Текст книги "Добыча (ЛП)"

Автор книги: Линда Ховард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Глава 25

– Мне надо подумать, – наконец выдавила Энджи.

– О чем? Ты или хочешь остаться, или нет.

Как это по-мужски: к черту мины и полный вперед! У него-то все просто: он предложил сделку, нравилось ей это или нет. Но Энджи ясно видела мины и не собиралась спускать свое судно на воду. Чего она хотела… она и сама точно не знала, потому что еще не обдумала все нюансы и возможности.

Она не могла просто сказать: я не буду спать со своим боссом и точка, потому что все еще пребывала в замешательстве по поводу их возможных отношений. Энджи всем существом со страшной силой тянулась к нему, и только разум сопротивлялся. Пока она умом не примирится с этой идеей, не сделает и шага навстречу. Как ей принять точное решение касательно чего-то столь зыбкого? Нет никакого смысла пытаться строить с ним духовные и плотские отношения, и в тоже время принимать решение о работе. Если отринет предложение, она окажется далеко от Дэйра, а если согласится – отношения станут невозможны. Эти две стороны жизни нельзя ни смешать, ни разделить.

– Ну так что? – спросил Дэйр. – Хочешь остаться?

– Не торопи меня, ладно? Ты же не знаешь точно, дадут ли тебе кредит и… – Она обвела рукой хижину. – Прямо сейчас мы все равно ничего сделать не можем. Мы застряли, торопиться некуда.

– Но если ты примешь решение, мы сможем начать продумывать детали.

– Не хочу я продумывать никакие детали! Я не хочу спешить – потому и не ошибаюсь! – раздосадовалась Энджи. – Боже, в каком звании ты в армии служил, адмирал зануда?

– В армии нет адмиралов, это на флоте. – Но рот его скривился в легкой улыбке, и он удобнее оперся спиной на стену. – Е-7.

– Это значит?..

– Сержант первого класса.

Энджи имела слабое представление о воинских званиях, могла назвать только основные офицерские и рядовые чины.

– Я должна впечатлиться? – осторожно спросила она.

Дэйр выдал хриплый, полузадушенный смешок.

– Да нет. Сержант в армии вроде офис-менеджера: благодаря ему вице-президент выглядит на все сто, но если что пойдет не так, угадай, на кого свалятся все шишки? Единственное отличие в том, что в армии есть оружие, взрывчатые вещества и прочая занятная фигня. Это хоть как-то компенсирует возню с бумажками. Обучение лейтенантов – вот что было моей основной задачей.

Кажется, Дэйр имел свойство принижать свои заслуги, иначе не получил бы ранение.

– Ты обучал офицеров?

– Как любых других новичков на любой другой работе. Они приходят совсем зелеными, неопытными, не нюхавшими пороха – и принимают идиотские решения. Умные слушают сержантов. Тупорылые, если повезет, соображают, что служба в армии им на хрен не нужна и сваливают, прежде чем сдохнуть либо стать причиной смерти многих товарищей.

Энджи отродясь не задумывалась об армейской жизни, но вдруг поймала себя на том, что старается представить себе, каково это. Она хотела знать, что он делал, как проходили его дни, какими были его друзья. Ее тянуло спросить, при каких обстоятельствах его ранило, но она не посмела. Еще не минуло и двух суток с момента резкого поворота в их отношениях. Конечно, они много пережили за эти часы, но на некоторые вещи, в частности, вопросы личного характера, все еще требовалось время.

– Тебе нравилось? Я имею в виду, служить.

– Я славно повеселился. Бывали и хорошие, и плохие времена. – Дэйр откинул голову назад, прикрыв глаза, и отдался воспоминаниям. – С некоторыми сослуживцами мы останемся друзьями до самой смерти. Но я никогда не собирался сделать в этой чертовой армии долбаную карьеру. Завербовался, думал – ну лет десять прослужу, не больше. А потом получу высшее образование, посмотрю мир. – Он снова выдал грубый полузадушенный смешок. – Ну ладно, в итоге так и вышло. Когда в последний раз свел близкое знакомство с острыми металлическими предметами, тут же пересмотрел свою позицию. К тому времени я и так прослужил на пять лет дольше, чем рассчитывал – вот и уволился.

Дэйр сам поднял эту тему, поэтому Энджи решила, что вправе немного полюбопытствовать:

– Это когда тебя ранило в шею?

– Ага. Две недели из-за отека слова сказать не мог. Доктора уверяли, я буду в порядке, так что особенно-то я не переживал, но все равно чертовски расстроился. Когда голос вернулся, я стал жутко хрипеть. Но черт побери – если это худшая вещь, которая в этой жизни со мной случится, я везучий сукин сын!

Она повернулась и улыбнулась ему:

– Однако, какой стресс для твоей нервной системы – ты же не мог сквернословить!

– Думал, гробанусь к чертовой матери…

Выглядел Дэйр таким беспутным и мужественным, с этой своей черной щетиной и порочными синими глазами, что у нее внутри все заныло. Его рот скривился в ухмылке. Энджи рассмеялась. Она-то думала, он угрюмый и сварливый, а у них, оказывается, похожее чувство юмора. Дэйр внимательно посмотрел на нее, потом взял за шею, притянул к себе и закрыл ей рот поцелуем, прерывая смех.

Ну что тут поделаешь? Она поцеловала его в ответ. Поцелуи как многое другое – однажды поддашься, и в следующий раз пройдет легче. Энджи положила ладонь на колючую щеку Дэйра и позволила себе насладиться его вкусом, давлением этих твердых губ, всплеском явного возбуждения. Дэйр издал низкий горловой звук и углубил поцелуй, изменив наклон головы, и Энджи сдалась, откинувшись назад. Его руки подхватили ее, поддерживая, а затем он всей тяжестью опустился на нее сверху. Она могла лишь обнять его в ответ руками и ногами и изо всех сил за него держаться.

Тяжесть мужчины… Энджи наслаждалась этим, скучала по этому ощущению.

Она скользнула рукой по шее Дэйра и запустила пальцы ему в волосы.

Но все-таки ей пришлось разорвать поцелуй и предупредить:

– То, что я тебя поцеловала, не значит, что я займусь с тобой сексом.

Он немного приподнял голову и сверкнул своими синими, полными желания глазами:

– Пока нет.

Энджи ничего не ответила.

Дэйр стиснул ее бедро, нежно погладил по ноге и скользнул рукой выше, под рубашку. Энджи и опомниться не успела, как его большая теплая рука накрыла грудь. Грубая ладонь легла на изысканно чувствительный сосок. На какое-то мгновение Энджи заволновалась – боже, ее груди такие маленькие, – но затем Дэйр прикрыл глаза и снова издал тот самый низкий гудящий звук, что ассоциировался у нее с чистым удовольствием. Одним быстрым движением Дэйр сдернул с нее рубашку и склонился к ее груди.

На какую-то дурманящую долю секунды Энджи почувствовала удивление и предвкушение, а затем его рот, горячий и влажный, вобрал в себя сосок.

Легонько и нежно язык обвел вершинку, вынуждая ее подниматься и твердеть. Удовольствие разлилось по телу Энджи, заставило сжаться мышцы живота, наэлектризовало кожу.

Он играл с ней губами, зубами, языком, уделял внимание одному соску, пока его пальцы нежно терзали другой. Затем сжал ртом твердый пик и сильно всосал. Энджи схватилась за Дэйра, ее сокрушила волна возбуждения и желания. Он придавливал ее своим весом. Она чувствовала, как его язык ритмично обрабатывает напряженную вершинку, втягивая ее в рот, вызывая глубоко внутри, между ногами, те же ощущения.

Дэйр поднял голову и посмотрел на Энджи горячим, свирепым взглядом.

– Еще? – хрипло поинтересовался он.

Энджи тут же догадалась, что именно делает партнер. Занятия любовью – как снежный ком, что катится под гору, неотвратимо набирая силу и скорость. Если Дэйр не остановится прямо сейчас, в эту самую минуту, они продолжат. Он с удовольствием соблазнит ее, займется с ней любовью, а она и слова против не скажет. Энджи ужасно смутилась – ведь она так категорично заявила, что никакого секса не будет. Но Дэйр не собирался давать ей время понервничать и набросился на нее, заставил пройти с ним каждый шаг этого пути. Энджи не знала, злиться ей, что он считает ее такой трусихой или благодарить за шанс притормозить.

И то, и другое.

Она втянула воздух, чувствуя себя немного легче – сам-то Дэйр дышал тяжело и быстро, быстрее обычного.

– Нет. Думаю, мы и так далеко зашли, – пробормотала она. – Спасибо. Придурок.

Дэйр повернулся на бок и приподнялся на локте, склоняясь над ней. Выглядел он немного самодовольно.

– Боишься соблазна? – спросил он, обводя пальцем контур ее губ.

Отрицать это – значит выставить себя врушкой.

– Наслаждаясь поцелуями с проблемами не разберешься.

– О каких именно проблемах мы говорим? Для меня все предельно ясно: или я тебе нравлюсь, или нет. Насколько я вижу, все улики говорят – да. Или ты не хочешь переезжать, или хочешь.

– Но ты станешь моим начальником! – подчеркнула Энджи.

– Не думаю, что это помешает тебе устроить мне выволочку, если это взбредет тебе в голову, – насмешливым тоном сообщил Дэйр и тут же прищурился: – Хочешь сказать, я стану использовать свою власть, чтобы спать с тобой?

– Нет, размышляю, как буду выглядеть, если стану спать с боссом, – нахмурилась Энджи. – Не думай, будто я уже решила спать с тобой – ничего я не решила. Сам понимаешь, мне надо все хорошенько обдумать.

Дэйр упал на спину и уставился в потолок.

– Упаси меня Бог думать как женщина! Что за вывернутая логика? Одно к другому никакого отношения не имеет!

– Для тебя может и нет, но давай начистоту: ты слишком примитивен, ты – планктон. А вот я – высшая форма жизни! Для меня детали имеют значение.

Он скривил губы и скосил на нее глаза.

– Планктон? – Голос Дэйра звучал не слишком довольно.

– Ну, может, водоросли.

– Как насчет долбаной амебы?

– Амебы не долбятся, они размножаются делением.

– Пф, – фыркнул Дэйр. Он выглядел очень раздраженным. – Тогда это точно мне подходит, я-то ведь тоже на сухпайке.

Энджи повернулась на бок, лицом к нему, и улыбнулась. Лежать с ним рядом бок о бок было очень, очень интимно, но неожиданным образом простое общение показалось куда более заманчивым.

Дэйр выглядел забавным и сексуальным, сердитым и порочным, с таким не соскучишься.

– Не сейчас, это точно. Итак, обнажаться мы не собираемся, так чем займемся? Может ты прихватил с собой какие-нибудь книги? Карты? Надеюсь, ты не планировал просидеть тут сиднем всю неделю?

– У меня есть книги, карты и айпод. Ты только что обозвала меня водорослью. Ну и с чего я захочу делиться с тобой чем-то из вышеперечисленного?

– Из-за твоей любви к честной игре.

– Ты что, с дуба рухнула? Я играю, чтобы выиграть.

– Еще скажи, с руба духнула.

– Хрень какая.

В итоге все же пришлось немножко поумолять его о книгах, но не всерьез, так что Энджи не возражала, а потом Дэйр все-таки достал из седельных сумок пару томиков, и она ему слегка врезала – знала бы, где они, не стала бы просить!

В одной из книг сухим научным языком описывался процесс инсталляции и пользовательской настройки операционной системы. Другая представляла собой геологическое исследование тектонических плит Земли.

Энджи с ужасом посмотрела на соседа:

– А художественной литературы у тебя нет?

– Дома есть. Я решил, что если у меня не будет других книг, я наконец смогу прочитать это дерьмо. А тут как раз момент подходящий подвернулся.

Энджи рассмеялась, отложила книги в сторону и взяла карты.

– Во что сыграем? Блэк-джек, холдем, рамми?

– Только не рамми. Девчачья игра.

– Ух ты. Боишься, в рамми я надеру тебе задницу, поэтому играть не хочешь?

– Думаешь? – прищурился Дэйр. Он сидел на матрасе, скрестив ноги лицом к ней. – Начинай, Пауэлл.

Ей стоило помнить, что Кэллахан служил в армии. Играл он беспощадно, словно вел боевые действия. Но Энджи и сама оказалась сильным соперником и как только поняла, что Дэйр не промах, закатала рукава, сконцентрировалась и выиграла две игры из четырех.

Конечно же, он предложил последнюю, решающую игру, да только Энджи не согласилась:

– К чему это? Если победишь, примешься злорадствовать, а проиграешь, станешь дуться, что опять-таки не улучшит мое о тебе мнение. Поверь, при любом исходе, ты будешь выглядеть дерьмово.

Усмехаясь, он перетасовал карты и сдал снова:

– Ненавидишь проигрывать?

– Адски!

– Молодец, что сказала. И поэтому я должен в половине случаев давать тебе выигрывать?

– Давать мне выигрывать? – осторожно переспросила она.

Прозвучало легко, но одна бровь предупреждающе изогнулась.

– Ты и не узнаешь. – Наградив ее самодовольной ухмылкой, Дэйр продолжил сдавать карты. – Давай в холдем. Что поставишь?

– Поставлю? Мы играли на интерес!

Дэйр прекратил раздавать.

– Ни на какой дурацкий интерес я не играю. Карты – серьезная игра.

– Ты же только что играл в рамми просто ради развлечения!

– Я играл в рамми, чтобы тебе доказать: я в нем сильнее.

– Для тебя вообще все на свете повод посоревноваться?

– Я мужик. Для меня даже поссать – соревнование.

Они добродушно подтрунивали друг над другом, пока играли в холдем – в этой игре Дэйр точно был сильнее, – а потом принялись за блэк-джек.

Немного погодя они устали от карт. Энджи вздохнула, достала справочник по операционным системам и принялась за чтение. В конце концов, эта информация хотя бы могла пригодиться ей в будущем, ведь возможности каким-то образом повлиять на тектонические плиты ей точно никогда не представится.

Дэйр не стал возражать против выбора, просто взял другой томик, передвинул лампу так, чтобы света хватало всем, и уселся, вытянув ноги.

День тянулся медленно и лениво. Снаружи лил серый холодный дождь, а в хижине царила атмосфера общения и смеха, приправленная толикой сексуального влечения. Энджи немного почитала и поняла, что у нее слипаются глаза. Она растянулась на матрасе и вздремнула, чувствуя себя в покое и безопасности.

После ее пробуждения они перекусили супом и протеиновыми батончиками.

Вдруг Дэйр молча встал с матраса, спустился вниз и вышел под дождь. Вернулся он, осторожно шагая по лестнице, с ведром, на три четверти наполненным водой.

– Может уже поздновато, но попробуй опустить сюда ногу. Холодная вода поможет снять отек и уменьшит боль в лодыжке.

Энджи сняла повязку, подвернула штанину и шипя – вода оказалась почти ледяной, – опустила ногу в воду.

Книзу ведро сужалось, так что просто поставить стопу не получалось, пришлось сильно поджать пальцы, чтобы ступня поместилась целиком.

– Как ты так быстро набрал столько воды?

Дождь уже не лил так сильно.

– Подставил ведро под водосток с крыши. Вообще-то, рассчитывал вечером помыться, но потом подумал, что твоей лодыжке вода нужнее. Еще есть время набрать воду для мытья.

Пока Энджи отмачивала ногу, Дэйр снова погрузился в описание тектонических плит.

Она оперлась подбородком на колено, наблюдая за хмурым сосредоточенным Дэйром. Ей нравилось, как он иногда переворачивает книгу, чтобы взглянуть на карты и графики. Энджи никогда бы не подумала, что Кэллахан любит читать, но что она вообще о нем знала? Ведь так сильно обижалась на него, так злилась, что позволяла себе видеть в нем только плохие стороны.

О, кое-что ей было известно с самого начала – чертовы бабочки в животе неопровержимо это доказывали, – на сексуальном уровне Дэйр ее очень привлекал, вот Энджи и старалась обходить его десятой дорогой. Но она не подозревала, что он способен заставить ее смеяться. Не подозревала, что стоит ей просто оказаться с ним рядом, и ее охватит чувство комфорта, легкости, как будто с плеч сняли тяжкий груз.

Неужели она влюбилась? Энджи не доверяла такому радикальному перевороту в своих чувствах – если этот переворот вообще имел место, учитывая, что бабочки появились задолго до того. Тем не менее, она не могла принять решение, основываясь всего лишь на тридцати шести часах близкого знакомства, какими бы судьбоносными эти часы ни были. Не важно, что примерно половину этого времени она провела в объятиях Дэйра! Недавние приключения связали их на всю жизнь, вот почему Энджи правильно поняла слова Дэйра о его армейских друзьях – мол, друзьями они останутся до самой смерти. Теперь она чувствовала тоже самое по отношению к Дэйру Кэллахану.

– Почему ты на меня так пялишься? – рассеянно поинтересовался он, еще раз подтверждая, что как бы ни был поглощен своим занятием, всегда держит ухо востро.

– Да вот думаю.

– Что-нибудь надумала?

– Пока нет.

– Я мог бы побриться ради лучшей картинки, – предложил он.

– Это неважно.

– Ну и славно, а то пришлось бы корячиться с ножом. Бритву я с собой как-то не захватил.

Энджи опять не удержалась от улыбки, той самой, что не только отразилась на лице, но и согрела сердце!

Глава 26

Позже днем ливень превратился в морось, а через несколько минут вообще прекратился. После продолжительного шума дождя внезапная тишина почти так же действовала на нервы, как буря. Дэйр поднял голову, прислушался и сказал:

– С тем же успехом можно было внести ведро сюда, больше мы воды не соберем.

Энджи с облегчением выдохнула. Как бы они ни пыталась отвлечься, дождь все равно угнетал. Температура, скорее всего, упадет, как обычно в это время года после грозового фронта, но теплой одежды у них с избытком. И если только не нагрянет внезапный буран, они вскоре смогут отправиться в путь.

Придется соблюдать осторожность: пронесшийся по склону горы поток размыл тропу. Ручьи и реки еще долго не вернутся в русло, впрочем, они с Дэйром достаточно хорошо знали местность и могли отыскать брод.

– Можно пойти на юг, до Бэджер-роуд, – сказал он, удивив Энджи, поскольку их мысли вновь практически совпали. – Ты же поняла, о каком месте я толкую, верно?

– Думаю, да. Грязная дорога, так?

– Точно. И огромный крюк. Надеюсь, нам придется так сильно отклоняться от маршрута.

Вопрос: выдержит ли ее щиколотка такой долгий путь или вообще движение. Что ж, завтра станет ясно. Холодная примочка помогла, сустав меньше болел, и Энджи даже удалось слегка разогнуть ногу. А вот сумеет ли она надеть носок и ботинок – сейчас не узнать, время покажет.

Надо как можно скорее известить полицию штата о Чеде Крагмэне и медведе, но…

– Если завтра я не смогу обуться или идти, то не пытайся выбираться отсюда самостоятельно, – выпалила Энджи, пока не передумала. – Почва слишком зыбкая, чтобы лезть в одиночку, и если ты поранишься или…

– Не переживай, я ни за что не брошу тебя одну. Если не сможешь идти, останемся здесь на еще один говеный день. – Он глянул на нее из-под прикрытых век, и его губы тронула легкая усмешка. – А ты обо мне волнуешься.

Энджи ощутила, как вспыхнула – нелепица, учитывая, что уже между ними произошло, но физическое влечение одно, а эмоции – нечто совершенно иное. Что ж, она с самого начала знала, как Дэйр отреагирует на ее слова, и тем не менее произнесла их вслух. Нет смысла отпираться. Лучшее, что она могла сделать в данной ситуации – скрестить руки и сказать:

– И что?

Он покачал головой, по – прежнему усмехаясь.

Его не проведешь, а уж себе врать тем более глупо. Энджи было невыносимо думать, что Дэйр отправится дальше в одиночку, пусть даже логика подсказывала: он разбирается в дикой природе, умен, хорошо вооружен, в отличной форме и много других вещей, которые должны были бы успокоить, но увы. Энджи просто не хотела, чтобы он выбирался отсюда вот так, один и пешком.

С другой стороны, оба знали: она прекрасно могла бы подождать его здесь. Тут еда, вода, тепло, оружие. Энджи понимала, как смотрится ее желание остаться с ним рядом, но не менее красноречивой была самоуверенность Дэйра, готовность ее защитить и даже взять с собой. Что ж, ну и ладно, лишь бы результат был.

Последнее путешествие на улицу прошло существенно легче, ведь не пришлось заворачиваться в дождевик. Когда Дэйр ее вынес, Энджи посмотрела вверх и увидела проглядывавшие сквозь несущиеся облака звезды. Ветер все-таки пробирал, значит, приближался холодный фронт. Может быть, наутро ударят заморозки, но прояснявшееся небо подсказывало, что снег не пойдет. Ура!

Он занес ее внутрь, и оба начали готовиться ко сну: слегка подогрели воду и ополоснулись, – она только сверху, Дэйр основательнее, – почистили зубы, сменили ее джинсы на более удобные теплые штаны.

Когда Энджи устроилась на матрасе и раскатала спальник, ее вдруг охватила грусть. Вовсе не хотелось покидать хижину. Прошедшие два дня, как ни странно, оказались весьма насыщенными. Вынужденная близость с Дэйром перевернула ее мир с ног на голову. Она до сих пор сомневалась, к добру ли это, но точно знала – ей никогда не было так хорошо.

Здесь, в хижине Дэйра, Энджи обрела тихую гавань. Улучшение погоды означало, что вскоре придется покинуть гнездышко, завтра или, в крайнем случае, послезавтра, и вернуться в настоящий мир. Внезапно Энджи испугалась – кто знает, что там делал Чед Крагман или где он вообще находился. А еще снаружи бродил медведь, но по мнению Энджи, они ушли достаточно далеко от его территории. Тем не менее, Чед доказал, что может быть чрезвычайно опасным. Попытался ли он спуститься с горы в ту первую ночь или укрылся где-то и переждал бурю? Существовала вероятность, что он вернулся на лагерную стоянку и прикончил зверя – весьма слабая вероятность, поскольку Энджи не услышала второго выстрела, а ему пришлось бы сначала вытащить винтовку из палатки. Да, выстрел мог совпасть с ударом грома и молнией, но это уж очень большое совпадение.

А надеяться на совпадение, ставя жизнь на кон, не стоит. Чед мог последовать их примеру: переждать непогоду и выйти в путь завтра, так как снаружи все прояснилось. Он был верхом, если только не умудрился потерять лошадь, поэтому двигался быстрее, чем они. Заберется ли он так далеко на юг или вернется по основной тропе? Если второе, то ублюдка ждут большие неприятности. Энджи знала эту местность, ручьи, которые ему придется пересекать – лошади по колено в обычное время и ревущие потоки сейчас. Если он умен, то не станет лезть на рожон, но опыта у Чеда не было, и он мог не знать о том, насколько мощными бывают такие течения.

Она никоим образом не могла предсказать, на что пойдет противник. Пока они не дойдут до Латтимора, то не узнают, успел ли Чед их опередить. В любом случае все, что им под силу – предупредить полицию штата и позволить ей решить вопрос.

И что потом? Она вернется в свой дом, а Дэйр – в свой?

– Закончила? – Его голос вырвал ее из невеселых мыслей.

– Да, поднимайся.

Он за несколько секунд оказался наверху лестницы, задернул занавеску, чтобы сохранить внутри тепло – ночью температура падала. Из-за высокого, мощного тела и без того небольшое пространство казалось еще меньше. Дэйр расстегнул и отбросил фланелевую рубашку, затем стянул через голову майку и тоже отшвырнул в сторону. Свет лампы блестел на его плечах, и Энджи пришлось сглотнуть. От вида этого проклятого мужика у нее слюнки текли.

– Ты не замерзнешь без рубашки?

Синие глаза сверкнули в полутьме.

– Когда ко мне прижимается твоя попка мирового класса? Это вряд ли.

Как ни абсурдно, но Энджи понравилось, что он так высоко оценивает ее зад. Она никогда не задумывалась о своем теле, разве что печалилась из-за отсутствия груди – недостаток заметный и ей, и остальным. Тодд никогда не упоминал, что ему нравится ее зад. Нес стандартную чушь, которую, как предполагается, мужчины должны говорить о маленьких буферах, мол, грудь женщины должна умещаться в ладони мужчины, только звучало это не особо убедительно, особенно, когда Энджи замечала, как Тодд глазеет на женщин с более пышной грудью. Нет, Тодд никогда не бегал налево, но все же Энджи ранило, что партнер не находит ее привлекательной.

А теперь она уставилась на Дэйра:

– Блин. Ты любитель задниц.

Он фыркнул.

– Да ладно. И где ж я прокололся? Может, когда в стотысячный раз похвалил твою попу?

– Просто мужчинам обычно нравятся сиськи. Я удивилась.

– Мне нравятся сиськи. Твои хороши, но попка – произведение искусства.

Он сел на матрас, расшнуровал ботинки и отставил их в сторону. Выключил обогреватель и лампу, а потом лег сзади, обволакивая ее жаром и силой своего тела. Энджи снова почувствовала, как он чмокнул ее в шею, обнял за талию и притянул ближе.

– Спокойной ночи, – пробормотал Дэйр низким хриплым голосом.

Она накрыла ладонью его руку, ответила «Спокойной» и закрыла глаза, но как тут заснешь, когда все мысли не в ту сторону?

Дэйр тоже не спал. Расслабился, но не спал. Энджи чувствовала, как он ждет, чтобы она приняла решение, с которым тянула до этого момента – и осознала, что пора. Он ни в коем случае не торопил ее, и если Энджи выберет сон, Дэйр последует ее примеру без единого слова.

Но завтра, если она сумеет натянуть ботинок, они уйдут отсюда. Обстоятельства изменятся. Мир вступит в свои права.

Так правда ли ей нужно решать или просто воплотить в жизнь уже принятое решение?

Искушение манило, точно зов сирены. Энджи была на полпути к тому, чтобы влюбиться в Дэйра, но не сделает этого последнего шага, пока не поймет, что на самом деле означает связаться с ним. Жизнь не превратится в бесконечный поток сахарной ваты и розовых лепестков. Конечно, будут и проблемные моменты: Дэйр человек непростой, ну так и она не милая скромница. Время покажет, останутся их отношения временными или превратятся в постоянные. Все, что ей нужно – сделать первый шаг.

В ком же она сомневается – в нем или в себе? Больше всего Энджи хотела поверить в себя, поверить, что на этот раз она выбрала правильного мужчину. Тодд не совершил ничего гнусного, тут Дэйр был прав. Если бы она действительно любила несостоявшегося мужа, то хорошенько отпинала бы дурака, но в итоге простила бы за непонимание и глупость. Люби он ее по-настоящему, сдержал бы слово. То, что они пережили вместе – любовь в «лайт версии». Переросла бы она во что-то большее – этого Энджи никогда не узнает.

Потому что сейчас рядом был Забияка Дэйр, который пришел искать ее в разгар страшной бури, пронес много миль на спине, заботился о ней так, как ей бы никогда и в голову не пришло. Дэйр сделал то, на что не пошли даже друзья Энджи: принял ее сторону. Поверил ей, даже когда она сама не поверила.

Энджи открыла глаза и полежала, глядя во тьму, которая оказалась совсем не такой плотной, поскольку в окна лился свет звезд. Все изменилось; время шло, она чувствовала, что нужно сделать усилие и схватить жизнь сейчас или упустить ее навсегда.

Можно, конечно постоять в сторонке, но если она испугается, то допустит куда большую ошибку, чем если рискнет и вновь потерпит неудачу. Не получится – ну ладно, хотя бы останутся приятные воспоминания. И если Дэйр решит не развивать их отношения, что ж, это будет его ошибка, а не ее.

Не давая себе времени передумать, Энджи развернулась, обхватила рукой шею Дэйра и прижала губы к его рту.

Слов не понадобилось – вместо них были прикосновения, влечение, желание. Дэйр запустил пальцы в ее волосы: он вел в их паре, чуть повернул голову и углубил поцелуй. Его тепло и вкус наполнили Энджи, выпустив на волю чувственный голод.

В темноте не было нужды торопиться. Они целовали и ласкали друг друга, и Энджи растворилась в волшебстве прикосновений. Его ладони исследовали каждый изгиб ее тела. Близость Дэйра сводила Энджи с ума: мощные плечи, твердые грудь и живот, сильная спина. Они одновременно избавились от одежды. Первой улетела ее рубашка. Энджи прильнула обнаженной грудью к его торсу и невольно задвигалась, упиваясь трением кожи о кожу. Соски заныли, а потом еще Дэйр принялся ласкать их грубыми ладонями и ртом.

Он расстегнул ширинку, стянул джинсы вместе с трусами и отбросил их прочь. Энджи с готовностью потянулась к нему навстречу. Член оказался каменно-твердым и больше, чем она ожидала, впрочем, Энджи и так поняла, что рассказы про маленький размер были трепом. Она обхватила тяжелые яички одной рукой, а другой начала медленно поглаживать ствол. Дэйр низко застонал…

И почти сразу ее остановил.

– Неа, мы это сделаем не так.

Услышав его хриплый от желания голос, она улыбнулась:

– Уверен?

– Может, потом. Не теперь.

– Почему? – Неужели этот чувственный голос и вправду ее? Энджи опустила голову и медленно лизнула сосок Дэйра. – Мне показалось, тебе нравится.

– Охренеть, как нравится, и именно поэтому мы поступим по-другому. Я слишком на взводе. – Легким движением он опрокинул Энджи на спину и прижал ее руки к матрасу, языком, губами медленно раздувая огонь внутри нее.

Ей нравился секс. Нравилось это ощущение, нравилось влечение, близость, наслаждение. То, что в процессе Энджи ни разу не достигла оргазма, тревожило: если верить подругам, она упускала что-то действительно фантастическое. После разрыва с Тоддом ей не хотелось с кем-то связываться, особенно только физиологии ради, и постепенно потребность в сексе, казалось, испарилась, и это тоже тревожило. Неужели она растеряла весь вкус к романтике?

Чем больше Дэйр ласкал Энджи, тем более очевидным становился ответ. Нет, не растеряла.

Они лежали нагие, прильнув друг к другу и целуясь так, словно не могли оторваться ни на секунду. Энджи безумно нравилось целовать Дэйра, нравилось все: вкус, ощущение его губ, жаркий аромат кожи. Он спустился ниже, и щетина оцарапала чувствительные соски. Энджи вскрикнула – не от боли, а от внезапного острого и изысканного удовольствия.

Дэйр просунул ладонь между ее бедер и принялся дразнить большим пальцем клитор. Наконец она не выдержала: казалось, внутри образовалась пустота, которую нужно заполнить, сейчас же. Энджи раздвинула ноги и выгнулась; тело было напряжено как струна и отчаянно требовало разрядки.

– Я хочу видеть, как ты кончаешь, – прорычал он, приподнялся и протянул длинную руку к выключателю лампы.

Энджи инстинктивно зажмурилась и попыталась завернуться в спальник, но Дэйр был начеку. Он накрыл ее своим телом и устроился между бедер, приставив массивную головку члена к входу в лоно.

Дэйр не вошел в нее, не сразу. Вместо этого он медленно, нежно давил, прилагая ровно столько усилий, чтобы чуть продвинуться вперед, потом выйти и снова вернуться. Энджи затаила дыхание и вцепилась в его плечи, но все равно не могла лежать спокойно и нетерпеливо подавалась ему навстречу.

– Еще? – хрипло спросил Дэйр.

Его лицо превратилось в напряженную маску; он явно хотел Энджи, но держал себя в узде.

Она не могла ответить, не могла выдавить ни слова. Вместо этого Энджи обхватила левой ногой его талию и приподнялась, принимая член глубже. Он растянул ее почти до боли, но ей было все равно. Потрясающее, восхитительное ощущение наполненности сводило с ума, и Энджи почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

Дэйр дышал так тяжело, что каждый выдох казался скрежетом, исходившим из глубины груди. Глаза горели синим огнем, Энджи еще никогда не видела у него такого взгляда.

– Сейчас, – сказал он, приподнимая мускулистой рукой ее бедра.

Дэйр схватил что-то, то ли свои джинсы, то ли часть спальника, скомкал и подсунул Энджи под поясницу. Потом приподнялся на локтях и начал толчки – медленно и уверенно, вначале неглубоко, а потом все жестче. Энджи ахнула от остроты ощущения. На миг Дэйр замер, а потом продолжил двигаться в этом неспешном и уверенном темпе. Жестко и глубоко. Не спеша и с толком. Снова и снова, чередуя ритм, пока удовольствие не стало граничить с пыткой. Энджи слышала собственные исступленные крики, но это ничего не значило, ничто не имело значения, кроме оргазма, который пока ускользал от нее.