Текст книги "Макар-Следопыт"

Автор книги: Лев Остроумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

XIII. О том, как ребята нашли голого человека и кем оказался этот человек

Наверху царила ледяная ночь. Холодный вихрь, вздымаемый пропеллером, бил ребятам в лицо, спирал им дыхание. Руки Егорки, лежавшие на руле, коченели и болели неимоверно. Мотор давал перебои. Сам летчик правил прескверно. Все это вместе взятое скоро заставило наших авиаторов опуститься на землю.

Впрочем, далеко лететь не было нужды: их преследователи очень хорошо поняли, что поймать аэроплан среди глубокой ночи не представляется возможным; поэтому, пустив ему вдогонку десятка два пуль, белые все свое внимание обратили на Любочку, выпростали ее из колючей проволоки и потащили на допрос.

Аэроплан опустился на занесенное снегом поле. Ребята выскочили и принялись прыгать вокруг машины, как индейцы, стараясь согреться. Тускло белела вокруг них снежная равнина, а в полуверсте темнели соломенные крыши села.

– Здесь будем утра дожидаться или в село пойдем? – спросил Макар.

– В село опасно, – отвечал Егорка. – Здесь, в случае беды, опять сядем на машину, да улетим. А там могут сцапать.

– Эх, холодно, зуб на зуб не попадает, – проворчал Следопыт. – А знаешь что, Сморчок: ведь нам надо Любочку выручать. Плохой я буду Следопыт, если ее в беде брошу и отыскать не сумею. Индейцы так не поступают.

– А что же мы поделаем? – спросил Егорка, сморщив лоб. – Хоть убей, ничего не придумаю: нас двое, без всякого оружия, а она у контрразведки в лапах. Плетью обуха не перешибешь!

– Так-то оно так, да все же надо что-нибудь придумать.

– Не лучше ли сперва отыскать Мартына? Быть может, он как-нибудь поможет.

– Мартын надоумит, это верно. Значит надо разыскать железную дорогу и ехать в Харцызск… а тем временем потеряем Любочкин след.

– Да, и этак не ладно, – согласился Сморчок. – Вот уж стряслось, так стряслось! Скажи спасибо, что эта птица нам подвернулась, а то бы и мы сидели сейчас в каталажке.

Макар погрузился в глубокое молчание. Участь Любочки печалила его: он рассчитывал отвезти ее с собою к Мартыну и в дальнейшем работать с ней вместе: девчонка нравилась ему своей смелостью, решительностью и уменьем организовать заговор; она могла бы очень пригодиться Мартыну. Кроме того, как забыть, что она когда-то спасла Макара! Долг ведь платежом красен, и Следопыт считал себя обязанным выручить Любочку хотя бы даже ценой собственной жизни.

Прошло часа два, и небо начало тихо светлеть. Приближалось утро, а мальчики все еще не пришли ни к какому решению. Вдруг неподалеку от них грянула пушка. Что такое? Неужто и здесь, в Донбассе, вспыхнуло восстание? Они переглянулись и, не говоря ни слова, кинулись оба на аэроплан. Дружок прыгнул вслед за ними. Снова затрещал пропеллер, и птица тяжело взмыла вверх.

Ребята понеслись по тому направлению, откуда донесся пушечный выстрел. Немного погодя орудие грянуло вновь и вновь. Макар, перегнувшись вниз, различил в серых сумерках рассвета кучку людей, возившихся возле пушки, направленной в сторону села; поодаль стояло штук двадцать лошадей. Люди же, как скоро понял Следопыт, стреляли гранатами по селу: там взвивались столбы черного дыма, вспыхивали соломенные крыши, и не успели ребята облететь село вокруг, как оно уже полыхало со всех концов. Крошечные фигурки мужиков, баб и детишек бежали врассыпную из села в степь.

– Мерзавцы! Палачи! – ругался Макар, скрипя зубами от негодования. – Это белые расстреливают деревню! Давай опустимся и расспросим мужиков, в чем дело.

Егорка снизил аэроплан в версте от деревни, на противоположной от белых стороне. Бежавшие из села мужики испуганно шарахнулись от машины, приняв ребят за белых летчиков. Пришлось бросить аэроплан и бегом догонять мужиков.

Скоро ребятам удалось настичь какого-то старика. Он шел, прихрамывая, опираясь на палку, а за ним с громким ревом семенили его внучата – две девочки и мальчишка. Макар пошел рядом со стариком и участливо спросил:

– Что, дедушка, белые расстреливают?

– Убей их бог, этих разбойников! – отвечал старик. – Все село по миру пустили!

– За что?

– Говорят, была у них стычка с повстанцами, а повстанцы эти спрятались у нас в селе. Тогда белые объявили нас всех бандитами и сожгли село.

– А, подлецы! – сжимал кулаки Макар, чуть не плача от своего бессилия. – Подожди дед, не плачь: скоро наши из Москвы придут, они уж всыплют гороху этой сволочи!

С громким плачем, куда глаза глядят, бежали бабы. Ребятишки в одних рубашонках топтались на снегу посиневшими голыми ногами. Мужики люто ругались, бессильно суча кулаками. Скоро на бугре собралась вся деревня, за исключением, конечно, убитых снарядами и умирающих в горящих хатах от ран.

Погуторив, мужики решили итти в соседнее село и там просить приюта. Наши ребята, расспросив их, отделились от толпы и направились прямиком через степь разыскивать железную дорогу: ни помочь погорельцам, ни спасти Любочку они не могли, и потому оставалось одно: соединиться поскорей с Мартыном и действовать сообща.

После получасовой ходьбы они набрели на одинокий хутор, стоявший за перелеском, на краю балочки. Странные крики и выстрелы, доносившиеся из хаты, заставили ребят свернуть с дороги и подойти к ее окнам. Макар заглянул внутрь, и от того, что он там увидел, кровь похолодела у него в жилах.

Посреди комнаты толпилось человек десять свирепых молодцов в шинелях, бурках, полушубках; они поочередно вскидывали винтовки и стреляли в одну из стен, возле которой, привязанный за руки к перекладине кровати и к стойке от перегородки, стоял, как распятый, совершенно голый человек с упавшей на грудь головой и подогнувшимися коленями. Стрелявшие всаживали пули не в него, но в стену, вокруг него, на расстоянии четверти аршина от его тела и головы. В этом-то и заключалась вся жестокость пытки: расстреливаемый не знал, попадет ли в него следующая пуля, или опять вопьется в стену возле него.

Кто были эти злодеи? Ни Макар, ни Егорка не могли сообразить этого. На их плечах погон не было, но это еще ничего не доказывало: судя по тому, что какая-то белая шайка подожгла село, можно было думать, что эти люди принадлежали к ней. Вскипев гневом и негодованием, Макар не рассуждал дальше: в хате возле двери он заметил несколько сложенных на пол ручных гранат, и в голове у него мгновенно созрел план действий.

Он смело вошел в сени, быстро распахнул дверь в комнату и, не давая бандитам опомниться, схватил первую попавшуюся ручную гранату. Его появление произвело ошеломляющее впечатление: некоторые из негодяев кинулись к окнам и, высадив рамы, в мгновенье ока выскочили наружу. Другие заметались по комнате. Двое или трое вскинули винтовки. Макар, видя, что ему не сдобровать, размахнулся и кинул гранату им под ноги, стараясь не задеть голого человека. Грянул взрыв, дым наполнил комнату.

Когда все успокоилось, Следопыт увидел большую пробоину в стене. Два убитых бандита валялись на полу, один раненый уползал в пробоину. Остальные удирали со всех ног по полю. Макар подскочил к оглушенному голому человеку, торопливо перерезал веревки и опустил его на пол.

Егорка притащил пригоршню снега, и оба мальчика принялись оттирать бесчувственного незнакомца. Макар положил его на спину, повернул лицом к свету – и внезапно вскрикнул от изумления.

Перед ним лежал мертвенно-бледный, окровавленный Юрий Балдыбаев, брат Любочки. Этого меньше всего могли ожидать ребята. Каким образом очутился Юрий здесь, на заброшенном степном хуторе, голый, в руках истязателей? И кто же были в таком случае эти бандиты?

Мальчики начали приводить офицера в чувство, горя нетерпением узнать разгадку этой неожиданной встречи. Макару было досадно: бросить бомбу, убить двух человек только затем, чтобы спасти врага, белого подпоручика, помещичьего сына! Вот чепуха! С другой стороны, он вовсе не мог думать, что эти палачи и мучители – его союзники. Следопыта просто возмутила бесчеловечная пытка, которая не становилась ничуть не лучше оттого, что пытали офицера: коли враг, так убивай в честном бою, а не мучь человека, как индеец из кровожадного племени апахов!

Наконец, Юрий открыл глаза. Он повел вокруг себя мутным взглядом и остановил его на Макаре. Сперва он, очевидно, не мог ничего уяснить себе; затем на его лице выразилось безграничное изумление.

– Макар? Ты?! – прошептал он срывающимся голосом. И, помолчав с минуту, добавил, чуть дыша:

– А где Любочка?

– Вот это мне и самому хотелось бы знать, – ответил Макар. – Да ты лежи, не тормошись. Отдышишься, так наговоримся еще.

Оглядевшись вокруг, ребята заметили возле печки брошенную одежду Юрия. Тут было и белье, и брюки, и френч, и шинель с погонами. Перевязав офицеру раненую руку, ребята одели его и, подложив ему под голову шинель убитого бандита, терпеливо стали дожидаться, когда он придет в себя.

В голове Следопыта уже начал складываться план спасения Любочки. Встреча с Юрием сулила много удачи.

XIV. Долг платежом красен

Прошло не меньше часа, пока, наконец, Юрий не оправился настолько, что смог связно разговаривать. Ребята поделились с ним хлебом и колбасой, застрявшими у них в карманах еще со вчерашнего вечера, и, закусив, он порозовел и успокоился.

– Какая нелегкая тебя сюда понесла? – спросил его Макар.

– Это длинная история, – отвечал Юрий. – Спасибо тебе, разбойник, что спас меня. Но сам-то ты как здесь очутился? Ведь ты, помнится, служил в Красной армии?

– Служил, – хитро усмехнулся Макар. – Стало быть, мы с тобой – враги, и выручать тебя мне совсем не пристало.

– Что ж, убей – и дело с концом, – пожал плечами Юрий. – Все равно, теперь все наше дело провалилось.

– Да, вам теперь крышка, – подтвердил Следопыт. – Вперед наука, – не воевали бы с мужиками. А убить тебя я не убью: когда мы рубились, так оба были при шашках и винтовках, а теперь ты уж не офицер, а просто голый дурак. Да и я не бандит: лежачего не бьют.

– Ты хороший парень, – слабо улыбнулся Юрий. – Я очень рад, что ты остался жив тогда, в схватке… А только ты сам, дурачок, ничего не смыслишь: не хотели мы вовсе с вами воевать, хотели только большевиков прогнать.

– Кабы вы только этого хотели, так не стали бы землю у мужиков обратно отбирать, – возразил Макар, – не стали бы походя рабочих вешать. Полно врать, не до того!

– Нет, Макар, ты главного не понимаешь: мы думали Россию спасти, надеялись, что она опять станет сильной, единой, великой.

– Затем и англичан с танками звали? Что ж, Россия наша – из одних помещиков, что ль? Эх, брось, слушать тебя досадно! Расскажи-ка лучше, как сюда попал.

– Сперва, как ты уж знаешь, я служил на северном фронте. Я был в отпуску, когда мы с тобой встретились в нашей деревне, в первый раз. Ты, конечно, помнишь Милорадовку? Любочка выпустила из корчмы сначала тебя, а потом Герша и убежала от нас, мы ее долго искали, но не могли найти. Потом мне пришлось опять уехать в армию, но я знал, что отец продолжает ее разыскивать. Когда началось наше отступление от Орла, а на Украине вспыхнуло восстание, я выпросил себе перевод в партизанский отряд отца, чтобы руководить его действиями и поскорей отыскать сестру…

– Это шайка-то из кулаков и помещиков?

– Называй, как хочешь… Совершенно случайно мы узнали, что Герша видели в Донбассе, и сейчас же отправились сюда. Здесь на нас вчера вечером напала банда батьки Долбни, бандита и мерзавца, который грабит одинаково и мужиков, и помещиков, и рабочих, и мещан. Я попался к ним в плен, и они начали меня пытать. Вот и всё.

– Так не ваша ли шайка нынче село подожгла? – спросил Макар, сердито блеснув глазами. – Мужики говорили, будто белые разыскивали каких-то бандитов, не могли найти – и со зла расстреляли деревню.

Юрий побледнел.

– Да, это наверное отец разыскивал меня и хотел отомстить за мою смерть, – прошептал он. – Зачем это? Какое дикое безумие!

– Все вы тигры, – крикнул Егорка, сжимая кулаки, – и самое лучшее – всех вас перестрелять поскорей, а не спасать.

– Похоже, что мы превратились в тигров. Мы хотели добра России, и сами избиваем ее, – глухо сказал Юрий. – Что ж, опять говорю: я готов умереть!

– Оставим этот разговор, – перебил его Макар. – Убьем мы тебя – твой отец набедокурит. Его поймаем – тысяча других найдется. Мы со всеми бандитами иным манером справимся, на то у нас и армия. Ты лучше поразмысли, как нам Любочку выручить. Она мне когда-то помогла убежать, а долг платежом красен, как говорится. Контрразведка ее зацапала.

И Следопыт рассказал Юрию, как они взорвали снаряды и как попалась Любочка, запутавшись волосами в колючей проволоке.

– Значит, она вам передалась? – задумчиво сказал Юрий. – Ну, что ж, может быть она и права… Конечно, надо спасать сестренку: ее за это повесят.

– За то, что она хочет прекратить войну? – спросил Макар.

– Да, за это самое.

– Вот видите, какие вы добрые! – усмехнулся мальчик. – А она-то хлопотала – говорила, что должна всех любить.

Юрий махнул рукой и молча встал с пола. Накинув на плечи шинель, он сказал: – Времени терять нельзя. Идем скорее в Крандиевку. Я думаю, мне, как офицеру, удастся пробраться в контрразведку и помочь ей убежать. Сами они ее, конечно, не выпустят. Отцу об этом тоже нельзя говорить, он своими руками может убить ее за эти дела.

Все трое, запасшись на всякий случай ручными гранатами и винтовкой, оставшимися от бандитов, вышли из хаты и торопливо направились через степь. Теперь ребятам бояться было нечего: они шли вместе с белым офицером в золотых погонах, и кому бы в голову могло прийти, что это шагают рядом, мирно беседуя, смертельные враги, солдаты двух враждующих армий, бойцы разных станов, – помещик-белогвардеец, крестьянский сын – сорви-голова и революционер-пролетарий? Но что ж! Никакого чуда здесь не было: просто, на минуту их объединила одна общая любовь к золотоволосой девочке, которая хотела любить всех и потому взрывала на воздух убийственные пороховые погреба.

Часа через два быстрой ходьбы они завидели вдали железнодорожные постройки Крандиевки и направились прямо к развалинам депо.

– Как узнать, куда увели Любочку? – задумчиво произнес Юрий.

– Я об этом уж думал, – откликнулся Макар. – Это самое плевое дело: ведь у нас есть Дружок, он нас живо по следу приведет, куда надо.

– А ведь правда! – воскликнул Юрий. – Я и забыл совсем, что твоя собака – чудо-пес! Она нам скорей всего найдет Любочку.

Все трое подошли к еще дымящимся развалинам, вокруг которых копошились серые фигуры в шинелях: начальство осматривало место взрыва. К Юрию и ребятам тотчас приблизился рослый капитан с багровым от стужи лицом.

– В чем дело? – спросил он, удивленно посматривая на офицера, подошедшего в сопровождении двух деревенских мальчишек.

– Я слышал о здешнем взрыве и полюбопытствовал взглянуть. Эти ребятишки – мои провожатые.

– А вы откуда, поручик?

– Я из партизанского отряда Балдыбаева, инструктор.

– Не его, ли сынок? – живо перебил капитан.

– Так точно, его сын.

– Очень приятно! – сказал капитан осклабившись и приложив руку к козырьку. – Рад познакомиться: капитан Свириденко… Скажите, удалось ему найти свою дочь?

– Нет, к сожалению.

– Представьте себе, сегодня ночью мы поймали девчонку. Она, очевидно, помогала этим мерзавцам-взрывателям. Я – начальник местного отдела контрразведки и сам ее допрашивал: эта девочка не из простых, и я бы не удивился, если бы она оказалась той, кого ищет ваш папаша.

– То есть моей сестрой? – переспросил Юрий.

– Увы, да! Мне бы очень хотелось показать вам ее для опознания.

– С удовольствием. Но так как я уверен в том, что это не моя сестра, разрешите раньше осмотреть поближе место взрыва: быть может, это поможет также нам установить, в чем выразилось ее участие в преступлении. Где вы ее поймали? Я посмотрю и вернусь к вам.

– Вон там, за развалинами, возле колючей проволоки, – указал капитан.

– Благодарю вас, – ответил Юрий и торопливо зашагал к указанному месту. Мальчики побежали за ним.

Возле проволоки на снегу виднелось много следов, и среди них Следопыт без труда различил отпечаток маленькой девичьей ножки.

– Пускай своего Дружка, – сказал Юрий. – Нам надо надуть начальника контрразведки: ведь если я приду к Любочке вместе с ним, мне придется или опознать ее и тогда рассказать все отцу, или не узнавать вовсе и оставить в лапах контрразведки. Ни того, ни другого мне делать не хочется. Я устрою ей побег, и мы уедем вместе.

– Ишь ты! – возразил Макар. – Так она с тобой и поехала! Она наша – и к белым не пойдет!

– Что об этом говорить! Раньше надо освободить ее, а там видно будет. Пускай Дружка.

Макар подумал и решил, что лучше уж отдать Любочку брату, чем обрекать на верную смерть. Он взял Дружка за шиворот, ткнул его несколько раз носом в Любочкин след и строго приказал:

– Ищи, Дружок! Понял? Ищи!

Дружок, привычный к таким делам, сразу смекнул, чего от него хотят, и, вильнув хвостом, пустился по следу. Все трое едва поспевали за ним. Добежав до конца проволочного заграждения, Дружок обогнул его и стрелой пустился к двухэтажному зданию, стоявшему на краю большого поселка, в полутора верстах от станции и депо.

– Надо думать, там она и сидит, – показал Макар на этот дом. – Теперь нам надо смекнуть, как ловчей натянуть нос этим голубчикам.

– Поступим мы так, – отвечал Юрий, подумав. – Мы с тобой, Макар, войдем прямо в помещение контрразведки. Егор останется с Дружком на улице и будет ждать наших распоряжений. Остальное увидим на месте. Может быть, мне удастся открыто увезти Любочку, будто по распоряжению генерала Деникина.

– Эх, славно! – воскликнул Макар. – Думал ли я этаким гоголем войти в контрразведку! Уж куда-куда, а туда-то мне пристало попасть под стражей, да с петлей на шее.

– Так ты и под стражей! – усмехнулся Юрий. – Чего лучше: под почетным офицерским караулом! Всякое, брат, на свете случается: в другой раз, конечно, уж я бы тебя сам своими руками посадил в эту каталажку: не бунтуй, слушайся старших!

– Близок локоть, да не укусишь! – шутливо огрызнулся Следопыт. – Ты сам мне вперед не попадайся, второй раз не спущу: не дерись, люби своих мужиков!

XV. О том, как Следопыт играл в шашки с чортом и кто из них выиграл

У дверей контрразведки им преградил дорогу часовой. Но Юрий строго нахмурил брови и сказал:

– Я от капитана Свириденко. Сам он сейчас придет.

Тогда часовой посторонился и пропустил офицера и Макара. Егорка, как уговорились, остался на улице и, посвистывая, принялся прогуливаться взад и вперед перед домом.

Юрий и Макар вошли в низкую комнату, грязную, ободранную, где сидело человек пять солдат, куря махорку и громко переругиваясь. Облака сизого вонючего дыма плавали под потолком, и Следопыт, войдя со свежего воздуха, сразу раскашлялся. Ох, какое проклятое место! Холодок пробежал у него по спине при взгляде на свирепые рожи солдат и при мысли о том, что бы они с ним сделали, если бы узнали, кто он такой. Бедная Любочка! Немало пришлось ей, должно быть, вынести за эту ночь!

Солдаты обернулись к вошедшим, и один из них встал и подошел к Юрию.

– Что угодно? – спросил он.

– Я от капитана Свириденко, – отвечал Юрий. – Мне надо увидеть девочку, пойманную на взрыве, и допросить ее.

– Вы кто такой будете?

– А это уж не твое дело.

– Удостоверение имеете?

– Капитан минут через десять сам сюда придет.

Солдат пожал плечами и обернулся к человеку, сидевшему до тех пор неподвижно, спиной ко входу, склонив голову над столом.

– Чертяка, – сказал он. – Как думаешь, можно пропустить?

Человек обернулся, и Макар чуть не ахнул от изумления: это был тот самый заросший волосами рогатый чорт, которого Следопыт видел в шахте, а потом возле депо, в луче прожектора. Теперь мальчик смог его разглядеть, как следует: то, что казалось рогами, было на самом деле вихрами сальных, свалявшихся волос, торчавших из-под маленькой круглой шапки-ермолки. Густая борода, росшая от самых глаз и ушей, довершала сходство этого человека с сатаной; недаром даже солдаты контрразведчики кликали его «Чертякой». Вот новая беда! Что если он узнает Макара! Первым движением мальчика было бежать. Но теперь уж поздно! Бежать значит выдать себя… Эх, будь, что будет!

«Чертяка» пронзительно оглядел Юрия с ног до головы и опять склонился к столу. Только теперь Макар разглядел, что перед «Чертякой» стояла доска, и он был занят решением шашечной задачи.

– Ну, что же! – нетерпеливо крикнул Юрий. – Долго мне ждать?

«Чертяка» опять молча оглядел офицера и, пожевав губами, глухо произнес:

– Пропустить не могу.

– Это еще что! – вскипел Юрий. – Да как, ты смеешь! Знаешь ты, с кем говоришь?

– Позвольте пропуск или удостоверение, – уже почтительнее ответил «Чертяка».

– Вот я его напишу на твоей морде, тогда увидишь! – совсем озлился Юрий и даже сделал шаг к «Чертяке». – Говорят тебе, я от Свириденко, и сам он сейчас будет здесь.

«Чертяку» видимо смутил повелительный тон офицера. Он махнул рукой и сказал солдату:

– Проводи его.

– Постарайся занять этого чорта разговором, – шепнул Юрий Макару. – Если я не вернусь через десять минут, значит, мы решили бежать в окно. Тогда выходи потихоньку к Егорке.

С этими словами он исчез за дверью, ведущей во внутренние комнаты.

Макар послонялся взад и вперед и, наконец, подошел к столу, за которым сидел «Чертяка», опять погрузившись в свои шашки.

Тот искоса взглянул на Следопыта и проворчал:

– Шляются тут… А ты кто такой?

– Я при его благородии состою, – отвечал Макар.

– Тоже из наших, из разведки?

– Так точно, из разведки! – усмехнулся Следопыт, а сам про себя подумал: «знал бы ты, негодяй, из какой я разведки, – шкуру бы с меня спустил!»

– Кто твой начальник?

– А этого, дяденька, я не скажу, коли он сам говорить не пожелал: у нас дисциплина.

– Фу ты, ну ты, ножки гнуты! Да вы, я вижу фокусники.

– Так точно, дяденька, фокусники! – не сморгнув отвечал Следопыт.

«Чертяка» подумал и пожевал губами.

– А ведь я тебя где-то видел, – медленно, с расстановкой произнес он, пронзительно глядя в глаза мальчику. У того сердце так и захолонуло: «узнал! все пропало!»

– Лопни мои глаза, если не ты был в шахте на Черной горе, – продолжал «Чертяка». – Уж не из черногорцев ли ты, парень?

– Из черногорцев! – также невозмутимо брякнул Макар. Блестящая мысль осенила его. Дерзко глядя в дрогнувшие от удивления глаза «Чертяки», он смело продолжал:

– Кабы меня не было тогда в шахте, девчонка бы сейчас здесь не сидела, а взрывала бы склады, может, в самом Ростове. Вот вы здесь подлинно старые вороны: опоздали и позволили им натворить этаких дел. Отвечать будете! Я вовремя доложил, куда следовало, а вы прозевали. Мокрой калошей вас надо всех по шапке отсюда! Тоже и ты дурак: ничего толком не разузнал, – не то что я, – я в одной с ними компании состоял!

Эти слова произвели ошеломляющее впечатление на «Чертяку». Макар даже не ожидал, что тот так перетрусит. Негодяй сразу вскочил и заюлил перед мальчиком.

– Да я чем виноват? – бормотал он, бегая глазами. – Я ловко выследил этих оборванцев, никому и в голову не приходило искать их в шахте! Разве я знал, что вы, молодой человек, прикомандированы к ним за провокатора? Я доложил капитану, он наряд послал… мы и сами не поймем, как мы опоздали: кругом охрана стояла с вечера!

– Все вы мошенники, революционерам продались, – едко ответил Макар, развалясь на стуле и продолжая разыгрывать из себя белого шпика. – Давно вас перевешать надо. По этому делу мы уже начали расследование, как видишь.

Беспокойство «Чертяки» перешло все границы. Он растерянно заметался по комнате, заискивающе бормоча:

– Хоть кого угодно спросите: я-то уж тут совсем не виноват. Ей-богу не виноват! Как капитан приказал, так мы и делали! Я вовремя доложил!

Солдаты тоже притихли и, перешептываясь, робко поглядывали на Следопыта. Тот наслаждался этим переполохом. Однако, чтобы не пересаливать и суметь вовремя отступить, когда придет капитан Свириденко, он придвинул к себе шашечницу и сказал взволнованному «Чертяке»:

– Ну, брось! Я тебе говорю, как дело обстоит. Мне на все это наплевать, пусть начальство решает, кто из вас виноват. Давай-ка лучше в шашки сыграем.

«Чертяка» просиял и с готовностью уселся за доску. Макар не спеша расставил шашки, и оба погрузились в игру. Делая ходы, Следопыт напряженно прислушивался: но из внутренних комнат не доносилось ни единого звука. Солдат, ушедший с Юрием, вернулся и объявил, что подпоручик велел ему уйти, а сам остался допрашивать девчонку.

Трудно сказать, кто из обоих игроков играл хуже: «Чертяка» беспокоился и нарочно, желая угодить Макару, поддавал свои шашки; но Макар не замечал ошибок противника, весь погруженный в мысли об Юрии и о Любочке: удастся ли им удрать? Или Юрий решит увезти ее открыто? Мальчик мысленно отсчитывал минуты, стараясь не упустить времени, когда уходить самому: ведь если они удерут через окно, а он не успеет уйти, то ему несдобровать!

– Позвольте скушать вашу шашечку! – вкрадчиво сказал «Чертяка», беря с доски Макарову шашку.

– Кушайте на, здоровье! – отвечал Следопыт. – Я за это скушаю ваших две и пройду в дамки.

– Ах, какое несчастье! – с притворным огорчением вскричал «Чертяка». – Видно, вы меня объегорите!

– Не знаю, удастся ли, – отвечал невозмутимо Следопыт. – А объегорить мне вас очень даже желательно.

Солдаты сгрудились вокруг стола и наблюдали за игрой. Макар торопился докончить партию: по его расчету, прошло уже минут десять с ухода Юрия; вероятно, последний удрал с Любочкой в окно, – пора спасаться и Следопыту. Он торопливо брал «чертякины» шашки и уже готовился выиграть партию, когда совершенно неожиданное событие перевернуло вверх дном все его расчеты.

Громкие голоса послышались снаружи, входная дверь распахнулась и в комнату ввалилось несколько человек самого воинственного вида. Впереди шел плотный капитан Свириденко, размахивая руками и стараясь перекричать своего соседа, в котором Макар к своему неописуемому ужасу узнал самого папашу Балдыбаева. Балдыбаев тоже орал во всю глотку, размахивая кулаками. За этими двумя шло трое или четверо людей в бурках, с нагайками в руках. Все они вперлись в комнату и разом заполнили тесное помещение. Солдаты прижались к стенкам, «Чертяка», бросив игру, рассыпался мелким бесом перед капитаном, а бедный Следопыт, струхнув не на шутку, забился за шкаф и ждал минуты, чтоб улизнуть по добру – по здорову.

– Все вы врете – гремел Балдыбаев на капитана Свириденко. – Дочь помещика Балдыбаева не могла участвовать во взрыве склада! Вздор! Клевета! Если она и оказалась поблизости, то это – чистая случайность! Девочку украли жиды, чтобы выпустить из нее кровь для своей мацы! Счастье, что она успела удрать от них!

– Но она захвачена на месте преступления! – возражал капитан.

– Вздор! Ахинея! Ваши сыщики ни чорта не стоят! Как может глупая девчонка взорвать артиллерийский склад? Рассказывайте бабулькины сказки кому-нибудь другому, а не мне! Подать мне сюда девчонку!

– Сейчас ее приведут. Но до окончания следствия мы ее выпустить не можем! – горячился Свириденко.

– Не можете?! А с генералом Деникиным поговорить не желаете?! Да я ваше гнездо вдребезги разнесу!!

– Успокойтесь, ради бога! – Никифоров! – обратился капитан к одному из солдат. – Приведи девочку.

– Разрешите доложить: ее господин поручик допрашивает.

– Какой еще поручик?

– От вашего имени.

– Что, что?! – Свириденко побагровел еще пуще. «Чертяка», поняв, что здесь дело неладно, совсем растерялся и заюлил по комнате. Но в эту минуту из дверей во внутренние комнаты показался Юрий, ведя за руку Любочку. Не разглядев Балдыбаева, он крикнул капитану:

– По приказу генерала Деникина я должен представить эту девочку в его личное распоряжение. Потрудитесь оказать содействие на основании вот этой бумажки!

С этими словами он взмахнул каким-то удостоверением. Но Балдыбаев, увидев его, с ревом распростер объятия и бросился к нему на шею.

– Юрий! – кричал он. – Ты жив? Любочка! Наконец-то я тебя нашел! Я думал, жиды уж испекли из тебя мацу!

Любочка, бледная, как стенка, смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых блестели слезы. Ее личико не выражало ни малейшей радости. Да и Юрий вовсе не казался довольным. Он отошел к сторонке и стоял, потупившись. Балдыбаев же продолжал шуметь:

– Теперь вы видите, господин капитан, какого вы маху дали? Потрудитесь немедленно выпустить девочку. Я беру ее на свою ответственность и сейчас же увожу ее отсюда! По приказу Деникина!

– Если по приказу его превосходительства, то я должен повиноваться, сказал, поклонившись, оторопевший Свириейко. – Ваша дочь свободна!

– То-то! – рявкнул Балдыбаев. – Ну, Любочка, Юрий, мигом из этой дыры! Юрий поднял голову и заметил Макара, сделав ему быстрый знак, он вышел в сени. Следопыт скользнул за ним.

– Прощай, Макар, – торопливо сказал ему Юрий. – Спасибо тебе, милый, и за себя, и за сестру. Удирай, пока тебя не заметили. Бог даст, нам с тобой не придется больше встретиться врагами.

– А Любочка?

– Что ж Любочка! Разве ее отнимешь сейчас у отца? Да и нужно ли это? Видишь, он готов ей простить все. Прощай!

– Прощай! – ответил Макар, пожимая ему руку. – Только помни: Любочку мы вам не отдадим и за нее поборемся! Нынче в шашки я не доиграл, но мы еще сыграем с вами игорку!

С этими словами он выскочил на улицу, так как сзади уже послышался топот выходящих в сени партизан Балдыбаева. Егорка стоял возле самых дверей, сгорая от нетерпения и любопытства. Макар сделал ему знак и оба спрятались за углом ближайшего дома.