Текст книги "Козырев. Путь мага (СИ)"

Автор книги: Лев Котляров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Козырев. Путь мага

Глава 1

– К бою! – рявкнул я, направляя кончик шпаги на грудь моего противника.

Тот хмыкнул, торжествующе глянул на застывшую в стороне блондинку, а в следующую секунду бросился в атаку.

Быстрый и четкий удар должен был вспороть мне брюхо, но я изящно ушел в сторону, удачно чиркнув кончиком шпаги по его штанам.

Толпа одобрительно взвыла, увидев аккуратный разрез.

Сын графа, который должен с детства знать, какой стороной шпагу держать, действовал сейчас будто видел оружие впервые. И прыгал, как кузнечик на сковородке, постоянно пытаясь ужалить меня в корпус.

Шпага ведь в опытных руках страшная сила. А в руках этого напыщенного идиота выглядела гранатой в лапах обезьяны.

А еще он любил оскорблять прекрасных дам шутками ниже пояса. Неужели хоть где-то такая тактика работала?

Хлесткий звон – шпаги скрестились, как и наши с ним взгляды.

Резко отшагнув, я крутанул рукой, срезая клок с его белоснежной рубашки. О, я не собирался его убивать, только унизить.

Этот болван уже месяц достает меня, и вот моему терпению пришел конец.

Обманный ход. Чиркнуть по плечу, добавить еще один штрих в композицию. Шпага порхала в моих руках, разрезая дорогую одежду на радость публике.

Через минуту он уже стоял в лохмотьях, а я улыбался. В его глазах плескалась жажда крови. Зря, что ли, я его раззадорил?

Толпа вопила и требовала продолжения, подбадривая с двух сторон. Только блондинка смотрела на нас с тревогой. Интересно, как ее зовут?

И вот тут придурок решил достать меня, додумавшись применить магию. Волна жара выжгла траву между нами, заставив меня резко отскочить.

Мой защитный артефакт вспыхнул и сразу же угас. Однозарядное барахло! А я ведь на него десять рублей потратил.

– Сдавайся! – крикнул я. – Уйдешь хотя бы в штанах!

Зря, конечно, я его дразнил, но как тут сдержаться?

Поддавшись эмоциям, он рванул на меня, и чуть было не наколол на шпагу как бабочку. Заблокировав его выпад, я успел дернуть его за рукав.

Тот остался у меня в кулаке на радость собравшимся.

Мой противник взревел от обиды и, отбросив шпагу, бросился на меня, активируя на ладонях фаербол.

Запрещенный прием! Он же всех тут поджарит!

Но вместо того, чтобы отпрыгнуть с линии атаки, я поднырнул к нему и сбил с ног. Сын графа рухнул в пыль, расплескивая огонь по всему кругу. Толпа возмущенно взвыла, разбегаясь в разные стороны, а секунданты выскочили мгновенно и ударили по площади водными заклинаниями.

Вскоре все закончилось.

Дуэльное поле выглядело теперь, как после военной операции: горелая трава, густая жижа и белесый дым.

Я присел рядом с поверженным врагом.

– Надеюсь, в этот раз ты чему-то да научишься, – сказал я. – В следующий раз нарежу в лапшу. Понял?

Не дожидаясь ответа, поднялся, стряхнул с себя грязь и неторопливо подошел к блондинке, из-за которой вся эта кутерьма случилась.

– Рад назвать вам свое имя, Александр Козырев. Не знатен, но красив и очарователен. Как вас зовут?

Услышав мое имя, она отпрянула и хотела уже сбежать, но в последний момент обернулась и подмигнула. И только после этого скрылась в толпе.

Вот так всегда, когда люди слышат мою фамилию. Может, потому, что я действительно не из знатной семьи, да еще и к тому же сирота? Или потому что моя личность скрыта завесой тайны?

Ведь я попал в этот мир всего год назад.

* * *

– Что вы опять устроили, Козырев? – директор академии Ольга Павловна Чиркунова смотрела на меня своими темными глазами без тени осуждения. – Ладно, что дуэль, но в грязь его макать зачем? Он же сын графа Вяземского!

– Могу перечислить по пунктам, Ольга Павловна. Кстати, вы сегодня очаровательно выглядите. Это зеленый шелк? Очень подходит к цвету глаз.

– Александр! – она попыталась приструнить меня, мгновенно рассердившись. – Последний год в академии. Я вас прошу, постарайтесь больше без таких выходок. И да, я знаю, что он своим поведением оскорбил баронессу Шумскую, но и вы должны уметь держать себя в руках!

Признаться честно, я уже выучил ее речь и почти сразу отвлекся, смотря в окно и думая о том, что будет после выпускных экзаменов. Здесь у меня была крыша над головой, недурственная еда и возможность изучить мир.

А впереди?

– Козырев! – рыкнула Чиркунова, заметив, что я не слушаю ее. – Что вы скажете в свое оправдание?

– Что я умру в тоске без вашего прекрасного образа перед глазами, – не моргнув ответил я.

– Боги, за что мне такое наказание? – ее изящные брови сошлись на переносице. – Вы, надеюсь, помните, что у вас еще доклад на вторник? Вы его уже подготовили?

– С утра уже отдал Марии Сергеевне. Она клятвенно обещала положить вам его на стол.

– Да? Хорошо, – она рассеянно глянула на гору папок, мигом растеряв весь запал. – Обязательно прочитаю. Надеюсь, что там нет ничего лишнего?

– Правда, только, правда, и ничего кроме правды, – я прижал ладонь к груди и склонил голову. – Ольга Павловна, вы же будете скучать по мне, когда я уйду из академии?

– Вон из кабинета! Надеюсь, что не увижу вас в ближайшее время.

– Слушаюсь и повинуюсь, – улыбнулся я и покинул кабинет директора.

А как хорошо начинался этот день! Солнце ярко светило, птички пели, ветерок ветки колыхал. Но вот нет же, Вяземскому вздумалось уведомить Шумскую, что у нее самая роскошная задница на курсе. Это все и так знали, но говорить такое даме в лицо?

Короче, я не мог оставаться в стороне. А он взял и взбесился, вызвал на дуэль. Болван думал, что сможет меня победить. Ха!

А теперь, мало того, что он мордой в пыли полежал, так еще и на глазах у всех применил магию. Теперь от позора не отмоется.

– Алекс! Привет, – мне наперерез бросился Олег, мой лучший друг. – Вот твой доклад для директора ко вторнику. Ты должен его ей занести.

Он пихнул мне в руки тонкую папку.

Да, это был именно тот доклад, который я якобы отдал старушке Марии Сергеевне. Упс.

Быстро поблагодарив друга, я развернулся на пятках и побежал обратно, ловко лавируя между другими студентами.

Дверь к секретарю была приоткрыта. Заглянув в нее, я увидел ее круглое лицо с изящно нарисованными бровями и полумесяцами очков.

Откашлялся, стукнул два раза и сразу же зашел.

– Мария Сергеевна! Душа моя! Спасайте! – зажав папку подмышкой, я опустился перед ней на колени, подхватил ее за руки и преданно заглянул в глаза. – Мир на пороге гибели!

– Саша, вы же только что от директора! Что опять случилось⁈ – ее тон был точь-в-точь как у моей бабули.

– Только вы и никто, кроме вас, не сможет мне сейчас помочь!

– Да что произошло, скажи толком!

– Вы пойдете со мной на свидание? – широко распахнув глаза, спросил я.

И ровно в тот момент, когда она прикрыла глаза, чтобы выдохнуть и высказать мне все, что она обо мне думает, я подложил папку с докладом между документами.

– Козырев, елки-моталки! Да сколько ж можно! Я же замужем!

– Опять вы меня отвергли, – я опустил голову и отступил. – Мое сердце разбито. Снова!

– Иди уже, герой-любовник.

Широко улыбнувшись, я выскользнул за дверь и перевел дух. С этим все решил. Что там дальше на повестке дня? Захват мира? А, стоп, столовая уже открыта. Значит, пора обедать.

Не успел я повернуть в нужную сторону, мне навстречу хлынула толпа студентов.

– Козырев! – услышал я окрик Олега. – Скорее сюда!

– Что случилось?

– Вяземский распсиховался и подпалил шторы в коридоре, – друг честно пытался скрыть улыбку, но у него плохо получилось.

– А что защитные заклинания?

– Не сработали! Я вывожу всех из столовой.

– То есть я не пообедаю?

– Хватит думать о своем брюхе! Помоги с младшими!

– Где водники?

– Да, как назло, ни одного рядом не оказалось. Уже послал за ними.

– Я пошел! – я рванул в сторону, откуда тянуло дымом.

– Алекс, твою ж налево, как ты потушишь, у тебя же нет магии!

– Зато есть мозги, все, ушел!

И я действительно рванул к столовой, пробираясь сквозь младших студентов и покрикивая на них.

Через метров пятнадцать уже увидел дым. Пахло чем-то приятным. На обед были стейки? Я прибавил скорости.

Огонь уже перекинулся на второе окно, которое какой-то болван открыл, дав больше кислорода. Еще чуть-чуть и займутся скатерти!

Посреди всего этого стоял грязный и взъерошенный Вяземский, держа в руках еще одну пульсирующую рыжим сферу.

Кажется, у кого-то тоже сегодня сдали нервы.

– Костя! Что ты творишь⁈ – крикнул я, пытаясь понять его состояние.

Он поднял на меня полные ненависти глаза.

– Ты! Убью!

Упс.

Огненная сфера сорвалась с его рук и полетела в мою сторону. Пришлось нырнуть за стойку с салатами. Через секунду раздался взрыв, и на меня посыпались помидоры с огурцами.

Подхватив один зеленый кругляшок, я запихал его в рот и перебежал за витрину с десертами. Может, на самое святое Вяземский покушаться не будет?

– Выходи, сволочь! – взвыл Константин. – Я тебя голыми руками придушу! Хватит прятаться!

Говорю ж, десерты здесь на вес золота.

Я осторожно выглянул, подхватив с полки воздушный кремовый пирог.

– Я пришел с миром, – громко сказал я. – У меня есть для тебя подношение!

Это сбило Вяземского с толку. Он удивленно на меня посмотрел, а я в это время наблюдал, как догорает шторина у него за спиной.

– Кость, ну чего ты в самом деле? – второй рукой я взял вазу с цветами. – Ну дуэль, ну проиграл. Чего академию громить-то?

– Ты меня унизил! Окунул в грязь! – рыкнул он.

– И теперь пришел с миром, сладким и цветами, – я глянул на вазу. – Ты любишь орхидеи? Смотри, тут есть красненькая.

– Она желтая, – моргнул Константин, глядя на меня, как на дурака.

– Ой, точно, желтая, – я медленно приближался. – Кость, а может, ну эту Шумскую? Пойдем сегодня в клуб, там девчонки посимпатичнее есть. Подаришь им цветов. Смотри, какие они розовые.

– Желтые.

– Ну да, точно.

Мне оставалось до него каких-то два шага, когда он понял, что я морочу голову.

– Да ты издеваешься! Я тебя придушу голыми руками! – взревел он, бросаясь в мою сторону.

А это мне и нужно было. Первым в него полетела тарелка с десертом. Пока он на нее отвлекся, я вытащил букет и бросил ему под ноги.

Ослепленный воздушным кремом, а затем наступив на мокрые цветы, Вяземский оступился и рухнул на пол. А я тем временем уже тушил огонь водой из вазы. Вот только было там всего каких-то пол-литра.

Пришлось резко сдергивать горящую ткань и тушить ногами.

– Где пожар⁈

В столовую влетел Виталий Игнатьевич и тут же вызвал мелкий дождь, который сразу же погасил остатки пламени у самой гардины.

– Козырев, почему опять вы? – с тоской спросил преподаватель математике, глядя на лежащего у моих ног Вяземского и побитые витрины с едой.

– Да я мимо проходил, думал поесть, а тут вот, Костя лежит, десерт доедает.

– К директору! Бегом, – едва сдерживая ярость, сказал он.

– Так, ему помощь нужна, я его один не дотащу, – возмущенно спросил я.

– Не он. Ты, – Виталий Игнатьевич глубоко вздохнул. – С ним я сам разберусь.

– Вот так всегда, спасаешь мир, а тебя вызывают к директору, – пробормотал я и пошел обратно знакомой до боли дорогой.

Подумаешь, что в этом мире магов у меня нет сил, зато есть знания и навыки, оставшиеся со мной после попадания.

Здесь никто не знал, что я не тот, за кого себя выдаю. Все считали меня обычным безродным аристократом, бесперспективным, но с хорошим потенциалом. Правда, все это скрывалось за замечаниями по поведению и стычками с другими студентами. Что поделать, если заносчивые снобы с магическим даром считают, что я тут не к месту. Еще как к месту.

Настанет день, когда я спляшу джигу на их силе!

Когда я выскочил из столовой, волнения среди студентов уже закончились. Олег успел их вывести в большой холл и теперь ждал меня у главной лестницы.

– Ты как? – с тревогой спросил он. – Опять?

– Да все нормально. Предложил ему десерт, подарил цветы. Он и успокоился.

– Так, я и поверил. Крики, грохот. Опять разнесли что-то?

– А я-то тут причем Вяземский все сам сделал. Я рядом стоял и не отсвечивал.

– Ну-ну. Ты сейчас к Чиркуновой?

– Да, давно не виделись, – скривился я. – Да не привыкать. Думаю, если случится апокалипсис, она меня все равно вызовет и скажет, что его вызвал я.

– А разве это не так? – заржал Олег, хлопнув меня по плечу. – Но я бы советовал тебе переодеться.

Он снял с моего плеча капустный лист и отправил его в полет до мусорки.

– О, а ты подтянул точность, – восхищенно потянул я.

Олег Михайлов был слабым воздушным магом и тоже своего рода отщепенцем. Почему-то считалось, что управлять ветром было не так круто, как водой или огнем. Дураки, что с них взять.

Послушавшись совета друга, я помчался в нашу комнату и быстро привел себя в порядок. Если сейчас директриса опять будет меня ругать, нужно выглядеть идеально.

Я мазнул взглядом по зеркалу, поправил чистую форму и уже неторопливо пошел обратно. Все еще никак не привыкну к своему отражению. Пусть даже лицо, которое я там видел, было моложе и симпатичнее моего прежнего.

Возле кабинета Чиркуновой стояла подозрительная тишина. Я-то думал, что математик уже докладывал обо мне в самых цветастых выражениях, но его нигде не было видно. И неслышно.

Едва я приблизился, ко мне подскочила Мария Сергеевна с удивительной скоростью для своей комплекции. Она быстро положила свою пухлую ладонь мне на руки и тихо сказала:

– Саша, Ольга Павловна не одна. Подожди, пожалуйста, – что-то в ее взгляде подсказало мне, что там уж точно не Виталий Игнатьевич или граф Вяземский, прискакавший сюда личным порталом.

Я молча кивнул, внутренне подобравшись. К Чиркуновой мог прийти кто угодно: хоть чьи-то родители, хоть проверка, но никогда секретарь не выглядела такой растерянной.

Значит, все гораздо серьезнее. Хорошо, что я успел привести себя в порядок.

Чтобы успокоить мысли, я медленно начал ходить по коридору, привычно задышав, как перед медитацией. И так бы и сопел носом, пока вдруг не услышал свою фамилию.

Голос был мне незнаком. Звучал уверенно, спокойно, с нотками той самой власти, от которой порой мурашки по спине бегали.

Поддавшись любопытству, я приблизился к двери, сжав в пальцах артефакт для прослушки. Незаконный, но очень популярный среди девчонок.

– Александру остался всего год в академии, – возмущенно сказала Чиркунова.

– Мне все равно.

– Но послушайте, я отвечаю за него. А как же экзамены?

– Он сдаст когда сможет. Вопрос слишком серьезный, чтобы его откладывать.

– Такое нельзя решать вот так.

– Мы можем. Вызовите его. Прямо сейчас.

Услышав это, я быстро отскочил от двери на пару метров, застыв с самым серьезным лицом, будто только что вышел из-за поворота.

Дверь едва слышно скрипнула и в коридор выглянула Чиркунова. И сразу же увидела меня. Ее глаза были печальными.

– Идите сюда, – выдохнула она.

И я пошел. Сердце с тревогой забилось в груди, словно я делал шаг в пропасть, которая скрывалась за дверью кабинета.

Ладони предательски вспотели, и мне пришлось сложить руки за спиной. Но у самого порога я на мгновение остановился, медленно втянул воздух носом, выдохнул. И мысленно выдал себе затрещину.

Что бы там ни было, я с этим справлюсь.

С этой мыслью я шагнул в кабинет.

– Добрый день, Александр Николаевич, – голос, который я слышал из-за двери, принадлежал суровому мужчине с короткими темными волосами.

Я внимательно посмотрел на него и вдруг понял, что его лицо мне кого-то напоминает. Тонкий нос, упрямый подбородок, разрез глаз.

– Александр, – Чиркунова вышла вперед. – Это его сиятельство Владимир Михайлович Петровский.

Я не ответил, продолжая буравить его взглядом. Его фамилия мне не о чем не говорила. Привет из прошлого?

Что ему от меня нужно?

– Рад знакомству, – я едва заметно склонил голову, практически на грани приличия. – По какому вопросу?

Руки не протянул. Интересно.

– Вынужден сообщить вам, что ваше обучение в академии закончено, – сурово произнес Владимир Михайлович.

– Это не ответ на мой вопрос, – я посмотрел ему в глаза с каменным лицом.

– Собирайте вещи, через час жду вас внизу, мы должны быть на встрече с его сиятельством через сорок минут, – он повернулся к растерянной Чиркуновой и кивнул ему. – Доброго дня, Ольга Павловна.

И вышел. Просто вышел!

Я непонимающе посмотрел на директрису, но она только развела руками и, кажется, перевела дух. Она здорово перетрухнула, пока этот тип был в ее кабинете.

– Кто это? – спросил я одними губами.

В ответ получил еще один печальный взгляд.

– Из-за Вяземского?

Она мотнула головой.

– Все серьезно?

Кивнула.

– Саша, ты должен поехать с ним, – она впервые обратилась ко мне в таком тоне. – Правда, должен.

– На каком основании? – я начинал заводиться.

– Я не могу тебе сказать.

– Можете! Иначе я никуда не пойду.

– Саша! Ну пожалуйста! Не заставляй меня. Это не моя тайна.

Я хмуро смотрел на нее тем самым взглядом, который не раз использовал с другими. И она сразу поняла меня и вздохнула.

– Саша, – Чиркунова взяла меня за руки ледяными пальцами. – Ты должен идти. Сейчас же! Твой отец ждет.

От ее слов у меня по спине поползли ледяные змейки.

Какой отец, я же сирота⁈

Глава 2

Из кабинета директора я вышел, ощущая себя тугой пружиной. Сотни, нет, тысячи вопросов бились клювами о стенки черепа, стараясь пробить его насквозь.

Тук. Тук. Тук!

Едва я переступил через порог большого холла, на меня обрушились другие звуки. Студенты тут и там обсуждали нашу с Вяземским стычку в столовой, добавляя туда все больше новых деталей.

Кажется, там уже был дракон, который спалил пол нашего замка.

«Твой отец ждет.»

А который? Тот, что приходил, или тот, кого назвали ваше сиятельство?

Мимо пролетал Олег, и я резко дёрнул его на себя за рукав.

– Эй, ты чего? – возмущённо начал он, а потом увидел мое лицо. – Ты чего такой белый? Чиркунова орала?

Я мотнул головой.

– Молчала? – он взлохматил светлые волосы. – Ну а что тогда?

– Я уезжаю. Меня забрали. Без объяснения причин.

Брови Олега вмиг поднялись к самой кромке волос и намертво застряли там.

– Не понял?.. – только и смог произнести он.

– Да что тут непонятного, Михайлов⁈ – злость заклокотала внутри, требуя мгновенного выхода. – Пришел хмырь, сказал с вещами на выход! Все! Что тут объяснять⁈

Олег сразу же проникся моим состоянием и, поддав под зад лишним ушам, поволок меня в нашу комнату. А я и не вырывался. Злость намертво залепила сознание, не давая мне соображать.

Мне и так хватало тайн и отчуждения. За год я прошел долгий путь от напуганного пацана до известной в академии личности. Окружающие все равно косились на меня из-за происхождения, но сейчас это меня мало волновало.

А теперь и эта часть моей жизни в этом мире перевернулась с ног на голову.

«Твой отец.»

Да где ж ты, скотина, был все эти годы⁈ Не был нужен⁈ А теперь прибежал, как надобность появилась?

Я не заметил, как Олег завел меня в комнату и внимательно смотрел на меня. Мой кулак смачно врезался в стенку шкафа, оставив там небольшую вмятину.

Может, и магия у меня есть?

Нет. Тут все и без отца понятно.

Я намеренно пресек мысли о силе и запихал их поглубже. Не хотел выматывать себя еще и ложной надеждой.

– Ну и долго бы будешь мебель крушить? – раздалось позади меня.

Я вздрогнул, моргнул и обернулся. Олег ждал моих ответов. Не про шкаф.

– Мне не сказали. Просто велели собрать вещи, – я вдруг ощутил дикую усталость.

– Ну, может, так надо, – серьезно сказал друг. – Убивать точно не будут.

– Да? Ты в этом уверен? – я прищурился. – Тогда я абсолютно спокоен.

И недолго думая, вытащил чемодан и начал запихивать туда вещи. Да так бодро, что рубашки с пиджаками летали по всей комнате. Олег только и успевал их ловить заклинанием и отправлять в мою сторону.

– Не кипятись, Алекс, – его ладонь легла на мое плечо. – Ты всегда выкрутишься. Уж я-то это точно знаю.

– Конечно, выкручусь, – криво улыбнулся я, опустив руки на чемодан. – Разве есть иной путь?

Мы пожали друг другу руки, и я вышел из комнаты с гордо поднятой головой.

Пока шел через весь холл, меня провожали десятки пар глаз. Всем было очень и очень интересно узнать, почему я иду к главным дверям с чемоданом и каменной рожей.

Я хотел было сказать им что-нибудь высокопарно, немного смешное и грустное, но слова застряли в горле. Получилось лишь обвести собравшихся тяжёлым взглядом и обхватить ладонью громоздкую ручку дверей.

– Козырев! – раздалось с лестницы.

Я нехотя обернулся и увидел баронессу Шумскую. Она слетела со ступенек, порывисто обняла меня, заглянула в глаза, полными обещаниями и также стремительно унеслась, оставив мне только сладкий запах клубники.

Достаточно смелый поступок для девушки – обозначить перед всеми свои чувства. Это придало мне сил.

Дёрнув ручку, я распахнул двери и сразу же увидел длинный черный автомобиль, рядом с которым стоял здоровенный охранник.

Он заметил меня и сразу же распахнул заднюю дверь. Внутри сидел Петровский.

Спускался я медленно, почти торжественно. Знал, что за моей спиной уже стоят студенты и внимательно наблюдают.

Кто приехал? Почему забирают? Куда везут?

У меня были те же вопросы.

Чемодан перекочевал в лапищи охранника, и я вдруг заметил торчащий из него клок своей рубашки.

Нелепо. Так не бывает!

Но вслед за этим пришла совершенно иная мысль, взбодрившая меня и вернувшая чуть было не заснувшее любопытство.

Это мой шанс узнать больше о себе и о мире.

Именно это придало мне сил забраться в прохладное нутро автомобиля и сохранить внешнее спокойствие.

Через полминуты меня изрядно качнуло – охранник сел за руль, – и академия быстро начала удаляться, вскоре исчезнув за поворотом.

Петровский не обращал на меня никакого внимания. Так, он мой отец или все же его сиятельство.

Я уставился в окно, ловя в солнечных зайчиках свое отражение. И вдруг мысленно выдал себе затрещину. Потому что понял, кого напоминал мне сидящий рядом.

Меня!

Он мой отец!

– Ваше сиятельство, – в тишине автомобиля мой голос прозвучал хрипло, – не могли бы вы озвучить цель столь неожиданной поездки?

Он удивлённо глянул на меня, будто не ожидал, что я умею разговаривать.

– Скоро вы все узнаете, – ответил Петровский.

– К сожалению, не могу принять ваш ответ, – мои губы сжались в тонкую полоску.

– Мне говорили, что в вас есть характер, – без тени усмешки ответил он. – Хорошо. В данный момент мы направляемся на прием к его сиятельству графу Шилову.

Шилову? Знакомая фамилия.

Я мысленно перебрал списки студентов, и память услужливо показала мне темноволосого парня с вечно опущенными уголками губ. Он владел сильным огненным даром.

К слову, почти все самые известные маги отличались этой способностью. Думаю, что это связано с тем, что и императорская семья была огневиками. Умеешь создать фаербол, проходи вперед по ступеням власти.

В академии почти половина магов была с такой же способностью. Водники шли следом, а потом – все остальные.

Интересно, а у меня какая была сила?

Когда я только появился в этом мире, то чуть не рехнулся. Магия! Подумать только! Водные хлысты, фаерболы, щиты создавались силой мысли!

Хотя сильнее ударило меня не осознание, что я в магическом мире, а то, что я чуть не умер. Ведь когда я открыл глаза, то стоял на линии атаки, и в меня летела огненная сфера.

* * *

– Козырев! Щит! Баранов! Удар по площади! Ковалев! Вперёд!

Крики оглушили меня, закружили в водовороте. Запах горелого, сырого и почему-то моря моментально забились в нос.

Сквозь дым я не мог толком ничего разглядеть, да и просто не соображал, где я нахожусь. Всего минуту назад я видел мигалки скорой помощи, хмурые лица врачей и потолок с яркими лампами.

– Козырев, чё встал⁈ – раздалось над самым ухом, а потом прилетел болючий тычок. – На позицию.

Козырев? Я не Козырев…

Справа раздался грохот, и мое тело среагировали мгновенно, бросив меня мордой в грязь. А в следующую секунду мозг перещелкнуло на боевой режим.

Рядом со мной стоял белобрысый с алой повязкой. Свои. Понял.

Огляделся, заметил потенциального противника, дергающего руками, и, не придумав ничего лучше, резко поднялся и с прыжка вырубился брюнета с синей повязкой.

Его сосед отреагировал тут же, и меня сбила с ног струя воды. А ведь шланга у него в руках я не заметил!

Плечо взорвалось болью, красив футболку красным.

– Козырев, твою мать, что ты творишь! Атакуй по площади!

«Да как, блин? У меня даже оружия нет!»

И тут я увидел его. Здоровенный, переливающийся рыжим пламенем шар. Он летел прямо в меня.

Он был небольшой, не больше теннисного мячика, но его жар я прекрасно ощущал.

Ко мне неслась сама смерть.

Внутри меня поднялась волна гнева, которая заставила мои руки подняться, и я машинально выставил ладони вперед. Отбить хотел. Огненный шар. Гений.

По коже пробежались противные мурашки, но между пальцами резко запульсировало.

И вдруг я ощутил, как из меня уходит вся сила. Она толчками выплеснулась через ладони, став мощной волной.

Она прокатилась по всему полю, сметая все на своем пути. А я, как дурак стоял и смотрел, как синие повязки разлетаются во все стороны.

И только потом рухнул в грязь, потеряв сознание.

Что было потом, помню отрывками. Сквозь мутное сознание прорывались короткие фразы про выжженные каналы силы, про пропажу магии и безрадостное будущее.

Больше всего бесили сочувственные взгляды после того, как я покинул больничный блок. Приврав соседу по комнате про потерю памяти, я начал собирать информацию: о мире, магии, обо мне.

И очень долго был в постоянном шоке. Даже думал, что я просто сошел с ума. Или лежу в коме в реанимации.

Постепенно привык. Изменения в поведении все списали на последствия магического истощения. Бывает. Иногда проходит.

А иногда нет.

Так или иначе, я продолжал учиться в магической академии. Вместо практики с силой учил теорию, изучал историю, налаживал связи. Вскоре моя фамилия стала ассоциироваться с хитростью, умением выкрутиться и даже пользовалась уважением. Но негласно. Вслух мне такого никто бы не сказал, потому что клана Козыревых не существовало. Я был один с такой фамилией. Никем среди знатных семей и напыщенных аристократов.

Да, пару раз после особо громких приключений, мне предлагали пойти служить под крыло графа или барона. Но я всегда отвечал, что мне и так хорошо. Это вызывало новую волну отчуждения.

Я снова посмотрел на сидящего рядом Петровского. Он шуршал бумагами, не обращая на меня внимание. Тогда я перевел взгляд на дорогу. Машина петляла по улицам города, в котором я ни разу не был.

Да я даже не знал, что он тут есть! Возле академии располагалась небольшая деревенька, в которую нельзя было ходить без разрешения. Но когда такое останавливало студентов?

Я знал, что это за город, читал о нем в книгах. Столица империи. Московск.

Мне вдруг стало тошно сидеть в тишине, облепленным собственными мыслями.

– Вы мой отец? – спокойно спросил я, продолжая смотреть на отражение Петровского в окне.

Он не вздрогнул, не глянул на меня, читая какие-то документы.

– Это мне неизвестно, – ответил он.

И это озадачило меня еще сильнее. А кто тогда?

– Мне необходимо больше информации, иначе эта поездка очень напоминает похищение.

Мой вопрос прозвучал без тени угрозы, но твердо. Понятное дело, что если он скажет: «Да, я вас украл, чтобы принести в жертву богам», я не выпрыгну на полном ходу.

Да и вряд ли дело обстоит именно так.

– Вы упрямый. И нетерпеливый, – он повернулся и с интересом на меня посмотрел. – Однако все же прошу вас набраться терпения. Мы скоро уже приедем.

Он поймал взгляд водителя, и тот едва заметно кивнул.

– Три минуты, – обронил охранник.

Я кивнул, но легче мне от этого знания не стало. Автомобиль вильнул еще два раза, и перед моими глазами предстал роскошный особняк. Да что там особняк! Даже из-за деревьев были видны высокие шпили и башенки. Практически небольшой замок, хотя, конечно, не такой здоровый, как наша академия.

Водитель припарковался недалеко от широкого крыльца, и я с трудом дождался, когда он откроет нам двери. Правила этикета, чтоб их!

Я старался держаться с самым независимым видом, сдерживал свое любопытство и даже старался не пялиться в окна.

Из двойных дверей вышел дворецкий в темно-багровой ливрее и чинно кивнул. Ему было далеко за шестьдесят, но держался бодро.

– Ваше сиятельство, рад вас приветствовать. Вас уже ожидают.

Петровский коротко кивнул и пошел следом за дворецким. На меня никто не обращал внимания. Краем глаза я успел только заметить, как колыхнулась штора на втором этаже.

Огромный холл, статуи, картины, толстый ковер – здесь живут очень и очень богатые люди. Я припомнил все стычки с Шиловым, но ни одна из них не тянула на вызов студента под светлые очи графа.

Дворецкий довел нас до кабинета, постучался и сразу же распахнул двери. Внутри нас ожидал сам хозяин всего этого.

Худой, бледный, я бы даже сказал старый. Его длинные темные волосы были забраны в простой хвост, а выражение лица сразу давало понять, что его сын – точная копия папаши.

Кабинет, к слову, произвел на меня сильное впечатление. Потому что он совсем не похож на холл и коридор. Но эта строгая обстановка вполне отображала личность графа. Никаких лишних деталей, на столе ни единой бумажки, только телефон, ручки, печать. Единственным украшением являлся пышный куст незнакомого мне растения в углу кабинета. Он выглядел, как пятна жизни на унылом кладбище.

– Владимир Михайлович, спасибо, что так скоро смогли приехать, – он протянул руку Петровскому, но смотрел все время на меня.

Под этим взглядом мне стало неуютно. Я чувствовал себя иноземной зверушкой, которую привезли к ветеринару. Сейчас недобрый дядя достанет скальпель и препарирует меня, как лягушку из анекдота.

– Это Александр Николаевич Козырев, – представил меня «мой похититель».

Я вежливо кивнул, не меняя отстраненное выражение лица.

Шилов обошел меня по кругу, его рука периодически дергалась, чтобы дотронуться до меня, но он ни разу так и не прикоснулся. Значит, сканировал мою силу. Лекарь в академии тоже так делал, когда я только отошел от истощения. И лицо у него было таким же удивленно-разочарованным.

– Не понял, – вдруг выдал граф, вопросительно глянув на Петровского.

– Да, все так, – кивнул Владимир Михайлович.

– И что?

Эти обрывки диалога страшно выбесили меня. Зачем меня сюда притащили⁈ Пока они буравили друг друга взглядами, я стоял со сжатыми челюстями, но надолго меня не хватило.

Собрав в кулак всю свою вежливость и выдержку, я скупо улыбнулся и абсолютно спокойно спросил:

– Не будете ли вы столь любезны и не посветите меня во все детали происходящего?

Мой вопрос застал их врасплох. Они одновременно посмотрели на меня, и в глазах я снова видел все тот же комментарий: «Оно еще и разговаривает⁈»

И тут Шилов начал хохотать. Прямо от души. Его смех напоминал звук скрежета по стеклу.

У Петровского ни один мускул на лице не дрогнул, но во взгляде мелькнуло разочарование.

Да пошел он к лешему!