Текст книги "Плохой Ромео (ЛП)"

Автор книги: Лиса Рэйвен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Звонит мой телефон. Я знаю, это Тристан хочет мне рассказать о каком-нибудь аппетитном самце, которого он встретил в клубе.

Беру телефон и нажимаю «ответить».

– Послушай сюда, королева танцпола, я пьяна, возбуждена, и не в настроении слушать о красавчиках, которые не будут трахать меня. Так что ради моей бедной запущенной вагины, закажи себе еще одно «Космо» и, пожалуйста, отвали.

Следует пауза и нерешительный кашель.

– Я бы с огромным удовольствием отвалил, но, если это имеет значение, я не собирался говорить о членах. Мне намного интереснее послушать о твоей бедной, запущенной вагине. Как она? Давненько мы не виделись с ней лицом к лицу.

Жар затопляет мои щеки. Мне стоило бы давно перестать смущаться перед ним, но каждый раз я смущаюсь только сильнее.

– Чего тебе, Холт?

– Ну, учитывая, что ты пьяна и возбуждена, я бы не прочь оказаться рядом и потрогать тебя. Но такой возможности нет, поэтому я просто хочу поговорить. Я получил твой е-мейл.

Потираю глаза. Он не возьмет меня своим обаянием, не сегодня.

– Ага. Понятно.

– В субботу было бы здорово. Спасибо.

– Не торопись с благодарностью. Существует большая вероятность того, что мы не доживем до конца вечера без того, чтобы я не запустила в тебя чем-нибудь, но куда уж хуже, ведь так?

Он смеется.

– Не знаю. Бывали времена, когда мы вели себя еще менее цивилизованно, чем сейчас. И все же, я ценю возможность расставить все на свои места.

Он замолкает, и я тоже. Раньше мы могли разговаривать по телефону часами. Сейчас же, мы и минуты не проговорили, а неловкость уже возникла.

– Так ты только поэтому позвонил? Потому что это ты мог сказать мне и завтра.

Секунду в трубке царит тишина. Затем он говорит:

– Я позвонил, чтобы сказать тебе то, что не может ждать до завтра.

По моей коже пробегает холодок

– И что же это?

– Мне просто нужно было сказать… Прости меня, Кэсс.

Я перестаю дышать и крепко зажмуриваю глаза, пока шквал эмоций кружит водоворотом внутри меня.

Эти слова. Эти простые, но в тоже время сильные слова.

– Кэсси? Ты слышала меня?

– Не думаю. Это прозвучало как извинение, только твоим голосом.

Он вздыхает.

– Знаю, я извинялся не так часто, пока мы были в отношениях, и прости за это тоже. Но я должен был это сказать, прежде чем мы проведем еще день вместе. Это убивало меня.

Из-за шока, я чуть не упустила, насколько нечленораздельна его речь.

– Холт, ты что пил?

– Немного, – отвечает он.

– Немного?

– Ладно, много, но это никак не повлияло на мои извинения. Мне стоило сделать это в тот же момент, когда я увидел тебя в первый день репетиций, но… ты не хотела слушать. И, ну, ты пугала меня.

– Это ты еще не видел мои волосы после душа. Я и сейчас страшная.

– Чушь. Бьюсь об заклад, ты сейчас прекрасна.

Он и в самом деле пьян. Он делает мне комплименты только, когда перестает чувствовать конечности.

– Что ты пьешь?

– Виски.

– Почему?

– Из-за… из-за тебя. Ну, из-за нас. И поцелуя. Определенно из-за поцелуя.

Я не говорю ему, что сама опустошила бутылку вина по той же причине.

Он вздыхает.

– Господи, Кэсси. Этот поцелуй? – Он издает стон. – Я представлял себе это три года, но ни одна из моих фантазий не сравнится с тем, что было сегодня.

Его голос такой тихий, что мне даже непонятно, со мной ли он еще говорит.

– Я скучал по поцелуям с тобой. Очень сильно.

Черт побери. Я не могу это слышать.

– Холт, пожалуйста…

– Знаю, мне не стоит говорить ничего из этого, но я пьян и скучаю по тебе, и… я уже говорил, что пьян?

Я смеюсь, потому что, когда он такой, он снова мой друг. Но я знаю, что это все не по-настоящему и долго не продлится.

– Иди спать, Итан.

– Хорошо, красотка Кэсси. Спокойной ночи. И не забудь, как сильно я сожалею. Пожалуйста.

Я невольно улыбаюсь.

– Знаешь, утром тебя ждет сильное похмелье?

Он смеется.

– Что-нибудь из того, что я сказал, заставило тебя ненавидеть меня меньше?

– Возможно.

– Слегка или намного?

– Слегка.

– Тогда это будет стоить того.

9

СИМУЛЯЦИЯ

На следующий день, по дороге на репетицию извинения Холта отдаются эхом в моей голове. Я думала, его извинения принесут мне чувство завершенности, но этого не случилось. Напротив, это вызвало странное, еле сдерживаемое чувство тревоги.

Я шумно выдыхаю и расправляю плечи.

Что может случиться в худшем случае? Он скажет, что не имел это в виду?

«Нет», – шепчет мое подсознание раздражительным голосом Тристана. – «В худшем случае, он скажет, что именно это он и имел в виду, ведь потом тебе в самом деле придется решать: принять его обратно или отпустить. И оба варианта пугают тебя до смерти».

Я скрежещу зубами.

Воображаемый Тристан такой же раздражительный, как и Настоящий Тристан. Кто мы бы мог подумать!

Приближаясь к театру, я обдумываю в голове предстоящую репетицию. Сегодня мы должны спланировать постельную сцену, и утро после проведенной ночи. Меня передергивает, когда в моей голове возникают образы Холта, ласкающего руками мое тело.

Боже.

Лишь одной мысли о сексе с ним, неважно настоящем или сценическом, достаточно, чтобы моя вагина затрепетала от предвкушения.

Я делаю глубокий вдох и открываю дверь. Когда я захожу в зал, Коди, наш прекрасный ангел кофеина, протягивает мне кофе. Когда я скидываю с себя сумку и принимаюсь за кофе, передо мной появляется Холт, выглядя слишком привлекательно для того, кто должен страдать чудовищным похмельем.

– Привет, – говорит он тихо.

– Привет.

Несколько секунд мы стоим в неловкой тишине.

– Ну… – начинает он, опуская взгляд на свои руки.

– Да уж… видок у тебя дерьмовый сегодня, – говорю я из злости.

– Спасибо. Кажется, мне больше не под силу выпить почти целую бутылку «Джека» одному.

– Какая жалость. Разве ты не указал это в своем резюме как особый навык?

– Ага. Ни разу не пригодилось для роли, но я часто пил в исследовательских целях.

– О, да. Исследования. Очень важные алкогольные исследования.

– Ага. – Он улыбается своей милой кривоватой улыбкой, которая всегда подкупает.

– Слушай, – говорит он, – насколько большим дураком я выставил себя прошлой ночью? Можешь соврать и сказать: «совсем не выставил», потому что у меня такое чувство, что все было плохо.

Я едва не роняю кофе.

– Ты не помнишь?

Он сглатывает и выдерживает паузу.

– Нет, помню, просто… не знаю, как сильно ты могла смеяться после нашего разговора. Я бы не стал винить тебя за это.

– Я не смеялась, – говорю я, стараясь быть предельно честной. – Я была слишком потрясена твоими извинениями, и мне оставалось лишь убеждать себя, что это был не сон.

Он кивает.

– Да, я осознаю, что у меня проблемы с этим. Это одно из моих качеств, над которыми я работал.

– Очень жаль, что ты не работал над этим, когда мы были вместе.

Я чувствую вину за боль, которая отражается на его лице, но, что я могу сделать? Не так-то просто перестать быть стервой по отношению к нему всего за ночь.

Марко влетает в зал, и начинается суматоха, когда члены технического персонала перемещают декорации в нужное положение. В середине репетиционного зала стоит кровать, приподнятая под таким углом, чтобы зрители могли видеть нас, когда мы будем на ней лежать.

У меня пересыхает во рту от одного взгляда на нее.

Я украдкой смотрю на Холта. Он делает глубокие, размеренные вдохи в попытке разогреться, или же успокоиться. Я следую его примеру. Сердце начинает биться чрезмерно быстро.

А пять минут спустя, Марко ставит нас в самое неловкое положение, в каком только могут оказаться бывшие влюбленные – Итан лежит у меня между ног, мое лицо в его ладонях, его губы прямо над моими.

Он целует меня нежно и сладко, двигаясь бедрами назад-вперед, но потом издает тихий стон и закрывает глаза.

– Посмотри на меня, Сэм, – шепчу я.

Он открывает глаза.

Такие красивые. Бездонные и сложные для понимания. Всегда.

– Поцелуй ее снова, – требует Марко. – Поцелуй в губы, и затем медленно перейди на шею.

Мгновение Итан смотрит на меня в нерешительности, затем подчиняется. Его губы мягкие, но сомкнутые.

Я оцепенело лежу на кровати, понимая, что должна поцеловать его в ответ, но боясь этого.

Он отстраняется и смотрит на меня в замешательстве.

Проклятье, мне нужно начать думать как Сара.

Он – Сэм. Их с Сарой ждет счастливый конец. Я читала сценарий.

Он целует меня снова, и я неловко отвечаю.

– Ты должна издавать хоть какие-то звуки, Кэсси, – говорит досадно Марко. – Ничего из того, что ты делаешь, не видно отсюда. Больше движений.

Я высвобождаюсь из оцепенения и пытаюсь выполнить работу.

Начинаю с того, что обхватываю его руками и издаю громкие стоны, двигая бедрами и выгибая спину. Это выглядит фальшиво и пошло, но на данном этапе, я без понятия, что, черт побери, вообще делаю.

Я хватаю его за задницу и прижимаю к себе.

– Черт побери, Кэсси, – шепчет он, тяжело выдыхая мне на плечо.

– Уверена, в сценарии написано: «О, Сара, я люблю тебя», – говорю я, после чего начинаю стонать и целовать его в шею.

Инстинктивно, я тянусь ему за плечи и хватаюсь за край его футболки. Рывком стягиваю ее через голову и бросаю на пол.

– А это по сценарию снимать с меня одежду? – шепчет он. – Я думал, детали мы отработаем позже.

– Ну что сказать? Ничего же из того, что я делаю не доходит до зрителя. Что-то мне подсказывает, твое обнаженное тело их сразу оживит.

Так приятно испытывать агрессию. Это помогает мне не поддаться чувствам.

Все чаще фальшивые стоны срываются с моих уст, но как только его мышцы напрягаются под моими пальцами, все мысли о Сэме вылетают в чертово окно.

Полуобнаженный Итан.

Он чувствуется невероятно. Еще более невероятно, чем раньше, если такое вообще возможно.

Я настолько отвлечена его обнаженной грудью, что напрочь забываю, что должна сказать по сценарию. Сара ушла, пока-пока.

Медленно пробегаю руками вдоль его живота и спины, слегка поддевая пояс джинсов. Он бормочет что-то отдаленно похожее на «Господи, мать его, Иисусе».

Потом опускает голову мне на плечо и простынь по обеим сторонам от моей головы натягивается, когда он сжимает руки в кулаки. Все его мышцы напрягаются, и такое ощущение, что он не дышит.

– Назовите мне хоть одну причину, почему вы остановились? – спрашивает Марко в недоумении. Он поворачивается к Элиссе. – Почему они остановились?

Итан по-прежнему не дышит

– Итан? – шепчу я.

Он не шевелится, но, когда выдыхает, мою шею обдает теплым воздухом.

– Что?

– Ты в порядке?

Он замолкает и делает вдох.

– Ага. В порядке.

– Твоя реплика?

Он напрягается.

– Что моя реплика?

– Сейчас твоя очередь говорить реплику?

Он приподнимается на локти и смотрит на меня, челюсти плотно сжаты.

– Кэсси, сейчас я без понятия как меня зовут, не говоря уже о репликах, которые я должен сказать. Давай просто покончим с этим, а с диалогами разберемся позже, ладно?

Его голос звучит гневно, но я знаю, что он просто расстроен. Я расстроена не меньше.

– Хорошо. Не вопрос.

Когда я обвиваю ноги вокруг него и притягиваю ближе, то чувствую причину его огорчения – кое-что твердое напротив меня. Он издает сдавленный стон, потом принимает положение, при котором я прижимаюсь к его животу, а не паху.

– Господи, Кэсси, я очень стараюсь думать о мертвых щенках сейчас, но…

– Это сложнее, чем ты думал?

Он свирепо смотрит на меня.

– Ты пытаешься веселиться?

– Нет, потому что, если я начну сейчас смеяться, не думаю, что смогу остановиться.

Он опускает голову.

– Черт побери.

– Меньше болтовни, больше актерской игры, детки, – рявкает Марко. – Итан, ты перестал двигаться. Мне что нужно объяснить тебе, как заниматься любовью с женщиной? Потому что, хоть я никогда и не имел такого удовольствия, я знаю наверняка – это включает в себя толчки.

Итан вздыхает и снова начинает симулировать толкательные движения. И хоть я и знаю, что он пытается держать свою эрекцию подальше от меня, я чувствую, как она касается внутренней стороны моего бедра.

– Дерьмо. Извини, – говорит он, снова меняя положение. – Эта чертова штуковина сама себе на уме, когда ты рядом.

– Не волнуйся об этом, – бормочу я, потому что, серьезно, что мне еще сказать? «Как ты посмел возбудиться, пока симулируешь секс со мной? Какая наглость!». И я молчу о том, что в трусиках у меня сейчас влажнее, чем на водных горках. Ему не нужно это знать.

Мы все равно ничего не можем с этим поделать.

Наше физическое влечение мы никогда не могли контролировать.

Уж слишком часто мы поддавались физическим желаниям, не разобравшись со всем, что между нами творилось, и в большинстве случаев, все заканчивалось тем, что мы сожалели об этом.

И сейчас все идет не так, потому что мы боремся с нашей изнурительной страстью и это отражается на наших героях.

Мы притворяемся, что не чувствуем этого.

После еще нескольких минут унылого занятия любовью, Марко досадно вздыхает.

– Ладно, закончим на этом, – говорит он, и машет рукой, подходя к нам. – Так дело не пойдет. Вы двое выглядите так же неуютно, как вегетарианцы на колбасном заводе. Что происходит?

Итан слезает с меня, и мы оба садимся. Никто из нас не отвечает.

– Это слишком интимно? – спрашивает Марко, переводя взгляд с одного на другого. – Вас это смущает? Потому что, если начистоту, я видел, как вы двое участвовали в еще более провокационных сценах, чем эта. Однако сейчас вы лежите здесь и щупаете друг друга, как парочка девственников. Где страсть? Огонь? Душераздирающая потребность друг в друге? Вчера вы это показали. Что случилось такого, что привело нас к этому провалу?

Случилось то, что Холт неожиданно извинился передо мной, и теперь мы находимся в каком-то странном, подвешенном состоянии, потому что мы и не друзья, и определенно не влюбленные. И как бы странно это ни звучало, мы даже не враги, так что… м-да.

Марко вздыхает и качает головой.

– Ладно. Давайте пропустим постельную сцену, и сразу перейдем на утро.

На наших лицах, должно быть, отчетливо отражается облегчение, потому что Марко начинает смеяться.

– У вас обоих такой вид, словно я пожертвовал свой костный мозг, чтобы спасти ваши жизни.

Не буду врать. Слегка смахивает на это.

Марко объясняет нам мизансцену и советует следовать своим инстинктам. Как и большинство режиссеров, он предпочитает сначала дать актерам возможность самостоятельно сымпровизировать сцену, прежде чем вносить поправки. Так-то оно так, но только при условии, что ведущая актриса способна взять себя в руки, а не поддаться эмоциональному срыву.

Когда мы занимаем позиции на противоположных концах кровати, Холт говорит:

– Это же будет проще, да?

– Еще бы, – говорю я с притворной уверенностью. – Не я была той, кто начинал паниковать после того, как мы занимались любовью, помнишь?

Он выдыхает.

– Ага, ну, это было тогда. Теперь я могу справиться с приступами паники.

Мы ложимся рядом друг с другом. Он обнимает меня одной рукой и притягивает к своей обнаженной груди. Я чувствую его сердцебиение под своей рукой, гулкое и порывистое.

Вот это я попала!

Несмотря на свою самонадеянность, я тоже нахожусь на грани паники.

И только теперь, когда мы приняли это положение – моя рука лежит на его сердце, его губы касаются моих волос, наши тела прижаты друг к другу – я осознаю, что это интимнее любой постельной сцены, в которой я принимала участие.

Секс заключается в гормонах и частях тела.

А тут речь идет о близости. Любви. Доверии.

Обо всем, что пугает меня до смерти.

Когда мы с Итаном впервые занялись любовью, мы также обнимались после. Я была так счастлива. Так сильно влюблена в него.

А потом все полетело к чертям.

В таком положении, когда моя голова покоится на груди Итана, мне слышно его сердцебиение, быстрое и неустойчивое. Точно такое же, как и раньше.

Знакомая боль зарождается в моей груди и медленно подступает к горлу. Я стискиваю челюсти, пытаясь подавить стон, но не думаю, что это срабатывает, потому что рука Холта, обвитая вокруг меня, напрягается и он шепчет:

– Эй… что с тобой?

Он касается рукой моей щеки.

Я закрываю глаза и пытаюсь унять приступ паники.

Это просто смешно.

– Кэсси? Эй… – Его голос сочится утешением и невысказанной нежностью.

Эмоции прошлой жизни беспорядочным потоком всплывают на поверхность и мощной волной адреналина заполняют мое тело.

Я сажусь, и моя голова начинает кружиться.

В следующий миг, Холт уже обнимает меня.

– У тебя такой вид, будто тебя сейчас вырвет. Прошло немало времени с тех пор, как я физически так воздействовал на тебя. Приятно знать, что я не утратил былую хватку.

Он ждет ответа, но я ни слова не произношу. Паническая атака в самом разгаре, и такое ощущение, словно мой желудок пытается подползти к трахее и задушить меня.

– Кэсси? – он хмурится. – Серьезно, ты в порядке?

– Нет. – В моем дыхании слышится хрип, и на его лице появляется озабоченное выражение. – Прекрати так на меня смотреть. Ты не имеешь права.

– Извини, – говорит он так, будто это абсолютно нормально, что подобные слова слетают с его языка. Словно он говорит это каждый день, а я привыкла слышать.

– Мисс Тейлор? – окликает Марко, подходя к нам. – С вами все в порядке?

Я выдыхаю и пытаюсь засунуть свое волнение обратно в специально отведенное для этого место.

– Мне жаль, Марко. Неделя была тяжелая. Как думаете, не могли бы мы отложить эту сцену до понедельника?

Да, потому что к понедельнику мы со всем разберемся, и я без проблем смогу проделать все эти крайне интимные вещи с Итаном, не так ли?

Идиотка.

– Ладно, – говорит Марко. – Вы оба устали. Давайте закругляться.

Он направляется обратно к режиссерскому пульту, взгляд Элиссы на секунду задерживается на нас, прежде чем она сообщает остальной группе, что мы сворачиваемся.

Я чувствую движение сбоку от себя и когда поворачиваюсь, вижу, как Итан подбирает свою футболку с пола. Он натягивает ее на себя, потом свешивает ноги с кровати и опирается локтями о колени.

– Я помню, как мы в первый раз репетировали подобную сцену, – говорит он, поворачиваясь ко мне. – Ты была менее снисходительна по поводу моего… «восторга».

– Ты не очень-то и чувствовал вину. Напротив, если мне не изменяет память, ты воспользовался своей властью надо мной.

– Властью над тобой? – удивляется он, глядя на меня невинными глазами. – Ты и понятия не имеешь, что сделала со мной в тот день, да? Господи, я чувствовал настоящую физическую боль.

– Вполне заслуженно.

Он кивает и поддевая пальцами край простыни, начинает теребить ее.

– Слушай, – говорит он, и тянет за шов. – Я понимаю, что возможно, ты никогда меня не простишь, но я хочу хотя бы постараться упростить все для тебя. Скажи мне что сказать, и я скажу это. Скажи мне отвалить, и я постараюсь. Просто скажи мне, ладно? Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю.

– Ну, для начала, давай притворимся, что я только что не запаниковала прямо перед всеми, только из-за того, что ты обнял меня. Это просто унизительно.

Он улыбается.

– Не буду врать, приятно, что в кои-то веки не я тот, кто запаниковал.

Я качаю головой.

– Ага, и я не буду врать, что эта смена ролей – полный отстой.

Он встает и протягивает мне руку.

– Планы на сегодня в силе?

Я почти забыла о запланированном ранее разговоре.

– Нам обязательно куда-то идти?

– Да, без этого никак.

– Можно я хотя бы не откажу себе в алкоголе?

– Конечно, – говорит он, помогая мне встать на ноги. – Я угощаю.

– Отлично. Тогда я закажу все самое дорогое.

Шесть лет назад

Вестчестер, Нью-Йорк

Гроув

Я прихожу на репетицию и делаю несколько разминочных упражнений, намереваясь расслабиться и хорошо провести день.

Я делаю упражнения на растяжку, когда заходит Холт. Он скидывает рюкзак на место во втором ряду и садится рядом, после чего забрасывает ноги на сиденье перед собой и закрывает глаза. Мне видно, как шевелятся его губы, он наверно повторяет реплики.

После поцелуя напряжение между нами достигло неловкого уровня. Мы появляемся на репетициях, говорим наши реплики, играем в любовь и страстно целуемся. Потом же, когда репетиция заканчивается и, казалось бы, у нас появляется возможность поговорить, ничего подобного не происходит. Мы слишком взволнованны, чтобы вести разговор. Это сводит меня с ума.

Не помогает и то, что, когда он целует меня, я так чертовски сильно возбуждаюсь, что едва могу дышать. Я провела последние три дня в состоянии изнурительного возбуждения, а сегодня мы должны спланировать постельную сцену между Ромео и Джульеттой.

Блин.

Я отказываюсь быть одной из тех девушек, которые выставляют себя идиотками из-за парней. Если Холт намерен игнорировать, что бы там ни происходило между нами, то это буду делать и я. Он не нужен мне.

Ну ладно, нужен, но только в качестве того, кто может доставить мне оргазм, в остальном же, он просто обычный парень.

Парень, с которым я буду симулировать секс следующие семь часов.

Флаффинг подери эту жизнь.

Эрика появляется на сцене и жестом предлагает нам присоединиться к ней. Специально для нашей репетиции на сцене стоит «кровать» – простая черная трибуна, накрытая простыней.

Так романтично.

– Итак, – говорит Эрика, – исторически сложилось, что сцена брачной ночи всегда вызывала неоднозначную реакцию у публики ввиду откровенного содержания. Перед нами стоит задача создать что-то реалистичное, но со вкусом, понятно?

Мы с Холтом киваем, но я не совсем понимаю, что она имеет в виду. Я не очень хорошо знакома с настоящим сексом, не говоря уже о симулированном.

– И поскольку мы ставим этот спектакль в театральной школе, мы должна показать, что готовы идти на рискованные действия. По этой причине, я хотела бы создать иллюзию наготы.

Уверена выражение ужаса на лице Холта отражается и на моем.

– Не паникуйте, – смеется Эрика. – Вы не будете голыми. Будет казаться, что вы голые. – Она берет сумку, лежащую у ее ног, и достает что-то похожее на нижнее белье.

– Мисс Тейлор, вы наденете это под свой костюм. – Она протягивает мне трико²¹ телесного цвета. – А вы мистер Холт, это. – Я ухмыляюсь, когда она достает боксеры телесного цвета. – Понимаю, у вас могут быть небольшие сомнения насчет них, но поверьте, на деле они довольно скромные. На пляже вы выставляете напоказ намного больше.

– Обычно я ношу пляжные шорты, – бормочет Холт.

– А я джинсы и толстовку.

Эрика и Холт поворачиваются ко мне.

– Я из штата Вашингтон. У нас на пляже прохладно.

Эрика достает белую футболку со штанами на завязке для Холта, и халат цвета слоновой кости для меня.

– Это ваши костюмы для этой сцены. Мне нужно, чтобы вы репетировали в них, так как раздевание является частью мизансценирования.

Ну и дела. Я буду практиковаться в раздевании Холта? В моем нынешнем состоянии, это добром не кончится.

Мы с Холтом забираем у Эрики костюмы с нижним бельем, и потом расходимся по разным гримерным. Когда мы снова появляемся на сцене, клянусь, наши лица покрываются идентичным оттенком румянца.

Он хорошо смотрится в своем костюме. Высокий и стройный. Белоснежный цвет придает его голубым глазам еще более насыщенный оттенок, чем обычно. Он собирается было засунуть руки в карманы, но на его штанах их нет. Он досадно вздыхает. Я становлюсь перед ним, и его взгляд падает на глубокое декольте моего халата. Он опускает голову.

– Вот дерьмо! – бормочет он себе под нос.

– Что ж, перейдем к делу, – говорит Эрика, хлопая в ладоши. – Начнем с обзора последовательности событий. Мисс Тейлор, вы начинаете сцену с момента, когда сидите на кровати. Вы ждете своего новоиспеченного супруга, полные предвкушения и страсти. Мистер Холт, с помощью няни вам удается проскользнуть в спальню Джульетты. В вашем распоряжении всего несколько часов, чтобы проявить свою любовь, прежде чем вас изгонят из города. Вы оба хотите смаковать каждый дюйм тела друг друга, запомнить каждую частичку. Есть вопросы?

Я качаю головой и морщусь, когда эластичная ткань моего трико слегка смещается с моей левой ягодицы. Холт качает головой и хрустит костяшками пальцев.

– Начните медленно. Уделите время исследованию друг друга. Ромео, это впервые, когда ты занимаешься сексом с той, кого по-настоящему любишь. Это совершенно новый опыт для тебя. И Джульетта, твое желание к мужу пересиливает чувство тревоги, связанное с тем, что ты впервые отдаешься мужчине. По мере того, как страсть нарастает, ваши движения становятся более неистовыми. Но когда все заканчивается, это становится откровением для вас обоих. Мне не нужно порно. Просто обычное, искреннее занятие любовью. Все ясно?

– Ясно, – говорим мы в голос.

Мои ладони потеют, а Холт покусывает изнури щеку. Внезапно, театр уменьшается в размерах.

– Ладно. У вас есть минута, чтобы обсудить свои дальнейшие действия, потом займите исходные позиции.

Эрика спускается в зрительный зал, а мы с Холтом поворачиваемся друг к другу и нервно шаркаем ногами.

– Нуу… – протягиваю я, поднимая на него взгляд.

Он кивает и протяжно выдыхает.

– Да. Ну…

– Мы будем заниматься фальшивым сексом.

– Ага.

– Ты и я.

– Судя по всему.

– Я должна буду снять с тебя одежду, и… ну… потрогать тебя и все такое.

Он снова пытается засунуть руки в несуществующие карманы, но потом сдается и упирает их в бока.

– Черт бы побрал эту гребаную пьесу.

– Не забивай голову, – говорю я. – Уверена, не пройдет и пяти минут, как мы заскучаем.

Он одаривает меня самым скептическим взглядом в мире.

– Вы двое готовы? – кричит нам Эрика.

Еще секунду мы пристально смотрим друг на друга, и потом Холт уходит за боковые декорации.

Что ж, мы действительно собираемся сделать это. Постельная сцена между девственницей и парнем, который ненавидит себя за то, что хочет ее. Будет весело.

Я сажусь на край трибуны и начинаю болтать ногами.

– Начинайте, когда будете готовы, – говорит Эрика, открывая записную книжку.

Я делаю несколько глубоких вдохов, затем на сцене появляется Холт – босые ноги и красивое лицо, глаза полны страха, желания, и страсти.

Я встаю и поворачиваюсь к нему, и с каждым его шагом в моем животе зарождается легкий трепет. Ощущение распространяется ниже, когда он взглядом проходится по моему телу сверху вниз.

Ладно, Кэсси, сосредоточься. Погрузись в своего персонажа. Джульетту. Все это чувствует Джульетта.

Боже мой, как же хорошо Холт выглядит в этом костюме.

Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!²²

Он останавливается передо мной, и такое чувство, словно он пробежал целую милю, а не сделал пару шагов по сцене. Его дыхание учащенное, грудь взволнованно вздымается, в то время как наши взгляды встречаются.

Боже!

Его глаза.

Он всецело отдан этой сцене. Нет ни страха, ни утаивания. Лишь искренняя, необузданная страсть.

Он сосредотачивается на мне. Этот взгляд станет моей погибелью.

Выражение его лица кричит о том, что он готов пройти по раскаленным углям, лишь бы только добраться до меня, и все мое тело ответно реагирует. Ноющая боль зарождается ниже и становится все сильней с каждой секундой.

Он заключает мое лицо в свои ладони и нежно проводит большим пальцем по скуле. Каждая частичка кожи яростно покалывает под прикосновением его рук. Мое сердце пускается вскачь, отбивая громкий и быстрый ритм, заставляя мою голову идти кругом.

Я делаю шаг навстречу. Теперь наши тела соприкасаются. Я повторяю за ним и касаюсь его лица. Его щеки и подбородок покрыты легкой щетиной. Я нежно провожу пальцами по шершавой текстуре. Его губы приоткрываются, и я пробегаюсь по ним большим пальцем, завороженная их мягкостью.

Такие красивые губы.

Надо попробовать их.

Я встаю на цыпочки, обхватываю его затылок рукой и притягиваю вниз. Он собирается было выдохнуть, но, когда я прижимаюсь к нему губами, он резко вдыхает. Одной рукой он берет меня за затылок, другой – обвивает талию.

Все мое тело тает в его руках. То, как мы реагируем друг на друга – так естественно. Словно свечной воск и пламя. Где бы он ни дотронулся до меня, обжигающий жар вспыхивает под моей кожей.

Его губы двигаются медленно, пробуя меня на вкус, полные сдерживаемой страсти и взволнованного предвкушения.

– Очень хорошо, – комментирует Эрика.

Я открываю глаза и отступаю назад от неожиданности.

– Не надо, – шепчет он. – Игнорируй ее.

Он целует меня снова, притягивая мое тело вплотную к себе, и Эрика словно перестает существовать.

Когда я делаю вдох, создается ощущение, что частички его тела селятся внутри меня. Его вкус. Аромат. Так же пленительны, как и все остальное в нем.

Я провожу руками вниз вдоль его груди, и когда дохожу до живота, он отступает назад и смотрит на меня.

Я хватаю край его футболки. Надо избавиться от нее. Мне надо его увидеть. Он помогает мне, сдергивая ее через голову и бросая на пол.

Вот и он.

Полуобнаженный Холт.

Я делаю глубокий вздох и внимательно смотрю на него. Его плечи широки, гладкие и упругие. Его широкая грудь слегка покрыта волосами. Живот плоский, талия узкая. Мускулистый, но в меру.

Стройный.

Хорошо сложенный.

Сексуальный.

Он наблюдает, как я оцениваю его, и начинает дышать быстрее.

– Прикоснись ко мне, – тихо приказывает он.

Я пробегаюсь кончиками пальцев по тыльной стороне его рук и нежно провожу ладонями по его предплечьям, трицепсам, и затем плечам. Он делает судорожный вдох и закрывает глаза, пока я прохожусь по его ключице, ребрам и спускаюсь ниже к его твердому прессу.

Я дышу, охваченная бурей эмоций, и пытаюсь понять, почему он так сильно влияет на меня.

Я всегда находила его привлекательным, но в этом есть нечто большее. Глубокое чувство теплоты захлестывает меня. Шепчет «да», пусть разум и кричит «нет».

Он открывает глаза и переводит взгляд на мою грудь, потом ниже, пока не доходит до пояса на моей талии. Он хмурится, когда тянет за шелковистую ткань, чтобы ослабить узел. Халат распахивается, и я прекрасно понимаю, что единственная вещь, не позволяющая Холту увидеть меня обнаженной – это тонкое трико, которое никак не скрывает мои соски.

Он шумно вдыхает и смотрит мне прямо в глаза, прежде чем шагнуть вперед. Он наклоняется и покрывает теплыми поцелуями мою ключицу, грудь, потом спускается ниже и целует между грудями. Затем он скользит губами вверх, следуя уже проложенной дорожке поцелуев, пока не доходит до моего уха.

– Ну как, скучно? – шепчет он.

Я провожу руками вниз вдоль его груди и легкими касаниями ногтей провожу по его прессу, останавливаясь у пояса его штанов. Я запускаю палец под резинку, и хватка его рук усиливается, когда я целую его в грудь.

– Умираю от скуки, – тихо шепчу напротив его кожи.

Холт издает негромкий стон, и в мгновение ока перестает церемониться. Он берет мое лицо в ладони и чувственно целует. Все причины, по которым мы должны быть нежными и терпеливыми, вылетают в окно, в то время как наше учащенное дыхание и низкие стоны заполняют тихое пространство вокруг.

– Хорошо, – говорит Эрика. – Хорошее чувство настойчивости. Продолжайте.

– Как будто я собирался останавливаться, – выдыхает он мне в губы.