Текст книги "Я вижу тебя"

Автор книги: Линн Ван Дорн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 21
Олдридж еще не закончил

Суббота, 14 декабря.

Кухня Олдриджа.

Эванстон, штат Иллинойс.

Олдридж мог слышать только шум крови в собственных ушах. Сердце, казалось, билось в три раза быстрее, не очень хорошо для здорового человека, но этот факт мало влиял на эрекцию профессора.

Мигель разочаровался и расстроился. Олдридж, похоже, порождал у людей только такие эмоции. Но в то время как негативное отношение Тима вызывали у члена Олдриджа желание спрятаться подальше, с Мигелем случилось совершенно противоположное.

Может, из-за несоответствия их сексуальных отношений. Тим всегда доминировал, а Олдридж всегда ему позволял, даже когда разум восставал против того, чтобы его прижимали, удерживали и заставляли подчиняться. Обратное положение вещей даже не обсуждалось, и оставаться принимающей стороной было все труднее. Тим ни разу не сделал ему больно, всегда тщательно следил, что тело Олдриджа готово принять член, а сам профессор терпел секс и удовольствия не получал.

А теперь появился Мигель. Молодой, сильный и чертовски мужественный. Полная противоположность Олдриджу во многих аспектах. Однако Мигель понимал мужчину, как ни один любовник прежде.

«Он хотел мне отсосать».

Одной только мысли было достаточно, чтобы член Олдриджа напрягся до такого состояния, что им можно было забивать гвозди, как пневмомолотком Тима. Еще одна разница между прошлым и настоящим. У Тима были негласные, но довольно понятные правила насчет секса: Олдридж делал минет, Тим принимал. Олдридж был снизу, Тим – сверху. Олдридж должен был кончить в процессе, но именно Тим хотел довести его до оргазма, поэтому Олдриджу не позволялось к себе прикасаться. Тим дрочил Олдриджу, чаще всего неохотно, поэтому пропадающая во время секса эрекция стала нормой для Олдриджа. Тим мог в него кончить или просто плюнуть и так додрочить.

Олдриджа это нисколько не удовлетворяло, поэтому он предпочитал мастурбацию. Тим видимо понял и очень по этому поводу возмущался.

Совсем неудивительно, что между ними ничего не получилось. Болезненнее расставание не стало, но этот факт его, конечно, смягчил.

Мигель разложил белый пудинг по двум чашкам и опустился на пол. Парень взял десерт со стола и на коленях пошел к островку.

– Могу я съесть свой десерт за столом, Профессор? – Мигель смотрел на него сквозь преступно длинные ресницы.

– Нет, – Олдридж раздвинул ноги шире и сомкнул на своем члене большой и указательный пальцы правой руки. – Сначала съешь это. На коленях, – Олдридж ждал дальнейших действий Мигеля.

Глаза парня вспыхнули лукавым светом, а потом он склонился и потерся стыком губ по головке профессорского члена.

– Попробуй tembleque. Он действительно вкусный, – Мигель облизал губы и втянул член Олдриджа в рот.

Мужчина взял чашку слегка трясущимися руками и зачерпнул пудинг. Десерт был прохладным, сладким и очень вкусным, посыпанным корицей и по консистенции напоминал заварной крем.

Рот Мигеля на контрасте был горячим, минет – безжалостным и требовательным. Мигель застонал и впился пальцами в бедра Олдриджа. Мужчина чувствовал, как Мигель со всех сторон окружал его своим теплом, всем своим существом сосредоточившись исключительно на Олдридже.

Профессор к такому совершенно не привык. Даже приблизительно.

Олдриджа накрыло оргазмом со смущающей скоростью, и он спустил в рот Мигеля раньше, чем успел об этом предупредить. Олдридж собрался уже пробурчать извинения, но в последний момент сдержался. Вместо этого он произнес единственное слово практически не дрожавшим голосом:

– Удовлетворительно.

Мигель проглотил и рассмеялся.

– Значит, ты меня все-таки не завалишь на экзаменах?

– Думаю, это сойдет за дополнительные баллы, – согласился Олдридж.

Мигель взял свою чашку и принялся за tembleque.

– Да ты издеваешься. Этот минет тянет на «отлично». Он достоин наивысшей оценки. Удовлетворительно, как же.

Олдридж опустил на стол свою тарелку и внезапно испытал неловкость. Он поправил на себе одежду, но ремень оставил расстегнутым. Ему очень хотелось спросить Мигеля, что дальше, но профессор понимал, что в каком-то смысле именно он должен был направлять их вечер. Но проблема заключалась в том, что Олдридж понятия не имел, что делать дальше, поэтому поднялся, собрал посуду и сложил ее в посудомоечную машину.

Затем развернулся.

– Ну... – начал он, но потом замолчал.

Мигель снова стоял на коленях, но теперь уже голый, сцепив при этом руки в замок на затылке. В таком положении его грудь и пресс выделялись особенно аппетитно.

Половина Олдриджа – та самая, что заставляла Мигеля становиться на колени – вышла на первый план.

– Когда я буду оценивать работу на занятиях, мистер Кордеро-Руис, ваш упорный труд, безусловно, будет принят во внимание.

– Спасибо, Профессор, – покорно ответил Мигель, но с легкой улыбкой. – Я стремлюсь вам угодить.

Олдридж подошел ближе и коснулся темных волос Мигеля.

– Ваши усилия не остались незамеченными, – Олдридж думал, что одного минета его члену на вечер хватит: яйца были самым приятным способом опустошены, но как оказалось нет. Член мужчины снова начинал напрягаться. – Боже, – пробормотал профессор. – Знаешь, если ты добьешь меня своими выходками, то «автомат» на моих занятиях получить не удастся.

Мигель уткнулся носом в бедро Олдриджа.

– Знаю, – раздался его приглушенный голос. – Я в основном полуживых предпочитаю.

Олдридж снова погладил Мигеля по волосам, касаясь пальцами сцепленных в замок рук парня.

– А ты... может, хочешь добить меня наверху?

Мигель уставился на профессора сквозь свои невозможные ресницы.

– На этот раз в настоящей кровати?

– Да. Только если для твоего уровня «извращенности» это не слишком обычно.

– Угу. И это я тут главный извращенец. Пожалуйста. Отведи меня в свою постель. Займись со мной запредельно ванильным сексом под тихие звуки джазовой музыки.

Олдридж потянул Мигеля за волосы.

– Не понял?

– Вам, белым парням, ведь нравится такое?

Профессор нахмурился, пытаясь решить, стоило ли обидеться.

– Идиот, – ответил он в итоге.

– А какая тебе нравится музыка? Ставлю на альтернативную. Ты не похож на любителя хип-хопа.

– Я не слушаю музыку, – Олдридж чересчур важно фыркнул. – Только подкасты и аудиокниги.

Мигель задрал подбородок и выгнул бровь.

– Серьезно?

– Да. Сейчас я слушаю книгу о пищеварительном тракте.

– Как-то...

– Ото рта, – Олдридж обвел пальцем полные губы Мигеля. – До ануса, – он кончиком ботинка постучал по округлой заднице Мигеля.

– О-ох.

– Если хочешь, можешь помочь мне с учебой.

Лицо Мигеля потемнело, зрачки расширились, добавляя большей черноты его глазам.

– Э-э, хорошо.

Олдридж приподнял бровь, но ничего не сказал. Он удивлялся самому себе, но останавливаться не собирался, как и задумываться над своими инстинктивными действиями. Это работало не только в отношении одного него или Мигеля, а их обоих, и Олдридж очень боялся все испортить.

– Да, то есть. Да, Профессор.

Олдридж провел пальцами по щеке Мигеля.

– Хороший мальчик. А сейчас, наверх. Нет. Я не просил тебя вставать. На четвереньках, – он наблюдал, как неловко Мигель поднимался по ступенькам, как двигалась его замечательная задница и подпрыгивала эрекция. – Стой! – потребовал Олдридж, стоило Мигелю добраться до конца первого пролета. – Замечательно. Раздвинь ноги. Шире. Идеально.

Олдридж неторопливо поднялся к Мигелю, развел его ягодицы и широко облизал анус.

– Окей. Неплохо.

– Рад, что ты одобряешь. – Олдридж был в курсе всех причин, почему римминг был рискованным занятием, но ему было плевать. Мигель идеален. Он соблазнительно пах и был вкусным, а его стоны лучше всего подбадривали Олдриджа продолжать и зайти дальше. Он проник в тело парня языком, имитируя движения членом, и заставил мальчика практически разрыдаться. Всю безмятежность смыло волной нереального удовольствия.

– Пожалуйста, – единственное, что, видимо, удавалось выговорить Мигелю. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – снова и снова, пока смысл слов окончательно не потерялся.

Сейчас член Олдриджа из режима «загружается» перешел к тотальному «полный вперед!». Напоследок укусив Мигеля за ягодицу, Олдридж поднял голову.

– Наверх. Живо.

Мигель застонал, но сделал попытку пошевелиться. Вся его грациозность успешно испарилась, и он карабкался по оставшимся ступенькам с неприличной скоростью.

– Где твоя комната?

– Последняя дверь налево. Подожди там. Оставайся на коленях.

– Да, Профессор, – ответ прозвучал странно приглушенным.

Добравшись до двери, Олдридж запустил пальцы в волосы Мигеля.

– Мигель, ты в порядке? Какой цвет?

Мигель поднял сверкавшие обсидиановым блеском глаза.

– Зеленый. Боже. Зеленый. Пожалуйста.

– Заходи и сразу на кровать. Мы еще не закончили.

В голове всплыла тошнотворная мысль. Между ними все кончится. Однажды это произойдет. Но, слава богу, не сегодня. Не сегодня.

– Да, профессор, – ответил Мигель.

Глава 22
Мигель просит тайм-аут

Суббота, 14 декабря.

Спальня дока.

Эванстон, штат Иллинойс.

Мигель восхищенно рассматривал спальню Олдриджа. Она была огромной – гораздо больше квартирки Мигеля – и оформлена в роскошном, но все же мужском стиле.

У кровати было массивное изголовье из искусно вырезанного темного дерева и небольшая соответствующая подножка. Стены затянуты темно-зеленой тканью вместо привычных обоев и стеновыми панелями, изготовленными из того же темного дерева, как и вся мебель в спальне. У стены стоял черный камин со встроенными книжными полками, на деревянном полу – персидский ковер, в одном углу – громадный шкаф, а в другом – старинный письменный стол, а у камина – кресло.

– Офигеть, – пробормотал Мигель. – Настоящий, мать твою, музей, а не спальня.

Олдридж стоял в дверном проеме.

– На кровать, – потребовал он. – Как я тебе говорил. На четвереньки. Не заставляй меня повторять.

Мигель забрался на постель, но все равно спросил:

– А что тогда будет? Накажешь меня? Лишишь каникул?

Олдридж пересек комнату и остановился у края кровати, проводя ладонью по обнаженной спине Мигеля.

– Я могу запороть твои оценки.

– Эй. Это несправедливо.

– Я могу тебя заставить сотню раз аккуратным почерком написать: «я буду слушаться своего Профессора и делать все, что он велит».

Мигель передернулся.

– Я могу отсосать на «пятерку». Снова.

– Хм, – хмыкнул Олдридж. – Или я могу отыграться на твоей попе, – он резко шлепнул Мигеля по заду.

От удара Мигель замер. На этот счет он был не до конца уверен в своих ощущениях. Это не было нарушением договоренности, но и понравиться Мигелю не могло. Но не успел он ничего сказать, как Олдридж ударил его по второй ягодице.

– Э-э... – начал было Мигель.

– Закрой рот и прими наказание, – Олдридж снова ударил по той же половинке, и ситуация от «не так плохо» перешла в «это реально бесит».

– Погоди, – в голове всплыло слово. – Желтый.

– Блять, – Мигель всем телом ощутил, как Олдридж испарился. – Черт, блин, блять!!!

Мигель перекатился на спину, и ему мгновенно полегчало. Отшлепанную задницу не то чтобы сильно жгло, но сам факт, что Мигель находился в таком положении, был совершенно неправильным. И ситуацию не улучшало то, что Олдридж стоял у камина, одновременно смущенный и испуганный. Совсем не позитивно.

– Успокойся. Я попросил тайм-аут, а не прекратить, понимаешь?

Олдридж с мрачным лицом стоял неподвижно.

– Как скажешь, – губы едва шевелились во время разговора.

– Как скажу, блять. Иди сюда. Давай обсудим все, мать твою, как взрослые, – Мигель подтянул колени и сложил поверх них руки.

– Не уверен, что здесь есть что обсуждать, – проговорил док своей высокомерно-профессорской интонацией. – Я перешел черту. Извини, – он коротко, но как-то жутко хохотнул. – Похоже, Тим оказался прав.

– Ой, да блять, ради всего святого! Иди сюда.

Пару секунд Олдридж выглядел возмущенным, но все равно пошел к кровати, будто его тянуло к ней против воли.

Мигель похлопал по месту рядом с собой.

– Сядь. Давай поговорим.

Док, как деревянная кукла, сел на постель, занимая при этом минимальное пространство.

– Хорошо. Я сел.

– Окей. Понимаю, мы оба полные профаны в этой «Дом/саб» теме, но ведь «желтый» означает остановиться и обсудить, так?

Лицо Олдриджа приобрело свекольно-красный оттенок, но нейтрального выражения не сменило.

– Думаю, да.

– Поэтому мы сейчас все обсудим. Я ведь не «красный» сказал?

– Нет, – такое ощущение, что Мигель разговаривал с одним из своих младших кузенов, которого застукали за хулиганством.

Мигель вздохнул. На короткое мгновение он задумался, стоил ли док всех потраченных усилий, но потом посмотрел – по-настоящему посмотрел – на мужчину и заметил, что Олдридж был на грани того, чтобы расклеиться от одного неверного слова. Сердце Мигеля сжалось. Перевоспитывать кого-то было глупо, но он должен был сделать хоть что-то, чтобы помочь. Мигель даже не мог смириться с мыслью оставить все, как есть. Но смотивировала его не жалость, по крайней мере, не она одна. Мигелю отчаянно хотелось вернуть того мужчину, который временами появлялся. Того уверенного и собранного, полностью контролировавшего ситуацию. И вопреки всему, Мигель хотел неуверенного Олдриджа. Почему – он не знал, но нравились ему оба варианта. Мигель мечтал, чтобы его трахнул первый, и жаждал пообниматься со вторым. Но самой главной проблемой, по мнению Мигеля, было то, что объятия в меню Олдриджа не значились совсем.

И, возможно, они над этим смогут поработать в дальнейшем.

– Окей, начнем по порядку, – произнес Мигель. – Порка не для меня.

Олдридж отвернулся, но Мигель успел заметить покрасневшее лицо.

– Я понял. Уже. Этого больше не повториться, даю слово.

– А здесь я вынужден тебя остановить. Я не против того, чтобы ты меня отшлепал, если тебе это так нравится. Потому что я заметил, как у тебя срывает резьбу. Но меня это так же моментально не заводит. Но и не отталкивает, – поспешил добавить Мигель. – Я мог бы этим заниматься, в правильном настроении и все такое. Просто сегодня я не готов.

– Извини еще раз.

Невозможность коснуться Олдриджа расстраивала. Мигель хотел заверить, что все в порядке, но одними словами это было нелегко передать.

– Не стоит. Хватит, – Мигель замолчал и глубоко вдохнул, успокаиваясь. – Окей. Значит так, на кухне ты разрешил мне ласкать член и держаться за бедра?

Олдридж кивнул.

– И это было нормально?

Олдридж снова кивнул.

– Почему?

Олдридж перестал кивать и, видимо, задумался над вопросом.

– Ты сначала спросил. Господи, – он накрыл руками лицо. – Боже мой. Мне и в голову не пришло...

– Чувак. Все в порядке. Серьезно. Но да, прежде чем отшлепать меня лучше всего сначала спросить. Иногда я могу согласиться и от этого кончить. Просто не сегодня. Хорошо?

Олдридж кивнул и рассмеялся.

– Ну, это очень эффектно убило настроение.

Мигель фыркнул.

– Ага, но это важно и просто необходимо обсуждать.

– Я понимаю, – но сказал Олдридж неуверенно. Не из-за слов Мигеля, а из-за общей ситуации в целом.

– Давай договоримся. Я начну. Сегодня я хочу чувствовать тебя в себе.

Олдридж повернулся к Мигелю и одарил его недоверчивым взглядом.

Мигель успешно его проигнорировал и продолжил.

– И хочу видеть тебя в процессе. Я хочу замечательную, проверенную временем миссионерскую позу с тобой сверху. Я хочу видеть твое лицо во время оргазма. Как ты кончишь в меня, – для пущей убедительности добавил Мигель. – Вот этого я хочу. А чего хочешь ты?

Лицо Олдриджа подсказывало, что сейчас он хотел находиться где-нибудь подальше, а не в центре текущего разговора. Но потом выражение сменилось, и мужчина, как будто задумался над вопросом Мигеля.

– Я никогда так не делал.

– Погоди, – не веря собственным ушам, начал Мигель. – Что?

Не удивительно, что член Олдриджа повис тряпочкой, вся кровь прилила к лицу.

– Я ни разу не занимался сексом... в такой позе.

– Никогда не был сверху и лицом к лицу? Для меня это проблематичнее, чем для тебя. Но я довольно гибкий. Как ты уже заметил.

Олдридж фыркнул.

– Да. Ты, безусловно, гибкий молодой человек, – легкая улыбка исчезла с губ Олдриджа. – Но я хотел... послушай. У меня не так много опыта. У меня было всего несколько партнеров. И многого я не делал. Можно собрать целую библиотеку из того, что я не пробовал. В основном я импровизирую: порно и воображение помогают отлично. Поэтому прости, если я все испорчу.

Мигель не стал спрашивать что именно. У него была идея получше. Мозги у парня немного поехали. У тридцатилетнего Олдриджа было еще меньше гомосексуального опыта, чем у Мигеля, который геем не был и до недавнего времени себя даже бисексуальным не считал. Поэтому идея была умопомрачительной.

– Ты справишься. Я могу... например... помочь тебе с экспериментами. Никакого осуждения. Никакого риска. Тебе только попросить нужно, и мы попробуем все. Все, что ты захочешь. И не старайся произвести на меня впечатление, и уж тем более не переживай из-за обратного. Твой извращенский флаг может спокойно развеваться.

Олдридж скептически скривил губы.

– Ага, сегодня все отлично пошло.

– Во-первых, умник, шлепками никого не удивишь. Во-вторых, ты в одной постели с невероятно горячим парнем. Для тебя все удачно складывается.

Олдридж фыркнул.

– Собственно, сейчас я не чувствую себя извращенцем, и флаг не в настроении развеваться.

– Прелестно. Тогда поцелуешь меня?

– Поцеловать?

– Угу. Я уже в курсе, как твоя тощая белая задница умеет целоваться, – Мигель сложил губы куриной жопкой.

Олдридж нахмурился.

– Ты похож на рыбу. И моя задница не тощая.

– Откуда мне знать. Я ее в глаза не видел. Ставлю на то, что она плоская, как блинчик. Черт, да она, наверняка, еще и вогнутая.

– Что? – взвизгнул Олдридж. Мигель изо всех сил старался не заржать над профессорским лицом, возмущенным от нанесенного оскорбления его телосложению.

– Я только хотел сказать, что всегда любил пышные попки, – Мигель в воздухе обозначил нужную округлость. – Но ты мне нравишься, док. И для тебя я определенно сделаю исключение, даже несмотря на впалую задницу.

– Я...

– Это проблема всех белых. Не конкретно твоя. На генетическом уровне, понимаешь?

– Ты невозможен, – прошипел Олдридж.

Мигель ухмыльнулся.

– Поцелуй меня. А еще лучше покажи задницу. Грустную, малюсенькую попку.

– Да блять! Клянусь, я завалю тебя, – Олдридж скинул штаны и пинком откинул их на пол, а затем для большей убедительности сорвал с себя рубашку. – Вот! Теперь ты целиком счастлив? – его грудь, покрытая легкой порослью волос, раздраженно вздымалась.

Мигель – дважды занимавшийся сексом с полностью одетым мужчиной – уставился на Олдриджа во все глаза. Док был стройным, но не тощим. У него, как у Мигеля, не было шести кубиков, но и пивного брюшка тоже. Док был подтянут с чертовски бледной кожей, и, несмотря на то, что волос на его теле было больше, чем у Мигеля, они были тонкими и серебристыми, практически незаметными взгляду. Мигелю отчаянно хотелось коснуться и убедиться, что на ощупь кожа такая же мягкая, как и на вид. Профессорский член, Мигель заметил, уже был полувозбужден.

Значит все не так херово. Великолепно.

– Покажи попку. Если ее будет трудно разглядеть, дашь свой бинокль?

Олдридж зарычал. Он сердито повернулся боком, отвернув при этом лицо.

– Я буду с удовольствием добивать вас на экзамене, мистер Кордеро-Руис.

Мигель хрюкнул. Он все усилия прилагал, чтобы не облапать задницу Олдриджа, далеко не вогнутую и даже не плоскую. Такой выпуклой попы можно было добиться только тоннами приседаний. Круглая, идеальной формы, и на ягодицах еще чертовы ямочки.

Ямочки на заднице.

Еще тридцать секунд назад Мигель не подозревал, что у него фетиш на ямочки на заднице, но ведь каждый день о себе что-то новое узнаешь.

Ему хотелось как можно скорее облизать задницу Олдриджа, как тарелку после tembleque. Отчего он даже фыркнул.

– Другое дело!

– Доволен? – огрызнулся Олдридж.

«Даже близко нет, но однажды я все-таки до нее доберусь».

– Пойдет, – согласился Мигель.

Олдридж в ярости уселся обратно.

– Пойдет? Серьезно? Ты хоть представляешь, сколько раз я приседал с двумя копиями «Анатомии Грея», чтобы так выглядеть?

– «Анатомия Грея»? – переспросил Мигель.

– Она тяжелая, – ответил Олдридж. – И удобная.

– Да пофиг. Я признаю, что у тебя фантастическая задница, слепленная по учебнику, если ты пересмотришь свое мнение о моих навыках минета.

– Так вот оно что? Шантаж? – что-то в серых глазах Олдриджа изменилось, и они потемнели. Док наклонился ближе к Мигелю. – Ты очень-очень плохой мальчик.

Должно было прозвучать глупо, но это не так.

– Не такой уж и плохой, – возмутился Мигель. – Может слегка непослушный.

– И что мне с тобой делать? – Олдридж зарычал.

– Поцелуй меня.

«Коснись меня, возьми, трахни, оставь рядом»

Мигель передернулся под тяжелым взглядом Олдриджа, казалось, обладавшим собственной гравитацией.

– Пожалуйста, Профессор. Поцелуй меня, и обещаю вести себя хорошо.