Текст книги "Я вижу тебя"
Автор книги: Линн Ван Дорн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Глава 36
Олдридж узнает, что такое «полный телесный контакт»
Понедельник, 6 января
Прихожая Олдриджа.
Эванстон, штат Иллинойс.
Стоя голым на скамейке в доме собственных родителей с привязанными к перилам руками можно было много о чем подумать. Олдридж не отвлекался на порно, курсовые работы и совсем не волновался об электронных письмах от администрации университета. Он остался наедине с собственными мыслями и страхами и в бабочке, которая все сильнее душила и казалась нелепой.
Он принял решение и сейчас находился в аду, балансируя между смертью от унижения, возможностью, что его действия выйдут боком и полным провалом попытки подражать Мигелю. Находясь в подвешенном состоянии, мужчине оставалось только ждать и волноваться.
Он повторял про себя, что сможет это сделать, сможет же? Олдриджа никогда не связывали. Красная лента, стягивавшая его запястья, легко бы развязалась, если бы он потянул с усилием. Единственное, что удерживало Олдриджа на месте – его сила воли, и по мере того, как тянулось время, воля мужчины рассыпалась, как замок из песка, построенный близко к воде.
Профессор уже был готов освободиться, но услышал вошедшего в кухню Мигеля. Вот и все. Пути обратно нет. Отступление возможным вариантом больше не считалось. Сердце Олдриджа начало бешено колотиться в груди.
– Милый, я дома!
Мигель окажется здесь через несколько минут. Он увидит Олдриджа и что сделает? С ним?
– Олдридж? – Голос Мигеля эхом раздавался в доме.
Это все было ошибкой. Огромной ошибкой. Олдриджу нужно срочно освободиться, объясниться и...
А потом он услышал свое имя, но сказанное так тихо, что Олдриджу едва удалось его расслышать. Мужчина повернул голову, насколько было возможным. Олдридж старался сохранить хоть каплю достоинства, но у него не слишком-то получалось. Он откашлялся.
– Знаю, что немного с опозданием, но с Рождеством. – А потом он мысленно выругался. Никакого достоинства.
Мигель уронил рюкзак. И широко открыл рот.
– Олдридж?
– Э-э, да? Кого-то другого ожидал?
Это вернуло Мигеля к жизни, и он пошел к мужчине, тихо фыркнув.
– Нет, papi. Я не ожидал... вообще-то... ничего. Но это...
– Глупо? Безумно? Неловко? Крайне унизительно.
– Соблазнительно. Очень соблазнительно. У меня встал только от твоего вида. Черт.
Олдридж сглотнул.
– Серьезно?
– Еще как, papi. Я так сильно хочу тебя трахнуть. Но не так. – Он потянул за ленту.
– Нет? – Олдриджа одновременно захлестнуло облегчением и разочарованием.
– Нет. Я не хочу короткого и грубого секса. Не сейчас. – Он отвязал руки Олдриджа и развернул мужчину, чтобы тот сел. Мигель осторожно погладил Олдриджа по руке.
Профессор прижался к плечу Мигеля и подставился под ласку.
– Как ты понял, что я этого не хочу?
– Потому что знаю, papi. Знаю. Может, однажды. Кто знает? Но не сейчас. С ужином нужно еще что-то делать?
Олдриджу понадобилась секунда, чтобы осознать смену темы.
– Нет. На слабом огне будет готовиться еще долго. У нас есть время, если ты...
Мигель его поцеловал, обхватывая лицо, словно он был бесценным сокровищем. Губы Мигеля были восхитительно сладкими, и все чувства Олдриджа сосредоточились только на нем.
– Пойдем наверх. – Мигель бросил на пол ленту. – Нам она не нужна. А бабочка. – Он аккуратно за нее потянул. – Пусть останется. Очень сексуально выглядит.
Все казалось каким-то нереальным, и Олдриджу с усилием пришлось сосредоточиться, когда Мигель потянул его наверх к главной спальне. Не успев ничего понять, мужчина оказался лежащим на спине на кровати, которую теперь больше считал их, а не своей. Глупая красная бабочка никуда не делась. Олдридж потянул за нее, но Мигель его остановил.
– Даже не думай, Олдридж. Оставь ее, – сказал Мигель, стягивая с себя одежду, обнажая свое восхитительное тело сантиметр за сантиметром.
Олдридж наблюдал за Мигелем, получая не меньшее удовольствие, чем в тот самый первый раз, но сейчас было еще лучше. Его мечта обрела плоть и кровь, эрекцию, сочившуюся смазкой, и голодный блеск в глазах. От предвкушения и небольшого страха Олдридж передернулся.
«Что если, что если, что если...»
А потом Мигель пополз по постели на Олдриджа.
– Привет, док.
– Привет. – Голос у Олдриджа был таким тонким и хрупким, как прозрачная пленка.
– Все хорошо?
Олдридж с трудом сглотнул.
– Думаю, да.
– Замечательно.
Мигель сжал лодыжку Олдриджа. Мужчина ждал ползущего чувства ужаса, но ничего не последовало. Пока нет. Мигель погладил вниз и вверх икру мужчины, взъерошив волосы на ней, и все равно никакой паники и страха. Ладони Мигеля двигались медленно, неумолимо выше, но Олдридж испытывал только удовольствие, желание и предвкушение. Не было ни паники, ни сокрушительной необходимости сбежать.
Более того, он чувствовал себя в безопасности. Правда.
– Ты мой, – проговорил Мигель, поглаживая бедра Олдриджа.
– Я знаю. Я тебе верю. – И это тоже правда. Олдридж впервые в жизни поверил, что если он упадет, то кто-то – Мигель – его обязательно поймает. Мужчина закрыл глаза, доверившись Мигелю всем своим сердцем.
Почувствовав, как Мигель медленно развел его ноги в стороны, Олдридж заставил себя расслабиться. На мгновение он напрягся, ощутив горячую, требовательную влажность языка Мигеля на своем теле, но это продлилось всего мгновение. Олдридж наслаждался ощущениями, которые создавал язык Мигеля, вылизывая всю промежность до сомкнутой дырочки. Это было так хорошо – просто бесподобно – совершенно отличалось от грубого равнодушия, которое мужчина испытывал в прошлом. Поспешная прелюдия, пройденная, словно существовал какой-то подробный список, а Олдридж был только изнурительной работой, которую необходимо выполнить. Сейчас все было иначе.
Мигель издавал жадные гортанные звуки, проникая языком в тело Олдриджа. Парень нетерпеливо и требовательно мычал, одобрительно прогудев, когда Олдридж осторожно коснулся собственного члена.
Мигель оторвался только для того, чтобы сказать:
– Играй сколько хочешь, papi, но не кончай. Потерпи. ¿Entiéndes?[48]48
¿Entiéndes?(в пер. исп.) – Хорошо?
[Закрыть]
– Что? – Сквозь дымку удовольствия, которое доставлял ему умелый рот Мигеля, соображать было довольно трудно. Но Олдридж не понял, что мальчик – «мой мальчик, мой, весь мой» – только что сказал.
Мигель игриво куснул внутреннюю поверхность бедра Олдриджа, сжимая зубами тонкую мышцу, затем отпуская.
– Я спросил, понял ли ты меня, но очевидно нет.
– Ты не хочешь, чтобы я кончал. – По скудному сексуальному опыту Олдриджа, когда он находился в ведомой позиции, это случалось довольно часто. – Думаю, что справлюсь, – добавил он сухо.
– О, ты кончишь. Только тогда, когда я это решу.
А потом Мигель заглотил член Олдриджа в самое горло и нежными дразнящими движениями приласкал анус мужчины.
Олдридж боялся – но был готов – проникновения пальцев, насильно растягивающих мышцы, которые этому противились. Он привык к нижней позиции, но начало никогда не приносило удовольствия. А Мигель, который кое-что знал о грубом обращении, ласкал пальцами так медленно и нежно и сосал ртом резко и сильно, что Олдриджа разрывало между отчаянным желанием вдалбливаться в рот парня и насадиться на его пальцы.
– Пожалуйста.
Мужчина понял, что впервые в жизни в ведомой позиции просил партера о большем, а не наоборот.
– Пожалуйста, что, papi? – спросил Мигель и снова проглотил своим обжигающе-горячим ртом член Олдриджа.
– Еще, – выдохнул мужчина. – Потрогай меня... еще.
Но вместо того, чтобы подчиниться, Мигель полностью отстранился, снимаясь с члена Олдриджа с влажным звуком. Мужчина расстроенно застонал из-за резкого исчезновения рта его мальчика и вцепился в свой член. Олдридж слегка его сжал и начал медленно ласкать. Если Мигель не собирался доводить его до оргазма, Олдридж сам прекрасно справится. Все смущение ушло, превратившись в откровенную развязность в погоне за оргазмом.
– Мать твою, док. Это так охренительно. Нет-нет. Не останавливайся. – Пальцы Мигеля вернулись – теперь влажные и скользкие. Теперь ясно, зачем тот отстранялся. Мигель снова стал разминать дырочку Олдриджа, в этот раз, проникая глубже, легко проскальзывая в расслабленные мышцы ануса. – Да. Вот так. Боже, ты идеален. Такой нежный. Я так сильно люблю тебя. Впусти меня, papi. Позволь любить тебя всего.
Олдридж застонал, лениво надрачивая свой член и нетерпеливо подкидывая бедра, практически умоляя Мигеля трахать его пальцами. Блаженство. Полное блаженство. Ни боли, ни дискомфорта или неловкого смущения. Только влажные звуки, подбадривающие слова Мигеля и собственное тяжелое дыхание.
– Еще, – взмолился Олдридж. – Пожалуйста. – И это тоже было впервые.
Мигель добавил еще палец, продолжая также мягко и удручающе нежно двигаться внутри.
– Еще! – Сейчас получилось требовательно. – Мне нужно...
Мигель поцеловал основание члена Олдриджа.
– Я знаю, детка. Знаю, что тебе нужно. – Он согнул пальцы и сильно надавил на простату.
Ощущение, о котором Олдридж знал только в теории, но никогда не испытывал на практике, разорвало его на части, как от удара молнии, пронзив сначала в живот, затем в грудь, сердце, горло и наконец в голову. Это настоящий опустошающий экстаз.
– Во мне, – проговорил Олдридж, тихо, но настойчиво. – Я хочу. Ты мне нужен. Немедленно.
– Как? Как тебе будет комфортнее? На животе или...
– Нет! – Олдридж очень громко воскликнул от всплеска паники. – Нет, – добавил уже тише. – Я хочу видеть тебя. – Скорее, было просто необходимо видеть Мигеля. Олдридж не был готов отдаваться в позе, где он будет только чувствовать, но не видеть. Даже от одной мысли поднималась тошнота. – Пожалуйста. Мне нужно тебя видеть.
– Легко. – Мигель раздвинул ноги мужчины еще шире, пока мышцы бедер не запротестовали. – Все, что захочешь. – Влажный член прижался к дырочке Олдриджа. – Вот так. Впусти меня. Я знаю, ты сможешь. – Мигель подался вперед, проникая очень медленно – полная противоположность грубым толчкам, не дававшим привыкнуть к проникновению, что Олдриджу было слишком знакомо. И наконец, Мигель оказался полностью внутри, его яички коснулись нижней части ягодиц Олдриджа. – Привет, – проговорил тот, заглядывая мужчине в глаза. – Теперь ты видишь меня.
– Да. – Олдридж ждал волну паники, говорившую о том, что он скован в ловушку и находится во власти другого человека, но по-прежнему ничего не происходило. – Да.
– Боже, мне просто необходимо тебя поцеловать. – Это было немного неловко, учитывая их разницу в росте, но у вытянувшегося Мигеля и согнувшего шею Олдриджа все получилось. – Я люблю тебя, – сказал Мигель, целуя Олдриджа в шею рядом с галстуком-бабочкой. – Очень сильно. – А потом начал двигаться.
Это никогда не сравнится с тем, что Олдридж раньше испытывал в нижней позиции: грубое, болезненное вторжение, торопливые толчки и никакого удовольствия. Сейчас же все было совершенно иначе. Мигель двигался уверенно, но неторопливо, скользил губами по коже Олдриджа, вылизывал шею, прикусывал соски, ласкал впадинку у горла.
И только Олдридж настаивал на том, чтоб Мигель не останавливался. Медленные толчки доставляли потрясающие ощущения, в отличие от прошлой навязчивости. Но некоторое время спустя тело мужчины начало умолять, а потом кричать о большем.
Мигель следовал немногословным командам Олдриджа, вбиваясь жестче, быстрее и глубже. Парень отклонился назад, приподнял одну ногу профессора, а потом начал просто вколачиваться в его тело. Олдридж стиснул свой истекающий член и начал яростно дрочить.
– Кончи в меня. Пожалуйста. Мне нужна твоя сперма внутри. Мне нужен ты...
Мигель закрыл глаза и содрогнулся в оргазме глубоко внутри тела профессора, как того и требовал Олдридж. Мужчина чувствовал это: горячую сперму внутри, отмечавшую его принадлежность Мигелю.
«Твой. Мой».
– Теперь ты, – хриплым уставшим голосом проговорил Мигель. – Твоя очередь.
И Олдридж подчинился, послушно кончая себе на живот.
– Боже, как же я тебя люблю, – сказал Мигель.
Олдридж смотрел на него затуманенными невозможным удовольствием глазами. Он потянулся, чтобы смахнуть прядь волос с влажного лба Мигеля, но рука, казалось, весила килограмм сто.
– Я тоже тебя люблю.
Мигель осторожно вышел из его тела. Олдриджу не понравилось ощущение потери. Мигель же компенсировал это, опустившись между лениво раскинутыми ногами мужчины.
– Бога ради, Мигель, что ты собрался делать?
Мигель широко улыбнулся.
– То, что всегда хотел. Убрать за собой беспорядок. – А потом начал медленными методичным движениями слизывать сперму с тела Олдриджа. – Обмен жидкостями – классная штука, – сказал парень, прежде чем приступить к каплям, украшавшим пресс профессора. – Спасибо, что разрешил попробовать.
Олдридж понятия не имел, что это означало, но в итоге решил, что это в принципе не важно.
***
Понедельник, 6 января
Кухня Олдриджа.
Эванстон, штат Иллинойс.
Уже позже, после принятого душа и съеденного жаркого, которое, к счастью, не пригорело, Олдридж посмотрел на Мигеля и подумал: «Вот оно. Вот это вот все».
– Останься, – выпалил он. – Останься со мной.
Мигель ласково улыбнулся.
– Я никуда и не собирался, papi. Ты купил для меня завтрак.
«Навсегда, – подумал Олдридж. – Я имел ввиду, останься со мной навсегда». Но поправлять Мигеля не стал, потому что по личному опыту знал, что люди никогда надолго не задерживаются, и ничего не длится вечно. Но возможно, если Олдриджу сильно повезет, это продлится достаточно долго.
Глава 37
Мигель и Луна возмущены
Пятница, 10 января
Лекционный зал.
Эванстон, штат Иллинойс.
– Дурацкая идея, – бухтел Дев. – Дурацкая и унизительная. И тупая.
– Ты повторяешься, – заметил Мигель.
– Я чувствую себя настоящим дебилом, и во всем виноват ты. Тебя никто не просил рассказывать Луне о докторе Фри.
– А тебя никто не просил использовать меня, как липового бойфренда. Ты, кстати, не в моем вкусе, и если тебе хотелось использовать меня в качестве... не знаю, как это в мужском варианте... прикрытия, мог бы сначала спросить.
– У меня не было времени! – возмутился Дев.
– Ну, меня это мало волнует. А сейчас, как настоящий мужчина, прими свое наказание.
Дев зарычал:
– Не хочу. Идиотское наказание. Мы можем просто... нет. Я угощу тебя обедом.
– Хм... нет. Неплохая попытка, но я на стороне Луны. Притворяться геем ради хороших оценок – стремно. Пойдем. Покончим с этим. И я смогу подтвердить Луне, что ты свой грех искупил и нормально подготовлюсь к завтрашней лабораторке.
– Ладно, – буркнул Дев и сложил руки на груди.
Они зашли в небольшой лекционный зал, который вмещал в себя примерно сотню студентов. За кафедрой стоял доктор Фри и что-то печатал на ноутбуке. Но, как только Мигель с Девом подошли ближе, закрыл крышку.
– Здравствуй, Девон. Ты, я вижу, друга с собой привел. Он тоже сегодня лекцию слушает?
Дев выглядел крайне смущенным.
– Нет. Э-э, он... в смысле, мы... мы не... это...
– У меня есть парень, – сказал Мигель, прекратив мучения Дева. – И это не Дев.
Доктор Фри опешил.
– Ясно, – только и сказал он. И видимо все понял. Потому что в его взгляде мелькнуло нечто такое, что Мигель попытался определить. Веселье, безусловно, но и кое-что еще. Понимание, наверное. Или расчет. Непонятное выражение.
– Вот и хорошо, – проговорил Мигель, глубоко в душе радуясь, что доктор Фри не его преподаватель и никогда не будет. – Рад, что все прояснилось. Пока, Дев. Позже увидимся.
– Ага, – Дев перевел на профессора умоляющий взгляд. – Простите, доктор Фри. Я просто...
– Не волнуйся! Иди, садись на место. Лекция уже начинается. – И улыбнулся Деву. Странной улыбкой, но казалось, что профессор совсем не расстроен.
– Конечно, доктор Фри, – ответил Дев и отошел к свободному месту.
– Спасибо за понимание, – обратился Мигель к доктору Фри. – Дев отличный парень. Придурковатый, правда, временами.
– Я все понимаю, – ответил мужчина, снова странно улыбаясь. Профессор был привлекателен, подумал Мигель, но ни его идеальные зубы, ни ярко-голубые глаза не шли ни в какое сравнение с Олдриджем.
– Ну, ладно тогда. Спасибо, – напоследок поблагодарил Мигель и покинул аудиторию, испытывая непонятное волнение.
***
Четверг, 14 января.
Спальня Олдриджа.
Эванстон, штат Иллинойс.
В одной из гостевых спален Мигель нашел высокое напольное зеркало и сразу же понял, как крупно ему повезло.
– Джекпот.
Он притащил зеркало в спальню Олдриджа, а потом и самого мужчину из углового кабинета.
– Бога ради, что за срочность? И что здесь делает напольное зеркало моей бабушки? Мигель, что ты задумал?
Мигель повернул Олдриджа так, чтобы тот оказался в нескольких метрах от зеркала, потом слегка наклонил поверхность, чтобы мужчина отражался в нем целиком. А затем разделся сам.
Олдридж следил за Мигелем жадным взглядом.
– Что бы вы не задумали, мистер Кордеро-Руис, – проговорил Олдридж. – Я всей душой за.
Мигель опустился перед мужчиной на колени.
– Профессор, я работаю над кое-каким проектом, – он расстегнул молнию на защитного цвета брюках Олдриджа и освободил давно затвердевший член. – И надеялся, получить дополнительные баллы, – Мигель слизал сочившуюся с головки смазку, а потом провел языком вниз по всей длине члена.
– Господи, – пробормотал Олдридж.
Мигель накрыл ртом эрекцию и медленно насадился до самого горла. Подняв взгляд и дыша только носом, он увидел сквозь текшие из глаз слезы Олдриджа, который смотрел на себя в зеркало.
– Господи, – повторил Олдридж.
Мигель осторожно поднялся руками по ногам мужчины вверх и остановил ладони на его ягодицах. Не почувствовав сопротивления, парень сжал половинки сильнее и принялся насаживаться на Олдриджа ртом. В награду ему мужчина запустил в его волосы пальцы.
– Э-э... похвальное усердие... безусловно. Боже. Да. Мигель, я... ты такой... блять... спасибо. Я не могу... спасибо. Мать твою. Я люблю тебя так...
В валявшихся на полу штанах Мигеля зазвонил телефон.
– Блять! Обязательно отвечать? – спросил Олдридж.
Мигель оторвался от члена ровно настолько, чтобы сказать: «Похрен», а затем вернулся к своему занятию, слизав при этом сочившуюся смазку. Он уткнулся носом в пах Олдриджа, проглатывая член на всю длину. Мигель вцепился в любимого мужчину, сглотнул и удержал Олдриджа, когда тот кончил так глубоко в его горло, что даже вкус остался неразличим. Мигель не мог дышать, глаза сильно слезились из-за душившего его члена. Тело парня требовало воздуха, но тот не отстранялся, пока в глазах не начало темнеть. Руки упали по бокам, а сам Мигель свалился на задницу.
Олдридж опустился на колени рядом с его распростертым телом.
– Любимый. Мигель. Ты как?
Не в силах ответить и все еще задыхаясь, Мигель нашарил руку Олдриджа и переложил ее на свой каменный, влажный и пульсировавший от желания член.
– Мне... нужно...
Снова зазвонил телефон. Только на этот раз Олдриджа.
– Пусть сообщение оставят, – проговорил Олдридж. Он прижался – а если точнее крепко обнял – Мигеля.
– Блин. Это было охрененно. Надо повесить зеркало над кроватью.
– Зеркало? – Олдридж переспросил одновременно заинтригованно и испуганно.
– Да, – мечтательно произнес Мигель. – Только представь. Ты – на спине, я скачу на твоем члене, и тебе только и нужно, что посмотреть наверх и все увидеть.
– Черт, – произнес Олдридж. – Я не...
Телефон Мигеля снова зазвонил.
– Да какого хрена? Спокойно с собственным парнем потрахаться не дадут. Неужели я, мать твою, о многом прошу?
Видимо да, поскольку теперь еще и в дверь названивали.
– Я всех ненавижу, – прорычал Олдридж.
– Кроме меня.
– Кроме тебя, – Олдридж поцеловал Мигеля, поднялся и поправил свою одежду. – Пойду, посмотрю кто там. И лучше бы это было чем-то важным.
***
Четверг, 14 января.
Прихожая Олдриджа.
Эванстон, штат Иллинойс.
Мигель услышал ее раньше, чем увидел. Луна по-испански кричала на Олдриджа.
– Мисс Хименес, прошу, я не понимаю, почему и что именно вы мне кричите, поэтому буду благодарен, если вы прекратите.
Олдридж, Луна и Дев стояли прямо у входной двери. Олдридж смотрел встревоженно, Луна явно хотела что-то разбить, а Дев словно хотел испариться.
Спустившись с последних ступенек, Мигель подал голос:
– Я не все услышал, док, но она в большей степени психует из-за уродов, работающих в университете, и ждет, что ты исправишь ситуацию, а если нет, то ты тоже урод. И, по-моему, еще что ее мать тебя проклянет. Черт, chica, успокойся. Общайся с белыми мальчиками на английском.
– !Cabrón, vete al carajo![49]49
!Cabrón, vete al carajo! (в пер. исп.) – Да пошел ты на хрен, придурок!
[Закрыть]– выплюнула Луна.
– Сама туда сходи, – ответил Мигель. – Хватит орать на моего парня.
Луна замешкалась. Она явно все еще бесилась, но когда Мигель назвал Олдриджа «своим парнем», резко переключилась на воркующий режим:
– Ой-й, это так мило.
Такое ощущение, что они все снова очутились в пятом классе.
Мигель махнул на нее рукой.
– Дев, что происходит?
Тот заметно стеснялся и испытывал дискомфорт.
– Доктор Фри... э-э... ко мне приставал.
– ¡Te tocó![50]50
¡Te tocó! (в пер. исп.) – Он тебя лапал!
[Закрыть] – прорычала Луна, выходя их режима очаровашки.
– Нет. Он не предлагал мне тако, – Дев смотрел растерянно.
– Я сказала, – выдавила Луна сквозь стиснутые зубы, – что он тебя лапал.
Олдридж издал тихий испуганный звук. Мигель покосился на мужчину, но его лицо оставалось бесстрастным.
– Проходите. Давайте сядем, – Мигель развернулся и пошел в гостиную. Дев и Луна устроились на большом пуфике, на котором Олдридж яростно трахал Мигеля, и он едва удержал язык за зубами.
– Давайте по порядку, – натянуто предложил Олдридж Деву. – И если можешь, расскажи, что произошло.
Дев стиснул кулаки, глубоко вдохнул и начал:
– Это было после лекции в понедельник, я уже собирался уходить, но доктор Фри попросил меня остаться. Когда мы остались наедине, он пригласил меня в свой кабинет, чтобы обсудить некоторые мои перспективы. В следующем году я поступаю в аспирантуру, и поэтому решил, что доктор Фри хотел предложить себя в качестве моего куратора, ну или что-то в этом роде. И, определенно, это было кое-чем другим, потому что по его словам, я очень красивый...
Луна зарычала. По-настоящему.
– Я знаю. Это мерзко, – продолжил Дев. – Не подумайте, нет ничего такого, когда влечет к мужчинам...
– Ты красивый, – сказала Луна. И погладила его по волосам.
– Но я не хочу, чтобы доктор Фри мне об этом сообщал. Это как-то стремно. Так что я ему такой: «ладно», а он: «думаю, нам стоит познакомиться поближе» и схватил меня за задницу!
Луна снова зарычала. Но Мигеля больше волновала реакция Олдриджа – тот вздрогнул.
– А дальше что? – этот вопрос прозвучал от Олдриджа, в глазах которого мелькнуло беспокойство. – Он...
– Нет. В смысле, стоило ему схватить меня за зад, я сразу же попятился. Доктор Фри говорил что-то о моей застенчивости, о том, как ему это нравится, и мне не стоит изображать из себя недотрогу. И если я хорошо постараюсь, он сможет мне помочь, а если нет, то всей моей дальнейшей учебе придет конец.
– И ты сразу же пошел в деканат? – спросил Мигель.
Дев выглядел расстроенным и глубоко несчастным.
– Пошел, но только сегодня утром...
– И потому что я его заставила, – добавила Луна.
– Ага. И декан сказал, что к нему подходил доктор Фри и уже сообщил о моем предложении сексуальных услуг в обмен на более высокие оценки по его предмету...
– ¡Me cago en ná!
– Охренеть, – пробормотал Мигель. Одновременно переводя и соглашаясь со словами Луны.
– А я такой: «нет, это предлагал мне доктор Фри, и он трогал меня», а декан напомнил о моих обвинениях в сторону доктора Кончиловски, что тот шпионил за моим другом в прошлом году, и что, судя по всему, мне нравится создавать проблемы. И у доктора Фри есть свидетели, которые подтвердят, как я с ним флиртовал. И если я не буду осторожен, декану придется отклонить мое поступление в аспирантуру. На самом-то деле, он предложил мне поступать в другой универ. И я не знаю, что делать! У меня завтра лекция у доктора Фри! И он либо зол и завалит меня, либо ждет, что я соглашусь на то, чтобы... что он предложил... или он меня завалит. Я просто не могу... я не хочу ему сосать, но и его курс завалить тоже не могу!
– Ты не станешь сосать член этого извращенца! – Луна крепко обняла Дева. – Никогда!
– Только не подумайте, сосать член не стремно, – поспешил добавить Дев. – Только если вы оба согласны.
– Это я виноват, – пробормотал Олдридж.
– В смысле? Почему? – потребовал ответа Мигель.
– Потому что ко мне он тоже прикасался, и я ему позволял.
Мигеля больно кольнуло под ребрами.
– Боже мой. Это тот парень? Тот, который не оставлял тебя в покое на рождественской вечеринке? – он не стал дожидаться ответа Олдриджа. – Я говорил тебе, что если он еще раз тебя тронет, ему крышка, – Мигель внимательно посмотрел на виноватое и несчастное лицо Олдриджа. – Ну, блять. Он труп.
– Я помогу тебе спрятать тело, – добавила Луна.
