Текст книги "Безоружна и очень опасна"

Автор книги: Лев Дворецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Жухов помолчал, потом злобно прошипел:

– Не могу больше, целый день один, понимаешь, в тюряге и то лучше – братва вокруг, картишки.

Ладно, подожди, сейчас я тебя развеселю – Идея пришла неожиданно. Я вспомнил, что сегодня приезжает из отпуска Верка. Позвоню, скажу, что соскучился, пусть с Жуховым порезвится, не убавится от нее.

Верку не надо было приглашать дважды. Она тут же заявилась и заполнила собой всю квартиру. Тарахтела без умолку о том, как чудесно провела время, купалась, загорала. Жухов не сводил с нее глаз, Верка это чувствовала и старалась подать себя в лучшем виде. Мы поужинали чем Бог послал, благо в холодильнике нашлись шпроты, колбаса, сыр, а выпивки у меня всегда вдосталь. Сам я почти не употребляю, язва дает о себе знать, да и есть особо не хотелось. Так, за компанию немного закусил и, сославшись на деловое свидание, оставил их одних.

У меня действительно было срочное дело. Нужно было нанести визит одному из важных партийных боссов, вручить ему письмо, которое привез для него из США посланец Багрова. Но доставка пакета была лишь прелюдией к главной задаче. Мне предстояло, как велел Багров, провести с ним переговоры. Задача – попытаться любыми путями блокировать действия Филатова против наших. Багров заверил меня, что письмо сделает адресата податливым и услужливым.

Ехать пришлось в Кунцево. Там целый комплекс цековских домов высшей категории. Отыскать нужный мне дом оказалось не просто. Хорошо, что встретилась приятная дамочка с детской коляской, она довольно охотно показала кратчайший путь, и уже через несколько минут я был на месте.

Дверь открыл моложавый мужичок с солидным брюшком, он, оказывается, меня уже ждал.

– Только что позвонила жена по автомату и передала, что меня разыскивает некий молодой человек, – сообщил он, приглашая войти.

Вот оно что, та молодушка с коляской, оказывается, его жена, потому-то она так точно и указала, куда идти. Как в сказке!

Меня провели в шикарную гостиную и усадили в глубокое кресло. Хозяин занялся письмом, я молча рассматривал картины, роскошную мебель. Вот, значит, как живут партбоссы. Интересно, какая у них зарплата?

Между тем хозяин всего этого богатства закончил изучение текста письма и представился:

– Александр Васильевич.

Я тоже назвал себя. Заметив, с каким вниманием я рассматриваю обстановку, и, видимо, желая застраховать себя от моих расспросов, объяснил:

– Все это я получил в наследство от моих предков, которым оно также досталось от родных.

«Ладно, – подумал я про себя, – дури мозги другим. Не затем я пришел, чтоб слушать эту брехню». А сам поддакивал, мол, понимаю все, как не понять.

– Давайте лучше перейдем к делу, – закруглил он свои оправдания и спросил: – Какие у вас конкретно предложения? Условия, что изложены в письме, меня вполне устраивают, только нужны предварительные авансы.

– Насчет авансов не уполномочен. – Я сразу поставил его на место, так как Багров говорил, что в письме оговорено все о «зелененьких».

– Да-да, конечно, – заторопился Александр Васильевич, – это я так, к слову, думал, вы в курсе.

– Ладно, – успокоил я его. – Поскольку условия приняты, обсудим, что вы сможете для нас сделать.

Откровенно говоря, я не предполагал, что мне сразу удастся получить от него гарантии беспрепятственного прохождения товара. Оказывается, он уже давно действует в нашей упряжке и довольно активно, главным образом в области кадровых перестановок. С его участием назначаются директора и начальники в нужных нам организациях и, наоборот, снимаются с работы те, кто не оправдал надежд. Связи у него огромные, только вот на правоохранительные ведомства влиять не решается, опасается за свое кресло. Хотя и здесь кое в чем преуспел, например с Филатовым. Прицел у него дальний. Решив задачу с переводом Андрея Петровича в ЦК, он рассчитывает полностью подмять его под себя и диктовать, что и как делать.

– Человек он сложный, подход к нему нужен неординарный, – заговорил о Филатове Александр Васильевич. – И думка в отношении его у меня тоже весьма оригинальная. – Хозяин квартиры загадочно улыбнулся и придвинул кресло поближе ко мне. – Надо найти парнишку, лет не больше тридцати, приятной наружности, эдакого женского соблазнителя. Улавливаешь? – Он вдруг перешел на «ты».

Я пока ни черта не понимал из его рассуждений, но на всякий случай кивнул, надеясь, что дальнейшие объяснения прольют свет на его загадку. Между тем Александр Васильевич, решив, что я уже вник в суть его мыслей, продолжал:

– Филатов на прямые контакты не пойдет, и вы его не купите ни за какие посулы. Но у него молодая жена. Представь на минуту, что его подруга начинает капризничать, упрекать в безрадостной жизни. Недостает, мол, ей нарядов, безделушек, поездок за границу и так далее. Кто ее на это может надоумить? Любовник! А когда понадобятся деньги для любимой жены и чтобы ее не потерять, муж будет сговорчивей. – Александр Васильевич удовлетворенно потер руки, откинулся на спинку кресла и с видом превосходства поглядел на меня.

Да, это был ход. Но тут же напрашивался вопрос – во-первых, как среагирует на ухаживание «шикарного молодого человека» сама жена Филатова, а во-вторых, пожалуй, самое главное, как поведет себя ее муж, когда она начнет требовать от него красивой жизни?

Поделился с ним сомнениями. Вместо ответа Александр Васильевич предложил:

– Найти подходящего человека – ваша забота, моя – помочь созреть Филатову.

Мы еще не закончили разговора о деталях этой операции, а я уже знал, кто с блеском выполнит роль Дон-Жуана. Жухов. Этот артист, если на него найдет вдохновение, может предстать перед вами и ангелом, и сатаной. При этом он изменит не только свою внешность, но и поведение, обхождение. Он и внутренне преображается, нет, все же великий актер в нем пропадает. Ну, а вдохновить его в моих силах: это деньги и гарантия свободы. Посоветуюсь с Багровым, уверен, он даст добро.

Мы расстались с Александром Васильевичем, довольные друг другом, придя к обоюдному решению не встречаться больше, если к тому не принудят чрезвычайные обстоятельства. Договорились, если будет необходимо, перезваниваться, используя закодированные фразы.

Поздно ночью у меня состоялся телефонный разговор с Багровым, итоги переговоров ему понравились. Но, кажется, он так и не понял, зачем нужен финт с женой Филатова, хотя и не возражал использовать Жухова. Предупредил только, чтоб все хорошо продумали и особенно учли, что, возможно, Филатов знает Жухова по уголовному делу, может, даже видел его фотографию. Сообщил, между прочим, что дочь следователя находится в Сакраменто и уже почти готова к сотрудничеству. Багров не преминул меня пнуть: «А вы сколько носились с ней, идиоты?» Я проглотил пилюлю – Пахан – все же, лучше не связываться. Тем более, что он прав.

Жухов без колебаний согласился сыграть свою роль в новом спектакле. Попросил лишь несколько дней, чтобы понаблюдать за объектом и выбрать подходящий момент для знакомства.

– А насчет того, что Филатов может узнать меня, – не дергайся. Такую сцену у фонтана ему устрою, что и рот не посмеет открыть. – Жухов самодовольно рассмеялся.

Я не сомневался, у него все получится, и не такие дела раскручивал. Решили, что выдаст он себя за некоего Георгия Валентиновича Терехова, а для друзей будет просто Жора.

АНДРЕЙ ПЕТРОВИЧ

Чего греха таить, я надеялся, что с переходом в ЦК получу возможность быстро завершить дело по наркомафии, накрыв ее главные очаги. Мне удалось полностью восстановить по сохранившимся копиям документов и по памяти все украденные следственные дела. В моих руках снова были неопровержимые доказательства прямого участия в преступном бизнесе некоторых организаций и отдельных лиц, в том числе и занимающих крупные должности в партийном и государственном аппарате. И, что очень важно, можно было определить зарубежные источники – выйти на экспортеров марихуаны. Но прежде чем дать делу законный ход, я обратился с письмом к министру МВД и заведующему отделом ЦК, в котором, не раскрывая карт, сообщил, что готов принять участие в раскрытии дела, связанного с контрабандой наркотиков. Я надеялся, что поддержка со стороны главных ведомств, контролирующих криминогенную обстановку в стране, поможет мне без всякого риска передать документы в суд.

Результат был для меня неожиданным: я предстал перед очами своего начальника и членов комиссии ЦК и получил такую взбучку, после которой долго не мог прийти в себя. Мне прямо сказали, что я превышаю свои полномочия, вмешиваясь в чужие дела, не имеющие ничего общего с моими прямыми обязанностями, и что если я не прекращу своей «пустой и вредной мышиной возни», то в отношении меня будут сделаны далеко идущие выводы. Мне недвусмысленно намекнули, что эта моя инициатива может вызвать ко мне нездоровый интерес со стороны КГБ.

Вызов на ковер я кое-как пережил, посчитав, что произошло недоразумение, что все вот-вот прояснится, станет на свои места. Но когда все арестованные мною наркодельцы были выпущены на свободу «за неимением доказательств», а дела их закрыты, я кинулся к начальнику отдела, чтобы объясниться и получить полномочия для восстановления справедливости и наказания виновных. Но тот, узнав, о чем, а главное, о ком я хочу повести речь, замахал руками и буквально вытолкнул меня из кабинета, заявив:

– С такими мыслями тебе здесь не место. Наивный я человек, решил в одиночку справиться с коррупцией. Да разве по плечу одному человеку такая махина? Знаю, что вмиг сомнут и растопчут, как только почувствуют с моей стороны хоть малейшую опасность. Ан нет, все равно суюсь, на что-то надеюсь. Действительно привычка – вторая натура. Настроение ужасное. А тут Татьяна что-то захандрила, стала раздражительной, плаксивой. Пробовал с ней поговорить, однако из разговора ничего не понял. Выяснил только, что она бросает учебу и устраивается на работу. Видите ли, моей зарплаты ей не хватает. Раньше хватало, а теперь нет. А кто имеет больше? Торгаши, спекулянты, теневики. Правда, часть заработка идет дочери, но все равно остается вполне достаточно, чтобы прилично питаться и одеваться. Можно, конечно, порассуждать по-другому, скажем так, взглянуть на вещи ее глазами. Получается несколько иная картина. Молоденькая девушка выходит замуж за человека, у которого за плечами не только годы, но и опыт, положение. Она вполне может рассчитывать на безбедную жизнь и хотя бы небольшие вольности в приобретении тряпок и побрякушек. А что дал ей я? Свою любовь и так называемый прожиточный минимум? Вряд ли это ее удовлетворит. И то, что происходит с ней сейчас, не что иное, как проявление разочарования, крушение ее надежд. А кончится все это тем, что она повернется и уйдет, вернее, мне придется уйти, живу-то я в ее доме. И буду снова один-одинешенек со своей дохлой работой. Ия ведь тоже отрезанный ломоть, с утра до вечера где-то занята, месяцами ее не вижу. Была в Америке, в гостях у матери. Говорит, понравилось, подробно не расспрашивал, а она и не рассказывала. Кажется, у нее кто-то есть и у них все по-серьезному. Так что, думаю, Ия скоро расправит крылья и улетит из отцовского гнезда.

Одним словом, радости мало и надо что-то предпринимать, чтобы не остаться совсем «вне игры». Но прежде всего – выяснить отношения с Татьяной, понять, обычные ли это женские капризы или нечто другое, более серьезное.

Не откладывая в долгий ящик, я выбрал первый же выходной день, когда ей можно было не спешить в институт, а мне на работу, и дома была обстановка, вполне подходящая для откровенного разговора. Я сам приготовил щи, которые Таня обожает, поджарил мясо с картофелем. Заранее купил торт к чаю, даже бутылку сухого вина принес.

Обед получился на славу. Танина мать гостила у подруги где-то под Москвой, и мы пировали вдвоем. У Тани было приподнятое настроение. Она похвалила мои кулинарные способности, жаловалась, что так и не научилась вкусно готовить из-за своей постоянной загруженности учебой, и обещала восполнить этот пробел, конечно, с моей помощью.

После обеда мы допили вино, и тут Татьяну словно прорвало. Она горячо обнимала меня, повторяла, что очень любит и никогда ни на кого не променяет и что она дурная, чокнутая, совершенно недостойная меня женщина. Я тоже не оставался в долгу – говорил, что она дорога мне и что я готов сделать все, чтобы ей было со мной хорошо. Потом Таня стала рассказывать, как шикарно одеваются ее подруги и что у них нет проблем с поездками за рубеж, путешествиями.

– Давай, Андрюша, и мы куда-нибудь съездим, – предложила Таня. – Ведь ты так высоко сидишь, а своими привилегиями не пользуешься.

– Откуда тебе известно про мои привилегии?

– Подружки все уши прожужжали, а разве это не так? – Таня вопросительно посмотрела на меня.

– Ничего ты обо мне не знаешь, – ответил я как можно спокойнее, хотя слова ее неприятно меня кольнули. – Просто нужны хорошие деньги, и все. Положение, должность, во всяком случае для меня, ничего не дают.

– Скажи, а ты можешь достать деньги? – спросила она прямо. Чувствовалось, что вопрос дался ей нелегко.

– А ты как думаешь?

– Думаю, у тебя не хватит силенок, – откровенно призналась она. – А вот я знаю человека, который за небольшие услуги с твоей стороны готов нам помочь. – Таня набрала скорость и шла уже напролом. – Ты же знаешь, никто сейчас на зарплату не живет. У всех, особенно в твоем окружении, есть дополнительные доходы, и только дураки, вроде тебя, не пользуются данной им властью…

– Таня, остановись, – прервал я ее.

– Нет уж, извини, дай мне сказать до конца. – Татьяна показывала характер, о котором я и не догадывался. – Сейчас мы подошли к такой точке, после которой мы или останемся вместе, или разбежимся. Тут все будет зависеть от тебя. Но прозябать, как прежде, когда вокруг все так быстро меняется, я не намерена. Ты очень хороший, я тебя люблю, но быть домашней хозяйкой и постоянно считать копейки – это не для меня.

Ну вот, теперь все ясно, это не каприз, а позиция, и проявилась она, несомненно, под чьим-то влиянием. Как теперь быть, что делать? Уйти? Вот так, сразу? Неожиданно вторгшись в мою жизнь, Татьяна заполнила всю ее собой, я даже на мгновение не представлял себе существования без нее. Нет-нет, буду за нее бороться. Чего греха таить, за текучкой дел я и забыл, что женщине от мужчины нужны внимание и забота, умение быть для нее единственным, незаменимым. Короче, сейчас один выход – уступить. Соглашусь с ее предложением, а там посмотрим.

– Ладно, познакомь меня с этим человеком. – Кое-как я заставил себя улыбнуться.

Таня замерла на полуслове и пристально посмотрела на меня: шучу или нет.

– Ты как следует подумал?

– Разумеется, у меня же нет выбора.

– Хорошо, завтра вечером он будет здесь, постарайся не задерживаться на работе. – Таня все еще не верила, что я так сразу соглашусь, и потому на всякий случай сказала: – Я тебе позвоню, напомню.

Я не возражал. Между тем меня одолевали сомнения: откуда взялся этот тип, кто и для какой цели ее с ним познакомил как давно она его знает? Я не стал спешить с расспросами, решил набраться терпения и выяснить все после знакомства с «благодетелем».

Я, как и обещал, пришел домой вовремя. Поужинал, почитал газеты. С Таней перекинулись двумя-тремя словами. Я чувствовал, как она напряжена, и не стал ее тревожить. Татьяна ходила из комнаты в комнату, то и дело поглядывая на часы.

Ровно в девять раздался звонок. Таня кинулась открывать. В комнату вошел молодой человек высокого роста, стройный, плечистый. Широкая улыбка выгодно выделяла ямочки на щеках, открывала ровные белоснежные зубы. За гостем показалась Таня с букетом алых роз. Она раскраснелась, была явно смущена и, оставив нас одних, удалилась в другую комнату.

Лицо пришедшего мне показалось знакомым, но, как я ни напрягал память, не мог припомнить, где я его видел.

– Георгий Валентинович Терехов, – представился он, довольно крепко пожимая мне руку. На мое короткое «Филатов» я услышал: «Очень приятно».

– Мы раньше с вами не встречались? – спросил я после того, как гость расположился на диване и закурил.

– Не думаю, – сказал он и, взяв со стола свежую газету, стал ее просматривать. Держался он вполне свободно. Я терпеливо ждал, когда он начнет разговор.

– Друзья зовут меня просто Жорж, – оторвался он от газеты и предложил: – Если вы не против, давайте сразу перейдем к делу. Я не возражал. Само собой получилось, что инициатива оказалась в руках у гостя.

– Татьяна сказала, что вы не против нам помочь, – начал он.

Ссылка на Татьяну мне не понравилась, и чтобы сбить с него спесь, я вызывающе вставил:

– Смотря в чем и как.

– Естественно, только исходя из ваших возможностей и интересов, – уточнил Жорж.

– А если поконкретней? – попытался я перехватить инициативу.

– Терпение, мой друг, – остановил он меня. Взял новую сигарету, закурил, потом спохватился и протянул пачку мне. – Простите, забыл предложить.

Я поблагодарил, сказал, что не курю, а он, если желает, может сколько угодно. Пауза затянулась, я уже хотел было напомнить, что пора, наверное, раскрыть карты и объяснить, что они хотели бы получить от меня, как Жорж объявил:

– В коридоре я оставил кейс. В нем деньги. Это аванс. От вас требуется одно – забыть о деле по наркомафии, которое вы начали на своей прежней работе и которое буксует уже больше года, держа в напряжении многих нужных нам людей. Мы подозреваем, что вы все еще располагаете фактами, которые в один прекрасный день могут заиграть против нас. Поэтому вы должны в печати, а еще лучше по телевидению признать всю свою работу ошибкой, а факты – блефом.

– А вы понимаете, что после такого выступления, – я выдержал паузу и продолжил – если, предположим, я соглашусь и если мне предоставят место в газете и время в эфире, в чем, кстати, очень сомневаюсь, я себя дискредитирую и меня просто выгонят с работы?

– Такое могло случиться и до нашего с вами разговора, – снисходительно улыбнулся Жорж. – Теперь же к вам будут относиться иначе – будут всячески поощрять ваши действия в направлении, о котором идет речь. Если, конечно, мы придем сегодня к согласию.

«Вот это размах, – невольно подивился я, – вон куда добрались, прут как танки, любого сомнут, кто не подчинится». А вслух сказал:

– Ну, если помогут, попытаюсь, но гарантий дать не могу. Вы же понимаете, что все будет зависеть от обстоятельств, которые сложатся.

– Уверен, что и обстоятельства не станут препятствовать, – засмеялся Жорж и встал, удовлетворенно потирая ладони. – Может, выпьем за удачу?

– Нет, извините, здоровье не позволяет, – отказался я.

– Ну тогда мы с Таней отметим, если вы, конечно, разрешите?

И опять меня резанул его фамильярный по отношению к Тане тон.

– Она тоже не пьет, – твердо сказал я.

– Разве? – откровенно удивился он. – Что-то не замечал. Ну да ладно, как хотите.

Он уже было направился к выходу, как появилась Таня. Она несла поднос, на котором красовались три наполненных бокала.

– Ну вот видите, – остановился Жорж, подошел к ней, взял бокал и молча выпил. – Счастливо оставаться! – Блеснул зубами и ушел.

ВИК МАКАРТУР

Ия – девочка с характером. Надя полностью под ее влиянием, забыла даже о Серже. Все время старается побыть рядом с дочерью, наконец, та взмолилась: «Мама, отдохни от меня». А Серж, тот еще глаза поутру не протер, а уже мчится в ее спальню, усаживается где-либо в укромном месте и наблюдает, как сестра зарядку делает. И весь день за ней ходит по пятам. Она только посмеивается. А уж если сестра заговорит с ним, мальчишка просто млеет от счастья.

Со мной Ия обращается дерзко, вызывающе. Не пойму, чем я ей насолил. Хотя, по большому счету, ей есть от чего на меня дуться: все же мамочку увел. Я, правда, стараюсь и так и сяк к ней подкатиться, но всякий раз наталкиваюсь на колючий взгляд и открытое нежелание разговаривать. Ладненько, переживем.

Между прочим, я уже говорил: девчонка – красотка. Даже Багров, которого кроме денег, кажется, ничто не волнует, и тот не выдержал, сказал: «Не ожидал, что у тебя родственница – чудо, прелесть, и если б не Игорь, с ходу женился бы». Можно подумать, дело только в Игоре. Да плевала она на Багрова вместе с Игорем. В первый же вечер дала понять им обоим, что фамильярничать не позволит. Игорь до сих пор как пришибленный ходит, хотя у них в Москве, как я слышал, какой-то романчик был. Багров, конечно, в курсе, но не считает нужным муссировать эту тему. Мне дозволено знать лишь то, что на Ию возлагаются большие надежды в смысле приобщения к нашему делу. И тут от меня кое-что зависит. Я должен сделать так, чтобы Ия согласилась на предложение Игоря принять участие хотя бы в двух-трех наших операциях. Ее задача – заручиться поддержкой отца в решении вопросов, связанных с доставкой груза в Москву. Всем известно, что у Андрея Петровича широкие связи в правоохранительных органах. Если он захочет, то, пользуясь своим авторитетом и нынешним высоким положением, добьется режима наибольшего благоприятствования для нашей фирмы. А за услуги тут расплачиваются щедро, еще никто не был в обиде. Багров сказал, что если Ия сможет обеспечить даже одну ходку товара, ей устроят кругосветное путешествие с остановками в лучших отелях мира. Отцу же будет открыт валютный счет в банке на кругленькую сумму.

Между тем идут дни, Багров нажимает, чтобы я форсировал разговор с Ией. Игорь не решается, боится провалить дело. Она на него – ноль внимания, под резными предлогами уклоняется от встреч. То сказывается больной, то ужасно занятой, а то попросту не склонной к общению. Игорь считает, что это временное явление, говорит, что она еще помнит обиду, которую он нанес ей в Москве. Однако надо действовать, и здесь лучше всего использовать Надю, мать все же. Если уж она сама не сможет вразумить дочь, то пусть хоть подготовит ее к разговору с нами.

И вот как-то вечером, когда Ия ушла к себе смотреть видик, благо у нас набор кассет на любой вкус, а у Нади было приподнятое настроение, я выложил ей все как на духу. Откровенно говоря, я мало верил в успех, зная наши с Надей отношения, но, к моему удивлению, серьезно поговорить с дочерью она согласилась сразу. Может, просто под настроение попал, а может, подействовали мои слова о том, что от согласия Ии зависит и ее и наше благополучие. Конечно же, я несколько раз подчеркнул, что никакого риска ни для Ии, ни для Андрея Петровича нет. И потом, ведь речь идет всего лишь о планах, о намерениях сторон. Всегда ведь можно отказаться, если что-то не устроит партнеров.

Надя, не откладывая дела в долгий ящик, в тот же вечер провела с дочерью беседу. Я уже задремал над газетой, когда появилась Надя, выразительно посмотрела на меня и коротко бросила: «Она согласна». От неожиданности я вскочил с кресла, решив, что дело сделано, но жена быстро привела меня в чувство, добавив: «Поговорить согласна, время назначит сама».

Но и это был успех. Я тут же созвонился с Игорем, на его вопрос «когда?» ответил, чтоб в ближайшие дни он никуда не уходил из дома.

Ия не заставила себя ждать и уже на следующий день пригласила Игоря к нам на ужин. После чая мы втроем прошли в мой кабинет. Первым взял слово я, за мной выступил Игорь, Ия внимательно, не перебивая, слушала. По лицу девушки нельзя было определить ее отношение к тому, что она услышала. Когда мы полностью исчерпали тему, Ия нахмурилась. Мне даже показалось, что сейчас она даст нам, как говорится, от ворот поворот. Но она сказала другое:

– Вот что, ребята, хватит темнить, выкладывайте всю правду.

– Какую? – воскликнули мы в один голос. Ия улыбнулась, пристально поглядела на Игоря и спросила:

– Если честно, Игорек, ты все еще видишь во мне дурочку, которая гуляла с тобой в парке?

– Ну что ты, Ия, – запротестовал Игорь. – Я всегда относился к тебе очень серьезно.

– Не бери в голову, это все прошлое, и я не в укор тебе задала этот вопрос. – Ия легкими, пружинистыми шагами прошлась по комнате. Уселась на диван и продолжала: – Я согласна работать, но только с одним условием: на равных. Это значит, что мне должно быть доподлинно известно, какой идет груз, куда он идет и кто будет со мной рисковать. Ее требования были понятны, с ними можно было согласиться, если бы решал я или Игорь. Но мы не владели такими сведениями. В нашем деле каждый знал лишь свой участок работы – и ни на йоту больше. Поэтому Игорь сразу отмел претензии Ии на особое положение, объяснив, что она будет в курсе только тех задач, которые ей придется самой решать, и что в настоящий момент нам ее согласие нужно только в принципе. О деталях работы будет особый разговор и, возможно, в другом составе.

– Нет, – отрезала Ия, – кота в мешке покупать не намерена. Не хочу быть девочкой на побегушках. Будем считать вопрос закрытым.

– Постой, постой, – испугался Игорь, – зачем торопиться, ты ведь даже не представляешь, какой у тебя будет гонорар.

– Отлично представляю, – успокоила его Ия. – Но для меня главное – престиж. И уж если вы во мне заинтересованы, постарайтесь пойти на мои условия. – Она встала, давая понять, что разговор окончен. Мы тоже поднялись и стали прощаться, хотя я был в своем доме и просто оставлял Ию на ее территории.

– Скажи, есть ли у нас шанс договориться? – заискивающим тоном спросил Игорь, прежде чем за ним закрылась дверь.

Ия неопределенно пожала плечами:

– Зависит от вас.

Мы с Игорем вышли прямо-таки убитые. Что делать? Задание не выполнили, убедить ее невозможно. Взбалмошная, вздорная девчонка с отвратительным характером. Решили посоветоваться с Багровым, хотя прекрасно понимали, что никто не будет раскрывать перед ней карты и подставлять под удар все предприятие. Кто знает, что девице может взбрести в голову? Здесь наобещает нам с три короба, а приедет домой – и в милицию. Да и неизвестно еще, как Андрей Петрович себя поведет. Так что знать ей полагается почти ничего.

С Багровым встретились у него дома. Он недавно въехал в прекрасный двухэтажный флигель с видом на залив живет один, ведь, насколько мне известно, у него ни родных, ни близких. Мы устроились на большой террасе за круглым столом, на котором вмиг появились виски и фрукты.

– Ну, орлы, рассказывайте, в чем преуспели, – без обиняков пригласил он нас к разговору, видимо, поняв, что наш срочный визит – не от хорошей жизни.

Инициативу взял на себя Игорь. Он подробно описал нашу беседу с Ией и повторил условия, которые она поставила.

– Она что у вас, чокнутая? – глядя на меня, хмуро спросил Багров, успев уже сделать добрый глоток виски. – Шеф попросту уберет нас и будет прав. – Наполнив снова свой бокал, он вдруг встрепенулся и, сделав загадочное лицо, проговорил:

– А что, ребята, может, все же уступим женщине? Создадим легенду на все ее требования и выдадим ей как секрет огромной важности, разглашение которого карается смертью.

Это была гениальная идея. И как она не пришла мне в голову? Игорь тоже подивился простому выходу из положения. Откроем ей тайны наших дел. Что, проверять будет? А если даже захочет, то как она это сделает, ведь здесь все покрыто мраком.

Позвонили Ие, для большей убедительности говорил с ней сам Багров. Он сказал, что условия ее рассмотрены на большом совете фирмы и приняты. Вся информация, которая ее интересует, будет передана через известных ей лиц в ближайшее время.

Ия выслушала, сказала: «Прекрасно» и положила трубку.

Багров удовлетворенно щелкнул пальцами и пригласил нас поднять бокалы за успех и процветание фирмы. Это был пятый его заход, отметил я про себя машинально, зная, что Багров не пьянеет. Закалка отменная. Мы выпили.

– Кто не рискует, тот не пьет шампанского, – торжественно провозгласил Багров. Интересно, что он хотел этим сказать?

С Ией договорились таким образом: она обрабатывает отца, обеспечивает получение товара в порту и доставку его к месту назначения. Если все оборачивается удачно, она получает интересующую ее информацию и двадцать пять тысяч долларов. В последующем вознаграждение будет увеличиваться. Пока работать будет в паре с Игорем. Он – здесь, она – там, в Москве. Связь через Валерия Сизова (он же Хромой), все его данные были ей вручены.

Вот уж никогда не думал, что придется быть в одной упряжке с падчерицей. Не знаю, радоваться этому или, наоборот, печалиться. Конечно, если она оправдает надежды шефа, то и мне кое-что перепадет. Ну, а ежели провалит, ей, конечно, несдобровать, пощады не будет, но и я в тенечке не отсижусь, выкинут на улицу. И это в лучшем случае. Скорее всего, просто уберут, чтоб помалкивал. И такой вариант вовсе не исключен. Ия в любой момент может расколоться, не случайно ведь, когда обговаривали условия участия ее в работе, пригрозила:

– Узнаю, что пудрите мне мозги, не обижайтесь, вся ваша команда будет горько плакать.

Вот и получается, что хожу я по острию ножа, а впрочем, наверное, не я один.

Не успел я как следует прочувствовать создавшуюся ситуацию, как она еще более осложнилась, вернее, стала загадочной и для меня просто непредсказуемой. Дело в том, что шеф неожиданно пожелал познакомиться с Ией и поговорить с ней. Багров сам провел ее к нему и почти час ждал за дверями кабинета, пока там шли переговоры. Время немыслимо долгое, если учесть, что хозяин обычно беседует с глазу на глаз с посетителем не более двадцати минут.

Ия вышла из кабинета спокойная и по-деловому сосредоточенная, будто каждый день общается с миллионерами. На вопросы Багрова, о чем говорили и что сказал шеф, отвечать отказалась, мотивируя тем, что «это наше дело» и «вообще секрет».

Оставалось только ломать голову, во что выльется для нас троих – Багрова, Игоря и меня – визит девочки к нашему Главному.

ХРОМОЙ

Да, Жухов работает лихо. С тех пор как получил задание, ни капли спиртного в рот не берет. Даже Верку, о прелестях которой отзывался весьма высоко, от себя шуганул. Та ужасно оскорбилась таким обхождением и пообещала напрочь выбросить его из своего сердца. Однако не выдержала и уже через час после того, как он ее отшил, появилась снова. И напоролась на меня. Мне тоже недосуг было с ней возиться, и я, изобразив оскорбленного любовника, пригрозил ей страшными карами за измену.

– Но ты же сам оставил меня с ним и ушел, – пролепетала в полном недоумении Верка.

– А это была проверка, – нашелся я. – Хотел узнать, можно доверять тебе или нет. Выходит, нельзя.

– Что, бить будешь? – виновато спросила она.

– Вот еще, руки о тебя марать. – Верка начинала мне надоедать. А выпроводить ее, расплевавшись, не хотелось. Все же большое это удобство, когда есть рядом кадр, притом безотказный. Поэтому, выпроваживая ее, я оставил лазейку для отступления: – Иди и думай, с кем хочешь быть. Скоро позову, тогда и признаешься.