355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Линда Ховард » Добыча (ЛП) » Текст книги (страница 7)
Добыча (ЛП)
  • Текст добавлен: 18 апреля 2020, 20:30

Текст книги "Добыча (ЛП)"


Автор книги: Линда Ховард



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 9

Энджи потихоньку шла вперед, напряженно прислушиваясь, не раздастся ли сопенье или хруст веток. Она старалась держаться против ветра, потому что медведи невыносимо воняют и можно учуять их запах прежде, чем услышать. При этом она постоянно оглядывалась, ведь у медведей нюх развит в чёрт знает сколько раз лучше, чем у нее, и зверь мог подкрасться с подветренной стороны. Одна только мысль о медведе за спиной приводила в ужас.

Энджи была здесь одна, поэтому не имело смысла притворяться, будто охота на медведя вызывала у нее всего лишь легкое беспокойство. Она до печенок боялась этих хищных монстров. Единственное, что придавало уверенности во время поиска медвежьих следов, так это заряженное мощными патронами ружье под рукой. Однако даже после смертельного выстрела медведь способен сделать еще сорок или пятьдесят шагов, а уж если выстрел окажется неточным, и с серьезным ранением зверь может нанести множество тяжелейших ран.

Когда Энджи приезжала сюда разведать территорию, страх не отпускал ее ни на минуту, хотя она предприняла все доступные меры безопасности. Как обычно, прежде всего постаралась максимально избавить от запаха свою одежду. Последнее, чего ей хотелось, так это чтобы большой черный мишка унюхал ее и либо скрылся куда подальше, либо, что гораздо хуже, подумал «еда!» и начал ее преследовать. Но самый худший из возможных сценариев – это случайно наткнуться в зарослях на медведицу с медвежонком или несколькими. Энджи не знала зверя ужаснее, чем медведица, защищающая детенышей. Мамочки-гризли при малейшей опасности так свирепеют, что даже самцы гризли стараются обходить их стороной.

Чертов Митчелл Дэвис. Почему он не захотел оленя или снежного барана, или лося? Лось, конечно, тоже опасен, но лосей она не боялась. Медведь… первый кошмар приснился ей в пять или шесть лет. Про медведя. Энджи понятия не имела, что послужило причиной этого кошмара, но он был настолько ярким и реальным, что она по сей день помнила мельчайшие подробности. Она бежала, а черный зверюга гнался за ней. Разные люди пытались ей помочь, но медведь убивал каждого и продолжал наступать. С ревом она проснулась раньше, чем хищник успел до нее добраться. После, дрожа от ужаса, она лежала и до самого утра вспоминала чудовищный сон, свернувшись калачиком и накрывшись одеялом с головой.

С этой точки зрения, стать проводником для охотников – не самый умный поступок в ее жизни. Эти земли испокон веков принадлежали медведям. Каждая поездка, даже безобидная фотоэкспедиция, приводила ее на их территорию. Нет, это не фобия, но Энджи однозначно их боялась. Она соблюдала предельную осторожность и надеялась, что тем самым минимизирует шансы повстречаться с опасностью.

Медведи были не единственными хищниками в округе. Здесь также водились и пумы. Странно, но они не так ее пугали, хотя столкнуться лицом к лицу с пумой тоже не сахар. Да, малость нелогично. Прежде чем приблизиться к обнаружившейся звериной тропе, Энджи подождала минут пять, внимательно прислушиваясь. Кроме тишайшего шороха ничего не прозвучало – ни хрюканья, ни покашливания, ни даже шелеста листвы или постукивания веток.

Она нашла дерево с отметинами от когтей и кусты рябины с клочками черной шерсти на ветках. Мысленно разметила территорию и не спеша двинулась вперед, тщательно исследуя землю и непрерывно осматривая окрестности. Серебристая лента ручья, струящегося внизу, помогала ориентироваться на местности, поэтому в любой момент Энджи точно знала, где находится по отношению к лагерю. Справа земляной пологий спуск круто обрывался возле зарослей и кучи булыжников. Ее внимание привлекло что-то металлическое под одной из скал, но это точно были не медвежьи экскременты. Видимо, кто-то намусорил – никакого зла на таких уродов не хватает. Возвращаясь в лагерь, нужно будет забрать мусор с собой.

Пока пусто. Энджи поднялась вверх еще метров на сто. Там нашлись экскременты, но не свежее обнаруженных несколько дней назад. Изменив направление, она пошла вниз к ручью. Вода всегда и всех притягивала, вроде магнита. В конце концов, каждое существо в горах нуждалось в воде.

Спустившись по склону, Энджи отклонилась от звериной тропы и осторожно двинулась к тому месту, где видела блеск металла. Невнимательность могла стоить ей вывихнутой лодыжки или, не дай Бог, сломанной ноги, а то и сотрясения мозга. Ни от Чеда Крагмэна, ни от Митчелла Дэвиса помощи ждать не приходилось. Она подробно рассказала Чеду, куда направляется, но поскольку он совершенно не ориентировался на дикой местности, даже не надеялась, что он сумеет ее найти в случае чего. А Дэвис, когда она уходила, все еще сидел в своей палатке и, наверное, понятия не имел, что она ушла из лагеря. В любом случае рассчитывать можно только на себя.

Фотоаппарат. Металлический блеск исходил от цифрового фотоаппарата. Энджи наклонилась и подняла его. Потертый и сильно грязный. Раз валялся под открытым небом, скорее всего, уже не работал. Энджи осмотрела устройство и заметила, что переключатель стоит в положении «вкл». Она перещелкнула, и маленький экран засветился. Снедаемая любопытством, Энджи нажала «воспроизведение» и пролистала несколько снимков. Пейзажи. В памяти хранилось сто пятьдесят три фотографии, но она, глянув на первые, выключила камеру. Остальные посмотрит позже. Вряд ли по ним можно узнать владельца. Вероятно, аппарат выпал у фотографа из кармана несколько дней назад.

Энджи засунула вещицу во внутренний карман куртки и застегнула молнию, сверху оправила оранжевый жилет. Вновь осмотревшись вокруг, заметила у булыжников, метрах в десяти, какой-то лоскут. Похожий на обрывок одеяла. Оглянулась по сторонам и, ничего не обнаружив, медленно зашагала в том направлении.

Не одеяло. Часть клетчатой рубашки. Почти вся ткань была черной от крови, лишь на небольшом участке виднелась клетка.

Энджи резко остановилась, волосы на затылке зашевелились. Она не подошла ближе, чтобы поднять находку, а, не сходя с места, сделала несколько полных оборотов, осматривая окрестности. Склон горы был пуст.

Она снова уставилась на обрывок рубашки. Земля кое-где была черной, там выделялись вдавленные отпечатки больших лап. Судя по длине когтей, это был барибал. Длинная полоса, будто что-то тяжелое тянули волоком. Энджи провела по ней взглядом и увидела в конце что-то похожее на кусок сырого мяса, темно-красного и волокнистого.

Она отступила обратно на тропинку, подальше от места происшествия, чтобы не затоптать следы, и попыталась зайти с другой стороны. Здесь идти было тяжело из-за крутого подъема. Приходилось держаться одной рукой и тщательно выбирать точки опоры прежде, чем шагнуть и переместить вес тела с одной ноги на другую. Поравнявшись с кучей булыжников, Энджи подняла глаза.

И ее замутило.

Человеческие останки – похоже, мужчины, но трудно определить наверняка, когда от лица ничего не осталось, – были прикопаны грязью. Медведи частенько так прикапывают остатки добычи. Внутренние органы тоже были съедены. Часть руки лежала неподалеку. И как еще одно доказательство причастности медведя – искомые экскременты.

Вот дерьмо. Вот дерьмо. Вот дерьмо! Только не медвежье, а такое, что боженька-заберите-меня-отсюда!

Энджи уже видела, как убивают дикие звери. Видела природу не лицеприятной, а грязной и жестокой. Но Энджи еще не доводилось находить полусъеденного человека. Желудок взбунтовался. Она подавила тошноту, невольно представила медведя, маячащего за спиной так же, как в ее ночном кошмаре, и поборола приступ паники.

Быстро вытащила ружье из чехла, закреплённого на спине, и загнала в ствол патрон. Она слышала только ободряющее механическое клацанье металлических деталей. Снова крутанулась вокруг своей оси, осматривая окрестности. Ни медведя, ни пумы, ни даже койотов, пытающихся подобраться к останкам. Ничего. Это «ничего» так же пугало, как и «кое-что», поскольку свидетельствовало, что медведь где-то поблизости. По своей воле он не бросил бы добычу. Видимо, сию минуту он не достаточно близко, чтобы ее учуять ее, иначе уже пришлось бы отбиваться от нападения.

Но если зверь вернется на место преступления и уловит здесь ее запах, пойдет ли он за ней по следу? Барибалы на такое вполне способны. Они выслеживают людей. Человек – лишь часть их пищевого рациона.

Энджи вернулась на тропинку и направилась к лагерю так быстро, как могла, соблюдая безопасность. Она проверила время и прикинула расстояние. Нужно немедленно сообщить в Департамент дикой природы и рыболовства штата Монтана о появлении в округе медведя-людоеда. Пусть жертву соберут и опознают. День уже близился к вечеру, поэтому до заката она успеет лишь вернуться в лагерь. Да, к Латтимору сегодня они уже не попадут.

Хотя Митчелл Дэвис явно был не в восторге от их вылазки, Энджи не сомневалась, что, услышав об отмене, он закатит скандал. Ей придется или вернуть деньги, или, если хватит времени, продлить охоту.

Но ведь клиенты могут просто обождать в лагере, пока она съездит к Латтимору. Если отправиться с рассветом, то вполне реально вернуться вскоре после полудня. В одиночку она бы управилась гораздо быстрее. Остается надеяться, что их удастся убедить.

Энджи вернулась на стоянку, когда солнце уже опустилось за горные вершины. Мужчин нигде не было видно.

– Дэвис! – крикнула Энджи. – Чед! У нас проблемы!

Чед сразу же вышел из палатки, а через несколько секунд из своей палатки с неприветливым и угрюмым видом показался Дэвис.

– Вы нашли медвежьи следы?

– Да, – мрачно подтвердила Энджи. – И еще я нашла труп человека. Похоже, его убил медведь. Утром необходимо спуститься с горы и сообщить о случившемся.

– Труп? – еле слышно повторил Чед.

– Чушь, – скривился Дэвис. – Скорее всего, это было какое-то животное. Вы наткнулись на падаль и запаниковали.

– Последний раз, когда я здесь останавливалась, дикие животные не носили клетчатые рубашки и не имели при себе фотоаппаратов, – огрызнулась она. – Завтра утром мы поедем и сообщим о находке. Если вы не хотите, я поеду одна. Решайте сами. Предлагаю или продлить охоту еще на день, или перенести ее.

Дэвис с отвращением озирался вокруг.

– Я хочу, чтобы мне вернули деньги.

– Хорошо, я верну. – Спорить не было смысла. Этому говнюку плевать, что кто-то умер ужасной смертью. Ей, конечно, чертовски нужны деньги, но ничего, она справится. На крайний случай оставалось предложение Дэйра Кэллахана.

К ее удивлению, выступил Чед:

– Я остаюсь. Пусть Энджи съездит куда надо верхом – это займет всего какой-то день. – Он засунул руки в карманы. – Не вижу смысла уезжать отсюда, не поохотившись.

– Не будь идиотом, – прорычал Дэвис. – Сначала сколько-то людей приедут сюда, чтобы забрать тело. Затем работники Департамента дикой природы и рыболовства примутся сновать здесь повсюду в поисках этого конкретного медведя. И наверняка распугают всю живность. Сезон и без того подходит к концу, так что до следующего года нормально поохотиться уже не удастся.

Скорее всего, он был прав, и Энджи смирилась с поражением.

– Я верну вам деньги, – безапелляционным тоном заявила она. – Выезжаем завтра. Хочу отправиться на рассвете, так что будьте готовы. – Поскольку с этой минуты Дэвис больше не считался клиентом, она в упор посмотрела на него и добавила: – И седлайте сами свою чертову лошадь.

Ужин, если это мероприятие можно было так назвать, прошел в напряженном молчании. Энджи держала ружье под рукой. Медведь, хоть раз попробовав человеческое мясо, становится людоедом. Это общеизвестный факт. А поскольку барибалы умеют и любят выслеживать добычу, повод для беспокойства увеличивается. За столом все, казалось, злились друг на друга, а уйдя с походной кухни, разбрелись по своим палаткам.

Энджи закрепила застежку молнии на откидной створке палатки таким образом, чтобы ее нельзя было открыть снаружи. Затем на какое-то время села на раскладушку. При таком моральном истощении ей требовалась минутка на восстановление сил. Никак не удавалось выкинуть из головы растерзанное человеческое тело. Ее бизнес пошел на спад, и пришлось иметь дело с субъектами, вроде Митчелла Дэвиса, а теперь впереди сделка еще и с Дэйром Кэллаханом. Но какая же это все мелочью по сравнению с участью того бедняги.

Да, уснуть, наверное, не удастся, но нужно попытаться отдохнуть. Энджи выполнила все обычные действия перед отходом ко сну. Ванны не было, но в походных условиях ее успешно заменили влажные салфетки. Спать в джинсах неудобно, и на такой случай у нее при себе всегда имелась пара спортивных штанов. Летом они дополнялись футболкой, а в это время года Энджи натянула толстовку. В спортивном костюме и спальном мешке будет достаточно тепло, и включать обогреватель нет надобности. Надев пару толстых носков, Энджи залезла в спальный мешок. На всякий случай проверила, все ли необходимое под рукой. Ружье – есть. Ботинки – есть. Пистолет – вот он. Фонарик – на месте. Чем могла обезопаситься – все сделала.

Потянувшись, Энджи отключила лампу. В палатке сгустилась непроглядная тьма, и она глубоко вдохнула по технике медитации. Обычно темнота ее не беспокоила, и опыт подсказывал, что, когда глаза приспособятся, удастся немного различать предметы. Но сегодня тьма вдруг ожила и давила со всех сторон. Энджи лежала очень тихо, прислушиваясь к ночной тишине и заставляя себя дышать ровно.

Может, она задремала, а может – нет. Услышав первый отдаленный раскат грома, подняла руку и посмотрела на светящийся циферблат. Тринадцать минут первого. Одно к одному! Она-то надеялась, что успеет до дождя съездить к Латтимору, но, похоже, непогода наступает точно по графику. Энджи всем существом ощущала как меняется воздух, полнится силой и электричеством. Ветер тревожно и жалобно свистел сквозь деревья.

Сначала казалось, что шумит только ветер. Пытаясь улечься поудобнее, Энджи беспокойно ворочалась в спальном мешке. Обычно он был достаточно просторным, а теперь путами закручивался вокруг ног. Сделав вдох, она заставила себя лежать неподвижно – необходимо хоть немного поспать.

Звук снова повторился. Прислушиваясь, Энджи затаила дыхание, ее тело застыло в напряжении, а сердце забилось в два раза быстрее. Медведь?! Недолго думая, резко вытянула руку к ружью. Гладкое дерево под пальцами подействовало успокаивающе.

Энджи подняла голову и снова насторожилась.

Нет, не медведь. Но и не ветер. Голоса. Определенно, это голоса. Но слишком далеко, чтобы разобрать хоть слово. Голоса резкие, похоже, спор в самом разгаре. Чед и Дэвис опять что-то не поделили. Скорее всего, Дэвис ругал Чеда за провалившуюся охоту, а не за что-то другое. Но…

Глухой ночью? Серьезно?

Раздражение росло, вытесняя страх. Мелькнула мысль просто предоставить им выяснять отношения или делать что другое, вдруг приспичившее этим самцам, но поскольку есть надежда разрядить ситуацию минут за десять и хоть сколько-нибудь поспать, то лучше воспользоваться этой возможностью, чем слушать их перепалку.

Ворча на себя, Энджи вылезла из спального мешка. Походная лампа светила бы слишком ярко, поэтому взяла фланелевую рубашку и накинула на фонарик, а потом включила его. Так-то лучше. Тусклого света было вполне достаточно, чтобы видеть, что она делает, но не так много, чтобы прогнать последние шансы снова заснуть.

Она надела ботинки и завязала шнурки. Затем натянула пальто. Хоть днем погода и радовала теплом не по сезону, но на дворе все же ноябрь, плюс, в Монтане по ночам в горах частенько подмораживало. Энджи быстро расстегнула молнию на палатке и потратила пару секунд, решая, что выбрать – ружье или пистолет. Пистолет, конечно, удобнее. Зато ружье – мощнее. Выбор пал на ружье.

По необъяснимым причинам она выключила фонарь. Взяв его в левую руку, а винтовку – в правую, Энджи выскользнула наружу.

Другие две палатки находились слева от нее. Оттуда и доносились ругательства. Она постояла немного, давая глазам снова приспособиться к темноте, поскольку даже тусклого света фонарика хватило, чтобы свести на нет ночное зрение. Как только глаза привыкли, Энджи направилась в сторону голосов.

Молния сверкала над головой, высвечивая грозное скопление туч, грохотал гром. Гроза будто бы тяжело дышала, прокладывая себе путь, и ветер трепал волосы на голове. Энджи прошла мимо палатки Чеда, внутри было темно, а вот у Дэвиса горел свет. Но выкрики раздавались со стороны походной кухни… не прямо оттуда, а дальше из-за деревьев.

Огромные капли плюхнулись на голову и на землю вокруг. Прекрасно! Можно вернуться к себе и захватить дождевик или поспешить прекратить перепалку, чтобы все успели разойтись по палаткам до того, как хлынет дождь. Энджи решила продолжить путь. Чем раньше она успокоит скандалистов, тем лучше. Вдруг подерутся, если она промедлит.

На этот раз молния сверкнула ближе. И сразу следом прогремел гром. Лошади в стойле начали нервно ржать и гарцевать на месте. Самсон обычно нормально переносил грозу, но вот насчет новичков ничего пока не известно. Гроза в горах звучит не так, как на равнине. На такой высоте непогода практически захватывает. Молния сверкала ослепительно, а раскаты грома прокатывались прямо над головой. Успокоив людей, она посмотрит, чем помочь лошадям.

Энджи обогнула палатку Дэвиса. Еще одна вспышка на миг высветила двух мужчин за деревьями. Они не обращали внимания ни на что вокруг. Энджи направилась к спорщикам.

– …украл у меня! – уловила она обрывок фразы Дэвиса, сказанной тихо и злобно.

– Эй! – крикнула она и включила фонарик, чтоб мужчины могли ее увидеть, Молния помогла ей в этом. И снова оглушительный гром. – Черт возьми, отложите разборки до завтра!

Дэвис повернулся к Энджи, его челюсти были сжаты.

– Да иди ты на хр… – начал он, но еще один раскат заглушил его слова, а потом полыхнула молния, небеса разверзлись и сбросили на землю стену воды.

Дэвис вдруг отшатнулся и упал. Луч ее фонаря прорезал завесу дождя, и Энджи увидела, что мужчина лежит в неуклюжей неестественной позе. Не двигаясь. Глаза его были открыты, но он не шевелился. Она перевела фонарик на Чеда, а он направил на нее пистолет. Внезапно одна из лошадей пронзительно заржала. Рука Чеда дернулась, и он выстрелил.


Глава 10

Энджи нырнула влево, больно ударилась о землю, перекатилась, одновременно отчаянно нащупывая выключатель на фонарике, вырубила свет и продолжила катиться. Она прижимала ружье к себе, но оно за что-то зацепилось и вырвалось из рук. Энджи смирилась с потерей, не прекращая двигаться: если остановится – она погибнет. Снова загрохотали выстрелы, один за другим. Свет молнии в любой момент мог выдать ее положение, и Энджи стремилась быстрее укрыться за деревом… хоть за чем-нибудь…

Ещё одна ослепительно-белая вспышка совсем рядом, и земля содрогнулась, вбирая электрический разряд. Гроза оглушала. В адском мертвенном свете Энджи увидела Чеда. С пистолетом в руке он стоял лицом к палаткам и не заметил, что она вдалеке справа. Лошади в загоне разбушевались не на шутку, будто хотели его разнести. Чед шагал вперед, водя фонариком туда-сюда – очевидно, пытался ее высмотреть. Не имея возможности убежать или толком спрятаться, Энджи просто уткнулась лицом в мокрую землю и замерла, молясь и надеясь, что пелена дождя притупит зрение преследователя.

Дождь стучал по ней тысячами маленьких молоточков. Почва мгновенно превратилась в грязь, вода ручьями хлынула вниз по склону горы.

Мысленно Энджи пыталась переварить увиденное, совместить последние тридцать секунд с прежним ощущением реальности. Этого не может быть. Чед не мог стрелять в Дэвиса, и в неё тоже не мог. С чего бы ему стрелять? Что она упустила?

Краем глаза она наблюдала, как Чед прошел мимо, направляя луч фонарика между палатками, наверное, рассчитывал найти ее там. Энджи приподняла голову, совсем чуть-чуть, только чтобы увидеть свое ружье – метрах в трёх, может, в пяти от неё, но с тем же успехом оно могло находиться и в тридцати метрах. Если б оружие не упало, она бы уже разобралась с Крагмэном. Но оно упало. Хотелось рвануть за ним, но тогда убийца ее услышит, к тому же склон усеян лужами и не факт, что удастся добежать до ружья не поскользнувшись.

Какая-то лошадь – Самсон? – с ума сходила, стараясь разворотить загон. Чед юркнул в том направлении и теперь полностью отвернулся от Энджи. Она собралась с духом, встала на четвереньки, утопив в грязи носки ботинок… и новая вспышка молнии вдруг выхватила из темноты выступившего из-за деревьев монстра: огромная черная туша вперевалку двигалась вперед, пригнув голову и клацая челюстями с таким жутким звуком, будто ломались кости. Чед обернулся, глянул и, издав приглушенный вскрик, метнулся к лошадям.

Кровь отлила от лица. В ушах зазвенело, и, хотя молнии продолжали сверкать, краски перед глазами померкли, словно на старой поблекшей фотографии. Мелькнула мысль снова упасть в грязь, но любое движение могло спровоцировать медведя на нападение, и Энджи заставила себя замереть, как бегун на старте, ожидая, что чудовище ринется за всполошившимся Чедом.

Но хищник приподнял массивную лапу и ударил по трупу Дэвиса. Подсунул под него морду, перевернул. Руки и ноги Дэвиса болтались, как у тряпичной куклы. Барибал обошел его кругом, переваливаясь с задних лап на передние. Из-за палаток донесся треск падающих шестов – этот звук Энджи слышала множество раз и знала, что тот означает. По земле застучали копыта, на спине одной из лошадей сгорбился темный силуэт. Чед забрал лошадей – всех до единой – и пустился в бега.

И бросил Энджи один на один с медведем.

Несколько секунд, показавшихся вечностью, охваченный паникой мозг отказывался работать. Потом мало-помалу Энджи начала анализировать ситуацию. Барибал находился… метрах в двадцати-тридцати? У медведей не слишком хорошее зрение. Слух отличный, и обоняние невероятное, но ветер швыряет дождь в ее сторону. Значит, учуять её сейчас хищник не может. Целиком сосредоточен на трупе Дэвиса. Видит зверь так себе, к тому же её заслоняет пелена дождя.

Все инстинкты вопили: не двигайся! Ни в коем случае не привлекай к себе внимание! Но необходимо ружье. И чтобы его достать, придется подползти на четыре метра ближе к барибалу, всю дорогу молясь, чтобы тот ее не заметил. Медленно, очень медленно Энджи приподняла из слякоти правую руку и опустила ее чуть вперед. Потом левое колено. Левую руку, все еще сжимавшую фонарик. Правое колено. И снова, и снова. Медленно, очень медленно, заставляя себя глубоко вдыхать ртом и беззвучно выдыхать, не частя и не сбиваясь. Если не издавать звуков, может, медведь ее не заметит.

Рука коснулась приклада. На мгновение Энджи застыла, убеждаясь, что зверь все еще поглощен тем же занятием. Почти беспрестанные вспышки молний будто стоп-кадром выхватывали сцены: вот хищник вгрызается в живот Дэвиса, трясет тело туда-сюда, мотая мощной башкой, плоть рвется, и труп откатывается. Барибал набросился на мертвеца, будто кот на новую игрушку, не обращая внимания на бушующую вокруг грозу.

Медведь повернулся к Энджи спиной. Сейчас. Она потянула ружье на себя. Оно увязло в жиже, и, чтобы его поднять, пришлось приложить усилие. Трясущимися руками Энджи лихорадочно стала вытирать ствол, и тут ее как обухом ударило: без предварительной чистки ружье не выстрелит. Механизм забит грязью.

Она чуть не застонала, чуть не поддалась отчаянию и не рухнула оземь. Лишь страх оказаться на месте Дэвиса в когтях барибала удержал Энджи от того, чтобы излиться бесконечным воплем. Тихо. Нужно вести себя тихо.

Так же медленно, как кралась вперед, Энджи двинулась обратно, таща ружье. Она не останавливалась, пока не оставила между собой и медведем стену деревьев, пока вспышки молний не перестали освещать чудовищную картину. И только тогда Энджи, цепляясь за ствол, поднялась на ноги. Грудь сдавило от беззвучных всхлипов: рыдать в голос она не смела.

«Думай! – приказала Энджи сама себе. – Шевели мозгами, а не то погибнешь. Не смей паниковать. Сейчас решается, жить тебе или умереть, сейчас любая ошибка может убить».

Задерживаться здесь нельзя. Даже без медведя остается Чед. Робкий Чед, который у нее на глазах убил человека и уже пытался убить ее саму. Барибал может куда-нибудь убрести, но Крагмэн наверняка вернется. Ему придется вернуться.

Значит, нужно уходить. Нужно пешком спуститься с горы, ночью, в страшную грозу – самую страшную из всех гроз в ее жизни. Да, может ударить молния, но лучше попасть под молнию, чем медведю в лапы. Этот лживый ублюдок Чед забрал всех лошадей – наверное, надеялся, что хищник избавит его от хлопот, покончив с нею. К тому времени как барибал бросит останки Дэвиса, можно ли будет по ним установить, что мужчина застрелен, а не убит медведем? Да и станут ли проводить какое-то расследование при столь явных следах нападения барибала, уже второго нападения? Скорее всего, если она окажется третьей жертвой… людоеда пристрелят и на том успокоятся, а настоящий убийца останется гулять на свободе.

Будь она проклята, если такое допустит.

Ей нужны вещи из палатки. Инстинкт кричал: беги, беги отсюда со всех ног! Но разум подсказывал, что понадобятся вода и пища, и одежда, чтобы согреться, и действующее оружие. Все это было в палатке.

Держась близи деревьев, двигаясь в темноте между вспышками молний и замирая каждый раз, когда небо озарялось светом, Энджи добралась до своей палатки. Она промокла насквозь, спортивные штаны, словно губка, пропитались влагой и отяжелели, чуть не сползая с бедер. Волосы облепили голову, тепло ощутимо утекало из тела. К тому времени как она ввалилась внутрь, Энджи уже так трясло, что стоять неподвижно было нереально – чертовски хорошо, что у медведей не слишком хорошее зрение.

Ладно, что нужно брать? Седельную сумку. Сухая одежда в сумке сухой и останется. Непромокаемый плащ. Все, что на ней, хоть отжимай, но плащ не даст вконец замерзнуть, а если повезет найти, где укрыться, то защитит от дождя и ветра. Пистолет. Медведя пистолет, может, и не остановит, но уж точно остановит Чеда Крагмэна, да и того же медведя по крайней мере болезненно озадачит.

Что еще? Еда. Энджи сунула в сумку несколько энергетических батончиков. И вода. Одна бутылка – не так уж много, но вода тяжелая, а нагружаться не хочется. Фонарик.

Мелькнула мысль по-быстрому переодеться из мокрых штанов в джинсы, но джинсы мигом промокнут и станут ничем не лучше. Энджи торопливо напихала в сумку какую-то одежду, добавила несколько коробок с патронами – сколько бы они не весили, патроны никогда не лишние – и застегнула ремешки. Затем натянула плащ поверх мокрой куртки, сунула ружье в чехол и пристроила его на плечо.

Потом откинула полог палатки и шагнула навстречу ночи.

Она все еще не бежала. Нужно установить дистанцию между ней и медведем, между ней и Чедом, и лучше всего это сделать осторожно, без спешки. Фонарик включать нельзя, поэтому каждый шаг необходимо выверять.

Энджи беспрестанно размышляла. Оба убийцы, от которых она спасается, подпадают под категорию «Какого черта?», но сейчас непозволительная роскошь ломать голову над вопросами из серии кто, что, когда, как и почему, сейчас главное – поскорее убраться отсюда. Нужно сосредоточиться на ходьбе, на том, чтобы держаться с подветренной стороны от барибала, на том, чтобы по голове не ударила падающая ветка или молния. Насущных поводов для раздумий более чем достаточно. Анализ произошедшего подождет.

До ранчо Латтимора еще идти и идти, но как только Чед узнает, что Энджи не в лагере, наверняка поймет, куда она направляется. Нужно продолжать двигаться – прочь от кровавой бойни, прочь от всего, чему она стала свидетельницей. Осторожность важнее скорости… но, черт возьми, надо бы поторопиться. Ее так и подмывало ускорить шаг, но Энджи не поддавалась соблазну. Бежать часами невозможно, и лучше не пытаться разогнаться в темноте на скользкой грязи.

Лагерь Дэйра Кэллахана был ближе, чем ранчо Латтимора, гораздо ближе, но ей нужно не просто пристанище, а помощь. К тому же дом наверняка надежно заперт, и, даже если удастся найти его в темноте, пробраться внутрь не получится. Сделав ставку на призрачный шанс укрыться на базе Дэйра, она потеряет драгоценное время и никакой помощи не получит. А дорога каждая минута, потому что за ней будет гнаться Чед.

Если б не ненастье, Энджи остановилась бы послушать, нет ли погони – медвежьей или человечьей, – но гроза заглушала прочие звуки. Дождь не просто лил, а барабанил по всем поверхностям. Завывал ветер. Одно хорошо – если Энджи не слышит преследователей, значит, и они ее не слышат. Непогода мешала продвигаться, сбивала с ног, но она же защищала беглянку, надежно укрывая ее в своем свирепом сердце.

Энджи направилась вниз по склону. Куда же идти? Не стоит держаться просеки – пути наименьшего сопротивления, – потому что там вероятнее всего встретить Крагмэна. Почва была каменистой, неровной и такой скользкой, что с трудом удавалось сохранять равновесие. Энджи цеплялась за все, что подворачивалось под руку: кусты, свисающие ветки деревьев, валуны.

Ветер поменялся. Она лицом ощутила разницу. Остановилась, мысленно представляя, где сейчас находится медведь. Независимо от дождя, если продолжить путь в этом направлении, барибал сможет ее учуять. С другой стороны, любой другой курс поведет в сторону от ранчо Латтимора. К тому же, раз она уже не видит зверя, то и не знает точно, остался ли он на прежнем месте или переместился куда-то еще – удаляется от нее на запад, или наоборот приближается, а может, уже подкрадывается где-то за ее спиной.

Как бы там ни было, нужно двигаться. Энджи шагнула левой ногой, ожидая нащупать твердую землю, но наткнулась на осклизший крутой склон. Попыталась удержаться, схватившись за куст, но левая нога поехала. Энджи быстро перенесла вес на правую ногу, но та вдруг провалилась в незамеченную в темноте трещину. Лишившись равновесия, Энджи шатнулась вперед, чувствуя себя беспомощной, глупой и испуганной. За долю секунды осознав, что падает, выставила перед собой руки, чтобы смягчить приземление. Слава богу, сообразила не выпрямить их: последнее, чего сейчас не достает, – сломать руку или ключицу. Упала Энджи жестко и несколько секунд ошарашено лежала в грязи, безмолвно проверяя ноющие косточки.

Встряска затронула каждую мышцу, каждую кость, но, похоже, пострадала только правая нога. Носок ботинка застрял в трещине, и при падении ступня вывихнулась. Накатила боль, лодыжка в ботинке запульсировала.

Энджи лежала под дождем, по голове и спине стучали капли, под живот затекала вода. Сердце билось сильно-сильно, заполошно колотилось о мокрую землю. Навалилось отчаяние. Боже, какая холодина. Не хотелось двигаться, не хотелось убеждаться, насколько все погано: если лодыжка сломана, она, считай, покойница. Может, если полежать спокойно, то пульсация стихнет. Раньше при растяжении связок первые минуты боль была мучительной, но потом унималась, и удавалось расходиться.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю