Текст книги "История России ХХ - начала XXI века"

Автор книги: Леонид Милов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 87 страниц)

Ситуация в деревне стала поправляться. Производительность труда в сельском хозяйстве в 1955 г. выросла на 38 % по сравнению с 1940 г. В течение 5 лет после сентябрьского (1953) пленума среднегодовой прирост продукции аграрного сектора превышал 7 %.

На февральско-мартовском (1954) пленуме ЦК было решено для быстрого увеличения производства зерна в течение ближайших трех лет освоить в районах Казахстана, Сибири, Урала, Поволжья 13 млн га целинных и залежных земель. Обращение к молодежи получило широкий отклик. Более 500 тыс. юношей и девушек из разных городов и сел страны отправились на освоение целины. Их трудовой энтузиазм уже за три первых целинных года (1953–1956) позволил освоить 32 млн га новых земель и резко увеличить сбор зерна в стране. Из общего прироста производства зерна с 1953 по 1958 г. в целом по стране в 58 млн т на долю целинных районов приходилось 31,5 млн (54,3 %). В 1958 г. на долю этих районов приходился 41 % всего выращенного в стране хлеба. В последующем из-за ветровой эрозии почв урожаи в целинных районах снизились, в 60-е гг. часть освоенных земель пришлось перевести в пастбища. Тем не менее целина продолжала обеспечивать стране заготовку каждой четвертой тонны хлеба.

Гораздо меньший эффект дала попытка ускорить разрешение продовольственной проблемы в стране путем повсеместного посева кукурузы. В 1954 г., обращаясь к комсомольцам, уезжающим на целину, Хрущев говорил: «Нам необходимо иметь больше кукурузы… главным образом на откорм птицы, свиней и других видов скота». В январе 1956 г. ЦК КПСС постановил считать распространение этой культуры важнейшей задачей. Под расширение посевов кукурузы планировалось и развитие животноводства. После визита Хрущева в Америку (1959) в стране началась просто кукурузная лихорадка. К 1963 г. площади под кукурузу были увеличены до 37 млн га (с 18 млн га в 1955 г.). Однако «королеве полей» не удалось вывести страну на «орбиту коммунистического изобилия». Сокращение посевов пшеницы и ржи ради кукурузы привело к общему снижению сбора зерновых.

«Соревнование» с США, где условия хозяйствования несравненно более благоприятны, в производстве мяса, молока и масла на душу населения окончилось конфузом. Желание поскорее догнать Америку вело не только к росту производства (в первый год «соревнования» в СССР удалось увеличить производство мяса на 301 тыс. т, а в 1960 г. – на 1007 тыс.), но и к припискам, созданию видимости успеха. Наиболее показательна была попытка руководства Рязанской области увеличить в 1959 г. производство мяса в 4–5 раз. Мясо скупалось у населения и в соседних областях, школьники выращивали кроликов. В декабре было доложено, что область продала государству 100 тыс. т мяса вместо плановых 50 тыс., а в следующем году продаст 180–200 тыс. Секретарь обкома А. Н. Ларионов получил звание Героя Социалистического Труда, опыт рязанцев был рекомендован для повсеместного распространения. Но в конце 1960 г. обман раскрылся, и секретарь застрелился. В 1964 г., когда сошел с дистанции главный лидер соревнования, производство мяса в СССР достигло 8,3 млн т. Лишь в 1983 г. СССР произвел 16 млн т мяса (столько же, сколько США в 1956 г.).

В 1963 г. надежды на подъем сельскохозяйственного производства власти справедливо стали связывать уже не с кукурузой, а с развитием промышленности минеральных удобрений и химизацией сельского хозяйства. В октябре ЦК КПСС и правительство СССР опубликовали письмо ученым и работникам химической промышленности об увеличении производства минеральных удобрений и химических средств защиты растений, декабрьский (1963) пленум ЦК принял специальное постановление об ускоренном развитии химической промышленности. Отдача от химизации пришлась на 70-е гг.

Не дала ожидаемого результата и осуществленная в соответствии с постановлением февральского (1958) пленума ЦК реорганизация машинно-тракторных в ремонтно-тракторные станции. Технику продавали колхозам. Предполагалось, что эта мера укрепит их материальную базу, ликвидирует «двоевластие» на земле (колхозов и МТС), разбудит инициативу. Однако для многих слабых колхозов расходы на приобретение техники были непосильными. Ремонтная база в сельском хозяйстве оказалась подорванной, значительная часть механизаторов и специалистов МТС не захотели превращаться в колхозников и отправились в города.

Губительным для деревни было начавшееся в 50-х гг. сселение «неперспективных» деревень, ставшее реализацией высказанной Хрущевым еще при Сталине идеи об агрогородах в сельской местности. Идея была реанимирована на декабрьском (1959) пленуме ЦК, призвавшем разработать «схемы районных и внутрихозяйственных планировок». В выпущенных в 1960 г. рекомендациях Академии строительства и архитектуры СССР говорилось: «Существующие населенные пункты колхозов и совхозов рекомендуется разделять на две группы – перспективные и неперспективные». К концу государственной деятельности Хрущева в России исчезло 139 тыс. деревень (13 за день). Провозглашенный же ранее тезис о «сближении города и деревни» предполагал лишь выравнивание уровня жизни, а не уменьшение населения сел.

Не менее пагубным оказалось укрупнение и преобразование колхозов в совхозы с одновременным свертыванием личного подсобного хозяйства. В 1939 г. в стране было 234,1 тыс. колхозов, не считая рыболовецких, и 4 тыс. совхозов. К концу 1965 г. число колхозов сократилось до 36,3 тыс. (в 6,4 раза), количество совхозов выросло до 11,7 тыс. (в 2,9 раза); в них было занято соответственно 18,6 и 8,2 млн человек.

В 1958–1964 гг. размеры приусадебных участков в колхозах сократились на 12 % (до 0,29 га), в совхозах – на 28 % (до 0,18 га). Производство мяса и молока в личном подсобном хозяйстве упало на 20 %. В августе 1958 г. было принято постановление «О запрещении содержания скота в личной собственности граждан, проживающих в городах и рабочих поселках». Оно касалось около 12 млн городских семей, имевших свои огороды, и воспринималось как «малое раскулачивание». Сведение к минимуму мелкого крестьянского хозяйства опустошало важнейший источник поступления продовольствия, недостаток которого страна остро ощутила уже в начале 60-х гг. Все это существенно отразилось на уровне производства продукции сельского хозяйства в целом и на общем настрое жителей деревни, особенно молодежи. В 1960–1964 гг. 7 млн сельчан, включая 6 млн молодых людей (до 29 лет), перебрались на жительство в города. С отставкой Хрущева необоснованные ограничения, касающиеся подсобных хозяйств, были отменены, но это не вернуло людей в село.

Общий баланс успехов и неудач в развитии сельского хозяйства виден из следующих цифр. Сельскохозяйственное производство в СССР за 1951–1955 гг. выросло на 20,5 %, в 1956–1960 гг. – на 30 %, в 1961–1965 гг. – на 18 % (за 3 года 6-й пятилетки – на 32 %, в годы семилетки – на 15 % вместо запланированных 70 %). Среднегодовые темпы прироста валовой продукции сельского хозяйства были значительно ниже, чем в промышленности. В первое из названных пятилетий они составляли 4,1 % в год, во второе – 5,7 %, в третье – 2,4 %. Планы подъема сельского хозяйства выполнить не удалось.

Низкие темпы развития сельского хозяйства замедляли рост национального дохода страны (вновь созданная стоимость во всех отраслях сферы материального производства). Тем не менее 1951–1960 гг. в отечественной истории XX в. оказались рекордными по среднегодовому приросту национального дохода – 10,3 %, по официальным данным. На протяжении следующего десятилетия они составляли 7 % в год. Альтернативные подсчеты показывают, что в 50-е гг. национальный доход ежегодно возрастал на 9,3 %, в 60-е – на 4,2 %.

По данным академика Н. П. Федоренко, национальное богатство России в 50-е гг. прирастало в среднем на 10 % в год, в 60-е – по 10,5 %. В целом хрущевский период характеризуется ежегодным приумножением национального богатства на 9,3 %. Объем ВВП в 1964 г. составлял 1205 млрд руб. (в сопоставимых для всего XX в. ценах) и был почти в 3 раза больше, чем в 1952 г., и в 1,6 раза больше, чем в 1959 г.

Результаты могли быть более впечатляющими, если бы не издержки безудержного реформаторства. Несмотря на это, экономическое развитие страны в 50-е гг. по объективным показателям оказалось наиболее успешным в сравнении с другими периодами развития плановой экономики. Рост ВВП в СССР, основой которого стал мощный экономический потенциал, созданный в 30-40-е гг., многократно превосходил рост в таких странах, как США и Великобритания, значительно опережал экономический рост во Франции, был выше, чем в ФРГ, и лишь незначительно уступал экономическому росту Японии. Достижения СССР позволяют, по мнению экономиста Г. И. Ханина, назвать 50-е гг. эпохой «советского экономического чуда».

Социальная сфера.Первая послевоенная перепись населения СССР, проведенная 15 января 1959 г., отразила существенный рост численности жителей страны (на 22,4 %). Их насчитывалось 208,8 млн человек против 170,5 млн, зафиксированных на январь 1939 г. В 1962 г. впервые в истории страны численность городского населения (111,2 млн) превысила численность сельских жителей (108,6 млн). Если за четвертое десятилетие XX в. число рабочих и служащих в промышленности выросло в 1,17 раза, то за пятое десятилетие – почти в полтора раза (с 15,3 до 22,3 млн). Рост происходил за счет колхозников и членов городских промысловых артелей (на их долю в 1955 г. приходилось 8 % всей промышленной продукции, они оказывали также различные услуги населению). В 1956 г. были переведены в государственную собственность наиболее крупные промартели, а в 1960 г. промкооперация в городах полностью слилась с государственным сектором экономики. Таким образом 1,4 млн бывших членов артелей приобрели статус рабочих и служащих.

Отрадным явлением 50-х гг. стало завершение истории «архипелага ГУЛАГ» с его своеобразной структурой населения. В 1959 г., прошедшим под знаком эйфории по поводу возможностей общественности в охране правопорядка (к этому времени в стране было 84 тыс. добровольных народных дружин, насчитывающих более 2 млн человек), было предложено упразднить общесоюзное Министерство внутренних дел, в структуре которого находился ГУЛАГ. В январе 1960 г. министерство было упразднено, ряд его служб и функций передали в МВД союзных республик.

Приток новых осужденных «контрреволюционеров» в места заключения с середины 50-х гг. сократился, поток освобожденных и реабилитированных усилился. Если на 1 января 1955 г. в лагерях и колониях содержалось 309 тыс. политических заключенных, то к началу 1956 г. – 114, а к апрелю 1959 г. – И тыс., или 1,5 % от всего населения ГУЛАГа. Сокращение числа заключенных в лагерях было связано также со смягчением наказаний по уголовным преступлениям. В результате размер подведомственного Главному управлению лагерей МВД «хозяйства» сократился к 1959 г. по сравнению с 1953 г. более чем в 2 раза: в нем насчитывалось 948 тыс. заключенных.

Еще более масштабные изменения в социальную структуру общества вносило сокращение численности таких сограждан, как спецпоселенцы (трудпоселенцы, спецпереселенцы). В 1954 г. сняты ограничения с бывших кулаков, выселенных из своих мест в годы коллективизации, а в 1955 г. спецпоселенцам начали выдавать паспорта, их стали призывать в Советскую армию. Объявлена была амнистия гражданам, сотрудничавшим с оккупантами в годы Великой Отечественной войны. В 1956 г. последовал целый ряд указов, снимавших правовые ограничения с выселенных в годы войны народов.

В 1956–1957 гг. восстановлена государственность чеченцев, ингушей, балкарцев, карачаевцев, калмыков. Поволжских немцев и крымских татар это не коснулось. В 1964 г. был отменен августовский (1941) указ в отношении советских немцев, но лишь в части, содержащей огульные обвинения в пособничестве оккупантам. В 1967 г. подобное обвинение сняли с крымских татар. В конце 60-х гг. процесс реабилитации был свернут.

Развитие народного хозяйства в 1953–1964 гг. позволяло государству направлять все увеличивающуюся часть национального дохода на социальные нужды, улучшать условия труда, повышать заработную плату, продовольственную и товарную обеспеченность населения. В 1955 г. средняя заработная плата рабочих и служащих составляла 71,8 руб. в месяц. В то же время цена на ржаной хлеб равнялась 12 коп. за килограмм, за говядину 1-го сорта – полтора руб. за кг, за литр молока – 22–29 коп. (в зависимости от сезона), яйцо – 70–90 коп. за десяток, картофель – 10 коп. за килограмм, яблоки – 70 коп. – 1 руб. 20 коп. за килограмм, ситец – 53 коп. за погонный метр, чистошерстяная костюмная ткань (бостон) – 37 руб. 60 коп. за метр, кожаные мужские полуботинки – 19 руб. 80 коп. Уже к 1956 г. люди стали покупать по сравнению с началом десятилетия почти в два раза больше мяса и масла, а также одежды и обуви.

После XX съезда эта линия была продолжена. С января 1957 г. повышалась минимальная зарплата на производстве, в строительстве и на транспорте, был установлен необлагаемый минимум заработной платы. В марте 1957 г. снижены налоги на рабочих и служащих. Прекратились внутренние займы, раньше составлявшие минимум месячную зарплату и носившие принудительный характер. В 1956 г. рабочий день рабочих и служащих по субботам и в предпраздничные дни был сокращен на два часа, в 1957-м начался переход на семичасовой рабочий день. Реальные доходы рабочих и служащих с 1950 по 1958 г. выросли в 1,6 раза и увеличивались в последующем. Минимальная зарплата выросла с 40–45 руб. в 1957 г. до 60 в середине 60-х гг.; среднемесячная – с 78 в 1958 г. до 96,5 руб. При этом месячная зарплата промышленных рабочих в 1965 г. равнялась 101,7 руб., инженеров и техников – 148,4 руб., служащих – 85,8 руб.; средний заработок рабочего совхоза (72,4 руб. в месяц) составлял 71,2 % от заработка промышленного рабочего. Основную часть семейных расходов горожан составляли затраты на питание – более 50 % заработной платы.

Доходы семей несколько возросли с отменой с сентября 1956 г. всех видов оплаты за обучение в школах и вузах, введенной накануне войны, и особенно – в результате радикальной реформы пенсионного законодательства. С июля 1956 г. пенсию могли получать мужчины после 60 лет и женщины – с 55. Размер государственной пенсии составлял от 55 до 100 % средней заработной платы, что привело к увеличению пенсий по отдельным группам в два раза и более.

Общее улучшение условий жизни в стране выразилось в увеличении продолжительности жизни. Если в среднем по СССР она составляла в 1926–1927 гг. 44 года, а в 1953–1954 гг. – 63, то в 1958–1959 гг. – 68 лет. По сравнению с дореволюционным временем средняя продолжительность жизни к концу 50-х гг. увеличилась более чем вдвое. В 1896–1897 гг. люди жили в среднем по 32 года.

Настоящей революцией в социальной сфере стало введение пенсий для колхозников. 15 июля 1964 г. Верховный Совет страны принял закон о пенсиях и пособиях членам колхозов, для которых впервые в истории советской деревни устанавливалась государственная система социального обеспечения. Пенсии по старости стали получать мужчины в возрасте 65 лет, женщины – 60. Выплаты проводились из центрального фонда, созданного за счет отчислений колхозов и ежегодных ассигнований из государственного бюджета. До 1964 г. престарелые колхозники и инвалиды получали пенсии от колхозов. Однако пенсионерами была лишь четвертая часть этой категории людей, три четверти из них находились на содержании работающих детей и родственников.

Сумма ежемесячной пенсии рабочих и служащих колебались от 30 до 120 руб., колхозников – от 12 до 15 руб. К 1980 г. пенсионные выплаты колхозникам были увеличены до 28 руб. Считалось, что остальные средства для жизни вышедшие на пенсию колхозники могут получить от подсобного хозяйства. С февраля 1958 г. началась постепенная паспортизация крестьян-колхозников. Паспортный режим в городе и деревне окончательно унифицирован только в 1974 г.

Быстрое развитие промышленности строительных материалов позволило перевести жилищное строительство на индустриальную основу и многократно расширить его масштабы. В 1954 г. специальным решением были осуждены «парадность и украшательство» в архитектуре. В 1954–1957 гг. принимается целая серия решений, направленных на внедрение типового домостроения, символом которого стали московские Черемушки. Стоимость строительства жилья по новому методу уменьшилась на 25 %, трудоемкость в 3–4 раза, сроки сдачи – до одного-полутора месяцев. Это позволило в 1958 г. впервые отказаться от планирования «коммуналок» и начать решение вопроса о посемейном расселении в отдельные квартиры.

В этой связи следует отметить огромную сложность решения жилищной проблемы в нашей «холодной» и бедной стране. По своей реальной стоимости городские жилища и после их относительного удешевления были не по карману для большинства населения. Феноменальный рост городов и городского населения, происходивший в СССР с конца 20-х гг., шел в основном за счет строительства государством бесплатного для горожан жилья. Без такой политики не было бы индустриализации и последующих успехов промышленного развития страны.

За 1956–1960 гг. в новые квартиры переселились почти 54 млн человек, что составляло четвертую часть жителей СССР. И хотя со временем дешевое жилье перестало отвечать возросшим потребностям людей, его огромную значимость для своего времени трудно переоценить. Остроту проблемы жилья сглаживали получившие большое распространение недорогие жилищные кооперативы на достаточно льготных условиях, с рассрочкой выплаты всей стоимости квартиры на 15 лет.

§ 3. Культура и общественные движения

Наука и техника.После смерти Сталина начались процессы освобождения сферы культуры от жесткого партийного контроля, мелочной регламентации спецслужбами, преодоления догматизма. Относительная терпимость к плюрализму мнений, литературно-художественных и научных школ в 50-60-е гг. по-разному проявлялись в различных областях культуры и психологии масс. «Шоковый» характер разоблачения «культа личности» имел и свое пагубное следствие – разочарование (и прежде всего в элите) в идее построения коммунизма и реальности социализма, приведшее в итоге к распаду СССР. С наибольшим драматизмом менялись после XX съезда партии насквозь идеологизированные гуманитарные сферы культуры и генерируемые ими общественные движения. С наименьшими потрясениями «десталинизация» сказывалась на развитии естественных и технических наук, системе образования. Жизненная необходимость разрешения атомной и ракетной проблем породила особое отношение руководства страны к ученым. Колоссальные успехи советской науки, которые в ряде приоритетных направлений превосходили мировой уровень, еще больше подняли престиж ученых в обществе.

Идеология вступления страны в эпоху научно-технической революции, подкрепленная решениями июльского (1955) пленума ЦК, широкая пропаганда научных и технических достижений СССР наряду с завесой секретности вокруг определенных научных учреждений делали научную стезю привлекательной и романтичной для молодежи. Материальная основа науки непрерывно расширялась. С начала 50-х до конца 60-х гг. расходы на науку выросли почти в 12 раз. К этим годам относится мировое признание большей части всех советских работ, удостоенных Нобелевских премий в области точных и естественных наук: изыскания академиков Н. Н. Семенова (1956), П. А. Черенкова, И. М. Франка и И. Е. Тамма (1958), Л. Д. Ландау (1961), Н. Г. Басова и А. М. Прохорова (1964). Позднее нобелевскими лауреатами стали П. Л. Капица (1978), Ж. И. Алферов (2001), А. А. Абрикосов и В. Л. Гинзбург (2003).

Академию наук СССР в эти годы возглавляли замечательные ученые и организаторы – основатель научной школы по химии элементоорганических соединений А. Н. Несмеянов (1951–1961), математик и механик, руководитель ряда советских космических программ М. В. Келдыш (1961–1975). Позднее президентами избирались один из основателей отечественной ядерной энергетики А. П. Александров (1975–1986), математик и физик Г. И. Марчук (1986–1991). С 1991 г. во главе Российской академии наук стоит математик и механик Ю. С. Осипов.

В 50-е – первой половине 60-х гг. произошло существенное количественное и территориальное расширение сети научно-исследовательских институтов. Только в системе Академии наук СССР за 1956–1958 гг. было организовано 48 НИИ. В 1957 г. был основан Новосибирский академгородок, занявший ведущие позиции в области прикладной математики и физики. Одновременно было создано Сибирское отделение Академии наук с Дальневосточным, Западно-Сибирским и Восточно-Сибирским филиалами, возникли научно-исследовательские институты в Красноярске и на Сахалине.

Приоритет в научных разработках в 50-е гг., как и в 40-е, отдавался интересам ВПК. С его нуждами во многом связали свою работу выдающиеся ученые И. В. Курчатов, С. П. Королев, М. В. Келдыш, Ю. Б. Харитон, А. Д. Сахаров, конструкторы А. Н. Туполев, В. П. Глушко, П. Д. Грушин, Н. А. Пилюгин, В. Н. Челомей, М. К. Янгель и др.

Крупнейшими достижениями науки и техники того времени стали: создание турбореактивного пассажирского лайнера Ту-104 (1955), запуск самого мощного в мире синхрофазотрона (1957); испытание на космодроме Байконур 21 августа 1957 г. ракеты межконтинентальной дальности Р-7, позволившей осуществить запуск в космос искусственного спутника Земли (4 октября 1957 г.); спуск на воду атомного ледокола «Ленин» (конец 1957 г.); ходовые испытания атомной подводной лодки (июль 1958 г.); создание в 1959 г. первой отечественной крылатой ракеты, стартующей с подводной лодки (генеральный конструктор В. Н. Челомей); полет Ю. А. Гагарина в космос (12 апреля 1961 г.); осуществление 30 октября 1961 г. беспрецедентного по мощности (50 мегатонн) взрыва водородной бомбы над Новой Землей (испытанием доказана возможность конструировать на основе предложенного принципа заряда практически неограниченной мощности); создание системы залпового огня «Град» (1962); запуск в 1962 г. маневрирующего автоматического искусственного спутника Земли серии «Полет» – прототипа перехватчиков искусственных спутников; пуск Белоярской и Ново-Воронежскской АЭС (1963); вывод на орбиту первого многоместного космического корабля «Восход-1» с космонавтами В. М. Комаровым, К. П. Феоктистовым и Б. Б. Егоровым (1964).

Прокладывание новых путей в будущее было связано с огромным риском. 29 сентября 1957 г. на химкомбинате, расположенном неподалеку от станции Муслюмово Южно-Уральской железной дороги (ныне производственное объединение «Маяк»), произошел взрыв емкости с радиоактивными отходами. После него возник так называемый восточноуральский радиоактивный след, загрязнивший около 23 тыс. кв. км Челябинской, Свердловской и Тюменской областей, облучены около 300 тыс. человек. Радиоактивное заражение реки Течи до сих пор вызывает у окрестных жителей разных поколений болезни и генетические мутации. 24 октября 1960 г. во время подготовки к запуску на одной из площадок Байконура новой ракеты Р-16, созданной в конструкторском бюро М. К. Янгеля, произошел взрыв, унесший жизни десятков людей. Среди погибших был главнокомандующий ракетными войсками маршал М. И. Неделин. Засушливым летом 1967 г. озеро Карачай, куда многие годы сливались отходы производства химкомбината «Маяк», обмелело. Радиоактивная пыль с высушенных солнцем берегов озера была разнесена ветром почти на 2 тыс. км. В этот раз пострадало 400 тыс. человек, а жители 42 населенных пунктов были эвакуированы. В дождливые годы Карачай переполняется, создавая опасность попадания отравленных вод в общую гидросистему края.

В 50-е гг. возобновлены работы в области генетики, несмотря на то что Н. С. Хрущев продолжал поддерживать влиятельного противника этого направления в науке Т. Д. Лысенко, который вплоть до 1962 г. в качестве президента ВАСХНИЛ (1938–1956 и 1961–1962 гг.) осуществлял руководство сельскохозяйственной наукой страны, во многом в ущерб науке.

Во второй половине 50-х гг. большой проблемой для сельскохозяйственной науки стала ветровая эрозия и резкое снижение плодородия освоенных целинных земель, ставшая результатом шаблонного переноса на эти земли агротехнических приемов, применявшихся в центральных влагообеспеченных районах страны. На этом фоне развернулась острая критика травопольной системы земледелия и повсеместное насаждение в административном порядке пропашной системы. В засушливых районах по рекомендации ученых стали с успехом применять безотвальную вспашку, поверхностную обработку почвы и зернопаровые севообороты (Т. С. Мальцев и его ученики), почвозащитную систему земледелия (А. И. Бараев и его ученики).

Определенные достижения наблюдались и в гуманитарных науках. Постепенному преодолению сталинского догматизма, восстановлению, пусть и частично, правды в отношении исторических процессов, событий и отдельных личностей способствовало расширение со второй половины 50-х гг. публикаций воспоминаний, статистических и документальных материалов, доступа к архивам. Большое значение имело обнародование утаиваемых ранее статей В. И. Ленина, связанных с образованием СССР, характеристиками политических деятелей из ленинского окружения. Развитие общественных наук шло по линии «возврата к ленинизму», выискивания ошибок Сталина даже там, где их не было, романтизации «чистой» коммунистической идеи периода революции и 20-х гг. Развитию гуманитарных исследований способствовали новые журналы: «История СССР», «Вопросы истории КПСС», «Новая и новейшая история», «Мировая экономика и международные отношения», «Вопросы языкознания» и др.

В гуманитарной среде создавались новаторские для своего времени труды, подводились итоги исследований в конкретных областях знания, возникали и развивались новые научные школы. За период с начала 50-х до середины 60-х гг. заметный след в науке оставили философы Э. В. Ильенков, П. В. Копнин, В. С. Степин; специалисты в области отечественной истории М. Н. Тихомиров, Н. М. Дружинин, Б. А. Рыбаков; в области всеобщей истории – В. С. Сергеев, С. Д. Сказкин, А. И. Неусыхин; этнологи С. П. Толстов, С. А. Токарев; археолог А. В. Арциховский; юристы Н. Г. Александров, М. Н. Гернет; экономисты Л. В. Канторович, В. В. Новожилов, В. С. Немчинов; литературоведы М. М. Бахтин, Д. С. Лихачев; языковеды В. В. Виноградов, Ф. П. Филин; психологи А. Н. Леонтьев, А. Л. Лурия; социолог Г. В. Осипов; педагог М. Н. Скаткин и др.

Вместе с тем попытки научной интеллигенции выйти за пределы сложившихся догм, расширение критики «культа личности» вне рамок известного партийного постановления не допускались, упоминания о Троцком, Бухарине, Рыкове и других оппозиционерах тщательно ограничивались цензурой. Дискуссии на темы репрессий пресекались, нередко с подключением органов КГБ.

Образование.В 50-е гг. произошли существенные изменения в системе образования. В соответствии с переписью населения 1959 г. высшее, среднее и неполное среднее образование имело 43 % населения. Этот показатель вырос на 76,1 % по сравнению с показателем 1939 г. Однако выпускники средней школы, как и в 30-е гг., ориентировались на учебу в вузах и с неохотой шли на производство. Возникла необходимость реформирования школы таким образом, чтобы превратить ее в резерв пополнения кадров рабочего класса и технической интеллигенции.

Развернувшаяся в 1956 г. дискуссия о том, как приблизить школу к производству, завершилась принятием в декабре 1958 г. закона «Об укреплении связи школы с жизнью и дальнейшем развитии системы народного образования». Вместо семилетки была создана обязательная восьмилетняя политехническая школа. Среднее образование молодежь получала, оканчивая среднее профтехучилище, техникум, вечернюю (заочную) школу рабочей молодежи, аналогичную сельскую или проучившись 3 года в средней образовательной школе «с производственным обучением». Для желающих продолжить образование в вузе вводился обязательный производственный стаж. К осени 1962 г. стало ясно, что реформа не удалась. Школьники по-прежнему с неохотой шли на производство, вечерние и заочные старшие классы хороших знаний не давали. Слабая материально-техническая база, узкий и случайный выбор профессий, предлагаемых в школе с производственным обучением, не обеспечивали должной профессиональной подготовки. Качество образования снижалось. С 1964 г. средняя школа вновь стала десятилетней, а школьная реформа 1958–1964 гг. – достоянием истории.

Предпринятые усилия по увеличению в высшей школе молодежи с производства привели к развитию системы вечернего и заочного обучения. Если в 1946 г. по этим формам обучалось 28 % всех студентов, то в 1961 г. – 61 %. С этой же целью в 1957 г. были изменены правила приема в высшие учебные заведения. Преимущественное право получали демобилизованные из армии и отработавшие не менее двух лет на производстве. К середине 60-х гг. принятые на льготных основаниях составили среди студентов 70 %, что неизбежно вело к снижению требований к уровню подготовки, к девальвации высшего образования.

«Оттепель» в литературно-художественной жизни. Критика «культа личности», начало реабилитации репрессированных и другие признаки потепления общественно-политической атмосферы вызвали повсеместный горячий отклик. Одними из первых на перемены откликнулись литераторы. Осенью 1953 г. редактируемый А. Твардовским «Новый мир» опубликовал статью В. Померанцева «Об искренности в литературе». В ней проводилась мысль о благотворности различных литературных школ, направлений и необходимости «честно писать», не думая «о выражении лиц высоких и невысоких читателей». В обновленческом ключе написаны роман «Времена года» В. Пановой, напечатанный в этом журнале в октябре – декабре 1953 г., и опубликованные ранее статьи В. Овечкина, показывавшие действительность без прикрас и лакировки. В апреле 1954 г. на страницах журнала появляется статья Ф. Абрамова «Люди колхозной деревни в послевоенной прозе» с резкой критикой схематического изображения реальности в «образцовых» романах о деревне, созданных в 40-е гг. Той же весной в журнале «Знамя» появились главы из романа Б. Пастернака «Доктор Живаго», а в «Новом мире» – повесть «Оттепель» И. Эренбурга. Эти произведения подводили читателей к осознанию губительности атмосферы, царившей ранее в стране.

Однако первую «оттепель» уже в мае 1954 г. сменили «заморозки». Центральные газеты вдруг нашли большие недостатки в повестях В. Пановой, И. Эренбурга, статьях В. Померанцева, Ф. Абрамова, пьесах Л. Зорина, А. Мариенгофа, С. Городецкого, Ю. Яновского и подвергли их резкой критике за «клеветнический характер», «очернение советской действительности». А 23 июля секретариат ЦК принял постановление в духе 1946 г.: осудил Твардовского за подготовленную к публикации поэму «Теркин на том свете». В августе 1954 г. он был отстранен от руководства «Новым миром» (назначен К. Симонов). Поэма, ставшая причиной отставки, была впервые опубликована по благословению Н. С. Хрущева в августе 1963 г. в газете «Известия». На II съезде советских писателей (декабрь 1953 г.) первые «оттепельные» произведения были осуждены как проявление «стихийного» развития литературы.