Текст книги "100 великих мореплавателей"

Автор книги: Леонид Зданович

Соавторы: Елена Авадяева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 41 страниц)

Ален Бомбар

Этого человека нелегко отнести к выдающимся «морским волкам», поскольку в море он выходил всего дважды, оба раза на шлюпке без руля и без ветрил, да и плавать-то, кажется, не умел. Однако подвиг его явился одним из наиболее выдающихся достижений человечества в противоборстве с океаном.

Будучи практикующим врачом в приморской больнице, Ален Бомбар был буквально потрясен тем, что ежегодно десятки и даже сотни тысяч людей гибнут в море! И при этом значительная часть их гибла не от утопления, холода или голода, а от страха, гибла только потому, что они поверили в неизбежность своей гибели.

Их убивало отчаяние, безволие, кажущаяся бесцельность бороться за свою жизнь и жизни товарищей по несчастью.

«Жертвы легендарных кораблекрушений, погибшие преждевременно, я знаю: вас убило не море, вас убил не голод, вас убила не жажда! Раскачиваясь на волнах под жалобные крики чаек, вы умерли от страха», —

твердо заявил Бомбар, решив доказать на собственном опыте силу мужества и веры в себя.

Ежегодно до пятидесяти тысяч человек умирает в шлюпках и спасательных поясах, и при этом 90 % из них гибнет в первые три дня! Вполне понятно, что при кораблекрушениях, по какой бы причине они ни происходили, люди теряются, забывают о том, что человеческий организм способен прожить без воды десять дней, а без пищи даже до тридцати.

Как врач, хорошо знающий резервы человеческого организма, Ален Бомбар был уверен в том, что множество людей, которые по той или иной причине вынуждены были расстаться с комфортом корабля и спасаться на шлюпках, плотах или других подручных средствах, погибли задолго до того, как их покинули физические силы: их убило отчаяние. И такая смерть настигала не только случайных в море людей – пассажиров, но и привычных к морю профессиональных моряков. Эта привычка была для них связана с палубой корабля, надежной, хотя и качающейся на зыби. Они привыкли смотреть на море с высоты корпуса корабля. Корабль – это не просто средство передвижения по воде, это еще и психологический фактор, ограждающий человеческую психику от страха перед чуждой стихией. На корабле у человека есть уверенность, убежденность в том, что он застрахован от возможных случайностей, что все эти случайности предусмотрены опытными конструкторами и строителями кораблей, что в трюмах корабля заготовлено достаточное количество всякой пищи и воды на весь период плавания и даже сверх того…

Недаром еще во времена парусного флота говорили, что настоящее море видят только китобои и охотники за морскими котиками, так как они нападают на китов и котиков в открытом океане с небольших шлюпок-вельботов и порой долго блуждают в тумане, отнесенные внезапными штормовыми ветрами от своего судна. Эти люди погибали редко: ведь они заранее были подготовлены к тому, чтобы какое-то время плавать по морю на шлюпке. Они об этом знали и были готовы к преодолению стихии на своих утлых и все-таки надежных вельботах.

Даже потеряв по той или иной причине корабль в открытом океане, они преодолевали громадные расстояния и все же приходили к земле. Правда, тоже не всегда: если некоторые гибли, то лишь после многих дней упорной борьбы, в ходе которой они сделали все, что могли, истощив последние силы своего организма. Все эти люди были психически подготовлены к необходимости провести какое-то время на шлюпке. Это были обычные условия их работы.

Желая заставить неподготовленных людей поверить в себя, в возможность преодолеть и силы стихии, и свою кажущуюся слабость, Ален Бомбар – не зверобой и не моряк, а обычный врач отправился в плавание по Атлантическому океану в обычной надувной лодке.

Он был уверен, что в море много пищи и нужно лишь уметь добыть эту пищу в виде планктонных животных и растений или рыбы. Он знал, что все спасательные средства на кораблях – шлюпки, катера, плоты – имеют набор лесок, иногда сетей, на них есть те или иные орудия для промысла морской живности, наконец, их можно изготовить из подручных средств. С их помощью можно добыть пищу, так как в морских животных заключено почти все, в чем нуждается наш организм. Даже пресная вода.

Впрочем, и морская вода, употребляемая в небольшом количестве, может помочь человеку спасти организм от обезвоживания. Вспомним, что полинезийцы, которые иногда уносились ураганами далеко от земли, умели бороться за свою жизнь и, что, пожалуй, главное, приучали свой организм к потреблению морской воды. Иногда неделями и месяцами носились лодки полинезийцев по бурному океану, и все же островитяне выживали, добывая рыбу, черепах, птиц, используя соки этих животных. Во всем этом они не видели ничего особенного, так как морально были подготовлены к таким передрягам. Но те же островитяне покорно умирали на берегу при полном изобилии пищи, когда им становилось известно, что их кто-либо «заколдовал» Они верили в силу колдовства и поэтому умирали. От страха!

К снаряжению своей резиновой лодки Бомбар добавил лишь планктонную сетку и ружье для подводной охоты.

Бомбар избрал для себя не совсем обычный маршрут – далекий от морских трасс торговых судов. Правда, его «Еретик», как была названа эта лодка, должен был идти в теплой зоне океана, но это безлюдная зона. Севернее и южнее – маршруты коммерческих судов.

Предварительно, в качестве подготовки к этому путешествию, он вдвоем с товарищем провел две недели в Средиземном море. Четырнадцать дней они обходились тем, что давало им море. Первый опыт длительного путешествия на иждивении моря удался. Конечно, и это было трудно, очень трудно!

Однако его товарищ, кстати сказать, опытный моряк, переплывший Атлантический океан на небольшой яхте в полном одиночестве, но снабженный всем необходимым в изобилии, в последний момент испугался и попросту исчез. Двух недель оказалось для него достаточным, чтобы отказаться далее испытывать судьбу Он уверял, что верит в идею Бомбара, но его отпугнула мысль о предстоящей необходимости снова питаться сырой рыбой, глотать целебный, но такой противный планктон и пить сок, выжатый из тела рыбы, разбавляя его морской водой. Возможно, это был смелый моряк, но человек не того склада, как Бомбар: у него не было целеустремленности Бомбара.

Бомбар подготовился к своему плаванию теоретически и психически. Как врач, он знал, что вода гораздо важнее пищи. И он исследовал десятки видов рыб, которые могли ему встретиться в океане. Эти исследования показали, что от 50 до 80 % веса рыбы составляет вода, и при этом пресная, а также что тело морских рыб содержит значительно меньше соли, чем мясо млекопитающих.

Тщательно проверив количество растворенных в воде океана разных солей, Бомбар убедился, что если не считать поваренной соли, то в каждых 800 граммах морской воды содержится приблизительно такое же количество других солей, какое есть в литре разных минеральных вод. Мы эти воды пьем – часто с большой пользой. Во время своего путешествия Бомбар убедился, что чрезвычайно важно не допускать обезвоживания организма в первые дни и тогда уменьшение водного пайка в дальнейшем не будет губительным для организма. Таким образом, свою идею он подкрепил научными данными.

У Бомбара было много друзей, но были и скептики-недоброжелатели, и просто враждебные ему люди. Не все понимали гуманность его идеи Газетчики искали сенсацию, а раз ее не было, выдумывали ее. Специалисты дружно возмущались: кораблестроители – тем, что Бомбар собирается пересечь океан на лодке, которой будто бы нельзя управлять; моряки – тем, что он не моряк, а вот поди же ты… врачи приходили в ужас от того, что Бомбар собирается жить дарами моря и пить морскую воду.

Словно бросая вызов всем своим скептикам, Бомбар назвал свою лодку «Еретиком»…

Кстати, люди, хорошо знакомые с историей мореплавания и кораблекрушений, горячо поддержали идею Бомбара. Больше того, они были уверены в успехе эксперимента.

Шестьдесят пять дней плыл Ален Бомбар через океан. В первые же дни он опроверг уверения «специалистов» в том, что в океане нет рыбы. Многие книги об океанах пестрят такими выражениями, как «пустынный океан», «водная пустыня»…

Бомбар доказал, что это далеко не так! Просто с больших кораблей было трудно заметить жизнь в океане Другое дело на плоту или на шлюпке! Отсюда можно наблюдать многообразную жизнь моря – жизнь, порой незнакомую, непонятную, полную неожиданностей. Океан часто бывает безлюден на протяжении многих недель пути, но он населен и ночью и днем существами, которые могут быть полезными или вредными для человека. Богат животный мир океана, но мало еще мы его знаем.

Ален Бомбар доказал, что человек многое может, если очень захочет и не потеряет силы воли Он способен выжить в самых тяжелых условиях, в которых случайно может оказаться. Описав этот беспримерный эксперимент над самим собой в книге «За бортом по своей воле», разошедшейся многомиллионными тиражами, Ален Бомбар, возможно, спас десятки тысяч жизней тех людей, которые оказались наедине с враждебной стихией – и не испугались.

Тур Хейердал

«Неумелое увлечение плодами цивилизации нарушает равновесие природы».

Т. Хейердал

В этом выражении – весь Тур Хейердал, сочетающий в себе черты совершенно современного и прогрессивного ученого и дикаря, восторженно преклоняющегося перед величием природы и обожествляющего Небо и Океан…

Наверное, мы в самом начале нашей книги слегка погрешили против истины, когда предположили, что первым судном был Ноев ковчег. Все-таки ковчег был богоданным нововведением, а первым изобретением прачеловека был все же плот. Много позже появились античные галеры с многоярусными гребными палубами, на смену бесштеневым баркам и джонкам пришли суда, имевшие киль и шпангоуты, а в носовой части – форштевень; а столетия спустя моря и океаны стали бороздить трехмачтовые каравеллы и галионы, которые открыли дорогу следующему поколению кораблей с косо вздымающимся бушпритом, удлиненным утлегарем. А в XIX веке с появлением клиперов началась эра самых быстроходных парусных судов, а на смену парусникам-птицам пришли чудесные паровые гиганты и роскошные лайнеры, владельцев которых манила заветная мечта стать обладателем «Голубой ленты Атлантики». Прошло немного времени, и пароход сошел со сцены, уступив место теплоходу, газотурбоходу, атомному ледоколу и атомной подводной лодке…

Но вначале всех начал был плот – первое плавучее транспортное средство, созданное руками человека. Именно плот, а вовсе не долбленый челнок. Ведь постройка долбленого челнока весьма трудоемка. Она требует обработки дерева с помощью острых каменных орудий и огня.

Но если под руками есть вдоволь леса, особенно таких чудесных деревьев, как бальса (или бальзовое). «Бальсас» – так называли плот аборигены Перу. На таких плотах, идущих под парусом, плавали вплоть до XVIII века. И где? Не в тихих лагунах, а в тропических водах Тихого океана! Самые большие бревенчатые плоты могли поднять до 50 человек. В средней части бальсас имел двуногую мачту с прямоугольным парусом. Основу плота составляли крепко связанные между собой бальсовые бревна. Их располагали подобно трубам в органе: самое длинное бревно – в середине. Поверх фундамента укладывали настил из тонких бревен, на нем крепились низкие перила. Вся конструкция стягивалась тросами. Посредине плота ставили бамбуковую хижину. Вместо руля использовали деревянные выдвижные кили – гуары, которые просовывали в щели между бревен и попеременно погружали их в воду или поднимали. Плот можно было поворачивать как угодно. И самое главное – на таких плотах можно было плыть куда угодно.

На этих плотах плавали еще инки. На них они переселялись с одной земли на другую. Не страшась ни бурь, ни неизвестных морских течений, ни ужасных морских чудищ. И плыли, как поется в стариной полинезийской морской песне, «под парусом всегда на восток, навстречу восходящему солнцу».

Из путешествий, которые совершили в течение последних двух десятилетий ученые, моряки и просто любители необычайного, пожалуй, два выделяются своей целенаправленностью: это «Путешествие на „Кон-Тики“» Тура Хейердала с товарищами и, конечно, единственное в своем роде путешествие «по своей воле» французского врача Алена Бомбара.

Тур Хейердал родился в 1914 году в Ларвике на севере Норвегии и учился в университете Осло на факультете зоологии и географии. Воевал с фашизмом.

В 1936 году он вместе с женой совершил путешествие на остров Фатухива в Маркизском архипелаге Тихого океана и был очарован природой этих мест и местной полинезийской культурой. Он обратил внимание на несомненное сходство облика местных жителей с внешностью перуанских инков. У него возникла мысль, что заселение островов Тихого океана инками происходило водным путем, на плотах из бальсового дерева.

Тогда же у него зародилась идея совершить плавание на аналогичном плоту. Тур Хейердал имел совершенно определенную цель – доказать свою гипотезу об американском происхождении предков жителей Полинезии. Плот «Кон-Тики», построенный норвежским исследователем Туром Хейердалом, был точной копией древних перуанских бальсовых плотов, на которых когда-то прибрежное население Перу занималось рыболовством и, возможно, ходило в дальние плавания.

В 1947 году на хорошо оснащенном и снабженном всем необходимым плоту, с группой единомышленников Хейердал совершил научный подвиг. Он доказал, что одним из путей расселения человека на острова Полинезии мог быть восточный вариант и что бальсовые плоты – свидетельство высокой техники и знаний людей, живших задолго до нас, – могли служить для этих целей с большим успехом.

Теория Хейердала подкрепилась великолепной по организации практикой. Все участники плавания вернулись живыми и здоровыми, с массой впечатлений и новым представлением об океане и его обитателях, физически окрепшими и всемирно прославленными, в первую очередь на своей родине.

В 1969 и 1970 годы он совершил еще одно плавание по Атлантическому океану на точных копиях древнеегипетских папирусных судов «Ра-I» и «Ра-II» с интернациональным экипажем из ученых, врачей, журналистов.

А в 1978 году на тростниковой лодке «Тигрис», точной копии древне-шумерских судов, он отправился через Персидский залив к Оману и затем к Пакистану, и по Индийскому океану к Джибути. Это путешествие, продлившееся 5 месяцев, имело целью смоделировать процесс заселения этого региона древнейшими жителями Земли.

В 1980–1990-х годах Хейердал проводил археологические изыскания на Мальдивских островах, раскапывал район пирамид Тукума в Перу. Живет он постоянно на Тенерифе и ведет самый активный образ жизни.

Жак-Ив Кусто

Знаменитый французский исследователь подводного мира Жак-Ив Кусто сказал: «Раньше природа устрашала человека, а теперь человек устрашает природу». Он сделал все, чтобы наш с вами мир избавился от страхов.

Кусто был пионером во многих областях – он изобрел акваланг, создал множество документальных фильмов о жизни моря, из которых многие завоевали различные награды, включая «Оскара», он написал много книг. Это был «самый знаменитый француз планеты» (социологические опросы показали, что по популярности он опережал даже генерала де Голля), герой Сопротивления, океанолог и путешественник.

Кусто родился 11 июня 1910 года в маленьком городке неподалеку от Бордо. Он был болезненным ребенком, но рано научился плавать и проводил на пляже все свободное время. Школе особенного внимания он не уделял и был исключен за разбитые окна. Повзрослев, Кусто поступил в военно-морскую академию Франции, во время Второй мировой войны он был разведчиком французского Сопротивления. Во время одной из миссий он под видом итальянского офицера проник в итальянский штаб и сфотографировал сверхсекретные документы, в том числе книгу шифров. За этот и другие подвиги позже его наградили Орденом почетного легиона, высшей наградой Франции.

Во время войны Кусто и снял свой первый подводный фильм, и – совместно с инженером Эмилем Ганьяном – в 1942 году разработал акваланг, подводный дыхательный аппарат, который дает ныряльщикам возможность дышать кислородом. В 1950 году Кусто купил бывший противоминный корабль «Калипсо» и начал путешествовать. В начале 1950-х он отправился на Красное море и снял первый подводный цветной фильм на глубине 150 футов. В 1956 году вышла первая его большая книга – «Безмолвный мир», тиражом пять миллионов экземпляров, впоследствии по ней был снят полнометражный фильм. В 1956 году фильм был отмечен высшим призом Каннского кинофестиваля, в 1957-м – получил «Оскара».

Зрителей потрясли сцены парения в прозрачной чужой среде, свободного плавания под водой, отрешенного общения с молчаливыми обитателями глубин. Сам акваланг, «водяные легкие», был символом свободы. Ведь аквалангист принципиально отличается от водолаза, связанного с сушей шлангом-пуповиной, полностью зависящего от кого-то «там, наверху». Он свободен и может парить в воде, покуда хватит воздушной смеси в баллонах. Он, глядя в маску, видит что-то совсем иное, отличное от надводного мира.

Если другие мореплаватели открывали для нас поверхность океана, то Кусто открыл для нас его глубины. В следующем веке мы будем стремиться в океанские недра.

Кроме «Безмолвного мира», Кусто написал еще десятки книг, включая двадцатитомную энциклопедию «Мир океана Жака Кусто». В 1970-е годы им было сформировано экологическое общество.

С 1957 года Жак-Ив Кусто являлся директором знаменитого Океанографического музея Монако, который благодаря ему превратился в передовое исследовательское учреждение. Кусто по праву считается одним из лучших популяризаторов научных знаний. Его книги и фильмы вызывают неизменный интерес у самой широкой публики и отличаются увлекательностью и простотой повествования.

Жак-Ив Кусто стал мощной корпорацией. Его телефильмы на протяжении многих лет смотрели люди всего мира. Лицо этого худого загорелого старика стало столь же знакомым, как лица самых знаменитых политиков и поп-звезд. Снятые его группой научно-популярные фильмы «Мир тишины», «Мир без солнца», многосерийный телевизионный цикл «Подводная Одиссея команды Кусто» закуплены многими странами мира.

Всей своей деятельностью этот человек говорил, что пришла пора перестать устрашать друг друга, а совместными усилиями всех живущих на Земле – будь то человек или микроорганизм – совершенствовать наш общий дом – биосферу нашей планеты.

Возглавляемое им Общество Кусто активно занималось сохранением жизни на Земле и откликалось на многие акции, помогающие этому. В начале 1996 года Кусто послал наблюдателя на ежегодное совещание.

Международной Комиссии по китам в Абердине, Шотландия. Он надеялся, что присутствие наблюдателей в качестве свидетелей и докладчиков о деятельности комиссии должно насторожить ее при рассмотрении вопросов об охоте на китов.

В июне 1997 года великого сына Франции не стало. Но многие его идеи и начинания ждут своего воплощения.

Фрэнсис Чичестер

Считается, что яхтенный спорт – удовольствие для богатых. Пятидесятидвухлетний Чичестер купил себе яхту в то самое время, когда великолепный знаток одиночных путешествий на яхте Жан Меррьен с великим убеждением писал, что яхтсменом можно стать только в возрасте от 16 до 25 лет. Тот, кто начинает позже, никогда не достигнет истинного успеха. Карьера Чичестера-яхтсмена, начатая им более чем в пятидесятилетнем возрасте, опровергла это мнение.

В молодости, когда он восемнадцатилетним юношей с 10 фунтами в кармане эмигрировал в Новую Зеландию, ему пришлось работать и кочегаром, и пастухом, а затем ковбоем, дровосеком, шахтером, золотоискателем, торговцем, пока наконец судьба ему не улыбнулась и он стал зарабатывать 10 000 фунтов в год.

В 1931 году тридцатилетний Чичестер осуществил первый в мире дальний одиночный перелет на гидроплане из Новой Зеландии в Австралию, а затем из Новой Зеландии в Японию. Этот полет принес ему почти такую же славу, как и Линдбергу. Долгие годы своей весьма деятельной жизни непосредственно с яхтингом не сталкивался.

Лишь в 1953 году, приняв приглашение друга, он поплыл на яхте в Голландию с намерением побывать затем на Балтике.

«В конце этого рейса, – вспоминал Чичестер, – я пришел к выводу, что плавание станет для меня невыносимым, если я буду все время беспокоиться о погоде, о том, чтобы меня не застиг шторм, и бояться за оснастку при каждом сильном порыве ветра. Нужно было хорошо познать это дело. Я подумал, что смогу научиться всему у яхтсменов Королевского клуба океанских гонок, так как они устраивают гонки в любую погоду. Я объявил, что в океанских гонках смог бы исполнять функции штурмана, но никто не заинтересовался штурманом-летчиком, не имеющим понятия о море. Для „обучения“ мне пришлось приобрести собственную яхту».

В последующие четыре года после приобретения яхты Чичестер стартовал в 16 морских регатах. В 1957 году он считался в этом Королевском клубе неплохим яхтсменом и хорошим навигатором. Но в это время у Чичестера обнаружили рак легких. Причину болезни он сам усматривал в нездоровых условиях работы, долгое время выполняемой им на яхте «Джипси-Мот II»: в тесном внутреннем помещении судна он применял химические средства для удаления старой краски.

Чичестер долго лечился, и весной 1959 года к нему вернулись силы. После гоночного сезона, зайдя в Королевский клуб океанских гонок, Чичестер прочел на стенде предложение Хазлера организовать одиночные трансатлантические гонки. Одиночные – это значило: ты один, твоя яхта и океан.

Во время первых трансатлантических гонок Чичестер похудел на 4,5 килограмма. Подобные потери в весе наблюдались и у других одиночников. Это был результат огромных физических усилий и нервного напряжения, которые в течение нескольких недель испытывали в океане мореплаватели. После гонок Чичестер взял на борт яхты жену Шейлу, и они вдвоем через Атлантический океан возвратились в Плимут.

Задумав побить свой рекорд, Чичестер сменил мачту и такелаж, чтобы сделать яхту более легкой и удобной для одиночного плавания. Свое намерение он попытался осуществить в 1962 году. Но достичь Соединенных Штатов Америки за 30 дней, как он планировал, ему не удалось. Срок этот был превышен на три дня. С достигнутым успехом Чичестера поздравили два заядлых яхтсмена: президент США Джон Кеннеди и принц Уэльский.

После этого рекорда было решено следующие гонки одиночек через Атлантический океан провести в 1964 году и потом регулярно устраивать их в олимпийские годы.

Об участии в трансатлантических гонках 1964 года заявили 17 яхтсменов из пяти стран: Англии, Франции, США, Дании и Австралии. Число рекордное, учитывая трудные условия и необходимость высокой квалификации. Гонку закончили 14 одиночников. Трое из них стартовали на двух– и трехкорпусных яхтах, а один – на шхуне с парусами китайской джонки.

Волнующий старт состоялся 23 мая 1964 года. Чичестер объявил, что улучшит собственный рекорд на 3 дня. И действительно, он выполнил свое обещание, пройдя путь от Плимута до Ньюпорта за 29 суток 23 часа 55 минут. Но на этот раз Чичестер гонок не выиграл, так как в Ньюпорте его уже почти трое суток ожидал победитель состязаний. 23-летний француз Эрик Табарли проплыл трассу на кэче «Пэн-Дюйк II».

Следующих трансатлантических гонок нужно было ждать четыре года. Чичестер и его друг по клубу Алек Роуз сочли, что это слишком долго для людей, из которых один достиг шестидесятилетия, а у второго оно было не за горами. Победа 23-летнего Табарли говорила о том, что в будущем трудно рассчитывать на успех в конкуренции с молодыми яхтсменами. Очевидно, именно тогда и возник у них замысел одиночных гонок вокруг света.

В то время Чичестер изучал историю крупных клиперов и их кругосветные маршруты. Уже давно считалось, что современная быстроходная яхта с хорошим экипажем способна в принципе сократить время, которое затрачивали клиперы на марафонских трассах в океанах. Но могут ли это сделать яхты, управляемые только одним человеком? Вот вопрос, который занимал и Чичестера, и Роуза.

Роуз, несомненно, был менее предприимчив, чем Чичестер, сохранивший тесные связи с австралийскими торговцами шерстью. Компания «Интернэшнл вул» все сильнее ощущала натиск химических концернов, выпускавших синтетические ткани. Гонки по пути «шерстяных» клиперов сулили хорошую рекламу и поэтому заслуживали поддержки. А зеленщик Роуз был далек от большого бизнеса, не мог позволить себе покупку новой яхты, да и не желал пользоваться помощью синдиката, хотя и в его адрес поступали заманчивые предложения. Поскольку его яхта «Шалунья» была менее быстроходной, Роуз оговорил для себя более ранний старт к Австралии, являвшейся одним из этапов кругосветных гонок.

Подготовка к плаванию длилась два года. Новую яхту, «Джипси-Мот IV», спроектировали для Чичестера известные английские конструкторы Джон Иллингворт и Ангус Примроуз. Построила яхту старейшая английская яхтенная верфь «Камнер и Никольсонс». Покрыв значительную долю квоты в 30 000 фунтов стерлингов, израсходованных на постройку и оснащение яхты, компания «Интернэшнл вул» поместила на борт яхты свои изделия, шерстяные ковры и чехлы для испытания в неблагоприятных условиях океанского плавания. Кроме того, на «Джипси-Мот IV» были шерстяные одеяла и даже шерстяные вымпелы, а для самого Чичестера был прислан запас шерстяного белья, носков, рубашек, свитеров и теплых башмаков с подкладкой из овчины.

«Джипси-Мот IV» по размерам была больше, чем того желал Чичестер. Судно имело длину 16,18 метра, ширину 3,2 метра и осадку 2,37 метра. Нормальный комплект парусов составлял 80 квадратных метров. Обслуживание столь большой яхты, несмотря на ряд облегчающих труд приспособлений, было делом нелегким.

Продолжительное плавание через экватор вплоть до границы льдов у мыса Горн требовало, чтобы на борту были радиотелефонная аппаратура и эхолот, запасные лаги, несколько комплектов парусов, приборы для метеорологических наблюдений. Чичестер также взял с собою множество карт и лоций, кухонное оборудование и холодильник, плиту для выпечки хлеба, полтонны провианта. Пивоваренная фирма «Уайтбред» снабдила яхту бочкой пива, чтобы испытать его на дальность перевозки.

К этому добавлялись электромоторы, аккумуляторы, различного рода инструменты, баки для горючего и воды. Запасов должно было хватить на более чем четырехмесячное пребывание в океане.

Спущенная на воду «Джипси-Мот IV» оказалась недостаточно устойчивой, пришлось добавить полторы тонны балласта.

Несмотря на все улучшения, произведенные до начала плавания, управление яхтой при сильном ветре требовало значительных усилий. В шторм Чичестеру приходилось упираться спиной в стенку кокпита и обеими ногами нажимать на румпель, чтобы удерживать яхту на желаемом курсе. «Джипси-Мот IV», обошедшаяся синдикату столь дорого, была формально отдана Чичестеру внаем за символическую сумму в один шиллинг.

Роуз решил отправиться в путь на три недели раньше Чичестера.

Чтобы из Великобритании проплыть вокруг света, нужно было пройти почти 30 тысяч миль.

Крупные парусники направлялись из Англии на юго-запад. Используя пассаты, они проходили в нескольких сотнях миль от побережья Европы и Африки, южнее мыса Доброй Надежды, и проходили затем в район «ревущих сороковых». Так образно моряки называют южные зоны Атлантического, Индийского и Тихого океанов, где преобладают штормовые западные ветры. Благодаря этим ветрам путь в южном полушарии под парусами вокруг земного шара является самым быстрым.

Но Роуза преследовал злой рок. 22 августа, когда он завтракал на пристани, прибежал работник верфи с невероятной вестью: во время отлива «Шалунья» сорвалась со швартовых. Произошла авария, в результате которой было раздроблено несколько шпангоутов и нанесен ряд других повреждений.

Плавание к Австралии и соперничество с Чичестером стало невозможным. Роузу пришлось перенести выход в рейс на целый год. Ему не оставалось ничего иного, как пожелать другу счастливого кругосветного пути.

Старт «Джипси-Мот IV» состоялся в Плимуте 28 августа 1966 года. Чичестер обошел опасный Бискайский залив. В конце первой недели он заметил Мадейру – за последующие 12 недель ему не доведется больше увидеть суши. На 21-й день пути он отпраздновал день своего рождения.

После 37 дней плавания через Атлантический океан на 25 градусе южной широты Чичестер изменил курс на восточный и на пятидесятый день пути оказался в нескольких сотнях миль от мыса Доброй Надежды.

Большая часть Индийского океана была уже позади, когда на яхте испортилось автоматическое рулевое устройство. Отремонтировать его было невозможно, и с тех пор Чичестеру пришлось последующие 27 дней для удержания «Джипси» на курсе приспособить маленький стаксель, соединив его шкоты с румпелем. Австралийское побережье мореплаватель увидел на 97 день путешествия, но шторм в Бассовом проливе задержал его на целых 10 дней. Лишь 12 декабря 1966 года, через 107 дней плавания, Чичестер бросил якорь в порту Сиднея. Не удалось ему уложиться в 100 дней, то есть в то время, которое в среднем затрачивали быстроходные клиперы на путь от Европы до Австралии.

Однако он стал первым человеком, совершившим одиночное кругосветное плавание. В мае следующего года за свой подвиг он был произведен королевой Великобритании Елизаветой II в рыцари с присвоением титула «сэр». Королева при этом пользовалась тем же самым мечом и стояла примерно в том же самом месте, что и ее предшественница Елизавета I, когда посвящала в рыцари знаменитого пирата и путешественника сэра Фрэнсиса Дрейка.

«Джипси-Мот IV» стала музейным экспонатом и стоит в сухом доке рядом со всемирно известным клипером «Катти Сарк» и флагманским кораблем Нельсона «Виктория», а Фрэнсису Чичестеру в сентябре 1970 года исполнилось 69 лет. Казалось, теперь можно почить на лаврах, нянчить внуков и быть почетным судьей в парусных гонках самого высшего ранга. Но покой не был уделом Чичестера. На собственные средства он построил (израсходовав около 30 000 фунтов стерлингов) «Джипси-Мот V», яхту своей мечты, чтобы отправиться еще в один самостоятельный рейс и установить на трансатлантической трассе среднесуточный пробег около 200 миль.

«Джипси-Мот V» была несколько больше своей предшественницы. Ее длина по ватерлинии составляла 12,8 метра, парусность 214 квадратных метров. Теоретически «Джипси» могла развивать скорость около 200–217 миль в сутки. Разумеется, в идеальных условиях плавания и под управлением яхтсмена высшего класса.

Для осуществления задуманного Чичестер выбрал наиболее выгодную трассу от Португальской Гвинеи на западном побережье Африки до порта Сан-Хуан-дель-Норте в Республике Никарагуа.