Текст книги "Разводные процедуры (СИ)"

Автор книги: Лика Ланц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Annotation

– Ну, потерпи, малышка, я обязательно что-нибудь придумаю, и мы будем вместе, обещаю! – и это голос моего мужа.

– Ты уж постарайся, милый, потому что мы долго терпеть не сможем!

– Мы?..

– Я беременна, любимый!

Что делать, если муж предал? Как жить дальше, если рушится привычная жизнь, а сердце разбито вдребезги? Наверное, принять ванну и попытаться смыть с себя горечь измены.

Что?.. Затопила этого противного въедливого соседа снизу? Ну что ж! Пусть и он примет водные процедуры и охладится!

#неидеальные герои

#вредный и неуживчивый сосед

#эмоциональное противостояние

#дети (чужих детей не бывает!)

#щепотка юмора, много любви, счастливый конец

Разводные процедуры

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Эпилог

Разводные процедуры

Глава 1

Милана

Утро без ритуала – нервы на ветер.

– У вас снова слишком громко играла музыка. Стены шатались, – это опять наш новый сосед бухтит.

И буквально каждое утро он обязательно чем-то не доволен. То мусор мы под его двери выбрасываем, то с балкона его поливаем, то наша собака погрызла его коврик, то машина перегородила проход… И так до бесконечности.

Порой у меня впечатление, что все беды мира обрушились на несчастного соседа и почему-то во всех катаклизмах, что случаются с этим горе-человеком, виноваты мы.

Говорят же: не имей сто рублей, а имей сто друзей. В данном конкретном случае – хорошего соседа. А нам не повезло. Он въехал совсем недавно и бухтит и бухтит, словно старый дед. И ладно бы он таким являлся. Так нет же: молодой, красивый, небедный, судя по одежде, наручным часам и дорогому парфюму, что расходится от него волнами. Там одна стрижка стоит, как крыло боинга. Про ботинки я вообще скромно молчу.

– Поговорите с сыном. Вас нет дома, а он переходит все границы.

– Хорошо. Я поговорю, – покорно обещаю я и мечтаю, чтобы лифт поскорее добрался до первого этажа.

Угораздило ж меня попасть с ним вместе в кабинку. И не первый раз! Как будто специально караулит и выходит в одно и то же время со мной. И я уже себе сто раз давала слово, что буду ходить пешком – для здоровья полезно, но, как назло, то опаздываю, то забываю.

Интересно, он и дома такой неуживчивый и нудный? Бедная его жена и дети…

На самом деле, мне совсем не интересно. Я даже имени его не знаю – он не представился, а я как-то напрашиваться на знакомства подобного рода не спешу. И понятия не имею, есть ли у него жена и дети. Вполне вероятно, что такого брюзгу никто вытерпеть не в силах.

И вот откуда он, собственно, про музыку знает? Он же каждое утро, как часы, уходит на работу, или куда там он отправляется…

Андрюшка, сын мой, заболел, сидит дома. Видимо, на радостях устроил концерт без заявок соседей. И даже вредная бабулька Клавдия Ильинична не жалуется, хоть тоже любит порассказывать и повздыхать: «вот в наше время…». Но бабулька живёт напротив, а сосед – аккурат под нами. И фантазия наших прегрешений у него не иссякает. Настоящий бесконечный фонтан. Его бы энергию, да в мирное русло.

Наконец-то неспешный лифт остановился на первом этаже, и я пулей вылетела на волю, как птица из клетки. Свобода! А дальше – сосед в свою машину, я – в свою. И «до свидания» никто из нас не сказал, доброго утра не пожелал. Почти враги. Никак не друзья. И рожи, наверное, хмурые, никак не украшают новый день. А он, в отличие от настроения, подпорченного вечно недовольным соседом, прекрасен! И унывать я не собираюсь. Никакой сосед мне не указ. Вычеркнула и забыла. До следующего его бухтежа.

Надо будет Олегу сказать. Пусть поговорит с ним, что ли, по-мужски. У мужчин быстрее получается порой находить общий язык. Всё же нехорошо, что мы с соседом не ужились. Не порядок.

Каждое утро я думаю об этом и забываю рассказать мужу. За целый день, насыщенный событиями, становится как-то не до претензий буки-соседа. Может, потому, что мне есть, чем заняться, о чём думать, мечтать. Жизнь ведь не зацикливается на квартире и соседях. Моя – так точно. В моей жизни главенствуют счастье, радость и бесконечная яркая карусель неповторяющихся моментов, которые я проживаю с упоением!

Подруги говорят, что я счастливая. И я всегда соглашаюсь, потому что считаю, что мне невероятно повезло в жизни.

Я выросла в хорошей семье, где папа и мама придерживались семейных ценностей и воспитывали нас с братом соответственно – в любви, достатке, правильно. Я хорошо окончила школу и поступила в институт. Встретила замечательного парня – своего Олежку, что стал мне мужем и опорой, почти сразу родила сына и даже нашла работу своей мечты!

Может, для кого-то это и мелко или ничего особенного. Нет, я не бизнес-вумен, а простой замдиректора в книжном магазине. И муж мой не глава корпорации, а всего лишь начальник отдела продаж в чужой фирме. Не самые последние, но и не звёздная парочка, которую бог поцеловал в лобик и дал самые лучшие игрушки.

Я всегда считала, что в семье главное – это взаимопонимание, поддержка, умение преодолевать любые трудности, а в хорошие минуты радоваться друг за друга, гордиться и не унывать.

И как-то всё так и было. Небольшими шажочками шли вперёд и вперёд. Не сказать, что безоблачно и без ошибок, без ссор или скандалов. Это ж жизнь – всякое случалось и с нами.

Мы научились лавировать и переживать бури, а потом солнце снова светило над нашей семьёй, и мне всегда казалось, что трудности только закаляют нас, мы становимся крепче.

– По-хорошему тебе завидую, – вздохнула однажды моя подружка Катя. – Всё у тебя получается легко и без напряга.

Я тогда только головой покачала. Может, со стороны это так и выглядит, а на поверку – ежедневный труд и даже маленькие подвиги.

– Секрет прост, – сказала я тогда Катюшке, – семья для меня всегда на первом месте и никогда не сойдёт с пьедестала.

И это правило, которого я придерживаюсь без малого тринадцать лет. Сегодня как раз тот самый день – ровно тринадцать лет назад мы с Олежиком поженились. А поэтому я вырвалась домой пораньше. Маленькое семейное торжество – шутка ли!

Заскочила в магазин, купила продукты – приготовлю на ужин что-нибудь праздничное. Подарок мужу я купила заранее и предвкушала сюрприз. Муж любил меня баловать. Часто и так подарки дарил, а сегодня и сам бог велел, как говорится.

Тринадцать лет – свадьба кружевная или ландышевая. В ноябре, конечно, ландышей днём с огнём не сыскать, зато других цветов предостаточно. Да, я мечтала о букете больше, чем о подарке. Давно Олег цветы не дарил.

– Мам, – удивился сын, – а ты чего так рано?

– Послушать, как ты соседа музыкой изводишь, – съязвила я.

Сын насупился и посмотрел на меня исподлобья.

– Нажаловался, гад.

Значит, не соврал. Я всё же надеялась, что сосед – фантазёр, которого хлебом не корми, а дай повозмущаться да напраслину возвести.

– А что у нас за праздник? – переминался с ноги на ногу Андрей, разглядывая продукты, которые я из пакетов выкладывала.

Это и любопытство, и повод увести разговор в другую сторону.

– Дай слово, что ты не будешь так делать. Что тебе в голову пришло, Андрей?

– Ну, ладно, мам, – кинул сын на меня виноватый взгляд. – Буду вести себя правильно и тихо. Но перед соседом извиняться не буду. Ещё чего.

– Значит, придётся извиниться мне, что не сумела правильно воспитать сына и не научила его простым правилам хорошего поведения.

Сын насупился, но не сдался. Ничего. Он подумает и примет правильное решение. Я привыкла не давить на ребёнка и решать даже самые сложные вопросы мирно.

– А праздник-то какой, мам? – Андрей чувствует себя виноватым, а поэтому крутится рядом, не уходит в свою комнату.

Не помнит. Но это как бы значимая дата для нас с Олегом, так что возмущаться причин не вижу.

Но, как оказалось, забывчивым оказался не только наш сын.

Глава 2

Олег вернулся домой с опозданием. Обычно он точен, как швейцарские часы. Но сегодня же особенный день. Естественно, он задержался. Я предвкушала. Гадала. Грезила.

Уже и праздничный ужин готов, и свечи я приготовила, и скатерть красивую постелила. И ноябрьский промозглый вечер стал чуточку теплее.

То, что Олег опаздывал, немножко огорчало, но ведь он готовится, наверное. Это так мило, так волнующе.

– Привет, – встретила я его в коридоре.

Принарядилась, причёску сделала. В общем-то, я всегда на высоте: слежу за собой, должность обязывает. Но деловой стиль всё же отличается от праздничного, когда хочется выглядеть королевой.

– Устал, как собака, – пожаловался муж и сухо клюнул меня в щёку.

Я, наверное, растерялась. Хлопала глазами и не находила слов, чтобы хоть как-то отреагировать. А Олег снимал куртку, разувался. Он даже не обратил внимания на мой внешний вид, хотя всегда чутко реагировал на любые изменения.

И цветы… никаких цветов не было и в помине. Ни ландышей, ни до ландышей. Он забыл. Не вспомнил. Ни о каких сюрпризах и подарках речь, естественно, не шла. Тешить себя тем, что это маленький розыгрыш, что вот сейчас он улыбнётся, подмигнёт, вытащит, как фокусник, подарок, я не стала.

Глупо. Хоть и сердце продолжало верить вопреки всему. Сердцу было не понятно, обидно до слёз. Но я как-то сумела взять себя в руки. Устраивать истерику не стоит. Олег с работы. Может, действительно устал, закрутился… Всякое бывает.

– Проходи, переодевайся, мой руки, будем ужинать, – вздохнула я.

Радужное настроение померкло, сдулось. Я прокрутилась как белка в колесе, работала, стояла у плиты. Тоже устала, но держалась на вдохновении. В ожидании чуда, как говорится. А чуда не случилось.

Естественно, свечи зажигать я не стала. Но и всё остальное Олег будто и не заметил. Сел за стол, ел, думал о чём-то, был молчалив.

– У тебя что-то случилось? – осторожно спросила я.

– А? – очнулся он, словно из пучины вод вынырнул. – Да нет, так, мелочи. Устал просто. Ты прости, Милан.

– Так что, праздника не будет? – выдал сын.

– Праздник? Какой праздник? – поднял на него взгляд Олег, а затем будто проснулся. Обвёл глазами стол, еду, долго пялился на скатерть.

Если б не Андрей, я бы, наверное, промолчала. Может, потом… когда-нибудь, что-то сказала бы. Не сейчас.

– С тринадцатилетием нас, Олег, – погладила я мужа по плечу и отвернулась, чтобы взять подарки.

В конце концов, я старалась. Готовилась. Не моя вина, что муж запамятовал о такой важной для нашей семьи дате.

– Это тебе. Тринадцать – свадьба кружевная или ландышевая, – зачем-то начала пояснять я. – Я свитер купила. Белый. Тебе очень подойдёт. А ещё часы. Ты мечтал.

Вот коробочку с часами я украсила как раз кружевной лентой. Символично.

Олег выглядел, как побитая собака.

– Милуша, прости, пожалуйста. Совершенно из головы выскочило. А ты готовилась, ужин такой прекрасный приготовила. Я виноват.

Он каялся искренне. И руки уже мне целовал совсем не по инерции.

– Умеешь ты, папка, всё испортить, – влез в его раскаяние Андрей.

Олег покачнулся с пятки на носок, тряхнул головой, словно отгоняя какие-то не очень приятные мысли. А затем случилось чудовищно-неправильное. Он отвесил нашему сыну подзатыльник. Не шуточный, а самый настоящий. Звонкий и тяжёлый.

Сын вскинулся и сверкнул глазами. Я вскрикнула.

Что бы ни происходило в нашей семье (а бывало всякое), никто и никогда ни на кого руку не поднимал. Не позволял себе подобного.

Оскалив зубы, громко залаял Лайтик – наш кокер-спаниель. Кинулся на мужа и даже ухватил зубами его за штанину. Наш плюшевый Лайтик, который мухи не обидит. Но пёс очень привязан к сыну, так что… защитник.

– Ты совсем уже рехнулся, да? – выкрикнул сын и сжал кулаки. Дышал тяжело. Я видела, как ходуном ходит его грудная клетка. Ещё немного – и он на Олега кинется.

– Не вмешивайся, когда взрослые разговаривают, – процедил муж сквозь зубы.

Они стояли друг против друга, неуловимо похожие – отец и сын. Злились, готовые сцепиться. И я встала между ними. Я не могла позволить случиться ещё более страшному, чем уже произошло.

– Олег! – упёрлась мужу в грудь. – Прекрати сейчас же! Андрей, иди к себе в комнату, – попросила я сына, обернувшись, – и Лайтика забери с собой, пожалуйста, мы ж сейчас всех соседей на уши поднимем, – зачем-то вспомнила я бухтящего соседа, который завтра утром обязательно расскажет мне, что ни днём ни ночью от нас покоя нет. И собака у нас невоспитанная – лает слишком громко.

Андрей резко развернулся на пятках.

– Лайтик! – поманил нашего любимца, и они ушли, оставляя после себя почти звенящую тишину.

А я… боялась повернуться и посмотреть на Олега. Хорош праздник получился… Совсем как в хорошие добрые времена, когда говорили: что за праздник без мордобоя? Но я никогда не была страусом и голову в песок не прятала.

– Что на тебя нашло? – спросила прямо, глядя ему в глаза.

– Прости, – потёр он лицо ладонями.

– Ты никогда, никогда так не поступал. Я тебя не узнаю, Олег. И главное – за что? Практически на ровном месте, без причины. Ударить сына – это же низко, кошмар! Мы же всегда придерживались правила, что нужно разговаривать, а не применять силу. Что руками махать – последнее дело. Мы же и сына этому учили. И что теперь? Что теперь нам говорить, если он ввяжется в драку?

– Это ты его так учила, – встрепенулся муж, и взгляд его стал жёстким. – Воспитываешь не понятно что. Мямлю, маменькиного сыночка, который за себя и постоять не сможет, в случае чего.

Я задохнулась. Больно. Несправедливо. А главное… словно чужой человек стоит передо мной. Не Олег. Он точно никогда бы так не сказал. Но говорит же? Все эти годы я плохо его знала? Не сумела разглядеть вот эту суть, что сейчас скалится жуткой образиной сквозь его достаточно красивое лицо?..

– В любом случае, не стоило срывать на ребёнке зло. Не его вина, что ты забыл о дне нашей свадьбы.

– Вот только не начинай ещё хоть ты полоскать мне мозг! – повысил Олег голос. – Хватит! Я всё понял, всё услышал. Ты молодец, я говно, и поставим на этом точку!

– Никто тебе такое не говорил, – возразила я, стараясь говорить спокойно и не сорваться на крик. Слишком уж много всякого сейчас бурлило в душе. И я всё же пыталась придерживаться тактики, что очень многое можно решить переговорами, а не скандалом да взаимными упрёками.

– Говорил, не говорил… – ещё больше разозлился Олег, видимо, на моё напускное спокойствие. Кажется, его бесило любое слово, – не говорила, значит подумала, надулась, обиделась, оскорбилась. И, как ни крути, ты у нас святая, правильная, всё помнящая, а я вот осёл, дурак, козёл, не вспомнил, подарки не купил. А ведь такая значимая дата – тринадцать лет! Страшно подумать, а? Ландышевая, мать её, свадьба! Надо было исколесить весь город, чтобы тебе ландыши в зубах принести, да? И кружева не забыть купить. Что-то такое прекрасно-интимное, правда?

Я сделала шаг назад. Наверное, сейчас лучше промолчать, но мне всё же захотелось поставить точку в этом неудачно-безобразном вечере.

– Мне достаточно было бы просто твоей улыбки, Олег. И я бы ни за что не стала ругаться или пытаться тебя унизить, как сейчас только что сделал ты.

Я покинула поле боя, но боевые действия, судя по всему, не закончились, потому что я услышала, как Олег сдёрнул скатерть со стола, и всё, что там стояло, с грохотом упало на пол и разбилось.

Замечательно. У соседа точно будут завтра вполне обоснованные претензии попенять мне.

Глава 3

На грохот из комнаты вылетел сын.

– Мам, – кинулся ко мне Андрей.

– Всё в порядке, – прижала я его к себе, поцеловала в макушку и оттеснила назад в детскую.

Двенадцать ему. Вытянулся. Подросток. У нас и так уже некоторые проблемы вылезли в связи со взрослением, а тут ещё и это… Кажется, у нашего папы кризис среднего возраста наметился. Олегу тридцать восемь. Мне – тридцать два. Так что, наверное, нужно всё это учитывать.

Это я так себя успокаивала. Но внутри поселилась какая-то противная дрожь. Нет, я не боялась. Наверное, на эмоциях пережитого.

– Я ему не прощу! – бубнил сквозь стиснутые зубы Андрейка. – Он тебя не ударил, мам?

– Нет, что ты, сынок, даже не думай о таком. Это со стола что-то упало.

Да, «что-то». Мягко сказано. Как говорится, отличное завершение дня: на кухне проторчала весь вечер, теперь ещё и уборкой надо заняться. Не оставлять же всё это безобразие до утра. Так что ночка у меня предстояла та ещё.

– Да там, всё упало, мам, я же видел. Козёл!

– Не надо так на отца говорить, – посмотрела я на Андрея строго.

Тот только упрямо подбородок задрал и выдержал мой взгляд дерзко, не тушуясь. Оттого, что я запретила говорить плохие слова на отца вслух, ничего не изменилось: никто не мешал сыну награждать его эпитетами в собственной голове. Плохо. Очень плохо. Но читать нотации сейчас – бесполезно.

– А пойдём выгуляем Лайтика, – улыбнулась я Андрею. – Мы давно вместе не гуляли. Воздухом подышим, развеемся.

Наше любимое чадо крутилось у ног. А при слове «гулять», вообще с ума сошло. Юла. Уши вразлёт, умные глаза горят священным огнём.

Нам надо успокоиться. Прогулка – самое оно.

Сын всё ещё не отошёл, но согласился.

Мне же предстояло зайти в супружескую спальню, чтобы переодеться. В данный конкретный момент – подвиг для меня. Но когда я боялась трудностей?

Впрочем, мне повезло: в ванной комнате шумела вода. Муж смывал тяжесть сегодняшнего дня, оказавшегося не подъёмным для нас всех.

Спортивный костюм, удобные кроссовки, куртка. Неожиданно поняла, что сын меня почти в росте догнал. Надо же… Нельзя сказать, что я этого не замечала или не знала, но почувствовала остро только сейчас.

На улице хорошо. Подмораживает. Я с удовольствием вдохнула свежий воздух. Сын с Лайтиком вперёд убежали, а я, не спеша, шла следом и успокаивалась. Противная дрожь внутри наконец-то рассосалась. Ничего. Всё наладится. Как говорится, пришёл кризис, надо его пережить. Олег остынет, и мы ещё раз обо всём поговорим.

Задумавшись, я не сразу обратила внимание на то, что впереди стало слишком уж шумно: какие-то голоса, Лайтик наш лаем захлёбывается. Видимо, не судьба сегодняшнему вечеру закончиться спокойно.

Я рванула вперёд. Туда, где скрылись мой сын и пёс.

– А ну прекратите! – завизжала я, как сирена.

Очень эпичная картина: двое подростков постарше сцепились с моим сыном, а в стену вжалась фигурка. Застыла, руками голову прикрыла. Нет бы бежать. А рядом беснуется наш ушастый кокер-спаниель. Так себе защитник, конечно…

В общем, я смело ринулась в бой – разнимать.

– А ну пошли вон! – гаркнула уже во всю мощь лёгких и получила кулаком в лицо, аж звёзды зажглись перед глазами.

– Бежим! – пробасил кто-то из нападающих, и я в пылу страсти отвесила пинок убегающему. Лайтик кинулся вслед, хватая «героев» за ноги.

– Ещё раз я вас здесь увижу! – махала я руками. – Полицию вызову, хулиганьё!

– Мам, – тяжело дышал мой сын и пытался ухватить за плечи, удерживая. – Всё уже, успокойся.

И я наконец-то выдохнула.

– Что за жизнь, а? – произнесла я в никуда, глядя на сумрачное небо, где мне подмигивали редкие звёзды. Видимо, те, что ещё в глазах моих не разошлись до конца. Скула болела и пульсировала.

– Это Катя, мам, – держал сын за руку фигурку, что уже отлепилась от стены.

Девочка. Ну, что ж. Хоть не зря боролись.

– Катя – моя одноклассница. И соседка снизу, – пояснил сын. – А это мама моя, Милана.

– Здравствуйте, – прошелестело милое создание.

Она отличалась от Андрюшкиных сверстниц. Скромная какая-то. И коса до пояса, как в старину. Толстая такая, с пушистым кончиком. И глаза ясные-ясные, синие.

– Новенькая? – спросила, потому что точно никогда не видела эту девочку среди Андреевых одноклассниц.

– Да, – кивнула она, – только папе ничего не говорите, ладно?

Я хотела было сказать, что с чего бы мне с её отцом разговаривать – я знать не знаю, кто он. А потом будто вспышка-озарение.

Одноклассница и соседка снизу. Вот как. Оказывается, у этого зануды дочь есть. Да ещё такая… нестандартно-прекрасная.

– Своих не сдаём! – сказала я ей доверительно. – Только что ты делала так поздно на улице?

Девчонка вздохнула тяжело. Кинула на меня несчастный взгляд.

– Я рисовать ходила. Папа… не разрешает. А мне очень-очень хочется!

Господи, ну и дятел её папулька. Видимо, дома у него всё то же самое: сплошное занудство и террор. Шаг вправо, шаг влево – расстрел.

– Пойдёмте домой, нагулялись, – вздохнула я.

В конце концов, не мне воспитывать и осуждать соседского ребёнка. У неё свои родители есть. Но я бы, например, уже б себе места не находила в такой поздний час, если б моего сына дома не было.

– Папы дома ещё нет, – телепатировала эта милая Катя, – я успею всё спрятать и курточку очистить.

Да, мы все, по всей видимости, выглядели не очень. Сын – взъерошенный и с разбитой губой. У меня лицо болело жутко. Как я завтра на работу появлюсь?

А дома ещё ждёт бардак, который обязательно нужно убрать.

– Спасибо вам большое, – ещё раз поблагодарила Катя.

Мы её до дверей проводили. Она открыла дверь своим ключом и юркнула в тёмную квартиру.

Дома нас никто не ждал и не встречал. Тихо, как на кладбище. Видимо, Олег уже спать лёг.

Я посмотрела на себя в зеркало и застонала.

– Ужас, кошмар, безобразие.

И понятно, что уже ничего не поможет. Но лёд я приложила, сыну губу обработала, а потом отправилась разгребать погром.

– Я помогу тебе, мам, – притащил сын ведро, совок и веник.

– Мой ты хороший, – на миг прижала его к себе и ласково потрепала по волосам.

– Ну мам! – сын не любил телячьи нежности. Пытается казаться взрослым.

Мне всего тридцать два, – подумалось вдруг, тринадцать лет я из них замужем. Но как-то не задался этот день. Может, это магическое число так повлияло? Чёртова дюжина сыграла злую шутку со мной.

На самом деле, я не очень верила в приметы, не увлекалась гороскопами, а прочно стояла обеими ногами на земле. Я привыкла все неудачи и катаклизмы встречать лицом к лицу, бороться и побеждать. Оптимизм жил во мне крылатой птицей и позволял больше видеть хорошего, чем плохого.

Но именно этой ночью мне хотелось спасовать. Не возвращаться в супружескую спальню. Не смотреть на спящего мужа. Не вспоминать того, что случилось.

Но, естественно, я не позволила себе быть слабой. Глупости.

Конечно, в нашей семье подобного не случалось никогда. Но раз уж случилось, то нужно об этом не просто подумать, а найти выход и решение. Поговорить, например, с Олегом. Понять, что его беспокоит. Потому что, как я ни крутила, ни вертела в голове мысли, никак не могла найти ему оправданий.

Комнату я вылизала до блеска. Приняла душ. Время перевалило далеко за полночь. Андрей уже ушёл в свою комнату. Он всё ещё болеет. Ребёнку нужно сил набираться. А я отправилась в нашу с Олегом комнату.

К счастью, муж спал. Я легла на свою половину и закрыла глаза, выкинув все мысли из головы.

И всё же… меня покоробило то, что Олег натворил дел и преспокойненько уснул сном праведника. Как-то это тревожило. Заставляло напрягаться.

«Обязательно поговорю с ним», – подумала, прежде чем уснуть. Но первым, с кем мне пришлось разговаривать, был не мой муж, а сосед. Лучей добра ему и поцелуй солнца в темечко!

Глава 4

Когда я проснулась, Олега и след простыл.

Обычно он и уходил раньше всех, но чтобы вот так… Какая прыть, какая резвость! Надо обязательно выдать ему медаль за спринтерские таланты.

С Лайтиком пришлось выходить мне: муж сбежал, Андрей болеет. Я, правда, тоже не майская роза нынче, но что поделать: синяк замазала, волосами щёку прикрыла – и вперёд.

К счастью, Лайтику тоже не в кайф по холоду бегать, а поэтому с собачьими делами мы справились быстро. Потом душ, завтрак – и на работу. Слой штукатурки на лицо пришлось положить прилично, чтобы замаскировать следы неувядаемой славы.

Выглядела я, мягко говоря, как кукла с нарисованным лицом, но махнула рукой и решила на этом не зацикливаться. Трусцой до машины, бегом из машины, а там можно спрятаться в собственном кабинете и не особо светить своей неземной красотой.

Но, как говорится, закон подлости никто не отменял.

Этот сосед, словно кондор, призрак отца Гамлета, бессмертный Маклауд в одном лице, снова меня подкараулил.

– Послушайте, это уже выходит за рамки приличий, вы опять шумели!

Кто бы сомневался, что он откроет рот только для того, чтобы снова брюзжать. И ведь молодой мужчина совсем, а такой… как столетний дед.

Наверное, во мне копилось, копилось и прорвало, как канализационную трубу.

– Нет, это вы послушайте! – ткнула я его указательным пальцем в грудь. – Мы правил общежития не нарушаем! Когда у нас было шумно, ещё не было одиннадцати часов вечера! И вас вообще дома не было в то время! Вы специально сочиняете сейчас, чтобы достать меня? Вы современный Ганс Христиан Андерсен? А-а-а, пардон! Воскресший баснописец Иван Крылов, вы ли это? А может, у вас хобби такое? Или вам скучно? Или вы маньяк, и вам доставляет извращённое удовольствие третировать соседей?!

Сосед моргнул. Почти растерянно. Видимо, мой напор его слегка ошарашил.

– Я вообще-то говорю о времени после одиннадцати часов вечера. А вы ещё и раньше шумели?

Я задохнулась. В зобу дыханье спёрло. И я уже открыла рот, чтобы каркнуть во всё воронье горло, но тут этот извращенец выдал:

– Что у вас с лицом? – спросил он ни с того, ни с сего и цапнул меня за подбородок.

От неожиданности и боли я взвизгнула и отшатнулась, затем инстинктивно саданула его сумочкой, а затем пнула в коленку. Сосед лицо моё в покое оставил, но на ногах устоял, удар сумкой вынес.

– Всё у меня в порядке с лицом! – сказала я ему, тяжело дыша, и уже собралась убегать, но сосед успел схватить меня за руку.

– Вам нужно в больницу, – заявил он спокойным и почти нормальным голосом. Но брови так и остались у него сведены. Суровый хмырь, одним словом.

– Я отправляюсь на работу, – растянула я губы в злой улыбке, – и я сама в состоянии решить, куда мне надо, а куда не надо. Хорошего дня, дорогой сосед. Или дешёвый? – сделала вид, что задумалась, но этот мужчина, видимо, сделан из дерева – вообще не повёлся на мои даже не завуалированные оскорбления.

– Послушайте… если ваш муж… относится к вам без уважения, я мог бы помочь.

Он тщательно подбирал слова. Точно баснописец. В совершенстве владеет эзоповым языком.

Я закатила глаза.

– Без уважения ко мне относитесь вы, без конца третируя своими претензиями, а это, – ткнула я себя в щёку, – не имеет ничего общего с моей семейной жизнью. До свидания. Или нет. Я бы предпочла сказать вам «прощайте». Но всё же надеюсь, что вы перестанете за мной шпионить и высказывать свои абсолютно дикие претензии.

И я бодро побежала по ступенькам вниз, прислушиваясь, не гонится ли этот облико морале за мной вслед. Но сосед не спешил, и я выдохнула. Рождает же земля подобных индивидуумов! Как с ним жена живёт? Да я бы удавилась на первом же суку, если б мне достался такой муж!

Пока ехала на работу, успела остыть. Я вообще раскаивалась, что так завелась и непростительно грубо разговаривала с соседом. Он, безусловно, душнила, но всё же человек, а я всё же женщина с претензиями на интеллигентность. Его право бухтеть, а я обязана вести себя цивилизованно.

В конце концов, частично где-то я должна признать, что некоторые его замечания по делу. Есть одно «но»: он слишком уж пристально следит. Но до оскорблений не упал. А я вот… некрасиво получилось. И то, что Олег настроение испортил, сына ударил, свинарник устроил, никак меня не оправдывало.

Надо, наверное, извиниться. Он вон – даже побеспокоился обо мне. В больницу предложил съездить. И помощь предложил, если муж меня бьёт.

В общем, к магазину я подъехала уже вся раскаявшаяся и измученная совестью. Был бы у меня его телефон, уже бы позвонила и попросила прощения. Но… я даже имени его не знала, что уж говорить о чём-то другом.

Утешало одно: рано или поздно мы опять пересечёмся, и я постараюсь загладить сегодняшнее неприятное утро и своё возмутительное поведение.

На своё рабочее место я пробиралась тайными тропами. Я сама себе напоминала разведчика в тылу врага: шифровалась умело, пряталась основательно, чтобы не приставали коллеги с ненужными расспросами.

Под конец рабочего дня поймала директора и попросилась работать дистанционно хотя бы до следующей недели.

– Конечно-конечно, Милана, – хлопал он глазами, как сова, – вам надо было позвонить мне и не выходить уже сегодня.

Звонить я как раз не хотела. Да и вообще старалась поменьше с Владиславом Владимировичем пересекаться: он неровно на меня дышал. Не приставал, нет, к счастью, но всячески давал понять, что благосклонно ко мне относится. Часто ставил в пример коллегам. Я и заслуживала его похвалы, но вся эта его угодническая и бесконечная зацикленность на моей персоне играла не совсем хорошую скрипку для сплочения коллектива, который был преимущественно женским. А Владик у нас был холостым завидным женихом в свободном полёте.

На вид он казался эдаким простофилей, тюфячком и мямлей, из которого можно верёвки вить. На самом деле, из него разве что канаты ваять, что не каждой охотнице за мужем под силу.

В принципе, он очень даже импозантный. Эдакий тип рассеянного учёного слегка не от мира сего. Я так и не поняла: это неотъемлемая часть его образа или всё же хорошо срежиссированная маска, потому как под этой милой личиной скрывался вполне себе зубастая акула, которую Владик умело скрывал и не всем показывал. Может, поэтому миллион дур с розами вместо мозгов спали и видели, как его охомутают. Наивные. Но мечтать не запретишь.

Правильнее было бы, наверное, уйти, рассчитаться с работы, как только я поняла, что директор немножко на меня западает, но, в конце концов, я здесь ни один километр нервов истрепала и не один пуд соли съела, прежде чем заработать то, что имею сейчас. Ни разу я не увильнула, трудилась, как пчела, не позволяя себе всяких поблажек и преференций со стороны руководства.

Как могла, я избегала Владика и старалась держать сугубо деловой тон. Мне удавалось балансировать. Но сегодня пришлось пойти на поклон. При такой должности у меня и из дома работы хватит. Благо высокие технологии позволяют решать миллион задач.

– Милана Сергеевна, зайдите, – указал Владислав Владимирович на дверь своего кабинета, и в его голосе прорезалась сталь. Это как раз двойное дно этого милого ботана. Многие и не догадывались, что за рассеянной импозантной внешностью скрывается питон, способный усмирить полчище бандерлогов. Иначе он бы не занимал своё кресло.