Текст книги "Ангельское личико"
Автор книги: Лили Феррари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
Неожиданно тон мужчины изменился.
– Хорошая мысль, – сказал он. – Пожалуй, и я выпью. Мы попьем чаю в клубе.
– Нет, спасибо, – начала Марионетта, – мне уже пора возвращаться…
Барти Моруцци не обратил на ее слова внимания.
– Принеси чай, когда вскипит, хорошо, Сильвия? Вот умница. Прошу за мной, мисс Перетти.
– Я лучше…
– Ерунда… не будь дурочкой, я тебя не съем.
Теперь он уже крепко держал ее за руку. Марионетта ничего не могла сделать, разве что закричать и начать сопротивляться, поэтому она неохотно последовала за ним по коридору в главное помещение клуба.
Барти Моруцци усадил ее за столик в углу темного зала. Когда ее глаза привыкли к темноте, девушка смогла разглядеть овальный бар, сверкающий бокалами и бутылками. К своей радости, Марионетта заметила там двоих мужчин в бабочках, которые деловито мыли бокалы и раскладывали пепельницы. Что бы с ней ни случилось, у нее, по крайней мере, будут свидетели. Клуб оказался куда роскошнее, чем она предполагала. На высоких окнах, выходящих, похоже, на Бейтмен-стрит, висели атласные светло-коричневые занавески. Столики располагались вокруг хорошо натертой танцевальной площадки, а недалеко от того места, где они сидели, находилась небольшая сцена, где рядом с барабанами были разбросаны ноты. Пахло полиролью, атмосфера казалась спокойной.
Она заметила, что Барти внимательно за ней наблюдает.
– Мило, не правда ли? – спросил он с известной гордостью. – Не совсем то, что ты ожидала, а?
Марионетта не ответила. Барти на мгновение откинулся на стуле, изучая ее.
– Ну, – заговорил он наконец, – я слышал, что ты ищешь работу.
Эти слова произвели ожидаемый эффект. Девушка резко повернулась к нему.
– Кто вам такое сказал?! Я вовсе не ищу работу, а если бы даже и искала, то скорее бы умерла, чем согласилась работать здесь!
Моруцци закурил, с интересом поглядывая на Марионетту.
– Сильвия говорила тебе, какие деньги она зарабатывает?
– Повторяю – меня это не интересует.
– И это только начало. Ее немного подучить, она станет зарабатывать очень прилично. – Он поднял голову. К ним приближалась Сильвия. – А где чай?
– Уолли приходил. – Она слегка запыхалась и нервничала, стараясь не встречаться глазами с Марионеттой. – Он велел передать, что машина вашего брата у подъезда. Он, верно, сейчас поднимается сюда!
Выражение лица Барти изменилось.
– Аттилио? Но он никогда здесь не появляется…
– Честно, Уолли подтвердил, что это определенно он.
Барти отодвинул стул и затушил сигарету.
– Ладно! – В его голосе звучала решимость. – Вы обе убирайтесь. У меня гость.
Марионетта встала, радуясь возможности выбраться из клуба. Это неожиданное спасение оставляло ей время высказать Сильвии все, что она о ней думает. Это надо же, заманить ее в такое место. Она молча направилась за подругой к выходу. Видимо, Барти Моруцци потерял к ней интерес как к потенциальной служащей. В этот момент он кричал бармену, чтобы тот высыпал окурки из пепельницы, и тщательно приглаживал свои напомаженные волосы, явно волнуясь.
– Как ты могла, Сильвия: – в ярости прошептала Марионетта, когда они оказались на темной лестнице. – Я тебе этого никогда не прощу…
– Извини меня. – Сильвия едва не плакала. – Барти велел тебя позвать, у меня не было выбора, пришлось тебя сюда пригласить.
Путь им преградил высокий мужчина, стоявший спиной к свету. Испуганная Сильвия машинально отступила, но разозленная Марионетта, забыв о страхе, отодвинула ее в сторону и остановилась, вызывающе глядя на мужчину. Ему было лет сорок, красивый, гладкая загорелая кожа, черные волосы. На плечи накинуто дорогого вида пальто, на среднем пальце левой руки – золотой перстень, который он задумчиво покручивал, разглядывая лицо Марионетты с кукольными чертами и румянцем на щеках.
– Кто это? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Привратник, впустивший их в клуб, выступил из тени.
– Марионетта Перетти, – доложил Уолли. Говорил он сильно в нос, на кокни. [10]10
Жаргон уроженца Ист-Энда.
[Закрыть] – Ее отец – хозяин «Империала».
Незнакомец присмотрелся к лицу Марионетты и слабо улыбнулся.
– А, – сказал он, – припоминаю. Что-то связанное с нашим отцом, так?
– В прошлом году я его с Кармело возил туда. Возобновить аренду.
Несмотря на гнев, страх и смятение, Марионетта внезапно сообразила. Ну, конечно. Все ясно. Рыжий человек с оспинами на лице был шофером Моруцци. Это он отвозил ее домой в черной машине в вечер таинственного визита в кафе. Тогда он молча открыл для нее дверцу и укатил в ночь, так и не произнеся ни единого слова.
А этот незнакомец – выходит, знаменитый Аттилио Моруцци. И Марионетта отважно взглянула в его темно-карие глаза.
– Если вы закончили обсуждение моих семейных дел, – холодно произнесла она, – то не пропустите ли меня? Мне пора на работу.
Аттилио улыбнулся и шутливо поклонился.
– Ну, разумеется, – сказал он, – простите меня, signorina. [11]11
Синьорина ( итал.).
[Закрыть] – Мужчина посторонился.
Гордо подняв голову, Марионетта торопливо спустилась вниз и распахнула входную дверь. Сильвия, бежавшая следом, дергала подругу за руку.
– Нетта, – звала она. – Подожди! Пожалуйста. Я тебе все объясню…
Марионетта со злостью стряхнула ее руку.
– Как ты посмела! Я думала, ты мне друг, а ты привела меня сюда! Как ты посмела!
Она вырвалась и, не обращая внимания на отчаянную мольбу Сильвии, бросилась прочь. С раскрасневшимся лицом девушка свернула на Фрис-стрит, и только там слегка замедлила шаг. Скоро ей придется пройти мимо заведения Бианки, где хозяином был друг папы, так что ей следовало выглядеть спокойной, как будто ничего не случилось. Она глубоко вздохнула. А разве что-нибудь случилось?Конечно, нет. Глупая Сильвия заманила ее в этот ужасный клуб, ошибочно считая, что оказывает своей подруге услугу, предлагая работу, на которую Марионетта никогда бы не согласилась. Сильвия должна была об этом знать, но она не могла предположить, что появится Аттилио Моруцци, человек, которого в Сохо больше всех боялись и ненавидели. Марионетта еще раз вздохнула и пошла дальше спокойным шагом. Папа ее ждет. Она должна вернуться к работе. Девушка свернула на Олд-Комптон-стрит и поспешила к кафе, мимоходом взглянув на часы на доме напротив. Четверть восьмого. Прекрасно, папа будет доволен, что она пришла даже раньше…
Как утверждала мать, одним из основных достоинств Марионетты было чувство юмора. Она умела в нужный момент сказать что-то остроумное, поэтому многие завсегдатаи кафе приходили туда лишь для того, чтобы их повеселила любимая официантка. На следующее утро после ее вынужденного визита в «Атлас» Марионетта была в ударе. Она отчаянно хотела выбросить из памяти полутемное помещение клуба и этих зловещих мужчин. Ей казалось, будто ее вываляли в грязи, и она так злилась на Сильвию, что сомневалась, захочется ли ей когда-нибудь с ней разговаривать. Но как она объяснит это отцу? Девушка изо всех сил пыталась забыть обо всем. Сегодняшний день был обычным, ничем не отличался от предыдущих. Марио в школе, откуда пойдет прямиком на урок пения и только потом в кафе, чтобы перекусить. Антонио был на дежурстве где-то на Чаринг-Кросс-роуд и лишь днем заскочит на чашку чая. Отец и дед, как обычно, находились в кафе. Все тихо и спокойно. Марионетта шутила с посетителями, пытаясь жонглировать тремя чашками, чтобы повеселить хныкающего малыша, и даже старалась изобразить Бетти Грейбл для группы моряков, чем вызвала бурный восторг посетителей и неудовольствие сидящего в своем углу деда.
– Отвратительно! – фыркнул он. – Тебе надо быть скромнее, внучка.
– Потрясающие ноги! – восхитился круглолицый молодой человек, покупающий у стойки пирожное.
Дед Марионетты испепелил его взглядом.
– Не ворчи, дед, – с наигранной веселостью пожурила его девушка. – Прелестный летний день, в кафе все идет хорошо, один твой внук служит в полиции, другой собирается петь в Ла Скала, а у внучки потрясающие ноги. Чего еще требовать от жизни?
– Действительно, чего?
В кафе вдруг мгновенно наступила тишина. По спине Марионетты пробежал холодок. Еще не оборачиваясь, она знала, кто стоит за ее спиной, покручивая золотой перстень на пальце и по-волчьи улыбаясь.
– Buongiorno, [12]12
Здравствуйте ( итал.).
[Закрыть]– поприветствовал Аттилио Моруцци. – Вот мы и снова встретились.
Марионетта замерла рядом с дедом. В голове ее роился миллион мыслей и миллион вопросов, на которые она не могла дать ответ. Что он здесь делает? Должна ли она признаться, что знает его? Расскажет ли он отцу, что они уже встречались? Упомянет ли клуб «Атлас»? Скажет ли о Сильвии и о том, чем та зарабатывает на жизнь?
Затем этот момент, показавшийся ей вечностью, прошел. Аттилио повернулся к стойке, где стоял перепуганный отец, сжимавший в руке большой нож, которым он резал хлеб для бутербродов. На какое-то мгновение Марионетте даже пришла в голову забавная мысль, что папа сейчас перегнется через стойку и вонзит этот нож в сердце непрошеного гостя. Реальность, разумеется, оказалась куда более мирной.
– Доброе утро, сэр. – Голос Томмазо Перетти слегка дрожал. – Чашку чаю?
Аттилио Моруцци улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Нет, спасибо. Синьор Перетти, не так ли? Я знаю, вы знакомы с моим отцом.
– Мы встречались.
Несколько человек с напряженными лицами тихонько выскользнули из кафе. Другие смотрели в сторону, тихо переговариваясь и делая вид, что все в порядке, хотя просто не решались уйти.
Совсем не к месту Марионетта подумала, что Аттилио красив. Хотя его красота и была зловещей. Как бы прочитав ее мысли, он повернулся и улыбнулся девушке. Она, покраснев, опустила глаза.
– Не мог бы я пригласить вашу дочь на чашку чаю всего на часок? Обещаю вернуть ее в целости и сохранности.
Все потрясенно молчали. Наконец Томмазо заговорил:
– Марионетту? Вы хотите пригласить мою Марионетту на чай? – В его голосе слышались визгливые нотки.
– Совершенно верно. – Аттилио снова взглянул на девушку. – У вас очень красивая дочь. Надеюсь, вы ничего не имеете против, signor. [13]13
Синьор ( итал.).
[Закрыть] Яне сделаю ей ничего плохого, уверяю вас. Кроме того, сегодня пятнадцатое августа. Ferragosto. [14]14
Национальный итальянский праздник.
[Закрыть]Если бы мы жили в Италии, то сегодня бы был выходной.
Все потеряли дар речи. Томмазо нервно, со стуком, положил нож. Взоры присутствующих обратились на Марионетту, которая нелепо сжимала поднос с грязными чашками, слушая, как ее тут обсуждают. Она почувствовала слабую руку деда, тянущую ее за фартук. Дед еле заметно качал головой, боясь вымолвить хоть слово. Но она поняла, что он хочет сказать. «Не ходи, – молча умолял он, – ни за что не ходи…»
Затем, к своему удивлению, Марионетта услышала голос отца.
– Очень хорошо, синьор Моруцци. Если вы обещаете не причинить ей вреда.
– Как раз наоборот. У меня самые лучшие намерения. – Он говорил вежливо, с типичным лондонским акцентом.
– Папа! – Марионетта не верила своим ушам. – Папа! Я не хочу никуда идти с этим…
– Basta! [15]15
Хватит! Довольно! ( итал.)
[Закрыть]– рявкнул отец, стараясь не встречаться взглядом с дочерью. – Сегодня в Италии национальный праздник. Этот джентльмен прав. Снимай фартук и иди!
Как в замедленной съемке, Марионетта отпустила поднос, который кто-то взял у нее из рук. Развязала тесемки фартука, аккуратно его сложила и отдала деду. Он смотрел на нее, и в его глазах читалось отчаяние. Наконец она произнесла:
– Хорошо, папа. Если ты так хочешь.
Аттилио открыл ей дверь.
– Готовы? – спросил он, подняв одну бровь.
Они вместе вышли из кафе на залитую солнцем улицу. Марионетта слышала, как перешептываются прохожие. Ну, еще бы! Ведь она шла рядом со знаменитостью. Все в Сохо, казалось, знали Аттилио Моруцци, и теперь настала ее очередь.
Далеко идти не пришлось. Они подошли к знакомой деревянной двери с бронзовой табличкой.
– Клуб «Атлас», – холодно заметила Марионетта. – Вы же сказали отцу, что приглашаете меня на чай.
– Так оно и есть. Но я не люблю шумных мест, а у мадам Валери сейчас очень много народу.
Дверь им молча открыл все тот же рыжий мужчина с оспинами на лице.
– Вы знакомы с Уолли Уолласом? – поинтересовался Аттилио. – Он мой коллега. Поднимайтесь по лестнице, вот умница. Уолли, поставь чайник, хорошо? – Его голос стал резче, когда он заметил удивленный взгляд Уолли. – Да, именно чайник. Ты ведь знаешь, что такое чайник, не правда ли?
Он провел Марионетту по уже знакомому ей коридору в клуб. На этот раз, как заметила с упавшим сердцем девушка, там никого не было.
– Присаживайтесь. – Аттилио выдвинул для нее стул. Но она направилась к окну.
– Я предпочитаю постоять, – сказала Марионетта. Она отодвинула атласные занавески в сторону и выглянула на улицу. Люди со сосредоточенными лицами торопились за покупками и думали, скорее всего, о разных пустяках: из чего приготовить сегодня жаркое, нельзя ли купить нейлоновые чулки дешевле на рынке на Руперт-стрит. «Как же им повезло, – подумала девушка, – у них такая спокойная, тихая жизнь». Неожиданно она отчаянно им позавидовала. Теперь Марионетта была уверена, что ей спокойная жизнь не светит.
Аттилио Моруцци подошел и встал рядом.
– Замечательно, правда?
Она непонимающе взглянула на мужчину.
– Сохо, – просто добавил он.
– А какая вам разница? – с горечью спросила она. – Ведь это вы и люди, подобные вам, все здесь испортили, превратили в помойку. Я знаю, чем вы занимаетесь, синьор Моруцци. У меня брат полицейский.
К ее удивлению, он расхохотался.
– Антонио? Я все про него знаю, милочка. – Марионетта еще раз бросила удивленный взгляд. – Боюсь, он не придет к вам на выручку.
– Разве меня надо выручать?
– Разумеется, нет. Я шучу. Но вы не правы насчет меня и Сохо, – заговорил Аттилио серьезно. На мгновение ей показалось, будто под этой скользкой внешностью она разглядела что-то человеческое. – Я обожаю это место. Я здесь вырос. Знаю каждый дюйм, как и вы, Марионетта. Мы не так уж отличаемся. Оба родом с Сицилии, оба любим Сохо. У нас много общего.
Она с отвращением отодвинулась.
– Не согласна. У нас нет ничего общего, signor.И, если вы хотите, чтобы я на вас работала, выбросьте эту мысль из головы. Ваш брат уже предлагал мне работу, и я сказала ему, что думаю о вашем… заведении! – Она сделала ударение на последнем слове, удивленная своей смелостью. Но что ей терять? Собственный отец ее предал, заставил прийти сюда, унизил ее перед этим гангстером.
Мужчина подошел поближе и легко коснулся рукой ее лица. Она почему-то удивилась мягкости этого прикосновения.
– Я совсем этого не хочу, – произнес очень тихо Аттилио. Он повернул ее лицо, заставив смотреть на себя. Взгляд у него был далеко недобрый.
Марионетта оказалась в западне, за спиной – окно, перед ней – Аттилио Моруцци, путь к спасению закрыт. Сердце девушки билось так сильно, что она была уверена, он услышит ее стук.
– Не надо бояться, – сказал мужчина. – Ты как маленькая пташка в ловушке… Я не сделаю тебе ничего плохого, Марионетта. Я считаю тебя очень красивой молодой женщиной. – Лицо его находилось совсем близко.
Она замерла. Ведь не собирается же он поцеловать ее? Но Моруцци неожиданно отошел и быстро направился в другой конец комнаты к бару.
– Мне нравится твой характер, твое мужество. – Его голос эхом отдавался в пустой комнате. Он уже подошел к бару и налил себе виски. – Не стану скрывать, мне нравится и твоя внешность. То, что тот паренек в кафе сказал… насчет твоих ног, он абсолютно прав. Приодеть тебя, и ты бы выглядела потрясающе. – Он посмотрел на нее через комнату и сделал глоток виски. – Я бы с удовольствием купил тебе красивые платья. По сути, я купил бы тебе все, что ты пожелаешь.
Потрясенная Марионетта молча дрожала.
– Ты слышишь меня, Марионетта? Я говорю, что хочу, чтобы ты была моей женщиной. Моей fidanzata. [16]16
Невеста ( итал.).
[Закрыть]– Он облокотился о стойку, с удовольствием разглядывая ее фигуру, хорошо видную на фоне окна.
Девушка будто онемела.
– Ну, что ты скажешь?
Марионетта немного отодвинулась от окна и посмотрела сначала на Аттилио Моруцци, а потом на дверь.
– Никогда, – был ее ответ.
Он поднял брови. Улыбка исчезла с лица.
– Предлагаю тебе как следует подумать над моим предложением, – проговорил Аттилио, не отводя от нее глаз. – Я не хочу на тебя давить, Марионетта, но твоя маленькая подружка Сильвия, она ведь у меня работает. Мне кажется, ей очень важны эти деньги. Ты поняла, о чем я?
Она не могла поверить, что все это происходит наяву. Его слова звучали до смешного напыщенно, – так говорил Джеймс Кагни в одном из многочисленных гангстерских фильмов, которые она видела в «Одеоне» с Сильвией. Но сейчас не разыгрывается на экране сюжет из жизни чикагского гангстера. Это – реальность. Это Лондон, Англия, и человек, произнесший эти слова, вовсе не персонаж, а живой – из плоти и крови. Но Марионетта уже могла рассуждать здраво. «Возможно, Аттилио Моруцци мошенник и дурной человек, – подумала она, – но он действительноне может навредить ей, ее семье или Сильвии. Его вышлют из страны, если он наделает глупостей…»
Девушка взглянула в холодное лицо мужчины и приняла решение.
– Я поняла все, что вы мне сказали, синьор Моруцци, – резюмировала она. – И теперь хотела бы все забыть. Так что, с вашего позволения, я пойду домой. Если, конечно, вы не собираетесь держать меня здесь силой. – С бьющимся сердцем она прошла через комнату к выходу, но старалась казаться спокойной.
Аттилио не остановил ее. Он просто смотрел, как она уходит, задумчиво держа в руках стакан с виски.
Марионетта вышла на солнечную улицу и зажмурилась. Домой она шла, как в тумане. По сути, ей следовало бы вернуться в кафе, но она не могла себя заставить. Как она посмотрит в глаза отцу, который вынудил ее пойти с этим ужасным человеком? Теперь, оказавшись в безопасности, девушка начала дрожать. Она вспомнила дыхание Аттилио Моруцци на своем лице, тяжесть его руки. Если бы была жива мама! Она не допустила бы такого…
– Эй, мисс! Вы в порядке? – Молодой человек остановил ее на углу Брюер-стрит и придержал за плечо. Сквозь слезы Марионетта заметила сочувствие в его карих глазах. На парне были потрепанные джинсы и свитер с высоким воротом – обычная молодежная одежда в Сохо.
– Разумеется, все нормально! – резко ответила она, сбрасывая его руку. Участливый голос незнакомца едва не лишил ее остатков выдержки. Девушка поборола желание упасть, рыдая, в объятия этого парня и закричала: – Оставьте меня в покое! – С этими словами она побежала по улице, стараясь быстрее добраться до дома.
Молодой человек с интересом наблюдал за ней. Его спутники принялись подталкивать друг друга и смеяться.
– Ух и здорово, Микки! – Юноша в очках с футляром от бас-саксофона обнял молодого человека за плечи. – Эту ты просто очаровал!
А «герой», провожая взглядом Марионетту, подумал, что такой красавицы ему еще не приходилось видеть.
Марионетта подняла лицо к солнцу, прикрыла глаза от яркого света и позволила теплу проникнуть в себя. Рядом с ней на пожарной лестнице грелась на солнышке кошка Белла. Единственным звуком, долетавшим сюда, на задний двор «Империала», был стук посуды, которую мыл Марио, и отдельные фразы официантов в ресторане у Бианки, переговаривающихся через улицу с рабочим итальянского кафе на Фриз-стрит. «Наверное, – сонно подумала Марионетта, – так же и на Сицилии. Где-нибудь в Палермо другая девушка мечтает, надеясь, что может убежать. – Марионетта вздохнула. – По крайней мере, этой другой не придется иметь дело с собственным отцом, передавшим ее гангстеру. Большинство мужчин-сицилийцев скорее бы умерли, чем поступили подобным образом». Во всяком случае, так считала Марионетта.
Отношения с отцом после ее вынужденного выхода в свет с Аттилио Моруцци оставались весьма холодными. Когда она обвинила отца в его поступке, он лишь обнял ее и сказал:
– Ты ничего не понимаешь, bambina,ты не должна перечить Моруцци. Они – люди серьезные, от них можно ждать беды.
Она сердито вырвалась.
– Codardo! [17]17
Трус ( итал.).
[Закрыть]– бросила в сердцах Марионетта. Она была безутешна.
Даже милый Марио, ее младший наивный брат, не мог ее успокоить. Когда же вернулся Антонио, то просто устало пожал плечами.
– Папа прав, Нетта. Надо было пойти навстречу Моруцци. Ты бы ему через несколько дней надоела, и он бы переметнулся на кого-нибудь другого. Знаешь, говорят, что его видели в городе с блондинкой, которая играла главную роль в том фильме про докеров. Помнишь этот боевик?..
– Ох, заткнись, Тони! – закричала она. – Ты ничего не понимаешь!
Брат приподнял одну бровь, не обратив внимания на тычок деда.
– Я хотел сказать, что вокруг полно красивых женщин, которые были бы счастливы угодить Моруцци, а ты всего лишь девчонка. И вовсе не в его вкусе.
Девушка повернулась к деду, глаза его были полны немой мольбы. Но старик, почти онемевший в результате последнего события, только покачал головой, пробормотал что-то неразборчивое и вышел из комнаты.
«Вот теперь, – решила Марионетта, – я осталась совершенно одна». Она ненавидела отца, ненавидела кафе, ненавидела свою лучшую подругу – ей казалось, что весь мир сговорился против нее.
– Эй, мисс! Мисс! – Она удивленно открыла глаза. Со второго этажа ее звала миссис Ли Фанг.
Заинтригованная Марионетта поднялась на ноги. Члены семьи, обитающей на верхнем этаже, редко с ней разговаривали. Они вообще не имели с Перетти никаких дел и ограничивались вежливыми кивками, когда проходили мимо кафе, отправляясь с таинственными поручениями в китайские магазинчики по другую сторону Шафтсбери-авеню. На этот раз мать семейства совершенно определенно старалась привлечь ее внимание, одновременно оглядываясь, – как бы кто не увидел.
Прикрыв глаза ладонью от ослепительного солнца, Марионетта взглянула наверх. Действительно, ее звала миссис Ли Фанг. Девушка поднялась по пожарной лестнице, пока не оказалась на одном уровне с хрупкой черноволосой женщиной, перегнувшейся через подоконник.
– Мисс. Какие-то женщины приходить к вам. Срочно.
– Ко мне? Какие женщины? Где они? – Марионетта на мгновение усомнилась, поймет ли миссис Ли Фанг ее вопросы.
Та, явно нервничая, подозвала ее поближе.
– Такие женщины. Они приходить в кафе. Ваша папа, он вышвыривать их. Они стучать ко мне.
Марионетта все еще не понимала.
– Где они, эти женщины? Кто они?
Китаянка еще сильнее перегнулась через подоконник и схватила Марионетту за рукав.
– Плохой женщины. Вы знать. Они спрашивать вас.
Марионетта решительно покачала головой.
– Этого не может быть. Я не знакома с такими женщинами.
– Они говорит, видел вас, где магазин Лина. Только быстро, быстро. Они торопиться. Говорить – очень важно. Про ваш подруга.
Сердце Марионетты екнуло.
– Подругу? Они имя сказали? Миссис Ли Фанг, это очень важно, они назвали имя?
Китаянка сосредоточенно сдвинула брови.
– Подруга. Имя.
– Сильвия? Они называли Сильвию?
Лицо женщины прояснилось.
– Сильвия! Да. Ваш подруга. Быстро.
Девушка уже с грохотом спускалась по ступенькам, не зная, что и подумать. Но тут миссис Ли Фанг снова окликнула ее.
– Мисс!
Марионетта остановилась.
– Да?
Женщина явно огорченно смотрела на нее.
– Вы не говорить ваш папа про меня и эти женщины, нет?
– Нет, конечно, нет.
– И мой муж тоже не говорить?
– Нет, миссис Ли Фанг. И спасибо вам!
Она вбежала в кафе, не зная, что ей делать. Марио мыл посуду и распевал «Я веду себя примерно…». Томмазо наполнял титан чаем. Он обернулся, заметив Марионетту.
– За четвертым столиком просили тосты…
– Извини, папа, мне нужно уйти… – Она попыталась придумать правдоподобную причину, и неожиданно ее озарило. Наклонившись к нему, девушка заговорщически прошептала: – Женские неприятности, ты понимаешь?
Отец смутился и покраснел.
– Конечно, конечно, иди.
Со вздохом облегчения Марионетта выбежала из кафе на улицу и поспешила на Брюер-стрит. В голове бешено крутились самые разные мысли. Неужели Аттилио Моруцци уволил Сильвию? Или что-то похуже?.. Она слегка замедлила шаг, переходя через Руперт-стрит. Верно, около магазина Лино стояли две довольно откровенного вида девицы, вызывая некоторое замешательство среди домохозяек Сохо, зашедших купить макароны. Игнорируя взгляды женщин, многие из которых были ей хорошо знакомы, Марионетта подошла к девицам.
– Я Марионетта, – представилась она. – Я пришла, как только…
Женщина постарше мягко отвела ее в сторону.
– Мы не можем здесь задерживаться, милочка, – начала она. – Хотели лишь сказать, что Сильвия… с ней беда. Она спрашивала тебя, вот мы за тобой и пришли, только твой старик вышвырнул нас.
– Где она?
– Дома. – Та, что помоложе, сжала ярко-красные губы и нервно оглянулась по сторонам. – Пошли, Вайолет, нечего нам здесь болтаться.
И они, торопливо завернув за угол, скрылись в толпе на Грейт-Уиндмилл-стрит. Через секунду, успев дважды вежливо кивнуть двум любопытным итальянкам, Марионетта сообразила, о чем говорили женщины. Сильвия попала в беду! Неважно, что она клялась себе больше не дружить с Сильвией. Сейчас это не имело значения.
Она поспешила в квартал Сент-Джеймс, в тот дом, который итальянцы называли «здание», это было недалеко от магазина. Сильвия жила на первом этаже. Марионетта взбежала по бетонным ступеням, пахнущим побелкой и гнилыми овощами, и быстро направилась по коридору к квартире номер пятьдесят три. Дверь оказалась незапертой, изнутри не доносилось ни звука. Марионетта тихо вошла.
Сильвия спала, свернувшись в клубочек, в бывшей комнате своего отца, которая после его смерти стала ее спальней. Она повернулась лицом к стене, дыхание было громкое и ровное. Марионетта огляделась вокруг, чтобы понять, что с Сильвией, но ничего не обнаружила. Ее подруга попыталась создать в маленькой комнатке некоторый уют, накинув на лампу около кровати пару шифоновых шарфов и повесив на окно новые тюлевые занавески. Но все это лишь подчеркивало убогость жилища. Только сережки на столике да нитка искусственного жемчуга говорили о том, что в очень скромном образе жизни Сильвии произошли небольшие изменения.
Марионетта осторожно приблизилась к кровати.
– Сильвия, – прошептала она, – ты что, плохо себя чувствуешь? Ох! – Девушка вздрогнула. Наклонившись, она увидела лицо подруги, все в ссадинах и синяках, особенно заметных на белой подушке. Один глаз Сильвии слегка приоткрылся. Второй был закрыт, на ресницах запеклась кровь. – Сильвия! Сильвия! Что они с тобой сделали?.. Сильвия попыталась повернуть голову, но лицо ее исказило страдание. Марионетта наклонилась ближе, чтобы обнять подругу, но та закричала от боли. Девушка в ужасе отшатнулась. Вероятно, не только лицо Сильвии было изуродовано. – Я позову врача…
Это предложение вызвало еще один, более отчаянный вскрик.
– Нет, нет, нельзя… Я пообещала…
Марионетту обуревали и жалость, и злость. Лицо Сильвии было обезображено до неузнаваемости. «Тот, кто это сделал, вполне мог убить ее», – неожиданно поняла девушка. Она посмотрела на подругу.
– Это сделал Аттилио Моруцци? – наконец резко спросила Марионетта.
Сильвия попыталась отрицательно покачать головой. Из-под одеяла показалась дрожащая рука (костяшки пальцев сбиты и кровоточат) и потянулась к Марионетте.
– Ба… Ба… – силилась она произнести.
Марионетта поняла.
– Барти? Тебя избил Барти Моруцци?
Сильвия попыталась кивнуть.
– Но за что?
– Хотел, чтобы я… – еле слышно пробормотала Сильвия распухшими губами, – хотел, чтобы я…
– Нет, не продолжай, – мрачно проговорила Марионетта. – Попробую догадаться. Он хотел, чтобы ты спала с ним?
Сильвия отрицательно покачала головой.
– Нет? Тогда почему?.. – Потом сообразила. – Он хотел, чтобы ты говорила «да» клиентам, верно? Сильвия, я угадала?
Та молча кивнула, из заплывшего глаза выкатилась слеза, лицо исказилось от страха.
– Он хотел, чтобы ты стала проституткой, а ты отказалась? Так, Сильвия?
Сильвия снова постаралась кивнуть. Марионетта с трудом удержалась, чтобы не осыпать ее упреками: «Я же тебе говорила!» Но промолчала. Медленно встала и долго смотрела на подругу. Потом произнесла:
– Постарайся поспать. Я пойду в аптеку и куплю тебе мази от синяков и какое-нибудь болеутоляющее. Хорошо? Постарайся снова уснуть. Не надо ни о чем беспокоиться.
Казалось, Сильвия ей поверила, немного расслабилась и вскоре заснула.
Марионетта тихонько притворила за собой дверь. В коридоре торчала пронырливая соседка Сильвии миссис Рокка.
– Все в порядке? – спросила она Марионетту.
– Все нормально, миссис Рокка, – равнодушно ответила девушка, пробегая мимо. «Или будет нормально, – пробормотала она про себя, – когда я посажу кое-кого за решетку…»
На Мерд-стрит она встретила брата, который прогуливался мимо витрин, тайком с удовольствием разглядывал себя в стекле в форме констебля. Он удивился, увидев сестру так рано вечером, и еще больше поразился, выслушав ее сбивчивый рассказ об избиении Сильвии. Затем с хмурым видом втащил сестру в ближайший подъезд.
– Не ори ты на весь город, – нервничая, сказал Антонио. – Ты напросишься на неприятности.
– Я хочунеприятностей! – сердито воскликнула она. – Я хочу, чтобы полиция приняла меры! Я хочу, чтобы Барти Моруцци сел за решетку, он ведь мог убить Сильвию! Ты не видел ее, Тони, она в ужасном состоянии… ты должен что-то сделать…
Он смущенно попятился от нее.
– Не будь дурочкой, сестренка, – начал было Антонио, – ты же знаешь правила. Полиция не тронет Моруцци, если не будет свидетеля, готового дать против них показания.
Марионетта слушала брата, стараясь понять его слова.
– Твоя подруга Сильвия, – саркастическим тоном продолжил он, – она что, пойдет на это? Встанет в суде и даст показания против братьев Моруцци? – Антонио иронично рассмеялся. – Хотел бы я на это посмотреть. Хотя нет, если подумать, то не хотел бы. Не тороплюсь оказаться где-нибудь в канаве с ножом в спине.
Марионетта смотрела на брата со смесью удивления и отвращения. Неожиданно он показался ей совсем чужим человеком, не тем, которого она знала и любила все эти годы.
– Значит, ты отказываешься помочь?
Он пожал плечами.
– Я не могу. Мне жаль Сильвию, но это не в моих силах… Марионетта! Вернись!
Но та, выскочив из подъезда, уже куда-то помчалась. Антонио, выйдя следом, раздраженно проводил ее взглядом. Уж эти девчонки! Лучше бы занимались своей косметикой и песнями про любовь, а не лезли в мужские дела. Он повернулся и продолжил обход, легонько насвистывая, чтобы скрыть беспокойство.
Тени стали уже длиннее, когда Марионетта решительно свернула на Бейтмен-стрит. Она направилась прямиком к дверям клуба «Атлас» и громко постучала. Тут же возникло изрытое оспинами лицо Уолли Уолласа.
– Черт побери, – выругался он. – Немедленно прекрати! Мертвых разбудишь.
Она протиснулась мимо него и побежала наверх.
– Подожди! – крикнул он ей вслед. – Разве мистер Моруцци ждет тебя?
Девушка не повернула головы, решительно направляясь по коридору. Толкнула дверь и на мгновение остановилась, чтобы глаза привыкли к полумраку. В клубе было довольно много народу, оркестр вяло наигрывал танцевальную мелодию, а несколько пар медленно, как сомнамбулы, двигались по натертому полу. Никто не заметил ее появления. Марионетта огляделась. Ну, разумеется, вон он, этот злобный карлик, Барти Моруцци, заправляет своей империей, сидя за тем же самым столом, где собирался напоить ее чаем, который она так и не выпила.
