Текст книги "Старшая жена. Любовь после измены (СИ)"

Автор книги: Лия Султан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Нет, не хочу. У моего сына должна быть здоровая адекватная мать. И пока ты ведешь себя так, я не подпущу тебя к нему, – повысил он голос. – Занимайся своим здоровьем – хочешь здесь, хочешь в столице, мне без разницы. Я не снимаю своей вины за аварию, которая косвенно произошла и по твоей вине, – он ткнул в воздух указательным пальцем. – Я сниму тебе квартиру. На время твоей реабилитации и операции ты будешь ежемесячно получать деньги на расходы. Все медицинские платежи будут проходить через меня, и только попробуй меня обдурить. Когда я увижу, что ты восстановилась, устроишься на работу, и тогда будем решать вопрос с сыном, как цивилизованные люди. Это понятно?

– Вот так, да? Сделал из меня инвалида и бросил? – злобно выкрикнула она. – Что, господин Мустафин, не хочется уже трахать уродину? Любовь прошла?

– Не прошла, – внезапно признался он, и Томирис опешила от этого ответа.– Но после всего, что ты сделала, я уже ничего не хочу от тебя.

– Вот как? Все вы богачи одинаковые! Попользовался куклой и выбросил, когда порвалась?

– Не передергивай. Это самый оптимальный вариант. Лучший для тебя.

– Лучший для меня? – яростно переспросила Томирис и принялась сдирать повязку с лица. – Посмотри, полюбуйся, что ты со мной сделал!

Белый бинт полетел на пол, Рустам смотрел прямо на Томирис, и в груди все сжалось от ужаса. Он и не знал, насколько сильно пострадало лицо его любовницы. Память как будто нарочно подбросила эпизод: после горячего секса они лежали в обнимку; он гладил большим пальцем ее щеку и шептал ей, какая она красивая и желанная.

Теперь же она кричала на всю палату и не могла остановиться:

– Вот я какая? Ты доволен? Ты меня сделал такой! Будь ты проклят, Рустам! Ненавижу тебя!

– Что здесь происходит? – в палату ворвалась женщина в белом халате – заведующая этим отделением. – Выйдите отсюда! Не видите, у нее истерика. Девочки, кто там есть? Срочно в 104-ю. Давайте, как обычно! – прокричала она, и по ее последним словам Рустам понял, что Томирис часто срывается в подобные истерики.

Он медленно шел по больничному коридору в свое отделение и мысли роем жужжали в голове. Четыре месяца назад ему исполнилось 40. В день своего рождения он думал, что на коне, ведь у него было все и даже больше. А теперь ему предстоит по крупицам собирать свою жизнь, которую он разрушил сам. Жену потерял навсегда, дочери, хоть и простили, но он чувствовал, что не до конца, и ему придется заново завоевывать их доверие. Отец, конечно, сказал, что рад его возвращению в мир живых, но смотрел волком из-за того, что Рустам его по сути подвел опозорил .Ведь старший Мустафин никогда не давал повода для подобных сплетен. А еще они все-таки лишились проекта по НПЗ, в которое вложили столько сил и средств.

Глава 45

Расправившись с делами в центре, где у меня заканчивается ремонт, спешу к одному очень важному человеку в моей жизни. Сегодня день рождения нашей бывшей домработницы Раушан. Я ей по гроб жизни обязана за доброту, помощь и заботу, особенно в тот день, когда чуть не умерла. Именно она сидела в больнице, пока меня оперировали. Именно она, как родная мать заботилась обо мне после выписки. Сейчас она работает у Розы, которую я тоже давно не видела. По телефону подруга сказала, что у нее есть новости. Надеюсь, хорошие. Я –то знаю, что высший свет уже вдоль и поперек обсудил наш развод, токал Рустама, аварию и разоблачение Томирис.

Массивные ворота открываются и я заезжаю на территорию. Аккуратно выложенная плитка, лужайка, бассейн, закрытый брезентом, большой, трехэтажный особняк. В груди покалывает: когда-то и я жила почти в таком же доме. Была ли я тогда счастлива? Да! Ведь я не знала тогда, что многое в моей жизни – обман. Теперь я хозяйка трехкомнатной квартиры, но при этом чувствую себя свободней и счастливей. Вот как бывает.

– Айлин! Приехала, моя дорогая! – Роза выбегает на крыльцо в кардигане, джинсах и туфлях.

– Зайди домой, простынешь! – журю ее и целую в щеку.

– Выглядишь супер! Развод пошел на пользу?

– Более чем! У тебя, смотрю, дела тоже идут хорошо, – пытаюсь прочитать ее эмоции и с удивлением обнаруживаю, что она весела, легка и беззаботна. Это терапия ей так помогла? Или как говорит Соня, она все-таки пришила мужа и спрятала его тело?

– Дела идут прекрасно. Кстати, спасибо за телефон адвоката. Она – супер!

– О, ты уже с ней встречалась? Серьезно решила разводиться?

– Все, сейчас расскажу, – заговорщецки улыбается Роза.

Мы заходим в дом и я сразу же расстегиваю пальто и снимаю шарф.

– Айлин! Кызым (девочка моя, доченька)! Как ты!?! – из столовой выходит Раушан и увидев меня идет обниматься.

– Раушан! Как я рада тебя видеть. Вот, – поворачиваюсь, чтобы взять пакет, который поставила у порога. – Это тебе. С днем рождения! Будь здорова и счастлива!

– Ну что ты! Не стоило! – Раушан качает головой, принимая бумажный пакет. Затем она снова обнимает меня и гладит по волосам.

– Ты так изменилась, девочка! Сияешь и паришь! – прошептала она ей в ухо.

– Потому что я, наконец, спокойна и счастлива, дорогая! – улыбаюсь в ответ.

– А как Рустам? Пришел в себя? – взволнованно интересуется Раушан.

– Живее всех живых, поверь мне.

– Ну и хорошо. Давайте, девочки, проходите в столовую, я уже все накрыла.

Мы с Розой проходим в комнату и я не могу сдержать улыбки, когда вижу, что Раушан приготовила все свои кклассические, и любимые мной блюда, по которым я скучала.

– Раушан, мясной пирог! Мои девочки его обожают, но я не смогла сделат такой же, – хвалю свою бывшую помощницу.

– Я положу вам с собой. Я сделала для Айлин и Лауры еще один.

– А что я говорю? – восклицает Роза. – Раушан – святая женщина! Мои дети ее обожают!

– Как дети?

– Отлично. Все в школе, слава Богу, – поднимает она руки к небу. – Я запишу их в твою школу.

– Серьезно? – Айлин вскидывает брови. – Но у них же и так первоклассный английский.

– А пусть еще французский поучат. Или испанский. Но только у тебя, – весело проговаривает она.

– Слушай, что все-таки случилось? – не удержавшись, спрашиваю. – Месяц назад ты собиралась подавать на развод и ходила, как в воду опущенная, а сегодня…

– Собиралась. И даже встретилась с твоим адвокатом. Катя – классная, вот точно акула! Она мне по полочкам все разложила: на что я имею право, на что имеют права мои дети. Что я получу в случае развода, что я могу потребовать. Я ничего такого не знала! Потому что я – темнота, думала, что если разведусь с ним, то останусь с голой жопой, так как он найдет рычаги, чтобы это сделать. Я ведь уже начала откладывать деньги. Вот после того, как узнала, что ты подала на развод. Все, что он мне скидывал на мелкие расходы, я копила на адвоката.

– Но что-то пошло не так? Или так? – осторожно уточняю.

– Начнем с того, что я все-таки решилась поговорить с Ренатом о разводе. И не так как загнанная мышь, а как взрослая, сильная женщина. Вот, как ты. Я перечислила ему все, что хочу получить в случае разрыва, и что детей я с собой заберу и вытрясу из него максимум алиментов. Он так разозлился! А я ему ответила, что расчищаю дорогу для его малолетки и нового ребенка. Мол, совет да любовь, но унижать себя я не позволю. Он полтора года жил на две семьи, таскался к этой шалаве, которая подловила его своим пузом, пока я медленно умирала и сидела на антидепрессантах. Он не ожидал, что я дам ему отпор, что у меня прорежется голос. Так и спросил, представляешь: «Что у подружки своей научилась? Айлин тебя взбаламутила?»

– А ты что? – стараюсь сдержать смех.

– А я говорю: «Представь себе да! Она смогла и я смогу!» И пошла старая шарманка: «Ты без меня никто, у тебя за спиной нет влиятельной родни, как у нее. Ты ничего не умеешь, окончила университет и не работала». Я тогда ему сказала: «Зачем мне работать? Ты же обязан будешь меня содержать даже в разводе, как мать своих несовершеннолетних детей». В общем закончилось тем, что он собрался и уехал к своей маленькой шлюшке.

– И на чем вы остановились? Просто, Роз, извини, но ты выглядишь такой счастливой. Я помню себя во время развода. Это неб и земля.

– Дорогая моя, жизнь повернулась ко мне лицом!

– В каком смысле, – не устаю удивляться я. Что еще мне расскажет эта женщина

– Просто его токалка родила недавно!

– Боже мой! – прикрываю ладонью глаза. – Мальчика или девочку?

– Метиса! – выпаливает она и начинает смеяться.

– В смысле? – протягиваю я, не веря в услышанное.

– У черноволосого, узкоглазого Рената и его шалавы-брюнетки родился голубоглазый блондинчик! Я так смеялась, когда узнала! Просто до истерики! Мой муж возился со своей любовницей девять месяцев, оплатил ей ведение беременности и роды в частной клинике, приезжал к ней по первому зову. А в итоге это не его ребенок! Там даже тест ДНК делать не надо! Ты бы видела Рената. Он был в гневе. И само собой вытряс из нее всю правду. Оказалось, что эта простигосподи хотела увести его из семьи и во время очередной маленькой ссоры на почве «не хочу быть токал, хочу быть официальной женой», обиделась и пошла с подружками в бар. Утром проснулась с бодуна и в чужой постели с каким-то незнакомым мужиком. Она хотела забыть эту маленькую измену, а когда поняла, что беременна, молилась, чтобы ребенок был от моего мужа. Представляешь, в один день она умудрилась переспать с Ренатом и каким-то парнем из бара? Но есть еще справедливость в этом мире! Ребенок, конечно, ни в чем не виноват. Однако я просто наслаждалась падением Рената. Умного мужика развели, как школьника. Ты бы видела, как я смеялась ему в лицо. А он и возразить не мог! Но мне так понравилось видеть его в гневе! Он же просто рвал и метал. Отобрал у своей токалки все и отправил к ее родителям в аул. А эта дура рыдала, просила простить, в любви клялась. Говорила, что ее подставили, что-то подсыпали в коктейль и изнасиловали, а она боялась ему сказать. Но Ренат не поверил.

– С ума сойти! Вот это история. Такое же только в кино бывает! – качаю головой я.

– Жизнь похлеще любого фильма.

– Теперь понимаю, почему ты такая веселая. Представляю, как тяжело твоему мужу, – в моем голосе проскальзывает сарказм, – Любовница изменила и родила от другого, жена подала на развод.

– В том-то и дело, что я решила повременить, – осторожничает Роза. – После всего случившегося, моего мужа как подменили. Сначала был злой, потом ходил как последний страдалец, а однажды пришел в спальню, лег рядом, обнял и попросил его простить. Ну я опять подняла скандал, начала выгонять, кричать. А он молча слушал, опустив голову. Представляешь? Председатель одного из крупнейших банков страны стоял, как провинившийся ребенок. Он начал говорить, что понял, как меня обидел, что он дурак, потому что потратил на свою токалку огромные бабки, что он виноват в моей депрессии, и вообще он больше налево не пойдет, потому что все они – лживые с*ки, и только я – верная, мудрая и самая лучшая.

– И ты растаяла… – вздыхаю я.

– Нет, конечно! Еще чего! Я сказала: сколько потратил на свою токал, столько теперь будешь тратить только на меня. Потребовала купить мне салон красоты. Всегда хотела попробовать себя в этом, а тут как раз знакомая продает бизнес. Потом заставила его пройти медицинское обследование и предоставить справки, что он чист, как слеза младенца. Ну и так, помучила по мелочи. Он теперь каждый день приходит с цветами, в любви признается, прощения просит, кается. Один раз даже страшно приревновал меня к моему однокласснику. Ренат приехал забрать меня со встречи выпускников, зашел в зал, а там я танцую медляк с мужчиной. В общем, он чуть ему не врезал, пришлось быстро уводить. И стыдно, и смешно. И уже в машине у нас было продолжение банкета: я кричала, и ругалась, он говорил, что ни один мужик ко мне не прикоснется, потому что я – только его.

– О как знакомо!

– Воот. А я ему сказала: не нравится, когда жена красивая и интересная, и другие мужики заглядываются? Молчал. Ну я по больному месту ударила: может, я тоже хочу любовника! В общем, пошли на второй заход с криками и извинениями. Потом целоваться полез. Хочу тебя, говорит. Я ему сразу сказала: доступ к телу закрыт.

–Все еще обижена?

– Очень сильно! За полтора года в аду. За то, что не замечал, как мне тяжело и больно.

– Но при этом ты все-таки решила остаться? Так сильно любишь?

– Помнишь, как я тебе однажды сказала, что я люблю и ненавижу его? – Роза вдруг стала серьезной. – Так вот, ничего не изменилось. Я по-прежнему его люблю, как своего единственного мужчину. Но ненависть за все унижения никуда не ушла. Он сейчас по пятам за мной ходит, как побитый пес. Говорит, что лучше меня нет, цветы каждый день дарит, драгоценности. Мне хочется, и приласкать его, и избить. Ведь если бы его токалка не родила чужого ребенка, он бы так и ходил. Поэтому я выбрала тактику: бери от мужа все. Я решила обезопасить себя по всем фронтам. Буду вытягивать из него деньги, как делала это его шлюха. Он же ей не отказывал. Это я всегда ходила безропотной дурочкой: да что ты, все нормального, мне хватает. А теперь Ренат увидит мои аппетиты.

– Подожди, – взмахнула я руками. – То есть ты согласна сейчас жить в таком формате? Но ты же понимаешь, что ни ты, ни он так долго не протянете?

– Я и не собираюсь долго над ним издеваться. Осталось еще чуть-чуть для закрепления материала. И может быть я его подпущу ближе.

– Я в шоке, – хлопаю себя по лбу. – Я думала, у меня не жизнь, а сериал. А у вас похлеще.

– Да, у нас здесь бразильские страсти. Стараемся не вмешивать детей, но они нет-нет слышат наши разборки. Это, конечно, плохо. И скоро надо будет принимать окончательное решение.

– Что бы ты не приняла, я поддержу тебя, – протянула руку через

стол.

– Спасибо, жаным, – Роза сжала мою ладонь и посмотрела мне в глаза. – Как ты думаешь, я правильно поступаю?

– Не могу судить, потому что у нас ситуации хоть и похожие, но разные. Делай так, как велит тебе сердце. Я не могу сказать тебе: «Разводись!» Это женщина решает сама. Но я могу сказать тебе, что быть разведенной не страшно, как и любить себя, защищать себя и знать себе цену. В нашем возрасте еще можно начать все сначала.

– А если я его все еще люблю?

– Тогда подумай, на что ты готова пойти ради этой любви? В наших отношениях с Рустамом я поняла, что уже не люблю. Любовь умерла в тот день, когда к нам домой заявилась его токал с фотографией сына. Потом я увидела их втроем. Они тогда улетели вместе в Актау. И пока он там ее трахал, я чуть не умерла от перитонита. Он пришел через несколько дней. Он все еще считает, что любит нас обеих. Но я такого не понимаю и не принимаю. Для меня любовь – это другое. Это когда ты для мужчины одна. Его глаза видят только тебя. И в сердце есть место только для одного человека.

– Как красиво ты говоришь! – Роза восхищенно вздыхает. – Неужели влюбилась?

– Может быть, – щеки мои розовеют, столько лишь вспомнить, про наш с Арсеном вечер в отеле.

– Ну расскажи! Расскажи! Кто он? Как познакомились? И давай уже есть, а то все остыло давно!

Глава 46

– Ну неплохо, неплохо, – повторяет папа, переходя из одного кабинет в другой. – Над дизайном Диана работала?

– Да, – отвечаю, стоя за его спиной.

Папа приехал в Алматы по делам и позвонил узнать, как у меня дела. Разумеется, он в курсе аварии и инфаркта бывшего зятя, однако заявил сразу, что его это мало волнует. Потом он захотел посмотреть мой центр, который я запускаю на днях. Пока будем работать с девочкой из иняза, которую посоветовала мне однокурсница Мира. Потом, если все будет хорошо, найму других преподавателей.

– Диана умничка. Хорошо все придумала, – хвалит он, постукивая кулаком по столу.

Я замираю и нервно поджимаю нижнюю губу.

– А я, папа? Я не умничка? – сама себе удивляюсь. И этому нелепому вопросу, и интонации, будто мне не 37, а 7 и я очень хочу, чтобы папа похвалил меня за пятерку.

Отец поворачивается, внимательно вглядывается в мое лицо, а потом вдруг улыбается.

– Ты – молодец. Я не ошибся. Знал, что ты воспользуешься подарком, как надо, – он делает небольшую паузу и неожиданно добавляет. – Я горжусь тобой. Иди сюда.

Он протягивает руку и я вкладываю свою ладонь в его – большую, шершавую, родную. Он притягивает меня к себе, обнимает и целует в макушку. Не помню, когда он делал это в последний раз. Наверное, когда выдавал меня замуж.

– Правда, горжусь. Хоть ты и не веришь, и я уверен, опять съязвишь.

Отец все еще не выпускает меня из объятий, а я и не рвусь. Почему-то именно сейчас захотелось ощутить тепло родного человека, ведь он – моя единственная связь с детсвом и ушедшими родными. И как бы сильно я на него не злилась, он – мой папа, моя родная кровь, человек, которму я обязана жизнью. Эта незамысловатая мысль пришла ко мне, когда я видела, как Рустам просит прощения у дочерей, как нежно обнимает их и гладит по волосам. У нас с отцом никогда не было таких отношений, потому что, когда я была подростком, он уехал в Астану строить не только новую столицу, но и новую страну.

– Папа, можно вопрос? – набираюсь смелости я.

– Можно, – спокойно откликается он.

– Ты недавно мне сказал: «Ты так и не простила меня». Помнишь?

– Помню, – его голос изменился, так как это была больная тема для нас обоих.

– Тебе все-таки нужно мое прощение? Ты понимаешь, почему я такая ершистая, бескомпромиссная и категоричная в отношении твоей второй семьи? – спрашиваю начистоту.

– Понимаю. И да, мне нужно твое прощение. Потому что сейчас я в том возрасте, когда люди обычно подводят итоги и оглядываясь назад, понимают свои ошибки.

– И что ты думаешь?

– Я хочу попросить у тебя прощения, потому что не делал этого раньше, – он размыкает руки и теперь смотрит прямо на меня. У меня мурашки по коже от его взгляда. – Прости меня, Айлин. Ты была еще маленькой, когда стала свидетелем нашей с мамой не простой истории. Я виноват перед ней и перед тобой в одинаковой мере. Я был молодой, горячий и как ты говоришь категоричный. Но потом я понял, что ты видела на самом деле. Особенно, когда мама умирала. Удивительно, что после этого ты со мной еще общаешься.

– Столько лет прошло, а я так тебя не простила. Но очень хочу. И обещаю, что сделаю это. Но хочешь узнать, почему я с тобой продолжила общаться? Я ведь не хотела. И на звонки твои не отвечала, помнишь?

Папа кивает и ждет от меня объяснений.

– Это все ажека. Она как-то меня посадила и попросила, чтобы я начала с тобой разговаривать. Сказала, что если она умрет, то у меня больше никого не останется. А я не смогу одна. Как и ты не сможешь. Она говорила, что мы с тобой нужны друг другу, потому что даже несмотря на весь ужас ситуации, я похожа на тебя.

Между нами, как выяснилось, много недосказанности. У меня – детские обиды, у него– сожаления. Папа отходит к одну, облокачивается о подоконник и скрещивает руки на груди.

– Так и сказала?

Я молча кивнула.

– А ведь в этом что-то есть, – задумчиво произнес он. – Из вас четверых ты больше всех на меня похожа. Мальчики – в Майру. А Лейла – она такая настоящая девочка. Вьет из меня веревки, ластиться, целует, обнимает. Как кошечка.

– А я? – спрашиваю совсем наивно, будто собираюсь соревноваться с подростком.

– А ты – язва. Но, Боже мой, как с тобой интересно, – уголки его губ дрожат. – В тебе мамина красота, бабушкин ум, мое упрямство и дедушкина стойкость. А от тещи тебе досталась мягкость. Ты взяла лучшее.

– Спасибо, папа, – часто-часто моргаю, потому что глаза застилают слезы. – Ты долго будешь в городе?

– Завтра утром возвращаюсь. А что?

– Жаль. Я завтра устраиваю небольшой праздничный ужин в честь открытия школы. Только для своих: девочки, Диана с Софьей и еще один важный для меня человек. Я бы хотела вас познакомить.

Папа склоняет голову набок и сканирует меня взглядом.

– Хммм, значит, врач? – звучит с подколом

– Хммм, значит, секретарша? – зеркалю его интонацию.

– Дочь, давай не будем. Майре сейчас нелегко.

– А что так? Денег мало даешь?

– У нее нашли образование в мозгу. Сейчас обследование проходит. И я за нее волнуюсь, – сдавленно объясняет он.

– Извини, – только и могу выдавить я. Жаль ли мне вторую жену своего отца? Да. Потому что я помню, как моей маме пришлось проходить через подобное. – Передай ей привет и здоровья.

***

Званный ужин я решила устроить, чтобы познакомить дочерей с Арсеном. Открытие школы – это просто предлог. Девчонок позвала, чтобы разрядить обстановку, ведь в их обществе Лауре и Анель будет полегче. Если старшая приняла перемены спокойно, то младшенькая недавно спросила меня, почему я не могу простить папу, ведь он раскаялся. Пришлось серьезно с ней поговорить и объяснить, что любовь у мамы с папой давно прошла, и теперь мы пошли по разным дорогам. Но самое главное – я сказала, что измена – это предательство любви, доверия и уважения. Каждая женщина решает для себя сама – простить и оставить все, как есть, как сделала моя мама. Или же не бояться противостоять. Моя ранимая девочка сразу же расплакалась и сказала, что надеялась, что мы с Рустамом все-таки помиримся и снова заживем вместе.

– Мам, смотри не спали квартиру, у тебя там духовка надрывается, -Анель заглядывает в ванну, где я навожу марафет перед появлением гостей.

– Да-да, иду. У меня там курочка с картошкой.

– Я таймер выключила если что, – хмыкает она.

Анель идет в свою комнату, а я бегу на кухню, надеваю рукавички и вытаскиваю прямоугольную стеклянную форму. Так, курица готова, салаты нарезала, баурсаки пожарила. Я, к своему стыду, не супер повар, но вроде никто пока не умер от отравления. Через полчаса подъели мои девочки, и как всегда не с пустыми руками.

– Почему меня опять никто не встречает? – сурово выкрикнула она, чтобы мои дети, наконец, отложили свои телефоны и побежали здороваться. – Так, тетя Соня пришла, молочка принесла.

– «Буратино»? Теть Сонь, ты серьезно? – фыркнула Лаура, заглядывая в пакет. Она его не очень любит в отличие от меня.

– Посмотри, как нос воротит. Ничего вы не понимаете, это вкус детства! Анелька, давай у тети Дианы пакеты забери, – командует Соня и указывает на Диану, руки которой заняты белыми пузатыми пакетами.

– Диана, ты опять что-то приготовила? Я же говорила, не надо. Я сама.

– Ну прости, я не удержалась, – смущенно извинилась Ди. – Я испекла «Наполеон». Девочки же любят.

– Мааа, вот видишь, тетя Диана печет! – язвит моя старшенькая.

– Анелька, можешь записаться к ней на курсы и тоже начать, – заступается за меня Софья. – Твоя мать хоть что-то готовит. А у меня в холодильнике мышь повесилась, все никак с петли не сниму.

– Фуууу, – девочки состроили рожицы.

Не успеваю ничего ответить, потому что в домофон звонят. Мы все замираем, понимая, кто это. Я снимаю трубку и слышу на другом конце провода голос Арсена. Наверное, я скоро привыкну к нему, а пока он вновь вызывает во мне трепет и нежность.

– Так, Соня – шутить можно, но осторожно, – даю я последние ЦУ.

– А что сразу Соня? – возмущается подруга.

– Потому что тебя потом все боятся.

– Ааа, ну да. Ладно, я постараюсь не сильно его кошмарить, – кивает она и мои дочери прыскают в ладошки.

– Девочки, пожалуйста, – журю их, но сама до чертиков боюсь этой первой встречи.

Арсен звонит в дверь, а я делаю глубокий вздох и открываю его. За большим букетом его сначала не видно, но потом он его опускает, и мы встречаемся взглядами. До чего же он хорош!

– Привет! – улыбается и протягивает цветы.

– Привет! – принимаю их и прижимаю к груди. – Проходи.

– Давай, поставлю их в воду, – шепчет Диана, которая неожиданно оказалась рядом. – А ты пока отомри.

Ее слова действуют на меня как заклинание, и я тут же прихожу в себя. Каюсь, засмотрелась и замечталась.

– Арсен, знакомься, – мы с доктором проходим в гостиную, – Диану и Соню ты уже знаешь. Вы в больнице виделись.

– Здрасьте, – машет ладошкой Софья.

– Приятно снова познакомиться, – добавляет Диана. – В более неформальной обстановке.

– А это, – указываю на дочерей, которые стоят спиной к стульям, положив руки на их спинки. У них одинаковые позы, и я чувствую, что девочки напряжены. – Анель и Лаура. Мои дочки.

– Здравствуйте, девочки, – кивает Арсен и расплывается в улыбке. – Очень на тебя похожи.

– Правда? – переспросила я.

– Да. Очень.

– А я вас знаю, – вдруг говорит Анель. – Я помню, что вы выходили вместе с хирургом, который оперировал папу.

Немая сцена. Мы с подружками переглядываемся и через пару секунд возвращаемся к Анель, которая ждет ответа.

– Да, это был кардиохирург. Он делал операцию на сердце. Я контролировал все остальное, – спокойно объяснил он, и Анель тут же оживилась и убрала руки со спинки.

– А какой вы врач? – продолжала она допрос.

– Хирург общего профиля. Заведую отделением экстренной хирургии.

– Круто.

– А это вы маму спасли? – тоненький голосок Лауры выдает ее внезапную заинтересованность гостем.

– Я оперировал с командой, – Арсен немного смущается.

–А долго учатся на хирурга? – спросила Анель, чем очень меня удивила.

– Сейчас уже шесть лет. Ты хочешь поступать в мед?

– Не знаю, – пожала плечами старшенькая. – Просто врач так интересно рассказывал про операцию. Вообще я хотела пойти на финансиста, но спасать людей – это же клево.

– Да, – кивнул и улыбнулся Арсен, – это здорово.

– А давайте уже садится за стол, – Софья хлопнула в ладоши, так что рядом стоящая Диана подпрыгнула от неожиданности.

Удивительно, но уже через полчаса я больше не чувствовала напряжения. Дочери хорошо общались с Арсеном, особенно Анель. Она забросала его вопросами об учебе в медицинском университете и работе хирурга, а я ведь даже не знала, что история с отцом произвела на нее такое сильное впечатление. Если она все-таки станет врачом, я буду очень счастлива за нее. И, конечно, буду гордиться. Лаура была менее разговорчива, но я не ощущала негатива с ее стороны. А когда мы ели Дианин «Наполеон», она неожиданно спросила:

– Скажите, а мама рассказывала, что во время операции она видела себя со стороны. Так правда бывает?

– Некоторые пациенты рассказывали, что видели себя на операционном столе. Сам я на их месте не был, но рассказам верю. Дело в том, что у мамы тогда понизилось давление, и произошла гипоксия, то есть недостаточное поступление кислорода. В таких случаях операция останавливается, и анестезиолог стабилизирует пациента.

– А вам не было страшно? – взволнованно задала вопрос Лаура.

– Это штатная ситуация. В операционной нет место страху.

Заметила, как переглянулись Диана с Софьей, а последняя даже усмехнулась.

– Круууто, – протянула Анель.

– Это еще что, крошка, – вклинилась в диалог Соня. – Арсен Ильясович во время январских событий почти неделю жил в больнице и оперировал пострадавших.

– Правда? – у старшенькой загорелись глаза. – Расскажите. А как это было?

Я выдохнула с облегчением, потому что, наконец-то сделала первый шаг и познакомила дочек с Арсеном. Надеюсь, они подружатся. Никто не отнимает у детей отца, и они навсегда останутся его девочками. Но для меня важно создать вокруг дружественную атмосферу, чтобы никто не чувствовал себя ущемленным, обиженным или нелюбимым. И если у нас уже такое позитивное начало, то, может быть, это и есть хороший знак.

Глава 47

Первый раз Арсен психанул перед новым годом. Обычно спокойный, рассудительный и тактичный, он просто взорвался, когда я в очередной раз попросила отложить вопрос о совместном проживании. Он поднял его наутро после безумной ночи любви в его квартире, куда я, наконец, спокойно доехала, потому что девочки в тот день были у отца.

– Нам надо что-то решать. Я уже не могу так, – прошептал он, прижавшись грудью к моей спине. Он знает, что я люблю, когда он вот так лежит, и гладит мой живот и шрам.

– Арс, ну мы же это обсуждали? Ты живешь один, а у меня дети. Они ходят в школу и еще много куда. Я уже один раз вырвала их из привычного мира. Для них это уже будет слишком.

Арсен ложится на спину и тяжело дышит. Разозлился, но пытается не взорваться. Колоссальная выдержка. Потом он вдруг резко встает, надевает спортивные штаны и проходит мимо меня, не сказав ни слова.

– Арс! Арс! – зову я, но он останавливается только в дверях и оборачивается.

– Айлин, я не могу так больше. Сколько еще мы будем прятаться по углам и выкраивать часы, чтобы побыть вдвоем? – он не кричит, но я чувствую его раздражение и злость. – Я взрослый мужчина, ты взрослая женщина. А мы прячемся, как подростки и время для встреч у нас строго зависит от того расписания детей. Ты знаешь, как я к ним отношусь. Они замечательные! Но пойми меня. Я люблю тебя! Я хочу засыпать и просыпаться с тобой! Хочу вечерами приходить с работы и видеть, слушать, обнимать тебя. А не подушку на диване. Не хочу больше ждать твоего звонка и слов «Я сегодня свободна». Скажи мне, я не прав?

– Арсен, – опускаю глаза и чувствую, как по щекам текут слезы. – Ты прав, но мне нужно время.

– Сколько времени? – его тон становится мягче, но вот недовольство никуда не уходит. – Пока девочки не выйдут замуж?

Я всхлипываю и провожу указательным пальцем по носу. Этот жест выглядит совсем уж по-детски. Арсен садится рядом, берет мое лицо в ладони и большими пальцами вытирает слезы.

– Почему ты плачешь? – мягко и ласково спрашивает он. Я и сама не понимаю, почему в последнее время стала такой плаксивой. – Хотя я знаю. Прости. Я, наверное, был груб.

– Нет, ты все правильно говоришь. Это я не могу переступить через себя.

– Айлин, милая, – смотрит прямо в мои глаза, – я люблю тебя. Хочу быть с тобой…И детей от тебя хочу.

– Сына? – тихонько вклиниваюсь я.

–Что?

– Сына хочешь?

– Мне уже столько лет, что совершенно без разницы. Главное, чтоб здоровый. И еще, для справки. За пол ребенка вообще-то мужчина отвечает.

– Правда?

– А ты не знала? Это доказано учеными.

– Понятно, – улыбаюсь я, – Как всегда отдуваются женщины.

– Простите, – Арсен пожимает плечами, а мне почему-то становится смешно, и я начинаю истерично смеяться. Нет, мне определенно надо попить успокоительные, потому что эти эмоциональные качели меня доведут. Я падаю на кровать, увлекая его за собой. Хохочем на всю комнату, а потом целуемся, обнимаемся и миримся. Но вопрос все равно остается открытым.

***

Перед Новым годом принято подводить итоги. Что ты сделал за эти 365 дней? Как изменилась твоя жизнь? Какие уроки вынес? Удивительно, но только недавно мы встречали Новый год в нашем доме, когда еще были семьей. И когда первого января Рустам внезапно сорвался утром и сказал, что у них проблема на одной из заправок, я в это поверила. Теперь-то я знаю, кого мой бывший муж подразумевал под «заправкой» и куда спешил наутро после Нового года.

Итак, мои итоги. Я все-таки открыла свою языковую школу, и сделала упор на маленьких учениках. Мира сказала, что это правильное решение, потому что, если им, а главное их родителям понравится, то они потом станут моими клиентами на несколько лет: от базового уровня до продвинутого. У меня три группы с детками от трех до пяти лет. В игровой форме мы учим слова, строим маленькие предложения и поем песни. Я разработала методику, основываясь на своих занятиях с Анель и Лаурой. Помимо этого, у меня занимаются школьники, которых ведет преподаватель из иняза. Пока она работает на полставки, но мне с ней очень комфортно. В следующем году буду искать дополнительных учителей. Сама же я помимо английского, преподаю испанский индивидуально. В общем, сейчас у меня полная загруженность.