Текст книги "Капкан для лисички (СИ)"

Автор книги: Лисавета Синеокова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Римка, айда с нами кататься! – прокричал Михаил и сверкнул лихой щербатой улыбкой.

– Ну, уж нет. К тебе я на мотоцикл не сяду, лихач. Мне моя жизнь еще дорога, – ответила девушка, перекрикивая рев моторов. – К тому же, мне уже домой пора.

– Да ладно тебе, Рим. Не подбросим, что ли? – волк шлепнул ладонью по сиденью позади себя. – Садись давай.

– Нет. Я лучше к Володе, если он не против.

Владимир, крупный молодой человек с совиными глазами, только качнул головой, мол, запрыгивай и покатили, нечего тут полуторачасовые пляски с бубном разводить.

Белочка устроилась позади Владимира, умостила хвост поперек своих коленей и крепко обхватила водителя за пояс, прижавшись к широкой спине.

– Римка-Римка, ты разбиваешь мне…

Что именно она разбивает Михаилу, Римма не услышала, потому как моторы взревели и понесли своих всадников вперед по вечерней полупустой полосе. Замыкающим стал волк, а в голове ехал Ар Вольских.

Белочка смотрела через плечо Владимира вперед на уходящую вдаль дорогу. Кожаная куртка Аркадия, маячившего впереди, привлекала внимание рисунком змеи, набитым красной строчкой. Нахлынуло ощущение дежавю: красная змея застыла, как сейчас, а ее хозяин провожает взглядом обладательницу пушистого рыжего хвоста с белой кисточкой, оттаяв только, когда та садится в автобус. Так что зря Игорь думал, будто Тому не проводили.

Парни, как и обещали, с ветерком доставили Римму домой, но только она попрощалась с ребятами, побудившими соседей ревом мотора, и уже хотела зайти в подъезд, как зазвонил смартфон.

– Алло?

– Риммочка, это Ростислав Алексеевич тебя беспокоит, – донеслось из динамика.

– Здравствуйте.

– Добрый вечер. Ну что, Риммочка. Как прошел день? Тамара справлялась с работой?

– Да, Ростислав Алексеевич, у нее хороший опыт.

– Вот и отлично. Я думаю, тебе стоит приглашать ее почаще. Девочке явно не хватает общения, а так она потихоньку втянется в коллектив. Я на тебя рассчитываю, Риммочка. Доброй ночи.

– Доброй ночи, Ростислав Алексеевич, – вежливо попрощалась белочка и завершила вызов, едва сдерживаясь, чтобы не шарахнуть смартфоном об дверь. Техника-то не виновата, что ее за сегодня успело достать семейство Красноярцевых почти полным составом.

Римма и сама хотела позвать Тому еще раз. Расторопных рук всегда была нехватка. Но неуместная, по сути, директива сверху испортила все настроение. Вот с чего бы старшему Красноярцеву, занимающемуся в основном помощью лишившимся жилья семьям, резко интересоваться даже не столько приютом для животных, сколько именно Томой? Опять эти… лисы чего-то мутят. Разворошат своими интригами осиное гнездо, потом в общину, как на войну, ходить придется. Фыркнув, Римма зашла в подъезд, громко хлопнув дверью, чтоб хоть как-то отвести душу.

Глава вторая, в которой машины устраивают восстание, а преимущества воспринимаются еще и на слух

Условно спокойный ритм дом – учеба – дом – поездка-к-маме-на-выходные-раз-в-месяц теперь видоизменился, но я была этому только рада. Теперь дважды в неделю я помогала в приюте для животных, где меня стали активно зазывать появляться в общине чаще. Тоня, узнав про помощь зверятам, меня поддержала, а по поводу общины ничего не сказала, равнодушно пожав плечами. Даже несмотря на приглашение Геннадия Захаровича, она не хотела там появляться. И я ее понимала.

А после очередной субботы, в которую не вышло отмазаться, дома меня ждал сюрприз: запрос в друзья в сети от Аркадия Вольских. Мои брови удивленно поползли вверх, а курсор – к страничке парня. Личных фоток Ара было немного, а с обнаженным торсом и 'банками' на руках – вообще ноль. Адекватный. Это, конечно, хорошо, но слегка разочарованный вздох все-таки вырвался – после прогулки на пляже в следующую встречу я специально разыскала змея взглядом в доме общины и теперь точно знала: плечи натуральные. Как и руки.

С тех пор Ар стал часто подходить ко мне, чтобы поздороваться и узнать, как дела. Но из того, что я видела, он в принципе был дуалом очень общительным и легким на подъем. Мало кто из общинских девчонок оставался без его внимания. Так что, запретив себе млеть от улыбки с ямочками, я приняла запрос и занялась своими делами.

К моему удивлению, запрос оказался не вежливой данью знакомству. Чуть позже Ар написал банальное 'привет', и беседа закрутилась, превратив чтение очередной монографии, полезной для написания курсовой работы, в фон. Но в разгар переписки давно кашляющий ноут сделал мне ручкой и потух.

Я почувствовала себя преданной. Ладно, чат, но там же было столько учебных файлов! И черновик курсовика!

– Ах ты, гадкая техника, я же тебя раз в неделю тряпочкой протирала, кисточкой выметала, печеньем на тебя не крошила. Что же тебе не глянулась, окаянная?

В растерянности я не знала что делать: плакать, смеяться или биться головой об стену. Как нормальный студент своего времени, я в библиотеку ходила только тогда, когда книгу нельзя было скачать в интернете. И как теперь быть? Как вообще искать ремонтников без интернета?

Убив полчаса попытками включить неблагодарную машину, я махнула рукой и решила дожидаться Тоню, убежавшую гулять с подружкой. Придет – поищу на ее ноуте лекаря для своего захворавшего друга, главное, чтоб только не окочурившегося. С такими мыслями, я решительно встала и отправилась на кухню варить суп. Должна же быть хоть какая-то польза от безинтернетного существования.

Смартфон зазвонил, когда в бульон отправился мелко нарезанный лук. Номер был неизвестен. Поколебавшись десять секунд, я все-таки ответила на вызов.

– Алло? – стараясь скрыть подозрительность в голосе.

– Лисичка, ты куда пропала? – раздался с того конца знакомый голос.

– Ар? – а вот удивление скрыть не удалось. Поисковая способность у этого парня была уровня восьмидесятого, не меньше. – Да у меня комп накрылся. Не хочет работать. Так что я временно недоступна.

– А что с ним? – голос стал суховато-деловым.

– Не знаю. Просто выключился и все. Из разряда 'глаза б мои тебя не видели'. Надоела, наверное.

В динамике хохотнули.

– Это он зря. Давай, подъеду, гляну, что с твоим компом, – вопросительная интонация в том, что должно было быть предложением, отсутствовала напрочь.

– Да ну, Ар, не надо. Скоро Тоня придет, найдем мастера и…

Но договорить мне не дали:

– Лисичка, я пошел за шлемом. Пришлешь адрес в смс.

И все.

Я ошарашено смотрела на смартфон. Смартфону было все равно. Он флегматично высветил 'вызов завершен' и потух.

Итак, мы имеем легкую дезориентацю, недоваренный суп и парня со шлемом, ждущего сообщение с адресом. Скинув смс, я вплотную занялась варевом и твердо решила завести тесто на блины. Благородный порыв заслуживает поощрения, да и мамина наука, что любая особь мужского пола, попавшая на женскую жилплощадь, должна уходить оттуда прикормленной, сыграла свою роль.

Звонок в дверь раздался через час. Открыв дверь, я увидела улыбающегося Ара.

– Привет, – поприветствовал он.

Почувствовав, что начинаю краснеть, посторонилась, пропуская парня. Ох уж эти ямочки!

– Привет. Проходи.

Закрыв дверь, я развела бурную деятельность:

– Вот. Давай куртку, я повешу. Ботинки сюда, ага. А тапочки только девчачьи.

Змей усмехнулся при виде тапок с большими розовыми цветами и поинтересовался, указывая на Тонины:

– А эти что, кусаются?

– Нет. Но вот хозяйка вполне может. Так что лучше не рисковать, – улыбнулась я.

– Риск – дело благородное, однако, воздержусь. Очень у них морды свирепые, – хохотнул Ар. – Показывай, где тут у тебя восстание машин.

Проводив парня в свою комнату, я сдала с потрохами коварного предателя, подсунувшего мне такую свинью в неподходящий момент. Хотя для пропажи интернета или доступа к компу не бывает подходящих моментов. Ообенно у студента.

Буркнув 'р-р-разберемся', Ар – это сокращение у меня прочно ассоциировалось с попугаем – устроился на диване и принялся колдовать над строптивой техникой.

– Может, чаю? – поинтересовалась во мне радушная хозяйка.

– Все потом, – ответил мужчина-за-работой, не отрывая взгляда от кокетливо моргнувшего монитора.

Утешив себя тем, что этот самый мужчина пришел, строго говоря, не ко мне, а именно на свидание с прихворнувшим черным 'асусом' и вообще, мне о курсовике думать надо, а не о всяких глупостях, я отправилась на кухню, оставив дверь приоткрытой. Погруженный в задачу, которую нужно было решить, Ар этого, по-моему, даже не заметил.

А еще через полчаса домой вернулась Тоня с подругой.

– Томусь, мы принесли тортик! – радостно провозгласила она на всю квартиру.

– И мне кусочек оставьте! – ответил им мужской баритон из моей комнаты.

Я подоспела как раз к моменту, когда глаза у Тони были от удивления еще больше округлены, чем обычно. Троюродная перевела взгляд с приоткрытой двери на черные берцы, а потом и на меня.

– Это кто? – тихо спросила она.

Из-за плеча сестры выглянула заинтересованная Полина, приподнявшая в знак интереса серенькое заячье ушко.

– Тонь, я не поняла, у Тамары тут что, жених нарисовался?

– Девочки! – яростно прошипела я и сделала страшные глаза. Еще не хватало, чтобы Ар про 'жениха' услышал. Из того, что я уже о нем успела понять: не сбежит ведь! Глумиться станет, змей. – Давайте отнесем тортик в холодильник!

– Тапки мои, надеюсь… – начала Тоня, предварительно сурово насупившись, но я не дала ей договорить:

– На месте твои тапки. Я строго блюду их честь от посягательств.

– И правильно делаешь. Особенно от мужских посягательств. Как мне потом изнасилованные чужими мужскими ножищами тапки носить? – пробурчала сестра, переобуваясь, под тихое хихиканье Полины.

На кухне девчонки оценили мои кулинарные старания очень выразительными взглядами, хоть и не произнеся ни слова. И то хлеб, но, кажется, зайка только уверилась в своих матримониальных предположениях.

– Рассказывай! – тихо велела Тоня, гремя чашками и ставя чайник на огонь.

– Да нечего рассказывать, – буркнула я. – Ар узнал, что у меня проблемы с ноутом, и предложил помощь.

– Ар – Аркадий? – деловито уточнила совушка, нарочито громко ставя сахарницу на стол.

Я кивнул.

– Вольских, что ли? – уточнила Полина.

Я снова кивнула.

– И теперь он в твоей комнате возится с твоим ноутбуком, – не вопрос – констатация факта, но я все равно кивнула, ощущая себя болванчиком.

– За ноут не переживайте, он в этом деле разбирается. В общине к нему часто обращаются с просьбой договориться с техникой, – заметила зайка, подбираясь к стопке блинов.

– Ты когда в последний раз в общине-то была? – фыркнула Тоня.

– Мастерство не пропьешь! – отбрыкалась Полина.

– А вы вообще чего так рано? – решила сменить тему я.

– А когда нам нужно было подойти? К свадьбе или к первенцу? – саркастически изогнув бровь, поинтересовалась троюродная язва.

Зайка фыркнула и подавилась то ли хохотом, то ли блином.

– Тоня! – шепотом прокричала я.

Совушка по-доброму усмехнулась и сдалась:

– Все-все. Пойду, кину сумку в комнату.

Через пять минут она вернулась с крайне задумчивым выражением лица и странно горящими глазами, чтобы, присев за стол, прознести:

– Ой, забыла мобилку. Поль, будь другой, принеси, а?

Зайка, любовавшаяся видом двора из окна, дернула хвостиком и повернулась в недоумении.

– Тонь, а самой не судьба? – удивилась я.

– Поль, очень надо, – не обращая внимания на меня, повторила просьбу совушка.

Пожав плечами, Полина покинула кухню, чтобы вернуться через несколько минут с выражением лица, подобным Тониному, и занять место рядом с совушкой. Девчонки многозначительно переглянулись и уставились на меня.

– А где телефон? – спросила я, не понимая, что происходит.

– Ой, я его забыла, – повинилась зайка и слегка зарделась.

– Ладно, я сама принесу.

Я поднялась с табуретки и пошла в Тонину комнату, недоумевая, что происходит с девочками. Телефон лежал на столе. Подхватив агрегат, вышла из комнаты и наткнулась взглядом на свою собственную открытую дверь. Вернее, не дверь, а проем. А в проеме виднелся Ар. Снявший свитер Ар, сидевший теперь в одной футболке, обрисовывающей широкий крепкий торс, с коротким рукавом, не скрывающим рельефного мясца на руках. Выползая как раз из-под этих самых рукавов, по бицепсам-трицепсам вилась завораживающим узором широкая лента змеиной чешуи. Она доходила до локтя, обвивая руки по спирали. На скулах увлеченного змея тоже проступили и ползли к вискам обычно отсутствующие сине-черно-зеленые чешуйки, делая его похожим на героя комиксов. На невероятно притягательного и ужасно реального героя комиксов. В горле пересохло. Теперь все ясно. Ох уж эти незваные биологически-обоснованные реакции.

Змей сидел, погрузившись в работу. Но, заметив краем глаза движение, поднял голову, улыбнулся и отчитался:

– Я почти все.

– Отлично. Чай почти готов, – ответила я, радуясь не осипшему голосу, и ретировалась на кухню.

– Вот твой телефон, забывчивая ты моя, – произнесла я и села напротив девчонок.

Пока чайник закипал, мы сидели в молчании. Но только стоило ему огласить пространство требовательным задорным свистом, как Полина, сверкая глазами, наклонилась ко мне и прошептала:

– Тома, надо брать.

– Что брать? – не поняла я.

– Мужика брать, – пояснила Тоня. – Ты посмотри, какой он… умный! В компьютерах, вон, разбирается.

Девчонки едва сдерживались, чтобы не расхохотаться, но глаза их уже давно наполнял гомерический хохот.

– Ну, вас! Козочки! – фыркнула я и отправилась выключать газ под чайником, пока тот не перешел на фальцет.

Когда Ар зашел в кухню, я как раз успела смешать черный и травяной сбор и поставить их настаиваться в заварочном чайнике. Поздоровавшись с девчонками, змей передал мне ноутбук со словами 'принимай работу'.

'Асус' самодовольно лучился новой заставкой с чем-то явно металлическим, остроугольным и брутальным, как бы намекая, что она его суровой мужской натуре подходит гораздо больше, чем прежняя с цветочкам и феечками. Но больше всего меня насторожила девственная чистота рабочего стола. Неужели ничего не удалось спасти?

В момент, когда я была уже близка к панике, Ар подошел и, встав рядом, провел пальцем по тачпаду вниз, вызывая всплывающую панель задач, на которой красовалась кнопка 'ярлыки'.

– Я все твои файлы и ярлыки сюда покидал, – объяснил парень, а потом навел курсор на верхний правый угол и нажал.

И что было в углу? А в углу была невидимая папка с одинокой точкой в названии. Ах, ты ж… мастер маскировки! Я ведь чуть с карачуном знакомство не свела!

– Спасибо, – произнесла я и как бы невзначай отодвинулась, разрывая контакт с раздетой мужской рукой, делая пометку перед следующей встречей не жалеть тоналки, чтобы даже намек на румянец не просочился. – Присаживайся. У нас супчик свежий, и я блинов напекла.

– А тортик уже съели? – нарочито удивился змей.

– Тортик только после супа! – непримиримо заявила Тоня.

Опустошив тарелку супа вприкуску с блинами и получив, наконец, честно заслуженный торт с чаем, Аркадий не стал засиживаться. Я пошла проводить его в прихожую, пока девчонки гремели грязной посудой на кухне.

– Спасибо, Ар, ты меня очень выручил, – еще раз поблагодарила парня я.

– Да не за что. Обращайся, – улыбнулся он и сверкнул серыми глазами с вертикальными зрачками. – И приходи в субботу в общину.

Пообещав обязательно появиться на еженедельном собрании дуалов, я закрыла дверь за змеем и вернулась в кухню. Совушка и зайка убирали со стола и бросали на меня хитрые взгляды.

– Девчонки, прекращайте! Он просто по-дружески помог.

– Так мы ничего и не говорим, – сделав подчеркнуто невинные глаза, парировала Полина.

Ну-ну, так многозначительно 'не говорить' еще поучиться надо!

Искрящуюся атмосферу прервал звук сообщения. Зайка заглянула в смартфон, прочитала смс, смутилась и поспешила спрятать девайс. Смутилась?!

– Опять он? – спросила Тоня.

– Кто 'он', и что значит 'опять'? – навострила рыжие ушки я.

Полина кивнула.

– Эй! Нечестно! Почему я ничего не знаю? – возмутилась я заячьей скрытности, одновременно ухватываясь за перемену темы.

– Да там ничего особенного, – попыталась отговориться Полина, но я грозно щелкнула челюстями.

– Покусаю!

Оказалось, что вот уже с неделю Полина получает милые смс сообщения от Романа. Роман приехал из Франции на историческую родину погостить к родне. Историческая родина встретила Романа в своем духе, радушно: сосулькой по голове, сорвавшейся с нечищеной крыши. Сосулька прошла по касательной, но кожные покровы повредила, поэтому Роману пришлось обратиться за помощью в больницу, где он и угодил в заботливые руки Полины. Руки у нашей зайки были маленькие, мягкие, с аккуратными тонкими пальчиками и ухоженными ноготками. Но главное – они были профессиональными. Получив от милой медсестры первую помощь, повязку и листочек с рекомендациями по дальнейшему уходу за царапиной, Роман включил французский шарм и разжился еще и номером телефона. Так что теперь у Полины был свой Роман по переписке.

– И что, просто смс? На свидания не зовет? – поинтересовалась я.

– Как же не зовет! Зовет! Зазывает! Приманивает! А Полька артачится! – сдала подругу с потрохами Тоня.

– Но почему? – удивилась я.

– А потому! – неожиданно эмоционально ответила зайка. – Вот он через месяц уедет в свою заграницу, и кончатся свидания, сообщения. А мне тут страдай! Не хочу!

– А если он тебя с собой заберет?

Полина посмотрела на меня, как мать смотрит на несмышленыша.

– После месяца знакомства? Очень сомневаюсь.

Я громко вздохнула. Поля вздохнула едва слышно. Со стороны Тони тоже раздалось что-то подозрительное похожее на 'эх..'

– А он какой из себя на морду лица?

– Ну, он брюнет, – стала описывать Полина, – высокий, немного худой. Хотя скорее жилистый, а не худой. Что еще… Еще у него классный черный хвост, как у всех пантер…

– Он пантера? – загорелась я.

Зайка кивнула.

– Так с этого надо было начинать! Нет, ты глянь! За ней пантер с хвостом увивается, а она динамит и, самое главное, молчит! – в моем голосе был слышен праведный, но слегка наигранный гнев.

– Вот-вот, – поддакнула Тоня, а потом хитро прищурилась и приглушенным голосом произнесла:

– Поля, надо брать!

В доме общины было шумно. На улице крепчал мороз, так что местной детворе было строго воспрещено покидать помещение. Маленькие медвежата, волчата, рысята, зайчата и прочие ушасто-хвостатые и не очень дети ерзали, дрыгали ногами, пихались, громко хихикали, пытаясь сдерживать внутреннюю энергию. Но энергия била гейзером и сдерживаться не желала. Когда шум достиг критической отметки, Ростислав Алексеевич обратился к детям общины с просьбой вести себя как мышата – мышата, к слову, издавали едва ли не тигриный рык, принимая активное участие во всей этой кутерьме.

Трепета перед главой хватило ровно на пять минут, а потом гул снова начал набирать обороты. Тогда встал Геннадий Захарович и попросил всю детвору спуститься на подвальный уровень, где их уже ждут.

Дети дуалов с радостным попискиванием и похрюкиванием ринулись к лестнице, располагавшейся справа от входной двери. Их сопровождали родительские вздохи, полные искреннего облегчения.

Улыбнувшись, я выждала минут десять и отправилась вслед за малышней – все равно ничего мне интересного не говорилось.

Подвальный этаж делился на несколько помещений: небольшую кухню, чулан для хозяйственного инвентаря и здоровенный спортзал. Именно в спортзал и согнали всю детвору, где маленькие дуалы теперь бегали, прыгали, скакали и всячески резвились под присмотром нескольких девушек и, как ни странно, Ара. И помощь им, как я и думала, была вовсе не лишней.

Час активного времяпрепровождения слегка спустил завод маленьких вечных двигателей, и скоро они стали уставать, а некоторые, соответственно, капризничать. Тогда Ар ненадолго оставил нас с девочками подуставшим детям на растерзание, чтобы вернуться через пять минут с гитарой подмышкой.

– Будем петь! – объявил он.

Дети восприняли идею с энтузиазмом. Усадив вымотанных ребят на маты, змей подстроил гитару и обернулся к нам:

– Что будем петь?

Выдрочка Инга, занимавшаяся с детьми-дошколятами в саде при доме общины, тут же предложила хорошо известные детские песенки. Даже ноты к ним очень оперативно принесла, пока дети не растеряли интерес. Однако 'кузнечик', 'тра-та-та тра-та-та мы везем с собой кота' и 'никогда не стой на месте трам-пам' быстро отзвучали, и стало видно, что малышня теряет энтузиазм к хорошо известному репертуару.

– Дядя Ар, а ты знаешь песню бременских музыкантов? – заговорщическим полушепотом спросила я, одной только громкостью привлекая всеобщее внимание.

Дядя Ар выгнул бровь, отмечая обращение.

– 'Ничего на свете лучше нету'? – уточнил он.

Я кивнула.

– Дядя Ар знает песни бременских музыкантов! – пафосно возгласил он.

– А вы знаете песни бременских музыкантов, народ? – поинтересовалась я у детворы.

Признаться, знали не все, да и особого интереса заметно не было. Тогда я решилась на хитрый маневр.

– Тогда петь будет дядя Ар. А те, кто знает слова, могут ему подпевать.

Змей хмыкнул и добавил:

– А главной помощницей дяди Ара будет тетя Тома, у которой важное задание: держать шпаргалку с аккордами, чтобы было видно. А то дядя Ар уже почти старый и наизусть их не помнит.

Малышня захихикала и стала подбираться поближе.

С ироничной ухмылкой змей передал мне смартфон, на экране которого висел текст нужной песни с обозначениями аккордов, и резкими движениями стал бить по струнам.

Голос у Ара был приятным, низким и с едва уловимой хрипотцой. От него почему-то становилось волнительно-трепетно. Я старалась петь тише, чтобы не перекрикивать. Детям особенно нравилось, что им поет дядя, потому что к пению тетей они давно и прочно привыкли.

Вдобавок к голосу, у Ара была отличная мимика. Он играл бровями, хмурился, потом веселел. Дети улыбались, с удовольствием вовлекаясь в игру. Уже в первом куплете они громко подпевали нам 'Ла-ла-ла-ла-ла' 'Е! Е-е! Е-е!'.

Так что отвертеться только одной композицией из репертуара незабвенных музыкантов из Бремена не удалось. Следующую парень выбрал сам. Ей оказался дуэт трубадура и принцессы. Кивнув мне, он принялся перебирать струны уже в совсем ином характере.

Первые строчки был мои. Я пропела их, от души гиперболизируя эмоции несчастной принцессы, как будто она была, как минимум, заперта в холодном мрачном подземелье и прикована пудовыми кандалами к стенам.

'В клетке птица томится, ей полет незнаком.

Вот и я, словно птица. В замке я под замком'

Ар органично вписал модуляцию, дал себе пару аккордов настройки и пропел, глядя на меня и совершенно не кривляясь:

'Встанет солнце над лесом, только не для меня.

Ведь теперь без принцессы не прожить мне и дня'

Вот зачем так делать?! Из-за этого мужчины я опять начинаю краснеть! А рыжие, между прочим, очень ярко выражено краснеют, от осознания чего краснеют еще больше. Грудь опалило острое чувство неловкости и смущения, так что третий куплет я исполняла, вполне искренне ощущая все беспокойство принцессы и разделяя ее смятение:

'Что же это такое? Что случилось со мной?

В королевских покоях потеряла покой'

Когда отзвучали последние звуки гитары, меня и мое смущение спасли дети. Они наперебой предлагали следующую песню для исполнения, но в этот момент двери зала открылись, и в них стали заходить родители. Стол по заявкам завершился. И, к моему огромному облегчению, вокруг была масса отвлекающих факторов, так что смотреть на змея было совершенно необязательно. Тем более что и он уже давно смотрел в другую сторону.

Когда малышню разобрали и увели, укутав в кучу одежек, я тоже отправилась наверх за курткой. В небольшой гардеробной я снова столкнулась с Аром.

– А ты неплохо поешь, – заметил он.

– Спасибо.

Я улыбнулась, мысленно обещая организму неделю без сладкого, если он прибавит хоть тон к цвету моей кожи.

– У нас, кстати, бывают вечера, когда и пение пригождается. Необязательно с мелкими. Хотя и с ними выходит неплохо. Тебе стоит прийти.

Парень снял мою куртку с крючка и протянул мне, а потом развернулся, чтобы достать свою.

– Спасибо за приглашение. Но у меня учеба, и я Римме помогаю в приюте…

– Хотя бы подумай, – прервал он мою извиняющуюся речь, намекающую на отказ, и улыбнулся.

Гад… Опять эти ямочки! Не анатомия, а оружие массового поражения какое-то!

– Хорошо, я подумаю, – пообещала я и повернулась к выходу.

У выхода стояли трое девушек, которые были с нами в зале и занимали малышню. И сейчас на лице одной из них, выдрочки Инги, был очень напряженный нездоровый интерес к чужой беседе.

Мне стало неловко до мурашек от пристального холодного взгляда девушки. Остановив сползающую улыбку на полпути, я попрощалась с девчонками и поспешила покинуть дом общины, размышляя о процентном соотношении вреда и пользы от абстрактно-взятого мужчины.

В 'Лапе', как сокращали волонтеры название приюта, было много работы. Зима. Зимой бездомные животные нуждаются в помощи, как ни в какой другой сезон. А тут еще и столбик термометра опустился ниже двадцати. Вольеры, огороженные рабицей, опустели. Всех крупных подопечных мы переместили в деревянный специально обустроенный амбар. В такие холода зверей нужно было кормить чаще, да и с чисткой вольеров работы было достаточно. Сегодня я занималась как раз этим. В основном уборку территорий старались проводить дважды в день: утром и вечером. Чистили согласно графику, чтобы все было честно. И сегодня как раз была моя очередь. Облачившись в робу, высокие резиновые сапоги и рукавицы, я вооружилась лопаткой и ведром и отправилась наводить красоту в места временного пребывания братьев наших меньших.

Зверята в приюте были, по большей части, дружелюбные или тихие, попадались даже и дружелюбные и тихие, но иногда случались и с непримиримым характером. В большинстве своем, собаки радовались ежедневному ритуалу уборки, во время которого им доставалась и короткая нехитрая ласка, и общение. Некоторым особенно радостным, кидающимся под инструмент, перепадало и крепкое словцо. Но был у нас в дальнем вольере один нелюдимый угрюмый тип по кличке Грозный. Грозный был здоровенным кобелем дворовой масти с порванным ухом и парой шрамов на морде. Он никогда не брехал, не поддерживал общую кутерьму, если вдруг та заводилась, не выпрашивал еду, не заглядывал преданно в глаза, не вилял хвостом. Единственное, что себе позволял этот суровый пес: тихое рычание, после чего либо тот, на кого рычал Грозный, уходил, и все смолкало; либо Грозный начинал рычать громче и яростней. Тогда причина его недовольства уж точно улепетывала, потому что звуки, которые издавал пес, были действительно очень страшными. Римма рассказала, что за тот месяц, что постоялец провел в приюте, он не проникся доверием ни к кому из волонтеров, и посоветовала не соваться в вольер, если пес ворчит. Единственный раз, когда его рык полностью проигнорировали, Грозный кинулся. Парень, не ожидавший такой реакции на вторжение в личное пространство собаки, отделался разодранными штанами и глубокими царапинами на икре. Неудивительно, что за прошедший месяц найти хозяина Грозному так и не удалось.

Перед тем как открыть дверцу дальнего вольера, я остановилась и посмотрела на хозяина помещения. Пес лежал в дальнем углу и не сводил с меня пристального взгляда. Казалось, он вообще забыл, как моргать.

– Привет, красавец, – тихо и как можно более миролюбиво обратилась я к постояльцу. – Пришло время уборки. Ты же не против слегка освежить обстановку?

Пес не сделал ни единого движения, но и взгляда не отвел. Подумав, я сходила за лопатой с длинным черенком. Быстро собирая продукты жизнедеятельности, я старалась не выпускать Грозного из виду. Он отвечал мне тем же.

Закончив с отходами и вычистив несвежую стружку, я уже почти выдохнула.

– Ну что, красавец. Вот и все. Ты сегодня молодцом… – прощалась я с псом, когда неожиданно за спиной раздался голос:

– Привет, Тамара. Смешной нарядец.

Для того чтобы в красках представить лисью физиономию, довольную собственным подколом сомнительной остроты, мне и оборачиваться было не нужно.

'Ой, дура-а-ак', – простонала я мысленно. И стала медленно пятиться, потому что грозный встал с належенного место и оскалил зубы.

На морде пса было написано крупными буквами 'капец вам, люди'. Инстинкт сохранения хвоста с надписью был абсолютно согласен. Как есть капец.

Грозный прижал уши и зарычал громче. Хвост прижался к ноге. Инстинкт самосохранения прохрипел Гендальфом 'бегите, глупцы'.

В следующую секунду я бросила лопату, отпрыгнула назад, увлекая за собой Игоря, и захлопнула дверь вольера ногой прямо перед оскаленной мордой кинувшегося Грозного.

– Твою ж…! Тома, ты что творишь?! – вознегодовал Игорь, отряхивая кожаную куртку от опилок и стряхивая их с явно дорогих кожаных ботинок.

Странный какой-то. Зачем вообще к вольерам в таком виде соваться?

Я быстро закрыла защелку и развернулась к не самому умному представителю дуалов, самой себе напоминая Грозного, рычащего одинаково леденяще что на вдохе, что на выдохе.

Игорь оценил мизансцену, прочистил горло и спросил:

– А чего этот пес такой недружелюбный?

– Парфюм твой не понравился! – буркнула я и обернулась. Придется ведро и лопату оставить там до утра. Соваться в логово взбешенного пса не хотелось совершенно, тем более за таким сомнительным грузом.

– Ну, извини. Откуда мне было знать, что тут слегка бешеная псина, – выдавил из себя лис.

Я нахмурилась.

– Ты чего-то хотел?

– Да. Теть Валя пришла, народ расходится по домам, – ответил парень и нахмурился, посмотрев на свои руки.

– Что такое? – насторожилась я.

Игорь стал судорожно проверять карманы.

– Телефон.

– Что телефон? – не поняла я.

– Телефон выронил, – на тон выше пояснил лис.

– Где? – решилась уточнить я, подозревая, что услышу в ответ.

– Там, – Игорь кивнул в сторону вольера, в котором Грозный как раз что-то изучал на земляном полу.

Мы подошли поближе, чтобы рассмотреть.

Так и есть. Пес с подозрением обнюхивал смартфон с огрызком на задней панели, затем фыркнул, а после этого встал боком к аппарату, задрал заднюю лапу и… обмыл находку.

– Твою ж…! А х ты с-с-с-…

– Вообще-то, это кобель, – подсказала я, наблюдая за процессом.

– С-собака неумная! – выдавил Игорь, глотая явно менее цензурные слова и прощаясь с гаджетом.

Я же не сдержалась, фыркнула со смеху. Ну, надо же. Получи-ка, лис, отдачу за 'бешеную псину'.

– Не смешно! – холодно заявил Игорь.

– Извини, – на смешке выдавила я.

Мы с минуту помолчали, отдавая дань памяти смартфону, а потом лис произнес, по-прежнему не сводя взгляда с гаджета:

– И как его теперь доставать? Может, граблями?

– Чтобы доставать его хоть как-то, нужно открыть дверь, а я этого делать не буду и тебе не советую. – Пожала плечами я.

Игорь нахмурился. Еще бы. Кому захочется прощаться с не самым дешевым телефоном?