчастью, нет. Но если бы ты отступил, это бы очень помогло.

Я знаю, что он прав. Я всегда знал это, но…

– По-моему, у меня в этом вопросе больше нет никакого выбора. Я не могу остаться в стороне от нее.

Он ухмыляется.

– Да, я догадался об этом, когда ты позволил жечь себя Святой водой.

– Так значит, Щит на мне не сработал?

– Сложно сказать. Если Белиас и Авайра тут уже несколько недель, как ты говоришь, сейчас дело может быть не в тебе.

Я оглядываюсь на Фрэнни, спящую на диване. Должен быть какой-то способ защитить ее.

– Так, может быть, если мы просто исчезнем… Уедем в другое место, она будет в безопасности?

– Может быть. Мы не выясним это, пока вы не попробуете. Но мы оба знаем настоящее решение.

– Отметить душу Фрэнни для Рая, – говорю я побеждено. – Почему так важно, чтобы она простила себя?

Лицо его вдруг становится совершенно ангельским.

– Прощение – ключ ко всему, Люцифер.

– Вы, небожители, все так усложняете. – Я сдвигаюсь на стуле, садясь прямо. – Что будет, если Белиас просто… убьет ее?

Я чувствую, как нечто темное и тяжелое обхватывает мое сердце, когда думаю, как близок он был к этому.

– Она отправится в Лимб со всеми остальными неотмеченными душами… И ты знаешь, Михаил заберет ее на Небеса. Сущность… душа Фрэнни – это ключ. Насколько нам известно, в Раю она ценна не меньше, чем на земле.

– О, это я как раз могу понять. – Я видел ее сущность и знаю, что он прав. Танцы с ней, слияние с моей… это не было похоже ни на что, что я когда-либо испытывал. – Я не позволю этому случиться.

– Знаю. Именно на это я и рассчитываю. – Угроза ясно слышна в его голосе.

Я смотрю на нее.

– Я не позволю им получить ее, – говорю я, понимая, что они – это я. Но сейчас, ложась рядом с ней на диван и обнимая ее, я осознаю, что моя жизнь теперь зависит от этого… и поэтому я так уверен, что сделаю все от меня зависящее.