Текст книги "Честное врачебное (СИ)"
Автор книги: Лена Поллина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
Глава 14
Вадим
– Ну и что у вас с Олесей происходит? – мама тянет из пластикового стаканчика зеленый чай и вопросительно в глаза мне смотрит.
Я привел ее в ординаторскую. Есть немного времени, что бы успокоить маму и принять работу у практикантов, дальше поеду в клинику.
– Разводитесь опять? – достает из сумки блистер с таблетками и, шурша фольгой выкатывает на ладонь круглую таблетку.
– Поссорились мы с ней. И да… Олеся вновь хочет развестись. Но в этот раз она это, похоже, серьезно. – устало наблюдаю за мамиными движениями.
– Мы с отцом уже устали от ваших спектаклей… Сколько можно-то, а? Вадим, вы женаты почти пять лет. Жили, как все нормальные люди, но этот год у вас какой-то… – мама вздыхает и отправляет таблетку в рот.
Я к окну отворачиваюсь. Что мне сказать? Она права.
Леська взрослая женщина. Тоже все понимает, но на фоне нашей с ней бездетности мы стали часто ссориться. Перестали ходить на семейные праздники и с друзьями встречаться. Я набираю дежурств, что бы пореже с Олеськой дома сталкиваться, опять же, что бы не ссориться. Но… Все же понимают, что дальше так продолжаться не может!
Где-то в глубине души я даже чувствую, что поэтому и клюнул на мажорку. Потому, что моя броня женатого мужчины прохудилась.
А это не по-мужски.
Проблемы в семье нужно решать вместе, а не бросать одного в лодке и пересаживаться на другую.
И я принял решение попробовать
Но вот только…
Запутался я… Если меня сейчас спросить, как я отношусь к Веронике, я не смогу дать ответ на этот вопрос. Потому что я сам не знаю.
У меня к ней не просто желание.
У меня к ней трепет какой-то, а это ведь уже больше, чем просто симпатия?
– У нас кризис в отношениях, мам… Я пытаюсь все исправить…– плечами пожимаю. – Мы разберемся. Прости, за то, что она тебя донимает звонками. Я попробую с ней поговорить.
– Как ты исправить все пытаешься? Приударив за молоденькой практиканткой? – мама выгибает бровь и в своей фирменной манере губы поджимает.
– Пф-ф-ф…-выдыхаю и растираю лицо руками.
Она уже все пронюхала. То, что моя мать на работу ко мне заявилась – не случайность. Олеська ей стуканула про Веронику, вот мама за фактами и пришла. Судя по ее выражению, она нашла подтверждение Олеськиным подозрениям.
– Что у тебя с Вероникой? – мамин испытывающий взгляд, кажется проникает мне прямиком в мозг. Надо же и имя узнала.
– Что у меня с Вероникой? Что узнать хочешь? Сплю ли я с ней?
Мама глаза закатывает.
– То, что ты с ней еще не переспал, я знаю… И так же знаю, что это всего лишь дело времени… Девочка влюблена в тебя по уши, Вадим! Стоит только ее о тебе спросить, как она тут же в соплях стоит. Тебе это зачем?
Мой взгляд становится тяжелее.
Она что, с Никой разговаривала? Это слишком даже для мамы!
– Откуда такие факты? – сухо. Почти грубо. Смотрю из-под лобья.
– Факты… – ворчит мама и откидывается на спинку дивана. – Тут даже делать ничего не пришлось. Ее подруга спросила о тебе и та все выложила на блюдечке. Даже не переживая, что в кабинете посторонние. Девчонка еще… Глупенькая, наивная и доверчивая…
Мама взглядом меня измеряет. Пару секунд о чем-то думает.
Я воду в стакан наливаю и таблетку запиваю. После разговоров с мамой у меня почти всегда начинает болеть голова.
Вот кто делает лоботомию без петли. Просто мысленно сверлит мозг.
– Может такая тебе и нужна, а, Вадюш? Она-то точно кусаться не будет. Пойдет за тобой на поводке куда бы ты ее не повел и детей нарожает… – голос мамы отдается где-то в области сердца. То от неожиданности подпрыгивает и ударяется о ребра.
Я давлюсь водой.
Она сейчас что, серьезно?
– Мам…
– Да что мам… Устала я от концертов уже. Сделай так, что бы твои женщины не испортили тебе репутацию. Мне без разницы, кто будет твоей женой. Лишь бы ты был накормлен, в выглаженных рубашках и… счастлив.– Поднимается с дивана и направляется к двери.
– И знаешь что, сынок… Внешность очень обманчива. За этой толстой броней яркой роковой соблазнительности скрывается хрупкая девочка. Подумай, достаточно ли в тебе симпатии к Веронике? В противном случае ты рискуешь разбить ей сердце! Поверь, я знаю о чем говорю…
Мама выходит из кабинета громко цокая каблуками.
Устало падаю на диван и глаза закрываю.
Блядь! Я же только настроился на рабочий лад! Я целую неделю давил в себе все чувства к этой хорошенькой мажорке, а мама своим визитом вновь посеяла во мне зерно сомнения.
Не то, что бы я всегда и во всем слушал маму… Нет! Если бы я ее слушал, то не был бы женат на Олеське. Потому что у этих двоих не заладилось с самого начала. И то, что Леська стала часто звонить моей маме говорит только о об одном: у моей жены отчаяние. Она таким образом либо правда хочет прекратить все отношения, либо пытается склеить то, что мы с ней разбили.
Веронику я не смог вытравить. Это факт. Я это понял, когда увидел ее сегодня в приемке.
Думаю о ней постоянно.
Вот об Олеське почему-то не думаю, а об этой…
Жру себя за эти мысли. Мудаком чувствую…
Сегодня у нас с Никой операция в клинике назначена.
Ей еще не сообщал об этом. Потому что сам пока не принял окончательного решения. Хочу к минимуму свести наши встречи и общение.
Пытаюсь вырастить между нами стену суббординации.
Чувствую же, как сердце тарабанит, когда ее вижу.
Как у влюбленного подростка ведь, ей Богу…
– Вадим Андреевич, можно Вас отвлечь от важных мыслей. – в кабинет вплывает Вера и начинает кошачьим голосом ласкаться об мои уши.
Что-то нужно, по любому.
– Что хотела, Вер? – собираю растекшееся по дивану тело в приличную позу.
– Я слышала, что Вы собираетесь ехать на конференцию, хотела попроситься с Вами.
Вера смотрит на меня щенячьими глазами. А я пытаюсь понять, зачем ей это? Не думаю, что эта женщина наукой интересуется. Тут скорее другое… Хочет ехать со мной в одной машине два часа?
– Я зарегистрировал четверых, Вер. Конференция уже на днях. Поздновато ты с предложением.
– М-м-м….– расстроенно тянет Вера. – А… Женихова едет?
Так…Понятно….
– Женихова едет. Для нее все и затевалось. Думаю не стоит говорить чья эта идея, участвовать в конференции?
– Понятно. – раздраженно фыркает медсестра и идет к выходу.
Я внимательно наблюдаю за ее движениями.
– Вера! – устало потираю подбородок и слова взвешиваю. – У меня к тебе личная просьба будет.
Девушка поворачивается и растерянно смотрит на меня. Глаза ее начинают странно сиять, на губы улыбка ползет. И она туда же…
– Не задирай больше Веронику. Я же вижу, что ты ей даешь самую сложную и грязную работу. – смотрю на сотрудницу строго. Что бы понимала, что прощать такие выпады и закрывать глаза за явную несправедливость я больше не буду.
Вера глаза щурит. В них мелькает обида и…злость.
– Неужели все это правда? Вы с ней спите, да?
Поддаюсь слегка вперед и приколачиваю девушку взглядом.
– Вера, Вы забываетесь…
В кабинете повисает тяжелое молчание.
– Ты мне дорога, как сотрудник. Но покрывать твое самоуправство я не собираюсь! К Веронике должно быть такое же отношение, как ко всем практикантам. И больше никаких сплетен о наших с ней отношениях. Это больница, а не проект Дом-2. Здесь мусолить нечего. Мы не любовь строим, а жизни спасаем. Я понятно изъясняюсь?– бровью веду и серьезным взглядом по Вериному лицу пробегаюсь.
– Куда уж понятнее, Вадим Андреевич. – обиженно выплевывает, мысленно посылает меня и Веронику ко всем чертям и уходит громко хлопнув дверью.
Не думал, что можно перед начальником так характер показывать.
Видимо я слишком лояльный шеф, раз выслушиваю такие капризы.
К кабинету ползут голоса.
Встаю с дивана и щелкаю чайником. Выпью кофе, отпущу практикантов и…все-таки возьму Веронику на операцию. Надо уже закрыть этот вопрос. Это всего лишь очередная операция. Такая же, как все предыдущие. Только ассистировать мне будет не Соня, Вера или Марина, а моя мажорка…
Будет хорошая прокачка моего профессионализма.
Завариваю кофе и на диван сажусь. Практиканты рассаживаются по стульям, складывая возле меня свои дневники.
Начинаю, как всегда по порядку проверять сделанную работу. Скоро наконец-то это закончится…
– Вадим Андреевич, а можно вопрос? – раздается мальчишеский голос.
Я голову поднимаю и в фокус ловлю парня, который ждет от меня комментарий.
– Да. Слушаю Вас.
– Ну он это только… личный. – смущенно улыбается. -Что можно девушке подарить на день рождения? Ну так…знаете… Что бы она прям растаяла ну и… -шутливый смех парней, смущенное хихиканье девочек.
" Ну и дала"?
Я ухмыляюсь и головой качаю.
Пробегаюсь взглядом по практикантам и на пару секунд на Нике задерживаюсь.
Вижу, что она напряглась и… начала ревновать. Да, девочка моя, я ведь даже не представляю, что ты чувствуешь зная, что я чужой мужчина… По сути сейчас любой мой ответ ей будет слышать неприятно. А может даже больно.
Вероника глаза отпускает и на руки свои смотрит.
– Подари ей романтический вечер: укрась квартиру, атмосферу создай… Девчонки такое любят. И… обязательно оставь открытой дверь. – против воли улыбка на губах расползается. Я вновь на Нику смотрю.
Вероника глаза поднимает и ими прямо в сердце мое въедается… Вижу, как в ней чувства бурлят. И эти чувства до дури на мои похожи. Давлю улыбку и взгляд перемещаю на парня. Прости, кукла. Мне нужно лицо держать и больше не давать повода для слухов. Ника правильно отметила: если ее отец узнает– ей неплохо достанется. А я не хочу, что бы она ни за что пострадала. Да и мне пора мысли поворачивать в правильное русло.
Я женат. Между мной и Никой десять лет разница. Это когда ей тридцать, а тебе сорок – ничего страшного, потому что цели одинаковые – семья.
А когда ей двадцать, а тебе чуть больше тридцати, то это уже пропасть.
Она жизни не видела, папа ее на «цепи» держал. Вот выберется из его контроля и будет жить на всю катушку. Имеет право. А у меня все-таки с моей законной женой больше общего. Вот об этом и нужно помнить. Да и подпись я однажды поставил в ЗАГСе и клятву дал любить в горе и в радости.
Пф-ф-ф-ф…Непросто. Очень непросто. Но вполне решаемо. Просто она красивая и слишком часто мелькала перед глазами. Мозг среагировал на нее моментально. И не только мозг.
– А не банально это? – парень не унимается.
– Не знаю… Я не романтик. Сказал, что в голову в пришло. – пожимаю плечами и разговор в рабочее русло увожу.
После планерки отпускаю всех по домам.
– Вероника, а Вы сегодня остаетесь на операцию.
Расписываюсь в мажоркином дневнике и вкладываю книжку в ее раскрытую ладонь.
Надо уже закрывать этот Гештальт.
Лицо Ники расцветает.
Она губы в улыбке тянет и быстро головой кивает.
– Во сколько операция? Я с Вами или с Сухановым буду работать? – тараторит Вероника, заражая меня своим желанием улыбаться. Но я держусь профессионально. Тон без эмоциональный.
– Мы в клинику едем, Ника… Пластическая операция. – сбрасываю блокировку телефона, время проверяю. Затем взгляд на огромные глаза возвращаю и... Опять реакцию ее смакую. Почему мне так нравится за ней наблюдать?
Мажорка рот рукой закрывает и оседает рядом со мной на диван.
– Вы это серьезно?
Меня очень умиляют ее эмоции. Я зову девчонку делать пластику груди, а ощущение, словно котенка ей подарил.
Видимо так долго она об этом мечтала…
Почему именно она? Честно, вот никогда не обращал внимание на улыбку жены. А когда эта коза губы тянет, ее улыбка на моем лице отражается. Ничего поделать не могу. Уголки губ сами расползаются.
Проклятие какое-то…
Вновь давлю в себе это гребное чувство улыбаться без причины.
– Собирайся, давай. Через десять минут выезжаем. – небрежно бросаю и выхожу из кабинета.
Общение с ней выматывает. Тяжело держать свои чувства.
Надо в качестве лечебной терапии выкурить пару сигарет.
И, черт возьми, перестать уже на губы ее пялиться!
Слышу, как в кабинете что-то грохает и мажорка возмущённо ворчит.
Торопится...
Улыбаюсь и качаю головой.
Непросто нам с ней сегодня будет работать.
Ой непросто...
Много лишних чувств у нас друг к другу...
Слишком.
Много.
Лишних.
Чувств...
Глава 15
Вадим
– Необходимо уточнить у пациентки какие заболевания и операции перенесла, какие медикаменты принимает, есть ли аллергические реакции. На основании первичных сведений и изучения анамнеза, проверяешь, нет ли очевидных противопоказаний к операции. – выкручиваю руль и заворачиваю на парковку клиники.
Ника внимательно слушает лекцию о первичном приеме пациентки. Решил не оставлять времени на раздумья и не давать ей этого самого времени на флирт и личные вопросы. Как только мажорка уселась в машину– загрузил ее информацией.
– Иногда неудовлетворенность внешностью является исключительно психологической, а не эстетической проблемой. Если вмешательство нецелесообразно и влечет больше рисков, чем пользы, то нужно постараться переубедить пациентку и объяснить, почему в ее случае делать операцию не нужно.
Вероника с жадностью ловит каждое мое слово.
Мы вылезаем из автомобиля и направляемся в сторону клиники.
Ника губы кусает, на меня нерешительно смотрит –волнуется.
– А я сегодня одна Вам ассестировать буду? –брови наверх летят и глазки округляются.
– Расслабься, Соня будет тебе помогать. Сейчас я вас познакомлю.
В клинике как всегда оживленно. Инга– молодец! Ее детище никогда не пустует. Все филиалы работают, как часы. Она презентует ее везде: и на радио ходит и на телевидения и на ютуб-проекты умудряется попадать. Недавно даже сумела попасть к известному блоггеру на интервью. Вот девочки сейчас проводят день открытых дверей. Знакомят с услугами клиники и рассказывают о преимуществах.
Мы подходим к стойке регистрации. Администратор– Света, увидев меня тянет приветливую улыбку.
– Добрый день, Вадим Андреевич! – карточки пациентов мне передает.
– Добрый, Свет! Антонову готовят? – забираю карты, быстро пробегаюсь по ним взглядом.
– Готовят.
– У меня на сегодня две консультациии и три осмотра. Никто не снимал записи. – беру ключ от своего кабинета.
Света головой качает и тянет журнал регистрации сотрудников.
– Нет. Все в силе. Никаких отмен не было. – поворачивается к Нике. – Добрый день! Нам нужно с Вами оформить временный пропуск. Задержу Вас буквально на десять минут. – на меня взгляд бросает и на улыбке выдает – я провожу ее в ординаторскую, не переживайте.
Я киваю. Оставляю Веронику на ресепшене и поднимаюсь в свой кабинет.
Делаю привычные манипуляции: снимаю кольцо и часы, переодеваюсь в чистый рабочий костюм.
В операционной уже во всю колдует Соня. Мой любимый ассистент. Она идеальный помощник. Ее профессионализму нужно учиться. Вот поэтому я Нике поставил операцию именно сегодня.
– Вадим, привет – машет перчатками.
Обрабатываю руки, надеваю перчатки.
– Как настрой?– спрашиваю пациентку и вижу затравленный взгляд.
Не люблю такое. Стараюсь максимально развеять сомнения, но бывает, что девушки не могут отпустить ситуацию.
– Я немного переживаю. Вчера столько читала об операции, последствиях.
Пациентка уже на операционном столе, а настроя нет. Я стараюсь такого не допускать, но каждой в мозг не залезешь и не приберешься там.
– Зачем Вы это делали? Мы же с Вами все обговорили Помните одно из главных правил: сомневаешься, лучше возьми время подумать?
– Да я не сомневаюсь. Полгода уже только об этом и думаю. Боюсь просто…
Бесшумно вздыхаю.
– Чего боитесь?
– Что я все буду чувствовать во время наркоза…– шепотом, нерешительно. – я смотрела фильм «Наркоз» … – смотрит украдкой на нашего анастезиолога Кощеева. Мы с этим парнем в клинике представляем самую лучшую и, чего уж скрывать, дорогую команду.
Егор надевает перчатки и к нам присаживается. Перехватывает разговор и вновь доносит до пациентки информацию, которая судя по всему не улеглась на консультации.
В кабинет заходит Ника. Ни разу не проводил с ней операции. С Дашей работал дважды и уже сейчас могу зарекомендовать ее, как хорошего специалиста. а про эту ничего не знаю. Кроме того, что она хорошо целуется и башню мне снесла конкретно…
Так! Отставить!
Наклоняюсь к мажорке. Мне в нос ударяет приятный аромат морской свежести. Так бы и стоял рядом…
– Ника! Никаких вопросов, пока пациентка в сознании. Она напугана немного, не будем ее шокировать.
Вероника слабо улыбает и одевает перчатки. Тоже волнуется.
Ох… Непростая операция предстоит.
Кощеев мне кивает. Я под внимательным взглядом Вероники наношу разметку. Ника внимательно следит за каждым движением.
Соня будет в операционной. Можно расслабиться, она подхватит, если что-то пойдет не так.
Мажорка ни на секунду не скидывает напряжение. Я это считываю мгновенно.
Я киваю анастезиологу. Можно вводить пациентку в наркоз.
Кощеев уже пару раз сальным взглядом проходится по мажоркиной фигуре.
Он мужик в разводе. Двадцать семь лет парню. Фиксирую каждый его взгляд и мысленно херачу с ноги в кадык. Какого ты слюни пускаешь, ублюдок? На третьем оценивающем взгляде мне удается перехватить его внимание своим гневным.
Он вопросительно кивает.
– Только. Попробуй! – одними губами произношу и получаю в ответ глухой смешок. Он вводит инъекццию и отступает в сторону.
Мы с Никой становимся к операционному столу.
– Вадим Андреевич…– Вероника неуверенным взглядом пробегается по инструментам.
– Расслабься! Я знаю, что ты справишься – подмигиваю и делаю первый надрез. Боковым взглядом слежу за реакцией мажорки. В обморок не падает – уже круто!
Подготавливаю карман для имплантата. Провожу «примерку» – на место имплантата ставлю сайзер, аналогичного размера и формы, убеждаюсь, что карман подготовлен правильно, размеры и форма имплантата выбраны безошибочно и железа после операции будет выглядеть как запланировано. Удаляю сайзер и устанавливаю оригинальный имплантат.
Мажорка взяла себя в руки и активно участвует в операции.
Соня тянет уголки губ и подмигивает мне. Мол, « Зря меня дергали, все ж гуд».
Двухчасовая операция пролетает, ка миг. Ника приятно удивила.
Почему-то я думал, что она избалованная дочка главврача.
Но она неплохой специалист. Ничуть не хуже своей подруги Дарьи.
– С боевым крещением – подмигиваю Веронике и перчатки снимаю. Операция наконец-то завершилась. И прошла неплохо. – Ты большая молодец!
– И что, уже даже дышать можно? – шутливо бросает Ника и маску стягивает.
У нее так глаза горят…
По ней сейчас видно, что девчонка занимается любимым делом!
– Только через пять минут… Потому что Соне надо помочь тут все прибрать. Я жду тебя в своем кабинете с дневником. Ник, ты правда умница – доброжелательно улыбаюсь и выхожу из операционной.
По дороге к кабинету меня ловит Кощеев.
– Эй, приятель, ты чего это так завелся? – с любопытством ловит мою реакцию.
– Это дочь главврача моей больницы, Егор! Не смей даже к ней приближаться… – грозно бросаю и мысленно пару раз по морде его довольной прохожусь.
– Да ладно тебе, ты в няньки заделался? Или сам ее хочешь? Жена-то в курсе? – руки на груди складывает и насмешливым взглядом по мне проходится.
Как врач-он крут! Как человек, вроде тоже неплохой… был… Но сейчас меня так бесит его смазливая внешность.
Вижу ли я в нем соперника?
Сложный вопрос.
Он симпатичный, подкачанный, молодой. Девчонки таких любят. Егор младше меня лет на пять от силы, но сейчас эта разница для меня ощущается преимуществом не в мою сторону.
И почему я вообще об этом думаю?
Вроде принял же решение держать дистанцию с Вероникой, брак сохранить, с Олеськой помириться… Но с каждым днем я все больше начинаю сомневаться в своем решении. Трудно это объяснить… Я словно привороженный постоянно в воспоминания возвращаюсь к нашему поцелую, к мажоркиному заливистому смеху…
Вытравить ее пытаюсь потому что так правильнее. Так должно быть. Пять лет брака тянут меня в свою сторону. « Это временные сложности» – повторяю себе, но стоит этой очаровательной соблазнительнице метнуть в меня взгляд… Находиться рядом с ней и соблюдать гребаную суббординацию становится невыносимой пыткой.
– Слушай, Кощеев… – глаза щурю и угрожающе надвигаюсь на коллегу. Он ниже меня на голову, да и я плечистее буду, тут он мне уступает, да. – Я не хочу с тобой разговаривать с подтекстом «пойдем выйдем», поэтому давай ты просто зафиксируешь инфу в своей голове и разойдемся. Нику не трогать! Я за нее отвечаю. Ее отец – мой «крестный папа» в мире медицины. Я надеюсь, ты мою просьбу услышишь.
Егор смеется и головой качает.
– Конечно понял!– руки поднимает. – никаких поползновений с моей стороны –обещаю. – он разворачивается и идет в свой кабинет, но возле двери останавливается, оборачивается и иронично бросает.
– Ах да… Никаких поползновений в клинике. Раз ты тут за нее отвечаешь. Но после… Решать уже будет она.
Звук захлопывающейся двери прилетает мне подзатыльником.
Нос утер, как пацану. Указал мне на свое место.
Мол самостоятельная девочка Ника все решит сама, а ты «женатик» должен думать о другой…
И ведь он прав!
Но это не отменяет моего желания все же выйти поговорить и хорошенько пройтись по смазливому кощеевскому фейсу кулаком. Потому, что этот кулак сейчас горит так, что я хочу впечатать его в стену. Но держу себя в руках.
Захожу в кабинет, беру со стола пачку сигарет. Куртку накидываю и выхожу на улицу. Забиваю, на то, что в спецодежде. Сегодня больше операций нет, только осмотр и приемы. Переоденусь.
Выкуриваю сигарету. Не помогает. Захожу в здание, кофе покупаю. С дымящимся стаканчиком выплываю на улицу.
Десятиминутный перерыв на кофе не приносит долгожданного облегчения. Сминаю стаканчик и вновь затягиваюсь сигаретой.
– Вадим Андреевич, я Вас везде ищу. – взволнованный голос Вероники заставляет обратить на нее внимание.
Она стоит возле меня и растерянно рассматривает мое лицо.
– Давай дневник и ручку. – произношу максимально нейтральным тоном и затягиваюсь.
– Я что-то сделала не так? – виноватым взглядом цепляется за мой, осекается. Ищет в сумке дневник с ручкой и мне тянет.
Зжимаю губами сигарету, ставлю дневник на стену и быстро вывожу свою подпись. Тяну мажорке дневник и ручку, перемещаю сигарету в пальцы и выдыхаю в сторону дым.
– Ты молодец! Я тебя уже похвалил. – вновь затягиваюсь в глаза ей смотрю.
– Я же чувствую, что Вы расстроены. Это из-за меня, да? Я что-то сделала не так? – Ника смущенно сумку теребит, но взгляд не уводит. В глаза смотрит.
Они у нее сейчас такие большие. В них влага копится. Она боится допустить ошибку, разочаровать меня боится.
Нас с ней одинаково кроет. Но имеем ли мы права на эти чувства?
– Ника! Ты все сделала так… – сухо. Без эмоционально. Сам собой горжусь. Профессионал, блядь!
– Извините, что прерываю. Поедем, Вероника. – из клиники выходит Кощеев, оценивает нашу «пару» и пригласительно кивает Нике в сторону своей машины.
Меня пришибает его наглостью. Он что, с работы сваливает ради того, что бы к моей мажорке под юбку залесть?
– У тебя, что, работа закончилась? – слишком раздражительно выплевываю слова.
Пф-ф-ф-ф…
Палюсь… Жестко палюсь…
И если он сейчас хоть малейший намек кинет, что я женат и должен заткнуться– видит Бог я этому парню двину!
Но Кощеев, словно считывает опасность в моих глазах.
– У меня –да. Хочу отвезти твою практикантку домой. Сегодня погода не очень. Нечего мерзнуть молодой девушке в ожидании такси.
И говорит это так спокойно, словно и правда всего лишь отвезти домой хочет. Словно не собирается ее на ужин пригласить, а потом с поцелуями приставать и руку под юбку запустить тоже не собирается…
Ника мажет по мне обиженным взглядом, вздергивает подбородок и сухо прощается.
– До свидания, Вадим Андреевич! Спасибо Вам большое за операцию. Рада была работать с Вами в одной команде.
Разворачивается и виляя бедрами и цокая каблуками направляется в сторону машины Кощеева.
Ее задел мой тон.
Мстить будет таким образом?
– Расслабься. Иначе ты не выкуришь, а изжуешь свою сижку. – Кощеев мне по плечу хлопает, я нервно скидываю его руку.
Он усмехается
– Ты это… Позвони жене… Она мне три раза за неделю звонила, о тебе спрашивала. – Егор смотрит в сторону своей машины. Пикает брелком и улыбаясь Веронике, кивает ей, что бы садилась.
Ника скрывается в салоне автомобиля.
– Я сначала понять не мог в чем дело, – щурит глаза и усмехается. – а сегодня своими глазами все увидел…
Не говоря больше не слова Егор идет к своей машине.
Я больше не смотрю в их сторону. Достаю новую сигарету и закуриваю.
Ну что, разве не этого я хотел?
Только рабочие отношения!
Сигаретный дым разъедает внутренности.
Меня скручивает от дикого желания прыгнуть в тачку и за ними поехать. А потом выдернуть этого лоха из тачки прямо у Никиного подъезда и среди белого дня, на глазах у зевак и самой Ники просто отмудохать его так, что тот неделю кровью плеваться будет.
«Неужели она ему даст»?
Этот вопрос въедается в мозг и отравляет похлеще сигаретного дыма.
Три сигареты, блядь, а толку ноль!
У меня от этой мажорки рак легких разовъется…
Снимаю блокировку с телефона и нахожу номер Олеськи.
Смотрю на ее фотку и ведь ей, Богу, как бабка отшептала…
Ни торкает, никакого отклика. Да что я за скот –то такой?
Олеська – моя жена! Пять лет ее знаю. И пустота.
Эту занозу – меньше месяца, а заносит от нее так, что готов шею сворачивать любому, кто на нее посмотрит...
Выкидываю бычок и блокирую телефон.
Поговорить с женой надо!
Но… Чувствую я, что разговор у нас с ней назревает не телефонный.
