Текст книги "Второй шанс (ЛП)"

Автор книги: Линн Пайнтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

У меня перехватило дыхание. Он был прямо здесь, его лицо было прямо над моим, а его тело будто зажало моё между стеной лифта и ним, и я поняла, что хочу, чтобы он меня поцеловал. Что-то в моём прозрении на лестничном пролёте о моих чувствах к Джошу заставило меня почувствовать дикую свободу в отношении Ника Старка.

– Нам нужно подняться на тридцать девятый этаж, – сказал он, его голос был глубоким и тихим, а его глаза не отрывались от моих, – а оттуда поднимемся по лестнице.

Я только кивнула, и лифт со свистом унёс нас вверх. Клянусь, он наклонился поближе, когда…

Лифт звякнул.

Мы оба отпрянули в сторону и посмотрели на номер этажа. Оказалось, мы на двенадцатом, и всё больше людей заходило. Я поправила волосы, когда двери открылись и к нам присоединился охранник.

Какие были шансы?

И что чуть не произошло между мной и Ником?

Я вежливо улыбнулась охраннику и он ответил мне тем же, войдя внутрь и нажав кнопку тридцать шестого этажа, когда дверь за ним закрылась. Я искоса взглянула на Ника, а он смотрел прямо перед собой, совершенно не обращая внимание на присутствие этого незваного гостя.

Лифт тронулся с места, а на светящемся табло над дверями послушно отображался каждый проезжаемый этаж. Я прочистила горло и прикусила губу, поскольку тишина чуть не убила меня.

Когда мы наконец поднялись на тридцать шестой этаж и лифт звякнул, высокий охранник снова вежливо улыбнулся мне. Когда двери открылись, я сказала: – Хорошего дня!

Он лишь кивнул головой. – И вам тоже.

Когда дверь за ним закрылась я снова взглянула на Ника. Он смотрел на меня с неразборчивым выражением на лице, и я умоляла свой мозг не переосмысливать всё происходящее между нами. Лифт снова звякнул, достигнув, конечно же, тридцать девятого этажа.

– Готова сделать это снова?

Я улыбнулась и пробормотала что-то в ответ, но правда заключалась в том, что я не была способна на нормальный разговор. Мне нужна была минута, чтобы успокоить свои расшалившиеся нервы.

Двери открылись, и на этом этаже оказалось фойе с ресепшеном. Стояла гробовая тишина, а сурового вида женщина, сидевшая за стойкой, уже выглядела раздражённой нашим появлением.

– Чем я могу вам помочь?

Ник ответил: – Не могли бы вы показать нам, где лестница? Парень на инструктаже сказал, что мы можем спуститься по ней, если хотим размяться, но потом мы зашли в лифт и чуть не забыли об этом. Она там? – он показал на другой конец здания и я была в восторге от его самообладания.

Она кивнула. – Я покажу вам.

У меня перехватило дыхание, когда она встала и обошла стойку. Ник улыбнулся ей и они пошли, а я последовала за ними.

– На инструктаже по какому направлению вы здесь были? – спросила она.

– На стажировку в отделе кадров. Это для их новой летней программы.

– Да? – она посмотрела на него нахмурившись. – Не знала, что у них есть что-то подобное.

– Поверьте, сегодня мы были сюрпризом для всех.

Женщина засмеялась, а Ник добавил: – Хотя я в восторге от возможности работать в этом здании. А вы здесь давно работаете?

Она кивнула. – Пятнадцать лет.

– Ого, это так долго.

– Только для вас, потому что вы молоды, – она улыбнулась и оглянулась на меня. – Поверьте, пятнадцать лет пролетят незаметно.

– Так значит вы застали момент, когда люди делали предложения наверху? – он сказал это так буднично, будто это был общеизвестный факт. – Или это прекратилось к моменту, когда вы начали работать?

– О, они всё ещё делали это, но обычно по вечерам и выходным, так что на тех из нас, кто здесь работал, это не особо влияло.

– Вы знаете, почему это прекратилось? – спросил Ник так спокойно, что я была крайне впечатлена. – Почему балкон закрыли?

– Понятия не имею. Я слышала, что какой-то чопорный руководитель переехал в большой офис и закрыл его, но это были всего лишь слухи, – потом она остановилась и жестом указала на дверь в конце коридора. – Лестница там, но предупреждаю: даже если вы спускаетесь, там всё равно много ступенек. Будьте осторожны.

– Будем, – я прочистила горло и сказала: – Большое вам спасибо.

– Не за что.

Ник открыл дверь на лестничную клетку и я вошла первой, он последовал за мной. На секунду, когда дверь захлопнулась за нами, я подумала, что он сейчас меня поцелует, но вместо этого он сказал: – Мы почти на месте, давай сделаем это, Хорнби.

Мы поднялись по последнему лестничному пролёту, и я не знала, что сказать. Мои руки всё ещё слегка дрожали, а голова была полна миллиона вопросов.

Когда мы добрались до верха, Ник безмолвно открыл дверь. Мы вышли и оказались на ещё одном тихом этаже. Судя по всему, здесь располагались ультрамодные офисы, вероятно, для руководства, и, судя по тишине, никто не шумел.

Совершенно.

– Интересно, где здесь балкон, – прошептала я.

– Если бы мне пришлось угадывать, – прошептал он в ответ, – я бы сказал, на восточной стороне. Кто бы не захотел, чтобы им с балкона открывался вид на центр города?

– Ооо, ты прав.

Мы пошли по коридору, осматриваясь по сторонам в поисках чего-либо, намекающего на наличие балкона. Мы обошли весь этаж, но ничего не нашли.

И тут Ник увидел его.

– Смотри, – сказал он и я посмотрел в том направлении, куда он кивнул головой.

– Не может быть.

В одном из офисов были открыты жалюзи, а балкон находился по другую сторону. Чтобы попасть на балкон нам пришлось бы пройти через офис, потому что ряд офисов имел двери, ведущие прямо на него.

– Идём дальше, может, там есть общая зона.

Мы пошли дальше по коридору, но когда дошли до конца, стало ясно: офисы в этом ряду были нашими единственными точками доступа.

– Ну, пожалуй, это всё, – сказала я, испытывая иррациональную грусть из-за того, что приходиться забыть о мечте. – Нам, наверное, стоит уйти, пока нас не арестовали.

Дверь туалета слева от нас открылась, и вышел ещё один охранник. Ну конечно же. Когда он наклонился к питьевому фонтанчику, я вытаращила на Ника глаза. Но вместо того, чтобы ответить мне, Ник посмотрел поверх моей головы. Я уже собиралась сказать ему, что нам лучше забыть об этом, как он сказал: – Простите, сэр?

Я обернулась, чтобы увидеть, к кому он обращается, когда Ник прошёл мимо меня и подошёл к одной из модных офисных дверей. Мужчина за столом выглядел деловито и важно, как очень раздражённый руководитель с безупречным галстуком и дорогими часами, когда он поднял глаза на Ника. – Да?

– Не могли бы вы уделить мне секунду? – спросил Ник, бросив на меня взгляд и подмигнув. – Я вижу, вы заняты, клянусь, это займёт всего минуту.

Я и не подозревала, что происходит, когда он зашёл в офис мужчины и закрыл за собой дверь. Я неловко хихикнула когда охранник выпрямился и кивнул мне подбородком. Я не представляла, что ответить, если он спросит меня где я должна быть и что я здесь делаю.

– Джером? – мужчина в офисе с Ником открыл дверь и крикнул охраннику. – Эй, не мог бы ты зайти сюда на секунду?

Нас раскрыли.

– Без проблем, – охранник вошёл в офис и захлопнул за собой дверь. Я оглядела пустой коридор и фыркнула, потому что жизнь стала совершенно странной.

Я видела Ника в шикарном офисе, разговаривающего с двумя мужчинами. Через минуту охранник и руководитель стали смеяться. Что вообще происходит? Дверь открылась и Ник, выглядящий как неисправимый ребёнок, когда лучезарно улыбнулся мне, сказал: – Пошли, Эм.

Я моргнула и направилась в офис, совершенно не понимая, что происходит. Когда я подошла к нему, Ник схватил меня за руку и сказал: – Но теперь я должен Биллу и Джерому услугу.

– Кому?

– Привет, я Билл, – ответил руководитель, улыбаясь мне так, словно нас пригласили на чай.

– Джером. Рад познакомиться, – сказал охранник, улыбаясь мне так, словно я была очаровательной.

– Приятно познакомиться с вами обоими, – пробормотала я, пока Ник тянул меня вперёд. Он протащил меня мимо стола Билла, повернул ручку и открыл дверь, ведущую наружу.

– Я попрошу Джерома запереть дверь через десять минут, – сказал Билл, когда в комнату ворвался холодный воздух.

– Мы закончим за пять, – сказал Ник, крепко переплетая свои пальцы с моими и увлекая меня на балкон. В ту же секунду, как дверь захлопнулась за нами, я уставилась на него в удивлении.

– О бооооги, как ты это сделал? – я тяжело дышала, притягивая его ближе к краю балкона. – Что ты им сказал?

Он усмехнулся. – На какой из вопросов ответить первым?

– На оба. Вау, – мы прошли немного дальше по балкону, и город внизу захватывал дух. Вверху было тихо, хотя я могла слышать отдалённые звуки улиц, и я полностью поняла всю эту идею с идеальным местом для предложения.

– Я просто объяснил, что у нас была миссия – найти неуловимый балкон. – Его лицо немного странно изменилось, когда он сказал: – Думаю, они просто хорошие парни.

Взглянув на вид, я вздохнула: – Это невероятно.

Я попыталась представить своих родителей тут, наверху, молодых и всё ещё влюблённых. Нервничал ли мой папа? Волновался, что мама может сказать «нет»? Плакала ли она от радости, прежде чем прокричать «тысячу раз да!»? Скрипела ли она зубами, раздражённая тем, что он использовал такой большой, чрезмерно драматический жест?

Это было глупо, но я чувствовала себя немного эмоционально стоя там, где это произошло.

– Да, – Ник провёл рукой по волосам и добавил: – Я не представлял, что это будет так круто.

– Сорок этажей на самом деле гораздо выше, чем я себе представляла, – добавила я, не решаясь подойти к краю, даже несмотря на то, что перелезть через перила было практически невозможно. – Спасибо, что сделал это возможным.

– Это ДБП, Хорнби, без последствий.

Движение позади него привлекло моё внимание, и я тут же охнула. Потому что там была группа людей, собравшаяся у балкона в офисе Билла. Выглядело так, будто все и их помощники – и, о боже, охранник – вышли, чтобы собраться и… поглазеть на нас…?

– Ник, что ты сказал Биллу? – я повернулась к нему, но его взгляд был прикован к моим губам, и я почти забыла, что происходит. – Чтобы он выпустил нас сюда?

Он беззаботно пожал плечами. – Не переживай…

– Потому что за нами наблюдает толпа.

– Что? – Ник оглянулся. – О черт.

– Что, «о черт»? Есть что-то…

– Я сказал ему, что хочу пригласить тебя на выпускной бал здесь.

– П-пригласить на выпускной бал? – я не могла поверить, что он это сказал – неудивительно, что они тут собрались. Взрослые обожают эту сентиментальную ерунду. – Ник.

Он остался невозмутимым и ответил: – Просто скажем им, что я спросил, и ты согласилась.

Я ждала продолжения, но, по-видимому, это было всё. – На выпускной так не приглашают.

Он удивлённо посмотрел на меня. – Не приглашают?

– Нет, – я закатила глаза и объяснила: – Это приглашение на бал. А «приглашение на выпускной бал» включает в себя что-то грандиозное, чтобы убедить человека сказать «да». Привлекают знаменитость, пекут торт, поют песню, приглашают среди трех миллионов разбросанных лепестков роз, танцуют… Как ты можешь этого не знать?

Честно говоря, это всё, что было известно мне – возможно где-то это делали по-другому. Но в моём городе, в нашей школе это означало именно это. Уровень сложности, как у предложения руки и сердца.

– Зачем кому-то так заморачиваться? – спросил он с отвращением. – Это просто танцы.

– Серьёзно? Ты действительно хочешь обсуждать со мной прелести приглашения на бал сейчас? Эта толпа и даже охранник ждут шоу.

Он ничего не сказал, достал телефон и начал листать. Я бросила взгляд на зрителей за его спиной, которые всё ещё выжидающе смотрели.

– Ник…?

– Подожди, – он прокручивал ещё минуту, потом посмотрел на меня и улыбнулся.

– Ник…

В его телефоне громко заиграла музыка. Но прежде чем я успела спросить, что он творит (неужели это «Cupid Shuffle»?), он протянул мне телефон. Я взяла его, а Ник отступил на пять больших шагов и начал исполнять худшую версию «Cupid Shuffle», которую я когда-либо видела. Он широко улыбался, но его неуклюжие движения совершенно не напоминали настоящий танец.

– Серьёзно? – закричала я.

Я начала смеяться, нет, хохотать, когда он закричал, перекрикивая музыку:

– Эмили Хорнби, ты станцуешь со мной «Cupid Shuffle» на балу?

– Эм, – воскликнула я сквозь неудержимый смех. – Ты хочешь сказать, что ты мой Купидон, пляшущий, чтобы завоевать моё согласие пойти на бал?

– Да! – он кивнул, двигаясь под слова песни «влево-влево-влево». – Именно это я и говорю!

И тут он спонтанно крутанулся.

– Откуда ты знаешь как исполнять танец «Cupid Shuffle»? – спросила я, хотя и без того понимая, что Ник Старк никогда в жизни не плясал под музыку в ряд.

– Я был на свадьбе раньше, а ещё песня сама подсказывает, что делать. А теперь, пожалуйста, скажи «да».

Я ничего не видела сквозь слезы, а живот болел от сильного смеха.

– Сначала скажи, что любишь меня.

Он покачал головой. – Я люблю твои волосы и практичную обувь, ты, надоедливая заноза в заднице. Пожалуйста, скажи, что ты пойдёшь со мной на бал.

– Да! – Драматично закричала я, подпрыгивая вверх и вниз, заставив людей позади нас разразиться аплодисментами. – Да, я тебе такой бал устрою!

Ник посмотрел на меня и крикнул: – Присоединяйся ко мне, Эмми!

– Нет, я…

– Иди к нему, – крикнул Джером, бросив на меня отечественный взгляд. – Избавь этого парнишу от мучений.

– Разве для этого не существуют таблетки?

Ник схватил меня за руку и я продолжала хохотать до конца песни, пока мы танцевали в ряд, будто на свадьбе, а небольшая команда корпоративных руководителей присоединилась к нам.

– Это была отличная идея, Хорнби, – поддразнил Ник, шагая вправо.

Я засмеялась, продолжая танцевать, глядя на красивый горизонт и парня рядом со мной.

– Я знаю.

Признание № 13

Я поцеловала Криса Бейкера на заднем сиденье фургона в седьмом классе, и по сей день, когда я чувствую запах «Polo»8, я вспоминаю, как сильно шумели его спортивные штаны.

Двери лифта открылись, и внутри оказались трое парней в костюмах с дорогими стрижками. Мы встали перед ними, молча стоя бок о бок, пока ехали в кабине лифта вниз.

– Сейчас как наверну картофельные вафли, – сказал один из парней позади нас.

– Мне бы хотелось, чтобы они вернули «Пицца Берни». Я люблю курицу, не поймите меня неправильно, но это единственный вариант уже слишком долго.

– Ну так сходи за пиццей.

– Не-а, братан, я слишком ленив, и наш кафетерий удобнее.

Я посмотрела на Ника, чтобы проверить, что он тоже считает, что их разговор был смешным и то, как он напряженно сжимал губы, подсказало мне, что он тоже борется со смехом.

Когда двери открылись, один из них произнёс: «Это наш» – и троица вышла, когда мы отодвинулись в сторону.

Ник тяжело вздохнул, но когда двери начали закрываться, он протянул руку, и они снова открылись. Хитро изогнув одну бровь, он сказал: – Эй, хочешь навернуть стрипсы в кафе?

Я взвизгнула. – О-о, ты думаешь нам разрешат?

Он пожал плечами. – А почему нет? Если нас сейчас выгонят, мы уже получили то, за чем пришли.

Я начала волноваться. – Моя мама никогда не разрешала мне есть стрипсы, когда я росла, поэтому теперь это моё любимое блюдо, которое я ем тайком, – я знала, что болтаю ерунду, но ничего не могла поделать. – Ну, знаешь, когда её нет рядом.

– Кому запрещено есть стрипсы? – он лукаво улыбнулся, когда сказал: – Бедная, обделённая книжная зануда.

Я рассмеялась. – Правда ведь?

Он жестом указал на двери лифта. – Тогда пошли.

Как только мы вышли из лифта, звуки и запахи корпоративной столовой обрушились на нас. Мы последовали за парнями, и бум – прямо за углом от лифтов, находилась огромная кафетерия.

В центре комнаты стояли столы, а по периметру – обеденные пункты. Всё выглядело как обычная еда в кафетерии, за исключением киоска «Chachi's Chicken», к которому уже выстроилась длинная очередь.

– Курица? – спросил он, обводя глазами кафетерий.

– Курица, – ответила я.

Пока мы ждали в очереди он рассказал мне о том, как его сестра наехала на ногу сотруднице «Chick-fil-A» (прим. пер.: американская сеть ресторанов быстрого питания) на автокафе. К тому времени, как мы сели за стол, я уже плакала от смеха.

– Не могу поверить, что она снова наехала на неё, – сказала я, смеясь.

– Она сказала, что когда она закричала, у неё сработал простой человеческий инстинкт – вернуться и посмотреть, что произошло.

– В этом есть логика, – сказал я.

– Пожалуй, – ответил он, обмакивая куриный стрипс в свой стаканчик с соусом.

– Итак, – я схватила бутылку с кетчупом, стоявшую на столе и выплеснула капельку себе на тарелку.

– Ты говорил, что никогда не был влюблён, но… ты ведь веришь в любовь, да?

– Ого, – он наклонил голову и нахмурил брови. – Ты настойчива. Что ты делаешь, Хорнби?

– Узнаю о своём напарнике по ДБП. Слушай, если ты стесняешься, я начну первой, – в реальной жизни я бы никогда не затронула эту тему в разговоре, потому что, конечно, я бы выглядела закомплексованной и жалкой. Поэтому я использовала этот «стираемый» день, как возможность узнать о нём всё. Не важно, что он думает об этом, потому что он никогда об этом не вспомнит.

Однако, как только я об этом подумала, меня пронзила острая грусть. Мне было так весело, что мысль о предстоящей перезагрузке, о том, что Ник ничего не вспомнит, казалась трагичной.

– Ладно, слушай. Даже если ты не так часто видишь это в реальной жизни, я твёрдо верю в настоящую любовь. На мой взгляд, она требует усилий и логики в отличие от судьбы, но она существует, если присмотреться достаточно внимательно.

Он кивнул, словно соглашаясь с моим мнением, и вытер руки о салфетку. – Но тебе не кажется, что это звучит слишком упрощённо? Это похоже на то, словно ребёнок говорит, что верит в Санту. Мол, да, конечно, звучит прекрасно, но если это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, то, наверное, так оно и есть.

Я обмакнула картошку в кетчуп. – Так цинично.

– Совсем не цинично, – он обмакнул горсть картошки фри в мой кетчуп и сказал: – Я не ворчу и не завидую любви, просто не ожидаю, что она спустится ко мне по дымоходу с полным мешком подарков.

– Любовь – это не то же самое, что и Санта.

– А чем отличается? – спросил он, поднимая свой стакан с содовой. – Ты надеешься и желаешь её, высматриваешь, не принесла ли судьба того единственного к твоей двери, того, кто сделает тебя счастливой навсегда.

Я взяла стрипс и указала им на него. – Это не одно и то же, потому что ты не полагаешься на магию и не притворяешься.

– Ты когда-нибудь видела первое свидание? – он сделал глоток своей содовой, прежде чем сказать: – Вот тебе и магия с притворством.

– Как ты вообще собираешься стать счастливым, – спросила я, откусив кусочек, прежде чем продолжить, – если так думаешь?

Он посмотрел на меня и скрестил руки на груди. – Я не ищу «счастья».

Я перестала жевать. Похоже, он не шутил. – Ты один из тех парней, которые нравится быть угрюмыми?

Его брови нахмурились, и он выглядел обиженным, будто это предположение было оскорблением. – Нет.

– Так почему ты не хочешь быть счастливым?

Он пожал плечами и взял свою содовую. – Я не говорил, что не хочу быть счастливым. Я сказал, что не ищу счастья. Это не моя цель.

Я вытерла рот салфеткой, прежде чем положить её на поднос. – Но…

– Значит, ты всегда счастлива? – спросил он, и я немного отвлеклась, наблюдая, как его кадык дёрнулся, когда он глотнул кока-колы.

– Ну конечно, нет, – ответила я, прикрыв пальцем трубочку. – Но я хотела бы быть счастливой. Я имею в виду, что счастье – это своего рода цель. По жизни, так ведь?

– Ну конечно, но…

– Потому что счастье – это естественное состояние, – я выдернула трубочку из стаканчика, поднесла её ко рту и убрала палец, чтобы содовая капнула мне в рот. – Довольство – это основа. Иногда мы не довольны, а иногда просто вне себя от радости, но счастье – это наше естественное состояние.

– Ты совершенно не права, – он поставил свой стаканчик и выглядел немного напряженным. – Существование – это естественное состояние. Просто эмоциональное существование – это основа. Счастье – это что-то ускользающее, текучее, за что невозможно ухватиться. До жути неуловимое. Иногда тебе везёт, и ты его ловишь, но это только вопрос времени, прежде чем оно снова выскользнет из твоих рук.

Я покачала головой, пытаясь понять, откуда у него такое мрачное мировоззрение.

– Это самое депрессивное, что я когда-либо слышала.

– Нет, это не так.

– Да, именно так, – я бросила всё на поднос, перестав ёрзать, потому что мне нужно было найти способ изменить его абсурдное мнение. – Согласно твоей теории, всякий раз, когда ты счастлив – будь начеку, а то счастье может испариться в любой момент.

Он удивлённо рассмеялся и потёр щеку. – Но это ведь правда.

– Кто тебя обидел, Старк? – поддразнила я, и тут же пожалела об этом, как только он посмотрел на меня. Ибо в его глазах было столько печали. На какую-то долю секунды он походил на очень грустного маленького мальчика. Затем он усмехнулся, и так же быстро всё исчезло.

– Кто тебя обсыпал счастливой пыльцой – вот это вопрос поважнее.

– Это вовсе не «счастливая пыльца». Я знаю, что только я по-настоящему забочусь о своём счастье, поэтому ставлю его приоритетом. Тебе серьёзно стоит, по-настоящему попробовать взглянуть на всё с другой стороны.

Теперь он улыбнулся. – В самом деле?

– Ага, – я улыбнулась ему в ответ и сказала: – Задумайся: в обычный день ты, скорее всего думаешь: «Ну блин, опять в школу».

Он ответил с каменным лицом: – Я бы никогда так не подумал – образование важно.

– Ну ты понял, о чём я. В обычный день, когда настроение не огонь, просто заставь себя думать по-другому. Вместо «Ну блин, опять в школу», подумай: «Сегодня такой хороший день! А после школы можно будет откинуть сиденье грузовика и почитать хорошую книгу, пока меня обдувает весенний ветерок».

Теперь он откровенно смеялся надо мной. – Зачем мне вообще о такой чуши думать?

– А как насчёт: «По крайней мере я сижу рядом с Эмили Хорнби на химии – вот это да!».

– Вот как? – спросил он, снова принявшись ехидно подкалывать, при этом озорно сверкая глазами.

– Да ладно тебе, будто ты ни разу не думал «вот это да».

– Уверяю тебя, не думал, – ответил он.

– Ну, а как насчёт твоих друзей, мистер «Существование – это естественное состояние»? – Я оперлась на стол, желая узнать о нём всё до мельчайших подробностей, и спросила: – Как тебе удаётся вообще не участвовать в школьных тусовках и интригах? Я иногда вижу тебя в школе, вроде и друзья у тебя есть, но ни разу не слышала, чтобы ты где-то тусил. Ни на вечеринках, ни на футболе, ни на других школьных мероприятиях…

– И…?

– И… так в чём дело? Ты отрываешься с друзьями и занимаешься какой-то деятельностью или ты настоящий отшельник?

Он посмотрел мне через плечо, словно наблюдал за кем-то или размышлял над чем-то, и я ожидала от него остроумного, уклончивого ответа, но он неожиданно сказал: – Раньше я намного больше времени проводил с друзьями. Но как-то незаметно мне стало плевать на всё, что связано со школой. Это просто кажется таким… бессмысленным. Не учёба, а все эти игры.

Его взгляд встретился с моим, и смотрел он… интенсивно.

– Иногда я стараюсь пересилить себя, чтобы не быть «отшельником», как ты метко выразилась, но это просто кажется бессмысленным.

– Ох, – я не знала, что на это сказать. – Ну, может, если ты отнесёшься к этому более…

– Клянусь Богом, Хорнби, я психану, если ты скажешь мне быть позитивным.

Это заставило меня улыбнуться. – Ну, знаешь, это не повредит.

Он едва заметно приподнял уголок рта. – А я думаю, что повредит.