Текст книги "Чистая работа"

Автор книги: Линда Ла Плант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

Анна тем временем просматривала фотографии убитой девушки: вот она вместе с детьми задувает свечи на именинном торте, вот летит в парке с горки, заливается смехом…

– На той фотографии, которая есть у нас в участке, на Карли Энн массивная золотая цепочка, – сказала Анна. – Вы не знаете, откуда у нее такая вещь?

Дора покачала головой.

– А у вас сохранились какие-нибудь ее вещи?

– Да, всё здесь, я не думаю, чтобы они кому-нибудь понадобились. Меня новость настолько выбила из колеи, что я никак не соберусь с духом и не разберу их, чтобы отдать какой-нибудь бедной девушке. Но все равно я это сделаю.

– А юноши у нее были?

– Когда она жила здесь, то задерживалась допоздна всего несколько раз. Как-то она исчезла на выходные, не сказав мне ни слова. Когда она вернулась, я устроила ей нагоняй и предупредила, что если она еще хоть раз так сделает, то все, мы с ней распрощаемся. Она плакала, просила прощения, а потом все утряслось, но приблизительно через месяц она опять исчезла, и на этот раз пропадала где-то уже пару месяцев. Я, конечно, страшно переживала, даже ходила по улицам, разыскивала ее, а потом прочла в газете об убийстве… – Дора промокнула глаза платком.

– Значит, вы не видели ее друзей.

– Нет.

– А человека в белом «рейндж-ровере» видели?

Дора кивнула:

– Кто в машине был, не видела, окна-то черные, но белая машина не раз стояла внизу, как будто кого-то ждала, но Карли Энн никогда не спускалась. Наверное, это был какой-нибудь ее друг или, по крайней мере, знакомый. Я даже спрашивала ее, не позвонить ли насчет этой машины в полицию, но она мне этого не разрешила. А со временем машина перестала появляться, так что полицейских мы не беспокоили.

– Она при вас упоминала имя Идриса Красиника? Это тот, кто ее убил.

– Нет.

Анна поднялась:

– Можно посмотреть ее вещи?

Дора опять кивнула и зашлепала к двери:

– Пойдемте, у меня все в чемодане.

Вслед за Дорой они с Майком двинулись вдоль узкого коридора. В маленькой комнате помещалась только односпальная кровать и небольшой шкаф.

– Я, конечно, не могла ей много предложить, но комнату эту она любила, говорила, что здесь ее дом, – сказала Дора и вынула дешевый гобеленовый чемодан. – Вот, я тут сложила все в ее чемодан. Правда, пришлось позвать подругу, – так я расстраивалась, – но мы все собрали. А я попросила Эстер переписать вещи, так что, если вы их заберете, я буду знать, что отдала.

Анна улыбнулась:

– Я не возьму его, Дора, только, если не возражаете, хотела бы посмотреть на вещи.

– Да, пожалуйста.

Анна открыла чемодан и стала рассматривать его аккуратно сложенное содержимое. Там лежала дешевая одежда с рынка, но, к ее удивлению, встречались и вещи известных дизайнеров. Анна вынула свою записную книжку и составила список того, что увидела, в том числе записала и сексуальное нижнее белье. От чемодана пахло чем-то навязчиво-сладким, наверное духами, которыми пользовалась Карли Энн. Кроме одежды, в чемодане лежал еще розовый атласный мешочек с туалетными принадлежностями и деревянная резная шкатулка. Анна откинула крышку и увидела целые россыпи ожерелий, колец и браслетов. В основном это были дешевые поделки, но со дна Анна вынула большое тяжелое ожерелье восемнадцатикаратного золота, рядом лежали парный к нему браслет и два кольца с бриллиантами. Еще Анна обнаружила несколько браслетов, сделанных из африканского золота.

– Ну, что нашла? – спросил Майк Льюис, стоя в дверях комнаты.

– Много отличных украшений, хорошее золото, два больших бриллианта, здесь, по-моему, тысяч на десять-пятнадцать.

Он присвистнул:

– Значит, у этой шлюхи, которая к тому же сидела на героине, клиенты были не из бедных – здесь же целое состояние!

– Дора говорит, что она была редкая красавица. Может, решила, что хватит работать на сутенера, и ушла от него? А ты же сам знаешь, что это за публика.

Складывая вещи обратно, Анна тщательно ощупывала их – не пропустила ли чего-нибудь. Но нет – ни сумок, ни кошельков, ни писем, ни записных книжек.

Майк с Анной вернулись обратно к Доре, которая уже успела сварить еще кофе, хотя они не просили ее об этом.

– А у нее не было сумки или писем? – спросила Анна.

– Нет, она пришла только с этим вот чемоданом. Не знаю даже, где она жила до меня, но, мне кажется, она от кого-то убежала.

– Может, от сутенера?

– Может. Она мне никогда ничего такого не говорила, повторяла лишь, что стыдится своей прошлой жизни. Подумать только – какая может быть прошлая жизнь в шестнадцать лет? Грустно.

– У нее были очень дорогие украшения…

Дора удивленно посмотрела на них.

– Золотые ожерелья, кольца с бриллиантами…

Она покачала головой:

– Вот, значит, что они искали…

– О чем вы? – насторожившись, спросила Анна.

– Вскоре после ее смерти ко мне кто-то залез, все перевернули вверх дном, но ничего не унесли. Вещи Карли Энн были убраны в чемодан, я заперла его и поставила к себе под кровать. Соседка подняла шум и вызвала полицию. Те успели сбежать.

– А вы с полицейскими встречались?

– Да, мадам. Я еще сообщила им номер машины – вдруг тот парень еще вернется.

– Какой машины, извините?

– Ну, той белой, о которой вы меня спрашивали, – «рейндж-ровера». Я его записала, когда он приезжал сюда, выслеживал Карли Энн.

Анна быстро взглянула на Майка Льюиса, потом снова на Дору.

– Кажется, нам повезло, – негромко произнесла она.

Глава 14

Входя в комнату следственной бригады, где она собиралась напечатать свой отчет, Анна приостановилась – там бушевал Гарри Блант:

– Ни на вот столько я этому не поверю! Как это так, нашли всего лишь конечность, проходят считаные недели, и нате вам – парня опознали, подозреваемый в тюрьме! А мы тут трудимся как пчелы, ищем этого Сикерта и этих двоих ребятишек – и всё топчемся на месте!

Фрэнк Брендон сидел на своем столе спиной к Анне.

– Сказал бы лучше, что это образец исключительной, высокопрофессиональной работы полицейских, – бросил он.

– Привет, Фрэнк, – поздоровалась Анна.

Он обернулся с широкой улыбкой.

– А… как дела? Я тут говорил Гарри, что нам повезло, а ваша бригада, похоже, зашла в тупик, – рассмеялся он.

– Ну, сегодня у нас прогресс, – сказала Анна, проходя к столу. – Какими судьбами?

– Работать с вами, естественно. Насколько я знаю, вам теперь любая помощь пригодится.

Гарри бросил удивленный взгляд на Анну:

– Что за прогресс?

Анна ответила, что теперь они знают номер белого «рейндж-ровера», который видели на месте убийства Карли Энн; Майк Льюис пробивает его по компьютеру, чтобы установить через агентство лицензирования водителей и транспортных средств фамилию владельца. Анна начала печатать отчет и спросила, где Ленгтон.

– Вместе с Грейс поехал в Ист-Энд к какому-то колдуну вуду. – Гарри подошел к ее столу и склонился над спинкой стула. – Что еще вы узнали за утро?

– Ну, хотя бы то, что Карли Энн была удивительно красива. Она бросила свое занятие, перестала колоться героином и жила у директора местного общественного центра по имени Дора. Белый «рейндж-ровер», который видели на месте убийства, часто появлялся под окнами их квартиры. Дора сказала, что, скорее всего, это был сутенер Карли Энн. – Анна перестала стучать по клавишам. – Мы нашли у нее ювелирные украшения превосходного качества. Если это был сутенер, он или хорошо ей платил, или сам заваливал этими цацками.

– Эта Дора знает что-нибудь о человеке, на которого работала Карли Энн?

– Нет, Карли Энн никогда об этом не заговаривала. Мне кажется, ее сутенер вовсе не хотел, чтобы она завязывала с этим делом. Такая красавица – это же настоящая золотая жила!

– Так, по-твоему, водитель «рейндж-ровера» был ее сутенером?

– Если был, значит, видел, как они пытались отрезать ей голову.

Тут в комнату вошел Майк Льюис и взмахнул рукой:

– Ну вот… Мы нашли владельца «рейндж-ровера» – он живет в Кенсингтоне. Я говорил с женой, машину они продали год назад. – Майк угрюмо присел на край стола Анны. – Покупатель заплатил наличными и, похоже, назвал ненастоящие имя и адрес.

– А как он выглядел?

Льюис вынул записную книжку:

– Высокий, чернокожий, в отличном костюме, хорошо говорил по-английски, исключительного обаяния и так далее и тому подобное. А так как платил он наличными, о цене они сговорились.

– Так, номер машины у нас есть, значит, можно объявлять об этом – посмотрим, что получится.

– Сделано уже.

Гарри взъерошил волосы:

– Для сутенера машина необычная, правда? Слишком заметная, я бы сказал, – белый «рейндж-ровер», стекла черные, тонированные…

– Карли Энн имела столько золота, что вряд ли это был просто дешевый сутенер.

– Если она работала на него, то, может, ему не нравилось, что она подумывала завязать?

Анна нахмурилась:

– Если только…

Майк и Гарри посмотрели на нее.

– А что, если она была для него не просто шлюха? Может, она ему нравилась? Нам сейчас нужно постараться найти хоть кого-нибудь, кто знал ее до того, как она поселилась у Доры, может, они подскажут нам, что это был за человек. – Анна обернулась к Майку. – У тебя остались какие-нибудь записи от того дела?

– Пойду проверю, по-моему, мы встречались тогда с несколькими девушками.

Майк отошел к своему столу, а Гарри недовольно произнес:

– Снова за соломинку хватаемся. Я имею в виду, начинаем новую линию расследования. Топчемся на месте, наступаем на те же грабли, дожидаемся какого-то прорыва.

– Тут так просто не скажешь, Гарри, может, это как раз он и есть. У нас имеются хоть какие-нибудь следы Каморры? Если он живет в Пекэме, кто-то же должен знать, где именно.

– Может, кто-то и знает, но информаторов у нас нет. Там пока местные работают, ищут.

Гарри обернулся и бросил взгляд на Фрэнка Брендона:

– А этот-то что здесь делает?

– Мне ясно, тебе разве нет? – пошутила Анна. – Мы же за соломинку хватаемся!

– Воняет теперь у нас, как у шлюхи в спальной.

– А ты знаешь, как там воняет? – поддразнила его Анна.

– Нет, но его одеколон бьет наповал, это факт.

Майк Льюис вернулся с бланком отчета:

– Вот, тут две фамилии. Мы опрашивали двух девушек: ни та ни другая не видели Карли Энн много месяцев, но раньше они тусовались вместе.

– Она жила с ними?

– По крайней мере, она назвала их адрес, когда ее во второй раз задержали в районе Шафтсбери-авеню.

Когда Анна спросила адрес девушек и сказала, что сама хотела бы поговорить с ними, Майк только пожал плечами и ответил, что вряд ли они еще там живут, – это был заброшенный дом в Килберне.

Ленгтона в участке не было, и Анна сделала все как положено. Она сказала дежурному, что попробует разыскать девушек и возьмет с собой Брендона, сдала отчет о том, как прошла беседа с Дорой о Карли Энн, и, наскоро перекусив сэндвичами и кофе, они с Брендоном выехали из участка.

Сначала они молчали, потом Брендон попросил ее разъяснить те вопросы, в которых он еще не успел разобраться.

Анна рассказала ему о братьях Красиник, о том, что они надеялись чем-нибудь помочь Эймону, который сидел в Паркхерсте. Если у них это получится, то можно будет добыть информацию от его брата Идриса – тот был сейчас в Уэйкфилде.

– Слушать противно, – сказал на это Фрэнк. – Я хочу сказать, если этот идиот надеется…

– Он боится вуду, – ответила Анна.

– Ерунда какая!

– Может, и ерунда, вот только если бы ты его видел, то так бы не сказал, он настоящий тормоз, как зомби. Его даже пробовали принудительно кормить, чтобы он не умер с голода.

– Зачем? Он ведь убил Мерфи, да?

– Да, но если мы вытащим из его брата хоть какую-нибудь информацию, то стоит хотя бы попробовать.

– Оба нелегальные иммигранты?

– Да.

– И как тебе это нравится? Почитай-ка сегодняшние газеты: мало нам тех нелегальных иммигрантов, что уже живут у нас, так еще из Восточной Европы потянулись! Смешно, из-за каких-то дурацких прав человека здесь живут больше шестисот тысяч поляков и всяких других. Знаешь, что я тебе скажу, я серьезно подумываю, может, в Австралию махнуть? Вот там правильно сделали – закрыли ворота, и всё тут. Представляешь, сколько у нас официально эмигрантов? Тринадцать тысяч! Хороша ошибочка! Правительство виляет туда-сюда, а правды признавать не хочет: контроль над иммиграцией провалился, а мы за это расплачиваемся. Представляешь, что за этим стоит? Школы, больницы, дома, страховки, зарплаты – все псу под хвост! Нахлебники чертовы! У меня зять живет в Питерборо, так у них тысячи две поляков поселилось! Там и так давно уже безработица, а эти что собираются делать?

Анна остановила машину у огромного запущенного дома, одну стену которого сплошь покрывали граффити:

– Приехали.

Брендон выглянул из окна:

– Ну и хлев! Дом для бедных! Хотела бы на этой улице квартирку купить?

Анна вышла из машины. Фрэнк начал раздражать ее – он все больше походил на вечно всем недовольного Гарри Бланта.

Входная дверь еле держалась на одной петле. На ступеньках сидели два молодых человека, и, когда Анна спросила, здесь ли живет Барбара Эрли, в ответ они только пожали плечами.

– По-английски-то говорите? – сердито бросил Брендон.

Они снова пожали плечами. Он прошел мимо них, вслед за ним Анна.

В замызганном коридоре стояли черные пакеты с мусором, в одном из них рылась тощая собака. Анна постучала в одну дверь, но ей не ответили. Брендон стукнул в две – результат тот же. Вниз по лестнице спускалась худая чернокожая девушка, одетая в кожаную летную куртку размера на два больше, чем нужно, облегающие атласные шорты и стильные туфли на высоких каблуках.

– Мне нужна Барбара Эрли, – вежливо сказала Анна и перекрыла спуск с лестницы.

– Она здесь больше не живет, – ответила девушка.

– А Джинни Муркрофт?

Девушка ответила не сразу:

– Зачем она вам?

– Так, ничего серьезного, нужно ее кое о ком расспросить.

– Через два этажа в конце коридора.

– Спасибо.

Анна посторонилась, пропуская девушку, но тут с перил свесился грязный белый парень с волосами, заплетенными в дреды, и прокричал:

– Эй, Джинни! Молока принесешь?

Брендон не мешкая схватил девушку за руки:

– Ну и не повезло же тебе, Джинни!

Она начала молча вырываться.

– Что ж, Джинни, можем поболтать здесь, а можем и проехаться до полицейского участка. Даже не думай – никто не собирается тебя арестовывать, нам только нужно узнать кое-что об одной твоей подруге.

– Если о Барбаре, так я не знаю, где она. У нее недавно был передоз, и ее отвезли в больницу.

– Нет, не о Барбаре. О Карли Энн Норт.

Джинни вся как-то съежилась и чуть не свалилась со своих высоких каблуков.

– Мы можем где-нибудь поговорить? – спокойно и твердо спросила Анна.

Джинни подумала и поднялась на несколько ступенек вверх:

– Можно и тут.

Анна уселась рядом с Джинни на грязные ступени лестницы, Брендон не торопился к ней присоединиться.

– Ты знала Карли Энн, верно?

– Угу.

– Она какое-то время жила здесь. Когда ее задержали, она дала этот адрес.

– Да, на верхнем этаже со мной и с Барбарой, только Барбара сейчас уехала.

– Долго Карли Энн здесь находилась?

– Не знаю. Когда я въехала, она уже здесь жила. А было это больше года назад.

– Вы жили в одной комнате?

– Угу.

Джинни залезла ладонями в рукава и почесала руки. Глаза у нее были точно стеклянные, вокруг носа запеклась красная корка. Ногти были обкусаны до мяса. Анна подумала, что эта девушка, наверное, сидит на героине.

– Ты работала с Карли Энн?

– Бывало.

– А у нее был какой-нибудь особый клиент?

– Нет, сначала не было. Она, знаете, работала как все.

– Значит, вы вместе работали на улицах, так?

– Бывало. – Джинни взглянула на лестницу, уходящую вверх, и нагнула голову. – Марк наверху живет, он за нами присматривает.

– Марк и за Карли Энн тоже присматривал?

– Да, но недолго, а потом она с ним переругалась.

– Из-за денег?

– Угу.

– А потом что? Он ее турнул?

– Нет. По башке получил.

– Кто, Марк?

– Угу. Один парень пришел, сказал, что хочет взять Карли Энн. Марк его послал, вот тот на него и полез.

– Ты его можешь описать?

– Нет, меня там не было.

– Так Карли Энн уехала?

– Угу. После этого Марк больше не хотел с ними связываться.

– С ними?

– Ну да. Он не один приходил. Не знаю, кто они были такие, но приезжали они на машине, а один поднимался наверх, к ней.

– И тебя там не было?

– Не было, Марк был. Тот парень зашел в нашу комнату и забрал ее вещи. А она даже в комнату не входила.

– А что у них за машина была, не вспомнишь?

– Белая какая-то, большая, с темными стеклами. Она сюда пару раз до того приезжала. А Карли Энн несколько раз возвращалась в ней домой.

– Ты в машине кого-нибудь видела?

– Нет, у нее стекла были темные.

– А кто приезжал с Карли Энн, видела?

– Нет. Она лишнего не болтала, потому что он ей много денег отваливал. Помню, она говорила, что хочет завязать с героином и всем прочим и собирается жить с этим парнем. Мы думали, это так, на ветер, потому что она такая врушка была! Она говорила, он будет за ней следить.

Брендон спокойно спросил:

– Ты эту машину видела? – и показал ей фотографию белого «рейндж-ровера».

– Угу, похоже.

Анна посмотрела на Брендона и придвинулась ближе к Джинни.

– Нам нужно будет переговорить с Марком, – негромко сказала она.

– О господи! Не надо с ним связываться, он потом все зло на мне сорвет!

– Ну, поговорим с ним, и всё. – Брендон пошел вверх по ступенькам, а Джинни в ужасе посмотрела ему вслед.

– Тот мужчина дарил Карли Энн какие-нибудь украшения? – спросила Анна.

– Не знаю я. Если у нее и было что ценное, так она прятала. А то бы Марк у нее все отобрал. Он ведь за нами присматривает.

Анна смотрела на юную наркоманку – ей было не больше семнадцати лет. Вырвав листок из записной книжки, Анна сказала:

– Джинни, если ты решишь покончить с такой жизнью, позвони вот этой женщине. Ее зовут Дора. Она тебе поможет завязать с наркотиками – понимаешь, выйти на правильный путь.

Джинни взглянула на листок и сложила его в маленький аккуратный квадратик.

– Она ведь умерла, да?

– Карли Энн?

– Угу. Я в газете читала. Сюда приходили, спрашивали про нее, только мы ничего не знали. Наверное, и Барбара тоже умерла, она денатурат колола, мешала его черт знает с чем. Хорошая была девочка, – сказала Джинни и закрыла глаза.

– Карли Энн убили жестоко, Джинни. Так что если знаешь, кто может нам помочь, вообще что-нибудь знаешь…

– А уже нашли, кто это сделал, вроде?

– Нашли, но мы думаем, что тут не один он поработал, только все куда-то подевались.

Джинни притопнула ногой в модной туфле:

– Она мне эти туфли оставила и еще кое-что, сказала, ей ничего такого больше не надо будет, ее друг ей все купит. А получается, она опять врала. Никто ей ничего не купил. Убили ее, и все.

– Она тебе нравилась?

Джинни кивнула, в глазах ее стояли слезы.

– Я знаю, она нам врала и все такое, но она от нас всех отличалась: опрятная такая, чистенькая, всегда мылась, все боялась что-нибудь подцепить.

С верхнего этажа послышался какой-то грохот. Джинни испуганно подняла взгляд:

– Пойду-ка я за молоком схожу.

– Спасибо, что поговорила со мной, Джинни. Если захочешь покончить со всем этим, пожалуйста, позвони по телефону, что я тебе дала. Дора, похоже, очень хорошая женщина, я уверена – она с удовольствием тебе поможет.

Джинни, покачиваясь на шпильках, ответила:

– Угу, позвоню. А сейчас можно идти?

Анна поднялась на ноги и долго еще смотрела, как хрупкая девушка в туфлях мертвой подруги неуверенно выходит из двери подъезда. Двое парней, которые так и сидели на ступеньках, рассмеялись, один хотел было дернуть ее за юбку, но она оттолкнула его руку.

Тем временем по лестнице спустился Брендон, пальцы правой руки, стиснутые в кулак, он прижимал ко рту:

– Ну и сволочь! В драку полез, так что пришлось ответить, хотел мне двинуть по одному месту! Правда, промахнулся, а вот я – нет.

Мимо двух бездельников Анна прошла к входной двери, она бросила дерзкий взгляд, как бы приглашая их дотронуться до нее, но оба трусливо отвернулись.

Они сели в патрульную машину и двинулись по неопрятной улице. В этот раз за рулем была Анна.

– Отлично! Марк опознал парня, который был в белом «рейндж-ровере»: ростом не меньше чем метр восемьдесят, черный, два золотых зуба, одного переднего не хватает.

– Похоже, Рашид Барри, – сказала Анна.

– Он велел Марку сложить вещи Карли Энн в сумку, сказал, что больше она этим заниматься не будет, а если он попробует ее разыскивать, ему перережут горло. Как выразился сам Марк, ему стало страшно до чертиков. Когда парень ушел, он осторожно выглянул в окно. Марк рассказал, что в машине вроде бы сидели двое, – точно он не разглядел, ее, правда, с ними не было. Кто-то был одет в белый спортивный костюм – он это увидел, потому что дверца была приоткрыта, а потом вещи и одежду швырнули прямо на дорогу, как бесполезное барахло. Марк, кажется, думает, что Карли Энн нашла себе богатого клиента, потому что, после того как парень ему врезал, он швырнул ему двести фунтов и предупредил, чтобы тот не вздумал ее разыскивать.

– Так он ее больше не видел?

– Нет.

Анна вздохнула и прикинула, сколько времени жила Карли Энн с так называемым богатым клиентом, до того как переехала к Доре, – выходило не более нескольких месяцев. В то время она получила множество украшений и дорогую одежду, пожалуй, многовато для обычной шлюхи – разве что клиенты, к которым он ее приводил, платили хорошие деньги. Тогда было понятно, почему этому человеку не понравилось, когда Карли Энн от него ушла.

Ленгтон не только включил Фрэнка Брендона в бригаду следователей, и без того большую, но, кроме этого, на них еще работала целая армия клерков и полицейских, прикрепленных к участку. Содержание такого количества людей обходилось недешево. Бюджет заканчивался, Ленгтон настрочил множество рапортов об увеличении финансирования, и, когда он наконец присоединился к бригаде, вид у него был совершенно измученный.

Ленгтон стоял и пристально смотрел на доску, как будто изучая весь огромный массив информации, а все спокойно собирались на совещание, расставляли полукругом стулья, рассаживались.

Он протяжно вздохнул:

– Анна, я попробовал связаться с вашим профессором Старлингом насчет вуду, но он выехал в Луксор на какие-то раскопки, так что мы с Грейс отправились к другим шарлатанам в надежде найти хоть что-нибудь полезное. Мне кажется, что мы можем только надеяться, что расколем этого Идриса Красиника и установим, может ли его информация нам помочь. Как все вы понимаете, нам это очень нужно. Трудно поверить, но мы давным-давно топчемся на одном месте. Я никого не виню, мы с вами все пашем как лошади, но, похоже, никак не можем сдвинуться с мертвой точки. Согласно последнему отчету об Эймоне Красинике, он угасает на глазах, так что время работает против нас…

Ленгтон хотел продолжить, но тут в комнату стремительно вошел Гарри Блант. Ленгтон сердито обернулся к нему.

– Только что звонили с участка уничтожения машин: у них нашелся наш «рейндж-ровер». Они его пока не трогали, только за руль садились… – Гарри остановился, перевел дыхание. – Я попросил ребят из Скотленд-Ярда заняться им и сказал, чтобы они поторопились…

Ленгтон жестом попросил Гарри немного поостыть:

– Как машина там оказалась?

– Пришел один парень, заплатил деньги, сказал, что кто-то насыпал песку в зажигание и оно вышло из строя. Он сказал, что посмотрит, как машина будет заезжать на эстакаду, чтобы убедиться, что сделали все как надо. Они согласились, начали работать, потом сняли номера – ну, чтобы все записать. Тот начал нервничать, но, когда увидел, что машину везут к прессу, быстро смылся и даже про номера забыл. Хозяин понял, что здесь нечисто, все остановил и вызвал полицию. Шеф, и оказывается, это наш «рейндж-ровер»! Белый, с темными стеклами, с теми же номерами!

По комнате прошел гул голосов: до сих пор все думали, что зашли в тупик, а оказалось, что дело продвинулось. Гарри сообщил, что водитель был высокий, чернокожий, хорошо одетый. На улице его ждал красный четырехдверный «мерседес», но они не успели рассмотреть, кто сидел в машине.

Только они обсудили эту новость, как раздался телефонный звонок. Трубку взял Брендон.

– Это Скотленд-Ярд. Они открыли «рейндж-ровер», и в нем кое-что оказалось, – сказал он.

Обнаженное тело завернули в черные пакеты для мусора. Это был чернокожий мужчина, ростом около метра восьмидесяти, волосы короткие, без одного переднего зуба, но с двумя золотыми коронками. Чтобы запихнуть тело в багажник, его пришлось сложить чуть ли не пополам.

Патрульная машина с Ленгтоном и Анной стремительно неслась по Лондону, вслед за ними ехали Гарри Блант и Фрэнк Брендон. Когда они добрались до участка уничтожения машин, на нем уже сверкали вспышки фотоаппаратов, а специалисты готовились к разборке автомобиля. Багажник оставался открытым, труп из него пока что не вынимали.

Ленгтон взял Анну под локоть, и они обошли вокруг «рейндж-ровера». Черный пластик разрезали, чтобы можно было видеть лицо покойного. Эксперт в перчатках и маске чуть повернул голову трупа лицом к Анне, чтобы она рассмотрела его. Анна подошла ближе и спросила, можно ли приподнять шпателем губы, потому что ей нужно увидеть зубы.

– Да, это Рашид Барри, – произнесла она.

Ленгтон кивнул, чтобы эксперты продолжали работу, полиция установит личность по отпечаткам пальцев, которые у нее есть. Теперь здесь почти нечего было делать: работали эксперты и патологоанатомы. Приехал фургон для перевозки трупов, тело Рашида стали готовить к перевозке в морг, а Ленгтон тем временем успел переговорить с главным судмедэкспертом. Тот тихо сказал, что они все тщательно осмотрят: в машине надо будет найти все, что может помочь в расследовании. Ленгтона заверили, что сиденья и колеса снимут и проверят каждый уголок внутри автомобиля и на кузове.

Льюис и Брендон остались на месте, а Ленгтон решил вернуться в участок. Он зашагал к машине, вид у него был подавленный.

Анна улыбнулась и осторожно сказала:

– Нам очень повезло. Я уверена, это большой шаг вперед.

Ленгтон вовсе так не думал. Он сел на переднее сиденье, закрыл глаза, а Анна позвонила в участок и предупредила, что Ленгтону понадобится обзор свежей прессы по делу.

Время перевалило за девять. Анна устала, но ей еще надо было забрать свою машину с участка в Хэмпшире. Она не хотела больше ни о чем говорить с Ленгтоном, но он не открывал глаза, и она осторожно тронула его за плечо:

– Ты как?

– Нормально, – ответил он и потер глаза.

– Воды хочешь? У меня с собой есть.

– Не хочу.

Она отвернулась и стала смотреть в окно на вечерний поток машин. Ей очень хотелось расспросить Ленгтона о том, как он съездил к целителям вуду, или шарлатанам, как он их называл, но он явно не хотел, чтобы его беспокоили. Водитель молча сидел за рулем и даже не смотрел на нее в зеркало заднего вида. Анна прикрыла глаза, но тут же открыла их, услышав тихий стон. Наклонившись вперед, она взглянула на Ленгтона, но он, казалось, крепко спал.

Ленгтон чувствовал, как в него вонзается острое лезвие ножа и боль молнией пронзает все тело сверху донизу. Он склонился вперед, потому что кровь хлестала струей: нож глубоко разрезал бедро, пройдя через одежду, точно через масло. Он упал с лестницы. Сердце колотилось так неистово, что казалось, еще чуть-чуть – и оно разорвется. Невыносимая боль раскалывала голову.

Он не спал, это было наяву.

Человек, который ухмылялся, когда кровь Ленгтона брызнула на него, был тот самый, чье лицо он увидел в прорези черного пакета для мусора и лицо которого до сегодняшнего дня он никак не мог ясно припомнить. Но напал на него не Рашид, он стоял сзади, за нападавшим. Рашид Барри там был. Рашид Барри видел, как на него напали, и смеялся.

Ленгтон не открывал глаза, об этом он не скажет ни одному человеку. Никто не должен узнать. Если это станет известно, его тут же заменят, а ведь именно это дело заставляло его терпеть невыносимую боль, которая терзала его и днем и ночью. Ленгтон чувствовал, что вот-вот нападет на след того, кто занес над ним мачете. Каморра не нужен был ему мертвым, он был нужен ему живым, и еще каким живым.