Текст книги "Игры с шейхом. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Леона Хард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
27. Принцесса
POV Лиля
Пока принц изволил гневаться, я несколько дней сидела в комнате под замком, но после освобождения за мной вновь присматривал охранник Артура.
Как-то раз пришлось спуститься в казематы. Крадучись, озиралась по сторонам, опасаясь слежки. С трудом только благодаря урокам отца удалось сбежать из-под контроля охранника Артура, который постоянно ходил за мной тенью.
Тот человек, который передавал мне информацию в тюрьме, сегодня взглядом приказал встретиться в казематах. Пришлось спускаться туда, где темно, за исключением факелов на стенах, до дрожи холодно и угнетающе от стонов пленников, измученных пытками. Именно здесь легче всего подпитываться ненавистью к Артуру и вспоминать, что половина пленных – мои сородичи. И я делаю это для таких людей, как и они.
Охранника обнаружила стоящим возле стены рядом с одной из решеток.
– Ты надоумила принца о том, что советник виновен в отравлении шейха?
Настолько прямого вопроса я не ожидала услышать. Хоть я согласилась помогать им, это не значит, что буду действовать во вред себе, а тем более клеветать на невинного человека.
Вместо ответа привалилась спиной к прохладной бетонной стене и сделала вид, что рассматривала факел на стене, красиво пылающий в темноте.
– Нет. Не надоумила, – прежде чем закончила отвечать, меня взяли за плечи и шарахнули затылком о стену. Боль взорвалась в черепе, из глаз брызнули слезы, я застонала в голос, ощущая, как мерцают вспышки перед глазами, а на голове будто звериные когти царапают рану.
– Внимательно слушай, принцесска! – зашептал очень тихо мне в лицо, обдав отвратительным запахом дыхания, словно неделю пил.
– Я не принцесска! Вы путаете меня с Кларой! – попыталась объяснить, но очередной удар затылком о стену заставил замолчать. Я упала бы на колени, если бы стражник не держал за плечи.
– Ты выполняешь все четко, как я тебе приказываю…
– А если не выполняю? – смело спросила. От слез я смутно видела очертания человека передо мной, но внезапно появившуюся улыбку четко подметила.
– Это я тебе обещаю… Ты лично принесешь мне отрезанную голову Артура на серебряном подносе…
Я украдкой вернулась из тюрьмы, держа руку на затылке и боясь, что кровь польется из головы, ведь удар о стену показался очень сильным, и отголоски боли до сих пор чувствовались. По пути в гарем слежки за собой не обнаружила, а, запершись в своей комнате, пощупала голову, но наличие глубоких ран не обнаружила. Возможно стесанная кожа.
Мне надо было набраться терпения, узнать побольше о грядущих событиях. Мятежники планируют вызволить пленных из тюрем, также, по всей видимости, именно они отравили настоящего шейха и планируют убить Артура. Всё ради власти? Хотят поставить своего человека? Свергнуть род Бонифациев? Но зачем им понадобилась именно я? Именно последний вопрос оставался для меня загадкой. Только потому что я имею право ходить по дворцу почти где угодно, за исключением покоев его величества? Сомнительно.
Осталось меньше месяца до великого празднества, мне осталось только потерпеть и не показывать норов, иначе если догадаются о наличии собственного мнения, могут убрать за ненадобностью. А к великому дню я подготовлюсь и решу, как лучше поступить. Без доказательств и фактов я, как рыба на суши, пока что плохо выживала.
Еще неделю мы с Артуром не виделись. Возможно он был занят делами, я не следила за ним. Но скорее всего поскольку у меня заживал пирсинг, то я не представляла особого интереса. А когда, наконец, было разрешено, Тиль меня заранее подготовила, намазала мое лицо на ночь специальным кремом. А на следующее утро, едва проснулась, то я обнаружила красное, словно обожженное лицо, а плечи и верх груди – в кровавых, гнойных волдырях.
Вечером Артур сам лично спустился за мной, не поверив в несчастный случай, хотел удостовериться. Поэтому мы стояли втроем. Артур, отогнув мою повязку, разглядывал лицо, я стояла, предпочитая рассматривать пол за массивным плечом принца, а Тиль где-то на коленях, склонив голову, молила о милости и оправдывалась.
На этот раз ее ревность сослужила мне службу, я не хотела идти к Артуру. В моменты ласк сложно строить из себя равнодушную, также через секс один может передать другому свои эмоции. Я не хочу ощущать его страсть слишком часто. Боюсь привыкнуть к его теплу и проникнуться к нему. Чем лучше узнаю его, тем меньше возможно буду ненавидеть за смерть близких.
– Тиль…– его голос зазвенел. У меня самой подкосились ноги от этого голоса, пронизывающего иглами, хотя гнев не был направлен на меня.
– Господин, я всё объясню…я всё объясню, – она резко перебила Артура и начала тараторить, пытаясь пояснить. – Я как лучше хотела. Обычный крем, кто же знал, что у нее аллергия на состав. С ней все будет в порядке. Я вам обещаю. Господин, вы же знаете, как люблю вас, я бы никогда не сделала что-то плохого вам. Я всё ради вас. Всегда и все ради вас.
Как же, ради него! Теперь понятно, что мне стоит побеспокоиться, как бы в следующий раз она не сделала чего-нибудь похуже. Как она не отрезала мне волосы до сих пор, я тоже удивляюсь, ведь много раз ухаживала за ними и делала прически. Неужели Артур верил в ее безобидные намерения. В ее наигранной лебезящей позе нет и грамма покорности!
Судя по тому, что он последний раз гневно воззрился на меня своими серыми, стеклянными глазами, винил он во всем только меня. Будто я специально сделала всё, чтобы не прийти к нему в комнату. Серьезно? Он правда подумал, что это я изменила состав крема. Изуродовала себя лишь бы не спать с ним!? Он мне настолько не доверяет? Принц резво развернулся, так что темный плащ хищно взвился над полом, скрывая его гневную фигуру.
Будто само мироздание против наших отношений. Словно мы противоестественны, и каждый раз что-то нас отталкивает друг от друга.
28. Рафаэль
POV Лиля
Аллергия за несколько дней сошла на нет, а в это время дворец гудел точно улей. Соседский шейх из восемнадцатой земли пожаловал в гости, и все люди в ту ночь, от повара до конюха, гуляли на вечере. Да, некоторые оставались как слуги, но большинство служащих были допущены до празднества в качестве простых гостей. А наложницы и вовсе готовились два дня к этой ночи.
Восемь наложниц были неподражаемы и блестели, словно драгоценные камни при свете дня. Я ощущала себя разряженной неживой куклой. Девочки же воодушевленно шептались и улыбались, предвкушая грядущие события. Я привычно стояла в стороне, стараясь не привлекать внимание. Девочки плохо ко мне относились, потому что я чужестранка, и потому что…кажется… Артур больше не звал их к себе в комнату, и вину сбрасывали на меня. Правда, боюсь дело не только во мне, но и в Кларе.
Перед началом торжества один из стражников спустился в гарем и велел следовать за ним:
– Кроме тебя! – небрежно указал на меня пальцем при этом, контролируя, как четко выполняли приказ остальные наложницы. А я немного занемела на месте от удивления. Не то чтобы мне сильно хотелось быть прилюдной куклой, и чтобы все гости на меня показывали пальцем и называли мальчиком-девочкой рабыней, но было неприятно. Будто я – грязь, и они боялись запачкаться, если появлюсь в их рядах, как гостья. Наверное, в качестве прислуги меня бы пустили.
– Почему? – заинтересованно спросила. Я столько времени сегодня потратила на сборы, от обилия цветов и драгоценностей в волосах голове больно. Ноги ломит, а на коже ощущение, будто ее много часов терли, и она жжет.
– Его высочество сказало – вам там не место.
Не место? Как и думала. Наложницы и стражник поспешили к лестнице, ведущей на верхние этажи дворца, лишь Тиль немного отстала от остальных. Уперла руки в крутые бедра и чуть покачнулась, от этого движения сережка в пупке красиво блеснула, а Тиль заулыбалась так ярко, откровенно, счастливо.
– Я просто не хотела тебя расстраивать раньше времени. Господин уже давно мне сообщил, что чужестранку нельзя приглашать на этот вечер. Ты будешь там лишняя. Ты вообще в принципе лишняя на этой земле, если еще не поняла. И никогда не станешь нашей. Это нормально, ведь мы из разных земель и в нас течет разная кровь. Желаю приятного вечера. Можешь здесь потанцевать с воображаемым принцем один на один.
И она тихонько захихикала, явно довольная что целый день заставила меня наряжаться к вечеру, быть в предвкушении танцев, а потом вильнуть возле меня хвостом и гордо уйти развлекаться, а мне ткнуть носом – что я бельмо на глазу. Артур, значит, ей заранее сказал. Видимо, они очень близки и Тиль всегда обо всем узнает первая.
Остаток вечера я смотрела в отражение бассейна, свесив ноги в прозрачных штанах в голубую воду бассейна. Слышно, как наверху играли музыкальные инструменты. Возле потолка есть маленькие оконца, которые вели во внутренний двор дворца, где и происходило основное празднество. Я глубоко под землей, также, как и узники в тюрьме.
Я не стала раздеваться, как и была в красивой одежде наложниц, сидела на холодном полу и слушала песни из окна. Не смолкали беседы в хмельном состоянии и до меня доносились обрывки фраз. Я наклонилась настолько низко над водой, что пряди волос-пружинки дергала пальцами и смотрела, как те покачивались над водой и гадала – коснутся и пошлют рябь или не коснутся.
Наверху вновь взорвался смех.
Но прочь грусть! В какой-то момент стукнула ладонью по своему отражению в бассейне. Изуродовала! Испортила свое лицо в отражении и решительно поднялась. Я здесь навсегда останусь врагом, чужая. Значит, буду одна. Сколько можно слушать красивый голос Тиль, поющий на весь сад, сильно, мощно, с надрывом о любви. Будто ей больно. Уверенна, она пела своему любимому господину. В ответ на ее душещипательные слова раздались звучные рукоплескания и одобрительные выкрики.
А я, наверное, от чувства одиночества постаралась сбежать. Мне показалось, совсем тошно. Душно. Стены гарема давили, душили. Поднялась с пола, стряхнула капли воды со штанов, одела черный плащ, скрывая красивое одеяние наложницы, и побежала вниз. К запасному выходу, о котором удалось узнать благодаря глупышкам-наложницам. Долго шла по темному подземному тоннелю с горящим факелом и опасаясь, что окажусь в тупике или на голову упадет камень и навечно останусь замурованной, но мои опасения не оправдались. В конце пути оказалась деревянная дверь, за которой еще громче раздавались голоса гостей. Вернула факел на место – повесив на стену в подсвечник, чтобы на обратном пути не идти на ощупь.
Выход из гарема скрывался в густых зарослях, я несколько раз укололась за колючки прежде чем вылезла. Тут же расслышала голоса и притихла, отчетливо слыша громкое биение своего сердца. Если мне не показалось, то я расслышала голос Артура. Инстинктивно спряталась, ведь за гуляние за пределами дворца последует неминуемое наказание. И увидела их: Артура с низеньким мужчиной и с огромным пузом и семь красавиц, что прыгали возле них, точно лесные нимфы в одних штанах и с голыми грудями, соски у которых закрыты красивыми украшениями-кружками. Пока Артур в праздничной белой рубахе, оттеняющей его смуглую кожу, общался с коротышкой-мужчиной, его наложницы пьяно танцевали вокруг них, водили хороводы и, снимая цветы с волос, засовывали мужчинам чаще всего в ворот рубахи. Тиль попыталась засунуть за ухо Артуру. Я бы посмеялась, если бы не ощущала холода и одиночества. Смешно смотрелось, как Артуру, который вряд ли знает, что такое романтика, пьяная девушка засовывала розовую розу за ухо. На что Артур, стараясь не отвлекаться от разговора, швырнул его на траву и наступил, обозначая без слов свое недовольство. Тиль вновь не успокоилась, достав шелковые ленты из волос, повесила их ему на шею и начала пьяно плясать, кружиться вместе с другими наложницами. При ходьбе и прыжкам груди колыхались, а гость Артура порывался их всячески пощупать. Да и Артур пристально наблюдал за этим зрелищем, но при этом мужчины о чем-то разговаривали. Я так и стояла в тени дерева, пока группа не зашла в наиболее уединенный уголок под звонкие смешки и щебет прекрасных искусительниц.
После этого я побежала, как можно дальше от толпы, желая затеряться в темноте и тишине. Я долгое время блуждала в тени деревьев, думая о своем, кутаясь в плащ, пока не добрела до водопада. Здесь я очнулась впервые, когда Артур принес мальчика во дворец. Села под тем же красивым деревом на розовые лепестки и слушала, как шумел водопад. Очень завораживающе и притягательно.
В какой-то момент сзади донесся шорох листвы, что заставило напрячься и вызвать эффект дежавю. Я почти инстинктивно ощутила покалывание кончиков пальцев, потрогала длинные стебли растений. А сердце немного испуганно забилось. Там ведь в прошлый раз оказался Артур и сейчас я напрягла зрение и подумала, что увижу его. Наверное, немного поругается за то, что сбежала.
Но из кустов вышел не Артур и мое сердце почти успокоилось. Почти. Все же какой-то неизвестный мужчина забрался ко мне в уединенное место. По крайней мере, ночью здесь никого не оказалось, кроме нас, и это плохо. Я отвернулась в сторону водопада, демонстративно сидя спиной к гостю, давая понять, что его общество мне не нужно. Через несколько секунд моего бедра коснулось чужое бедро, а локтя чья-то рука. Я вздрогнула и немного отсела поближе к стволу дерева.
– Привет, незнакомка! – я настороженно посмотрела на парня, который присел на траву рядом со мной. Он широко расставил ноги, а между ними свесил руки. Я не отвечала на приветствие, только внимательно оценивала физические данные парня и возможную, исходившую от него угрозу. Когда-то удалось спастись от огромного Артура в подобном месте, поэтому довольно субтильный парень не сильно пугал. – А почему ты одна скучаешь, когда остальные гуляют? Хочешь расскажу секрет? – парень оглянулся по сторонам, словно боялся, что из кустов вдруг кто-то выскочит, после чего прислонил руку к губам и тихонько признался:
– Мы с друзьями тайно пробрались через ворота оазиса и если кто-то узнает, что мы заявились из деревни, боюсь нам оторвут головы. Поэтому тссссс! – парень прислонил палец к губам, а потом склонил голову и положил к себе на колено, разглядывая меня. Он немного улыбался, а от этого появлялись милые ямочки на щеках. – Ооо..какие у тебя волосы. Сначала я думала мне мерещится, а они и правда горят в темноте.
Без разрешения нахал взял мой локон-пружинку и начал перебирать между пальцами. Я резко выдернула волосы из его пальцев, а воротом плаща прикрыла низ лица. Быстро поднялась и метнулась прочь отсюда. Сквозь кусты, иногда цепляясь за колючки, именно это сильно тормозило скорость передвижения.
– Эй, незнакомка! – он за мной шел. Он меня преследовал! Проходя сквозь густую листву, я слышала позади тяжелые шаги. Пришлось ускориться. – Неужели я такой страшный? – раздосадовано послышался жалобный стон, а шаги за спиной продолжались. Он почти дышал мне в затылок. – Может ты немая? – размышлял парень.
Нет. Просто я…я…сама себе не принадлежу. Поэтому нам не стоит с тобой даже разговаривать. Если Артур узнает…
– Может ты остановишься? – как-то грустно спросил парень. Я резко развернулась и на секунду остановилась:
– Отстань от меня, прилипала! – и продолжила путь дальше, но видимо зря я заговорила, парень воодушевился и ускорился. Начал идти со мной шаг в шаг. И как бы я не старалась ускориться, он догонял и шел наравне.
– А как тебя зовут? А почему ты одна? А почему грустишь?
– Я не грущу! Какие глупости! – фыркнула я. Парень словно ребенок, о чем думал, о том и говорил. Я медленно продвигалась обратно к двери, ведущей в гарем, но парень мне мешал. Он не должен знать, кто я такая. В какой-то момент мне надоело слушать глупые вопросы парня, и я резко остановилась, ладонью оперлась о его грудь:
– Внимательно слушай! – показала указательный палец кверху. – Я иду домой, а ты идешь к себе в деревню! И никогда больше ко мне не подходи. Понятно? Если хочешь остаться цел!
А это глупец вместо обиды улыбался и показывал ямочки на щеках. Какой глупый ребенок! Хотя, он вряд ли ребенок, похоже на несколько лет старше меня, но просто этот мужчина по сравнению с Артуром казался совсем юным и милым.
– По крайней мере, мои труды не пропали даром. Ты злишься, но хотя бы не плачешь!
– Какой вздор! Я не плакала, – в следующую секунду парень взял мою ладонь, которой я прикасалась к его груди и вложил туда апельсин, который прежде вынул из кармана штанов. Красный большой апельсин.
– Моя цель выполнена, и я удаляюсь! – парень демонстративно поклонился почти до земли. – А ты живешь во дворце?
– Не твое дело.
– А ты замужем? Больно хорошо выглядишь для простолюдинки?
– Не твое дело, а если не замолчишь, то вот этот апельсин окажется у тебя целиком во рту! – пригрозила, подбрасывая оранжевый спелый, массивный фрукт.
– Хорошо-хорошо! Я ухожу. Если что я – Рафаэль. Вдруг…возможно тебе будет скучно, и ты захочешь с кем-то пообщаться, то приходи на тоже место. Мы часто с ребятами тайком купаемся на водопаде.
Парень быстро исчез в густых зарослях, а я еще некоторое время прислушивалась к шороху, опасаясь слежки, и только после этого отдохнувшая, и немного отошедшая от последних событий вернулась в свою тюрьму. В тот момент так сильно хотелось на свободу. Как в давние времена до войны с Артуром – сбежать ночью тайком и долго одной купаться в озере.
29. Отказ
POV Лиля
Следующий день начался довольно поздно, наложницы вернулись в гарем ближе к утру и только к обеду изволили проснуться. Тиль несмотря на помятый вид – уставшая с покрасневшими глазами и синяками под глазами выглядела довольной и рассекала плавными гребками гладь бассейна. Я привычно сидела и мочила ноги в воде. Остальные девушки занимались своими делами: кто вязал, кто шил, кто рисовал, а некоторые лепили статуи из глины. Каждая от скуки нашла себе любимое занятие, даже я в последнее время полюбила рисовать.
– Сегодня, думаю, можешь отдохнуть, господин устал и твои услуги ему не потребуются! – в очередной раз Тиль намекнула, как хорошо они провели время. Наверное, в тех кустах. Я не удивлена. Мне все равно.
Я делала вид, что не слышала ее пустой хвальбы. Она уже не первый раз за утро в красках расписывала достоинства своего любимого господина и как он больше всего любит заниматься сексом. Делала вид, что учит меня на будущее– как правильно доставить Артуру удовольствие, а на самом деле просто хвалилась, что именно с ней он больше всего обожал заниматься сексом. С ней он был полностью собой и позволял себе любые изыски.
Согнув ноги в коленях, я прижала их к груди и незаметно покачивалась, пытаясь таким образом не слушать ее речь. Мне не интересно все это слушать. Меня не касаются их отношения. Я вообще больше не хочу иметь с ним ничего общего. Я попыталась его влюбить в себя, но моя попытка провалилась. Надо признать – камень пальцами не раскрошить.
Голос Тиль наконец-то замолчал, а то я хотела уже заткнуть уши ладонями. Вдруг раздался приказ от стражника. Совсем рядом. Я настолько выбыла из реальности, что не расслышала, как скрипнули массивные двери из гарема и явился гонец.
– Господин ждет Розу!
– Как? – в унисон спросили я и Тиль.
Никогда. Ни за что. После всего я чувствую...плохо себя чувствую. Именно это поспешила подтвердить:
– Передайте, что плохо себя чувствую. Голова болит! – посланец принца отнял взгляд от пола и боязливо поинтересовался, сомневающийся в правильности моего ответа.
– Но...но как я скажу принцу о вашем самочувствии? – посланец заикался и с трудом закончил мысль-вопрос. Тиль перестала рассекать мощными гребками прозрачную гладь воды и подплыла к краю бассейна, вцепившись напряженными пальцами в бортики и приблизилась, так что я распознала тревогу в ее лице. Карие узкие глаза недовольно смотрели на меня, но обратилась наложница к замершему посланцу, поддержав мое вранье:
– Скажите принцу я за ней присмотрю. Пусть не беспокоится, всего лишь небольшое недомогание, но ей лучше не выходить из комнаты.
Послышались долгие шаги, эхом раскатывающие по центральному залу гарема, но едва они стихли, как Тиль взбесилась, будто я нанесла ей личное оскорбление:
– В своем уме, идиотка? Как ты смеешь отказывать принцу в близости?
Да...да...я знаю я – идиотка. Не желая видеть пристальное внимание остальных наложниц, сомневающихся в моем умственном развитии или способности здраво мыслить, и уж тем более не хотелось слышать ультразвук-крик Тиль, поэтому я вытащила ноги из бассейна и встала в полный рост.
– Да он тебя выпорет! – указала на меня пальцем.
– Чихать! – первое что ответила после длительного молчания на ее пустую хвальбу в течение часа.
– Голую привяжет к столбу и прилюдно изобьет, чтобы знала кому перечить! Четвертует! Отдаст стражникам поглумиться над тобой! – продолжала она слать обещания расправы. Затем поймала меня за ногу, мешая уйти.
– Я сказала – мне чихать!!! – повысила голос и вытащила ногу из ее цепких пальцев, но к неожиданности цепочка с красивыми цветами на щиколотке (один из многих подарков Артура) порвалась и соскользнула с мокрого пола вглубь бассейна и пошла ко дну.
Я не обратила внимания на потерю безделушки, а только ответила Тиль, удивленной моей агрессией:
– Уже порол и мне все равно! Он меня лишил дома и сделал своей... своей вещью! – осеклась, поняв, как обозвала всех наложниц Артура. А ведь девочки видели в этом смысл жизни – доставлять удовольствие будущему шейху. – Дьявол. Я не хотела вас оскорбить. Просто...Артур для вас господин, а для меня – враг.
После чего я поспешила к себе в комнату – скрыться от людских глаз. В последнее время я полюбила рисовать красками. Кисть двигалась сама по себе. Я отключалась от мира и просто водила кистью по полотну, а когда возвращалась в мир, то видела, что сотворила. В этот раз я нарисовала что-то странное: буря красных песков, от которой с корнями выдирало растения и все живое лежало кверху брюхом со вспоротой грудиной.
Уж, очень сильно я чувствовала свое одиночество и испытывала ощущение, что я в капкане.
POV Артур
На одну неделю в гости прибыл дружественный сосед, желавший обсудить судьбу тринадцатой земли, а также определить мероприятия по случаю праздника Бонифациев, на которые он также приглашен. Во дворце второй день бродил хмельной дурман, горячие красавицы крутили бедрам. А у меня странное состояние: и хмель не брал, и разговоры докучали, вызывали лишь зевоту. И я искренне недоумевал, почему я должен тратить драгоценные минуты на пустое времяпрепровождение, развлекая гостей? Никакого спокойствия в собственном дворце!
Мы с Ярином заняли места в моей комнате и смогли спокойно поесть в одиночестве, внизу -на первом же вновь царил хаос и разнузданная оргия, которая уже надоела. И мы прятались здесь, обсуждая впечатления от встречи с шейхом, чья похотливая рожа ни одного меня бесила. Ярина похоже тоже раздражала сосед – гнилой человечишка с членом вместо головы, но это хорошо. Его легко подкупить, осуществив его желания, низменные потребности.
Но обед закончился, Ярин отвалился на подушках, и я вместе с ним. В моих планах было отослать его подальше только после прихода зверька, в отсутствии которой брат развлекал пустым разговором.
Я предвкушал празднество, мой личный пир под названием Роза. Теперь-то уж я себе устрою отдых на пол дня. Дела не всегда позволяли найти свободное время для себя, не говоря уже о том, чтобы заботиться о ком-то другом.
Но вместо зверька в комнату зашел неуверенный охранник, после чего приклонил колено и объяснил отсутствие рабыни. А я ему в ответ:
– Где? – в третий раз спросил, желая услышать ровно противоположный ответ.
– Плохо себя чувствует! – заверил стражник, трусливо склоняя голову, сам не веря, что говорит мне подобную ересь. Я очень медленно встал с подушек, взял с пола меч, наслаждаясь блеском стали и твердостью рукояти меча, на кончике которого может отражаться чья-то жалкая ЖИЗНЬ! Если кто-то не прекратит воротить свой нос и выставлять меня глупцом! Рабыня смеет воротить от меня нос!?
Я сжал челюсти плотно, до едва ощутимого скрежета, удивляясь, как не раскрошил их в мелкую крошку. Прислонил меч к артерии на шеи стражника, ловольствуясь страхом в его глазах и в особенности видом, как дрожат его плечи. Всем видом я четко обозначил, что отрублю голову за неисполнение следующего простого. Обычного. Легкого приказа:
– Притащить за волосы рабыню! Гордость мне свою будет демонстрировать? За волосы тащи по лестнице, если не понимает нормальных слов…
Стражник внимательно слушал мой приказ, но вдруг вмешался глупый брат. Он всегда не вовремя лез туда, куда не спрашивали. И я едва держался, чтобы гнев не направить в его сторону.
– Тихо– тихо! – Ярин посмел встать рядом и попытаться меня успокоить? Руки поднял, словно хотел прикоснуться к моей руке, державшей меч возле шеи стражника, но боялся, что я направлю оружие сразу на него, поэтому лишь отбросил кудрявые светлые волосы нервным жестом за плечи, чтобы не мешались и не попадали в рот. В точности как глупая женщина, заботящаяся о своем облике!
– Могу я поговорить с тобой наедине, брат? Я прошу – не гневайся без причины, – он знал с какой интонацией и как правильно меня просить, чтобы я нашел в себе силы опустить гнев. Я немного подумал прежде, чем дал добро и возможность стражнику, поклонившись и не смея повернуться спиной, удалиться на некоторое время, пока не приму окончательное решение.
– Агрессией ничего не добьешься! Будь терпимее.
– Разве я не терпелив с ней?! – спросил после того, как удостоверился, что мы теперь один на один и стражник покинул комнату. Раздраженно швырнул меч на пол, с удовольствием слушая, как загремело эхо. И от этого звука внутренности сжимались в узел, а Ярин трусливо вжал голову в плечи. Но вскоре брат собрался с духом и ответил на мой вопрос:
– Конечно, понимаю, что терпение и ты – вещи не совместимые! Но войди в ее положение. Ты убил ее родных, выкрал из дома, отправил в бордель, убил любовника...
– Почему я – шейх девятнадцатой земли должен нянчится и исполнять пожелания мелкой девчонки –рабыни? Почему я должен идти на уступки? Подскажешь мне причину, а братеееец? Почему я должен терпеть ее спесь и гордыню? Я итак крайне терпелив.
– Просто подожди немного, пусть привыкнет ко дворцу. Немного сбавь упряжку. Как только натягиваешь вожжи, она начинает брыкаться. На войне всегда умело продумываешь тактику ведения боя, стараясь сократить потери до минимума для своих людей, так что же тебе мешает и здесь побыть с женщиной чуточку хитрее? Зверек слишком молоденькая и в одночасье лишилась всего. Немного проявления заботы или ласки и будет есть из твоих рук и молить о любви. Зверек капризничает, все женщины любят так делать, подогревая интерес. Ну, подыграй ей. Она же играет, флиртует, а ты вместо того, чтобы подыграть – " за волосы приволочь". Я бы от тебя шарахался после такого.
– Я похож на циркового урода? Ты видно братец головой тронулся в последней битве с мятежниками?
Я последний раз окинул взглядом этого человека, с трудом имеющего право называть себя мужчиной, если пользуется хитростью и ловкостью для завоевания женщины. С трудом сдержался, чтобы не плюнуть в рожу брату, и степенно пошел на выход из комнаты. Вдоль коридора, мимо стражников, не отрывая взгляда от точки впереди. Эта черная точка меня сама вела вперед.
Я был в хорошем настроении? Ужееее нет. Меч намеренно оставил в комнате, не имея желания срываться попусту и кого-то калечить, потому что сейчас я крайне неспокоен. По дороге встречались глупые гости, которые своим смехом раздражали и не способствовали поднятию настроения. Стражники вероятно, понимавшие без слов, когда я не доволен, шарахались в панике и отбегали к стенам, вжимаясь в них, словно хотели исчезнуть. Правильно! Все должны исчезнуть. Они сейчас для меня не важны, только глупая рабыня!
Открыв двери в гарем, вошел в центральный зал с бассейном, где часто любили плескаться девушки, занятые обыденными делами. Как по приказу каждая метнулась на колени и склонила послушно голову. Наперебой стали разговаривать, приветствовать, раздражая своими голосами.
– Заткнулись. Где Роза? – всего взмахом ладони пресек их бесполезный треп, а вопрос адресовал Тиль, почему-то взволнованной моим приходом. Я еще раз оглядел всех наложниц и проходивших мимо слуг-евнухов, но, как и ожидалось, строптивицу не заметил. Она бы так быстро не пала на колени.
– В комнате, мой господин…
– Тиль, на всякий случай предупреждаю, если я когда-либо узнаю о твоей неверности или о твоих попытках что-то умолчать или кого-то скрыть, твоя голова полетит первой.
– Что вы, господин? – голос ее дрогнул, когда она обращалась, видимо, посчитала за оскорбление, но пусть так. Она должна знать, от кого зависит ее жизнь. – Я искренне и навсегда ваша.
– Хорошо, – кивнул, проходя сквозь девушек, которые склонили головы и стояли коленями на ледяном полу, ожидая своей участи. Но мне это не важно, нет времени, чтобы тратить его на простых наложниц.
Пошел к ней. Грохнул дверью, давая понять, что пришел не шутить или быть цирковым уродом. Закончены шутки! Посмеялась достаточно, выставляя воина идиотом на всю землю. До сих пор не смолкали слухи о моем странном отношении к мальчикам-рабам.
Она лежала на мягких подушках спиной ко мне, но едва зашел, и она увидела, кто явился, сползла послушно на пол и скромно затихла. Ох, как быстро.
– Твои преклонения словно издевательство и плевок в лицо! Голову поднять! – она не спешила поднимать взгляд от пола, словно ей стыдно или страшно, или есть что скрывать. – Я сказал поднять свой лживый взгляд!
Она подняла голову и гневно воззрилась и отчетливо видно, как полыхнули недовольством зеленые глаза.
– Вы чем-то недовольны, мой господин? – очередной вызов в ее словах. Все в ней вызов для меня. Приглашение на бой. И в этой полупрозрачной одежде наложниц видно, как соски проступают под тканью. Ткань настолько нежная, что все видно и прекрасно очерчивает. От ее непослушного, гордого вида кровь бурлит и растекается отравой.
– Встань с колен! – она немедленно послушалась, а я сократил расстояние между нами до нескольких жалких сантиметров и ощутил женский запах тела, который привел в мгновенную стойку. Она не смотрит мне в глаза и это раздражает. В особенности, сейчас это стало последней каплей для моего терпения. Двумя руками взялся за шелковую ткань на ее груди и разодрал на жалкие лоскуты, на что Роза испуганно вскрикнула и попыталась прикрыть голую грудь, но я приказал:
– Снимай штаны, иначе и их разорву!
На несколько секунд замешкавшись, она боролась с собственной гордыней, но послушно исполнила, оставшись полностью обнаженной под моим взглядом. Отвернулась, когда я начал ее рассматривать и убирать ее длинные рыжие волосы с груди, чтобы всё хорошо видеть. Грудь полная, по-девичьи упругая и высокая, а соски моментально сжались под моим осмотром и их захотелось облизать или укусить, чтобы сама рабыня отреагировала, а не стояла статуей и не строила из себя жертву. Одной рукой намотав ее волосы на кулак, заставил смотреть себе в глаза, а второй рукой нащупал пирсинг с красным камнем, намеренно водил по ее складкам, задевая его. Ощущая, как от моих пальцев взгляд Розы медленно менялся, становился более пылающим. Ярким. Она приоткрыла губы, ее пульс участился и, как награда, на пальцах появилась влага от ее возбуждения.
