Текст книги "Любовь в прямом эфире (СИ)"

Автор книги: Лия Султан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 11

Соня

Наше время

На следующее утро просыпаюсь от телефонного звонка и проклинаю всех: Льва, который заявился на ночь глядя и лишил сна, соседку с ее потаскушной кошкой, не менее потаскушного, но все же любимого Иннокентия, разбившего что-то на кухне. Ну и конечно, под горячую руку попадает гонец, а именно – Вадик.

– Я убью тебя! – рявкаю в трубку. – Ну что ты звонишь мне в восемь? У меня выходной!

– Уже нет!

– В каком смысле?

– Алина отравилась и обнимается с унитазом, а ты – ноги в руки и бегом на работу! – издевается главный редактор.

– Фак! – ругаюсь я. – Я тебя ненавижу!

– Сделал гадость, сердцу радость, – смеется друг. – Давай, моя звезда, родина тебя не забудет!

Собираюсь впопыхах, толком не позавтракав. О том, что машина не заводится, я вспомнила за пять минут до выхода. Снова придется ехать на такси, но с моей крошкой все равно надо что-то делать, поэтому звоню папе.

– Доча, привет! – со второго гудка берет трубку отец.

– Папаня, привет-привет, мой хороший! – милым голосочком воркую я.

– Сколько? – тут же спрашивает он, зная, что если у меня такая интонация, значит мне что-то нужно.

– Машина не заводится. Я вчера забыла про нее, а сегодня на работу вызвали.

– Та-а-ак, – размышляет папа. – Сегодня я уже не вырвусь, у меня запись полная. Давай, Сонечка, завтра утром к тебе с Равилем подъедем и посмотрим.

– О, отлично! Завтра как раз суббота, выходной. Хочешь блинчиков напеку?

– Ну договорились. Пеки, – смеется папа и я с облегчением вздыхаю, что хотя бы одну проблему решила.

На выходе из квартиры оборачиваюсь, окидываю взглядом прихожую и вдруг вспоминаю, как только вчера меня целовал здесь Лев и мигом на губах появляется терпкий вкус этого безумства. Отгоняю от себя мысли о нем и переключаюсь на Кешу, который вальяжно прошел к центру прихожей и встал прямо напротив меня.

– Так, Кешуля! В квартиру никого не пускать. На соседнюю лоджию не прыгать. Жозефину по возможности не тарабанькать, иначе будет у тебя злая-презлая теща. А это в сто раз хуже злой матери.

– Мя-я-яу, – дерзит мне хвостатый, как бы говоря “Напугала”.

– Ты это, не огрызайся давай. Береги колокольчики смолоду, – верчу указательным пальцем вокруг своей оси. – и квартиру не разнеси.

На работе второй день подряд будем выдавать материалы об авиакатастрофе: во-первых, нашли черный ящик, во-вторых, стали известны подробности жизни бизнесмена и его токалки, а в-третьих, мои ребята договорились с родными погибших членов экипажа об интервью. В десять часов у нас проходят традиционные “летучки”, где мы обсуждаем темы на сегодняшний эфир, разбираем ошибки прошлого выпуска и в конце я раздаю задания корреспондентам. Обычно собрание проходит в конференц-зале за большим овальным столом, но сегодня там, как и на всем этаже, устанавливают электронную систему пропусков, поэтому мы собираемся в ньюсруме.

– Так, дети мои, всем все понятно? – спрашиваю свою команду и журналисты послушно кивают. Самому старшему репортеру в моей команде 30, самой младшей – 19. Так что я для них уже старушка и добрый полицейский. Потому что злой у нас Алина – моя сменщица. Гоняет всех, как сидоровых коз. Вот только ее боятся, а меня уважают. По крайней мере, я на это надеюсь.

По дороге в кабинет меня окликает Ринат. Оборачиваюсь, а он стоит весь такой счастливый с коробкой из нашей кофейни. Смотрит на меня так, как будто вчера не просто меня поцеловал в щеку, а делал кое-что другое. Эх, не надо было соглашаться на ужин.

– А, Ринат, привет! – сдержанно улыбаюсь.

– Соня, – подходит ближе и протягивает покупку. – Это тебе. Слушай, зашел сегодня в кофейню, а там чак-чак. А я вспомнил, что ты на Дне журналистики его наворачивала и сказала, что любишь.

– Да-да, помню, – черт, как бы это забыть? Я так люблю чак-чак, что сожрала всю тарелку.

– А я тебе еще тогда сказал, что мы идеальная пара, потому что чак-чак – это же татарский десерт.

– Я знаю, у меня тетя татарка, – начинаю нервничать, потому что девчонки за компьютерами уже хихикают, понимая, к чему клонит наш главный оператор. И почему он делает это при всем честном народе?

Но и это не самое страшное, потому что стоит мне посмотреть в сторону, как я встречаюсь взглядом со злющим Львом. Тут же отмечаю, что он хорошо, как дьявол-искуситель: синие джинсы, белая футболка, стильный пиджак. Бывшему не дашь сорока трех, а наши девчонки поглядывают на него и только так пускают слюнки. Это заметно. Лев вроде бы и говорит с начальником нашей Службы безопасности, но испепеляет меня своим ледяным взором. А что ты хотел Лев Николаевич? Я женщина свободная!

И в выборе наряда сегодня не ошиблась: черная узкая юбка-карандаш с разрезом сзади, бордовая блузка с длинными рукавами и шпильки. Помада в тон.

– Кстати, что с машиной? Завелась? – Ринат перетягивает мое внимание.

– Ой, нет. Я вчера про нее совершенно забыла. А сегодня вот вызвали на работу из-за того, что Аля заболела.

– Блин, у меня съемки сегодня допоздна. А то я бы тебя подвез и посмотрел, что там. А хочешь завтра приеду и помогу?

Кошусь в тот самый угол, где стоял Лев, но там уже нет ни его, ни нашего безопасника.

– Риныч, спасибо тебе большое, но я уже с папой договорилась.

– Тогда я спокоен, – Ринат неожиданно наклоняется и тихо интересуется, – А ужин завтра в силе?

Ужин! Я забыла, что обещала ему ужин. Что же делать? Не могу же я его продинамить. Снова смотрю в сторону – Лев весь красный от злости. Интересно, слышал ли он про предложение Рината?

– Да-да, я помню.

– Тогда завтра созвонимся? – заговорщицки подмигивает коллега.

– Окей.

Захожу в кабинет и все делаю на автомате. А сама думаю: “Ну зачем я согласилась? Зря дала надежду человеку!” Ладно, схожу на ужин и там скажу ему, что мы можем быть только друзьями. Какой насыщенный у меня завтра день: утром приедет папа, в обед встречаюсь с подружками, а вечером что-то вроде свидания.

– И что у тебя с машиной? – слышу над головой знакомый низкий голос и подскакивают от неожиданности.

– Ты охренел? – ругаюсь на него, приложив руку к сердцу. – У меня чуть инфаркт не случился.

– Я бы тебя откачал, – усмехается он, привалившись плечом к двери.

– О, Лев Николаевич, я смотрю изволите шутить! – встаю со стула и смотрю на него с вызовом. – Во-первых – стучаться надо. Во-вторых, как говорил мой дед: пришел – спасибо, ушел – большое спасибо, – а потом делаю морду кирпичом. – Дверь закрой с той стороны.

– Ты сказала, машина не завелась, – Лев и не думает уходить. Вместо этого он скрещивает руки на груди и смотрит насмешливо.

– А тебе какая разница? У меня есть помощники.

– Я видел того чернявого-кудрявого.

– Да, Ринат мне поможет, – вскидываю подбородок. – Он мне вот чак-чак принес, – бросаю взгляд на коробочку. – А я люблю сладенькое.

– Я знаю. Я тебе тоже его приносил, – равнодушно отвечает.

– Не начинай! – щурюсь и чувствую, как между нами искрит так, что сейчас взорвется.

– Ключи давай от машины, – протягивает ладонь и ждет.

– А может тебе еще дать ключи от квартиры, где деньги лежат?

– Оттуда тоже можно, – скалится Лев.

– Нет! – мотаю головой. – Мне твоя помощь не нужна. Мне есть, к кому обратиться.

– Давай ключи, – не унимается мужчина. – Мои ребята все сделают. Если ничего серьезного, быстро починят, помоют и под окном припаркуют.

– О Боже мой, Лева! Думаешь, починишь мне машину и я тебя прощу и отдамся. Ни-фи-га!

– Я сказал, что искуплю вину и исправлю ошибку, – нависает надо мной и хмурится. – Даже если для этого нужно сто раз починить твою машину или сделать ремонт в твоей квартире.

– Лева, ты что-то путаешь. Меня такими вещами не купишь. Заведи телку и ей чеши про тачку и хату.

– Не могу, – серьезно говорит он.

– Почему?

– Я однолюб.

Смотрим друг другу в глаза, тяжело дышим, понимая, что еще чуть-чуть и точно рванет, но в этот момент Лев хватает мою сумку со стола.

– Эй, отдай! Отдай! – чуть ли не кричу я, но он поднимает руку вверх и выглядит это так, будто я прыгаю рядом с ним, как собачка на задних лапах.

– Я помню, ты всегда держала ключи от дома во внутреннем кармане на замке, – он открывает сумку, шарит там рукой и вытаскивает оттуда ключи от машины. – Привычки не меняются, да, Соня?

– Ненавижу людей, которые хотят “причинить добро”, когда их об этом не просят, – цежу сквозь зубы.

– Не благодари, – Лев кладет их в карман. – Верну, как починят.

Опускаюсь на стул и хватаюсь за голову. Господи, ну чем я перед тобой провинилась? Я же хорошая девочка!

– Святые угодники, как ты достал меня, – поднимаю голову, – Ну хорошо, – я напишу тебе номер машины.

Беру стикер и ручку, но он меня останавливает.

– Не надо. Я знаю и номер, и марку.

– Ах ты паразит!

– Паразит не я, а твой кот.

– И ты тоже.

– Не прощаюсь, – Лев открывает дверь и выходит из кабинета, а меня всю колотит от гнева. И ведь он не остановится. А мне что делать?

Глава 12

К полудню подъезжает Вадик – мой закадычный друг и главный редактор информационной службы канала. Мы познакомились с ним на первом курсе университета. Вадим приехал в Алматы из Усть-Каменогорска и был таким скромным, но очень умным дрыщом. А как он работал со словом! Все преподаватели прочили ему большое будущее и как в воду глядели. Вадика все любили за чувство юмора, легкость и талант. А сам Вадик любил, когда его любят. Вот только в личной жизни у него постоянно были проблемы. Дело в том, что его типаж – маленькие худенькие азиатки. Десять лет назад он влюбился в одну девушку из Кыргызстана и уже хотел жениться на ней. Но она поехала на выходные к родителям в село под Бишкеком, и ее украли. А нравы там в то время были такие же, как у нас. Украли – значит, выходи замуж. В общем, сначала я вытаскивала Вадика из депрессии, потом он меня. Так мы и дружили: я, Вадим и Марта – три раненных сердца.

– А я смотрю вольготно живется начальству, которое подкатывает к полудню, – шучу я, зайдя в кабинет друга. Он уже сидит за компьютером и что-то рассказывает Марте, которая устроилась на нашем любимом мягком диванчике.

– Во-первых, начальство не опаздывает, а задерживается, – ржет Вадик. – А во-вторых, я сдавал анализы.

– Ой, и что там? Воспаление хитрости? – плюхаюсь на диван рядом с Мартой.

– А ты мне зубы не заговаривай, – Вадим поправляет очки на носу, – мне тут птичка в клювике принесла, что твой бывший вернулся.

– О, я бы этой птичке свернула ее красивую шею, а лучше отрезала бы ее длинный клювик. Да, Марта? – смотрю на подругу.

– Пф-ф-ф, – фыркает она, – вставай в очередь. Вас много, я одна.

– Ну, допустим, – говорю Вадиму и слежу за его реакцией. – Появился. Вчера ночью заявился ко мне, полез целоваться и сказал, что хочет вернуть.

Вкратце описываю наш с ним разговор, а друзья только цокают и закатывают глаза.

– Окстись, Софья! – предостерегает Вадим. – Или ты уже все забыла?

– Не забыла, – опускаю глаза.

– И если я его увижу здесь, то опять дам ему в морду! Как в тот раз! – Вадик воинственно прижимает очки к переносице указательным пальцем.

– Ой, я тебя умоляю Ермолов! Кто кому дал в морду? – смеюсь я, вспоминая былое. – Для него это была так – легкая пощечина. А вот как он тебя потом в сугроб окунул…

– Я между прочим стоял за твою честь!

Встаю с дивана, подхожу к нему сзади, чуть наклоняюсь и обнимаю.

– Вадь, я знаю! Ты самый лучший друг! Но как мне теперь быть, если он снова сегодня появился и забрал мои ключи от машины, чтобы ее починить.

– Даже так?! – бровь Марты ползет вверх, а нос подается вперед. – А Лео-то времени зря не теряет. Как в мире животных это называется? Брачные игры?

– О, наша Марта дело говорит! – усмехается Вадик. – Смотри, Софа, как бы потом не поднять хвост, как голодная львица.

– Мне это не грозит. У меня иммунитет, – отшучиваюсь я. – Правда, есть кое-что еще. Меня Ринат пригласил на свиданку, – перевожу я тему.

– Софья, ты уж реально окстись! У тебя то пусто, то густо! – ржет, аки конь Вадик. – Какой-то мужицкий дождь!

– Я поставлю на Лео, – заявляет Марта, поправляя свои роскошные иссиня-черные кудри. – Очень колоритный персонаж. И хотя Ринат – душка, но мне интересно, как этот царь зверей будет замаливать свои грехи.

– Ставлю на Рину, – подхватывает Вадик. – Поддержим отечественного производителя!

***

До вечера Лев больше не появляется и даже не звонит. Начинаю переживать за своего мальчика. Не за Леву, а за «рафик». Решаю, что если не явится до эфира, то после найду его телефон и вынесу мозг так, что он пожалеет о своей затее.

За полчаса до выпуска беру со стола телефон и распечатанные листы с версткой, открываю дверь и тут же впечатываюсь в твердую мужскую грудь.

Поднимаю голову и нервно сглатываю – Лев. В нос ударяет знакомый аромат. Столько лет прошло, а он все тот же. Видимо, привычки действительно не меняются. Постоянство – наше все.

– Мышка сама попалась в мышеловку, – Лев ловко прижимает меня к себе одной рукой.

– Если не уберешь руку, Мышка отгрызет тебе кадык. Или даст по яйцам, – мило улыбаюсь и с величайшим удовольствием давлю шпилькой носок его туфли. – Могу заразить бешенством.

– Дикая Мышка меня еще больше заводит, чем ручная, – вижу, что ему больно, он чуть морщится. – Вот, кстати, твои ключи. Машина под окнами. Тебе поставили новый аккумулятор. Машина, как новая. Не благодари, – вытаскивает их и трясет перед носом.

Я резко хватаю их и прячу в ладони за спиной. А еще отхожу на безопасное расстояние.

– И не думала, – фыркаю я. – Ты все это сделал, чтобы напроситься на "спасибо"?

– Не только, – уголок рта уж слишком сексуально ползет вверх. – Во-первых, хотел тебе помочь. Искренне. А во-вторых, теперь тот чернявый не заявится к тебе завтра.

– Ах вон оно чё, Михалыч? – смеюсь я. – А ты не только наглый, но и изобретательный.

– На войне, знаешь ли, все средства хороши.

Подхожу к нему вплотную, встаю на носочки и шепчу на ухо:

– Только ты, просчитался, Левушка, – произношу с придыханием. – Завтра вечером я со своим чернявым другом иду на свидание. И планы на этот вечер у меня грандиозные.

Отстраняюсь и наслаждаюсь картиной: царь зверей повержен. В глазах огненная ярость, желваки ходуном ходят.

– А теперь, извини. У меня прямой эфир.

Эффектно убираю волосы за спину и выхожу из кабинета, маняще виляя бедрами. Узкая юбка-карандаш до колен, подчеркивающая мои нижние девяноста – лучший выбор, чтобы уделать бывшего.

– Ты с ним никуда не пойдешь, – рычит мне вслед, придерживая дверь в кабинет.

Хорошо, что ньюсрум опустел и нас никто не услышит.

– Тебя забыла спросить, – отвечаю, не оборачиваясь.

Знаю, что он смотрит на меня и негодует. Кажется, помимо соседки мне теперь нравится доводить Льва.

Глава 13

– И что это за знакомый? – допытываются папа с братом, сидя у меня на кухне в субботнее утро.

Я все-таки напекла блинов, заварила любимый папин чай и теперь сидела с ними за столом и рассказывала, что машину мне уже вообще-то починили.

– Просто знакомый, пап, – успокоила я. – Услышал, что у меня машина не заводится, вызвался помочь. У него друзья на СТО.

Кстати, даже стало интересно, сколько Лев оставил на СТО? Просто мне вернули не мой старенький “рафик”, а прямо-таки новый “РАФ” (Тойота Рав4) – с новым аккумулятором, идеально чистым салоном, кузовом, натертым воском, отполированными фарами. Все вместе по моим скромным подсчетам влетело ему в копеечку.

– Я видел. Она у тебя блестит так, как будто из салона, – подхватывает Равиль. – Имя-то есть у знакомого?

– Лев, – признаюсь я и делаю глоток чая.

– Смотри-ка, целый Лев, – качает головой папа.

– Это ничего не значит, – улыбаюсь. – Это просто старый знакомый.

– А глаза-то горят, Соня. И где-то я это уже видел, – с тоской замечает папа.

Папа и братья не в курсе моей ситуации со Львом и последующими событиями. Обо всем знает только мама, потому что если бы я сказала, то отец и Рава с Анваром достали бы ружья и устроили охоту не на косуль, а на Льва. Еще бы дядь с собой потащили. А мне мокрухи не надо, достаточно было мокрого Вадика, которого Лев окунул в сугроб. Поэтому мама сказала папе, что я просто рассталась с мужчиной и сильно переживаю. Отец – человек очень тактичный и сдержанный, но когда со мной в тринадцать лет случилась беда, он и его братья, как горячие восточные мужчины, были готовы вершить самосуд. Хорошо, что дедушка Ваня их тогда остановил. Все сделали по закону.

Проводив папу и брата, начала собираться на встречу с подругами. Им я тоже решила все рассказать, потому что у нас с детства нет секретов друг от друга. Айлин и Диана – мои героини. За последние два года они столько всего пережили, но вышли из своих собственных трагедий победительницами. И да, эти девчонки дважды вытаскивали меня из бездны. В первый раз – в тринадцать. Во второй – в тридцать.

Мы встретились на летке популярного кафе в центре города. Так как сентябрь был теплый и солнечный, столики на верандах все еще стояли и это еще одна отличительная черта Алматы. Осень у нас преимущественно сухая и красивая, как сказочная иллюстрация. Одно из моих самых любимых времен года, когда хочется много гулять, собирать разноцветные листья и упавшие на землю каштаны, любоваться яркими красками осени.

– Лев вернулся, – говорю как бы между прочим.

– Что? – Айлин округляет глаза, а ее вилка просто не доходит до рта.

– Как? – Диана едва не выливает на себя горячий чай и отставляет чашку в сторону от греха подальше.

– Вот так. Совершенно случайно он оказался в телецентре. Его компания устанавливает у нас электронную систему пропусков.

Рассказываю подругам во всех подробностях о наших со Львом столкновениях – неожиданных и спланированных. То и дело слышу их ахи и вздохи, Айлин более серьезна, а Диана, кажется сейчас расплачется. Она у нас чуть больше месяца назад стала мамой дочки. Из-за разбушевавшихся гормонов она стала еще сентиментальней и сердобольней. Теперь ей всех жалко еще больше.

– Может, стоит дать ему еще один шанс? – осторожно предлагает Диана. – Может, ваша встреча– это судьба? Через столько лет она сама вас друг другу подтолкнула. Как в кино или сериале!

– Нет. Я буду весьма категорична, – протестует Айлин. – Ты же помнишь, какой она была после расставания? Кожа да кости. Рыдала целыми днями, пока не уехала. Ты правильно ему сказала: “В одну реку нельзя войти дважды”.

– Но, Айлин, а если это и вправду любовь? – не унималась Ди. – Он же хотел ее вернуть, а там она – с мужчиной и ребенком, – у подруги глаза на мокром месте. Она берет со стола салфетку и вытирает слезы.

– Почему он не проверил? Почему сдался? – парировала Айлин. – У него же были возможности! Он безопасник!

– Потому что это не по-пацански. Я знаю, у меня же брат! – доказывала свое Диана. – Он увидел, что она счастлива и все, у него в голове сложилась картинка красивой семейной жизни: она замужем, у нее сын. А уводить жену и мать из семьи не по-мужски!

– И все равно, он слишком напористый– возразила Айлин. – Судя по Сониным рассказам, не Лев, а бронепоезд. Мчит без остановки.

– Я вам тут не мешаю, нет? – остановила я подруг. – Я не собираюсь с ним сходится. Но он меня не понимает.

– А что ты сама чувствуешь? Вот тут? – Диана прикладывает пальцы к сердцу. – Из груди выпрыгивает?

Я опешила, потому что то, что она описала, я действительно чувствовала, когда мы были вместе. А в последние дни мне хочется его просто убить. Но…рядом с ним сердце снова ожило, и меня это, конечно, пугает. Мой психотерапевт из столицы, с которой я до сих пор поддерживаю связь и общаюсь по видеосвязи, сказала, что я “выиграла” в лотерею и попала в редкую касту однолюбов.

– Я не знаю, – отвечаю невнятно и подруги переглядываются.

У Дианы на столе звонит телефон. Он смотрит на дисплей и извиняется:

– Это Тим. Оставила его одного с Амелией, – она берет трубку и воркует, как соловушка, – Да, милый? Проснулась? Вы потеряли Потеряшку? В последний раз я видела его в кроватке. Там нет? Ну тогда посмотри на диване между подушками. Нашли? Вот молодцы. Все, целую. Скоро буду!

Только Диана сбрасывает звонок, как оживает телефон Айлин.

– Простите, девочки. Это Арсен. Да, дорогой? Какая погода? Хорошая. Надень на прогулку легкую шапочку и ветровку. Шарф? Зачем шарф? Нет, Арс, нигде не дует. Не перегревай.

Смотрю на своих девчонок и думаю: вот смогли же они начать сначала после предательства? Встретились других мужчин, влюбились, родили от них детей. Так почему я так не могу, хотя за мной тоже ухаживали другие мужчины? Что у меня за Стокгольмский синдром?

– Какие вы милые, – расплываюсь я в улыбке. – Материнство сделало вас еще краше.

Айлин протянула руку и крепко сжала мою ладонь.

– Солнышко, не переживай. У тебя все получится. Есть новости?

– Ну-у-у, последняя стимуляция яичников прошла не совсем удачно. Но мой репродуктолог не теряет надежды, говорит, что в следующий раз будет лучше. И теперь я жду нового цикла.

– Ты такая молодец! – хвалит Диана. – Ты такая сильная.

– Да ладно вам, девочки. Все хорошо!

– А донор? – осторожно спрашивает Айлин. – Ты уже выбрала?

– Нет. Пока надо со своими клеточками разобраться. А там посмотрим. Но выбор у них большой, на любой вкус и цвет, – признаюсь честно. Мне и правда, нечего скрывать. – Знала бы я, что к тридцати восьми у меня почти не останется яйцеклеток, заморозила бы их еще в тридцать. Как Пугачева. Забеременеть самостоятельно я не могу, но очень хочу стать мамой.

– И станешь, – хором говорят подруги.

– Ты будешь самой лучшей мамой, Сонечка, – мягко отзывается Диана.

Какой бы оптимисткой я не была, горько осознавать, что мой ребенок ходил бы уже в первый класс. Но я даже не узнала, кто это был – мальчик или девочка. И снова вернулись эти болезненные воспоминания о том дне, когда я сказала Льву, что беременна.

Тогда, 8 лет назад мы тоже сидели в кафе. Я протянула ему тест. Он, конечно, не ожидал, ведь у нас только раз было без защиты. Но мне показалось, что после первого шока он даже обрадовался.

А через несколько минут к нашему столику подлетела женщина, которая крепко держала за руку дочь. Я сразу узнала девочку – в квартире Льва стояла ее фотография в рамке.

– Вот, Алис, посмотри на шлюху, из-за которой твой любимый папочка ушел из семьи, – закричала она и мигом приковала к себе взгляды присутствующих.