Текст книги "Изобретение (СИ)"

Автор книги: Линн Ико

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

Все это жило, работало и дышало, словно живое существо.

Он ошеломленно оглянулся вокруг.

Город снаружи дома предстал перед ним сетью невидимых обычному наблюдателю различных систем, слаженно работающих и обеспечивающих комфортное существование человеку. Огромные трубы, скрытые под землей, словно кротовые норы, прорезали почву, подходя к каждому дому, а электрические провода, словно паутина, опутывали каждое здание.

Но насколько корректно работают эти системы?

Приглядевшись, Л увидел в них множество мелких дефектов, с которыми они могли работать еще некоторое время, но затем срок их эксплуатации подошел бы к концу, и системам потребовался бы ремонт.

Чем дальше к горизонту уходил взгляд Л, тем более расплывчатым становилось все, что он видел. Структуры становились менее явными, а потом вовсе переставали быть видимыми.

Как Л ни напрягался, он мог видеть или чувствовать не дальше километра.

«Значит, мои возможности не так уж и безграничны», – решил он.

Однако, все равно, то, чего он достиг, было ни с чем не сравнимо. Но, все-таки, как он сможет проделать то же самое на Комраде?

В голову ему пришло его видение на космодроме, точно предсказывающее последующие события. Быть может, его способности все же смогут проявиться на спутнике?

Вернувшись в комнату, он снова стал смотреть на люстру. Л сидел неподвижно некоторое время, любуясь простым, но совершенным устройством, элементы конструкции которого были скрыты от глаз человека.

Прибор, однако, находился в состоянии покоя. Что произойдет, когда замкнется электрическая цепь?

Л внимательно посмотрел на лампы и понял, что ошибался, – люстра не была абсолютно совершенна. Нить в одной из ламп слишком истончилась, и, кажется, могла перегореть совсем скоро…

Прямо сейчас.

Продолжая наблюдать за устройством, Л потянулся к выключателю. Все произошло за кратчайшее мгновение. Электроны пришли в стремительное движение, лампы загорелись, однако одна из них издала треск, так что Л невольно вздрогнул, и погасла.

Вернувшись в себя, Л долго пытался осознать масштабы своего открытия. Теперь он может полностью увидеть любое устройство вблизи себя, любое живое существо... Все, что пожелает.

Из квартиры Энн он вышел, когда уже стемнело. Настроение было непривычно приподнятым.

Если он мог видеть устройство окружающих его вещей до мельчайших деталей, значит, он смог бы увидеть и информацию, которую содержит или получает какой-либо объект или человек.

Если так, то это представляло для него безграничное знание, доступ ко всем источникам информации. Другое дело, сможет ли он «переварить» эти данные, использовать их? И если его способности не безграничны, сможет ли он видеть всю эту информацию?

Л завернул в один из пустынных переулков, ведущих к его дому.

Внезапно какое-то странное беспокойство заставило его замедлить шаг. Он явно чувствовал на себе чей-то взгляд.

Все вокруг него становилось будто наэлектризованным. Каким-то краем сознания он начинал понимать, что находится в опасности.

Все произошло за доли секунды.

Л резко обернулся и заметил темный силуэт в окне дома. В то же мгновение он развернулся и что есть силы побежал.

Раздался оглушительный выстрел.

13. В горах

Только не сейчас!

Он не хотел умирать сейчас.

Именно в этот день, когда он увидел вокруг себя столько возможностей, когда совсем скоро его ракета будет развивать околосветовую скорость, он должен понибнуть от пули какого-то фанатика?

Разве так должно быть? Разве это справедливо?

Нет, только не сейчас…

Эти мысли пронеслись в его голове быстрее фотонной ракеты, прежде чем он, споткнувшись о камень, не упал на землю.

Он инстинктивно сжался, ожидая боли от выстрела, однако ее не последовало.

Первое, что он почувствовал – это сильный ледяной ветер. Холод заставил Л прийти в себя, и он поднялся.

Некоторое время он отказывался верить тому, что видел.

Город исчез.

Переулок, здания, фонари – все это словно стерли с лица земли.

Вокруг Л не осталось абсолютно ничего, что он мог бы увидеть.

Шла сильнейшая метель.

Снег бил в лицо, не давая возможности осмотреться. Под ногами были только заснеженные камни. Не было ни единого намека на человеческое существование – только лишь темно-серая бушующая масса.

Несколько секунд Л стоял в оцепенении, но ледяной ветер, пронизывающий тело сквозь тонкое пальто, заставил его собраться.

Двигаясь, чтобы не замерзнуть, он стал соображать.

Что произошло? Как он здесь оказался? Где он?

Он явственно слышал звук выстрела, но очевидно, что он остался жив. До того момента, как он упал, он находился в Авроге. Что произошло после?

Он посмотрел на землю, откуда он поднялся. Рядом с этим местом торчал камень, о который он, по-видимому, споткнулся. Снег уже припорошил землю, однако следы Л были еще заметны.

Он вытащил из кармана телефон – как и ожидалось, аппарат не мог поймать сигнал сети. Л включил фонарик и, освещая землю, направился по своим следам.

Идти пришлось недолго: в нескольких метрах от места, где он упал, следы прерывались. Первый след был окружен нетронутой поверхностью снега, будто Л свалился сюда с неба.

Не оставалось сомнений, что он переместился в пространстве. Сработало то, чего он так долго ждал – присутствие угрозы жизни. Другого ответа он не находил.

Л открыл было карту на телефоне, чтобы посмотреть свое местоположение, однако на экране мелькнула надпись «низкий заряд аккумулятора», и телефон погас.

– Дьявол!

Л начинало колотить от холода. Он совершенно не планировал совершать такие экстремальные прогулки: на нем было легкое пальто, которое он накинул на рубашку, выходя из дома, к тому же он даже не задумался о головном уборе.

Необходимо было срочно возвращаться обратно.

Несколько раз он тщетно пытался сосредоточиться, чтобы телепортироваться еще раз. Но холод и тьма нещадно сковывали мысли, заставляя думать только о том, чтобы выжить. У него уже не оставалось времени вспоминать, как он переместился, убегая от убийцы. Чем дольше Л оставался на месте, тем больше он замерзал и тем хуже у него получалось сконцентрироваться.

Нужно было двигаться.

Но куда? Вокруг не было видно абсолютно никаких ориентиров, никакого намека на нужное направление.

Л внимательно всмотрелся в окружающее его пространство. С одной стороны сквозь пелену снега едва проглядывалась темная гряда гор. С другой стороны было светлее, и склон будто бы шел вниз. Л решил пойти туда: если он будет спускаться, у него будет больше шансов выйти в долину, где можно встретить населенные пункты.

С трудом переставляя оледеневшие ноги и спотыкаясь о камни, Л двинулся вперед. Температура здесь была намного ниже, чем в городе, а значит, он мог забраться довольно далеко в горы. Идти ему потребуется, скорее всего, всю ночь, пока не прояснится, и он не увидит, что находится вокруг него. Возможно, у него получится совершить хоть что-нибудь, чтобы спасти свою жизнь. Еще раз.

Пока Л шел, он вновь и вновь пытался переместиться, но из-за холода его сознание отказывалось ему подчиняться. А ведь уже послезавтра ему нужно будет отправляться на Комраду… Если он не вернется к тому времени, запуск состоится без него, и он не успеет проверить ракету.

Одолеваемый тяжелыми мыслями, он брел сквозь тьму, надеясь, что снегопад закончится, однако метель, похоже, становилась только сильнее. В следующий раз ему следует одеваться намного теплее…

Л пытался приободрить себя мыслями о том, что, определенно, могло быть и хуже. Он мог случайно прибыть в более опасное место, например, в Ке-тас, где Туннель оказывает свое разрушительное влияние в полной мере. Тогда теплое пальто ему бы точно не понадобилось – температура в тех местах достигает пятидесяти градусов выше нуля.

Он мог бы вообще не успеть переместиться, и тогда его бы точно пристрелили.

Кем был этот человек? Л догадывался, что против него и проекта «ME» существовала некая группировка, однако ему никогда не приходило в голову оглядываться на улицах.

Он переставал чувствовать пальцы рук и ног. Л посмотрел на часы: с момента его прибытия сюда прошел час.

«Слишком мало».

Уже без каких-либо мыслей он продолжал свой путь в пустоту. Его тело отчаянно сопротивлялось движению, но он заставлял себя идти – он не мог сдаться.

Через полчаса пути Л с облегчением заметил впереди свет. Он всей душой надеялся, что это не игра его воображения, однако свет не исчезал, и вскоре Л подошел к небольшому деревянному дому. Постучав в дверь и переминаясь с ноги на ногу, он стал ждать.

Внутри послышались тяжелые шаги. Дверь распахнулась, и в глаза ударил яркий теплый свет.

– Бог мой! – воскликнул человек на пороге. – Проходите скорее внутрь.

Долго уговаривать Л не пришлось, и он зашел в тепло.

– Как вы здесь оказались в такое время? – Незнакомец закрыл дверь, прихрамывая, направился вглубь дома и бросил, обернувшись: – Проходите же.

Л сбросил с себя пальто и ботинки и прошел в комнату, потирая онемевшие пальцы. Он немного пришел в себя и смог разглядеть незнакомца. Это был пожилой, но крепкий мужчина, немного ссутуленный, с седой бородой. Он суетился, ставя чайник на плиту.

– Проходи, садись, – произнес он, не оборачиваясь.

Комната была небольшой, но со всем необходимым для жизни. Здесь была печь, небольшой платяной шкаф, кровать, в другом углу под окном располагались плита и раковина. Все было обустроено по-простому, однако в этом был свой, особый уют.

Л сел за крохотный столик у стены. Он понемногу отогревался, и пальцы рук и ног неприятно покалывало.

– Я прошу прощения за беспокойство, – начал Л, – Мне нужно узнать, как добраться отсюда до населенного пункта.

– Ты что, городской? – усмехнулся старик и, бросив взгляд на Л, внезапно переменился в лице. – Л? Это ты?

Л всмотрелся в лицо старика и поразился.

– Мэт?

Это действительно был Мэт, начальник бригады, в которой работал Л шестнадцать лет назад. Время и тяжелый труд оставили свои следы на его покрытом морщинами лице, однако Мэт по-прежнему сохранял ясный, острый разум.

Встретить его здесь, сейчас, было настоящим чудом. Или Л, сам того не ведая, специально переместился именно сюда?

Мэт сел напротив Л и закурил, не сводя с него проницательный взгляд.

– Выглядишь паршиво, – констатировал он. – Но взгляд остался прежним.

– Не думал, что когда-нибудь снова увижу вас, – произнес Л, до сих пор не веря в происходящее.

– Аналогично, – усмехнулся Мэт. – Мне думалось, ты уже бороздишь космические просторы.

– Вы знаете?

– Сейчас мало кто не знает тебя, Л. Ты уже оставил след в истории. – Мэт пустил облако дыма. – Так ты ведь пришел не специально? Рассказывай, что с тобой произошло.

Л не видел смысла скрывать от старого товарища то, как он сюда попал. Однако рассказ давался Л сложно: со стороны все, что он говорил, казалось абсолютно неправдоподобным. Несмотря на это, Мэт внимательно слушал Л, покуривая сигару.

– Мне невероятно повезло, что ваш дом оказался здесь, иначе мне пришлось бы несладко, – закончил Л.

Мэт по-прежнему молчал, и Л добавил:

– Я понимаю, что все это похоже на бред, но я рассказал вам чистую правду.

Чайник закипел. Мэт поднялся со стула и принялся разливать кипяток по чашкам. Поставив чайник на место, он снова сел за стол.

– Пей, – кивнул он на чашку и, вздохнув, продолжил: – Я ни капли не сомневаюсь в том, о чем ты мне поведал. Ты всегда отличался от других людей, был обособленным. Твоя судьба уникальна, как и твой талант. И я не сомневаюсь, что ты продолжишь открывать в себе и другие удивительные способности.

– Но я так и не понял, почему именно я. Почему я не могу быть таким, как все?

– В этом вопросе нет смысла, Л. То, чему ты научился, – это неотъемлемая часть тебя. И ты поймешь, почему так сложилось, я уверен. Продолжай искать, как ты делаешь это сейчас. Для этого ты пришел тогда ко мне. Для этого ты отправляешься в космос. Я лишь хочу, чтобы ты осознал одну вещь. – Он наклонился поближе к Л. – Никогда не уходи далеко от людей. Твои способности отделяют тебя от других, однако люди, кем бы они ни были, какой бы работой ни занимались – всегда смогут помочь. Без подобных себе мы будем никем.

– Я понимаю, – кивнул Л. – Но у меня сейчас нет дефицита в общении.

– Ты не понял. – Мэт облокотился на спинку стула. – Но ты дойдешь до этого. В свое время.

Они разговаривали до глубокой ночи. Снег прекратился, однако сильные порывы ветра продолжали свистеть сквозь щели в стенах.

Оказалось, что Мэт давно бросил старую работу и переехал в поселок, расположенный в нескольких километрах отсюда. Сам населенный пункт находился в Рорской области, что к югу от Аврога.

«Неплохо меня занесло», – удивился Л, вспоминая, что между столицей и городом Рор около восьмисот километров – в четыре раза больше, чем до Сода.

Мэт занимался животноводством, а этот дом служил пристанищем в летнее время, когда стада паслись на альпийских лугах.

– Я шел в соседнее село, – говорил он. – А тут эта метель. Возвращаться не хотелось, вот я и остался здесь. Место вполне пригодно и для зимы.

Л рассказал Мэту обо всем, что с ним происходило за шестнадцать лет: о поступлении в институт, путешествии в Ке-тас, защите диплома, встрече с Люси, строительстве ракеты, болезни отца, открытии замедления времени в бутафориях. Последнее удивило Мэта больше всего – в основном потому, что на Земле время также шло медленнее, чем на Мете, и эти два явления могли быть связаны.

Существовало множество гипотез по вопросам иного течения времени на Земле. Одним из предположений являлось нахождение Земли ближе к гравитационной яме, или черной дыре, способной искажать пространство-время. Но до сих пор никаких признаков существования черной дыры обнаружено не было.

И сейчас, с открытием замедления времени в бутафориях, Мэт и Л стали склоняться к другой теории – искажение времени из-за Туннеля. Туннель являлся искривлением огромного участка пространства, и это также могло являться следствием другого течения времени на Земле.

– Многие не верят в успех нашей миссии, – говорил Л, когда речь зашла о ракете. – Не ведают, для чего она вообще нужна.

– Я могу их понять, Л, – отвечал Мэт. – Но только исследования космоса спасут человечество. И ваша миссия – это дело всех людей, обитающих на обеих планетах. Когда-нибудь, через много лет, человечество перестанет быть разрозненным, и, сплотившись, оно, наконец, сможет исследовать всю вселенную...

Рано утром Мэт разбудил уснувшего в кресле Л.

Покрытые снегом серые склоны окружали затерянный в этом ярком пространстве домик. Свежий горный воздух был морозным и бодрящим.

– Летом здесь намного приятнее, – прохрипел Мэт и обернулся к Л. – На случай, если не удастся переместиться, в той стороне, – он указал на едва видневшуюся под снегом тропу, – поселок. Пойдешь прямо, не заблудишься. Оттуда ходит электробус до Рора. А мне туда, – он махнул рукой на склоны.

– Сколько тебе еще идти? – спросил Л. – Путь не опасен?

– Отсюда еще пара километров. Я часто хожу, знаю здесь уже каждый камень. Что ж, береги себя, Л.

– Спасибо, Мэт.

Старик развернулся и отправился своей дорогой. Теперь неизвестно, состоится ли еще когда-нибудь их встреча.

Л натянул шапку, заботливо отданную Мэтом, на уши, посмотрел на ведущую к поселку тропу и закрыл глаза.

Что же произошло в тот момент, когда он убегал от пули?

Сосредоточившись, он попытался прийти в то состояние, в котором он находился во время перемещения. Он уже не испытывал ни сомнений, ни страха – сознание было чистым и ясным. Свежий горный воздух помогал мыслить в нужном направлении.

Л открыл глаза и направился вперед, не переставая думать о том месте, где хотел бы оказаться. Пространство начало изгибаться перед ним, однако его это уже не пугало. Молчаливые горы на его глазах меняли свою форму, принимая иной вид. Уже через несколько секунд все вновь стало приобретать привычные очертания, и Л шел уже по пустынной аллее аврогского парка.

Мэт обернулся. Он увидел, как Л сделал несколько шагов, а затем исчез, будто его здесь и не было.

Улыбка коснулась губ Мэта, и старик продолжил свой путь.

* * *

У Л была одна идея, как он мог осмотреть корабль.

Он не хотел рисковать, летя на Комраду с надеждой, что сможет применить там свои способности. И хотя он чувствовал небывалый подъем сил после того, как научился телепортироваться, Л все же не был уверен, что на другой планете он вдруг начнет делать то же самое.

– Л? Я думал, у тебя отгул перед полетом, – встретил его Келли, инженер-конструктор, когда Л стремительно вошел в помещение.

Л, не останавливаясь, кивнул ему, проследовал вдоль ряда столов и зашел в комнату, прикрыв за собой дверь.

Рабочие места по-прежнему пустовали: все главные инженеры находились на Комраде. Л бросил рюкзак на пол и сел за компьютер. Сделав пару молниеносных манипуляций, он открыл трансляцию с камер, которая передавалась со спутника.

На экране возникли изображения ракеты на финальном этапе сборки в разных ракурсах. Вздохнув, Л приблизился к мониторам и стал внимательно разглядывать аппарат.

Прошло минут пять, прежде чем Л понял, что ничего не происходит. Он отвлекся от экрана, и его взгляд упал на клавиатуру. Войдя в привычное состояние, он ясно увидел всю ее структуру до мелочей.

Он попытался понять, о чем он думает, когда смотрит на строение предмета.

Он ясно представлял, для чего нужен такой объект, как клавиатура. Так, быть может, стоит также отчетливо прокрутить в голове свойства ракеты? В противном случае Л придется констатировать, что его умение не работает с экранами.

Он снова взглянул на экран и стал прогонять в голове всю основную информацию, которую он знал, как самого себя.

Двигатель космического корабля, который он видит, рассчитан на беспрерывную работу в течение десяти лет. Максимальная скорость, которую может развить данный аппарат, составляет 0,8 от скорости света – приблизительно 240000 км/с – и может быть достигнута через 289 дней. Соотношение первоначальной массы к конечной равно 1/1,95...

«Вот оно!» – наконец воскликнул про себя Л.

Ракета стала открываться перед ним, словно он видел ее насквозь. Однако все выглядело каким-то размытым, нечетким, словно Л смотрел на механизм без очков. Ему необходимо было совершать больше усилий, чтобы разглядеть или, скорее, прочувствовать весь сложнейший принцип работы корабля.

«Видимо, из-за того, что я смотрю не напрямую», – решил Л.

Постепенно, не торопясь, он изучал мельчайшие детали, которые могли бы дать сбой при полете. Он старался не отвлекаться на мысли о том великолепии и новшестве, которые представлял собой этот слаженный мощнейший аппарат.

Наконец его взгляд наткнулся на нечто странное. Л приблизился к системе управления магнитной установкой. Все должно работать, однако Л чувствовал, что здесь что-то не так.

Он попытался мысленно представить себе полет космического корабля в условиях космоса. Перед его глазами установка работала на протяжении некоего времени. Он словно проматывал время вперед, наблюдая за действием механизма.

В какой-то момент магнитное поле вдруг стало ослабевать. Он мысленно замедлил этот участок времени и пригляделся к микросхемам.

Все встало на свои места.

Л пришел в себя и мельком взглянул на время. Он просидел за монитором три с половиной часа.

Несколько минут он не двигался, пытаясь унять головокружение, а затем открыл окно связи с Комрадой и, ругаясь про себя, начал строчить сообщение:

«Необходим перенос запуска из-за неполадок в системе управления магнитной установкой. Система ведет себя нестабильно, вероятна ошибка в программе. Необходимо провести проверку системы».

Отправив сообщение, Л откинулся на спинку стула и принялся ждать.

«Давай же, Уильямс...»

Через десять минут пришел ответ:

«Не вижу причин считать, что этот элемент неисправен. Все полученные в результате испытаний значения соответствуют расчетам в полной мере».

– Черт побери, Уильямс... – пробормотал Л и вновь застрочил:

«Я не хочу повторения предыдущего запуска...»

Он остановился, размышляя, чем закончить сообщение. В конце концов он поставил точку, и письмо отправилось на спутник.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Л получил ответное сообщение:

«Пиши документ о переносе запуска м-ру Уотсону. Я подпишу и отправлю. Жду на базе».

* * *

Его заявление доставило немало хлопот. Прежде всего потому, что у него не было четких объяснений, почему столь мельчайшая и, казалось бы, простая деталь может повлиять на неблагоприятный исход испытания. Л приходилось ссылаться лишь на предположения, почему проблема двигателя заключается в программном коде. Л оперировал тем, что при первом запуске не было столь явной ошибки в глобальных частях ракеты, а, следовательно, необходимо было обратить внимание на мелкие детали. Не мог же он рассказать серьезным специалистам, что видит внутреннее устройство любого механизма!

К тому же, Л не мог использовать внушения из-за того, что совещание о переносе запуска состоялось на Комраде. Но, к его облегчению, было принято решение о поиске ошибки в программе и перепроверке всей системы управления.

– Я понимаю беспокойство мистера Форстера, – заключил Уотсон после четырех часов обсуждений. – Это сложнейший проект, который может не перенести еще одной неудачи...

– Я не понимаю тебя, Форстер, – недоумевал тем временем Уильямс, когда совещание завершилось, – на каком основании ты вдруг стал грешить на компьютер? Ты разбираешься в программировании?

– Немного, – отвечал Л. – По нашей части все работает стабильно и безошибочно. Однако нам сложно заметить какую-то погрешность в системе управления, поэтому можно предположить, что в ней кроется наша проблема.

– Утверждения, основанные на предположениях... – Уильямс усмехнулся. – Порой, Форстер, ты делаешь что-то такое, что можно назвать сумасшествием. Но, черт возьми, я тебе верю.

Старт отложился на три месяца.

Соответствующие детали необходимо было перевезти обратно на Мету, провести их проверку, отправить обратно на базу спутника и вновь собрать все воедино. Это вновь потребовало затрат, однако Л быстро устранил эту проблему, «прочистив мозги» нужным людям. Ему казалось, что он стал разбираться в финансовой системе не хуже, чем в проектировании ракетных двигателей.

Тогда он первый раз попробовал бесцеремонно «прочитать» мысли человека. Как он и предполагал, его сознание развернулось перед Л, как и устройство механизмов.

Это показалось ему отвратительным.

Вся жизнь незнакомого ему человека открылась ему со всеми подробностями, которые доносились до Л бесконечными потоками. Единственное, что принесло ему пользу после этого вмешательства в личную жизнь, – он ощутил свою истинную незначительность, убедившись, что у каждого человека жизнь столь же сложна и многогранна, что и у него. Однако впредь он решил, что будет просматривать мысли людей только в случае крайней необходимости.

Программированием магнитной установки занимались в другом городе, однако это не помешало Л отправиться туда для контроля работы над системой. Он точно знал, что проблема кроется именно в этой части, так как все остальные элементы ракеты функционировали в пределах нормы при условии необходимой длительности полета.

Была ли та же ошибка причиной крушения макета? Л не мог быть уверенным в этом без наличия сломанного аппарата. Но это вполне могло произойти, и было бы глупо повторить ту же самую ошибку.

Л чувствовал, что берет все под свой контроль. Неужели он смог бы обойтись без всех этих людей и построить ракету в одиночку?

Разумеется, это было невозможно.

Он, все же, не знал слишком многого, и именно объединение огромного количества людей было способно воплотить этот проект в жизнь. И все эти люди, вовлеченные в создание ракеты, блестяще справлялись со своими задачами, а Л оставалось только грамотно управлять ими, хоть они этого и не предполагали.

Программирование не было его специализацией, однако теперь, глядя на программу и микросхемы, он абсолютно точно мог сказать, в какой части может закрасться ошибка при полете корабля.

И, конечно, ему пришлось внушить не одному сотруднику, что он прекрасно разбирается в этой области, в том числе своему начальству и сотрудникам другой компании.

Чем дольше он проворачивал свои трюки, тем ощущал все больший подъем сил. Его перестала пугать эта новая власть – она нравилась ему все сильнее. И хотя судьба остальных людей была столь же глубока и противоречива, как и его собственная, и несмотря на то, что без них он не смог бы построить космический корабль, Л все равно осознавал свою исключительность, без которой уже не мог представить своей жизни.

Он проводил контроль и помогал работать над системой управления, пока она не стала идеальной. Дело оставалось за сборкой, и Л тщательно следил за всеми этапами на спутнике.

Через отведенный срок корабль был полностью готов к старту. Л снова находился в Центре управления полетами, не сводя глаз с ракеты на стартовом столе и слушая обратный отсчет.

Пуск.

И вновь настал момент включения основного двигателя, и снова он не мог уйти: каждая клетка его тела была напряжена до максимума.

Проходил час за часом, выполнялся один этап за другим. Спустя восемь часов после пуска двигателя все показатели оставались стабильными. Л не вставал с места, продолжая наблюдать за увеличением скорости.

Лишь спустя двенадцать часов после старта основного двигателя Л решился покинуть Центр управления.

Одинокий космический корабль продолжал бороздить межзвездное пространство...

14. Ожидание

Спустя несколько недель скорость ракеты достигла 14170 км/с. Все системы функционировали стабильно.

Л не мог оценить, правильно ли работают все составляющие – камеры отображали лишь некоторые части корабля. Оставалось только ждать, наблюдать и снова ждать.

Ожидание будет длиться еще около пяти месяцев, прежде чем корабль не начнет торможение, затем через шесть месяцев будет осуществлен разворот, и еще 276 дней на то, чтобы вернуться обратно.

Казалось, что Л совершал путь вместе с кораблем. Он, словно ракета, обладая колоссальной мощностью, двигался сквозь вакуум, не имея представления, достигнет ли конца пути, или же его ждет неминуемая катастрофа...

Через несколько месяцев Л вернулся на Мету. Он испытывал огромное облегчение, так как командировка вытянула из него все силы.

Ему снова стали доступны способности, в том числе и телепортация, и каждый раз перемещения в пространстве получались у него все быстрее и проще.

Л подробно изучил любопытные эффекты, возникающие при телепортации.

Когда он начинал перемещение, все, что он видел перед собой, начинало искривляться в форму круга. Изображение многократно повторялось до бесконечности, уходя в центр круга, причем сначала, ближе к краю, оно было перевернутым, затем, далее к центру, оно снова было правильным, но сильно искаженным, и так далее.

Л не мог дать этому явлению точное объяснение, так как наука еще не ведала о таких эффектах. Он предполагал, что при телепортации он открывает некий туннель в пространстве, вроде «кротовой норы», который мог возникать при помощи дополнительных скрученных измерений, по теории, постоянно присутствующих в привычном мире. Это было единственным правдоподобным объяснением, однако оно не раскрывало сути перевернутых, многократно повторяющихся изображений.

В те моменты, когда он не был занят работой, Л посещал места, где ему хотелось бы побывать. Он тщательно выбирал на карте такие точки, куда он мог бы переместиться, не привлекая внимания.

Теперь Л мог существенно сократить время на путь до офиса. Но ему, все же, необходимо было пройти некоторый путь пешком – Л не мог внезапно возникнуть в людном месте или вблизи камер наблюдения.

Перемещения также помогали ему избегать возможных покушений на его жизнь.

После инцидента Л не пытался заявить в полицию и выследить преступника – ведь тогда сотрудники правопорядка точно обратили бы внимание на внезапное исчезновение Л, а он не хотел лишних вопросов. Поэтому лучшим вариантом оставалось не попадаться никому на глаза.

Он стал намного чаще бывать у отца, чем вызывал его искреннее удивление. Л не решался рассказывать ему про свои новые умения и аргументировал частые визиты появившейся возможностью брать больше выходных и отпусков.

Ночью, когда сил двигаться уже не оставалось, Л слушал мир. Все точнее ему удавалось услышать, увидеть, прочувствовать потоки информации, волнами доносившиеся до его головы. Было сложно сортировать полезную информацию, однако иногда проскальзывали важные и интересные факты.

В один из вечеров, собравшись с духом, он переместился в Ке-Тас.

Так же, как и двенадцать лет назад, словно это было только вчера, он забрался на выжженный холм, с которого открывался леденящий душу вид.

Потоки магмы изливались из недр безжизненной черной горячей земли, покрытой трещинами и застывшей лавой. В воздухе витали клубы пара, сквозь которые порой виднелись мерцающие в небе вспышки Туннеля.

Сердце Л сжалось от воспоминаний об экспедиции в эти края. Тогда ему пришлось подобраться еще ближе к эпицентру катаклизма, чтобы захватить антивещество. Он вспомнил, как изнывал тогда от нестерпимой жары и духоты, – экспедиция состоялась в конце лета, когда влияние Туннеля на планету было минимальным, однако к жару от земли добавлялось палящее солнце.

Казалось, что он может заживо сгореть в этом пекле. Никогда в жизни он не был столь близок к смерти, как в те дни.

Сейчас он пришел сюда снова, чтобы на миг взглянуть на Туннель с помощью своих способностей. Но его наблюдения лишь подтвердили теории о структуре Туннеля. Он имел электромагнитное излучение, которое, однако, не могло распространяться дальше определенного расстояния от его центра. Л наблюдал движение невидимых обычному человеку частиц, уходящих в небо, однако ему была по-прежнему непонятна природа той силы, которая удерживала это излучение.

Он надеялся узнать о Туннеле нечто большее, но осознал, что недоступно даже ему. Если бы он больше разбирался в астрофизике, быть может, он увидел бы здесь что-то еще.

Задыхаясь и обливаясь потом, он покинул это место. Л невероятно везло, что он умел мгновенно перемещаться в пространстве: когда он был здесь в первый раз, ему еще предстояло выбираться отсюда в течение нескольких дней.

Он до сих пор не мог понять причины своих способностей, равно как и структуру Туннеля.

Чем чаще он наблюдал за миром, телепортировался, внушал мысли и перемещал объекты, тем сложнее ему было выходить из этого состояния. И тем невыносимее было пребывание на работе, будучи связанным необходимостью провести испытательный полет до конца. И тем больше его раздражали люди, хотя он понимал, что он не смог бы существовать, не будь их.