Текст книги "Старшая жена. Любовь после измены (СИ)"

Автор книги: Лия Султан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

– Хорошо, я приму любое твое решение, дорогой. Все же она старшая жена. Но могу я попросить тебя кое о чем?

– Конечно, – устало ответил он.

– Поцелуй меня перед сном, – чарующим низким голосом прошептала она ему в ухо, запустив молниеносную реакцию. Она не лукавила, когда сказала, что знает, на какие кнопочки нажимать, чтобы Рустаму было хорошо. Он развернулся и коротко, даже целомудренно поцеловал ее в губы. Но она резко перехватила инициативу, сжав его за футболку и проникнув в рот языком. Рустама мгновенно накрыло желание, он сжал сильными ладонями ее талию, а затем руки скользнул к ягодицам.

Все бы закончилось в спальне, если бы не позвонила секретарша и не сказала, что ближайший вылет из Актау в шесть утра. Это значило, что ему нужно было выезжать в аэропорт через два часа. Но ночью пошел сильный дождь. Шквалистый ветер раскачивал деревья и провода. Когда приехал в аэропорт, выяснилось, что рейс задержан из-за погодных условий. Пришлось вернуться в гостиницу и разгребать дела. Утром Рустам позвонил Раушан и спросил, как себя чувствует Айлин.

– В реанимации, – ответила домработница. – В сознание не приходила. Сказали, что она чуть не умерла прямо на операционном столе.

Домработница всхлипывала, а совесть танцевала прощальный танец на пепелище его здравого смысла. Он по-настоящему переживал за жену и гнал от себя дуракцие мысли. Одна из них: что он будет делать, если Айлин не станет? Что он скажет девочкам, ее отцу и подругам?

До клиники добрался только ближе к вечеру и сразу нашел ее врача. Поначалу он показался ему толковым мужиком, но ему не понравилось, с какой враждебностью и даже неприязнью хирург на него смотрел. Разве врачи не должны быть беспристрастными? А этот глядел осуждающе, оценивающе.

О том, что жена пришла в себя Рустаму сказала все та же домбработница. Несколько дней Айлин провела в реанимацию, а теперь ее перевели в палату. Но на звонки Айлин не отвечала. То сбрасывала, то писала короткий ответ: «Перестань мне звонить». Тогда он решил поехать к ней лично, когда вернется из Астаны.

Рустам дико соскучился по ней: такой родной, домашней, красивой. Это была уже другая красота: спокойная, утонченная, исключительная. Когда Рустам вошел в ее палату, то увидел, что она спала. Измученная, осунувшаяся и бледная – она полулежала на больничной койке, и казалось очень хрупкой и уязвимой. Рустам больше не мог бороться с собой, ведь он так давно не касался ее. Он погладил ладонью ее щеку, и она отозвалась на его ласку. А когда проснулась, то вся магия растворилась.

Айлин знала, что он улетел в Актау вместе со второй семье. Ему нечем было крыть. И тогда он решил ей открытья, признаться, что любит сразу двух женщин и ничего не может с этим поделать. Они обе поселились в его сердце и раздирали его в разные стороны. Одна – нежная, умная, утонченная, родная. Другая – сексуальная, чувственная, манящая и безупречная. И если Томирис смиренно принимала правила игры и была готова быть младшей женой, то Айлин отвергала даже мысль об этом. Он злился и на нее, и на себя. За то, что посмел полюбить еще одну женщину и не сдержал обещание, данное много лет назад.

Жена вышла из себя, кричала, ругалась. А потом появился этот хирург. И он уловил, как другой мужчина смотрел на его женщину. взял ее за запястье, чтобы прослушать пульс и заметил на лице Айлин легкий румянец и смущение. От Рустама не ускользнуло и то, что этот докторишка имеет реальную власть над его женой. Она его беспрекословно слушает.

Выйдя из больницы, Рустам в первую очередь позвонил начальнику своей службы безопасности и поручил найти все, что получится на Арсена Сеитова. Слишком уж резвый этот доктор. Чересчур самоуверенный. Но даже у таких, как он, есть слабые места и свои скелеты в шкафу.

На следующий день Рустаму позвонил отец и недовольным голосом попросил приехать. Тогда еще он не думал, что родители знают о его токал и внебрачном сыне. Да и некому было рассказывать. Но он ошибся.

Мама при встрече была сдержана, поцеловала в обе щеки и спросила, как Айлин и дети.

– Нормально все, мама. Девочки через десять дней прилетают.

– А Айлин когда выписывают? – спросила Дарига и пристально посмотрела на сына.

– Откуда ты знаешь, что она в больнице?

– Есть такое замечательное изобретение. Мобильный телефон называется, – хмурилась мама. – Позвонила ей и узнала.

– И что ты еще узнала? – Рустам шумно выдохнул.

– Достаточно, – губы женщины сейчас напоминали тонкую ниточку. Это значило, что мама злится.

– Меня потому позвал отец?

– Иди, – только и смогла ответить она.

Он дошел до отцовского кабинета и постучал в дверь. Услышав грозное «Войди» дернул ручку и через секунду оказался внутри. Отец сидел за массивным дубовым столом и читал документы. Рядом стоял стакан с водой. Увидев Рустама, Ерлан Габитович поднял свой взгляд и посмотрел на сына поверх очков.

– Сядь, – строго сказал он и Рустам подчинился. Уж кого-кого, а отца он безгранично уважал и боялся. В 90-е он сколотил огромное состояние, не запятнав себя связями с бандами. За это Ерлана Мустафина очень уважали.

– Ты хотел со мной поговорить? Что случилось?

Ерлан отложил документы и насупился.

– Случилось. Ты, сосунок, чем думал, когда токал завел? – перешел он на крик.

– Какого хрена я тебя спрашиваю?! Дома жена – умница-красавица, дочки замечательные, а тебя, кобель ты блохастый, на сторону потянуло? Как мне в глаза людям смотреть? Тебя уже видели в Актау с какой-то девкой и ребенком. Ты, твою мать, даже не шифруешься и в открытую гуляешь?!

– Так получилось, – без тени сожаления и страха сказал Рустам. – У меня вторая семья. Жена и сын Тамерлан, ему полтора года. Я от них не откажусь.

Ерлан соскочил и подлетел к сыну. Тот встал с кресла и оказался лицом к лицу с разъяренным отцом.

– Повтори, что ты сказал? – кричал он. – Жена и сын, которому полтора? Ты сколько Айлин обманываешь, придурок? Ты хоть понимаешь, чем это нам грозит? У нас проект строительства НПЗ. Мы одни из акционеров благодаря Талгату. Как думаешь, что он с тобой сделает, когда узнает, что ты обидел его дочь? Да он тебе яйца оторвет и в жопу засунет, а я его даже удерживать не стану. Ты бл**ь понимаешь, к чему привело твое неумение держать хозяйство при себе?

– У Талгата самого рыльце в пушку. Или ты забыл, что он завел токал в Астане, пока Айлин с матерью были здесь? И он тоже на две семьи жил, и его младшая жена даже сына родил. Так что не ему меня судить и меня учить.

Ерлан так разозлился, что со злости ударил сына кулаком по лицу. Рустам пошатнулся, но стерпел. Мужчина дотронулся пальцами до горящей скулы и снова вытянулся, будто ничего и не было.

– Ты что не понимаешь, что он из-за этого до сих пор чувствует себя виноватым перед ней? Одно ее слово и он тебя похоронит. Нас похоронит!

– Не похоронит. Формально мы не ведем с ним дела.

– А не формально он обеспечивал нас выгодными проектами, лоббировал наши интересы, помогал с тендерами. Да, я не спорю, мы все делали сами, у нас и до вашей женитьбы дела шли отлично. Но именно ваша свадьба помогла нам взлететь. А теперь ты, сукин сын, похерил годы работы.

– Я не обязан ни перед кем отчитываться о своей личной жизни. Так получилось, что у меня сейчас точно такая же ситуация, как и Талгата много лет назад. Так что не ему меняс судить. Но я люблю свою, – он вдруг осекся, увидев, как от этих слов отца переполняет гнев, – я люблю женщину, которая родила мне сына. И он, между прочим, ваш внук и наследник.

– А Айлин? Что с ней? Хочешь сказать: любовь прошла?

– Нет, – честно ответил он. – Ее я тоже люблю.

Рустам прислонился к столу и опустил голову. Он молчал несколько секунд, а потом посмотрел на Ерлана и выпалил:

– Она подает на развод.

– С*ка, – Ерлан сел в кресло и закрыл лицо руками. – Я вырастил идиота. Черт возьми! Как ты до этого дошел? Ты же умный мужик, при тебе компания расцвела еще больше. Что с тобой случилось? Или вся кровь от мозга прилила к другому месту? Как увидел ту блондинку, так сердце билось о штанинку?

Рустам молчал и тяжело дышал. История о том, что он под сорок лет встретил девушку, в которую влюбился, отцу бы не понравилась. Но это была правда.

– Я люблю их обеих – Айлин и Томирис. Я боялся признаться во всем Айлин и как показали последние события, не зря. Она не принимает этот формат отношений. Но отпустить ее я не могу.

– Так не бывает! Что ты там себе придумал, идиот? Люблю обеих! У тебя, что под сраку лет кризис среднего возраста? Так пошел бы купил себе мотоцикл. Нет, бл**ь, он токалку завел. Брось ее нахрен. Я не знаю, денег дай, на работу устрой. Но брось. Сделай правильный выбор, – Ерлан прожигал взглядом сына.

– Нет, – отрезал он. – Это не обсуждается.

Ерлан прошел к столику, где стояли бутылки с дорогим алкоголем. Налил в рюмку коньяк и разом выпил.

– Тогда пеняй на себя, – Ерлан с шумом поставил на стол. – Талгат такого не простит и начнет войну, как только узнает. Хорошо, что он на своих сраных Мальдивах. Но если Айлин хочет развестись, то это конец! Сученыш! Даже видеть тебя не могу. Ты меня разочаровал. Уйди с глаз!

Ерлан прошел к столу и сел в свое кресло. Он прикрыл глаза рукой и тяжело дышал, думая о чем-то своем. Когда Рустам дошел до двери, Ерлан бросил ему вслед:

– Мама думает, тебя приворожили.

Рустам застыл и медленно повернулся:

– Что за бред?

– Она сходила к какой-то ясновидящей и та сказала, что тебе подлили кровь, – Ерлан морщится, – ну как это сказать – кровь, которая у женщины идет.

– И ты в это веришь? – скривился Рустам.

– Я пытаюсь найти хоть какое-то объяснение твоей глупости. И бабская дурь – единственное, что приходит на ум. Похоже, твоя токалка крепко держит тебя за яйца. А ты и рад. Куда ты катишься? Мой сын не был таким!

Рустам ничего не сказал, чтобы еще больше не раздраконить отца.

– Я не хочу ее видеть, но мне просто интересно, что же за баба задурила тебе мозги до такой степени, что ты поставил на кон благополучие своей семьи и бизнес, который я годами строил?

– До свидания, папа! – Рустам оставил вопрос отца без ответа. Он скупо попрощался и вышел из кабинета.

Рустам уже хотел выйти из дома, как на пороге его окликнули. Мама стояла, прислонившись плечом к стене, и с грустью смотрела на него.

– Ты все слышала? – спросил Рустам.

– Вас невозможно было не услышать, – обреченно вздохнула она. – Балам (бала (каз.) – ребенок, сынок), то, что папа сказал – это правда.

– Мама, не начинай! – буркнул Рустам. – Ты же образованная женщина. Какой приворот? Какая кровь! Томирис не такая.

– Ну да, – опустила голову Дарина. – Что еще может сказать мужчина о женщины, которая запудрила ему мозги

– Я поеду, мама, – устало сказал сын.

– Балам, я бы хотела увидеться с внуком, – спокойно проговорила она, и мужчина впервые за полчаса улыбнулся.

– Хорошо, мама, я познакомлю вас с Томирис и Тамерланом.

Дарига вздрогнула, поняв, что сын назвал сына от токалки именем, которое предназначалось для другого маленького Мустафина. Ее лицо было полно боли и разочарования.

– Нет, ты не так понял. Я не хочу встречаться с твоей токалкой. Но я хочу видеть внука.

Сердце Рустама рухнуло с высоты и больно ударилось.

– Хорошо, – он сухо кивнул. – Я это организую.

***

Все были против него, Томирис и Тамерлана. Все встали на сторону Айлин. Но мужчина был непреклонен. Раз он решил, что будет с ней, то пойдет до конца. Его слепая любовь к токалке удивила его родню. Но больше всего их поразило признание Рустама в полигамности.

Даже сестры позвонили ему и вынесли весь мозг. Снова подняли тему черной магии, в которую он не верил. Но каждая уважающая себя казахстанская женщина в первую ищет в таких ситуациях две причины: сглаз или порчу. А в случае Рустама, по мнению его сестер, был какой-то ядерный коктейль Молотова. Иначе как объяснить, что человек разумный превратился в тряпку.

На следующий день его снова потянуло к старшей жене. Рустам купил шикарный букет из голландских роз, которые ей так нравились. Он зашел в отделение, где лежала Айлин, и мгновенно приковал к себе взгляды медсестер и других пациенток. Сотрудницы между собой шушукались: «Повезло же женщине из 201. Лежит в вип-палате. Сам Ильясович ее каждый день осматривает. А тут и муж такой статусный. Неудивительно!»

Рустам подошел к палате жены и заметил, что дверь открыта настежь. Из комнаты доносились голоса и звонкий смех Айлин. Сердце неистово застучало, а в ушах звенело так, что можно было оглохнуть. Почему она смеется? Над чем? Для кого?

Подойдя ближе, он понял, что рядом с его женой мужчина. Рустам до белых костяшек сжал, даже сдавил несчастный букет. Он встал в дверях и со злостью наблюдал, как Айлин и Арсен стоят у ее кровати и смеются. Слишком близко. Слишком интимно. Врач держал ее за руки, а она пыталась сделать первые шаги. Его старшая жена улыбалась другому. На мужа она вчера орала, а человеку, которого знала всего несколько дней, дарила свою обворожительную, лучезарную улыбку.

– Давайте, Айлин, вы сможете! Первые шаги самые сложные. Не бойтесь. Я рядом, – подбадривал Арсен.

– Вы только меня ловите, если я упаду, – все еще улыбаясь, попросила она.

– Конечно, не переживайте. Если надо, на руках донесу вас до кровати, – пошутил мужчина и Айлин засмеялась.

Рустам озверел. Ревность опустилась красной тряпкой на глаза, а он, как разъяренный бык дышал через нос и трясся от гнева.

– Айлин! – громко рявкнул он, заставив жену и ее врача обернуться.

Глава 12

Айлин

– Айлин! – снова прорычал мой муж, будто я и с первого раза его не услышала.

– Я просила тебя не таскаться сюда, – сказала совершенно спокойно, а в душе полный раздрай. Пришел с моими любимыми цветами, весь такой красивый и суровый. В мыслях промелькнуло, что мне придется долго и мучительно отвыкать от него и моей любви к нему. А он не облегчает задачу, а лишь усложняет ее.

– Может, ты уже отлипнешь от моей жены? – переводит грозный взгляд на Арсена и мне становится очень стыдно.

***

За несколько минут до появления мужа, Арсен Ильясович пришел в палату и, увидев меня в кровати, нахмурился.

– Айлин, вам уже пора вставать и ходить, чтобы не было спаек.

– Простите, я пытаюсь, но болит очень сильно. Хожу только в туалет, – жалуюсь я как ребенок.

– Понимаю, но надо. Тем более вам делают обезболивающее, – он неожиданно протягивает мне руку. – Давайте я помогу вам встать. Нужно начинать ходить хотя бы по палате.

Я вкладываю свою ладонь в его и медленно поднимаюсь. Затем сажусь на кровати, все еще чувствуя тянущую боль. Морщусь и чешу нос, понимая, что это жутко несексуально, но Арсен Ильясович почему-то смеется.

– Вы меня таким видом не разжалобите. Сначала ходим по комнате, потом по коридору. Дальше – в саду больницы. Готовы??

Я киваю, и доктор поднимает меня за руки. Жмурясь от боли, выпрямляюсь.

– Давайте, Айлин. Пару шагов вперед.

На мне футболка, спортивные штаны, какие-то совсем смешные носки с авокадо и легкие тапочки, которые притащила Диана. Шаркая по полу, делаю несколько шагов, ловя себя на мысли, что уже не так сильно болит.

– Я как будто учусь заново ходить, – смеюсь я как маленькая девочка. Не знаю почему, но рядом с Арсеном мне очень легко и спокойно. Будто я давно его знаю.

– Давайте, Айлин, вы сможете! Первые шаги самые сложные. Не бойтесь. Я рядом, – подбадривает доктор, держа меня за локти. На нем сейчас синий хирургический костюм. Невольно смотрю на его сильные мускулистые руки и кисти с набухшими венками. Поднимаю глаза и неожиданно ловлю на себе взгляд доктора. Он смотрит заинтересованно и отчего-то широко улыбается. А я лишь думаю о том, что в общем-то Диана была права – он красавчик. Черные волосы, аккуратная щетина и улыбка такая, что невольно смущаешься. А ведь я уже не девочка, да еще и замужем.

– Вы только меня ловите, если я упаду, – все еще улыбаясь, прошу я.

– Конечно, не переживайте. Если надо, на руках донесу вас до кровати, – шутит Арсен и я смеюсь над ее шуткой.

– Айлин! – слышу грозный рык будущего бывшего мужа и поворачиваю голову.

Молчу и часто моргаю. Вот это явление блудного мужа народу! Он снова рычит, чем выводит меня из себя.

– Я просила тебя не таскаться сюда, – раздраженно говорю я.

– Может, ты уже отлипнешь от моей жены? – требует Рустам, а я краснею от стыда за его поведение.

– Может, вы не будете мешать ее выздоровлению? – летит от Арсена ответ.

– Что ты сказал? – Рустам на взводе. Я его никогда таким не видела.

– Я сказал то, что хотел сказать, – с нажимом ответил врач. – Айлин нужно ходить, чтобы не было осложнений.

Рустам дышит как бык перед корридой. Арсен не тушуется перед ним, но все же отпускает мои руки и помогает сесть на кровать. Он старается быть дипломатом, но я-то вижу, что его покоробил этот обмен любезностями.

– Айлин, попробуйте походить, держась за кровать, или стену. Дальше будет легче.

– Спасибо, Арсен Ильясович, – как можно более дружелюбно улыбаюсь ему под недовольным взглядом мужа. – Извините.

Врач кивает, после чего выходит из палаты. Я же смотрю на Рустама и хочу треснуть ему по лбу чем-нибудь тяжелым. Например, голландскими розами.

– Ты не ответил на вопрос: что притащился? Я же сказала, что все вопросы через моего адвоката. Ее зовут Екатерина Ковалева. Имей ввиду и предупреди своего юриста, – складываю руки в замок.

– Мне не нравится этот врач.

– А я тебя не спрашивала, – отвечаю равнодушно. – Главное, чтобы мне нравился.

Рустам краснеет как помидор. А я неожиданно ловлю себя на мысли, что мне очень нравится его дразнить и доводить. И почему я раньше этого не делала? Ах да, потому что безумно его любила.

– Ты сейчас серьезно? – муж прожигает меня взглядом.

– Вполне, – не прерываю зрительный контакт.

Наша дуэль на грани. И, кажется, мы уже играем не по правилам.

– Я свяжусь с главврачом и попрошу, чтобы он к тебе больше не подходил.

– Ты этого не сделаешь, иначе опустишься в моих глазах еще ниже. Хотя куда тебе? Ты и так на самом дне, – услышав это, муж стреляет в меня ядовитыми стрелами. – Ты знаешь, что Арсен Ильясович спас мне жизнь? А перед операцией держал меня за руку и говорил, что все будет хорошо, – смотрю на него исподлобья, – Хотя это должен был делать ты. Но напомни мне, где ты был? – театрально развожу руки в сторону. – Ах да, кувыркался с младшенькой в Риксосе. Так что вон пошел отсюда, дорогой муж.

– Что мне еще сделать, чтобы…

– Мне все равно, – поднимаю ладонь, останавливая его пламенную речью – Я тебе уже сказала, что развожусь. Что ты ко мне все ходишь и ходишь? Ходок, твою мать.

Он несколько секунд смотрит на меня и молчит. Потом кладет на мои колени букет роз, который все это время держал в руках.

– Это тебе.

Рустам стремительно выходит из палаты, хлопнув за собой дверью. А я сижу, уставившись в одну точку. Вот так человек перечеркнул 17 лет счастливой семейной жизни. Горько и грустно от этой мысли.

После тихого часа решаю все-таки встать пройтись по палате. Боль терпимая и я даже умудряюсь дойти до окна. Открываю его и вдыхаю полной грудью свежий воздух. Как же хорошо! Последний месяц лета радует хорошей погодой: того адского пекла, что было в июле, уже нет, воздух не тяжелый, а вечерами, как обычно, с гор на Алматы спускается приятная прохлада. Как я устала сидеть в четырех стенах и ждать, когда меня выпустят на волю.

– Айлин, дочка, – слышу знакомый голос и чуть не подпрыгиваю на месте. Оборачиваюсь и вижу свою ене (свекровь).

Дарига как всегда выглядит безупречно: одета дорого и стильно для своего возраста, прическа, маникюр, величественная осанка. В ней всегда чувствовалась порода. Однажды она пошутила, что ее муж боится ходить налево, потому что жена в семье контролирует все деньги. Просто Дарига работала бухгалтером и в 90-е помогала мужу строить бизнес.

– Мама, здравствуйте! Как вы? Как съездили?

– Замечательно, но соскучились по тебе и девочкам.

Мы обнимаемся, свекровь целует меня в обе щеки и гладит по волосам.

– Ты не устала? Может, сядешь? – участливо спрашивает она.

– Да, лучше сесть, – прохожу к кровати и сажусь на нее.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Если можно так сказать,– вздыхаю я.

– Понимаю, дочка. Я пришла тебя попросить, – старается она найти слова

– Мама, не надо. Я знаю, что вы хотите сказать. Но я уже все решила. Мы разведемся. Это не обсуждается, – стараюсь скрыть волнение, но мой голос меня выдает.

– Пожалуйста, послушай, – ене берет меня за руки и смотрит глазами, полными отчаяния. – Он не знает, что творит. Он сам не мог, я знаю. Я же видела, как он тебя любил. Все видели. Самира и Райхан в шоке от его поступка. Это не Рустам. Эта…девка что-то с ним сделала. Он не мог так с нами поступить, – свекровь прячет лицо в ладонях и плачет.

– Не плачьте, мама, – глажу ее по руке. – Вы с папой всегда были ко мне добры. Но то, что произошло касается только нас. Он три года живет с токалкой. Их ребенку почти два. И знаете, как они назвали его? Тамерланом. Он же знал, но все равно сделал мне больно. Как он будет смотреть в глаза Анель и Лауре? Рустам для них герой, лучший папа. А теперь получается, что он предатель, который жил на две семьи. И самое ужасное, что он мне, – я показываю на себя пальцем и чувствую, что начинаю закипать. Вот уж правду говорит: не буди лихо, пока оно тихо. – говорит: я тебя люблю и ее люблю. И как я после этого должна себя вести, мама? Муж приходит и говорит, что кроме меня любит еще одну женщину, моложе меня на 10 лет!

– Она с ним что-то сделала! Эта девка, я даже по имени ее называть не могу. Я ходила к ясновидящей, когда узнала. Она посмотрела его фотографию и сказала, что приворот на нем сильный.

Я сначала смотрю на свекровь вылупленными глазами, а потом начинаю смеяться.

– И вы в это верите? Что-то он не похож на человека, которого приворожили. Ходит живее всех живых, бегает к ней, даже когда дома собираются гости.

– Вот! – зацепилась за что-то свекровь. – Он к ней бегает. Значит, она его тянет к себе. Она ему что-то добавила. Ясновидящая сказала, что кровь.

– Мама, я вас умоляю. Ну какая кровь? – закатив глаза, спрашиваю я.

– Менструальная, – всхлипывая, говорит она.

– О боооже! Ну что за каменный век. Не верю я в это, – покачала я головой. – Это не та ли колоритная дама, к которой вы меня после выкидыша водили?

– Да-да, та, – с надеждой в голосе говорит Дарига.

– Ну так ничего из того, что она сказала, не сбылось. Она говорила, что через год я опять забеременею. Будет мальчик. Муж будет его на руках кружить и к небу подбрасывать. Но как видите, – развожу руками, – ни мальчика, ни мужа. Так что не верю я ей. И менструальная кровь? Серьезно? – нервно смеюсь.

– А ясновидящая сказала, что так и есть. Правда…

Свекровь вдруг осеклась и прикусила губу. Я сразу поняла, что она случайно взболтнула лишнего. Значит, я не должна о чем-то узнать.

– Что правда? Мама, говорите. Что она сказала, что вы так изменились в лице?

– Айлин, прости меня, – снова заплакала Дарига. – Она не так все увидела, наверное. Но и на старуху бывает проруха.

– Что именно она сказала? – спрашиваю и теряю терпение.

– Она, -всхлипывает, вытирает нос платочком, – сказала, что сначала он сам…Сам увлекся этой девкой. А когда хотел закончить отношения, она его…

Я потеряла дар речи. Ну что ж, даже ясновидящая не удивила. Все сам, все сам. Ну конечно, а его кто-то заставлял под дулом пистолета спускать штаны?

– Мама, что вы хотите от меня?

– Чтобы ты его спасла от этой…проститутки. Она же всю жизнь ему испортит. Он как будто ослеп. Рустам же не был таким раньше. Он был серьезным, рассудительным, рациональным. Он со школы такой: семь раз отмерит, а потом отрежет. А сейчас он как попугай повторяет одно и то же: люблю, люблю. Но он же тебя только любит!

– Увы, уже не меня, – пожимаю плечами. – Рустам мне сам сказал, что она – его любимая женщина. Смешно, – горько усмехаюсь я. – Он даже обиделся, когда я назвала ее шлюхой. После этого я тем более не буду спасать. Он свой выбор сдалал, пусть живет с этим. Но вы правы в одном: я тоже его не узнаю. Будто он уже не тот человек,с которым я прожила 17 лет. Привороженный, не привороженный. Рустам мне нож в сердце воткнул и прокрутил несколько раз. Всё! Нет у меня больше любви. Одно разочарование. И если его кто и спасет, то только он сам.

Свекровь разревелась еще больше и долго не могла остановиться. Она причитала, что ее мальчика подменили и если я не смогу ей помочь, то она сама этот приворот снимет. Флаг в руки!

Глава 13

Томирис

– Мне пох** на то, что на него ничего нет! – грозно кричит в трубку Рустам. – Ищите! Найдите хоть что-нибудь на этого доктора. Скандалы, интриги, брал ли взятки? – пауза, во время которой он сжимает кончиками пальцев переносицу. – Что вы мне несете про его грамоты за геройство!

Томирис стояла у двери в комнату и подслушивала разговор Рустама с директором его службы безопасности. Из всего сказанного, она поняла, что речь идето враче его старшей жены, который почему-то был для Рустама как гость в горле. Томирис ужасно бесило отношение мужа к Айлин. Он носился с ней как ребенком, хотя она уже заявила, что подала на развод. А ведь именно этого Томи добивалась, когда пошла к ней домой несколько недель назад. Ей тогда надоело быть на вторых ролях, ждать, когда Рустам приедет навестить ее с ребенком, и слушать, как Айлин готовится к празднику, на который ей, как токалке вход закрыт.

То, что начиналось как желание вырваться из нищеты и найти мужчину, который будет обеспечивать ее за определенные услуги, давно превратилось в нечто большее. А ведь тетя предупреждала ее не привязываться, а уж тем более не влюбляться в того, для кого будешь токалкой. Был у нее такой принцип. Но Томирис пошла по другому пути.

Томирис назвали в честь сакской царицы. Красивое воинственное имя должно было принести счастье девочке, но с этим была беда. Сначала отец ушел из семьи, когда ей было четыре. Потом мать вышла замуж за другого и родила еще одну дочку. Отчим зарабатывал мало, мама все тянула на себе. Денег катастрофически не хватало, а маленькой Томирис так хотелось красивое платье и туфельки на день рождения. Но все свои хотелки приходилось задвигать, потому что выбрать можно было только одно, и то не очень дорогое. В 16 лет девушка расцвела: красивая грудь, упругая попа, нежная, белая кожа, черные волосы до пояса, и ангельское личико. Просто загляденье! Она стала замечать заинтересованные взгляды сверстников, мужчин постарше и…отчима. Пару раз он даже зажимал ее в коридоре, пока мать не видела. Томирис тогда стало так противно, что она испугалась и рассказала обо всем маме. Но та устроила скандал и кричала, что Томи все придумала. Девушку спасла тетя, которая в очередной раз приехала из столицы с подарками: привезла платья, юбки, брюки и блузки известных брендов, которые она уже не носила. Томирис кое-что подшивала и надевала на зависть подругам. Тетю звали Бахыт, что в переводе значит «счастье». И именно благодаря ей Томи вытянула свой счастливый билет.

Бахыт сразу заметила, что с племянницей что-то не так. Томи рассказала о матери и отчиме, и тетя решила помочь несчастной малютке. Она посоветовала ей поступать в столичный университет. Постараться, конечно, на грант, но если не получиться выбрать что-то не слишком дорогое и желательно с общежитием. Томи страстно хотела вырваться из бедности и маленького поселка под Астаной. Она много занималась, что поступить на бюджетное отделение, но ей не хватило баллов. Тогда она выбрала специальность «менеджмент» не в самом дорогом вузе и поступила.

Бахыт тут же взяла ее в оборот, одела, обула и устроила на работу в магазин косметики. Она частично оплачивала учебы племянницы, остальное покрывала сама Томирис. На себя оставались жалкие гроши. Однажды Томи пришла в гости в ее шикарную квартиру в новом жилом комплексе. Она с восторгом осматривала апартаменты, будто бродила по музею. Во время чаепития не выдержала и спросила, кем Бахыт работает и откуда у нее столько денег. Тетя звонко засмеялась. Она тогда разоткровенничалась и рассказала всю правду жизни.

– Какая ты смешная девочка! Я не то чтобы работаю. Я вдохновляю своего мужчину на подвиги, чтобы он много работал, и у меня все было.

– А почему этот мужчина на тебе не женится? – удивлялась девушка.

– Потому что у него уже есть жена, – спокойно ответила Бахыт. – И я на ее место не стремлюсь.

– Ты что, – шепотом спросила Томи, – токалка?

– Ну да, – пожала плечами женщина. – Сейчас будет шок-контент, моя дорогая. Но это не для того, чтобы напугать тебя. Просто это такая правда жизни, от которой не скрыться. Вот уже несколько лет я вторая жена одного очень состоятельного бизнесмена. Ему 55, мне 35. И всем, что у меня есть, я обязана ему. Он купил мне квартиру, машину, возит за границу. Я за это его люблю, дарю ему радость и удовольствие, продлеваю жизнь.

– А как же его жена? Она знает о тебе?

– Знает. И мы с ней даже мило побеседовали. Видишь ли, за столько лет брака, они перестали любить друг друга и быть любовниками. Живут, как соседи, как брат с сестрой. Дети уже взрослые. Но он за нее любого порвет. А разводиться…Зачем? У них столько совместно нажитого, что делить до ишачьей пасхи придется. Ни ему, ни ей это не нужно.

– И что, жена не против?

– Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось. Она же понимает, что лучше одна токалка с понятиями, чем десятки любовниц с придурью. Я не лезу в их семью, не качаю права, не стремлюсь общаться с родственниками. Я вообще кошка, которая гуляет сама по себе. Правда, родить хочу. Для себя. Хотя если у меня от него будет сын, то я могу вообще не переживать, он даст ему все. Но что-то пока с этим не получается.

– А замуж ты разве не хочешь? – не унималась Томирис, которой вдруг все это стало очень интересно.

– Ой нет, – поморщилась она. – Я была там, мне не понравилась. Что я видела: мужа, который не работал и избил до выкидыша. До сих пор разгребаю.

– А я? – глаза ее заблестели. – Я смогу стать такой, как ты?

Тетя серьезно на нее посмотрела и ответила:

– Нет. Тебе этого не надо, Томи. Роль токал не для тебя. Ты же у меня такая красивая, – улыбнулась Бахыт. – Послушай свою опытную тетю и сделай все правильно. – Тебе сейчас 18 и ты девушка, так?

Томирис кивнула.

– Вот и молодец. Сохрани девственность для хорошего парня из состоятельной семьи. Это Астана, детка. Здесь таких много. Надо, чтобы тебя любили и на руках носили. Ты по натуре такой человек, я же вижу. А если нет – ты будешь творить глупости. Поэтому именно тебя одну должны любить. Нет ничего такого, чтобы выйти замуж по расчету. Лучше уж, когда любят тебя, чем ты.