Текст книги "Мозги"

Автор книги: Леонид Лайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Леонид ЛАЙТ
МОЗГИ
(РОМАН В ДВУХ ТОМАХ)

ТОМ ПЕРВЫЙ ОТКРЫТИЕ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ « ДЖЕРАЛЬД УИТНИ»

Глава 1

Жизнь – это непостижимая череда сменяющих друг друга как стандартных, так и удивительно странных, а порой – и безумных событий, вовлекающих нас в мир глубоко противоречивых эмоциональных переживаний, наполненных либо душевным спокойствием, либо страхом, тоской и обреченностью. Мы, как беспомощные существа в руках неугомонной судьбы, стремящейся разнообразить наше существование и оттого бросающей нас от привычных спокойных берегов к берегам далеким, неизведанным, а порой – и опасным. Но как скучна и бесполезна была бы наша жизнь, когда бы все в ней было упорядочено: один день сменял бы ему подобный и каждый последующий шаг был бы известен нам, так как был бы нами уже однажды пройден. Где каждое существо занимало бы свое, предназначенное ему, место и один лишь сухой прагматичный разум управлял бы нами.

И даже если кто-то выступит за этот мир, ему не удержать его таким всегда, ибо даже самый точный механизм дает сбой, и эта идеальная система нарушится в миг и приведет к хаосу. Но это и будет наша настоящая жизнь, ибо только изменения, ощутимые и слегка заметные обеспечивают движение вперед и открывают перед нами огромные возможности, направляя нас к нашему загадочному будущему. И наша задача – успеть и быть готовыми к встрече с ним.

Как расценивать подобные события: считать ли их значимыми, необходимыми, или они таят угрозу и разрушают нас? Столкнувшись с ними, мы уже не осознаем этого, разум уступает место импульсу, и в порыве жизнеутверждающего безумства мы, каким-то образом, понимаем, что важно лишь то, что мы должны стремиться к ним, суметь заметить предпосылки этих событий, направить свои действия навстречу к ним и воспринимать их как дар судьбы.

Но для них нужна соответствующая почва. Наша жизнь должна быть идеальной и размеренной, чтобы в ней вдруг произошли бы изменения. Когда, достигнув всего и задумавшись о том, что нет в мире более ничего, что можно было бы желать, мы неожиданно оказываемся в центре событий столь непредсказуемых, что мы не в состоянии даже угадать, какими могут быть их последствия.

Был ли готов Джеральд Уитни, скромный, но очень талантливый ученый, блестящий историк, специалист в области Древнего Мира к тому, что, проснувшись однажды обычным утром, он встал на путь к удивительным событиям, кардинально изменившим всю его жизнь и его самого.

К сорока годам он имел все: отмечая этот факт, необходимо сказать, что с самого рождения его жизнь была интересна и насыщена. Он родился в семье образованных и богатых родителей, имевших благородный и утонченный вкус во всем и сумевших воспитать единственного сына в атмосфере тепла, уважения и абсолютной внутренней гармонии. Семья много путешествовала, и Джери с детства увлекался культурой и историей других народов. Это увлечение в дальнейшем вылилось в одержимость, жизненную необходимость и, окончив исторический факультет Бостонского университета, он провел пять лет в изучении истории и культуры Древнего Востока, в результате чего получил степень доктора наук.

Но более всего доктор Уитни интересовался историей Древней Греции и Рима. Прикосновение к культуре народов этих государств вдохновляло его, приводило в восторг. Он был всецело погружен в этот мир и с трепетом относился к каждому новому источнику знаний о нем.

Однако Джеральд Уитни не был закрытым хранилищем бесценных знаний. Он издал ряд книг, читал лекции в родном университете, а затем предпочел уйти в частную школу и работать там, в качестве учителя истории.

Он был замечательным человеком: добрым, порядочным и открытым. В чем-то немного сентиментальным, как все гениальные люди, но и как все гениальные люди, он был абсолютно нетщеславным и поэтому довольствовался в своей жизни ровно тем, что имел. И сам он с уверенностью мог сказать, что имел всё и от того был счастлив.

Он был женат и имел двух детей: пятилетнюю дочь – Алису и трехлетнего сына – Николаса. Его жена, Лиз была врачом. Вот уже несколько лет она работала в центре исследований психологических процессов человека и принимала участие в разработке уникального научного эксперимента.

Семья жила в небольшом загородном доме, окруженном прелестным маленьким садиком и огромными цветочными клумбами. Каждое утро все просыпались рано и вместе завтракали. Оживленный разговор за столом сопровождался радостными криками детей, восторженно хваставшихся своими рисунками перед родителями и друг перед другом. Затем Джеральд и Лиз уезжали на работу, а дети оставались дома с няней, дожидаясь родителей, бегая по дому и затевая весёлые, шумные игры.

Жизнь семьи текла своим чередом, и ничего в ней не предвещало никаких изменений. Все повторялось изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год…

И в тот, казалось, ничем не приметный апрельский день все началось, как обычно.

Глава 2

– Таким образом, в ходе беседы, рядом последовательных вопросов, Сократ изобличал собеседника в противоречиях, устраняя тем самым, мнимое знание, а беспокойство, вызываемое у собеседника в такой беседе, побуждало его мысль к поиску истины, что позволяет считать, что Сократ вступал в увлеченный спор с любым человеком не с целью переубеждения последнего, а для достижения истины… – профессор Уитни спокойно ходил по аудитории, излагая мысли, как обычно, логично и последовательно. Он внимательно всматривался в лица своих учеников и про себя радовался их пониманию материала.

Шел первый семинар по Сократу. Согласно заданию, полученному учениками после лекции, они должны были самостоятельно изучить все возможные дополнительные источники информации о древнегреческом философе и подготовить для всеобщего обсуждения наиболее интересные темы.

– Да, Саймон? – спросил Уитни первого желающего выступить ученика.

– Профессор Уитни и уважаемые коллеги! – откашлявшись, начал свое выступление Саймон Рейн, имевший авторитет самого сознательного книжного червя в классе. – Я согласен, Сократ, действительно, был мастером спора. Но, как мне кажется, далеко не всегда его цели были абсолютно безобидными.

– Интересно! Что именно ты имеешь в виду? – спросил Уитни и отошел к окну.

Класс оживился: кто-то глубоко и артистично вздохнул, а одна из учениц, Келли покачала головой и недовольно сгримасничала – все знали, что конек Саймона – сказать что-то экстраординарное.

– На мой взгляд, – невозмутимо продолжал Саймон, – Сократ злоупотреблял своими способностями убеждения – попросту, мошенничал. Ведя спор, он мог убедить своего собеседника сначала в одной, а затем – в другой своей точке зрения. Причем, слушатель одинаково верил и в первую, и во вторую правду. Какую из этих двух правд считать правдой, и где гарантия, что кроме этих двух правд нет третьей правды, о которой благородный Сократ умолчал. Он мошенничал!

Все это время критично качавшая головой Келли, теперь подскочила и бросилась в спор с Саймоном.

– Тебе бы только кого-то оболгать! – воскликнула она. Сократ, действительно, обладал высоким мастерством убеждения, но никогда не обманывал людей, в отличие от своих современников-софистов. Его истины строились на искренней точке зрения, в рамках тех знаний, которые были доступны человеческому разуму той эпохи. Сократ имел твердые убеждения и ценил принципы, на которых строилась истина.

Удовлетворенный Уитни стоял у окна, с доброй улыбкой покорно наблюдая разгоряченный спор классных активистов. Каждый высказывал свое мнение: в дискуссии вспомнили и Диогена Лаэртского, восхвалявшего демократичность Сократа, и осуждавших его, завистников и будущих обвинителей Мелета, Ликона и Анита. И о том, что, по мнению того же Диогена, Сократ был первым казнен по суду за, якобы, "не чтение" богов. И, уже более успокоившись, ученики обсудили привычки Сократа, его отношение к жизни и, особенно – строгое соблюдение им здорового образа жизни, позволившее ему одному выжить во время эпидемии чумы в Афинах. А так же – о том, что, уже, будучи стариком, Сократ учился играть на лире, не считая это зазорным…

"Как приятно, – подумал Уитни уже после занятий, идя по школьному коридору, – что современная молодежь не остается безразличной к великим людям, жившим и творившим много веков назад…"

Глава 3

Ни для кого не было секретом, что Уитни получал огромное удовлетворение от своей работы. Покидая повседневный школьный мир, он чувствовал себя полезным человеком, и осознавал, что каждый прожитый им день был частью мощного созидательного механизма, в котором он занимал ключевое место.

Уитни отличался от тех людей, которые находили себя либо только в работе, спасаясь в ней от семейных неурядиц, либо только в семейной жизни, растворяясь в ней от рабочих проблем – для Уитни и работа, и дом были одинаково содержательными и важными факторами его жизни. С того момента, как Уитни выходил из школьного мира, он погружался в мир, не менее богатый и интересный для него – мир его семьи.

И в тот вечер, направляясь к своей машине, он испытывал огромную радость оттого, что, сделав все необходимое на работе, он возвращался домой.

Он уже ехал по загородному шоссе, как вдруг, зазвонил телефон. "Вот так, – подумал Уитни, – оставил его в машине и весь день удивлялся отсутствию звонков…"

– Да! – ответил он.

– Джери?! Это – Чарли! Не верю, что наконец-то дозвонился! Что случилось?! Почему не отвечал?!

– Все очень просто, я оставил телефон в машине – забыл…

– Тебе пора немного отдохнуть! Оставленный в машине телефон, и все подобное – это первые признаки хронической усталости.

– Брось! Я не придаю этому такого серьезного значения! Тем более что это – не в первый раз.

– Нет, на этот раз тебе не отвертеться! В ближайшее лето ты едешь с нами в Европу!

– Я не так много зарабатываю, чтобы ездить в Европу! Если бы я был адвокатом, как ты, или – банкиром, как Стивен, я бы тоже позволил себе отпуск в Европе! – сказал Джери и улыбнулся.

Это была его любимая шутка. Всякий раз, когда речь заходила о том, что один из его двух друзей купил себе новую дорогую машину, или путевку на дорогой курорт, Уитни говорил снисходительно: "Конечно, если бы я был адвокатом, как ты, Чарли, или – банкиром, как ты, Стив, я бы тоже себе это позволил!"

Все прекрасно понимали, что Джеральд просто шутит. Роскошь никогда не привлекала его. Он никогда не стремился к большим деньгам, хотя многие его друзья и знакомые были очень богатыми и преуспевающими людьми. Джеральда Уитни все уважали и ценили за его доброту, талант и естественность.

– Перестань шутить, Джери. Подумай о Лиз и своих детях! Пэм не дает мне покоя – только и говорит о семейной поездке! Она мечтает, что все три семьи поедут вместе. О деньгах не думай… В конце концов, я могу тебе одолжить – это не так дорого, как ты думаешь.

– Значит, вы с Пэм решили ехать в Европу?

– Тебе, действительно, пора отдохнуть! Ты опять не так все понял! Европа – цель нашего летнего отпуска. А сразу после празднования годовщины нашей свадьбы мы решили съездить одни на недельку куда-нибудь в тихое местечко к морю. Ну ладно, я звонил тебе только для того, чтобы напомнить о субботе. Я надеюсь, что ты об этом не забыл?!

– Конечно же, нет! Мы с Лиз и детьми обязательно будем!

– Позвони домой! – напоследок сказал Чарли. – Лиз может волноваться! До встречи!

– Не беспокойся! Увидимся в субботу! – ответил Уитни.

Отключив телефон, он глубоко вздохнул и подумал: "Как летит время! Вот уже двадцать лет прошло со свадьбы Чарли, а кажется, что это было вчера!"

Оставалось миль пять, но Уитни все же решил позвонить жене.

– Лиз, дорогая, ты не потеряла меня? Я еду домой! Представляешь, я оставил телефон в машине! Чарли весь день не мог дозвониться… Ты не звонила мне сегодня?

– Я звонила, но именно так все и поняла. Мне кажется, что если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы это почувствовала…

– Ты чем-то взволнованна?

– В общем, ничего серьёзного! Дети не могут найти Билли… Бегают, ищут его по всему двору, и Мэри вместе с ними.

Билли был маленьким беленьким щенком – любимцем всей семьи. Не смотря на то, что в своих веселых играх дети иногда забывали о том, что Билли – маленькое, беззащитное создание, и могли резко оттолкнуть его, даже шлепнуть, Билли, во что бы то ни стало, старался находиться в центре внимания всей семьи и стойко сносил всё, что с ним делали его любимые маленькие хозяева. То он был наряжен Алисой в какое-нибудь разноцветное платье и изображал королевского пажа. То летал на мече, когда Николасу вздумывалось играть с ним в футбол. Однажды, подъезжая к школе, Уитни обнаружил его у себя в машине и, так как отвозить его назад не было возможности, Уитни был вынужден держать собаку в своем рабочем кабинете, что доставило ему много проблем… Кроме того, Алиса и Николас обожали устраивать шумные игры прямо в доме. Когда они, крича и визжа от восторга, вместе с лающим Билли, носились то вверх, то вниз по лестнице, передвижение по дому для всех других его обитателей было, просто, небезопасным. Но Билли был ещё и очень хитрой собакой – иногда, когда ему надоедало участие в играх детей, он прятался в самых дальних местах дома или двора, и дети вместе со своей няней Мэри сбивались с ног в поисках любимца. А он появлялся лишь тогда, когда дети, проискав его долгое время, переключались на другое занятие. И тогда всё начиналось снова… Обрадованные его появлением, дети тут же бросали все дела и затевали очередные, еще более вздорные, игры, в которых отдохнувший Билли вновь принимал самое активное участие.

– Я сейчас подъеду, – сказал Уитни, – тогда и разберёмся во всём!

Глава 4

Уитни вошел в дом и был, буквально, сбит с ног детьми. Алиса и Николас нарядились какими-то забавными мифическими существами и бегали по дому, визжа от удовольствия. Билли уже бегал вместе с ними.

– Я смотрю, пропавший герой уже нашелся? – спросил Уитни. – Что же у вас случилось на этот раз?

– Мы играли в древних богов, папочка! – ответила Алиса. – Билли должен был изображать керинейскую лань. Николас решил закрепить ему рожки и выкрасить лапки в желтый цвет. Рожки Билли ещё вынес, а лапки выкрасить не давал. Вот он вырвался и убежал, и просидел где-то целый день.

– Зачем же тебе понадобилось красить Билли, а, Ники? – ласково обратился Уитни к сыну.

Но тот только смущённо улыбнулся.

– Ну, что ж, рассказывайте, чем же вы занимались, пока Билли от вас прятался?

В этот момент Алиса подбежала к Уитни, протягивая ему листок бумаги с какими-то рисунками.

– Папа, Николас опять все неправильно нарисовал! – кричала она.

Бедный Николас тянулся сзади изо всех сил, пытаясь вырвать лист у Алисы из рук.

– Отдай! – захныкал он.

– Ну почему же, неправильно? – спросил Уитни, взяв листок и усевшись в кресло.

– И кто же это? – не унималась Алиса.

– Этот могучий человек в тигровой шкуре, наверное, – Геракл? – поддержал сына Уитни с серьезным выражением лица.

– Ну вот, ну вот, папа сказал, что это – Геракл! – радостно воскликнул Николас, хлопая в ладоши и прыгая на месте от удовольствия.

– А это – кто? – не теряя надежды доказать свою правоту, лукаво спросила Алиса.

– Наверное, это – лань? – предположил Уитни, глядя на своих малышей. – Только, у нее рога – золотые, значит, надо было использовать желтый цвет.

– Я же сказала – неправильно! – засмеялась Алиса.

Уитни это не понравилось.

– Если ты знала, то должна была подсказать Николасу – ты, ведь старше его! – объяснил Уитни.

– Можно подумать, он бы меня послушал… – ответила Алиса. – А ты нам расскажешь сегодня про следующий подвиг Геракла?

– Конечно, – ответил Уитни. – А сейчас пойдемте в столовую. Мама зовет нас ужинать.

За ужином разговор продолжился.

– Значит, сегодня вы ещё и рисовали, маленькие историки? – поинтересовался Уитни.

– Это Николас весь день рисовал свои картинки к подвигам Геракла, а я смотрела, – ответила Алиса. – А потом я пошла поливать цветы.

– А почему ты сама не рисовала? – спросил Уитни.

– У меня не получился первый рисунок, и я решила больше не рисовать. Я не люблю делать того, что не умею! – кокетливо ответила Алиса.

– Зато, наш милейший доктор Джонсон считает, что умеет делать все! – неожиданно сказала Лиз. – В его возрасте обладать таким упорством!

– Неужели, никаких результатов? – спросил Уитни и, лукаво подмигнув детям, добавил: Вы можете стать свидетелями настоящей операции по пересадке мозгов!

– Не говори ерунды, Джери! – ответила Лиз. – При чем тут мозги?

– И все же, суть в этом – в мозгах!

– Речь идет о знаниях, об интеллекте, которым один человек при желании сможет поделиться с другим, в случае положительного завершения эксперимента! – пояснила Лиз.

– И каковы ваши прогнозы на это счет, доктор Лиз Уитни? – важно пролепетала Алиса, состроив удивительную гримасу.

– Мои прогнозы, маленькая шалунья? – ответила ей Лиз. – Я думаю, что все может получиться, если за дело взялся доктор Джонсон, даже если сейчас это кажется нереальным. Но доктор Джонсон продолжает нас удивлять. Он собрал всю нашу группу сегодня и заявил, что, по его расчетам, все подготовительные работы могут быть завершены уже через месяц. А затем он собирается проверить результаты на практике.

– А сама ты как считаешь? – спросил Уитни.

– Знаешь, – ответила она задумчиво, – наверное, он прав… Просто, мы так давно этим занимаемся, что привыкли к самому процессу. Хотя, довольно уже топтаться на месте. Он прав, что решил перейти к практике, если, конечно, найдет непосредственных участников эксперимента.

– Я могу участвовать в эксперименте! – воскликнула Алиса. – И поделиться своими знаниями с Николасом – ему их, явно, не хватает!

– Не нужны мне твои мозги! – пробурчал Николас. – Я все узнаю сам!

С этими словами, Николас взял со стола маленькую конфету и бросил её в Алису. Конфета упала на пол, где её тут же схватил Билли и съел.

– Не хватает, не хватает! – вновь начала дразниться Алиса.

– Дети, перестаньте шалить! – строго сказала Лиз. – Мэри, – добавила она, обратившись к няне, – уведите детей в детскую.

Тут Алиса взобралась на колени к отцу и спросила, не расскажет ли он еще одну историю о Геракле, на что Уитни ответил, что им нужно вначале принять душ и лечь в постель.

Пообещав, что именно так они и сделают, веселая компания удалилась в детскую.

Через несколько минут и Уитни отправился к своим малышам.

– Папа, – жалобно спросил Николас, выглядывая из-под одеяла, – разве, это хорошо – брать у кого-то его знания, получать их готовыми? Разве человек не должен все узнавать сам?

– Конечно же, ты прав, дорогой, – серьезно ответил Уитни. – Все нужно узнавать самому: больше читать, наблюдать, думать, смотреть познавательные передачи по телевизору…

– Папочка, а сказка? – пропищала Алиса.

– Ну, хорошо! Где мы остановились? – спросил Уитни.

– На керинейской лани, папочка, – ответила Алиса, удобно положив голову на маленькие кулачки, и закрыв глаза.

– Итак, – начал Уитни, Геракл сумел тронуть своим благородством сердце богини Артемиды и привез Эврисфею медноногую и златорогую лань. Но на этом его приключения не закончились. Его повелитель Эврисфей приказал ему убить Эриманфского кабана – чудовище, жившее на горе Эриманф и убивавшее своими огромными клыками всякое живое существо. Итак, Геракл отправился к горе Эриманф…

Уитни зевнул и посмотрел на своих малышей: они уже спали.

"Видимо, сегодня они, действительно, набегались со своим Билли, " – подумал Уитни и отправился к себе в комнату.

Глава 5

Когда Уитни вышел из комнаты детей, Лиз уже убрала со стола, и поднималась наверх, в спальню.

– Пэм звонила сегодня, – сказала она мужу, когда он вошел в комнату. – Хотела напомнить о праздновании годовщины свадьбы.

– Я тоже разговаривал с Чарли об этом, когда ехал домой, – отозвался Уитни.

– Пэм суетится как перед настоящей свадьбой! И я могу ее понять – такое событие! А затем они собираются к морю…

– Да, Чарли говорил, – пробурчал Уитни.

– И о поездке в Европу он тебе говорил?

– Говорил… – ответил Уитни и сел на кровать.

– Я так хочу поехать, Джери! И дети очень обрадуются. Я понимаю, тебе сейчас не всё интересно… Ты всё это уже видел… Но подумай, что видят наши дети. И Пэм, и Кейт хотят взять с собой детей. Джери, дорогой, не надо отказываться!

– О чём ты говоришь, дорогая Лиз? Я – первый человек, который заинтересован в том, чтобы показать своим детям как можно больше интересных вещей! Но, я не знаю, это должно осуществляться в несколько ином виде. Когда они станут постарше, я сам возьму их в какое-нибудь увлекательное путешествие. Но сейчас, это очень дорого! У нас с тобой нет таких денег, Лиз! И ты должна это понимать! Одно дело, когда речь идет о походе к морю, или о чём-то в этом роде, но – Европа! Лиз, это слишком дорого! Это так не похоже на тебя. Раньше ты так щепетильно относилась к денежной независимости. Любой намек на заем денег воспринимала за оскорбление. Что же случилось с тобой в этот раз?

– Ты прав! Сейчас я не думаю о деньгах. Но делаю это исключительно ради детей! В конце концов, Пэм и Кейт готовы занять нам необходимые деньги!

– Ясно! Это заговор!

– Дорогой! – сказала Лиз, немного сбавив напор. – Среди всего могут быть исключения… Подумай сам, ведь в этом нет ничего плохого. Это – замечательная идея! И план такой интересный! Вот послушай!

– Так, – вздохнул Уитни, – у вас и план есть…

– Постарайся все воспринимать серьезнее, Джери! – немного обиженно сказала Лиз. – На днях мы с Пэм и Кейт созванивались и обсуждали детали. Мы думаем ехать семьями – шестеро нас, взрослых и шестеро детей. Хотим купить огромный трейлер, украсить его шарами, цветами, разрисовать и поехать по самым интересным местам Франции, Германии, Англии… Чарли начал заниматься документами, визами. К тому же, в этом году у нас у всех так много разных юбилеев, во-первых, нам всем шестерым исполняется по сорок лет, во-вторых, годовщины свадеб: у Чарли с Пэм – двадцать лет, у Стивена и Кейт – пятнадцать, и даже, у нас с тобой – десять… Такие события нельзя пропускать! Время уходит, Джери, а радостных моментов в жизни – все меньше и меньше…

– Не расстраивайся, Лиз! – весело ответил Уитни. – Через каждые пять лет эти даты будут округляться: через пять лет всем нам будет по сорок пять, а через десять – по пятьдесят… Сплошная романтика!

– Перестань шутить, Джери! – сказала Лиз, вставая.

– Извини, дорогая! Идея, действительно, хорошая! Просто, я еще не совсем к ней готов. Я должен подумать. И если господин Чарльз Смит берет на себя юридическую сторону дела, а уважаемый Стивен Уайлдер – финансовую, то профессор Джеральд Уитни возьмет на себя организацию экскурсии… Значит, Европа?! Ну что ж, великолепно! Лувр, Тауэр, Дрезденская галерея и многое другое ждут нас! – с этими словами, Уитни поплелся в ванную.

– Вот увидишь, это будет прекрасный отдых! – довольно отметила Лиз, и поставила будильник, как обычно, на шесть утра…