Текст книги "300 Киловоль"
Автор книги: Леонид Каганов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Глава двенадцатая, в которой Рогдай приземляется на необитаемой планете
Известно, что при разгоне выше скорости света время на движущемся объекте начинает идти в обратную сторону. Для водителя, его спутников и всех, кто летит рядом с той же скоростью, это, разумеется, не заметно. О том, что время течет в обратном направлении относительно всей остальной Вселенной, можно догадаться, когда по космическому радио, вещающему на коротких и длинных гравитационных волнах, начинают звучать песни на непонятном языке: просто они звучат в обратную сторону. Впрочем, для дальнобойщиков существуют свои радиостанции, которые специально крутят песни задом наперед, чтобы их могли слушать те, кто в пути.
Естественно, когда включается торможение, время поворачивает обратно. И к тому моменту, когда скорость корабля снижается до световой, путники снова оказываются в том времени, в каком живет вся остальная Вселенная. Но это, разумеется, только в том случае, если разгон выше скорости света в начале пути и торможение в конце пути проводятся одинаково равномерно. Не случайно самой дорогостоящей частью любого космического двигателя является электроника, которая исправно за этим следит.
Проблема возникает только в том случае, если торможение происходит резко. Именно поэтому всем водителям вдалбливают с детства: резко не тормози, резко не тормози! Хотя, конечно, резкое торможение случается обычно не по вине водителей, а во время столкновений и аварий. Последствия могут оказаться очень печальными. И связаны они в первую очередь с тем, что человеческое тело не выдержит таких перегрузок. Но если случится такое чудо, что перегрузки тело выдержит, то его ждут и другие испытания. Например, вполне возможно, что оно окажется в далеком прошлом. Вернуться обратно теоретически можно, для этого достаточно проделать обратную процедуру: невероятно резко разогнаться до сверхсветовой скорости, а потом медленно-медленно оттормозиться до полной остановки. Но любой водитель вам скажет, что на практике такое сделать нереально.
Именно поэтому мы ничего не слышали о людях, которые попадали в аварию на скорости, превышающей скорость света. И именно поэтому дорожная полиция запрещает ее превышать, хотя, понятное дело, все это потихоньку делают.
Отставной прокуратуры штатский советник господин Рогдай по праву считался лучшим спецагентом Вселенной: его тренированному телу не составило особого труда выжить даже в нынешней катастрофе. Но Рогдай совершенно не представлял, где оказался – ни в пространстве, ни во времени. Теоретически, это могло быть любое время и любая точка Вселенной.
Разбитый катер пронесся над поверхностью планеты и врезался в песчаный холм. Вокруг расстилалась пустыня. Местное солнце палило изо всех сил, и было тут настолько жарко, что даже обломки догорающего болида не очень-то жарили на фоне местных температур.
Болид пришел в полную негодность. Двигатель висел на обломанном кронштейне, а салон и вовсе превратился в хлам. Уцелело лишь кресло, в котором сидел Рогдай – он был не дурак и всегда пристегивался. Что касается обшивки, она полностью рассыпалась и теперь представляла из себя груду оголившейся титановой арматуры, торчащей во все стороны как ветки кустарника.
Но недаром Рогдай считался человеком со стальными нервами. Другой бы начал суетиться, выбежал из катера, спустился с холма и принялся бегать по пустыне, воздевая руки к небу и причитая. Приключения тела. Не из таких был отставной прокуратуры штатский советник господин Рогдай. Не меняясь в лице, он достал коммуникатор и принялся одним пальцем набирать губернатору SMS, чтобы доложить о случившемся. Рогдаю было очень неловко, что поиск губернаторской дочки теперь задержится на неопределенный срок, и он спешил уверить Губернатора, что все будет хорошо. Рогдай не являлся мастером красноречия, письма и отчеты всегда давались ему с трудом. Поэтому он начал издалека, и SMS вышла достаточно длинной:
«Знаю и понимаю вашу скорбь, – писал он. – Но вам недолго осталось терпеть: клянусь, я вытащу вас из этой беды!» Рогдай задумался, и вспомнил, что Губернатор обожает пчел и мед. «Будете со смехом вспоминать свои беды долгими зимними вечерами, попивая молоко и мед!» Рогдай заметил, что от мыслительного напряжения все это он произносит громко вслух, что совершенно непозволительно для следователя. Поэтому он взял себя в руки и кратко закончил: «У меня случилась небольшая авария, но скоро я продолжу расследование. Если вас не затруднит, пришлите эвакуатор. Куда именно – доложу, когда уточню.»
Удивительно, но SMS не отправилась. «Нет сети» – сообщал аппарат. Это было невозможно: сети гравитационных ретрансляторов имелись по всей Вселенной. Никаких других передающих устройств у Рогдая, понятное дело, не имелось. Он похлопал себя по карманам пиджака, но нашел лишь мыслепередатчик, использовавшийся при допросах слабослышащих и плохопонимающих подозреваемых. Прибор почему-то был включен – видимо, включился от удара. Мыслепередатчик, понятное дело, как средство космической связи не годился – он работал в радиусе десяти метров.
Рогдай собирался выключить его и спрятать, но прислушался: из мыслепередатчика раздавался голос.
– О, господи! – причитал мыслепередатчик без интонаций, как это свойственно приборам такого класса. – О, господи!
Рогдай поднял голову и оглядел местность сквозь прутья догорающей обшивки.
Планета оказалась не такой уж необитаемой. И пустыня была тоже не бесконечной – кое-где росла колючка, а вдалеке проглядывала и трава. Перед догорающим болидом стояли четверо существ, которые больше всего напоминали коз, хотя были маленькими и тощими. «Неужели местные козы разумны?» – подумал Рогдай, и тут заметил, что это не козы. Точнее, не все козы. Здесь были три козы и еще одно носатое человекоподобное существо без козьих рогов. Но одето оно было тоже в козью шкуру и тоже стояло на четвереньках. Именно оно и причитало.
– Отставить! – сурово скомандовал Рогдай, поднеся мыслепередатчик ко рту. – Встать! Ровняйсь! Смирно!
Существо проворно поднялось и оказалось двуногим. Оно напоминало человека, только было меньше ростом. Одет абориген было действительно в козью шкуру и шапку, а на ногах его виднелось и вовсе что-то странное.
– Что это у тебя на ногах? – спросил Рогдай и тут же пожалел об этом: существо поспешно сняло с ног свою обувку и снова грохнулось на колени, рассыпаясь в извинениях.
Рогдаю пришлось трижды рявкнуть «Отставить!», прежде чем существо успокоилось. Похоже, планетка была совсем дикой. С пространственно-временными координатами тут явно были незнакомы. На эвакуатор рассчитывать не приходилось. Чинить катер своими силами? Н-да... Рогдай печально оглядел дымящиеся прутья арматуры. Нет, починить катер здесь будет крайне сложно – для этого надо, как минимум, раздобыть инструменты, гидрокарбонат урана и какое-нибудь справочное руководство, потому что технологии кораблестроения Рогдай помнил смутно. Существо тем временем продолжало ползать на коленях и сбивчиво причитать, закрывая лицо руками.
– Послушай... э-э-э... уважаемый, – обратился к нему Рогдай. – А у тебя есть какой-нибудь металл?
– О господи, откуда же у меня металл? – тут же откликнулось существо. – Я бедный пастух!
– Жаль, – сухо сказал Рогдай.
– А вот у соседки есть золотые миски! – пожаловалось существо.
– А гидрокарбоната урана нет? – спросил Рогдай на всякий случай.
– О, господи! – воскликнуло существо, снова падая на колени. – Прости! Я эта... человек не шибко речистый... говорю тяжко... и наукам не обучен. Мой разум не в силах понять смысл твоих слов! Можно, я позову своего брата, он у меня посмекалистей?
Рогдай вздохнул.
– Вы меня в гроб вгоните, – произнес он укоризненно. – Золото совершенно негодный материал для обшивки! – Он снова вздохнул. – Ладно, несите, что есть, одолжите у своей соседки...
– А если она меня не послушает?! – в отчаянии спросило существо.
– Ты местный – ты и придумай что-нибудь. Уговори. Пригрози.
– Я не местный! – возразило существо.
– Послушай, не морочь мне голову! – отмахнулся Рогдай. – У меня и без тебя проблем хватает. Ступай!
Пастух ушел, а Рогдай отстегнул ремни безопасности, выбрался из кресла и начал осматривать повреждения катера. Они были очень и очень серьезными. Но Рогдай знал: ему необходимо починить корабль и продолжить поиски. И опыт подсказывал: если ему надо, в итоге у него все получится.
* * *
Референт Томас вежливо постучал в кабинет Губернатора, вошел и щелкнул своими мельхиоровыми каблуками.
– Разрешите доложить, Виктор Тимофевич, пришло SMS-сообщение!
– Так-так! – оживился Губернатор, вскакивая. – Читай немедленно!
– Потерпел аварию, запятая, – начал с выражением читать референт Томас, – упал в Черную дыру корабль нашего самого юного участника шоу, точка. Скорбим, точка. Победа близка, точка. Ура, восклицательный знак. Подпись: Фарлав.
– Что это значит? – наморщил лоб Губернатор.
– Господин Фарлав докладывает, что господин Роман упал в Черную дыру, – объяснил Томас.
– Мне эти имена ни о чем не говорят! – вскипел Губернатор. – Что с моей дочкой?
– Новой информации пока нет, – тактично произнес референт. – Связи с Рогдаем тоже пока нет. Но вот Фарлав сообщает...
– Да кто это такой?
– Ну, это из добровольцев. Такой, в камзоле. Который на дорогой красной яхте. Он сообщает, что другой доброволец попал в Черную дыру.
– А зачем мне об этом докладывать? – вскипел Губернатор. – Какое мне до них дело?!
– Виктор Тимофеевич, – укоризненно произнес робот Томас, – все-таки это ваши избиратели, граждане Луны. Добровольцы, вызвавшиеся искать вашу дочку... И один из них, вероятно, погиб. Причем, это тот парень, которого видели с ней. Как выяснил Рогдай уже после старта...
– Так-так! – заинтересовался Губернатор.
– И он упал в Черную дыру, – терпеливо объяснял Томас. – Это очень странно, когда свидетели и подозреваемые падают в Черную дыру.
– Ага, – снова задумался Губернатор. – Выходит, он погиб?
– Так нельзя сказать, – замялся Томас. – Он просто упал в Черную дыру.
– Но это значит – погиб? – уточнил Губернатор.
– Так нельзя сказать, – снова поправил Томас. – Это науке неизвестно. Здесь возможны два варианта. Это как кот Шрёдингера – либо погиб, либо нет.
Губернатор выпрямился и смерил Томаса взглядом.
– Что ты плетешь? – спросил он. – Какой еще кот?
– Кот Шрёдингера, – отрапортовал Томас, – очень известный кот в области космической физики. Придуман ученым Шрёдингером в XX веке, чтобы высмеять положения квантовой физики, которая утверждает, что частицы могут находиться в неопределенных состояниях. Шрёдингер придумал мысленный эксперимент, в котором показал, что в каком бы неопределенном состоянии ни находилась квантовая частица – распалась, не распалась, распалась наполовину или сама еще не поняла, распадаться ей или нет, – все равно в итоге в мире произойдет одно четкое событие, в котором уже не будет никаких сомнений: кот или останется жив или погибнет. Шрёдингер, конечно, не прав: от квантовых частиц действительно не дождешься определенности. Но кот из мысленного эксперимента Шрёдингера стал нарицательным.
Губернатор поднял руки и изо всех сил помассировал виски.
– Я не понимаю, о чем это вообще! – произнес он.
– Да, – вздохнул Томас. – Боюсь, мысленный эксперимент Шрёдингера будет непонятен губернаторам.
– Так объясни, чтобы было понятно и губернаторам! – рявкнул Губернатор.
– Хорошо, – кивнул Томас, – я попробую. Э-э-э... Смотрите, Виктор Тимофеевич. Предположим, имеется забытый государственный склад, где уже полвека хранятся ценные радиоактивные изотопы на сумму сто миллиардов. А еще – расписные фарфоровые кисы.
– Какие дорогие изотопы! – заинтересовался Губернатор, задумчиво почесывая подбородок. – Полвека хранятся на забытом складе? Как бы кладовщики не покрали за полвека...
– Конечно! – Томас радостно поднял палец. – Конечно же покрали! Но нас интересуют не изотопы, а кисы. Кисы еще есть или тоже нет? В полном количестве по описи или только половина ящиков? Или вообще уже нет ни одной кисы? Или осталась кучка в углу, но разбитые – без упаковки, некондиция, с отбитыми носами? Это сложные вопросы, потому что кисы находятся в неопределенном состоянии.
– Надо назначить госпроверку! – Губернатор поднял палец.
– Конечно! – согласился Томас. – Но мы же с вами понимаем, что как только на таком складе будет назначена проверка, накануне склад сгорит. Или вдруг взорвется. Или будет взломан неизвестными, которые все вынесут. В любом случае, ничего там не останется. Поэтому пока проверка не назначена, кисы на складе либо есть, либо нет, либо в любом неопределенном состоянии. Но выяснить это никак невозможно. Примерно таков мысленный эксперимент Шрёдингера.
– Согласен, – кивнул Губернатор. – Все понятно. Так бы сразу и объяснил. Но при чем тут эта история?
– Это я к тому, – напомнил референт Томас, – что свидетель и подозреваемый Роман упал в Черную дыру, и мы никогда не узнаем, жив он или нет.
– Это я понял, – кивнул Губернатор. – Но я не понял: где моя дочь?
– Пока новостей нет, – пожал Томас хрупкими алюминиевыми плечами.
– Так что ты мне голову морочишь здесь полчаса?! – вспыхнул Губернатор. – Шрёдингер, кисы какие-то... Иди работай! Я хочу знать только одно: где Лариса и что с ней!
Глава тринадцатая, где Лариса томится в плену
Ларису грубо швырнули на пол. Руки и ноги ее были связаны скотчем, а на голове по-прежнему торчал унизительный черный мешок. Дышать в нем было можно, а вот видеть – нет, ничего не видно.
– Мерзавцы! – снова крикнула Лариса. – Вы за все ответите!
– Прекрасно, – хмыкнул над ее головой мерзкий самодовольный голос. – Развяжите ее и оставьте нас вдвоем.
Щелкнул нож, затем раздался топот удаляющихся ног. Лариса почувствовала, что ее руки и ноги свободны. Она тут же сдернула с головы проклятый мешок. И первое, что увидела, – это была мерзкая длинная борода. Она подняла взгляд.
Перед ней стоял пузатый низкорослый дядька уже сильно в возрасте. Даже отсюда, с пола, было видно, что это карлик – ростом он был со школьника младших классов, хотя при этом выглядел достаточно мускулистым. У карлика был несоразмерно большой череп: неровный и абсолютно лысый, лишь синие прожилки вен давали какую-то рельефную структуру. Как это бывает у людей с недостатками, они пытаются скомпенсировать одно другим. Видимо, отчаявшись вырастить волосы на черепе, дядька отрастил себе такую длиннющую бороду. Одет карлик был странно, но со вкусом: на нем были громоздкие ботинки на толстенной подошве, а костюм напоминал жилетку со множеством оттопыренных карманов, в каждом из которых что-то лежало – на груди, руках, ногах, на пузе – карманы были везде. Поверх всего этого был накинут черный плащ. Но самым неприятным в его облике оказались глаза – маленькие злые глазки, которые разглядывали Ларису так пристально, что она поежилась.
– Вы за это ответите! – снова повторила Лариса, вставая.
– Думаешь, за тобой с минуты на минуту прилетят и спасут? – насмешливо откликнулся карлик, продолжая сверлить ее взглядом. – Типичная ошибка начинающего пленника!
Теперь, когда Лариса встала и макушка карлика оказалась на уровне ее груди, он уже не казался ей таким страшным.
– Ничтожество, – с чувством произнесла Лариса, – ты хоть знаешь, кто я?
– Да, знаю, – кивнул дядька и с важным видом продолжил: – Ну а ты хоть знаешь, кто я? Мое имя – Блэкмор!
– Ты – ничтожество! – Лариса смерила его суровым взглядом. – Тебе не терпится похвастаться, какой ты крутой? Типичная ошибка начинающего похитителя!
Карлик на миг смутился, и на лице его проступило обиженное выражение. Но он тут же взял себя в руки и расхохотался – оглушительно и неестественно.
– А ты мне нравишься, детка! – сообщил он. – Пойдем-ка, расскажу, к кому ты попала в лапы, и покажу свое хозяйство...
– Хозяйство свое он покажет! – фыркнула Лариса презрительно. – Карлик-похититель!
Она уже оправилась от шока, и лысый карлик с бородой не казался ей опасным. И очень зря. Лариса не успела моргнуть, как дядька с удивительным проворством выхватил из кармана на животе здоровенный бластер (как он только там умещался?) и выдал длинную очередь огненных зарядов прямо в лицо Ларисе. На миг она ослепла, и лишь затем поняла, что карлик либо промахнулся, либо специально стрелял мимо. Когда пар рассеялся, стало видно, что на стене за спиной Ларисы в штукатурке выбит контуры ее головы: карлик виртуозно владел бластером.
– Не такой уж и карлик, подумаешь, метр тридцать семь на каблуках, – объяснил Блэкмор с деланным спокойствием. – Зато семьсот раз подтягиваюсь на турнике в невесомости и из бластера попадаю не целясь с завязанными глазами. Между прочим, – вдруг добавил он со значением, – даже Солнце по астрономической классификации – желтый карлик. А как все его любят!
Лариса снова презрительно фыркнула.
– Ты мне нравишься, детка, – продолжал Блэкмор холодным гнусным голосом. – Ты мне нравишься, но следующая твоя шутка будет последней. Сто раз подумай, прежде чем открыть рот без моей команды. ЯСНО? – вдруг рявкнул он.
Лариса испуганно кивнула.
– А теперь за мной, – скомандовал Блэкмор. – Любой шаг в сторону – и я стреляю.
– А куда мы идем? – спросила Лариса.
– На прогулку, – ответил Блэкмор. – Я все-таки покажу тебе свое хозяйство. – И добавил: – Иди вперед, я за тобой.
Это он добавил зря: Лариса поняла, что карлик, несмотря на грозность и мастерское владение бластером, все-таки слегка опасается даже ее, Ларису.
Она направилась вперед к выходу из комнаты. За дверью стояли двое вооруженных громил. Лариса прошла мимо, а те начали улюлюкать ей в спину. Коридоры тянулись бесконечно и выглядели довольно непрезентабельно: серый шероховатый бетон; под потолком жгуты кабелей; местами капает конденсат. Было непонятно: то ли это подземный бункер на какой-то далекой планетке, то ли внутренности большой космической станции. В одном месте на стене был грубо намалеван странный плакат: огромная женщина с обезьяньим лицом и низким лбом, одетая в меховую шкуру, сурово поднимала вверх жилистый кулак, а под этим виднелась корявая подпись неуверенными печатными буквами: «За геноцид, голодомор и катастрофу – к ответу!»
– Вперед и направо, – деловито командовал за спиной Блэкмор.
Наконец, за поворотом открылся здоровенный транспортный коридор – он был высок, широк, а по полу тянулись рельсы. Видно, тут катались какие-то роботы-погрузчики. Впереди замаячили монументальные стальные вороты. Лариса и Блэкмор подошли к ним вплотную. Блэкмор хлопнул в ладоши, ворота дрогнули и поползли в разные стороны.
– То, что ты здесь увидишь, – самодовольно произнес Блэкмор, – поразит твое воображение! Но чтобы это поражение было полным, я сразу хочу пояснить: все это создано, придумано и построено лично мной! Вот этими руками! – Блэкмор вытянул вперед короткие волосатые ладошки и со значением покрутил ими в воздухе. Лариса поморщилась и отвернулась.
Тем временем ворота открылись полностью, послышался нарастающий шум, и в глаза ударил свет, показавшийся особенно ярким после сумрачных коридоров.
Зрелище завораживало. Пространство здесь было таким огромным, что Ларисе сперва показалось, будто они вышли на поверхность планеты. Позже она сообразила, что это все-таки не открытая местность, а гигантский зал под куполом. Но не таким, как жилой купол Луны из нано-стекла, а просто огромный круглый зал – то ли в недрах планеты, то ли все-таки внутри космической станции. Впрочем, зал действительно был огромен – противоположный конец таял в дымке.
За стальными воротами оказался небольшой железный балкон – он тянулся бесконечно вдаль, опоясывая зал по периметру. Отсюда можно было наблюдать, что происходит и внизу, и прямо, и сверху. А здесь что-то происходило на каждом ярусе – дымилось, булькало, гремело. Свободного места почти не было: внизу пылали раскаленные жаровни, грохотали конвейеры, суетились мелкие фигурки. По рельсам, проложенным в воздухе причудливой сетью, носились платформы и погрузчики. В вышине ворочались краны. Из колен трубопроводов вырывались снопы пара. Похоже, об экологии здесь не задумывались: воздух был душным и едким, остро пахло какой-то химией, снизу тут и там поднимались удушливые клубы зеленого и синего дыма – определенно, это была очень экологически неблагополучная производственная зона, где ни разу не ступали позолоченные калоши работников государственной санитарной инспекции.
– Что, нравится? – поинтересовался Блэкмор и потер ладошки.
– Пахнет плохо, – Лариса наморщила носик.
– Это только поначалу, – снисходительно объяснил Блэкмор. – Скоро привыкнешь.
Он щелкнул пальцами, и к железными перилам балкончика откуда-то снизу всплыла открытая летающая платформа. Блэкмор проворно перелез через перила, встал за столбик управления и махнул рукой:
– Ну что же ты? Залезай, поедем на экскурсию!
Ларисе ничего не оставалось, как тоже забраться на платформу. Блэкмор потянул на себя рычаги управления, платформа качнулась и поплыла по воздуху. Лариса подошла к краю, вцепилась в оградку платформы и глянула вниз.
Внизу было страшно: лился раскаленный металл, летели искры, гудели конвейеры, и всюду сновали производственные роботы. Они были чуть меньше человеческого роста и напоминали крупных белых муравьев, вставших на задние лапы. Эти роботы трудились явно не по своей воле: стоило кому-то из них зазеваться, как рядом тут же появлялся громила-надсмотрщик с электрическим хлыстом и бил несчастного наотмашь по пластиковому корпусу – так, что летели искры. Лариса поморщилась – она не любила дискриминации.
– Нравится? – гордо повторил Блэкмор. – Это моя империя! А знаешь, детка, почему меня прозвали Блэкмором? Меня прозвали Блэкмором потому, что я произвожу черную смерть! Ты можешь звать меня просто лорд Блэкмор. Ясно?
– Да, лорд Блэкмор, – ответила Лариса.
– А знаешь ли ты, – продолжал Блэкмор, гордо подняв свою лысую голову, – что именно производится в моих лабораториях? Мои заводы заваливают всю Галактику подпольной продукцией! Запрещенной и контрафактной!
– Нелицензионные диски печатаете? – ужаснулась Лариса своей догадке.
Блэкмор смерил ее презрительным взглядом.
– Какие диски?! – фыркнул он с отвращением. – Позапрошлый век! Бери выше! Я заваливаю всю Галактику нано-оружием и нано-наркотиками! Я! Я гений! Я достиг самых высочайших технологий убийства за всю историю обитаемого космоса! Выше не бывает! Да вот хотя бы, смотри...
Блэкмор решительно дернул рычаги, платформа накренилась и круто понеслась вниз, в самую гущу механизмов. Лариса взвизгнула и вцепилась двумя руками в поручень. Но, видно, Блэкмор, знал, что делает. Платформа плавно затормозила в самом низу, почти коснувшись грязных стальных плит, которыми был выстлан пол этого гигантского ангара.
Прямо перед ними ползла, лязгая, конвейерная лента – вся в черных кляксах разного размера. Лариса пригляделась: кляксы были идеально круглые и больше всего напоминали наклейки. Вид у них был совсем не страшный. Что бы это могло быть?
Блэкмор протянул руку, проворно схватил с конвейера ближайший черный кругляш и помахал перед носом Ларисы. Кругляш был плоский и свободно гнулся – как лист дерева или листок пластиковой бумаги.
– Полюбуйся! – провозгласил Блэкмор, гордо подняв кругляш над головой. – Оно прекрасно, не так ли?
– Что это? – спросила Лариса, на всякий случай испуганно отстраняясь.
– Нано-сверло! – воскликнул Блэкмор торжествующе. – Одноразовое! Любые диаметры на выбор, хоть километр! Сверлит все, что угодно! Насквозь и навсегда! Смотри!
Он плотоядно облизнулся, впился длинными ногтями в край черного листка и некоторое время сосредоточенно ковырялся там, бурча и чертыхаясь.
– Проклятье, – бормотал Блэкмор себе под нос. – Все могу сделать, а вот чтоб наклейка отдиралась легко – не могу. Ага, пошло, вот, вот!
И действительно, кружок под его ногтями расслоился: Блэкмор сорвал прозрачную пленочку и отбросил, а черный кругляш продолжал держать, но теперь гораздо аккуратнее.
– Перевел в боевой режим, – пояснил он. – Теперь нам нужна поверхность для испытаний...
Он завертел головой, оглядываясь по сторонам, а затем плюнул, взялся свободной рукой за рычаг платформы и понесся к ближайшей колонне. Черный кружок в его пальцах зловеще трепыхался и мотался из стороны в сторону. Лариса глядела на него с подозрением и ужасом.
– Не бойся, детка, – пояснил Блэкмор, – так он не опасен, пока не встретит достойную поверхность. Смотри!
Он вытянул руку, размахнулся и с размаху пришлепнул черный кругляш на колонну – так лепят рекламщики повсюду свои наклейки.
В первый момент ничего не произошло. Затем послышался звук, напоминавший звук самой настоящей дрели, а наклейка вспыхнула и исчезла – как ни бывало.
– Спецэффекты я добавил для красоты, – деловито пояснил Блэкмор. – Вообще же штука изначально была бесшумная, что полезно при диверсиях... Но ничего не могу с собой поделать – люблю эффекты!
Тем временем на поверхности колонны что-то происходило – там появилась небольшая воронка, а затем – сквозная дырка! Колонна чуть дрогнула и просела.
– Видела?! – торжествующе закричал Блэкмор, перекрывая шумы конвейеров.
Видела это не только Лариса: к колонне уже со всех ног мчался многорукий робот-рабочий с ведерком. Он принялся хлопотать вокруг дырки, закладывая ее маленькими кирпичиками и замазывая известкой. Но это ему не удавалось – кирпичная кладка выскальзывала из дыры, а известка лепилась комками вокруг дырки, но в самой дыре ничто не задерживалось больше секунды – вываливалось либо с одной стороны, либо с противоположной.
– В материи возникает нано-дыра, – назидательно объяснил Блэкмор, – которую физически невозможно заделать никогда и ничем!
– С чем связан этот феномен? – заинтересовалась Лариса.
– Да какая тебе разница? – насторожился Блэкмор. – Допустим, с пространством Минкевича. Или с тем, что в этом месте Вселенная навсегда превращается в тороид. Или с фрактальностью квазаров. Твое-то какое дело? Ты надеешься украсть мои разработки? Ха-ха, а ты не так проста, как я подумал!
– Просто спрашиваю, разговор поддержать, – обиделась Лариса и отвернулась, мотнув челкой.
– А ты поддерживай разговор в другую сторону! – посоветовал Блэкмор. – Ты спроси меня, как я использую это свое изобретение. Ну спроси меня, спроси!
– И как? Колонны взрывать?
– Колонны – пустяк! – захихикал Блэкмор, потирая ладошки. – Я использую это как оружие поражения живой силы противника! Ведь если такое сверло направить на врага – рана окажется смертельной! Почему, спросишь ты? Потому что ее ничем не закрыть и не зашить! Хирургия бессильна перед тороидом!
– Какая гадость, – поежилась Лариса и отвернулась.
Робот-рабочий продолжал суетиться и закладывать дыру кирпичами. Секунда – и кладка вылетала с другой стороны. Блэкмора, похоже, это ничуть не волновало. «Человек, которому так наплевать даже на собственное хозяйство, уж наверняка совершенно безжалостен ко всему чужому», – грустно подумала Лариса.
– Едем дальше! – решительно скомандовал Блэкмор, и платформа поднялась в воздух, плавно поворачиваясь по часовой стрелке. – Что бы тебе еще такое показать? Ага, ну конечно, яды! Мои замечательные яды!
Блэкмор решительно взялся за рычаги, и платформа понеслась вперед, ловко маневрируя в сплетениях трубопроводов, колонн, реакторных баков и рельсовых кранов. Наконец платформа круто пошла вниз и опустилась на пол рядом с другим конвейером.
– Вот! – Блэкмор важно протянул руку, показывая на ленту, по которой двигались колбы, упаковки таблеток и баллончики, напоминавшие освежитель воздуха. – Это все – мои яды! В этом деле я достиг небывалых высот! Это боевые яды самого разного принципа действия, порой даже неслыханного!
Пока он говорил, за его спиной пробежал гориллообразный надсмотрщик с хлыстом – он явно спешил огреть этим хлыстом кого-то из зазевавшихся роботов, но вдруг с ним произошло что-то странное: выронив хлыст, надсмотрщик впился волосатыми лапами в собственное горло, морда его почернела, он захрипел и повалился замертво.
– Ему плохо! – вскрикнула Лариса, указывая пальцем, но Блэкмор даже не повернулся.
– Мои яды, – спокойно продолжал он, – одинаково хорошо действуют на любые организмы – и биологические, и даже механические. То есть, и на живых, и на роботов.
К упавшему тем временем кинулся робот – возможно, даже тот, кого он собирался ударить. Робот попытался поднять надсмотрщика, но вдруг остановился, заскрежетал и упал рядом, безжизненно скрестив на груди все свои шесть лап. Еще два робота кинулись к упавшим – но и их постигла та же участь. Лариса испугалось, что от конвейера поднимаются какие-то испарения, и она тоже может погибнуть. И хотя все это происходило рядом с платформой, Блэкмор был спокоен, смотрел на происходящее с равнодушием и даже каким-то удовлетворением.
– Но и это еще не все! – продолжал он гордо. – Я достиг поистине небывалого мастерства в синтезе ядовитых формул! Я разработал и медленные яды – которые могут убивать жертву годами, десятилетиями и даже столетиями! Я разработал и яды мгновенного действия! Но даже это не предел совершенству! – Он сделал торжествующую паузу, предвкушая эффект, и закончил зловещим шепотом: – Я изобрел яды настолько быстродействующие, что смерть жертвы наступает за несколько минут еще до применения! Не веришь? Смотри сама...
Блэкмор торжественно взял с конвейера ближайший серый баллончик, где были коряво нарисованы череп и кости, и Лариса похолодела. Но Блэкмор наклонился через перила и побрызгал из баллончика на труп гориллы.
– Видишь? – спросил он торжествующе и тщательно побрызгал по очереди на трупы роботов. Поставив баллончик обратно на конвейер, он спокойно вытер руки об штаны: – Вот так-то, детка! Так оно и работает. Но это все мелочи! Едем дальше, теперь я тебе покажу настоящее боевое оружие!
Он снова поднял платформу в воздух и пронесся вдоль гудящих станков, котлов и прессов.
– Вот! – провозгласил Блэкмор, выдернув из какого-то ящика витиеватую рукоятку и победно подняв ее вверх, словно держал старинную саблю.
Рукоятка, надо признать, была сделана с достаточным изяществом и удобно ложилась в ладонь – особенно такую небольшую, как у Блэкмора. Но к ней явно еще не успели приделать лезвие.
– У вас пустая рукоятка, – сообщила Лариса Блэкмору. – Нашли чем пугать!
Глаза Блэкмора засветились.
– Пустая? – прошептал он, так зловеще приближаясь к Ларисе, что она вздрогнула и на всякий случай сделала шаг назад. – Пустая рукоятка, говоришь? – повторил Блэкмор. – Да ведь это нано-сабля! Невидимое бозонное лезвие! Смотри внимательно!
