Текст книги "Игнат, его милая родина (CИ)"

Автор книги: Лев Вораксо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Бойкая торговля.

Игнату представился случай разочаровать приятеля.

– Городок у порта был небольшой, поэтому торговля шла размеренно, без эмоциональных всплесков, – проговорил Игнат.

– Значит, рыбу брали постоянные покупатели, – подметил Ёлкин.

– Да, короткие фразы, отметки в тетради говорили о том, что часть товара отпускалась в долг.

– Почти как у нас. Всё это напоминает наши места, в которых размещаются или куда прибывают на время промысла рыболовецкие хозяйства или бригады. Около возвратившихся с уловом рыбаков тоже ходят покупатели, любители свежей рыбы, – напомнил Ульянович.

Игнат помнил причудливую красоту порта Антофагасты. Сравнивая, заметил:

– Только у нас берега тонут в зелени, дают приют и пищу водоплавающим обитателям и людям, а у Антофагасты повсюду лишённый растительности серый цвет скал. Он предупреждал каждого об опасности, напоминал, что сюда часто прилетают шквалистые ветры, штормы обрушивают на берег безжалостные волны, лишая его жизни. К сожалению, это наблюдается и в прямом и переносном смысле.

– Серый цвет породы, торчащих из моря скал, рифов напоминает мне старый быт индейских племён, – воображение Ёлкина сразу нарисовало события истории на побережье: – В старину на скалах жители передавали послания, писали потомкам легенды, оставляли свои знания.

Игнат помнил свои ощущения на тот момент, кратко пояснил:

– Мне казалось, что из воды вышли в закрытых шлемах рыцари-призраки, увидели залитый солнцем простор и замерли.

Ульяновича случай, выпавший на долю товарища, удивил, для подтверждения его слов спросил:

– Осмотрел чудо?

– "Можно пройти к скалам?" – спросил я разрешения у переводчицы. Хотел потрогать скалу руками, убедиться, что это обычная, без секретов земля, скалистая порода.

– Переводчица, молча, отрицательно мотнула головой, – вспоминал Игнат давний разговор.

– Ей-то что за дело? – удивился Ульянович.

– Потом пояснила: "Если бы у нас было время, я бы показала вам Антофагасту.

Древнее поселение, город с интересной морской историей", – Игнат повторил слова переводчицы. – В Антофагасте при катастрофах на вершинах скал зажигались сигнальные костры. Переводчица вкратце рассказала историю чужого присутствия. Флибустьерам открытый с океана берег нравился. Всегда при появлении на горизонте военных кораблей, не принимая сражения, они спокойно уходили в открытое море Её рассказы можно вспоминать днями, и говорить о них всегда будет интересно, – как награду вспоминал Игнат своё пребывание на удивительной земле, подарившей ему сказочные видения. Старался в красках диалога передать непродолжительное посещение морского порта:

– Она подошла к ларьку, купила и подарила нам сувениры, – вспоминал Игнат полученные красочные вымпелы. Его и по сей день изумляет, как в нескольких мазках по холсту художник воплотил суть города, открытого ураганным ветрам штормового океана.

– "Вам нравятся эти места?" – спросил я переводчицу.

– "Они мне напоминают Испанию, – говорила, а сама внимательно смотрела на дорогу, сказала. – За нами уже вышел автомобиль, с минуты на минуту будет здесь".

Этим объяснила и причину отказа.

– И куда вас должны были доставить? – поинтересовался Ёлкин. Вопрос для него был дежурным, чтобы скоротать время поездки.

– Нам нужно было попасть в тропики, другого транспорта туда не было. Удивила ровная магистраль, автомобиль спокойно шёл со скоростью сто тридцать километров, – говорил Игнат.

Вспоминал, что мелькавшие по сторонам пейзажи не баловали разнообразием. Пустыня. Редкие в отдалении от дороги оазисы радовали глаз пальмами. Подсказывали, что в пустынном краю, где встречается вода, жизнь сказочная.

Их разговор в этом месте неожиданно прервался. Ёлкин внимательно посмотрел на Игната, хотел задать какой-то важный для него вопрос, отвлёкся. В этот момент автомобиль наскочил на корень, подпрыгнул, Игнат ударился головой о лобовое стекло, приятные воспоминания исчезли.

– Ты за поручни держаться будешь или решил, что дороги здесь американские? Стекло откупишь, – глядя на трещину стекла, улыбался Ёлкин – радовался, что быстро нашёл выход из положения. К нему снова вернулось хорошее настроение. У Игната болела голова. Отвлекали от боли только водоёмы у обочины дороги. Теперь он держался крепко.

– У меня голова целая? – подставил ушиб Ёлкину.

– Я не рентген, с виду целая, – ответил тот, радуясь, что не нужно искать медпункт.

Неожиданно дорога вывела на возвышенное место. Сквозь кустарник была видна водная равнина, из воды, будто в сказке, росли деревья, выглядывали крыши изб. Одни были соломенные, другие крыты дранкой. Каждая крыша отличалась своеобразием. Некоторые выделялись особенной архитектурой, высились над водой куполами со смотровыми площадками. Из-под куполов смотрели небольшие резные окна. Над деревьями, крышами летали птицы. Появившийся сказочный мир напомнил, что родные места – это вечная загадка, которую людям нужно не только разгадать, но и достойно жить в ней.

– Домики для птиц? – спросил Игнат.

Ёлкин мельком посмотрел на Игната, улыбнулся и неопределённо ответил:

– Там всем места хватает.

Его улыбка говорила, что эффектом он остался доволен.

Дорога снова спускалась в низину. Сказка исчезла. Вскоре подъехали к озеру. Здесь дорога перешла в деревянный настил на сваях. Деревянный длинный мост соединял сушу с селением на острове. По настилу машина бежала легко.

– Смотри, тот волшебный городок снова перед нами! Да это целое селение! – обрадовался Игнат.

– Были домики для птиц, теперь сказочный город. За минуту успел побывать в сказке и вернуться обратно. Где лучше? – посмеивался Ёлкин.

– Для меня сказка кругом, – заметил Игнат.

– Не торопись с выводами. Когда услышишь легенды об этих местах, узнаешь историю жизни на островах... – увлёкшись воспоминаниями, Ёлкин хотел ещё что-то добавить, но не успел. Навстречу выскочила повозка. Ёлкин резко затормозил. Скрипели с надрывом тормоза, запахло палёным маслом и железом.

Оказавшись перед автомобилем, лошадь встала на дыбы, несколько подала повозку назад, и аварии не случилось.

– Хорошо, что лошадь оказалась умной, не захотела делать ремонт. Лобовым стеклом здесь бы не отделались, – вспоминая, как только что Ёлкин отнёс замену лобового стекла на его счёт, заметил Игнат.

– Куда вас несёт? Откуда? – стараясь снять с себя вину за беспечность, кричал напуганный извозчик. Его состояние тоже можно было понять – только чудом остался цел, не угодил под автомобиль.

– Ордово слышал, озеро больше этого? – спросил Ёлкин.

– Ты мне свою деревню назови. Я те места знаю, – уступая дорогу и уводя лошадь с настила, на ходу говорил извозчик. По его виду, тону разговора можно было догадаться, что конфликтная ситуация его не пугала. Хотел, чтобы в его храбрости и удали убедились толпящиеся на улице городка празднично одетые люди.

– Городские мы, совсем городские, – шутливо проговорил Ёлкин.

–Мужики! Городские! – прокричал мужчина, посмотрел в сторону селения, где толпился народ. Сам, бросив коня, вырывал из повозки привязанную оглоблю. В толпе кто-то будоражил всех:

– Не дам в обиду друга Яшу!

И тут же один из мужчин бросился к извозчику на выручку.

– Такая высокая культура, ансамбль строений – и рядом хулиганство! Вам не стыдно? – изумился Игнат.

– Так я дикарь?! Оскорблять?! – чтобы слышали жители, привлечь к себе внимание, кричал мужчина. Дрожь коленей у него не проходила.

– Тикай! – чтобы избежать скандала, крикнул Игнат, бросаясь в машину, когда мужчине почти удалось освободить оглоблю.

– А то! – ответил Ёлкин. Хотя он был плотнее Игната, но прыти ему было не занимать. Когда Игнат впрыгнул в машину, мотор уже завёлся, и машина стремительно набирала скорость.

– Держи их! Догоню! Будете знать, как не уступать лошади дорогу,– кричал вдогонку извозчик. Показывал свою удаль. На глазах жителей он один заставил спасаться бегством заезжих людей.

– Посмотри, – кивнул на боковое опущенное стекло Ёлкин.

Игната удивили решительные люди, бегущие им наперерез. Эти нашли бы применение своей удали. Кто-то из бегущих мужчин кричал, показывая в их сторону рукой:

– Яшу ни за что избили!

– Да у них свадьба! – проезжая мимо толпы на большой скорости, заметил Ёлкин.

– Только бы успеть выскочить на дорогу с острова.

– Тогда гони! – оглядываясь на людей, посоветовал Игнат. У самого по спине пробежал холодок.

– Вывези, милая, – хотя опасность осталась позади, скрежеща зубами, тая плутоватую улыбку, рассматривая бегущих мужчин, кивая кому-то из них головой, Ёлкин искоса посматривал на Игната. Вцепился в руль с такой силой, будто бы взял на себя часть непосильной ноши машины.

Колёса выбрасывали из-под себя песок. Буксуя, машина выскочила на настланную дорогу, ведущую дальше на сушу. Игнат только теперь увидел на крыльце украшенного цветами дома невесту и жениха. Там, вокруг них, всё кружилось, пело и плясало – гуляла свадьба.

– Ну и шустрый ты, Ульянович, – удивлялся прыти Ёлкина Игнат.

– Это ты интеллигент. А мне машину спасать надо.

– А без меня уехал бы? – спросил Игнат.

– Ты-то не машина. Отлежался бы в больнице – и снова здоров,– потешался Ёлкин анекдотичному случаю.

– Не юли! Ты же мужик. Вдвоём бы отбились.

Ёлкин посмотрел на него внимательно, видимо, оценивая ответ.

– Как бы легла твоя карта, я не знаю. Сейчас твоя масть, – Ульянович радовался своему хитро составленному ответу. Чувствовал, что сюрприз для Игната преподнести ему удастся.

Всё осталось позади, но колени у Игната дрожали. Нервы. Было бы обидно, если бы попали в историю.

Деревня на островах, сваях над водой, части которой между собой соединялись деревянными мостами, осталась в памяти Игната своими контрастами: непревзойдённое мастерство и сказочное творение рук человеческих с одной стороны и бесшабашная удаль, помешанная на случайных забавах, с другой.

– Ульянович, обратил внимание на магазин? Какие резные фигуры из дерева украшают вход в него?!

Чувствовалось, что Игнат очень жалеет о нелепом недоразумении, из-за которого не удалось заглянуть внутрь магазина, а там, внутри, обязательно должен быть резной интерьер и только под стать ему товары.

– Я не хочу, чтобы после "гостеприимного" посещения наши фигуры тоже стояли у входа, – озабоченно проговорил Ёлкин. Решил использовать бытующую на этих островах легенду под только что случившиеся с ними обстоятельства таким образом, чтобы она ожила и запомнилась Игнату в лицах и действиях, с переживаниями сегодняшних участников.

– Так что, все эти резные деревянные мужики побывали у них на свадьбах? –

непроизвольно вырвалось у Игната.

– Не успел бы вскочить в машину – местные умельцы уже тесали бы из дерева твой профиль, – съязвил Ёлкин.

А перед глазами Игната ещё стояли мосты и резные купола теремов, нарядно одетая публика, радостные лица женщин и мужчины в белых рубашках, которым, как предполагает Ёлкин, хочется размяться, отвести душу в кулачных боях.

– Часто на свадьбах дерутся? – решил сосчитать. – Сейчас вычислю – у входа четверо, на завалинке у входа тоже сидят по два. Восемь свадеб и ни на одну меньше.

– Не считай, арифметики здесь мало. Селение большое, свадьбы справляют часто, иногда по две в один день, да не всех напоказ выставляют, – усмехнулся Ульянович.

– А что так?

– Если бы нас перехватили, думаешь, мы бы сидели рядом с магазином? – с усмешкой спросил Ёлкин.

– При худшем исходе – конечно, – Игнат не допускал мысли, что с ними вообще могло приключиться такое несчастье.

– Это было бы при лучшем исходе. В наших обстоятельствах кормили бы мы рыб на глубине, и никто никогда бы не догадался, где и как наши души нашли свой покой,– рисовал невесёлую картину Ульянович.

– По машине нашли бы. И не такое распутывают.

– Зря надеешься – машина легла бы рядом, – специально дополнил мрачную картину Ёлкин.

– Ты-то откуда знаешь?

– Я с их порядками знаком. Традиция. Свадьба без развлечения – пустое веселье, – как о пустячке говорил Ёлкин. – Мы для них чужаки, самый подходящий для забавы объект.

– А как же мы назад поедем? Они же будут гулять три дня! – теперь уже Игнат испытывал нервы Ульяновича.

– Я всегда хожу договариваться, шутить в этих местах любят все, – проговорил Ёлкин. – Очередной беседы нам не избежать, без неё по мосту обратно можно и не проехать. Каверзы подстерегают здесь на каждом шагу. Не будь тебя – в историю не попал бы!

– Судя по всему, веселятся здесь до упада, сегодня уже начали. Хотелось бы посмотреть глазком на такую необычную свадьбу.

– Деньги взял с собой на подарок? Можно сходить поздравить молодых, – предложил Ёлкин.

Тут же к Игнату пришла другая, более важная забота. Спросил:

– А машина?

– Ты прав. Обратно поедем в объезд. Дорога дальняя, пыльная. Придётся набросить на возвращение ещё часов пять-шесть.

Это решение Игнат нашёл более подходящим, поэтому в унисон пошутил:

– Это лучше, чем стоять памятником у входа в корчму.

Не успели расположиться, поставить у озера палатку, как к ним подошли из той же деревни молодые люди.

– Командир, жена рожает, в больницу нужно срочно везти, – обратился один из парней к Ёлкину, чувствовалось, что эта встреча у них была не первой.

Игнат смотрел на реакцию Ульяновича.

Этот визит был так не ко времени, ломал запланированный отдых, поэтому Ёлкин посоветовал:

– Раз все водители на свадьбе, возьмите машину из соседней деревни.

– Те тоже на свадьбе. Время, – говорили парни, показывая на часы.

– Собираемся, – решительный тон Ульяновича вызвал у пришедших к нему мужчин уважение. Сложили палатку, уложили вещи.

В деревне их ожидали. Пригласили в избу. Силой усаживали за стол, пока не вмешались приехавшие с ними парни. Казалось, кроме веселья публику ничто другое не волновало. Под музыку кругом всё кружилось и плясало. Игнат обрадовался, думал: "Водка проскочит мимо", но не тут-то было – поднесли по рюмке.

– Штрафные, гранёные стаканы налить им! – слышались весёлые голоса – на свадьбе нужны были клоуны.

– Я шофёр, – Ёлкин отстранил стакан ладонью.

– Я не пью, – тоже отказывался Игнат. Чтобы не приставали с угощением, пояснил:

– Разыгралась язва.

– Мы коллеги, у меня подруга тоже язва, – к нему лез брататься с рюмкой в руке мужчина.

– Это надо! Украинский "спотыкач" не уважает, пить не хочет, – удивлялся невиданному случаю на свадьбе шафер.

– Пить не буду, – твёрдо повторил Игнат, запах водки был неприятен. За волнениями совсем забыл, что попал на свадьбу – отказываться пить за здоровье молодых нетактично и будет воспринято превратно.

Лучше бы он не произносил этих слов, потому что тут же подскочил вёрткий человек, бегал вокруг.

– Это не наш, чужой. Что тебе здесь надо? – подступал к Игнату мужчина. Размахнулся, чтобы ударить.

Игнат вспомнил уроки на секции бокса, поэтому видел его замедленные движения и резко уходил от удара – убрал голову в сторону. Рука ударила сзади стоящую женщину.

– Пётр! Твою жену бьют! – не разбираясь, кричал из-за стола любитель зрелищ, сам смотрел внимательно – хотел увидеть драку. Когда заводила снова полез драться, Игнат резко присел. И все удары пришлись по воздуху. Споткнувшись об Игната, скандалист, падая, ухватился за одежду женщины. Упали на пол они вместе. К ним подскочил муж. Гармонист тут же заиграл вальс. Всех захлестнуло веселье – кругом подпевали и плясали.

– Свой это, мой сосед, – успокаивал Ёлкин, старался оттеснить от Игната всех любителей угощений. А их, в одной руке рюмка – для себя, во второй стакан – для гостя, накапливалось всё больше и больше, выстраивались в очередь. Кто-то, подбадривая, руководил затеей:

– Пусть помнит наше гостеприимство.

– Видишь, в роддом едем. Чего руки распускаешь? Всегда нас позоришь. Не можешь себя вести прилично. Вас таких трое, а люди подумают – в селе одни хулиганы, – подошёл к скандалисту отец будущего ребёнка.

Тот сразу принял виноватый вид, отскочил в сторону.

– Не пришлось у озера на природе – пей здесь. Иначе нельзя, не отпустят. День сегодня такой выпал – пить, – предупредил Ульянович.

Один стакан Игнат выпил. Кроме дурного запаха, ничего не почувствовал. От злого привкуса всего передёрнуло. Глядя на него, остальные со своими стаканами расходились, разочарованно повторяя:

– Слаб герой, слаб...

– Я знаю тебя, ты из-за Ошмян, там все такие, – не унимался, вертелся около него драчун.

Чтобы избавиться от собеседника, отвлечься от картины веселья на свадьбе, уйти от ненужного разговора, Игнат вышел из избы, с удивлением рассматривая резные дворы. Среди обычных домов их было не мало.

У одного дома над окном красовался петух. Золотистые крылья приготовились к драке, напоминали сцены петушиных дворовых боёв. Немного прошёл и, когда солнечный луч упал с лица смеющейся красавицы, как будто закрывающей ставни терема, в удивлении остановился. Игнат был поражен творениями рук жителей этого местечка, расположившегося на островах и дубовых сваях. Шёл, рассматривая резных зверей на воротах дворов.

– А это символ, герб вашего городка? – показывая на купол стоящего над водой дома, спросил Игнат сопровождавшего его мужчину. К куполу цепями была прикована лодка, будто воссоздавая геральдическое прошлое местечка.

– Однажды шутники в ночь на Ивана Купалу затащили туда лодку. Так там и осталась, – ответил сопровождающий Игната человек.

– Чудо-выдумка, ведь никто до такого за всю историю не додумался, а здесь всё наяву, – радовался Игнат смышлёности в забавах жителей села. Эти слова произвели на мужчину впечатление, вспоминал:

– Хозяин дома весь день ругался, когда утром обнаружил свою лодку, примкнутую цепью к куполу. Ходил и у всех спрашивал совета: "Как теперь мне снять её с такой высоты?"

– Что в ответ? – спросил Игнат.

– Сочувствие, – засмеялся мужчина. Отовсюду от шутников слышал:

– У нас не село, а дом советов. Без крана не снять, а кран всю резку, фигуры на крыше сломает, да и по мосту сюда вовсе не пройдёт, жди зимы.

– А что зимой? – спрашивал хозяин.

– Для крана будешь готовить по льду дорогу, может быть, проезжий крановщик за угощение согласится на такую работу, – смеялись люди.

– Если бы знать, кто это сделал, я бы заставил его опустить лодку на воду, да так, чтобы крыша целой осталась – такую резьбу мне больше не осилить, – с каждым днём всё больше расстраивался хозяин.

– Как туда затащили такую громадину, что никто из жителей не видел и ничего не слышал? – не верил Игнат.

– Почему никто? – удивился мужчина.

– Это кто-то свой из жителей городка? Уже известно или только предполагаете? – живо заинтересовался Игнат. Чтобы вызвать собеседника на откровенность, говорил.

– Хочу познакомиться, поговорить с художником и мастерами. Отыщу в городе им заказ.

– Кто это делал, тот и видел, и слышал,– ответил сопровождающий, усмехаясь, будто что-то не договаривал.

Игната ответ раззадорил, сразу появились сомнения:

– Не может быть, чтобы не было никаких звуков.

– Всех занимало видение водяного, всё село сбежалось к берегу, – вспоминал мужчина ночь на Ивана Купалу.

– Что-то ещё случилось?

– В ту ночь в воде вблизи и вдоль берега быстро перемещались огни. Все бросились к воде. Смотрели на их перемещение. Привели детей. Все рассматривали невиданное чудо, – говорил мужчина.

– Озеро стало прибежищем загубленных душ. Вот по ночам и появляются странные видения, напоминают палачам о неизбежной расплате, – вспоминая историю, рассказанную Ёлкиным, загадочно произнёс Игнат. Рассматривая плескающуюся серебром ширь вокруг сказочного городка, спросил: – Вы-то верите? Может быть, были даже участником или свидетелем жестокости?

– Я тоже думаю, что к чуду в ночь на Ивана Купалу причастны сторонние силы, – согласился мужчина. Говорить о прошлом не хотел.

– Утопленники? – вопросом Игнат хотел проверить слова Ёлкина, услышать хотя бы какое подтверждение.

– Про утопленников не знаю, а вот в кулачных боях участвую, – вспоминая, заметил мужчина.

– Стенка на стенку?

–Лишь бы размяться – здесь все свои.

– В ту ночь, наверное, что-то вы видели, утаиваете, – пытливо смотрел на собеседника Игнат.

– Мало ли что померещится в полночь. Вон фигур сколько, а за каждой свой скульптор – человек, – напомнил мужчина, как будто было о чём умалчивать ему в разговоре. – Жуть в темноте вырастает в сотни раз.

– Не боитесь, живёте рядом, – рассуждал Игнат.

– Все свои, вот и не отпускают отсюда. Здесь всё моё, – вдумываясь в смысл слов, говорил мужчина.

– Родные места не отпускают, – за него решил для себя Игнат.

– Если бы рядом был родной человек, с которым была бы крепко связана память об этих местах, податься можно и в другие края. Одному мне никак, там от тоски можно зачерстветь или раскиснуть. Без родных мест одному мне не выстоять, не приобрёл я нужную хватку.

– Что так? – спросил Игнат.

– Всё моё должно быть со мной и всегда рядом, помогать, – пояснил мужчина.

– Может быть, в озере водится рыба особой породы, – не отвлекаясь, высказал предположение Игнат.

– У нас тоже появилось такое подозрение, – заметил мужчина.

– Сколько длилось представление? – Игната заинтересовал необычный случай, свидетелем которого стало село у самой воды.

– Долго. Мы прыгали через костёр. Звали на веселье. Играли с ними в камушки, – улыбался мужчина случаю.

– Когда бросали в них камушки, они скрывались? – спросил Игнат.

– Долго не было. Потом возвращались, – вспомнил мужчина. – По всему они играли с нами.

– В такой суматохе услышать что-нибудь было просто невозможно, – Игнат высказал своё мнение.

Сомнения Игната спутнику не понравились, поэтому, подводя итог всем предположениям, твёрдо сказал:

– Никто ничего, кроме гама на берегу, не слышал.

– Найти озорников проще простого – организовать праздник по случаю спуска на воду лодки. Приготовить достойное угощение, кто умудрился проделать эту работу ночью, днём ему лодку обратно опустить на воду ничего не стоит – обязательно возьмётся за эту работу.

–Обещали деньги – охотников не нашлось. На такую высоту забраться мог только храбрый человек, – возразил мужчина.

Игнат пытался разгадать загадку.

– А почему не воспользоваться услугами драчунов? – поинтересовался.

– Они наотрез отказались от такой работы. Наоборот, предложили поправить лодку. На новые цепи даже деньги собрали, – сказал мужчина.

– Если они так искусно работают на высоте, почему бы им не опустить лодку на воду? – догадываясь, усмехнулся Игнат.

– Тогда зачем надо было её так бережно поднимать, что в ночи среди веселья, когда вокруг были люди, никто не услышал никакого подозрительного шума, даже шороха? Они-то не чародеи, – мужчина подвёл итог вопросом, в котором была скрыта причина случая.

– Неужели её утром тихо подняли из воды? – не верил Игнат, что такую громадину можно забросить на крышу быстро, как пушинку.

– Раньше всё проделали. Когда все стали расходиться, увидели в свете костра приготовленное в ночь к празднику чудо. Вот это был сюрприз – все бегали по домам, осматривали свои крыши, искали на них такое же. Успокоившись, смеялись, от души поздравляли хозяина с подарком,– вспоминал мужчина случай.

– Я никак не могу понять, как такую работу можно сделать незаметно и тихо под носом у людей? Как лодка оказалась на крыше? – всё больше удивлялся Игнат.

– Никто до сих пор не представляет, как это случилось, – мужчина в разговоре тоже старался с помощью Игната разобраться в происшествии той ночи.

– Кого не было на веселье, те и затащили лодку, – рассуждал Игнат, в догадке был уверен.

– Не было драчуна и ещё двоих, так они в обед уже спали на сене, проснулись только утром, – смеялся мужчина.

– А кто делал геральдику, общую композицию на крыше? – спросил Игнат. Для него был очень важен ответ.

– Они втроём. Передвинули лодку ближе к куполу, встраивали в интерьер, – вспоминал мужчина.

– Лодку снимете? – поинтересовался Игнат.

– Спаси нас от греха! Это для нас здесь рождённое, – заметил мужчина в страхе.

– Трогать нельзя.

Игнат видел, как к ним с рюмкой и полным стаканом такого же, только что выпитого им на свадьбе, угощения с весёлой улыбкой приближался радостный человек. Игнат на этот раз не растерялся, подошёл, обнял его за плечи и проговорил ласково:

– Угощайтесь, дружище, я только что выпил. Скоро допьют всё, что есть в озере, как бы вам не опоздать.

– Да?! – переспросил в удивлении мужчина. Интерес к Игнату у него тут же пропал, и он, о чём-то думая, присел к забору.

– Красота души – и такая в ней неразбериха... Что и отчего это у вас? – спросил сопровождающего Игнат.

– Наши места славятся хлебосольством, выражение души, не обращайте внимания. А, этот человек? Контуженный, из голубых касок, любит забавляться, – обратив внимание на мужчину, ответил тот. – Эхо войны нашу землю не покидает.

Вразумительного ответа Игнат не получил. Для себя отметил: "Здесь каждый мудрец". Ещё один вопрос остался на потом. Интересные приключения в этом путешествии окончательно сформировали у него единство души и окружающего его мира. С этой поездки даже странные поступки людей воспринимал естественно.

Торопливый отъезд лишил Игната других свадебных эпизодов. А удивляться, как видел, было чему.

Так и осталось для Игната загадкой, каким образом в Суше совершилось чудо в ночь на Ивана Купалу. После разговора с мужчиной очень сомневался, что такое происшествие под силу только рукам человеческим. Для него всё в тот момент перепуталось, готов был поверить в любые таинства.

– Я так рад нашему знакомству! – махал всем рукой Игнат при прощании.

В этой поездке почувствовал, что стал другим, его кругозор изменился, стал богаче. Отсутствие музеев, картин знаменитых мастеров не беспокоило – проживая от них вдали, полюбив и посещая затаённые уголки родного края, рос духовно, ведь находился среди картин живой природы, не уступающих творениям знаменитых художников, и менял их по своему желанию от перелеска к перелеску, от водоёма к лесу. В городе такой роскоши себе позволить не мог – её там просто нет.

Но всё же иногда Игнату хотелось увидеть мгновение жизни, впитавшей в себя всё многообразие красок. Такую роскошь могли предоставить полотна знаменитых художников. Увидеть жизнь родной природы ему помогли годы учёбы в городе геройства и славы – Ленинграде.

Поэтому позже, посещая по казённым делам этот город, чтобы безвозвратно не пропали прошедшие там годы учёбы, Игнат считал для себя обязательным посетить Эрмитаж, Русский музей, академический театр оперы и балета и другие знаменитые места исторического города. Стоя в залах, восхищался, как могли мастера из всего многообразия выхватить миг жизни, чтобы воплотить его в своей работе так, чтобы люди любовались и простаивали около таких произведений долгими часами. Но всё равно он оставался при своём мнении – окружающий его мир намного богаче выставочных залов и музейных редкостей. Ведь судьёй при оценке является его родной край. Возражая, кто-то спросил:

– Событие в мгновении – разве не талант провидца?

Игнат сразу же на послышавшуюся реплику нашёл ответ:

– Кисть художника передаёт лишь мгновение из всего разнообразия. Природа же одаривает собой в цепи постоянного развития: сейчас лишь бутон – мгновение под солнцем – и сразу играющий красками цветок.

Для Игната жизнь представилась картинной галереей. Каждое полюбившееся и посещаемое им место родного края было как выставочный зал.

У порогов.

За повседневными делами сиюминутные впечатления отодвигались, прессовались в памяти, уступали место новым. Только не выходила из головы поездка на озеро Кривое. Больше таких мест в округе Игнат не встречал. Хотя, кроме приключений на свадьбе в Суше, ничего тогда не нашли, но село на островах не забывалось.

Спустя некоторое время зазвенел телефонный звонок:

– Приглашаю на лов крупного голавля на каменистых перекатах, – раздался бодрый голос неутомимого Ёлкина.

Вспомнив их предыдущую поездку, Игнат засомневался в надобности этой. Всё же Ёлкин уговорил. Особенно соблазнительно подействовали слова:

– Украшение к праздничному столу – двухкилограммовый голавль – тебе разве помешает?

– А это не рыбацкие шуточки? – соглашаясь поучаствовать в таком мероприятии, всё же спросил Игнат.

–У меня промахов не бывает, – ответил Ёлкин. Его тон говорил, что такая добыча является в его поездках постоянным и обыденным делом.

После работы запаслись всем необходимым и направились на вечернюю рыбалку. Прибыли к месту лова в сумерках. Машину оставили рядом в карьере.

– Закрой машину, мало ли что, – предупредил Игнат.

– Никто её не тронет, – беспечно ответил Ульянович. Занялся своим любимым делом.

Он был опытным рыбаком, и скоро леска натянулась, изогнулось удилище, даже задрожала рука рыболова – большой голавль тащил Ёлкина на глубину, мотаясь у дна из стороны в сторону, старался сорваться с крючка. Ульянович крикнул:

– Помоги!

Игнат бросился с сачком на помощь. Перед его глазами – вываживание рыбы из стороны в сторону.

– Вот это экземпляр! – радовался Ульянович, подтаскивая голавля ближе к берегу. Протянул руку за сачком и только опустил его в воду, как тут же в метре перед сачком – безудержный плеск, энергичный рывок, голавль вывернулся над водой, ещё раз-второй рванулся, ударил по воде хвостом и с оторванным крючком ушёл на глубину.

– Почему не помог? Ты же видел, что я с трудом подводил его к берегу, – сердился Ёлкин.

– Если бы я подбежал раньше, он сорвался бы на глубине, и мы бы его вообще не увидели.

– Всё равно не помог, – стоял на своём.

– Гарью пахнет, – втягивая воздух, обеспокоено сказал Игнат. Чтобы определить,

откуда идёт запах дыма, поворачивал в разные стороны голову.

– Жгут солому, – предположил Ульянович.

Бросились к машине. В темноте их ожидала странная картина. Увидели по контуру карьера горящие угли, а наверху, по центру догорал костёр.

– Костёр разбросали. А ты говорил – место здесь тихое, – недовольно бурчал Игнат.

– Как мы не заметили такой огонь? – недоумевал Ёлкин.

– Мы здесь не одни, – предупредил Игнат. В стороне слышались шаги.

– Представляешь, если вокруг загорится сухая трава?

Он только прикинул меру опасности, а воображение уже рисовало Игнату картину подступающего огня. Ему стало нечем дышать, стелящийся дым выедал глаза. Бросился наверх тушить огонь. Луна бледно освещала путь. К удивлению, наверху лишь догорал сноп соломы. Но они ведь видели, как только что здесь горел костёр, высоко вверх пламя выбрасывало снопы искр, трещали ветки.

Оглянулся: вода на перекатах вспыхивала пламенем их костра, смешивалась с лунным светом. От созерцания оторвали шорохи в стороне. Из кустов за всем происходящим кто-то внимательно наблюдал. Игнат спросил:

– Кто вы?

– Понаехали, ногу поставить негде, – послышался недовольный голос. Силуэт мужчины качнулся и исчез.