Текст книги "Москва еврейская"
Автор книги: Лев Клячко
Соавторы: Дмитрий Фельдман,Самуил Вермель,Алексей Саладин,Петр Марек,Осип Рабинович,Александр Кацнельсон,Юлий Гессен,Иван Белоусов,Онисим Гольдовский,Маргарита Лобовская
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 39 страниц)
Необходимость утилизировать этот период службы для практической деятельности выступит еще рельефнее, если примем во внимание, что солдаты уходили на покой, прослуживши четверть века и потерявши на этой службе лучшие свои годы. Солдат выходил в отставку уже в том возрасте, когда в борьбе за существование легче удержать за собою раз занятое экономическое положение, чем создать себе новое. Лишь благодаря своевременной предусмотрительности устранялась перспектива беспомощной старости, и в большинстве случаев при выходе на волю солдату уже не приходилось начинать свою практическую деятельность с азов. Жизнь после отставки текла по старому руслу, с тою лишь разницею, что отставной был хозяином своего времени и мог посвящать его исключительно своим личным интересам. Но надо заметить, что когда мы говорим об отставных солдатах, то мы имеем в виду царствование Александра II. При Николае I во внутренних губерниях почти не было еще отставных солдат, так как рекруты первых наборов стали выходить в отставку лишь в последние годы царствования Николая. К счастью, класс отставных образовался уже при Александре II. Мы говорим: к счастью, ибо законодательство Николая отказывало этому классу в праве жительства вне черты оседлости. Право оставаться на жительстве во внутренних губерниях, т. е. в местах прежней службы, постепенно признается за отставными уже при Александре II[381]381
См.: Мыш М. И. Руководство к русскому законодательству о евреях // Восход. 1890. Кн. 8. Приложение. С. 196.
[Закрыть]. Лишь благодаря этому переход от службы к отставке не был связан с резкими переменами в жизни и солдат мог оставаться на старом пепелище при прежних своих занятиях.
Мало-помалу отставные николаевские солдаты со своими семействами приписываются к мещанскому сословию великорусских городов и образуют здесь коренное еврейское население. В больших городах приписка к мещанству была сопряжена порою со значительными материальными затратами, и это обстоятельство побуждало многих выбирать для приписки мещанские общества незначительных городов. Многие отставные солдаты, проживавшие в Москве, становились мещанами гор. Подольска, Бронниц и даже таких городов, которые не входят в состав Московской губернии; впоследствии это обстоятельство роковым образом повлияло на судьбу многих солдатских семейств, живших в Москве. Но пока еще рано говорить об этом.
Если до сих пор мы главным образом обращали внимание читателя на общие условия жизни и деятельности солдатского населения внутренних губерний, то мы это делали потому, что все означенные условия остаются в силе и относительно населения Москвы. Но нарисованная нами общая бытовая картина недостаточно иллюстрировала бы жизнь московских солдат в описываемый нами период, если бы мы оставили без внимания местные условия и события, т. е. то, что составляет историю местного населения до 1865 г.
Но эта история будет нам понятна лишь в связи с историей московского гетто, имевшего громадное влияние на общественную и культурную жизнь местного еврейского служилого сословия.
Илья Кунин
ЕВРЕИ В МОСКВЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVII века [382]382
Впервые опубликовано: Еврейская старина. Т. 6. СПб., 1913. С. 96–101 . – Ред.
[Закрыть]
В 80-х и 90-х годах прошлого века московская Купеческая управа издала в девяти томах «Материалы для истории московского купечества». Эти «Материалы», несмотря на большую ценность сведений, заключающихся в них, до сих пор почти совершенно не привлекались историками к научной разработке. Все документы касаются истории московского купеческого населения XVIII и XIX вв.; исключение составляет 20-е приложение к I тому, в котором напечатаны две переписные книги московской Мещанской слободы, относящиеся к XVII в.: одна – к 1676 г., другая – к 1684 г.
Известно, что Москва в допетровское время делилась на сотни и слободы. Как сотни, так и слободы образовывались или людьми одной и той же профессии (например, Бронная, Басманная, Хамовная, Гончарная слободы, Мясницкая, Кожевницкая, Суконная сотни), или людьми одинакового происхождения: Немецкая, Мещанская слободы.
Мещанская слобода имеет следующую историю. После продолжительной войны с Польшей при Алексее Михайловиче в Московское государство попали многие вольные и невольные выходцы из Польши, Литвы и из Прибалтийских губерний. Одни вышли «собою» на государево имя, другие были взяты в плен «всяких чинов людьми», а многие были взяты к Москве по государеву указу. Одни свободно селились в русских городах, и главным образом в Москве, другие становились холопами тех, кто их «полонил» или кому они были проданы, и освобождались частью после смерти своих хозяев, частью «по указу великого государя».
После мира 1667 г. часть польско-литовских выходцев возвратилась на свою родину, но в Москве, судя по первой переписной книге, осталось еще много мещан; да и из тех, которые вернулись на родину в 1667–1668 гг., 80 человек вновь выехали «на государево имя к Москве». Из этих-то «польского и литовского народу мещан», как их источники называют, и была образована в 1670–1671 гг. Мещанская слобода. До нас не дошел или по крайней мере до сих пор не напечатан указ правительства о выделении мещан в особую слободу, но дата основания слободы точно устанавливается «памятью» (справкой), посланною из земского приказа в Малороссийский[383]383
Малороссийскому приказу, ведавшему делами мещан Юго-Западной Руси, была, по-видимому, поручена и организация Новой Мещанской слободы в Москве, но ведал слободою впоследствии Посольский приказ.
[Закрыть]. «Память» эта послана по поводу челобитной «Московских черных сотен и слобод тяглых людей» (23 сент. 1671 г.), в которой они просят не выводить из их слобод и сотен приписанных к ним мещан. В этой челобитной они и указывают год основания слободы: «В прошлом-де во 179 (1670/71) г., по указу великого государя, велено за Стретенскими вороты строить мещаном новая слобода»[384]384
Дополнения к Актам историческим, относящимся к России. Собраны в иностранных архивах и библиотеках и изданы Археографическою комиссиею Т. VI. СПб., 1857. С. 183.
[Закрыть].
Что среди военнопленных, уведенных из Литвы и Польши в Московское государство в 1654–1655 гг., было немало евреев – мы знаем из двух законодательных актов. В царском указе от 7 марта 1655 г., на имя Богдана Камынина в Калуге, повелевается: «Литовских людей и жидов, которых прислали в Калугу боярин и воевода кн. Алексей Никитич Трубецкой с товарищи, сто осемь семей, да три вдовы, одиноких 21 челов., и которых пришлет изо Брянска кн. Федор Волконский 92 человека, да тюремных сидельцев три человека – из Калуги послать в Нижний Новгород по весне, по первой полой воде, в судах Калужан посадских и всяких чинов людей. А государева жалования тем литовским людям и жидам в дорогу на корм велено дать на месяц: семьянистым по шти денег, одиноким по 4 деньги человеку на день из таможенных доходов»[385]385
Полное собрание законов Российской империи / Изд. 1-е. СПб., 1830. Т. I. № 148.
[Закрыть]. Другой указ относится к 1667 г., когда в силу Андрусовского мирного договора между Россией и Польшей пленные отпускались на волю с обеих сторон. В 11-м пункте этого договора говорится: «И жидов тех, которые в веру русскую не крещены, всех с женами и детьми и с животами их, никого не тая и к заставанию не принуждаючи, доброю верою в сторону его королевского величества и Речи Посполитой взволить и выпустить его царское величество укажет, – и которые б из них похотели в сторону его царского величества добровольно остаться, то им вольно имеет быть».[386]386
Там же. № 398.
[Закрыть]
Из этих-то евреев, которые «похотели остаться» в Москве, некоторые поселились в новообразованной Мещанской слободе. Как мы уже сказали, материалом для изучения истории Мещанской слободы служат две переписные книги. Первая книга, от 1676 г., дошла до нас не совсем полной: содержа полное число дворовых мещан, она прерывается при перечислении мещан бездворных-подсоседников. По этой книге в Мещанской слободе живут два дворовых еврея и один бездворный. Первый – Матвей Григорьев, от которого пошла фамилия Евреиновых.
Вот какие сведения о нем дают обе переписные книги: «Матюшка Григорьев, еврей, у него сын Петрунька, да у него же брат его родной Федка Григорьев, родиной Мстиславля города; в прошлом во 163 (1655) г. взяли его служилые люди и на Москве отдали Гостиной сотни Кирилу Волосатому, и жил у него 15 лет и освобожен от него, по указу великого государя, в прошлом во 176 (1667/68) г., и из Посольского приказу отослан был с памятью на житье в Новомикитцкую слободу; и в прошлом во 179 (1670/71) г. взят он по указу великого государя в Новомещанскую слободу без поручной записи, а торгует он в овощном ряду; а двор ево мерою: длиннику 20 саж., поперек по воротам 10 саж., в заднем конце тож»[387]387
Найденов Н. А. Материалы для истории московского купечества. М., 1883. Т. 1. Прил. 2. С. 11.
[Закрыть]. Вторая книга, от 1684 г., к этим данным добавляет: «Матвей Григорьев, еврей, земли длиннику 20 саж., поперек по воротам 15 саж., в заднем конце тож; родина в книгах Данилы Воробина[388]388
Ссылка на первую переписную книгу, которую составлял чиновник Данило Воробин; см. там же, стр. 1.
[Закрыть]; служил он во 182 (1674) г. в мещанских старостах, а во 186 (1678) г. в мещанских кружечных дворах[389]389
Учреждение для продажи казенного монопольного вина.
[Закрыть] головою, и в том же году взят в Гостиную сотню и от того числа с мещаны служб не служит и тягла не платит»[390]390
Найденов Н. А. Материалы для истории московского купечества. Т. I. Прил. 2. С. 78.
[Закрыть]. О детях Матвея Григорьева известно, что сын его Яков содержал шелковую фабрику, был советником Мануфактур-коллегии, затем вице-президентом и президентом Коммерц-коллегии[391]391
О детях Матвея Григорьева – Якове, Андрее и Иване см.: Забелин И. Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы. М., 1891. Т. II. СПб. 1250, 1252, 1257 и др.
[Закрыть].
О другом еврее переписные книги говорят следующее: «Во дворе Андрюшка Лукьянов, еврей, Дубровны города; в прошлом во 163 (1655) г. вывезли ево боярина кн. Якова Кудентьевича Черкаского люди, и жил у боярина во дворе по 171 (1664) г., а после ево боярской смерти отпущен на волю и жил в тягле в Казенной слободе небольшое время, и в прошлом во 179 (1671) г. по указу вел. государя взят он в Новомещанскую слободу без поручной записи, и торгует в шелковом ряду; а двор его мерою: длиннику 20 саж., поперек по воротам 10 саж., в заднем конце тож»[392]392
Найденов Н. А. Материалы для истории московского купечества. Т. I. Прил. 2. С. 11–12.
[Закрыть]. Через 8 лет в переписной книге 1684 г. о нем же читаем: «Андрей Лукьянов, земли: по воротам 10 саж. с аршином, в заднем конце тож, длиннику 20 саж… служил он во 183 (1675) г. на мещанских кружечных дворах головою, а во 186 (1678) г. взят он в Гостиную сотню и от того числа с мещаны служеб не служит и тягла не платит».
Кроме этих двух евреев, имевших дворы в Мещанской слободе, в том же, 1676 г., судя по второй переписной книге, там жил еврей бездворный, о котором первая книга вследствие упомянутого дефекта в исчислении бездворных мещан ничего не говорит. Мы узнаем только, что он ко времени переписи 1684 г. так и остался бездворным: «Лучка Григорьев, еврейской породы, и свобода ево написана в бездворных книгах письма и меры Данилы Воробина, во 185 (1676) году; у него сын Ивашко 14 л.; тягла платит по 6 алтын по 4 деньги».
В 1684 г., как видно из второй переписной книги, к указанным двум дворам прибавились еще 8 еврейских дворов. Один из них был занят Федором Григорьевым Евреином, который в 1676 г. жил со своим братом Матвеем и теперь занимал самостоятельный двор длиною 21 саж., шириною по воротам 10 саж., в заднем конце 10 ½; «у него сын Данилка ½ г.; тягла платит по 2 гривны»[393]393
Там же. С. 78, 79, 113.
[Закрыть].
Остальные 7 дворов заняли евреи, вновь поселившиеся в слободе. Для краткости данные о них можно представить в следующей таблице;
| Имя[394]394
Там же. С. 78, 79, 85, 95, 96, 100. [Закрыть] | Родина | Положение до вступления в Мещанск. слободу | Год вступления | Промысел | Подать | Дети мужск. п. | Площ. двора |
| Федор Иевлиев | Быхов | Служил при дворе у думного дворянина у Прокоф. Кузм-ча Елизарова | — | Лавка и сенница в Мещ. слободе[395]395
См.: Забелин И. Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы. Т. II. СПб. 1220. [Закрыть] | рубль | Митка 10 л., Ивашко 3 л. | 20x10 |
| ДавыдТимофеев | Могилев | Служил во дворе у бояр, у кн. Юрия Алексеевича Долгорукова | — | Торгует красным питьем | по 5 алт. | — | 20x5 |
| Степан Иванов сын Кольев | Дубровна | Служил у бояр, у Семена Ивановича Заборовского | 7189(1680) | — | 8 грив. | Данилко 4 л. | 20x10 |
| Владимир Елисеев с. Израилев | Мстиславль | Служил во дворе у бояр, у Богдана Матвеевича Хитрово | — | — | 4 грив. | сын Алешка 17 л. и брат д воюродный Кир Афанасьев | 20x5% |
| Иван Константинов | — | Служил в дому у бояр, у Богдана Матв-ча Хитрово | 7192(1683) | — | 2 грив. | — | 20х10 |
| Яков Самойлов | Дубровны | Служил во дворе у Дмитр. Ив-ча с. Рогозина | — | — | 2 грив. | зять и дети живут отдельно, см. № 7 | 20х7¾ |
| Семен да Иван Яковлевы и зять их Павел Степанов | — | Пав. Степанов служил у бояр. Васил. Бор-ча Шереметьева | — | — | гривна | — | 20x23 |
Все указанные в таблице евреи при поступлении в слободу дали по себе поручные записи, кроме детей Якова Самойлова. Надо отметить также, что Федор Иевлиев в 1683 г. служил в слободских старостах.
Как видно, все перечисленные мещане «еврейской породы» очутились в Русском государстве также после войны с Польшею и не вступили в слободу раньше потому, что служили при дворах бояр и других лиц. Освобождались они с этих дворов все по смерти своих хозяев, с отпускными записями, которые в то время выдавались – или, вернее, брались – для обеспечения своей свободы. Только один из этих мещан – Яков Самойлов – освобожден «государским указом». К сожалению, вторая переписная книга менее тщательно регистрировала промысел мещан; это сказалось и на сведениях о наших евреях. Из переписной книги мы узнаем только промысел № 2; о торговле № 1 мы узнаем из Забелинских материалов по гор. Москве.
Самым любопытным фактом из изложенного выше о евреях в Мещанской слободе являются выборы мещанами евреев на высшую должность по слободскому самоуправлению – ответственную и почетную должность старосты. Староста являлся главою слободы, ее представителем во всех ее внешних сношениях, как с правительственными, так и с общественными учреждениями.
Не менее того обращает на себя внимание также и факт взятия мещан-евреев в Гостиную сотню. Гостиная сотня, как известно, была одной из трех групп высшего московского купечества: гостей, гостиной и суконной сотен. Московское правительство пользовалось услугами торговых людей для своих торгово-промышленных и финансовых нужд. Эта служба правительству, в самых своих ответственных и тяжелых функциях, лежала на указанных трех группах. Если служба эта была почетна и сопровождалась некоторыми льготами для купцов, то она для них была и тяжела, отрывая их от собственных дел. Отбывали они службу по очереди, и, чтоб облегчить ее, они постоянно пополняли убыль своих членов, принимая в свою среду самых лучших, богатых и предприимчивых посадских тяглецов, главным образом из московских сотен и слобод. Вторая переписная книга перечисляет 15 тяглецов Мещанской слободы, которые в 7186 (1677/78) г. были взяты в Гостиную сотню. В числе этих 15 человек в Гостиную сотню были взяты и оба еврея, имевшие к тому времени дворы в Мещанской слободе.
Необходимо здесь вспомнить, что все это происходило одновременно с запрещением въезда евреям в Московское государство. Указ 12 сентября 1676 г. запрещает записывать в Большой Таможне Москвы товары евреев, приехавших туда «утайкою», а самих евреев приказывает препровождать в Посольский приказ, вероятно для высылки их из пределов государства: «…для того, – заключает указ, – что по указу Великого Государя Евреян с товары и без товаров из Смоленска пропускать не велено»[396]396
Полное собрание законов Российской империи / Изд. 1-е. СПб., 1830. Т. II. № 662. (Ср.: Регесты и надписи: Свод материалов для истории евреев в России. Т. 2. СПб., 1910. С. 35.)
[Закрыть].
В заключение укажем, что наряду с перечисленными евреями в Мещанской слободе жили и караимы, или, как их источник называет, «краимы». Их было трое: два брата (?) Прокофьевы[397]397
Найденов Н. А. Материалы для истории московского купечества. Т. I. Прил. 2. С. 19.
[Закрыть], Тарас и Василий, и Василий Осипов Краимов[398]398
Там же. С. 43.
[Закрыть]. Все они родом из Шклова (?), все занимаются портным мастерством, поселились в Мещанской слободе в 1671 г., без поручных записей. Тарас Прокофьев в 1667 г. выезжал на родину, но через три года вернулся в Москву; Прокофьевы «взяты к Москве в 1665 г. по указу великого государя»; Вас. Осипов [Краимов] выехал сам «к Москве на государево имя» в 1671 г.
Вот все те немногие, но любопытные сведения о евреях, которые дает изучение переписных книг московской Мещанской слободы последней четверти XVII в.
Дмитрий Фельдман
ЕВРЕИ В МОСКВЕ В XVII–XVIII вв. (по материалам РГАДА)[399]399
Публикуется впервые. Д. З. Фельдман – канд. ист. наук, главный специалист Российского государственного архива древних актов. – Ред.
[Закрыть]
Многонациональность населения была и остается одной из характерных особенностей города Москвы. В течение нескольких столетий здесь останавливались и жили представители различных народов и религиозных конфессий. Память об этом сохранилась до нашего времени в старинных топонимах: Греческая, Грузинские (Грузины), Мещанская, Немецкая, Ордынская (Ордынцы), Панская и Татарская слободы; Английский, Армянский, Крымский, Литовский и Ногайский дворы и др.
Однако если о проживавших или работавших в Москве представителях народов Российского государства или европейских стран уже немало известно ученым, то историю еврейского народа, связанную с московским регионом, особенно на ранних этапах, и сегодня без большой натяжки мы можем назвать «белым пятном». В первую очередь, это связано с почти 60-летним вынужденным перерывом в исследованиях отечественной иудаики, вызванным мотивами идеологического характера. Кроме того, массовое появление евреев (причем некрещеных) в Москве произошло довольно поздно, в середине XIX в., а до этого их проживание здесь было скорее исключением из общих правил. Но тем ценнее и интереснее информация об этом явлении, которая выявлена в различных фондах Российского государственного архива древних актов (РГАДА) и обобщена в настоящей статье.
Упоминания о евреях в Москве в XVII в. из архивных источников очень немногочисленны и разрозненны. Как правило, такие факты связаны с длительным военным противостоянием Российского и Польско-Литовского государств, в результате которого в России оказалась большая масса пленных иноземцев, среди которых встречаются и евреи (в документах XVII в. их именуют «жиды»). Большая часть подобных источников содержится среди документов Разрядного приказа (столбцы Приказного и Московского столов), касающихся управления и состояния г. Москвы и выдачи денег из Разряда разным людям. Тематически данные источники отражают вопросы крещения евреев и выдачи им денег, товаров и других льгот за переход в православие, зачисления на военную службу, перевода пленных евреев в русские города на поселение, а также судебного характера.
Сразу несколько дел 1644–1647 гг. свидетельствуют о судьбе новокрещенки-еврейки Мелании (Маланьи), жены сына боярского рылянина И. К. Клеменова[400]400
Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 210. Разрядный приказ. Приказной стол. Д. 158. Л. 44–45, 53–55; Д. 562, 4.1. Л. 275–277, 282–285, 288, 289, 306–311, 319–322.
[Закрыть]. За переход Мелании из «жидовской» веры в православную ее муж был освобожден от исполнения «городовых поделок» и сбора податей на 10 лет с его поместья, а сама она получила 10 руб. жалованья из Приказа Устюжской чети (1644–1645). В 1646–1647 гг. М. Клеменова находилась в Ивановском монастыре на Ку-лишках «для исправления православной христианской веры». За крещение и «подначальство» в монастыре Мелании были выданы денежная сумма и сукно. После смерти мужа она вновь обращается с челобитной в Разряд за денежным жалованьем.
Ряд материалов Разрядного приказа касается перевода евреев из Москвы в другие города. Одно из дел Московского стола (сохранившееся не полностью) свидетельствует о проходившей в 1658–1659 гг. в Немецкой слободе во дворах немцев переписи «русских, белоруссцев и жидов»[401]401
Там же. Московский стол. Д. 909. Ч. IV. Л. 246–265.
[Закрыть]. После окончания ревизии все выявленные последние были сосланы в г. Астрахань и в Сибирь. Сохранилось также дело по челобитью «иноземца жидовского рода» П. Давыдова 1664–1665 гг.[402]402
Там же. Приказной стол. Д. 970. Ч. III. Л. 162–166.
[Закрыть]. С детства он жил у дьяка Н. Великосельского, а достигнув необходимого возраста, решил записаться вместе с родственниками на службу в казаки Ахтырского полка, для чего просил отпустить его в г. Белгород.
Приведем также несколько примеров различных судебных дел, касающихся евреев. Все они относятся к 1655 г. и иллюстрируют отдельные фрагменты их жизни, связанные с Москвой. Так, в извете иноземца Д. Коробанова[403]403
Там же. Д. 288. Ч. II. Л. 49–55.
[Закрыть] говорится о том, что «выходцы»-евреи А. Вернадский и Л. Якубов были сосланы из столицы в понизовые города, но в пути сбежали назад в Москву. Другой иноземец, дубровенский еврей Я. Исаев в своем челобитье[404]404
Там же. Л. 116–135.
[Закрыть] просит об освобождении его с женой и детьми со двора дьяка И. Степанова, куда он был взят насильно, и о возвращении ему отнятого имущества. Наконец, имеется дело о побеге крещеного еврея Д. Дорофеева с женой от дьякона церкви Харитона Исповедника в Москве Артемия, взявшего его к себе «на житье»[405]405
Там же. Л. 525–536.
[Закрыть].
Таким образом, большинство евреев из перечисленных источников – это служители в домах москвичей, разными путями (чаще всего через плен) попавшие в Россию во время войн с Польшей и Литвой и осевшие в Москве или переведенные в глубь страны. Многие из евреев крестились, так как только переход в православие открывал перед ними какие-то перспективы в дальнейшей карьере в однородной христианской массе. Как правило, проживание в Москве связывалось с крещением. Так, в фонде Приказа Великого княжества Литовского (Литовского приказа) сохранилось одно дело по челобитной виленского еврея Якова Осипова (июль 1657 г.)[406]406
Там же. Ф. 144. Приказ Великого княжества Литовского (Литовский приказ). Оп. 2. Д. 91. Л. 1–3.
[Закрыть], в которой он просил разрешить ему креститься и жить в Москве. Отдельные евреи успешно торговали, т. е. продолжали заниматься своим привычным делом, которое они осуществляли и в Польско-Литовском государстве. Например, в июне 1672 г. из Москвы за границу были отпущены евреи Самоил Яковлев «со товарищи» для покупки венгерского вина[407]407
Там же. Ф. 138. Дела о Посольском приказе и о служивших в нем. On. 1. 1672 г. Д. 10. Л. 1–5. Опубл.: Еврейские купцы в Москве XVII в.: «Дело об отпуске из Москвы в иностранные государства жидов Самоила Яковлева с товарищами его для покупки венгерского вина» 1672 г. июня 5 / Публ. Д. З. Фельдмана// Российский архив. М., 2003. Вып. XII. С. 9–12.
[Закрыть].
Однако в конце XVII в. торговая деятельность иудеев в России была практически приостановлена. Указ царя Федора Алексеевича 1676 г. и последовавший за ним Торговый устав 1677 г. определили: «Которые евреяня впредь приедут с товары утайкою к Москве и учнут являтца и товары свои записывать в Московской большой таможне, тех евреян ис Приказу большого приходу присылать в Посольской приказ и товары их в таможне не записывать для того, чтоб, по указу, евреян с товары и без товаров из Смоленска пропускать не велено»[408]408
Полное собрание законов Российской империи / Изд. 1-е (далее – ПСЗ-1). СПб., 1830. Т.Н. № 662; РГАДА. Ф. 276. Коммерц-коллегия. On. 1. Д. 1737. Л. 1.
[Закрыть]. «Трактат вечного мира между империею Всероссийскою и короною Польскою» от 26 апреля 1686 г. также запрещал еврейскую коммерцию: «…обоих великих государей… торговым людям, кроме жидов… ездить на обе стороны со всякими товары незаказанными…»[409]409
РГАДА. Ф. 276. Оп. 2. Д. 61. Л. 69.
[Закрыть]. Таким образом, евреи официально оказывались временно исключенными из двусторонней польско-российской торговли.
С Москвой связано зарождение одного из известнейших в России родов – рода Евреиновых (Еврейновых), купеческого (в XVII–XVIII вв.) и дворянского (в XVIII–XIX вв.)[410]410
О роде Евреиновых см.: Аксенов А. И., Фельдман Д. З. Евреиновы // Отечественная история: История России с древнейших времен до 1917 года: Энциклопедия. М., 1996. Т. 2. С. 117.
[Закрыть]. Его родоначальниками стали «Матюшка и Федка Григорьевы», происходившие из Мстиславских евреев (отсюда и фамильное прозвище)[411]411
См.: Материалы для истории московского купечества / Сост. Н. А. Найденов. М., 1883. Т. I. Ч. I. С. 208; М., 1886. Т. I. Прил. 2. С. 11; Аксенов А. И. Генеалогия московского купечества XVIII в.: Из истории формирования русской буржуазии. М., 1988. С. 16, 52.
[Закрыть]. Еще в 1655 г. из Белоруссии «взяли их служилые люди и на Москве отдали гостиной сотни Кириллу Волосатому», от которого они были «освобождены» в 1668 г. «по указу великого государя», а в 1671 г. взяты в Новомещанскую слободу. Ф. Г. Евреин еще и в 1684 г. был тяглецом этой слободы, а его брат, будучи более предприимчивым, сначала торговал в Овощном ряду, затем служил «в мещанских старостах» и «на мещанских кружечных дворах головою», что послужило основанием для зачисления его в 1678 г. в Гостиную сотню[412]412
См.: Материалы для истории… М., 1886. Т. I. Прил. 2. С. 11, 78–79; Аксенов А. И. Указ. соч. С. 52.
[Закрыть]. Во время Северной войны, когда другие разорялись, М. Г. Еврейнов сумел разбогатеть, поставляя сукна в армию вместе с управляющим суконными заводами (также выкрестом) И. И. Исаевым[413]413
РГАДА. Ф. 248. Сенат и его учреждения. On. 1. Кн. 5. Л. 748–750; Кн. 10. Л. 732–732 об. См.: Аксенов А. И. Указ. соч. С. 52.
[Закрыть]. К 1720-м годам он становится крупным торговцем и промышленником. Вступив в 1721 г. одним из совладельцев компании Московской шелковой мануфактуры, заведенной по указу Петра I в 1717 г. П. П. Шафировым и П. А. Толстым, он после распада этой компании «по партиям» в 1725 г. становится полным владельцем (с сыновьями) своей части фабрики[414]414
Согласно ведомости о московских шелковых фабриках за 1761–1763 гг., составленной в Комиссии о коммерции при императорском дворе в 1765 г. (РГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/4. Л. 1, 3). См.: Кайданов Н. Систематический каталог делам Комиссий о коммерции и о пошлинах, хранящимся в Архиве Департамента таможенных сборов. СПб., 1887. С. 40, 50; Лаппо-Данилевский А. Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия. СПб., 1889. С. 31; Аксенов А. И. Указ. соч. С. 52, 102.
[Закрыть]. Правда, уже в начале XVIII в. род Евреиновых обрусел: сам М. Г. Еврейнов был женат на сестре своего подельщика, уже упомянутого И. И. Исаева, Акулине Ивановне[415]415
См.: Аксенов А. И. Указ. соч. С. 52.
[Закрыть], а оба брата приняли православие, без чего была бы невозможна вся описанная карьера Матвея Григорьевича. Один из его сыновей – Я. М. Еврейнов получил дворянство и должность президента Коммерц-коллегии, другие стали крупными купцами и промышленниками.
В конце XVII в. в Москве был известен однофамилец братьев Еврейновых – Осип, «еврейской породы служитель дому Льва Кирилловича Нарышкина», который не был с ними в родстве [416]416
См.: Материалы для истории… М., 1883. Т. I. Ч. I. С. 208; М., 1886. Т. I. Прил. 2. С. 11; Аксенов А. И. Указ. соч. С. 16, 52.
[Закрыть]. Принадлежность к одному народу стала причиной идентичности их фамилий. Но о потомках Осипа Еврейнова каких-либо сведений не сохранилось.
Вся первая половина XVIII в. прошла в сфере внутренней политики под знаком жесткого ограничения появления евреев в России. Исторический отрезок, предшествующий правлению Екатерины II, а также начальный этап ее царствования отмечены законодательными актами, направленными в целом на полный либо частичный запрет евреям находиться в пределах империи. Из важнейших распоряжений антиеврейского характера, определивших политику в еврейском вопросе, следует отметить: именной указ Екатерины I от 26 апреля 1727 г. «О высылке жидов из России и о наблюдении, дабы они не вывозили с собою золотых и серебряных российских денег»[417]417
ПСЗ-I. Т. VII. № 5063.
[Закрыть]; распоряжение Верховного тайного совета 1728 г. о допуске евреев наравне с другими иностранцами «для купеческих промыслов» на ярмарки в Малороссии (Левобережной Украине) при подтверждении запрета на их оседлость[418]418
Там же. Т. VIII. № 5324. П. 14.
[Закрыть]; именные указы Анны Иоанновны от 31 июля и 8 августа 1734 г. о разрешении евреям торговать в розницу на ярмарках по причине малочисленности «купецких людей» в Слободских полках и Малороссии[419]419
Там же. Т. IX. № 6610. П. 21; № 6614. П. 14.
[Закрыть] и ее резолюция, наложенная 11 июля 1740 г. на сообщение Сената в Кабинет е.и.в., о высылке живущих в Малороссии евреев за границу по случаю окончания войны с Турцией[420]420
Там же. Т. XI. № 8169.
[Закрыть]; указ Елизаветы Петровны из Сената от 2 декабря 1742 г. о немедленном удалении из России всех евреев, кроме крещеных[421]421
Там же. № 8673.
[Закрыть], и ее резолюция от 16 декабря 1743 г. на сенатский доклад с просьбой о допуске еврейских купцов на ярмарки в пограничных землях: «От врагов Христовых не желаю интересной прибыли»[422]422
Там же. № 8840.
[Закрыть], и др. Хотя власти старались оберегать целостность народного быта, основанного на православии, от влияния иноверцев, однако экономические нужды побуждали разрешать временное пребывание в стране отдельным евреям Польши и Литвы, за счет которых осуществлялась значительная часть приграничной торговли. Перечисленные выше ограничительные меры зачастую не соответствовали фактическим условиям быта и тормозили экономическое развитие ряда регионов, поэтому реальная жизнь заставляла допускать отсрочки, делать постоянные отступления и смягчать жесткие требования к еврейским коммерсантам. Это касается как предшественниц Екатерины II, так и самой «просвещенной» императрицы.
Мы не ставили своей задачей в настоящей статье тщательно и подробно анализировать законодательную сторону еврейского вопроса в Российской империи в отдельные периоды истории, однако без хотя бы общей правовой оценки еврейской политики на различных исторических этапах трудно понять причины и особенности появления евреев в Москве. К тому же многие юридические акты, которых со временем становилось все больше и больше, имели непосредственное отношение ко второй российской столице.
В первые же дни восшествия Екатерины II на престол ей был представлен проект допуска евреев в империю. Ознакомившись предварительно с отрицательным мнением Елизаветы Петровны по данному вопросу, императрица велела отложить дело «до другого времени»[423]423
См.: Оршанский И. Г. Евреи в России: Очерки экономического и общественного быта русских евреев. СПб., 1872. С. 278; он же. Русское законодательство о евреях: Очерки и исследования. СПб., 1877. С. 247–248; Демидов Сан-Донато. Еврейский вопрос в России. СПб., 1883. С. 10; Голицын Н. Н. История русского законодательства о евреях. СПб., 1886. С. 57–59.
[Закрыть]. Оно вскоре наступило, и 4 декабря 1762 г. вышел императорский манифест «О позволении иностранцам, кроме жидов, выходить и селиться в России…»[424]424
ПСЗ-I. Т. XVI. № 11 720.
[Закрыть]. Негативный характер этого решения определялся, скорее всего, соображениями политического характера. Екатерина II сделала хитрый и умный ход с уступкой противникам присутствия евреев внутри государства. Уже спустя полтора года еврейские предприниматели появляются в России, и не где-нибудь, а в ее столичных городах, выполняя важное поручение императрицы. Остановимся на этих событиях подробнее.
В начале 1764 г. возобновились ходатайства местных властей разных регионов о разрешении евреям торговать в России. К примеру, шляхетство и старшины Малороссии писали, что здешняя торговля поддерживалась в значительной степени за счет евреев, которые покупали местные и продавали привезенные из-за границы товары по ценам более выгодным, чем у торговцев-христиан. Одновременно рижские власти обратились с просьбой о праве временного проживания евреев в городе, поскольку торговля здесь стала падать. Императрице доказали, что отсутствие евреев в Риге наносит вред казне, тогда как их связи со своими собратьями в Польше и Германии помогут коммерцию оживить. Вопрос о проживании евреев в Риге Екатерина II связывает с проблемой заселения пустынных новороссийских степей, недавно присоединенных к России. Она решает поручить четырем евреям – Давиду Бамбергу, Арону Мозесу, Беньямину Беру и Леви Вульфу – колонизацию этого края иностранцами, сосредоточив это дело в Риге, и, как бы в виде компенсации за эту услугу, предоставить им торговать здесь. Кроме того, в обход закона самодержица добивается поселения предпринимателей с семьями в центре Лифляндии. Так как евреи не могли иметь постоянное проживание в Риге, да и допуск их в Новороссийскую губернию противоречил бы всему законодательству о евреях, то придумывается обходной путь: присвоить этим евреям звание «купцов Новой России», которое затушевывало национальность[425]425
См.: Гессен Ю. Стремление Екатерины II водворить евреев в России (1764) // Еврейская старина. 1915. Вып. Ill – IV (июль-декабрь). С. 338–347; он же. История еврейского народа в России. Л., 1925. Т. 1. С. 20.
[Закрыть], и выдать им паспорта без упоминания их «нации и закона» для проезда во внутренние губернии России, включая столицы.
Помимо колонизации иностранцами Северного Причерноморья «охраняемые евреи», как их тогда называли, трудились и в других направлениях. Одна из сфер их деятельности связана с Москвой. 23 мая 1764 г. в ответ на просьбу четырех купцов вышел именной указ Екатерины II «О продаже казенного ревеня Новороссийской губернии купцам и о заключении с ними контракта»[426]426
ПСЗ-I. Т. XVI. № 12 162.
[Закрыть]. Из этого акта и сохранившихся материалов 1-го департамента Сената и Коммерц-коллегии явствует, что императрица разрешила президенту Коммерц-коллегии гр. И.-Э. Миниху заключить контракт с купцом Давидом Бамбергом «с товарищи» на три года (1764–1766) о предоставлении им монополии на торговлю казенным ревенем «для заморскаго отпуска». Таким образом, Екатерина II, сознательно пойдя на определенные юридические нарушения, передала откуп ценного лекарственного сырья отечественным евреям, отвергнув при этом предложения иностранцев. Контракт, заключенный Минихом с Бамбергом 25 мая[427]427
РГАДА. Ф. 248. Оп. 113. Д. 1563. Л. 3–4; Ф. 276. On. 1. Д. 1162. Л. 4–4 об.
[Закрыть], оговаривал, что продажа ревеня будет производиться по цене 60 руб. (за «бракованный», т. е. проверенный на качество товар) и 50 руб. (без «брака») за один пуд. Купцам продавался «копытчатый» ревень, приготовленный для заграничной торговли и хранившийся в Москве и Санкт-Петербурге (около 2 тыс. пудов), а также намеченный к отправке в будущие годы из Москвы в Ригу и из Кяхты в эти города. Всего в 1764 г. из Москвы в Ригу для транспортировки за границу (в Амстердам и Лондон), согласно рапорту Миниха в Сенат, было привезено 418 пудов ревеня[428]428
Там же. Ф. 248. On. 113. Д. 1563. Л. 34.
[Закрыть]. Процесс доставки ценного товара из далекого Забайкалья происходил следующим образом. Ревень из Кяхты отправлялся на наемных подводах в ящиках, обшитых кожей и запечатанных казенной печатью. Летом 1764 г. партия ревеня в 80 ящиках прибыла в Москву[429]429
Там же. Ф. 276. On. 1. Д. 1162. Л. 227.
[Закрыть]. Здесь емкости вскрывались, ревень взвешивался и проверялся на качество, а затем засыпался обратно в ящики, которые оборачивались циновками или холстом, затем засмаливались и снова обшивались сырыми воловьими кожами; упакованный товар хранился под надзором в Московском комиссарстве. В июле 1764 г. Коммерц-коллегия получает из 5-го департамента Сената указ об отправке груза в Ригу[430]430
Там же. Л. 65–65 об.
[Закрыть]. При этом, как следует из делопроизводственной документации, в Москве к прибывшей партии добавляется уже хранившийся здесь ревень, и в Лифляндию направляется 123 ящика на 25 подводах[431]431
Там же. Л. 68 об.
[Закрыть]. На весь период транспортировки ревеня Военная коллегия выделяла конвой из 12 человек: солдат и унтер-офицера Ингерманландского пехотного полка. Примерно через месяц обоз прибыл в Ригу. Все этапы этой коммерческой операции контролировались «новороссийскими купцами». На следующие два года отправка монопольного груза по маршруту Кяхта-Москва-Санкт-Петербург и Рига по поручению еврейских коммерсантов производится несколькими датскими купцами, которые стали комиссионерами евреев; при этом «главным производителем» откупа в 1765 г. становится Леви Вульф[432]432
Там же. Ф. 248. Оп. 113. Д. 1563. Л. 38, 181, 203 об.; Ф. 276. On. 1. Д. 1162. Л. 174, 175–176, 177–177 об., 218–219.
[Закрыть].
