Текст книги "Сионизм в век диктаторов"

Автор книги: Ленни Бреннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)

«Исключительные права контроля над жизнью евреев в Германии»

Даже Нюрнбергские законы от 15 сентября 1935 г. не подорвали веру германских сионистов в окончательное достижение модус вивенди с нацистами. «Хехалуц» – центр, ведавший подготовкой молодежи для движения кнбутцев, —

пришел, к выводу, что провозглашение законов, объявляющих смешанные браки преступлением, было подходящим случаем для нового подхода к режиму. Эти «пионеры» выступили с планом эмиграции всей еврейской общины в течение 15—

25 лет. Абрахам Маргалиот, ученый, работающий в Израильском институте Яд Вашем, разъяснил, что думали руководители «Хехалуца» в этот роковой год:

«Руководители «Хехалуца» предполагали, что эта положенная в основу цель окажется настолько привлекательной для германских властей, что они согласятся расширить содействие делу дальнейшей эмиграции за границу путем либерализации законов, устанавливающих порядок перевода иностранной валюты заграницу, путем предоставления возможностей для получения профессионального образования и „политических средств”»²¹.

«Рундшау» опубликовала выдержки из речи Гитлера, в которой он объявил, что его правительство все еще надеется найти основу для «лучшей позиции в отношении евреев»²².

Газета опубликовала заявление А. И. Брандта, главы Нацистской ассоциации прессы, в котором тот информировал, несомненно, несколько удивленный мир, что эти законы «оказывают благотворное, возрождающее влияние на иудаизм. Предоставляя еврейскому меньшинству возможность вести свою собственную жизнь и гарантируя правительственную поддержку для такого существования, Германия поможет иудаизму укрепить свой национальный характер и внесет вклад в дело улучшения отношений между двумя народами»²³.

Целью ССГ стала «национальная автономия». Он хотел, чтобы Гитлер дал евреям право на экономическое существование, защиту от нападок на их честь и подготовил их для миграции. ССГ углубился в проблему, как попытаться использовать сегрегированные еврейские институты для развития еврейского национального духа. Чем сильнее нацисты оказывали давление на евреев, тем более сионисты убеждались в том, что соглашение с нацистами возможно. В конечном счете, рассуждали они, чем больше нацисты отстраняли евреев от участия в каждом аспекте германской жизни, тем больше они будут нуждаться в сионизме, чтобы он помог им освободиться от евреев. 15 января 1936 г. газета «Палестайн пост» напечатала потрясающее сообщение:

«Смелое требование о признании немецким правительством Германского сионистского союза единственной организацией, имеющей право на исключительный контроль над жизнью евреев в Германии, было выдвинуто Исполкомом ССГ в опубликованном сегодня заявлении»²⁴.

Надежды германских сионистов на соглашение угасли только перед лицом все возрастающего запугивания и террора. Но даже тогда не было признаков каких-либо попыток антинацистской деятельности со стороны руководителей

ССГ. На протяжении всего предвоенного периода имел место факт лишь небольшого участия сионистов в антинацистском подпольном движении. Хотя молодежные движения «Хехалуц» и «Хашомер» говорили о социализме, нацистов это не тревожило. Иехиель Гринберг из «Хашомера» признал в

1938 г., что «наш социализм рассматривается как философия на экспорт»²⁵. Однако уже с самого начала диктатуры нелегальная К.ПГ, беспрерывно ищущая новых членов, направила часть своих еврейских кадров в молодежные движения и, по словам Арнольда Паукера – теперь ставшего редактором лондонского «Ежегодника Института Лео Бека», – некоторые молодые люди из числа сионистов стали оказывать сопротивление нацистам, по крайней мере они взялись за расклейку нелегальных плакатов в первые годы режима ²⁶. В какой степени это объяснялось проникновением коммунистов и в какой степени было стихийным явлением, сказать невозможно. Однако сионистская бюрократия энергично атаковала КПГ²⁷. Как в Италии, так и в Германии сионистское руководство искало у режима поддержки и сопротивлялось коммунистам; ни в одной из этих стран сионизм нельзя рассматривать как часть антифашистского движения Сопротивления.

Взаимоотношения ССГ и ВСО будут описаны ниже. Теперь же достаточно сказать, что руководители ВСО одобрили общую линию их германского филиала. Однако в рядах всемирного движения было немало таких, кто отказывался молчать, в то время как германский филиал не только соглашался с тем, что евреев считали гражданами второго сорта, словно они не имели права рассчитывать на лучшее, но что еще хуже, осуждал зарубежных евреев за то, что они бойкотировали Германию. Борис Смоляр, главный европейский корреспондент Еврейского телеграфного агентства, действовал от имени всех этих евреев, когда он раздраженно писал в 1935 г.:

«Положим, что еврейская газета, выходящая в Германии, может быть не в состоянии полностью поддержать требования всемирного еврейства в отношении полного восстановления прав евреев. Это, однако, не может служить оправданием ни для какого официального органа, который фактически соглашается с антиеврейскими ограничениями, существующими в Германии. Именно это сделала „Юдише рундшау”»²⁸.

До прихода нацистов германский сионизм был всего лишь изолированным буржуазным политическим вероисповеданием.

В то время как левые пытались бороться с коричневорубашечниками на улицах, сионисты занимались сбором денег для посадки деревьев в Палестине. Внезапно в 1933 г. эта небольшая группа вообразила себя должным образом освященной историей для ведения тайных переговоров с нацистами, выступая против огромной массы мирового еврейства,

стремившейся оказать сопротивление Гитлеру, – все это в надежде заполучить поддержку врага своего народа во имя строительства своего государства 1в Палестине. Смоляр и другие сионистские критики считали ССГ лишь трусливой группой, но они были совершенно не правы. Любая капитулянтская теория ни в какой мере не объясняет догитлеровскую эволюцию сионистского расизма – да и далеко не объясняет одобрение В СО этой позиции. Истина печальнее, чем просто трусость. Ясные факты свидетельствуют о том, что сионисты

Германии не считали себя побежденными, а, скорее, смотрели на себя как на будущих партнеров пакта государственного значения. Они были полностью обмануты. Никогда группа евреев не торжествовала победы над другими евреями в нацистской Германии. Никакой модус вивенди между

Гитлером и евреями даже в отдаленной степени не представлялся возможным. Как только Гитлер одержал победу внутри Германии, положение евреев стало безнадежным; они могли лишь выехать в качестве изгнанников в другие страны и вести оттуда борьбу. Многие так и поступили, но сионисты продолжали мечтать о том, чтобы заручиться патронажем

Адольфа Гитлера для самих себя. Они не боролись с Гитлером до прихода его к власти, когда еще были шансы победить его, не потому, что они были трусами, но в силу их глубочайшего убеждения, унаследованного от Герцля, что с антисемитизмом невозможно бороться. При их неспособности сопротивляться во время Веймарской республики и при их расовых теориях было неизбежно, что они кончат как идеологические шакалы нацизма.

Примечания

¹ Jacob Boas. A Nazi Travels to Palestine. – “History Today”, London,

January 1980, p. 33.

² Martin Rosenbluth. Go Forth and Serve, p. 253.

³ Ibid., p. 254.

⁴ Ibid., p. 255.

⁵ Ibid., p. 258.

⁶ Yisrael Gutman. Jewish Resistance during the Holocaust (in debate),

p. 116.

⁷ Stephen Wise. Challenging Years, p. 248.

⁸ Joachim Prinz. Zionism under the Nazi Government. – “Young

Zionist”. London, November 1937, p. 18.

⁹ Lucy Dawidowicz (ed.). A Holocaust Reader, p. 150–155.

¹⁰ Ruth Bondy. The Emissary: A Life of Enzo Sereni, p. 118–119.

¹¹ Jacob Boas. The Jews of Germany: Self-Perception in the Nazi Era as Reflected in the German Jewish Press 1933–1938. University of Califor-

nia, Riverside, 1977, p. 135.

¹² Dawidowicz. A Holocaust Reader, p. 148.

¹³ Ibid., p. 149.

¹⁴ Meir Michaelis. Mussolini and the Jews, p. 122.

¹⁵ “Rasse als Kultur Faktor”. – “Judische Rundschau”, 4 August 1933,

p. 392.

¹⁶ Koppel Pinson. The Jewish Spirit in Nazi Germany. – “Menorah

Journal”, 1936, p. 235.

¹⁷ Uri Davis. Israel: Utopia Incorporated, p. 18.

¹⁸ Benyamin Matuvo. The Zionist Wish and the Nazi Deed. – “Issues”

1966/1967, p. 12.

¹⁹ Беседа автора с И. Принцем 8 февраля 1981 г.

²⁰ Arnold Zweig. Insulted and Exiled. London, 1937, p. 232.

²¹ Abraham Margaliot. The Reaction of the Jewish Public in Germany to the Nuremberg Laws. – “Yad Vashem Studies”, vol. XII, p. 89.

²² Ibid., p. 85.

²³ Ibid., p. 86.

²⁴ “German Zionists Seek Recognition”.—"Palestine Post”, 15 January,

1936, p. 1.

²⁵ Yechiel Greenberg. Hashomer Hatzair in Europe. – “Hashomer

Hatzair”, November 1937, p. 13.

²⁰ Беседа автора с А. Паукером 28 октября 1980 г.

²⁷ Giora Josephthal. The Responsible Attitude, p. 88.

²⁸ Boris Smolar. Zionist Overtures to Nazism. – “Jewish Daily Bul-

letin”, 8 March 1935, p. 2.

6. ЕВРЕЙСКИЙ АНТИНАЦИСТСКИЙ БОЙКОТ И СИОНИСТСКО-НАЦИСТСКОЕ ТОРГОВОЕ СОГЛАШЕНИЕ

Гитлеру позволила прийти к власти только некомпетентность его врагов*, и новый канцлер еще должен был доказать своим хозяевам-капиталистам, что он может справиться с обязанностями правителя Германии. Его позиция никоим образом не была вполне прочной: рабочие все еще были против него, а промышленникам необходимо было показать, что он может оживить экономику. За границей капиталисты колебались между чувством облегчения, что он сокрушил коммунистов, и опасением, что он в конце концов начнет новую войну. Общественное мнение за рубежом теперь играло большую роль: Германия зависела от мирового рынка, и антисемитизм Гитлера стал проблемой. Евреи занимали сильные позиции на мировых рынках, особенно на двух наиболее крупных рынках Германии – в Восточной Европе и Америке.

___________

* Автор недостаточно четко объясняет причины, приведшие к власти в Германии 30 января 1933 г. Гитлера, а также его взаимоотношения с правящими капиталистическими кругами страны. Всестороннее освещение обстановки в Германии к январю 1933 г. содержится, в частности, в книге Д. Мельникова, Л. Черной «Преступник номер 1; нацистский режим и его фюрер». М., 1981. – Прим. ред.

__________

Германские деловые круги вовсе не были уверены в необходимости долго поддерживать нового канцлера; вместе со своими друзьями в армии они могли бы обуздать или даже заменить его, если им самим предстояло бы потерпеть убытки, если бы евреи и его другие враги за рубежом объединились в проведении бойкота германского экспорта. Экспертыэкономисты режима откровенно обсуждали свою серьезную слабость и были крайне встревожены, что «новый порядок» может не пережить решительного сопротивления за рубежом.

Евреи раскачивались очень медленно, но наконец нью-йоркская организация Еврейских ветеранов войны, рассмотрев возможные последствия для германских евреев, объявила 19 марта 1933 г. торговый бойкот и 23-го организовала огромную манифестацию протеста. Мэр Нью-Йорка принял в ней участие, так же поступили и коммунисты, которым ветераны войны не разрешили присоединиться к колоннам, поскольку они хотели выступать под собственными знаменами.

Отказав тысячам коммунистов еврейской общины Нью-Йорка, небольшая группа ветеранов обрекла свое мероприятие на провал. Будучи политически крайне наивными людьми, ветераны игнорировали тот элементарный факт, что бойкоту может быть обеспечен шанс на успех только в том случае,

если он будет опираться на самое широкое единство. После неудачи ветеранов Аба Корольник, сионист, и Сэмюэль Унтермейер, сочувствующий, пожертвовавшие средства на строительство нового стадиона при Еврейском университете в

Иерусалиме, создали организацию, которая в дальнейшем стала Антинацистской лигой, принимающей в свои ряды всех,

независимо от религиозной принадлежности. Однако, поскольку пикетирование Магазинов было запрещено законом,

Уятермейер, юрист организации Таммани-холл Нью-Йорка,

не пошел на нарушение закона. Разумеется, без массового пикетирования бойкот неосуществим, и те в еврейской общине, кто был исполнен решимости ввести бойкот, обратились теперь к раввину Уайзу и сионистскому Американскому еврейскому конгрессу (АЕК) с просьбой взять на себя руководство. Сначала Уайз был против демонстрации и бойкота, но к 27 марта даже он был готов присутствовать в зале Мэдисон-сквер-гарден с целью проведения митинга, который так тревожил Геринга. Большое собрание политических деятелей,

служителей церкви и профсоюзных бюрократов, как положено, осудило тирана в Берлине, но ничего не было сделано для организации массовой поддержки. Уайз, который не мобилизовывал массы до прихода Гитлера к власти, не подходил для этой роли и сейчас. Напротив, он писал другу: «Вы не можете себе представить, что я делаю, чтобы оказать сопротивление массам. Они жаждут организовать огромные уличные скандалы» Он выступал против бойкота, надеясь,

что будет достаточно только нескольких демонстраций, чтобы заставить Рузвельта вмешаться. Но государственный департамент видел в Гитлере мощное орудие против коммунизма, а политическим деятелям, занимавшимся внутренними делами и жаждавшим конца депрессии, Германия нужна была как рынок. В результате демократы ничего не сделали против Гитлера или для евреев. Будучи сам демократом,

Уайз продолжал выступать против бойкота, но, когда в августе 1933 г. он находился в Европе, где консультировался с руководителями германских евреев и участвовал в заседаниях конгресса ВСО, более боевым элементам в АЕК удалось провозгласить бойкот. Однако АЕК все еще являлся почти исключительно буржуазной организацией, не обладавшей опытом мобилизации масс, и, подобно Антинацистской лиге, робко поднимал голос против пикетирования. Его директор, ведавший бойкотом, тратил свои силы лишь на то, чтобы публиковать статистические данные, показывающие, как нацистскую торговлю опустошал бойкот². Только после того, как наконец взбунтовалась молодежная группа АЕК, пикетировавшая осенью 1934 г. универсальные магазины, принадлежавшие одной монополии, АЕК разрешил своим филиалам пикетировать непокорных лавочников.

Бойкоты почти никогда не бывают успешными. Большинство людей думает, что они достаточно сделали, если им удалось пресечь покупку товаров, но бойкот может дать результат только в том случае, если за ним стоит крепкая организация, готовая серьезно подорвать торговлю. Вина за неспособность организовать это движение падает на многих: как на евреев, так и на неевреев. Само собой разумеется, руководители профсоюзов, обязавшиеся противодействовать Гитлеру, но ничего не сделавшие для мобилизации рядовых членов, в значительной мере несут ответственность за то, что не было серьезной кампании бойкота. Конечно, еврейские группы, подобные Еврейским военным ветеранам (ЕВВ), Антинацистской лиге и АЕК, были пассивны, но в еврейской общине в Америке и Англии были такие организации, которые выступали конкретно против самого понятия «бойкот». Американский еврейский комитет, тесно связанная с ним «Бнай

Брит» («Сыны Завета») и Совет депутатов английских евреев отказались поддержать бойкот. Они опасались, что,

если еврейским рабочим, а также еще кому-либо придет в голову мысль о борьбе с Гитлером, возможно, они этим не удовлетворятся и выступят против собственных богачей. Эти именитые ограничились благотворительной деятельностью для германского еврейства и беженцев из Германии и молились о том, чтобы гитлеризм не распространился. «Агудат

Исраэл» («Союз Израиля»), политическая организация самого крайнего крыла традиционной ортодоксии, выступал против бойкота по религиозным мотивам, а также в силу своего социального консерватизма. Его руководители утверждали, что со времени уничтожения римлянами древнего еврейского царства Талмуд запрещал евреям восставать против нееврейских властей в диаспоре; они истолковывали бойкот как бунт, и поэтому его запретили. Однако из всех активных противников идеи бойкота самой важной была Всемирная сионистская организация. Она не только покупала германские товары, она продавала их и даже искала новых покупателей для Гитлера и тех промышленников, которые делали на него ставку.

Привлекательность идеи крови

ВСО придерживалась в отношении победы Гитлера почти таких же взглядов, как и ее германский филиал ССГ: она видела в этой победе в первую очередь не поражение всех евреев, но положительное доказательство банкротства ассимиляторства и либерализма. Их час был уже близок. Сионисты начали выступать как сторонники возрождения (иудаизма)

в палатках: Гитлер был цепом истории и должен был гнать упрямых евреев снова к их родичам, на их собственную землю. Новообращенный сионист, известный тогда во всем мире популярный биограф Эмиль Людвиг во время его поездки по Америке был проинтервьюирован единомышленником-сионистом и изложил общую позицию сионистского движения:

«Через несколько лет Гитлера забудут, но ему будет поставлен прекрасный памятник в Палестине.

Знаете, – и здесь биограф и историк, казалось, принял роль патриархального еврея, – пришествие нацистов было довольно привлекательным явлением. Столь многие из наших германских евреев находились между двумя берегами; столь многие из них плыли по чреватому опасностями течению, пролегающему между

Сциллой ассимиляции и Харибдой шапочного знакомства с еврейскими ценностями. Тысячи тех, которые, как представлялось, были совсем потеряны для иудаизма, оказались возвращенными в его лоно Гитлером, и за это я лично очень благодарен ему»³.

Людвиг был новичком в движении, но его взгляды полностью совпадали со взглядами таких ветеранов, как прославленный Хаим Нахман Бялик, считавшийся поэтом-лауреатом Сиона. Ввиду репутации Бялика, его высказывания широко распространялись как сионистским движением, так и врагами слева. Поэта давно занимало крушение еврейского единства, проистекавшее от упадка традиционной религиозной веры, и теперь он не мог скрыть своей радости, что Гитлер пришел как раз вовремя, чтобы спасти германское еврейство от его собственного уничтожения.

«Гитлеризм, – считает поэт, – оказал по крайней мере одну услугу, не разграничивая верующих евреев от вероотступников. Если Гитлер исключил бы крещеных евреев, возникла бы безнравственная картина тысяч евреев, бегущих к купелям крещения. Гитлеризм,

возможно, спас германских евреев, которые ассимилировались до полного уничтожения. В то же самое время он дал всему миру настолько почувствовать проблему евреев, что никто уже не сможет игнорировать ее»⁴.

Бялик, подобно многим другим сионистам, считал евреев чем-то вроде сверхрасы, если только они наконец придут в сознание и прекратят расточать себя на неблагодарное человечество и начнут трудиться в своем собственном винограднике.

«В самом деле, совершенно правильно, что иудаизм путем проникновения во все нации фактически подорвал остатки всякого рода идолопоклонства… но, возможно, самыми могучими силами в этом процессе были наши «вероотступники», или «ассимилировавшиеся» евреи, всех типов, вступившие в самое чрево христианства, переворачивавшие его внутренности и продолжавшие медленно подрывать остатки язычества, что было результатом их еврейских устремлений и их еврейской крови. Я тоже, подобно Гитлеру, верю в силу идеи крови. Это были те люди – хотя часто вместо них произносят имена великих неевреев, – которые выровняли дороги для великих движений свободы по всему миру: ренессанс, либерализм, демократизм, социализм и коммунизм… Антисемиты иногда обладают ясной интуицией. В указанных выше событиях еврейское влияние было очень могучим; мы не должны были бы отрицать это»⁵.

Однако к 1934 г. сионизм был движением, охватывающим,

как утверждали его члены, свыше миллиона членов по всему миру, и не все из них соглашались с перевернутой вверх ногами концепцией, гласившей, что Гитлер действительно был благом для евреев. Некоторые, подобно американскому раввину Джекобсону, протестовали против этой безумной идеи,

которая имела довольно широкое распространение еще в 1936 г.:

«Сколько раз мы слышали о нечестивом пожелании, высказанном от отчаяния в связи с апатичным отношением американских евреев к сионизму, чтобы Гитлер снизошел на них. Тогда они почувствовали бы всю необходимость Палестины!»⁶

Первые контакты с нацистами

Конечно, ВСО была вполне готова попытаться использовать нацистов для своих собственных целей. Первые попытки завязать дружеские отношения с нацистами были предприняты в 1933 г. неким Сэмом Кохэном, владельцем «Ханотей», тель-авивской фирмы по экспорту цитрусовых. Даже при канцлере Брюнинге германское правительство облагало налогом капитал, вывозимый из страны, и Кохэн предложил,

чтобы сионистским эмигрантам было разрешено избегать уплаты налога путем покупки товаров в Германии, которые позже обращались бы в наличные после продажи в Палестине. Брюнинга не заинтересовала эта идея, но в 1933 г.

Кохэн по собственной инициативе снова выдвинул этот план.

Нацисты уже тогда беспокоились насчет воздействия, которое оказывал даже стихийный и плохо организованный бойкот на их торговый баланс, и Гейнрих Вольф, германский консул в Иерусалиме, быстро понял, насколько полезным могло бы быть предложение Кохэна. Он писал в свое министерство: «Этим путем можно будет вести успешную кампанию против еврейского бойкота Германии. Это позволит пробить пролом в стене» ⁷.

Евреи, доказывал он, будут поставлены в затруднительное положение. В продолжении бойкота усмотрели бы увеличение трудностей для эмигрантов, стремящихся найти новые дома для себя в Палестине или где-либо еще. Из-за своего местопребывания Вольф был одним из первых немцев, заметивших всевозрастающее значение Палестины в «еврейском уравнении», и в июне он снова писал в Берлин:

«В то время, в апреле и мае, Ишув* ожидал из Соединенных Штатов инструкций по поводу бойкота, сейчас, кажется, ситуация совершенно изменилась. Теперь Палестина дает инструкции… Важно в первую очередь сорвать бойкот в Палестине, а воздействие неизбежно станет заметным «а главном фронте, в Соединенных Штатах»⁸.

_________

* Еврейское население Палестины. – Прим. ред.

_________

В начале мая 1933 г. нацисты подписали соглашение с Кохэном о еврейских ценностях стоимостью в один миллион рейхсмарок (400 тыс. долл.). Они должны были быть вывезены в Палестину в виде сельскохозяйственных машин. В этот момент вмешалась ВСО. Депрессия пагубно отразилась на (взносах в сионистский фонд, и в марте 1933 г. ВСО в отчаянии телеграфировала своим сторонникам в Америке о том, что, если деньги не будут выплачены немедленно, ее неминуемо ожидает финансовый крах⁹. Теперь Менахем Уссишкин, глава Еврейского национального фонда, убедил Кохэна договориться о получении замороженных капиталов этого фонда в Германии через фирму «Ханотей». Приманкой для нацистов было то, что требовались наличные для покупки земли для евреев, которых Гитлер будет выселять из Германии. Кохэн также заверил Гейнриха Вольфа, что он будет действовать «за кулисами» на предстоящей еврейской конференции в Лондоне в целях ослабления или срыва любой резолюции о бойкоте¹⁰. Д-р Фриц Райхерт, агент гестапо в Палестине, позже писал своему руководству, напоминая об этом деле:

«Лондонская конференция по вопросу о бойкоте была торпедирована из Тель-Авива, так как руководитель трансфертной сделки (т. е. Кохэн. – Ред.), действуя в тесном контакте с консульством, послал телеграммы в Лондон. Наша главная задача здесь состоит в том чтобы действуя из Палестины, воспрепятствовать объединению мирового еврейства на основе, враждебной Германии… Целесообразно подорвать политическое и экономическое могущество еврейства путем внесения раскола в его ряды»¹⁰.

Сэм Кохэн был вскоре заменен на этих деликатных переговорах сионистским лейбористом Хаимом Арлосоровым, руководителем политического департамента Еврейского агентства, палестинского центра ВСО. Арлосоров глубоко понимал трудности движения. В 193.2 г. он сделал вывод о том, что

ВСО не смогла привлечь достаточное количество иммигрантов, чтобы превзойти численность арабов, и не получает достаточного количества еврейского капитала. Приход Гитлера к власти приведет к войне через десять лет. Чтобы выжить в

Палестине и разрешить еврейскую проблему в этот период,

требовались быстрые и энергичные действия. Теперь, думал он, у него было средство для сионизма, которое позволит преодолеть его трудности: с согласия Англии ВСО могла получить как иммигрантов, так и необходимый капитал путем расширения проекта Кохэна. В статье, опубликованной в «Рундшау» и в других изданиях, он хладнокровно пояснял, что это может быть сделано только при полном сотрудничестве с Берлином:

«Естественно, Германия не может подвергнуть себя риску нарушения ее денежного обращения и утечки иностранной валюты ради того, чтобы удовлетворить евреев, но можно найти выход, чтобы примирить эти различные интересы… Стоило бы, игнорируя все сентиментальности, достичь такого соглашения с Германией».

Самозваный «социалист-сионист» предложил тогда окончательный союз, сделку между сионистами, нацистами, фашистами и Британской империей, чтобы организовать эвакуацию евреев из Германии:

«Можно было бы также учредить компанию с участием германского государства и других европейских, прежде всего английских и итальянских, заинтересованных сторон, которые постепенно, не спеша выплатят стоимость конкретного имущества (германских евреев. – Ред.) путем выпуска кредитных обязательств… [и создания]… гарантийного фонда»¹².

Он считал, что его идея особенно своевременна, так как мировое общественное мнение поддержит «конструктивное решение еврейского вопроса в Германии»¹³. Зная, что немецкие евреи не захотят отдать все свои деньги в руки Гитлера, он предложил, чтобы англичане выбрали управляющего фондом. Его товарищ Итцхак Люфбан писал позже, что «Арлосоров предложил несколько кандидатур, и министр по делам колоний выбрал одного из них»¹⁴. В начале мая 1933 г. Арлосоров и нацисты пришли к предварительному взаимопониманию о расширении мероприятий Кохэна. В июне он снова посетил Берлин и возвратился в Тель-Авив 14 июня. Две ночи спустя он был убит из-за его контактов с нацистами. Подробно об этом будет сказано ниже; здесь же достаточно отметить, что убийство не повлияло на достижение договоренности ВСО с нацистами, и нацисты объявили о заключении пакта с сионистами накануне 18-го сионистского конгресса, который состоялся в августе 1933 г. в Праге.