Текст книги "Второй шанс (ЛП)"

Автор книги: Линн Пайнтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Я не незнакомец, мы учимся в одном классе по химии.

Что?

Так он знал, что я его напарница по химии? Он прикалывался надо мной всякий раз, когда мы встречались?

– Ты уверен? То есть, да, ты выглядишь немного знакомо, но…

– Да, уверен, мы сидим за одной партой. Так ты мне поможешь?

Я сошла с тротуара и подошла к нему, стараясь не улыбаться, когда почувствовала какое-то удовольствие от того, что он узнал меня.

– Что тебе нужно, чтобы я сделала?

Его волосы были немного растрёпанные ветром, но глаза казались глубочайше синими в контрасте с черным цветом его застёгнутой на молнию куртки. Я всегда думала, что они были карие, но на самом деле они заставили меня подумать о цветастой прозе ДеВос, ей как-то удалось угадать его цвет глаз, используя все эти описания о безоблачном летнем небе.

– Мне просто нужно, чтобы ты завела мой грузовик, пока я буду поливать эту замёрзшую штуку жидкостью для стартера, – прервав мои рассеянные мысли о его красивых роговицах.

– Ты когда-нибудь водила машину с механической коробкой передач?

Я засунула руки в карманы и поглубже закуталась в шерстяное пальто.

– Нет, но я знаю, как завести машину с помощь сцепления.

– Прекрасно. Так ты сделаешь это?

Его запах – мыла, одеколона, и чего ещё, что я не могла узнать – окутал меня, но я отбросила всё это в сторону, ответив: – Конечно.

Обойдя его грузовик и забравшись внутрь, мне пришлось подвинуть сиденье вперёд, чтобы моя нога могла выжать сцепление до упора. Я оставила дверь открытой, чтобы дождаться его команды, и когда он крикнул: «Сейчас», я повернула ключ.

Старый грузовик не хотел заводиться, но Ник, видимо, знал, что делает, потому что вдруг он с рёвом ожил. Я поддала ещё немного газу, прежде чем он крикнул:

– Можешь поставить на нейтралку и оставить заведённой?

– Хорошо. – Это было знакомо – успокаивающе – находиться в таком положении. Я помогала отцу, когда он работал над «Порше», делая то же самое, только мне тогда было двенадцать лет. Я поставила машину на нейтралку и вышла.

Ник захлопнул капот и подошёл ко мне со стороны водителя.

– Спасибо большое. Она ненавидит холод.

– Она?

– Грузовик.

Я закатила глаза, и моя теплота к Нику исчезла. – Я это так ненавижу.

– Что? – он выглядел заинтересованным, но не обиженным. – Что ты ненавидишь?

– Когда мужчины испытывают необходимость называть свою любимую машину женским именем.

Это заставило его одарить меня саркастической ухмылкой, к которой я уже привыкла за время наших стычек, которые повторялись каждый день. – Почему?

– Это так по-сексистски. Напоминает о патриархате и том, что мужчины объективируют женщин. Мол, «Я так люблю этот красивый кусок металла, что он почти заводит меня. Как женщина».

Ухмылка всё ещё при нём, когда он говорит: – Для справки, это был грузовик моего брата, и он назвал его «Бетти», потому что раньше он принадлежал нашей двоюродной бабушке Бетти. А ещё у нас есть собака по кличке Бетти.

– Ну, ладно, – я пожала плечами и сказала: – Наверное, я яростная сумасшедшая феминистка.

– Наверное?

– Да, наверное, – я закатила глаза и вдруг почувствовала себя… не в своей тарелке. – Технически, я начинаю думать, что я просто законченная сумасшедшая по всем статьям.

Он скрестил руки на груди. – У тебя всё в порядке?

– Нет, у меня не всё в порядке! – Я вздохнула, застонала и задалась вопросом, сколько ещё раз он собирается спросить меня об этом, прежде чем я умру преждевременной смертью от разочарования во временной петле. Я встряхнула руками и попробовала свою мантру – «Ты выше этого», но это не сработало, и я снова застонала, закричав: – Вообще то, у меня всё УЖАСНО, и со мной происходит что-то СТРАННОЕ, но это НАСТОЛЬКО СТРАННО, что я даже говорить об этом не могу!

– Ого. – Уголки рта ника слегка приподнялись, и тогда он рассмеялся. – Должно быть, это очень странно, заставить кого-то вроде тебя, вот так сорваться.

Я вздохнула и сказала: – Ты и представить не можешь насколько.

Это заставило его снова рассмеяться – боже милостивый, он был красивым парнем, когда не вёл себя как засранец, – и спросил: – Тебя подвезти? В школу? Я имею в виду, что еду туда, а раз уж ты идёшь пешком, то на машине будет быстрее. И теплее.

Кто был этот милый и обаятельный парень? Я заправила волосы за уши и сказала:

– Это было бы здорово. Спасибо.

Я взяла свой рюкзак и забралась в грузовик, внезапно занервничав. Что было странно, потому что казалось, что я ехала в этом грузовике раз двадцать, и ни разу не нервничала. Конечно, он был козлом все эти разы. Милый Ник был чем-то новеньким.

– Ты всегда ходишь в школу пешком? – Ник сел за руль и выжал сцепление. – Я удивлён, что никогда не видел тебя раньше.

– Нет, – сказала я, пристёгивая ремень безопасности. – Сегодня было, эм, что-то вроде эксперимента.

– И каковы результаты…?

Я выпрямилась и осмелилась взглянуть на Ника, который с любопытством ожидал моего ответа. – Результаты неокончательны, потому что меня выдернули из эксперимента, чтобы я стала добрым самаритянином для того парня со сломанной машиной.

– Облом с экспериментом, но парень, похоже, классный.

Не удержавшись, я рассмеялась. – Он может и классный, но я знаю из достоверных источников, что на самом деле он ворчливый отшельник, который даже не разговаривает со своей напарницей по химии.

– Я знал, что ты меня узнала, – он указал на меня, улыбаясь, и я не могла поверить в эту иронию. – Мисс «Я не разговариваю с незнакомцами».

Я посмеялась ещё немного и сказала: – Осторожность никогда не бывает лишней.

– Конечно, – ответил он, переводя взгляд обратно на дорогу.

– Ты сделал задание по литературе на сегодня? – Спросила я, удивляясь, как кто-то может так хорошо пахнуть, но при этом так тонко. Это не было похоже на дорогой одеколон Джоша, который мне нравился, а скорее на гель для душа или кондиционер для белья. Я могла бы задохнуться его чистотой. – Совсем забыла, так что придётся зубрить весь следующий час.

– Я не сделал задание, но я никогда их не делаю, – он включил поворотник и свернул налево, на парковку. – Я жду ночи перед тестом, как и все нормальные старшеклассники.

– Ты называешь меня ненормальной?

Он заехал на шокирующе свободное место в первом ряду, прежде чем сказать:

– Я называю тебя уникальной.

Я, должно быть, скорчила гримасу, потому что он улыбнулся мне, когда заглушил машину и сказал: – Что? Я подразумевал это как комплимент.

Я отстегнула ремень безопасности и открыла дверцу. – Я знаю – вот что странно.

Он поставил машину на ручной тормоз, положил ключи в карман и схватил свой рюкзак с того места, где он лежал между нами.

– Почему это странно? Я никогда тебя не оскорблял.

В этом самом грузовике он уже не раз оскорблял меня, но в тот день он был просто восхитителен. Я ответила: – Ну, нет, – и вышла.

Он подошёл ко мне, и мы вместе пошли в школу. Он больше ничего не говорил, как и я, но его запах доносился до моего носа, и я чувствовала тепло и покалывание, когда снег скрипел под нашими ботинками.

Когда мы вошли внутрь, и я указала на юг, потому что мне нужно было свернуть в первый коридор, чтобы найти Криса, он остановился. Он посмотрел мне в глаза своими до смешного голубыми глазами и сказал: – Я не знаю, с чем таким ужасным ты имеешь дело и о чём не можешь говорить, но когда всё остальное не помогает, я говорю: «Пошли они».

Я сглотнула и язык у меня заплетался, потому что голубые глаза смотрели прямо на меня, пронзая меня насквозь, и я не могла оторвать взгляда от его прекрасного рта. Я подбирала слова и смогла выдавить только: – Я, эм, правда не…

Он протянул руку, слегка потянул за прядь волос, выбившихся из моего хвоста, и сказал: – Пошли они, Эмили.

А потом ушёл.

***

Я выполняла свои обязанности, и когда меня, как и каждый день, вызвали в офис, я явилась и сказала правду. Посмотрела на миссис Боуэн и сказала:

– Могу я быть откровенной? Это разрушает мои планы, я рассчитывала на эту программу в своей анкете при подаче заявок на стипендию. Есть ли какая-нибудь альтернативная программа, в которой свободно место?

Я ожидала своего ежедневного отказа, но вместо этого она наклонила голову и поджала губы. Она начала говорить с Кесслером о программе, о которой я не знала, а потом вышла из офиса, чтобы позвонить.

– Вы знаете эту программу? – спросила я мистера Кесслера.

Он кивнул. – Да, знаю. Она очень, очень хорошая и будет отлично смотреться в анкете.

– Как думаете, у меня есть шанс? – чувство, похожее на надежду, зародилось во мне.

Он пожал плечами и одарил меня ободряющей отцовской улыбкой. – Всё возможно.

Тут же вернулась Миссис Боуэн, но ей не удалось дозвониться до человека, с которым она надеялась поговорить. Она сказала, что «попробует кое-что выяснить» и сообщит мне, и я поняла, что она это всерьёз.

Когда она уходила, она снова принесла извинения, но на этот раз добавила: «Мы найдём способ всё исправить, Эмили. Даю тебе слово».

События складывались так, что у меня появилась надежда на наступление 15 февраля.

После урока я приняла взрослое решение даже не приближаться к выходу к парковке, откуда я неоднократно видела, как Джош выходил с Мэйси. Надеюсь, что Вселенная, которая работала на моей стороне в тот день, удержит их от поцелуя, но, по крайней мере, так мне не пришлось бы этого видеть, если они это сделают.

Это как с метафорой о падающем в лесу дереве6: если я этого не видела, то было ли это на самом деле?

То есть, да, когда я позволяла себе представить их вместе, меня всё ещё подташнивало, и я чувствовала себя полной дурой, но мне нужно было выбросить это из головы и провести свой безупречный день, если я хотела, чтобы жизнь вернулась в нормальное русло.

Я была тщательна в своих намерениях, старалась быть очень милой со всеми и очень внимательной на уроках. Я даже улыбнулась, когда проходила мимо Лорен, Лалли и Николь в коридоре.

Когда я пришла на химию, Ник уже сидел за нашей партой. Я глубоко вздохнула, нервничая по какой-то причине, в которой не хотела разбираться, и подошла к своему месту.

Он поднял глаза, когда я поставила рюкзак на пол, улыбнулся и сказал: – Привет. Это ты.

Я села и ответила: – Да, это я.

Мои щеки пылали, когда мы обменялись взглядами, означавшими «эй, уже виделись сегодня утром». Его глаза скользнули по моему лицу, прежде чем он сказал:

– Ещё раз спасибо за помощь этим утром.

Я пожала плечами. – Ещё раз спасибо, что подвёз.

– Слушайте сюда, – сказал мистер Бонг, когда вошёл в класс, не отрывая глаз от телефона, который держал в руке, когда он подошёл к своему столу. – Время теста, поэтому все сидящие с правой стороны парт, пересядьте на место прямо за ним.

Бонг всегда заставлял нас меняться местами на тестах, потому что ему казалось, что мы списываем в сговоре с нашими напарниками по химии. Поскольку я сидела по правую сторону, я схватила свою сумку.

– Подожди, – Ник поднял свой телефон с того места, где он лежал на столе и сказал: – Дай мне свой номер, и я напишу тебе.

Я почувствовала, как у меня отвисла челюсть, и попыталась сохранить спокойствие, но Ник попросил у меня номер телефона. Что происходит? Ник Старк просил мой номер, и я вроде как хотела дать его ему. Я издала полунасмешливый смешок, внезапно почувствовав нервозность, и спросила: – И с чего мне это делать?

Он просто ответил: – Узнаешь, когда я тебе напишу. А теперь, номер, пожалуйста.

Я продиктовала его ему, и он записал его.

Мой телефон засветился от пришедшего сообщения.

Неизвестный номер: Угадай кто?

Я усмехнулась и пересела на место за другой партой, прежде чем ответить.

Я: Мой угрюмый напарник по химии…?

Ник: Это тот классный парень, который подвёз тебя в школу.

Это заставило меня улыбнуться.

Я: А, ТОТ парень.

Ник: Тебя подвезти домой?

Я ахнула. В прямом смысле слова ахнула. Потому что, боже мой, Ник Старк приглашал меня на свидание? Что за день? Кто этот парень?

Я: Меня подвезут, но большое спасибо!

Когда я нажала на кнопку «отправить», неожиданное чувство поселилось в моей груди. Это было что-то вроде… сожаления.

Но у меня была возможность сбежать из повторяющегося 14 февраля, и я не могла рисковать. Мне нужно было безупречно провести оставшийся день, и это включало в себя День Святого Валентина с моим парнем.

Ник: Значит, если Бетти не заведётся, тебя не будет на страже?

Почему я была разочарована, что меня не будет на страже?

Я: К сожалению, да. Но я уверена, что есть много незнакомцев, которые могут завести твой грузовик.

Ник: Мы же не незнакомцы, помнишь?

Я взглянула на него, а он смотрел прямо на меня с приподнятой бровью и ухмылкой на губах. Я почувствовала лёгкое головокружение, когда ответила ему:

Я: Ах да, точно.

Мистер Бонг начал раздавать тестовые задания, и мы не могли ни разговаривать, ни переписываться с друг другом оставшийся час. Что было хорошо – мне нужно было сосредоточиться. Как только я сдала свой тест, то вышла из класса, даже не осмелившись взглянуть в сторону Ника.

Я оставалась счастливой, милой и позитивной до конца дня, и когда я поспешила встретиться с Джошем у его шкафчика после школы, он повернулся ко мне с широкой улыбкой.

– Слава Богу, слава Богу, – он наклонился вперёд и прижался своим лбом к моему. – Сегодня День Святого Валентина, а я ещё даже не видел Эмми моего сердца. Где, во имя всего святого, ты пряталась весь день?

Я улыбнулась ему, но крошечная часть меня всё ещё задавалась вопросом, целовался ли он с Мэйси. И если нет, то хотел ли он этого? Разговаривали ли они и флиртовали во время похода за кофе? Он выглядел так же, как всегда, но что-то внутри меня изменилось, когда я смотрела на него.

Я отогнала эти глупые мысли и сказала: – Нигде. У тебя есть время открыть мой подарок перед инсценировкой судебного процесса?

Он отвернулся от меня и полез в свой шкафчик, говоря: – Только если у тебя будет время открыть мой.

Это заставило меня поддразнить: – Думаю, я смогу выкроить минутку.

Первым свёртком, который он мне дал, была прямоугольная коробка, очевидно, конфеты. Я оторвала упаковку и улыбнулась ему. – Мой любимый ужин – спасибо.

– Конечно, – сказал он, прикрывая своё сердце обеими руками. – Сладости для сладкой.

– И от сладкого, – добавила я, улыбаясь, потому что это было романтично, а также идеальные слова для идеального Дня Святого Валентина. Я не хотела забегать вперёд, но чувствовала, что, возможно, я всё делаю правильно.

– А теперь это, моя сладкая, – сказал он, протягивая небольшую квадратную коробочку.

Я испустила смешок, захваченная его улыбкой и праздничностью подарков. Открыла белую подарочную коробку, а внутри лежал серебряный браслет. Я подняла глаза на него, а он улыбался с нетерпением.

Я ждала объяснений, но после двух секунд безучастной улыбки ему, я взвизгнула:

– Боже, Джош, мне так нравится, спасибо!

Поскольку он настаивал на том, чтобы надеть его на меня, я ничего не сказала, опасаясь сыпи, которая покроет мою кожу в течение нескольких часов. Потому что на прошлой неделе я рассказала Джошу целую историю о том, как серебро вызывает у меня высыпания. Да, люди иногда что-то забывают, но это была длинная история, включавшая в себя поездку в отделение скорой помощи, и он прокомментировал, что если бы мы в то время встречались, он бы пронёс мне пиццу.

А теперь он покупает мне серебро?

Однако я отложила это ради безупречного дня и наблюдала, как он раскрывает ремешок для часов. Ему понравилось – я знала, что понравится, – и это заставило его обнять меня и крепко поцеловать в губы, плевать на то, что мы в школьном коридоре.

Когда он отстранился и посмотрел на меня, я улыбнулась. Прочистила горло. Потом сделала глубокий вдох, посмотрела в его карие глаза и сказала: – Я люблю…

– Ещё не всё! – Он поднял палец и сказал: – Ни слова, пока не услышишь моё стихотворение.

Я закрыла рот, немного взволнованная. Неужели он знал, что я собираюсь сказать?

Но глядя на его широкую улыбку, мне так не казалось.

Он прочитал мне стихотворение, которое написал, сказав, что я вписалась в его стихи, как идеальная рифма, и крепко обнял меня. Оно было прекрасно, как и вся его проза, и после этого я улыбалась идя по коридорам, направляясь к машине Криса.

Любовь – это не то, что есть, а то, чего нет.

Без неё уши мои глухи,

Без неё руки мои пусты.

У меня не было шанса сказать: «Я люблю тебя», но меня это устраивало. Он использовал слово «любовь» в своём стихотворении обо мне, так что это было похоже на то, что он сказал это первым, и я всё ещё могла сказать ему это, когда он позвонит мне позже этим вечером.

Когда я вышла на улицу и холод ударил мне в лицо, я услышала гудок прежде, чем увидела Криса. Этот дурак сигналил под мелодию «We Will Rock You», и у меня катились слезы от смеха к тому моменту, как я добралась до машины.

– Ты могла идти ещё медленнее? – крикнул он в окно.

– Конечно, могла, – крикнула я в ответ, смеясь ещё сильнее, когда потянулась к дверной ручке, а она была заперта. – Впусти меня!

– Ладно, – он нажал на кнопку разблокировки и сказал: – Но только потому, что мне нужно десять баксов на бензин.

– Как всегда, – я села в его машину, и когда захлопнула дверь, то увидела Ника Старка через ряд, возившегося с двигателем своего грузовика. Я опустила окно и крикнула в его сторону: – Тебе нужна помощь?

Он перевёл взгляд с двигателя машины на моё лицо, и мне мгновенно стало тепло.

Он улыбнулся той саркастической полуулыбкой, когда крикнул: – Без обид, но я шестнадцатилетний парень. Мне не совсем безопасно разговаривать с незнакомцами.

Я рассмеялась и крикнула: – Мы не незнакомцы, Ник Старк.

Его полуулыбка стала широкой и искренней. – Точно – мы напарники.

Я снова засмеялась и услышала, как Крис издал какой-то звук. Я проигнорировала это и сказала: – Серьёзно, тебе нужна помощь? Или подвезти?

– Я что, теперь твой «Убер»? – пробормотал Крис.

– Нет, но спасибо, – ответил Ник. – Она завелась, так что всё нормально.

– Ну тогда ладно. – Почему я была разочарована? – Увидимся.

Он посмотрел на меня таким взглядом, который казалось остановил время, прежде чем жизнь вернулась в прежний ритм.

***

– Привет, милая, – мой папа вышел из кухни с полотенцем через плечо. – Как дела в школе?

Я улыбнулась и положила рюкзак. По дороге домой я уже сняла браслет подаренный Джошем и засунула поглубже в рюкзак, чтобы не думать об этом.

– Хорошо. Эй, можно тебя на секунду? – ответила я папе.

– Мне нужно помешать соус, но, конечно.

Я пошла за ним на кухню и забралась на один из стульев.

Он готовил спагетти с фрикадельками по рецепту бабушки Макс и они пахли изумительно.

– Так что случилось?

Я протянула руку и взяла яблоко из миски с фруктами. – Мама рассказала мне о повышении, – конечно, это была ложь, но я опережала события.

– Да ты издеваешься надо мной? – Плечи моего отца опустились и он выглядел разъярённым. – Я сказал ей, что хочу сначала поговорить с тобой…

– Нет, всё хорошо, – я откусила яблоко и сказала: – Она неправильно поняла кое-что из того, что я сказала, и подумала, что я уже знаю.

– А. – Он закрыл рот и помешивал соус, глубоко задумавшись.

Мой папа был одним из тех отцов, которые сохранили молодой вид: шевелюра была на месте, и он не поднабрал. И всё же на висках у него было несколько седых волосков, намекавших на его истинный возраст.

– Да, итак, могу я быть откровенной? Я хочу, чтобы вы, ребята, смогли переехать в город своей мечты. Правда хочу. Но… – сказала я, пытаясь набраться смелости, чтобы сказать это правильно. – Мне невыносима сама мысль о том, что ты уезжаешь от меня. То есть, я люблю маму, но дом там, где я с тобой.

Мой голос надломился в конце, и всё внутри меня хотело объяснить, что всё нормально и ему не стоит об этом волноваться, но я заставила себя не делать этого. И посмотрела вниз на красную кожуру яблока.

– Вау. А-а, буду честен, Эм, я этого не ожидал. – Я подняла глаза вовремя, чтобы увидеть, как он потирает затылок, как будто ему неудобно. – Наверное, я думал, что это не будет иметь для тебя большого значения.

– Твой переезд через всю страну? – Я быстро заморгала, потому что слёзы никогда не помогали. Я всё ещё не могла поверить, что расплакалась, как ребёнок, перед Ником на химии, даже если он не знал, что это произошло. – Как это могло не иметь значения? Ты же мой папа. Мальчики – мои братья. Это мой дом.

Он перестал помешивать. – Но ты выглядишь такой счастливой с мамой. Наверное, я просто…

– Предположил. Ты предположил. – Слова казались горькими на языке, и мне было ещё что сказать, но я не хотела портить безупречный день. – Я люблю маму, но ты – мой дом.

Он сглотнул, и я увидела, как раздулись его ноздри, прежде чем он сказал:

– О, Эм, мне так жаль.

Я покачала головой и сдержала слезы. – Не стоит. Ты не знал, потому что я никогда ничего не говорила. – Я никогда не хотела раскачивать лодку. – И я не хочу мешать вам с переездом. Я просто, эм, я не знаю, я подумала, может, мы могли бы найти какие-то варианты заставить это работать.

Он подошёл к стойке и сел на стул рядом со мной. Он сказал мне, что мысль о том, что он не сможет видеть меня каждый день, убивала его, а также, что мы – он, Лиза и я – сядем завтра и найдём способ сделать так, чтобы это работало.

Когда я поднялась в свою комнату в тот вечер, меня переполняло счастье. Я чувствовала себя ближе к отцу, чем когда-либо, я не разбила машину, летняя программа всё ещё была возможна, и мы с Джошем прекрасно провели День Святого Валентина.

Я залезла в постель и подумала о серебряном браслете. То есть, он был очень красивым, и выглядел дорого. Почему я придавала большое значение тому, что он забыл о моей аллергии?

Мой телефон зажужжал, и я потянулась к тумбочке, где он заряжался. Я думала, что это Джош, но это был Ник Старк.

Ник: Твоя гигиеничка у меня в машине.

Я: Что?

Ник: Я только вернулся домой, и когда взял рюкзак, твоя гигиеничка лежала на полу под ним.

Он, видимо, говорил о «Burt's Bees», которую я не могла найти целый день.

Ник: Я принесу её на химию, просто хотел сообщить тебе об этом.

Я: Спасибо. Как ты прошёл тест?

Ник: Сдал на отлично.

Я: Вау. Самоуверенно.

Ник: Признаю. Я чертовски хорош в химии.

Я: Ты действительно классный парень.

Ник: Я знаю. Твой парень подарил тебе цветы на День Святого Валентина?

Я: Вообще-то конфеты и браслет.

Ник: Так ты сейчас в своих драгоценностях и запихиваешь шоколад в своё личико?

Это меня рассмешило, и я ответила:

Я: Я оставила конфеты в машине моего друга, а от браслета у меня появилась сыпь, так что жирное нет.

Ник: Офигеть, он подарил тебе браслет из-за которого твоя рука зеленеет?

Я вздохнула и принялась писать сообщения, но прежде чем я успела осознать, что делаю, я обнаружила, что нажимаю кнопку вызова.

– Алло?

– От браслета у меня не зеленеет рука. У меня аллергия на серебро.

– Во-первых, разве такое бывает? – спросил он. – А во-вторых, спорю, он хотел бы, чтобы ты рассказала ему эту маленькую личную информацию до того, как он потратился на твои безделушки.

– Да, такое бывает – у меня же аллергия, – я схватила свою содовую с тумбочки и сказала. – И я ему говорила. Он, должно быть, просто забыл.

– Позволь мне всё прояснить, – его голос был глубоким и немного хриплым, словно он только что проснулся. – Ты сказала Джошу Саттону, возможно, самому умному парню в нашей школе, что у тебя аллергия на серебро. А потом он купил тебе серебряную цепочку на День Святого Валентина.

– Браслет.

– Какая разница. Он явно пытается убить тебя.

Я начала смеяться, несмотря на то, что хотела задушить его за то, что он заставил меня сомневаться в Джоше.

– Нет, не пытается.

– Ты уверена? – Я услышала улыбку в его низком, тихом голосе. – Я имею в виду, что осторожность никогда не бывает лишней.

– Слышала подобное. – Я прочистила горло и не могла поверить, что разговариваю с Ником Старком по телефону. Что я позвонила ему. – Так где же ты был весь вечер?

– Воу – отвали, сталкер.

– Заткнись, – сказала я сквозь очередной смех. – Ты работал?

– Да, работал.

– И…? Где ты работаешь?

– Меня должно насторожить то, что ты интересуешься моими приходами и уходами?

– Вовсе нет, – я вспомнила, что он думал о светских беседах, и сказала. – Я просто надеялась, что ты сможешь сделать мне большую скидку в одном из моих любимых мест. Книжный магазин, кафе, доставка пиццы – меня устроит всё из этого списка. Мне нравится иметь связи.

– Итак, – он звучал чуть бодрее. – Ты хочешь использовать наше знакомство для своей личной выгоды, ты это хочешь сказать?

– Совершенно верно. – Я улыбнулась в тишине своей спальни и сказала: – Хотя я бы не хотела, чтобы это звучало так меркантильно.

– Не хочу тебя разочаровывать, но я работаю в 402 Ink. В тату-салоне.

Он работал в тату-салоне?

Всем известно, что он сделал тату в прошлом году, будучи десятиклассником, что сделало его невероятно крутым, поскольку законный возраст без разрешения – восемнадцать лет. Но работать там? Это настоящий уличный авторитет.

– Я не разочарована, – сказала я, представляя, как его губы скривятся в усмешке, когда я скажу: – Я планирую набить два огромных рукава на следующей неделе, так что это просто идеально.

– Конечно, планируешь.

– Ты не знаешь.

– Думаю, что знаю.

Я кивнула в знак согласия, хотя он этого не видел, и спросила: – Чем именно ты там занимаешься?

– Всё, что не связано с татуировкой. Отвечаю на звонки, веду социальные сети, сайт, отвечаю за кассовый аппарат – по сути, я их мальчик на побегушках.

– А-а, – я откинулась на подушку и натянула одеяло до плеч. – Вообще-то звучит интересно.

– Можно подумать, – он звучал так, словно шёл куда-то, когда сказал: – А как насчёт тебя? Где-то работаешь?

– Я работаю в «Кофе Гекса».

– Правда? Странно, что я тебя там никогда не видел.

– И часто ты туда ходишь?

– Нет. Я вообще-то ненавижу кофе.

Это заставило меня фыркнуть. – Конечно, ненавидишь.

– Я больше любитель чая.

– Опять врёшь?

– Я правда выпиваю четыре-пять чашек успокоительного чая каждый день.

– Ты, должно быть, врёшь.

– Богом клянусь.

Я попыталась представить его за чашкой чая, и, честно говоря, это было слишком мило. От него исходил сильный вайб Джесса Мариано (прим. пер.: персонаж сериала «Девочки Гилмор»), когда он говорил о книгах, и чай только усилил это.

– Ненавижу чай.

– Конечно, ненавидишь.

– Ты ведь не собираешься пытаться убедить меня, что я ошибаюсь? – Джош любил чай и всегда пытался заставить меня попробовать его. – Любители чая, как правило, зазывалы, которые клянутся, что если ты попробуешь чай так, как его пьют они, тебе понравится.

– Какое мне дело до того, что ты пьёшь?

– Я… сама не знаю.

– Слушай, мне нужно идти. Я просто не хотел, чтобы ты сходила с ума и теряла голову из-за своей любимой гигиенички.

– Я как раз собиралась это сделать, так что большое спасибо за звонок.

– Ты похожа на этот тип девушек.

– Я знаю.

Он издал лёгкий смешок и сказал: – Кстати, сожалею по поводу твоего ужасного подарка на День Святого Валентина.

– Всё в порядке, – это заставило меня снова рассмеяться. – А что ты подарил своей девушке?

– Девушке? Да ладно тебе, мне не до этого.

– Ну, а если бы…? – не знаю почему, но мне очень хотелось знать.

– Если бы было? Ну даже не знаю – не шоколад и анафилаксия, это точно.

Я снова рассмеялась и сказала: – Давай. Расскажи уже.

– Ладно. – Он издал рычащий звук и сказал: – Э-э, что-то что имеет для неё значение, наверное. Я имею в виду, будь она таким же книголюбом, как ты, я бы попытался найти специальное издание её любимой книги или что-то по типу этого.

– Ох, – Я даже не собиралась позволять своим мыслям уноситься туда, к совершенно фантастическим возможностям подарка.

– Но кто-то недавно сказал мне, что я довольно угрюмый человек, поэтому подарки и коммерческие праздники – не в моём стиле.

– Ах. – Я вспомнила то утро у его грузовика и сказала: – Облом с угрюмостью, но девушка, похоже, классная.

Это заставило его рассмеяться очаровательным хриплым смехом, который просочился по моим венам и пронзил меня до кончиков пальцев ног. – Спокойной ночи, Эмили Хорнби.

– И тебе спокойной ночи, Ник Старк.

Я только нажала «отбой», как пришло сообщение.

Джош: Приветствую тебя, милая валентинка.

Я почувствовала вину, когда ответила.

Я: Приветствую.

Джош: Мы завалены работой, поэтому я не смогу позвонить до перерыва, но я хотел быстро передать привет, на случай, если ты уснёшь.

Я: И тебе того же 😉.

Джош: Ты носишь браслет?

Я: Нет, я в постели.

Джош: Я вспомнил, что ты любишь блестящие вещи, и он напомнил мне о твоей улыбке.

Мне не особо нравились блестящие вещи – я не была любительницей побрякушек – и как серебряный браслет-цепочка мог напомнить ему о моей улыбке? Как именно: мою улыбку в шестом классе, когда у меня был полный рот брекетов и я носила ортопедический головной убор, когда спала?

Я всё ещё слышала Ника Старка: «что-то, что имеет для неё значение».

Я: Ооооо <3. Но стихотворение было самым блестящим подарком.

Джош: Милашка. Пора бежать. Пока, Эммикейки.

Я: Пока.

Снова подключила телефон к зарядке, выключила свет и устроилась поудобнее на подушке. Я действительно провела отличный День Святого Валентина с Джошем – поэзия и украшения, чего ещё может желать девушка? Это было всё, чего я хотела от этого дня, ещё до того, как упасть в эту бездну повторяющихся дней.

Идеальный парень, поставивший галочку почти на всех романтических пунктах, которые я записала в моём ежедневнике.

Так почему же я не чувствовала себя больше… не знаю… очарованной, когда думала о нём?

Конечно, дело было в Мэйси, но это было что-то другое. Он написал стихотворение обо мне, но почему-то мысль о Нике Старке, говорившем о том, что бы он купил для гипотетической девушки, была более захватывающей, чем поэзия.

Я быстро остановила ход этих мыслей. Я ничего не знала о Нике Старке – кроме того, что он любил читать, какую музыку слушал, как от него пахнет, где он работает, как звучал его смех, когда он сонный разговаривал по телефону – и он, вероятно, был тем же придурком, каким я его всегда считала.

Джош идеально мне подходил, а я просто устала.

В ту ночь я не загадывала желание на звезду. День был настолько близок к идеалу, настолько органичен, что мне не нужна была помощь галактики.

Я справлюсь, Млечный Путь.

Я уснула, даже не заметив, что, разговаривая с Ником по телефону, забыла сказать Джошу «Я люблю тебя».