Текст книги "Неправда. Разум над душой(СИ)"

Автор книги: Лилу Морзе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Фигура впереди тащит меня на террасу, без разбору убирая занавески, а после заводит за колону и наконец-то разжимает пальцы на моем запястье. Я едва слышно шиплю и потираю руку – можно же было не так сильно хвататься, я ж не терминатор какой, у меня и синяки могут появиться.

– Что ты имела в виду под тем, что Полина страдает? – бегающий взгляд парня и его заинтересованность дали понять, что я взболтнула лишнего.

– Ничего, – замотала я головой.

– Полина страдает? Почему?

– Не знаю, – черт, если я скажу, он поймет, что спортсменка задумала.

– Она говорила тебе, что ей плохо?

– А ты как думаешь? – нахохлилась я. – Расставание – штука сложная.

– Она меня любит, да? – странный блеск появился в глазах Марата.

Он как будто сам знал, но радоваться боялся.

– Я... Я не знаю, – я попыталась пройти мимо, но кэп рукой прижал меня обратно к колоне.

– Если да, почему не сказала?

– А ты ей говорил? – произнесла хмуро, оценивая свое положение.

И мне оно совсем не нравилось.

– Я говорил, – немного спасовав, возразил кэп. – Точно. Я говорил ей.

– Ну так скажи еще раз. И предложи серьезные отношения.

– Руку и сердце, типо? – изумился брюнет и в этот момент он ужасно напомнил Леху.

– Нахрена ей твоя рука?! – воскликнула я, но увидев, как из-за трепещущей ткани на нас хмуро смотрит Полина, немного притихла и зашла еще дальше за колону. – Полина смотрит, – еле слышно добавила я.

Марат замер на несколько мгновений в замешательстве, а после шагнул ко мне и только потом обернулся, чтобы убедиться, что мы не в зоне видимости.

– Тогда что ты имеешь в виду под серьезными отношениями? – понизив тон, произнес кэп.

– Признание в любви, предложение стать твоей девушкой и обещание заботиться... и хранить верность, – чуть не забыла я. – Вам нужно поговорить.

– Я и так заботился и хранил верность, – Марат поджал губы.

– А потом толкнул речь о свободных отношениях, – приподняла я брови.

– Значит, все рассказала?

– Не стыдно? – я пропустила его вопрос мимо ушей. – Как, ты думаешь, на это отреагирует любая девушка?

– Но ведь мы свободные люди... – слабо возразил парень.

– Я не буду говорить, кто ты. Думаю, сам понимаешь.

Чтоб я вот так отчитывала, да нашего капитана! Ольчик точно бы расхохоталась, увидев такую картину. Жаль, что уехала и мы все реже связываемся.

Марат зажмурился, замотал головой, а после сделал глубокий вдох и открыл глаза.

– Хочешь, я позову ее?

– Не надо, – сквозь зубы произнес он.

– Тогда мучайся, а я пошла дальше отмечать. У меня подруга замуж вышла.

И обойдя вокруг парня, направилась в здание. Полина перехватила меня, едва я сделала шаг внутрь, и оттащила за стол с горой цветов, подаренных молодым. Шикарные букеты, каждый стоил не одну тысячу. Розы разных цветов, и все длинные, как на подбор. Букеты лилий, даже орхидеи были.

Глаза девушки смотрели на меня не столько с интересом, сколько со злостью.

– Что вы там делали? – угрожающе произнесла она.

– Поль, ты чего? – от неожиданности я отступила назад и уперлась в одно из стульев.

– Зачем вы ушли вдвоем? – она сощурилась.

Что-то явно пошло не так.

– Мы говорили, – как само собой произнесла я. – Почему ты злишься?

– О чем говорили? – не унималась спортсменка, наступая на меня.

На несколько мгновений я замерла, опешив от такого наезда, и с изумлением рассматривала девушку, но все же взяла себя в руки.

– Догадайся с трех раз, – произнесла резко, чем немного сбила с толку подругу.

Просто вывела. Понять, что она ревнует, было несложно. Возникал только один вопрос – почему?

Поля молчала, а я так не хотела ей грубить, ведь девушка – пострадавшая сторона. И пусть даже только в этой ситуации, но я ее маленький адвокат.

– Я пыталась втолкнуть в его голову здравую мысль, но он ужасно тормозит, – поведала подруге и увидела, как черты ее лица постепенно смягчаются. – Скажу лишь, что твои чувства к нему взаимны. А дальше решайте сами.

Спортсменка отступила и обняла себя за плечи, отводя глаза в сторону.

– Извини.

Все, что я смогла сделать в ответ, – погладить ее по руке.

– Пожалуйста, не думай обо мне... так. Я, может, и не святая, но...

– Извини, – Полина не могла на меня смотреть.

Или из-за стыда, или из-за чего еще. Я могла бы ее понять и войти в ее положение, но это было слишком сложно. Лучше отрешиться от случившегося. Конечно, неприятно, когда взамен на какую-никакую помощь получаешь несправедливый упрек, но... Это моя подруга. И она влюблена. А кто из нас не делает ошибки, если влюблен?

Марат прошел мимо нас. Возможно, он и заметил двух девушек, стоящих у цветов, только вид у него был не слишком счастливый, и парень явно собирался уходить, прихватив со столика свой телефон.

– Или ты его догонишь, и, я обещаю, вы поговорите, – шепотом произнесла я, подойдя к девушке вплотную. – Или его догоню я, и расскажу о твоих интригах.

Полина потеряно на меня посмотрела, и опустила взгляд вниз. Последовал тяжелый вздох. Она без слов отдала мне бежевый клатч и, поправив платье, последовала за ушедшим гостем.

Гости снова рассаживались за столы с обновленными блюдами. У меня не было ни испорченного "Цезаря", ни мокрых салфеток. Все заменили на чистое и сухое, а стакан, наполненный газировкой, стоял рядом, как будто и не падал. Ничего себе, обслуживание.

Отсутствие за столом этой парочки было тут же замечено наблюдательной Илоной, на что я приложила палец к губам, и ей пришлось замолчать. В принципе, все было нормально, но меня смущал тот факт, что Ярослав остался один. И я тоже осталась одна.

– О! А вот и пропажа явилась! – воскликнула Илона, только увидев Полину, влетающую в зал.

Что-либо объяснять та явно не собиралась. Она пробежала мимо нас прямо к молодоженам, быстро переговорила с невестой, потом вернулась за столик, что-то прошептала Ярославу, в ответ на что он кивнул и улыбнулся, а после обошла стол, чмокнула меня в щеку, сказала "спасибо" и скрылась в направлении выхода. Скорость передвижения была достаточно высокой, чтоб уместить все действие меньше чем в минуту.

– И что это было? – растерялась блондинка, окинув взглядом нашу компанию.

– Наверное, счастье, – Ярослав потянулся вперед за бутылкой с вином и искренне улыбнулся. – Я разливаю?

– Уберите этот букет куда-то, я Лёнки не вижу!

– Так мое имя еще не коверкали, – фыркнула мелкая, пока Денис поднимал вазу с цветами.

– Куда?

– Может, на место Марата? – предложила я.

– А вдруг перекинем? – предположила Алена, и я с ней мысленно согласилась.

Но проблема была решена проще простого. Один из официантов, завидев Дениса с вазой, вежливо спросил, что случилось, а узнав суть, забрал у нас цветы и унес куда-то в рабочее помещение.

– Ты будешь? – блондин поднял брови, держа бутылку на весу.

Я вздохнула и подставила пустой бокал:

– Только чуть-чуть.

– Ты мне нравишься, – прошептал Яр на ухо, когда мы танцевали, наверное, десятый медляк по счету.

Солнце недавно благополучно зашло, в помещении мерцал приглушенный свет и праздничная иллюминация. Одной ладонью блондин держал мои пальцы, другой обнимал за талию, а светлые глаза пытались разглядеть в моем лице что-то... в общем, что-то пытались.

Не воспринимая его фразу всерьез, я лишь недоуменно хмыкнула, с выражением "Ну надо же!". Вот правда, что такого парня, как Ярослав, может заинтересовать в такой девушке, как я?

– Замечательное платье, – добавил молодой человек.

Я чуть не засмеялась – ну разве что платье. Столько комплиментов сегодня – и только одна синяя (и немного странная) тряпочка тому виной.

– Спасибо.

– А что до того... Я тебе нравлюсь? – видно, выпитый алкоголь не действовал только на меня. Этого Ярослава брало так, что ой-ёй.

– Ты милый, – я постаралась не обидеть парня, но самооценку его решила не щадить, и так понятно, что та у него не понижена.

– Но не настолько, чтоб тебе понравиться? – видимо, его мой ответ не загнал в тупик.

– На вкус и цвет, так вроде говорят?

– Я люблю сладкое и синий, – блондин склонил голову, прикасаясь щекой к моему виску.

Я немного отшатнулась – это явно был перебор. Может, он и пьян, но не настолько. И хотя оказываемые знаки внимания были совсем не пошлыми, мне становилось не по себе. Одно дело общаться – парень был интересным собеседником, мог поддержать любую тему и активно вел разговор. Но совсем другое вот это...

– Слушай, не надо, – было неудобно говорить подобное, но пришлось.

– Почему? – кажется, искренне удивился Ярик. – Полина сказала, что у тебя нет парня.

– А при чем здесь это?

– А почему ты тогда так ведешь себя? – нахмурился он.

Не привык, что ли, чтоб его отшивали. Не хотелось бы становиться разочарованием, но, похоже, придется.

– Как "так"? – я приподняла брови, установив приличную дистанцию между нами.

– Не знаю, – блондин плечами. – Странно.

– А как было бы нормально, по-твоему? – меня даже начал забавлять этот разговор.

– Нормально, это когда испытываемые чувства – взаимны.

Людей вокруг стало гораздо больше, танцевать поднялись даже две пожилые пары, и места вокруг становилось все меньше, но подвигаться ближе к этому щеглу не было никакого желания.

– Как раз это ненормально. Взаимность – исключение из правила.

– А этот случай – не исключение тогда?

– Получается так. Извини, – капля сочувствия прозвучала в моем голосе. – Но, думаю, тебя это не сильно расстроит.

Ярослав неопределенно махнул головой. Меня несильно толкнули в спину, тут же послышались извинения, но уже через полминуты больно наступили на пятку (и это я была на каблуках). Я прошипела что-то неразборчивое, заставив парня вздрогнуть, но спустя еще минуту почувствовала легкий толчок справа.

– Извините, – тихо проговорила женщина. – Места почти нет.

– А мы уже натанцевались, – ответила я за двоих, и отпустив молодого человека, резво начала пробираться к выходу.

Лучше подышать свежим воздухом на крыльце, чем быть затоптанной под звуки живой музыки.

Но не успела я уйти с танцплощадки, как меня неожиданно вернули обратно, да притом так резко и нагло, что я почти испугалась. Почти.

Как ни странно, первой моей мыслью было: "Кошмар! Его туфли по цвету совпадают с моим платьем тон в тон!". Второй мыслью вылезло навязчивое: "Так я и знала, что все не может закончиться слишком хорошо". И в завершение: "Как же мне надоела эта нахальная, беспардонная манера поведения".

– Отпусти меня! – я попыталась отпихнуть это чмо, но он был сильнее меня, притом, значительно.

– Не рыпайся, – рыкнули мне в ответ.

И я послушалась? Хрен там!

Надо же было мне так вовремя решить подышать свежим воздухом. Только я умею найти самый короткий путь шакалу в пасть. Или, точнее, стервятнику в клюв. Весь вечер мне словно долбили по голове малюсеньким молоточком – "Раневский здесь. Раневский здесь. Раневский здесь". Такое противное и неуловимое чувство, словно жужжание комара, которое не дает уснуть поздно ночью. И вот, я почти расслабилась, почти забыла об этом чучеле и нате-с, распишитесь.

– Отпусти меня, идиот, – прорычала я, отталкиваясь ладонями от его груди.

– Или ты заткнешься и будешь вести себя по-человечески, или я оттащу тебя в фонтан, – Федор немного тряхнул меня для убедительности.

Что же, убедил. Зная эту натуру, могу со знанием дела сказать: ОНО может сделать что угодно.

– Придурок, – добавила я, скривившись.

Пришлось изображать одну из танцующих пар, только вот меня странно подергивало от самой мысли о том, что я сейчас делаю. Хорошо, что девчонки по другую сторону толпы, рядом с невестой.

– Что ты здесь забыла? – бросил парень резко.

– На свадьбе подруги? И правда, – с сарказмом произнесла я, отворачиваясь, чтоб изобразить противную рожицу.

Надо же как-то избавляться от стресса.

– Но этот вопрос вообще-то мой, – я повернулась обратно и, сощурившись, посмотрела на ненавистное лицо. – Что ТЫ здесь забыл? Рита уж точно у тебя в друзьях не числилась.

Парень закатил глаза, не собираясь отвечать.

– Если б знал, что ты тут будешь, хрен бы меня сюда притащили.

– Взаимно, – огрызнулась, в ответ на колкость. – Но ты сюда приперся. Зачем?

– А то ты своими глазами не видела, почему я здесь, – с издевкой произнес Раневский. – Шея не болит? Чуть не свернула, бедняжка.

– Да лучше б свернула, чем тебя лицезреть, уважаемый господин Раневский, – в последних словах было столько яда, что, не будь парень сам такой же ядовитой змеей, уже бы и сдох давно.

– И это мне за то, что я тебе помог, а? – он в деланом удивлении приподнял брови.

– Да помоги ты мне хоть сотню раз – это не исправит того, что ты сделал раньше, понятно? – я вновь произвела попытку освободиться, но тщетно.

– Мы, вроде, уже обсуждали это.

– Вот именно.

Я чувствовала себя откровенно не в своей тарелке, когда его пальцы сжимали мою ладонь, а вторая рука прикасалась к спине. Утешало только то, что все в рамках приличия. Хотя, чего я вру. Нихрена не утешало.

– Если бы ты была нормальной девушкой, мы бы уже нашли общий язык, – сказал парень с таким выражением, что стало понятно – подтекста здесь нет.

Но я все равно его увидела и презрительно фыркнула.

– Чем же это я отличаюсь от "нормальных" девушек?

Лицо Раневского исказила гримаса.

– Ты – мужик в юбке. Родилась бы парнем – я бы тебя уже давно прибил.

– Ты определись уже, уважаемый, кто я: мужик в юбке или беззащитная жертва? – тихо, но с недовольством произнесла я.

– Слушай, "уважаемая", что не так? – он перекривил мое обращение. – Месяц назад все было отлично, мы даже могли нормально поговорить, а тут ты встречаешь меня на неделе, и все идет к чертям. Я не понимаю, какая собака тебя укусила?

– Бешенная, – с угрозой ответила я.

Ага, и зовут ту псину Федор Раневский.

– Я должен был догадаться, – криво усмехнулся парень, качая головой.

Какое-то время мы танцуем молча, и я уже думала намекнуть Раневскому на то, что мне хватило танцев на сегодня. Но он перебил мою мысль.

– Ты взбесилась из-за того, что я назвал тебя "беззащитной жертвой"?

– Отстань от меня, – шикнула я.

Но если б все было так просто.

– А что ты хотела, чтоб я сказал? Что обстоятельства заставили? Сама бы поверила?

– Заткнись.

– Или что это какое-то психическое отклонение у меня в голове – издеваться над девушками?

– Это гораздо ближе к правде.

– Я не благородный рыцарь. Как тебя?..

Издевается что ли? Имя забыл?

– Людмила, – дернула носом я.

– Фамилия у тебя какая, Людмила? – раздражение так и сквозило в этих словах.

– Тебе оно надо, уважаемый?

– Ах, да, – он вдруг задумался. – Я же как-то с преподами говорил о... Стой, я еще смеялся тогда...

– Если скажешь вслух, я тебя зарежу. Прямо здесь.

– Окей, – хмыкнул он. – Я все равно вспомнил. Что-то на Ла... или на Ло...Так ведь?

Я отвернулась. Тоже мне, нашел над чем поиздеваться.

– Одним словом, дорогуша, если ты ждешь от меня хороших поступков – забей на это гиблое дело.

– От тебя, Раневский? – я даже изумилась. – Да не в этой жизни!

– Вот и умница. Нет смысла обижаться на то, что я сказал правду, – парень отвернулся. – Хотела услышать что-то получше – это не ко мне. Я не хороший мальчик, чтобы кого-то жалеть и щадить чужое самолюбие. Я вообще не хороший. А ты просто оказалась не в то время и не в том месте. Я уже просил прощения, совесть меня теперь не мучает.

– Вот и отлично, – бросила я.

Мне его откровения неприятно холодили кожу.

– Хочу напомнить, что у меня из-за тебя теперь статья, и если бы не мое положение в обществе, мы бы с тобой не танцевали.

– Ты заслужил.

– Может быть, – уклончиво согласился он. – Но, напоминаю, я не имею таких качеств как доброта и всепрощение. И каждый раз, когда мне аукается то дело, я тебя вспоминаю. И так будет до конца жизни, поверь.

– Раневский, не переживай. У тебя будет еще не один суд, – своеобразно успокоила я его.

В ответ он бросил на меня презрительный взгляд.

– Ты же понимаешь, что все случившееся на пятьдесят процентов – твоих рук дело?

– Каким это образом? – ощетинилась я.

– Ты провоцировала меня. Постоянно.

Я посмотрела на него с долей изумления и возмутилась:

– Это ты меня провоцировал!

– Ага, а вспоминая то, что творилось в общажном душе... – парень многозначительно замолчал, приподнимая брови.

Я оскалилась в ответ:

– Твоя девушка сейчас просверлит взглядом мою голову. Может, лучше ей расскажешь это замечательно приключение?

Раневский обернулся в ту сторону, куда я смотрела, и заметил недовольную Кристину, стоящую возле одного из столиков. Воспользовавшись временным замешательством этого чучела, я расцепила его пальцы и высвободилась из отнюдь не слабого "захвата".

– Лучше бы ты ей столько внимания уделял. А то она злая у тебя, – я совсем уж вальяжно похлопала парня по плечу и погрузилась в танцующую толпу.

За столом сидела Алена, Ярослав где-то запропастился, блондинка со своим бойфрендом танцевали неподалеку, Алексея видно не было.

– А где малой? – я присела на место, краем глаза замечая, как к своему столику пришел Раневский вместе со своей мадам. Какая же эта Кристина все-таки стерва.

– Я за ним не слежу, – девочка пожала плечами.

Я едва смогла уловить в ее голосе нотки напускного равнодушия. Может, поравился?

– Вы танцевали хоть?

– Пару раз, а потом какой-то мальчишка, Миша, со стороны жениха приглашал.

– Так ты у нас популярная девчонка, – улыбнулась я.

Брюнетка в ответ фыркнула, но довольную мордашку спрятать трудно.

Некоторое время мы с Аленой вели шутливый разговор, а затем пришел Лешка и чуть подпортил атмосферу веселья. От него несло сигаретами, и я, естественно, начала интересоваться у него, что это он делал там на террасе. Затеялся небольшой спор. Алена не выдержала первой и, устало взглянув на малого, ушла на свежий воздух – ее силуэт растворился среди светлой, полупрозрачной ткани.

– Ты решил себя в гроб загнать этой заразой?

– Может и решил, тебе то что?

Я вздохнула и покачала головой.

– Взрослые люди знают цену своим привычками.

– Хватит постоянно ссылаться на мой возраст, – возмущенно проговорил Леха. – Ты постоянно об этом твердишь!

– Потому что ты постоянно об этом напоминаешь! – ответила я. – Сначала надо думать, а потом уже делать. Иначе можно совершить ошибку.

– Мне уже давно восемнадцать, и это только мое дело – хочу я ошибаться или нет, – твердо произнес собеседник.

Я не нашлась, что сказать, и отвернулась. И произошло это как раз в тот момент, когда Раневский забирал со стола телефон и подставлял стулья. Уходит? Словно отвечая на мой немой вопрос, Федор бросил на меня взгляд, создав на мгновение зрительный контакт, а после отвернулся и ленивой походкой скрылся среди людей по направлению к выходу. Я растеряно взглянула на Кристину, которая также смотрела ему вслед, а после обратила внимание на невесту с женихом. Они о чем-то тихо разговаривали, улыбаясь и все также держась за руки. Я когда-то слышала поверье, что молодоженам в день свадьбы нельзя отходить друг от друга. А у этих вот, само собой получается.

Люди потихоньку начали рассаживаться по местам, музыка стала чуть тише для удобства при разговорах. Ведущий опять говорил какие-то торжественные слова своим необычным голосом, а Лешка, сидящий рядом, налил себе бокал вина.

– Может, тебе хватит? – осторожно начала я.

– А может, это тебе хватит? Что за опека, Люд? Я тебе не парень, не сын, – он, словно назло, залпом выпил половину и отставил вино в сторону.

– Как хочешь, – я покачала головой.

Я хочу как лучше. Сколько бы Леша не злился – он мне не чужой. Но ему, наверное, все еще было обидно, оно и понятно.

Пришлось сидеть молча и наблюдать, как малой наливает себе еще. Выпивает половину, смотрит в одну точку прямо перед собой, вновь немного отпивает, доливает. Я уже было думала опять его тормозить, но он неожиданно залпом допил остатки и, быстро поднявшись, вышел на террасу, не сказав ни слова. Лишь бы потом не мучился утром, хотя, раз уж на то пошло, будет ему наука.

****

Бесит. Его все бесит.

Эта опека, которой явно перебор, взволнованный взгляд. Лучше бы игнорировала, молчала, не смотрела. Ушла.

Нет, он не чувствовал к ней ничего, ничего, что было раньше. Но какая-то досада, разочарование и мутная боль заставляли кровь разгоняться в венах. Ему хотелось только немного – воздуха. Самую малость прохладного воздуха, иначе он задыхался от беспомощности.

– И ты здесь? – от тихого голоса парень дернулся и обернулся. Из темноты к нему выступила Алёна. – Напугала?

Девушка смотрела на него оленьими глазами, будто напрашиваясь на резкость.

– Нет, – бросил отвернувшись.

Чуть грубее, чем следовало бы. Она не заслужила. Спустя некоторое время ему тихо ответили:

– Жаль.

Легкий ветер трепал занавески, но увидеть то, что происходило в помещении, не представлялось возможным. Да он и не пытался.

– Что-то случилось?

Хотелось зарычать. Опять эта опека.

– Слушай, не твое это.

– Что не мое? – проявилась в ней девичья наивность и вера в лучшее. Впрочем, это одно и то же.

– Дело, – и парень практически сразу почувствовал себя виноватым. Вот оно – слово-не-воробей.

Она подняла брови – вот как. Молча постояла несколько секунд, вглядываясь в сад, словно пыталась найти там что-то, что могло бы ее остановить. А после развернулась и пошла в сторону зала, но...

– Стой, – Леша схватил Алену за локоть, заставив ее обернуться и вопрошающе-укорительно на себя посмотреть. – Извини.

Брюнетка расслабилась, пожала плечами, ничего не ответив. Само собой извинит. На детей не обижаются. На пьяных детей – тем более.

Но она даже не подумала, что Лешка уже не ребенок. Алексей – мужчина, который пережил первое разочарование в сердечных делах. Он, как молодой подбитый волк, зализывает почти зажившие раны и вот-вот готов совершить новый рывок. Всего одного мгновения хватило брюнетке, чтоб это понять.

Прошло несколько долгих секунд, а руки их все так же были сцеплены. Как по щелчку вокруг стало идеально тихо, будто вакуум заменил им воздух. Леша, находясь в каком-то гипнотическом состоянии, потянул девушку к себе, пока она сосредоточено следила за его действиями. Его ладонь опустилась на ее затылок, нежно поглаживая, и длинные ресницы затрепетали под наблюдением потемневших глаз. Он потянулся к ней первый, он сам этого захотел. А ей не хотелось как-либо отталкивать парня, тепло которого чувствовалось на своей коже.

Именно этот момент имел место быть прямо сейчас, этот и никакой другой. Находись они на разных континентах, прямо сейчас все равно бы случилось что-то, что свело бы их вместе. И ничего больше не было важно, когда его губы накрыли ее, когда она запустила ладонь в жесткие волосы парня, а порыв ветра взметнул легкие ткани вверх, окутывая их и скрывая от лишних взглядов.

Они отпрянули в стороны быстро и словно по подсказкам, не говоря ни слова. И даже не смотря друг на друга, вышли с террасы разными путями.

И этот мгновенный порыв мог остаться незамеченным, если бы только молодой человек в ярко-синих туфлях не находился за парой соседних колон. Он кинул окурок на пол и потушил его подошвой, совсем не жалея дорогой обуви, а после хмыкнул, поражаясь происходящему вокруг и тому, что творилось у него внутри. Легкие ткани вновь взлетели вверх и дали возможность в последний раз мазнуть взглядом по знакомому профилю и изгибу открытых плеч, поэтому он решил повременить с уходом. Еще пять минут.

Да, пять минут ему точно хватит. А зачем это время ему понадобилось, он себе объяснить не смог.

***

Голова была ватной. Впрочем, как и руки, ноги, туловище и все тело в общем. А еще все гудело от танцев, которые начались часов так с одиннадцати. Оркестр в то время достаточно быстро собрался и исчез, впрочем, как и ведущий со своим обворожительным голосом. И пока все гости отдыхали за столиками, на место музыкантов приехал какой-то диджей, а это значило, что начинался отрыв для молодежи. Люди в возрасте потихоньку покидали торжество, подходя попрощаться с новобрачными, и когда из старшего поколения почти никого не осталось, громкая танцевальная музыка заполнила помещение. Верхний свет потушили, оставив только слабую иллюминацию, и центр зала заполнила заскучавшая до того молодежь. В число этих людей попали Илона с Дэном, Алена, я, даже Леха (который, по всему, чуть-чуть нахрюкался), и, конечно же, Рита с Кириллом.

Честно, такого в моей жизни еще не было. Если в самом начале мы достаточно цивильно придерживались стандартов клубных танцев, то, чем глубже становилась ночь, тем более извращённые были телодвижения, которые мы совершали. Не подумайте ни о чем пошлом, все совсем наоборот.

Мы водили хороводы. Да. Вокруг молодоженов. А еще мы танцевали сиртаки и хава-нагилу, и семь-сорок, и ручеек, и кучу всякой всячины. И во время всего этого нам было так весело, как никогда в жизни. Даже хмурый Лешка, даже взгрустнувшая Алена, даже расстроенная я, даже измученные жених и невеста. В нас было столько энергии, столько эмоций, столько драйва, что их хватило до конца ночи.

Но не на дорогу домой. Мы с Лешкой плелись от такси до подъезда настолько вымученные, что даже не говорили. Он молча открыл дверь, я молча вошла внутрь, молча нажала кнопку вызова, вместе дождались, молча загрузились, доехали и открывали квартиру тоже молча. И в помещении мы разувались, по очереди ходили в ванную и туалет, не издав ни звука. У нас просто не было сил раскрыть рта, или хотя бы что-то промычать. В итоге парень поплелся в зал, а я направилась в спальню, уже мечтая о том, как растянусь на мягкой постельке и провалюсь в сон, что будет слаще патоки. Но неожиданно замерла на пороге.

На постели, которая служила мне местом для сна последние несколько дней, спали два человека. Легкая лиловая простыня укрывала их по пояс. Девушка лежала спиной ко мне, ее рука покоилась на груди парня, нога была перекинута через его ногу, а носом она утыкалась в его щеку. Его грудь размеренно и тихо вздымалась вместе с ее ладонью, а на мальчишески-юном лице едва просматривалась полуулыбка – видимо, сон молодого человека был так хорош.

Я сделала шаг назад и остановилась. Не контролируя свое лицо, улыбнулась отчего-то хитро и счастливо, а после отошла еще, чтобы точно не потревожить чужой покой. Стараясь не зацепиться частями тела за стены и предметы мебели, заглянула в зал и с примесью безысходности отметила, что раскладушки нет, а диван, на котором самозабвенно посапывал Алексей, был не разложен.

Толи меня одолела истинная лень, толи я просто не хотела кого-либо потревожить, но вяло оценив ситуацию, я приняла решение подышать свежим воздухом вне пространства квартиры. Одев свои легкие вьетнамки, я прикрыла входные двери и потопала вверх по лестнице, оглядываясь вокруг. Преодолев один пролет, присела на широкий подоконник у открытой форточки и вздохнула. Небо уже светлело, разбавляя черно-синие краски голубоватым оттенком и стирая с этого полотна мерцающие искорки звезд.

Может быть, бабушка Эля проснется рано и выглянет на площадку? Может, заметит меня и пригласит к себе? Наверняка в ее квартире есть парочка старых добрых советских "книжек" с вылезшими пружинами, но, честное слово, сейчас подошло бы любое мягкое горизонтальное место. Желательно с подушкой. А большего мне не надо.

****

Нащупал в кармане ключи и вслух чертыхнулся – телефон был там же. Только недавно пришлось покупать новый, а я уже закинул его в своеобразную дробилку из мелочи, ключей и сигналки.

То, что родители дали мне полную свободу, безусловно хорошо. Без подробных отчетов, неожиданных приездов "в гости" и звонков по расписанию жилось куда спокойней и дышалось на полную грудь. Но эта свобода подразумевала под собой кроме того финансовую независимость, а это было пи**ец как непросто с моими-то запросами и привычками. Взять, к примеру, тот же телефон.

Купил его за первую зарплату. Спасибо, хоть друг помог и устроил не по специальности управляющим в одном из клубов своего дяди, а так... Хрен знает, где эти деньги брать и как их распределять. Пока мне не помогало ни написание списков, ни разделение средств по потребностям. Деньги уходили на жратву и отдых, а в конце месяца придет комуналка, но... Это в конце месяца, и я успею что-нибудь придумать.

В голове была приятная легкость после одного из последних коктейлей в клубе, но вот тело словно излили из свинца – таким тяжелым оно казалось. Ноги-руки с трудом переставлялись до дверей моей квартиры, так же тяжело ключи входили в замочную скважину, точнее даже не входили, а постоянно вырывались из пальцев, путались, звенели и не хотели поддаваться рукам хозяина.

Я вновь предпринял решительную попытку преодолеть это препятствие, но вредные железки выскользнули из пальцев, и я, пытаясь поймать другой рукой, нечаянно отбросил их в сторону лестницы.

Прозвучало торжественное "брынц-дзинц", повторившееся несколько раз. Видимо, пытались убежать от пьяного меня по ступенькам, но далось им от силы штуки три. Я медленно и внимательно осмотрел пол вокруг, пытаясь сосредоточить взгляд, но выпитый часом раньше алкоголь был со странным эффектом и гораздо крепче, чем я пью обычно. И даже не спрашивайте, почему именно сегодня я решил так напиться. Нет никакой причины. Нет вообще.

Тяжело вздохнув, поплелся к лестнице и с предельной внимательностью осматривал каждый квадратный сантиметр у себя под ногами. Увидев знакомую связку на одной из ступенек с брелоком в форме маленького замка, присел и, подцепив за кольцо, сжал в ладони. А после поднял голову и оторопело замер.

Я либо выпил слишком много, раз мне это видится, либо слишком мало, чтобы воспринимать такую картину вживую.

На фоне сереющего в окне неба, оперев голову на стекло, а ноги вытянув на весь подоконник, сидела девушка. Ее глаза были прикрыты, грудь размеренно вздымалась, и по всему было понятно, что она спала. Она, **ять, спала на окне напротив моей ***нной квартиры!

Что этот Лопух забыл здесь?

Осторожно подымаюсь, на автомате засовывая в карман ключи, и потихоньку спускаюсь вниз, насторожено за ней наблюдая. Ладони хватаются за перила, останавливаюсь на последней ступеньке и смотрю.

– Эй, – тихо окликнул.

Она даже не шелохнулась – сцепленные ладони так и остались лежать на коленях, ресницы не дрогнули ни на миллиметр, дыхание не сбилось, и вообще... Словно меня и не было здесь.

Сделал шаг вперед, опускаясь со ступеней на площадку, и заглянул на лестницу, ведущую вниз. Может, это розыгрыш какой или шутка? Но и там никого больше не было, а стояла лишь полная тишина, нарушаемая моим дыханием. Обернулся к девушке в невзрачном синем платье и растеряно осмотрел ее. Растрепанная прическа, частично стертый макияж, помятый наряд и... это сланцы, что ли? А где ее вещи, сумка, телефон?

– Эй, Лопушок, – я помахал перед ее лицом ладонью.

Реакции, как и ожидалось, ноль.