Текст книги "Безоружна и очень опасна"

Автор книги: Лев Дворецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Вечером я ждала Генриха. Сбегала в магазин, накупила всякой всячины, приготовила ужин. На часах девять, а он обещал к восьми. Опять, наверное, совещание. Включила телек. Звонок! Открываю в полной уверенности, что это Генрих, и застываю от неожиданности: Михаил! Одет с иголочки. Жених, и только.

– Чего тебе? – спрашиваю, пытаясь скрыть неприязнь, но это слабо удается, я не успела еще остыть от разочарования.

– Срочное дело, – отвечает он и смело заходит в прихожую с вопросом: – Дома никого?

– Я одна, а что у нас за секреты?

– Это хорошо, – продолжает Михаил, не удосуживаясь удовлетворить мое любопытство, и проходит в комнату. Усаживается в кресло, достает пачку «Мальборо», закуривает.

Я стою над ним и ожидаю, когда он все же соизволит объяснить причину своего визита.

– И долго ты будешь меня томить? – резко бросаю ему вопрос.

– Ты садись, – приглашает он меня спокойным, приглушенным голосом, показывая на кресло, что стоит напротив. – Разговор длинный и для тебя очень важный.

– Хватит трепаться, – остановила я его, – говори или убирайся. – Он начинал меня раздражать, и вместе с тем я почувствовала какое-то смутное беспокойство: неспроста ведь заявился.

– Ну ладно, как хочешь, можешь стоять, – разрешил он. – А пришел я, чтобы передать не совсем радостную весть. Звонил Багров и сообщил, что отец твой очень болен, деньги, которые ты ему дала, уже на исходе, бывшая жена его гонит из дому, и он просит твоей помощи.

Я не могла прийти в себя от услышанного. Неужели действительно отец очутился в таком жутком положении? Но как же так? Деньги у него должны быть, я дала ему достаточно на первое время. К тому же Чарльз Венс обещал взять его под свою опеку. Да и мама не могла его выгнать, хотя бы ради меня. Врет, несомненно. Ладно, посмотрим, что скажет он дальше.

– Я могу вам помочь, – предложил Михаил, – у меня денег навалом.

– С чего бы такое милосердие? – спросила я.

– Очень ты мне нравишься и, если согласишься быть моей, озолочу.

Я рассмеялась и притворилась заинтересованной.

– Прекрасная мысль, а можно узнать, откуда у тебя такие деньги?

– Занимаюсь бизнесом, – самодовольно ответил он и признался: – Имею около ста тысяч долларов, естественно, храню в американском банке.

– Ну, а если я соглашусь, как расплачиваться будешь? – продолжала я игру, чувствуя, что он принимает мои слова за чистую монету.

– Договоримся. Могу отцу твоему передать, а хочешь, здесь рублями получишь.

– Отличная идея! – Я постаралась как можно искреннее восхититься. И не дав ему опомниться, спросила: – А насчет отца натрепался?

Он поперхнулся дымом.

– Что ты? Все так, как сказал.

– Вижу, темнишь, – как можно уверенней произнесла я и, чтобы окончательно убедиться в его трепе, притворилась покорной девочкой. – Знаешь, Михаил, я и без твоей легенды хотела бы с тобой встречаться.

Он самодовольно улыбнулся и, слегка потягиваясь, встал во весь рост.

– Тебя не проведешь, ты уж не обижайся за эту лапшу, иначе к тебе не подступишься. – С этими словами он сделал шаг ко мне, пытаясь обнять. Я легко отскочила, вызвав у него хохоток.

– Ты, оказывается, прытка, как козочка. – Это был, вероятно, комплимент, и он, раскинув руки, двинулся ко мне.

Я уже изготовилась, чтоб слегка отрезвить его и вышвырнуть за дверь, но зазвенел звонок. Наконец-то Генрих, подумала я, теперь ухажер сам уберется. Но я ошиблась и на этот раз.

В квартиру вбежала Татьяна. На меня не глядит, а прямехонько в комнату.

– Наконец-то выследила тебя, негодяй! – кинулась она к Михаилу, пытаясь надавать ему пощечин. Но он легко уклонился, схватил ее за руки.

– Хватит! Пошли отсюда, по дороге все объясню.

– Нет, объяснишь все здесь, – заявила Татьяна и, обращаясь ко мне, взвизгнула: – Вот ты какая, оказывается, цаца: решила мне отомстить и переманить его.

– Пошли-пошли. – Михаил потащил ее к выходу.

– Постойте, ребята, мне надо кое-что выяснить, – загородила я им дорогу. И к Татьяне: – Как я понимаю, ты, идиотка, из-за такого ублюдка отца моего предала? Так вот, твой Михаил только что ко мне клеился, обещал золотые горы, если лягу к нему в постель.

Татьяна съежилась и схватилась за голову. Потом сверкнула глазами.

– Не Михаил он. Это Жухов, бежавший из тюрьмы.

– Что-о-о?! Жухов! – Все во мне вскипело. – А ну, скотина, к стене и руки за голову! – скрипнула я зубами. Научена была уже этой команде. Но применять ее полагалось в том случае, если у тебя есть оружие. Иначе – смех один. Так и случилось. Жухов буквально закатился и, не обращая на меня никакого внимания, подошел к Татьяне и неожиданно выхватил нож. Ударить не успел. Ногой я вышибла у него финку из руки, и она отлетела в угол. Жухов от неожиданности замер, а через мгновение, придя в себя, бросился на меня, прямо-таки рыча от бешенства. Конечно, можно было пропустить его мимо себя и поиграть в кошки-мышки, но слишком насолил этот подонок моей семье, чтобы терпеть его здесь лишнюю минуту. И я встретила его прямым. Напоровшись мордой на кулак, он резко тормознул и взвыл, закрыв ладонями лицо. Попятился, потом закачался и рухнул на колени.

– Хватит паясничать, руки назад, – скомандовала я. Думаю, что на этот раз он меня не слышал: после такого удара в нос его владелец на некоторое время выходит из строя. Тем не менее я достала наручники, которые однажды принес Генрих на всякий случай, подошла сзади к Жухову, все еще стоявшему на коленях и покачивавшемуся, как маятник, из стороны в сторону, оторвала от лица его руки, развернула их за спину и сковала. Татьяна все это время сидела, будто аршин проглотив, смотрела на происходящее вытаращенными от страха глазами и не проронила ни звука. Я бросила ей полотенце.

– Намочи в ванной и приложи к физиономии своему красавцу, а то он весь ковер перепачкает.

Она послушно выполнила все, что я ей сказала.

– Уйди, сука, – мотнул он головой, когда Татьяна к нему подошла. Она в ужасе отскочила. Жухов мутными глазами поглядел на меня. Он, кажется, еще не верил, что это я его отделала. Только спросил: «Чем это ты меня, утюгом?» Жухов явно приходил в себя. Я удалилась в кабинет отца к телефону, позвонила Генриху. Так и есть, опять на совещании. Набрала номер дежурного, попросила срочно его вызвать. Через минуту я уже говорила с Генрихом. Он все понял с полуслова. Сказал, что берет машину и едет, сам заберет Жухова. И правильно.

После ареста отца я вообще перестала верить в справедливость, в правосудие. Такие, как Жухов, должны быть упрятаны далеко и надолго, а его, как видно, здорово опекают, раз дали возможность бежать из тюрьмы и не особенно стараются отловить. Гуляет по белу свету и людям жизнь калечит. Заглянула в комнату: все на своих местах – Жухов на коленях. Татьяна на диване. Я отправилась на кухню что-нибудь приготовить к приходу Генриха. Сколько там возилась, не помню. Вдруг заорала Татьяна, затем раздался выстрел. Я влетела в комнату. Жухов стоял во весь рост и целился в меня. Татьяна, скрючившись, лежала на полу и струйка крови выползала у нее изо рта. Всю эту картину я словила мгновенно. И еще мелькнула мысль: как же так, он ведь был в наручниках, и откуда у него пистолет? Второго выстрела не последовало. Жухов, схватившись руками за рукоятку ножа, торчавшего из горла, медленно повалился по пол. В дверях стоял Генрих, с порога метнувший свой именной кинжал, с которым никогда не расставался.

– Я, кажется, кстати, – насупив брови, произнес он и направился к телефону.

Через несколько минут в квартире уже хозяйничали врачи «скорой» и оперативники. Жухов был мертв, Татьяна тяжело ранена. Ей оказали первую помощь и отправили в больницу.

Потом Генрих мне выговаривал и подсчитывал допущенные мною грубые ошибки, которые могли стоить мне жизни. Первое – оставила бандита в полном сознании, второе – надела наручники, не убедившись, что они плотно защелкнуты, третье – не обыскала преступника, позволив ему воспользоваться своим оружием, и четвертое – ушла, оставив его без присмотра, притом один на один с беспомощной женщиной.

– Двойка тебе с минусом, – заключил он беспощадно. И мне захотелось зареветь от тоски и злости на себя за то, что я такая безнадежная дура. Но самое обидное было то, что такую оценку я заработала от Генриха впервые за все время нашего знакомства. И чтобы как-то досадить ему, упрекнула:

– Но ведь и ты допустил промах.

– Да? Интересно, какой?

– О том, что произошло с Жуховым и Татьяной, узнают теперь многие, в том числе и те, кому об этом знать не следует.

– Эх ты, наивный человечек. – Генрих уже ласково погладил меня по щеке. – Врачи и оперативники, которые работали у тебя на квартире, – мои проверенные люди, информация о происшествии от них никуда не пойдет, можешь быть уверена.

«Нет, видно, никогда не научусь просчитывать хотя бы на два-три хода вперед», – подумала я про себя. Генрих как будто прочитал мои мысли.

– Ничего, не расстраивайся, это приходит с опытом. У тебя все впереди.

ГЕНРИХ

– Необходимо войти в контакт с этой группой, – заявил генерал, вызвав меня срочно к себе. – Мы должны знать точно каждый их шаг. Подумайте, как это лучше сделать.

Приглашение к заместителю министра последовало сразу же после происшествия на квартире Ии. Его тревога понятна. Неожиданное исчезновение Жухова могло всполошить группу, привести к непредсказуемым ее действиям и в итоге сорвать всю операцию. Генерал рассчитывал подтянуть к складу отряд спецназа и накрыть всю эту братию.

Я передал Ие разговор с начальником. Она высказала довольно дельное соображение: Ия логично предположила, что визит к ней Жухова не мог состояться без ведома Игоря, играющего в группе чуть ли не первую скрипку. Поэтому он обязательно позвонит, а может быть, и заглянет к ней, чтобы выяснить, куда подевался Жухов. В этом случае она постарается напомнить о договоренности ничего от нее не скрывать. Ия объяснит свое любопытство интересом участия в какой-то доли прибыли от многомиллионной сделки и будет настаивать, чтоб ее допустили хотя бы одним глазом посмотреть на происходящее. Ия понимала, что туда, как правило, допускаются самые проверенные люди, но она рассчитывала выяснить хотя бы, когда намечается реализация товара. Пожалуй, это был единственный шанс, но рискованный. Неизвестно, как Игорь среагирует на подобную затравку. Он был хорошо натаскан в приемах каратэ, однако как боец по всем параметрам уступал Ие. Тем не менее нельзя не учитывать его коварство, физическую силу, а также рамки квартирной площади, находящуюся в комнате мебель. Все это может дать ему временные, но существенные преимущества. Конечно, я рассуждаю чисто теоретически. Вряд ли Игорь, не зная еще сути происшедшего, явится с агрессивными намерениями, тем более к девушке, к которой, кажется, питал, а возможно, и питает не просто товарищеские чувства. Но надо все учесть и быть готовой к любому повороту событий. Обо всем этом я предупредил Ию. Мы договорились, что каждый вечер я буду незаметно приходить к ней и, если в это время заявится Игорь, сумею контролировать ситуацию, находясь в кабинете Андрея Петровича, который Ия закроет якобы по желанию отца. Ключ же будет находиться у меня, и при необходимости я всегда смогу быстро открыть дверь и явиться на помощь. Если же Игорь придет, а меня не будет, то Ия должна вести себя спокойно, по-деловому, не давая никаких поводов для фамильярности с его стороны и тем более раздражительности. Главное – получить от него необходимые сведения.

Так и договорились.

Однако жизнь внесла свои коррективы.

В день, когда, по моим расчетам, должен был наконец дать знать о себе наш общий знакомый, я постарался пораньше освободиться и поехал к Ие. Ее дома не оказалось. Видно, задержалась в университете, куда продолжает ходить на занятия. Я вошел в квартиру, благо у меня свой ключ, и прилег на диван в ожидании хозяйки. Не заметил, как задремал. Проспал добрых полтора часа. Ии все не было, я стал беспокоиться. Мы договорились, что позже семи вечера она не будет задерживаться, а тут стрелки часов за девять переползают. Наконец я услышал, как щелкнул замок и вошла Ия. Она обрадовалась, увидев меня, и сразу же стала рассказывать, почему опоздала.

По дороге домой ее встретил Игорь на машине, пригласил проехаться и поговорить о важном деле. Ия после некоторых колебаний села, решив, что ничем особенно не рискует. Она тотчас же прикинулась сильно обиженной, незаслуженно обойденной вниманием, так как считает, что они о ней забыли и всю прибыль делят между собой.

– Не сходи с ума, – грубо оборвал ее Игорь. – Тебе все о нас и о деле известно. Лучше скажи, куда делся Михаил.

Ия прикинулась удивленной.

– А почему я это должна знать? Что, он посещает меня или я с ним где-то встречаюсь?

Игорь смягчил тон.

– Нет, конечно. Но он пропал, и мы подумали, может, ты его видела?

– С бабой какой-нибудь спутался или запил, – высказала предположение Ия.

– Исключено, – твердо сказал Игорь. – Когда он в деле, он не пьет и с девочками не балуется.

– Хватит заливать, я видела какими масляными глазами он глядел на меня, стоило моргнуть – и готов был твой Михаил отфутболить дело и ко мне кинуться. – Ия решила поиграть на чувственной струнке Игоря.

Он не ответил, но Ия заметила, как напряглись у него желваки на скулах. Пауза затягивалась. Машина уже выехала за город.

– Ты меня затем и пригласил, чтобы о Михаиле узнать, или есть другая причина? – нарушила Ия молчание.

– О Михаиле, – подтвердил Игорь и вдруг проговорился: – Понимаешь, мы уже сворачиваемся, завтра последний день, на послезавтра у нас билеты. У Михаила куча дел. Он должен хорошо здесь поработать, а потом вместе с нами и отчалить.

– А может, я смогу вместо Михаила помочь? – тут же вставила Ия.

– Нет, это мужской вариант, – отрезал Игорь, и чтобы отказ не звучал как недоверие, добавил: – Понимаешь, там все друг друга хорошо знают и появление чужого человека может приезжих насторожить.

– Это я-то чужая? – Ия сделала вид, что вскипает от негодования. – А документы, а склад, а прибытие без всяких осложнений товара – чья это заслуга?

– Твоя, конечно, – испугался Игорь ее вспышки и стал успокаивать: – Получишь все сполна, не беспокойся. Там такие деньги, что все будут довольны. – Потом запел старую песню: – Вот если бы ты согласилась, мы могли бы соединить наши капиталы и в Штатах открыть свое дело. Ты мне очень нравишься.

– Нравлюсь, а не доверяешь мне, – Ия приняла предложенный им тон в надежде получить нужную информацию.

– Не я командую, Хромой всем заправляет, – стал оправдываться Игорь.

– Ну и скажи ему о моем желании поучаствовать в продаже товара, может, пригожусь.

– А что, это мысль, – вдруг согласился Игорь. – Попрошу за тебя.

– Уверена, он не будет против, поэтому прямо к восьми утра я подъеду к складу, – бросила Ия пробный камень.

– Почему к восьми, откуда ты знаешь? – встревожился Игорь. Он не мог скрыть удивления. – Я ведь ничего не говорил.

– У меня своя информация, – сказала Ия, поняв, что попала в самую точку. Почему назвала время – восемь? Да так, из головы, подумала, что вроде лучше товар загружать в открытую, да пораньше, чтоб ни у кого не вызвать лишних подозрений. К тому же у них еще серьезное совещание предстоит. Вот и выходит, что лучше всего им собраться с самого утра. Ну, а если бы ошиблась, Игорь мог в разговоре поправить, на это она и рассчитывала.

Ия продолжала трепаться о своем большом желании быть с ними вместе в самую ответственную минуту и о том, что присутствие женщины может как раз сыграть для них положительную роль, создать благоприятную атмосферу и помочь удачно сбыть товар.

Игорь подвез ее к самому дому и на прощание еще раз напомнил о своем предложении соединить сердца и капиталы. Ия обещала дать ответ, когда закончит дело. Он вручил ей жетон-пропуск на случай, если Хромой позволит ей приехать.

Ия закончила свой рассказ и вопросительно посмотрела на меня, как послушная ученица в ожидании оценки.

– Ты хорошо проинтервьюировала своего бывшего приятеля, – похвалил я ее. – Значит, главное начнется завтра.

– Да, с утра, – подтвердила Ия. Теперь, не теряя времени, надо доложить генералу, предупредить его, что нужно быть готовыми к завтрашнему утру. Только я хотел подойти к телефону, как звонок опередил меня. Ия подняла трубку и тотчас посерьезнела. Внимательно выслушала и коротко ответила:

– Договорились – в семь утра я буду, без опозданий.

– Интересно, кто это тебе назначает свидание, да притом в такую рань? – тоном ревнивца спросил я.

– Это Игорь, – сказала Ия. – Приглашает меня завтра к семи приехать на склад, чтобы вместо Михаила, то есть Жухова, принять участие в подготовке к приезду гостей.

– А кто тебе разрешил соглашаться, не посоветовавшись со мной? – рассердился я.

– Вот и советуюсь, – охладила меня Ия. – И потом, как я могла отказаться, сама ведь напрашивалась.

– В общем, так, – быстро остыл я и сделал резюме: – Как генерал решит, так и будет. – Я стал названивать начальнику.

Кабинет заместителя министра не отвечал. Молчал и телефон его секретаря. Позвонил дежурному, тот тоже ничего вразумительного не мог ответить. Сказал только, что генерал вышел с кем-то часа три назад и больше не появлялся. Я оставил ему номер Ии и просил передать, чтобы срочно со мной связался.

– Ладно, Ия, ты завтра поезжай и действуй по обстановке, – решил я. – Буду на телефоне. Постарайся сообщить, что там происходит. Но как только подтянутся спецназовцы, бросай все и уезжай.

Генерал не позвонил. Будильник поднял нас в половине шестого. Выпили кофе, и я проводил Ию на автобус. Сам же поспешил в управление, чтобы подождать заместителя министра, который ровно в восемь всегда в кабинете. Отряд спецназа должен быть готов к выезду на место в любой момент.

Странное дело, генерал так и не появился. Что могло случиться? Заболел? Срочно куда-то выехал? Но он обязательно поставил бы меня в известность.

Я зашел в кабинет ко второму заму. Полковник вышел мне навстречу.

– Ты что, ничего не знаешь? – удивился он. – Генерал больше не работает. Он снят с должности, и все его команды о подготовке отряда к операции отменены.

Если бы меня огрели обухом по голове, то, вероятно, сила удара не была бы так сильна, как от этого известия.

– Как не работает, за что его сняли?! – я спросил это таким тоном, что полковник попятился.

– Успокойся, Генрих Николаевич, назначена комиссия, которая разберется в его ошибках и просчетах.

– Каких к черту ошибках, каких просчетах? – продолжал я бушевать. – Вы понимаете, что собрались главари мафии, которых надо сегодня арестовать, а вы выводите их из-под удара.

– Не забывайтесь, Генрих Николаевич, – рассердился полковник, – обратитесь к министру, он вам все разъяснит. А еще лучше, если вы займетесь своими прямыми обязанностями. До свиданья.

Я понял, что здесь мне делать нечего, и направился к министру. Но мне сказали, что он в отъезде и за него остался полковник, тот, у которого я только что был. Круг замкнулся.

Все, теперь в школу и ждать известий от Ии. Только вышел из здания, как меня догнал дежурный.

– Вас уже второй раз спрашивают, подойдите, пожалуйста, к телефону.

Звонила Ия. Объяснила, что отпросилась в магазин за свежим хлебом, чтобы приготовить бутерброды. Идут переговоры. Потом начнется просмотр товара. Затем погрузка и расчеты. Примерно через час можно приезжать. Я еще раз строго наказал ей быть начеку, и как только начнется заваруха, убираться восвояси.

Я направился в школу. Она неподалеку от управления, минут десять ходьбы.

Сразу же, не заходя в кабинет, я прошел в главный тренировочный зал, где занимаются старшие группы. Здесь всего двадцать пять человек. Двенадцать из них – действующие оперативники, у которых оружие всегда с собой. Собрал всех, объяснил ситуацию. Подчеркиваю: нужны только добровольцы. На тех, кто не захочет участвовать, в обиде не буду. Все двадцать пять вызвались идти со мной. Организовать автобус не было большой проблемой. Начальник гаража – мой ученик. А автобус все равно стоял без дела.

Только собрались, на пути выросли трое офицеров из управления, спросили мою фамилию и звание. После этого я услышал такое, что ушам своим не поверил.

– Генрих Николаевич, – обратились они ко мне официально, – за превышение власти и использование служебного положения в корыстных целях вы арестованы, вот ордер.

ИЯ

Они подъезжали к складу на БМВ, «вольво» и «мерседесах». Выходили из машин и спокойно, как по каждодневному привычному маршруту, направлялись в сторону раскрытых настежь ворот. Все они были одеты одинаково строго – в темные костюмы – и казались на одно лицо. Но по тому, как одни входили в помещение, а другие, проводя их до ворот, расходились в разные стороны, становилось ясно, кто есть кто. Меня в «главный зал», где должна была проходить встреча, не допустили.

Я приехала на троллейбусе к семи. Вокруг не было ни души. До склада идти метров пятьдесят, но только я двинулась в его сторону, как меня окликнули.

– Девушка, вы куда?

С балкона нижнего этажа единственного здесь жилого здания свесилась кудлатая голова.

«Да пошел ты!» – это я про себя его послала, решив, что парень заигрывает, и продолжила свой путь. Тут же услышала вдогон строгую команду.

– А ну, стоять! – С балкона сиганула на тротуар и выросла передо мной худосочная, но грозная фигура.

«Вот это ребята! – невольно восхитилась я. – Штирлиц позавидовать может». Я поняла, что со мной не шутят. Вспомнила про жетон, который предусмотрительно дал мне Игорь.

– У меня пропуск, показать?

Парень недоверчиво кивнул головой и проследил за моей рукой, коснувшейся сумочки.

– Погоди, – остановил он меня, – сам проверю. – Подошел и стал ощупывать мои карманы, а заодно и грудь. Я оттолкнула его.

– Не бойся, нет у меня бомбы. – Я достала алюминиевую пластинку. Он только глянул и моментально нырнул в подъезд.

И тут я увидела Игоря. Он стоял у здания склада и спокойно наблюдал за всей этой сценой. Я направилась к нему, не подавая виду, что разозлилась на его равнодушие: мог ведь хотя бы махнуть рукой своему холую, чтоб пропустил. Нет, ждал, пока тот не завершит унизительную процедуру.

– Привет, все в порядке? – довольно хмуро встретил он меня. – Жухова так и не видела?

– Ты чего такой смурной? – спросила я, не удостоив его ответом.

– С Хромым схлестнулся из-за тебя, – кисло сказал он. И вдруг его прорвало: – А что он строит из себя пахана! Багров сам привлек тебя к делу, значит, доверяет. Ты Действительно здорово помогла. Хромой только командовать умеет! И когда я сказал сегодня, что ты тоже будешь участвовать, он на уши встал, разорался, чуть не подрались. Но он знает: если заведет меня, ему не поздоровится. В конце концов договорились. Ты будешь находиться в комнате заведующего складом. Приготовишь нам бутерброды, угостишь. Когда понадобишься, позовем. Там есть телевизор, книжечки какие-то, отдыхай себе и ни о чем не беспокойся. Тебя не обделим, не позволю. – И уже спокойно, заискивающе: – Надеюсь все же, ты согласишься быть со мной. У тебя там мать, отец, чего тебе здесь делать? С таким капиталом, какой сегодня обломится, заживем как настоящие люди.

– Ладно, Игорь, об этом после поговорим, – пообещала я, – а сейчас покажи мне мои апартаменты.

Только вошли в помещение, навстречу Хромой. Кажется, он еще сильнее стал припадать на ногу. Я его вначале и не узнала в элегантном темном костюме, при галстуке. Не скажешь, что бандюга первой гильдии. Игорь перед ним, в джинсах и кожаной куртке, несмотря на свои внушительные габариты, здорово проигрывает. Недаром говорят: по одежке встречают. Он приветливо поздоровался, первым протянул руку. Прямо-таки море симпатии. Никогда не подумала бы, что он может злость источать и в кровь драться.

«Интересно, куда подевался Виктор Макарович?» – подумала я и, чтобы перекинуться хотя бы несколькими словами с Хромым, спросила его об этом.

Мне показалось, что я осчастливила его своим вопросом. Он радостно засмеялся:

– О, Виктор настоящий трудяга. С самого рассвета уже работает, готовится показать, как говорят, товар лицом. Он сам подойдет к тебе, когда немного освободится.

Игорь привел меня в кабинет заведующего складом, бросил на стол пачку денег на бутерброды и ушел. Я осмотрелась. Это была небольшая комнатушка. Стол старенький, диванчик, три стула, на табуретке малогабаритный телевизор. Тумбочка с телефоном, который не работает, на полке несколько каких-то книг. Вот и все убранство. Не густо. Впрочем, что еще нужно кладовщику, который и бывает здесь только, чтоб принять да выдать товар. В окошко я увидела, как мимо пробежал Хромой, за ним Игорь. Виктора Макаровича не было видно. Подумала: наверное, гости едут. Вышла из кабинета в зал, прильнула к окну, что ведет на улицу. Действительно, кавалькада иномарок одна за другой причаливала к тротуару. Я не стала ждать, когда меня шуганут от окна, а смело направилась к выходу, имея официальное поручение купить еду. Пока хозяева и гости обменивались рукопожатиями, я незаметно выскочила за ворота и направилась в ближайший магазин за покупками. Из первого же автомата позвонила Генриху. В школе его не было. Звонок к дежурному по управлению – опять безрезультатно. И только после второго звонка, когда я уже накупила колбасы, сыра, хлеба, удалось его поймать. Сообщила, что здесь все идет по плану и пора действовать.

Возвратилась без препятствий. Похоже, охрана была уже предупреждена обо мне.

У входа стоял Игорь. Он взял у меня сумку с покупками и повел в обход «высокого собрания».

– На сколько человек готовить бутерброды и к какому времени? – поинтересовалась я.

– Сделай штук пятьдесят через пару часов. Пришлю кого-нибудь в помощники.

– Не надо, сама управлюсь, – отказалась я. – Не хватало еще мне надсмотрщика.

– Как хочешь, – согласился Игорь и пообещал: – Через часок забегу, если увидишь, что не успеваешь, что-нибудь придумаем.

Я принялась за дело. Надо же как-то отвлечься и убить время. Не спеша нарезала тонкими ломтиками колбасу, сыр, хлеб. Получились три большие горки. Глянула на часы – прошло уже сорок минут. Скоро начнется. Только успела подумать, как буквально влетел Игорь.

– Ия, беги, пока гости с Виктором занимаются товаром, я задержу Хромого и с ним двух охламонов, – на одном дыхании выпалил он.

– Что случилось? – всполошилась я.

– Беги, тебе говорят, – уже закричал Игорь. И, немного успокоившись, выдавил из себя: – Я случайно услышал, как к Хромому подошел парень и сказал, что ты из спецназа и здесь находишься по заданию ментов. Хромой подбежал к воротам и подозвал двоих своих людей. Через минуту они будут здесь. – Он глянул в окно. – Все, Ия, опоздала, прячься хотя бы под стол.

– Спасибо, Игорь, – поблагодарила я, – раз ты со мной, бери на себя Хромого, а я с двумя сама справлюсь. – Уже не слушая протесты Игоря, я выскочила навстречу троим. Игорь – за мной. Я заметила в руках Хромого пистолет с длинным стволом. Только успела подумать: «Глушитель надел, подлец», как тот вскинул руку. Я бросилась на землю. По ушам ударил резкий хлопок и тут же сзади – стон. Я оглянулась. Игорь, зажав бок, валился на пол. Я пружиной взвилась как можно выше и уже в воздухе выбила пистолет из рук Хромого. В следующую секунду я твердо стояла на ногах почти вплотную к бандиту. Коленкой достала его подбородок, услышала лязг зубов. С откинутой башкой он отпрянул от меня и повалился на спину. Не оборачиваясь, локтем нанесла удар напавшему сзади напарнику Хромого. Он охнул и растопырил кулак, почти добравшийся до моего плеча. Я поймала его ладонь и молниеносно провела прием. Здоровенный мужик заголосил, как баба. Ничего, пусть теперь полежит в больнице с гипсом месячишко-другой, умней будет в следующий раз, если придется встретиться. Я оттолкнула его от себя, чтоб не мешал, и занялась третьим. По-моему, он был в шоке, стоял вытаращив глаза и, видимо, ничего не мог понять, все произошло буквально в несколько секунд. Но когда я приняла стойку, он пришел в себя и его рука скользнула в карман. Я не стала дожидаться, пока он вытащит оружие, и, не дав ему опомниться, нанесла серию ударов в голову и в живот. Он свалился, как куль. Нокаут. Все, теперь к Игорю. Что с ним? Я опустилась рядом. Он с изумлением смотрел на меня, все еще зажимая бок.

– Потерпи, сейчас придет помощь.

– Я все видел, – прошептал он. – Это – высший пилотаж. Я бы так не смог.

Помчалась в свою каморку, нашла там какие-то тряпки – и к Игорю. Он был без сознания. Я кое-как перевязала рану.

Во дворе раздались выстрелы. Затем в тишине я услышала усиленный мегафоном голос Генриха: „Внимание всем, кто на складе. Вы окружены. Выходить по одному. У кого оружие, бросать у выхода на землю. За неподчинение открываем огонь без предупреждения». В зале стояли крики, ругань. Я увидела, как в мою сторону бегут несколько человек. Обшарила карманы нокаутированного. Так и есть – пистолет. Я направила его на бегущих, скомандовала: «Стой! Назад!» – и для убедительности пару раз выстрелила вверх. Остановились, прижались к полу.

Раздался грохот выбитой рамы и звон разбитого стекла. Это влетел Генрих, за ним четверо ребят из нашей школы. Генрих сразу увидел меня и бросился обнимать. Такого порыва чувств я от него не ожидала.

В двух словах, рассказала, что здесь произошло. Генрих приказал ребятам двигаться вглубь склада и ускорить эвакуацию участников сборища. По рации передал, чтоб вызвали «скорую».

Словно из-под земли вырос Виктор Макарович, бледный, с трясущимися руками, и сразу к Генриху:

– Вы можете рассчитывать на мою помощь.

Он, как только услышал выстрелы, воспользовался возникшей паникой среди гостей, перед которыми разложил товар, незаметно улизнул и спрятался среди старых ящиков, рядом с кабинетом заведующего складом.

Молодец, не растерялся, похвалила я мысленно отчима, тем более, что Генрих сразу же ухватился за его предложение.

– Вы будете нам нужны, – сказал он. – Я позаботился, чтобы в нашей операции приняли участие журналисты и работники телевидения. Так что сейчас здесь будет весело. Я ломал голову, кто сможет дать комментарии к части, касающейся самого товара. Лучше вас никто этого не сделает.

– Як вашим услугам, – расцвел Виктор Макарович, – расскажу все, что знаю. – На меня он уже поглядывал с победным видом: вот, мол, каков я, а ты меня недооценила. Виктор Макарович, кажется, не представлял, что залез в дерьмо, и ему придется, возможно, расплачиваться многими годами тюрьмы. Ведь насколько мне известно, он участвовал не только в изготовлении зелья, но и в организации контрабанды крупной партии товара. За это по головке не погладят, тем более что накрыли всех с поличным. Жаль, не сумел тогда вырваться. Может, одумался бы, подыскал себе там приличную работу. А теперь – поздно.