Текст книги "Честное врачебное (СИ)"
Автор книги: Лена Поллина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
– Женихова, у твоего комара хобот чуть пониже головы находится, ага?...– пока неизвестный мне студент подкинул неплохую шутку, а все ею лакомятся и давятся от смеха, мы с Мажоркой сверлим друг друга глазами.
– Артюхин, брось...– тянет лениво и по прежнему мне в глаза смотрит -какой хобот? Хоботок с размером xxxs...-плечами сочувственно пожимает.
Не меняю взгляда, хотя от злости хочется этот хоботок затолкать ей в глотку и спросить, как ей дышится с моей соломинкой во рту.
– Ваша личная жизнь нас не интересует. -сухо обрываю.– На работе прошу такие вещи не обсуждать. Покажите свои руки?
Брови зашкварницы пересекают границу дозволенного.
"Потише, мажорка, побереги кожу от заломов"
– Вы пойдете на операцию?– уточняю спокойным тоном.
Тянет идеальный маникюр белого цвета. Только вот на мою радость длинна больше положенного.
– У хирургов не может быть такого маникюра, Вероника. Либо снимаете сейчас и через тридцать минут пойдете ассестировать, либо будете ждать следующего шанса. Но к завтрашнему дню у вас должны быть чистые, коротко подстриженные ногти. Вы в хирургии, Женихова...
– Я сниму!-в сердцах. С вызовом. Теряет терпение.
Я одобрительно киваю.
" Хорошая девочка".
Вероника теряется от моей снисходительности, но я тут же припечатываю ее холодным взглядом. Понимаю, что она уже потеряла контроль над ситуацией.
– Сегодня заменяешь Веру. Подойди к ней, она поможет подготовиться тебе к операции.– максимально сухо и безэмоционально.
Затем перевожу взгляд на ее коллег и расплываюсь в приветливой улыбке. -Остальные на сегодня свободны. Увидимся завтра.
Занавес!
Вижу, как в мажоркиной голове происходит мое убийство.
Мне до безумия хочется улыбнуться, но я держусь. Выхожу из ординаторской и направляюсь на пост, к Вере.
– Ну что Суханов не повесился? – беру из рук медсестры дневники практикантов на подпись.
Откладываю дневник Жениховой в сторону, в остальных начинаю расписываться.
– Суханов поворчал и пошел готовиться, а вот я повешусь, похоже. Давно у нас такого не было...-Вера жалостливо вздыхает.
Буквально пятнадцать минут назад нам привезли пациентку с приступом аппендицита.
Бабушка старенькая. Ходит под себя. Работы будет много. Мажорке понравится.
– Не переживай. Я тебя спас на сегодня. Наша Ника-золотые ручки отправится в бой вместо тебя-подмигиваю Вере и улыбаюсь самой искренней улыбкой, потому что сам в предвкушении...
Взгляд Веры наполняется таким неподдельным счастье и благодарностью.
"Ну что, Женихова, проверим по любви ли ты с медициной или по папиному наставлению"?
И да, моя маленькая... Я дождусь завершения операции и лично оценю твой первый вклад в отечественную медицину!
Глава 6
Вероника
Я люблю свою работу! Я люблю свою...п-ф-ф-ф...
Я ни разу в жизни не испытывала такого острого чувства брезгливости... Мы вдвоем с санитаркой вымыли и приготовили к операции пациентку. Надо ли говорить, что меня уже два раза стошнило.
Бабулька не ходит. А значит всю грязную работу проводим мы– медицинские работники.
– Дай Бог вам здоровья...– искренне благодарит бабуля, а мне накричать на нее хочется. И на нее и на гребаного Демина!
Уж не знаю как, но я должна ему дать ответ!
Санитарка Надежда Васильевна, с которой мы готовим пациентку к операции, сочувственно качает головой, когда меня в очередной раз выворачивает на изнанку.
– Первая операция?
– Мхм– мычу в нос и губу закусываю, чтобы не расплакаться.
– Может Веру пригласим? –Надежда Васильевна кивает в сторону двери.
Я понимаю, что пригласить Веру-это сдаться. Расписаться в своей проф непригодности.
– Нет.– нервно выпаливаю. – Я справлюсь.
Операция занимает сорок минут.
Ведет ее очень обходительный врач. С порога осыпает комплементами мое бледное, зареванное лицо. Я тихо благодарю его, помогаю надеть стерильный халат и выдаю перчатки.
Анастезиолог ввел бабульке наркоз. Я подготовила область которую будут оперировать.
Я много раз была на операциях, благо папа мне без проблем может это организовать. Но я никогда самостоятельно не ассистировала.
Я фиксирую время начала работы и мы приступаем. Суханов по два раза просит у меня то, инструменты, то обработать рану. Он терпелив, я нерасторопна.
Мне удалось взять себя в руки лишь на пятнадцатой минуте. Суханов-мощный врач! И очень понимающий. Не подгонял, не орал. Хотя... Знает наверное, кто ему ассистирует.
Сегодня, стоя в операционной я отчетливо поняла, что я обязательно стану хорошим хирургом. И еще поняла, что ни при каких условиях я бы не хотела оказаться с Демином в одной команде. Пусть со своей Веркой работает!
После операции мы с Надеждой Васильевной приводим в порядок рабочее место.
Я мою руки и смотрю на свое измученное отражение в зеркале. Отмечаю, что верх моего нового костюма я запачкала, когда меня стошнило впервый раз. Прекрасно! Забираю из ординаторской телефон и выхожу на поиски Суханова, что бы отпроситься домой и попросить его расписаться в моем дневнике.
Нахожу его на улице в компании Веры и... Демина. Они курят и обсуждают операцию.
Уж не знаю какой отрезок нашей не совсем отлаженной работы у них вызвал такое веселье, но мне легче от того, что Суханов не видел моего падения. Благо я успела очистить желудок во время подготовки пациента.
Но, сократив расстояние слышу веселый Верин рассказ.
– Надежда Васильевна распереживалась за Вероничку-истеричку. -затягивается сигаретой, дым вниз выдыхает и продолжает – Она говорит, что Женихову вывернуло три раза на изнанку, пока она пациента готовила.
Обида и злость отравляют мой разум потому что Демин, сука улыбается! Смешно? Серьезно?
Я больше не скрываю, что иду в их сторону.
Громко откашлявшись уверенным шагом иду напролом по пути расстегивая верх своего нового костюма. Удивленные взгляды моих зрителей прикованы к моим рукам и к тому, что происходит дальше.
Уверенно снимаю форму и швыряю прямо на Веру.
– Это надо постирать! Я на нее наблевала.
Вера от неожиданности не сразу реагирует на мое хамство.
Мой тоненький лифчик почти ничего не скрывает о чем ясно говорит взгляд четырех мужских глаз.
Мне нравится, что я смогла сбить с толку Демина... И его взгляд, блуждающий по моему бюсту, по черным улетающим птицам и плоскому животу мне тоже нравится. Ликую и про себя произношу "Вадюш, ты профессионал. Ты столько сисек за день видишь, оторви же глаза от моих, ну... Правда начну подозревать, что я тебе нравлюсь!"
Молча приближаюсь к Демину, забираю у него изо рта сигарету, глядя в глаза затягиваюсь и толкаю ему обратно в рот. Остальные молча наблюдают за моим спектаклем. Первым приходит в себя Демин.
Вытаскивает изо рта сигарету и швыряет ее в урну.
– Ты что творишь?
Его холодные голубые глаза говорят о том, что этот парень на грани.
– Да ладно тебе, Котик. – быстро провожу ладонью по пуговицам. – Я всего лишь сделала затяжку...
– Перед этим хорошо поблевав...– нервно выплевывает мне претензию и хочет что-то еще добавить, но я встаю на цыпочки и закрываю его рот своим указательным пальцем.
– Т-с-с-с... На днях было то же самое, только я тебе язык в рот затолкала, а ты стонал от удовольствия... Брось, Вадюш... Мы ж не чужие...
Чувствую, как гневно раздуваются Церберские ноздри. Вижу, как Вадим Андреевич уничтожает меня взглядом.
Не дав ему возможности опомниться разворачиваюсь и виляя бедрами иду в здание.
Тишина за спиной раздражает мои нервные клетки. Хочется обернуться, но мы ж не оборачиваемся на взрыв, правда?
Знаю, что иду сейчас ко дну, но я тонуть одна не собираюсь. Этого заносчивого придурка я утаскиваю вместе с собой.
В ординаторской я быстро переодеваюсь и пулей выскакиваю из здания, наплевав на дневник.
Уверенна, что Демин объявил на меня охоту и попытается выцепить. Поэтому не вызываю такси к больнице, а мчусь на остановку. По дороге заказываю машину, указав остановочный киоск в качестве пункта А.
Время ожидания такси – двадцать минут. Почти полчаса, блин!
Битком набитые автобусы не внушают доверия. Пропустив три таких ненадежных шанса доехать до дома, я набираю Дашку.
– Приве-е-ет… – сладко тянет подруга, словно пол торта в одно лицо слопала.
– Что такая счастливая? – грубо обрываю кошачьи ласки. Мне не до них. Я через такое дерьмо сегодня прошла. В буквальном смысле…
– К тебе собираюсь. Я уже роллов заказала и бухлишка купила. Ты как?
– Я очистила желудок для роллов и бухлишка. Ты на чем?
– Я … эээ…– Даша что-то ищет в сумке и зависает секунд на десять, словно ей мозг отключили на это время. – такси вызвать пытаюсь.
– Понятно… – раздраженно ворчу в трубку. – Думала может Ден тебя отвезет, за мной бы заскочили… – устало вздыхаю.
– О-о-о… Время ожидания двадцать пять минут… Роллы через тридцать минут доставят, а мы еще не на месте…
– Все, отключаюсь. Наберу Темку. Уверенна, что он меня здесь не бросит.
Кладу трубку и понимаю, что Темка мне сейчас, как ингалятор астматику – очень нужен. Ну-у… В лечебных целях… Что б снова наговорил какая я хорошенькая и что я ему нравлюсь.
Набираю Артема.
– Ало…– Сухое. Короткое. Безжизненное…
Нет, Темочка… Только не сейчас… Давай все обиды на потом оставим…
– Тема-а… – ласково тяну. – А ты где сейчас?
– Я на работе. У меня дежурство в клинике сегодня.
Артем умный, работящий парень. Он работает в медицинском центре «Фамилия» медбратом, конечно же в перспективе его возьмут туда врачом.
– Я уехать не могу, Темочка… – включаю жалостливые нотки, которые всегда работают.
Артем громко вздыхает. Какое-то время молчит
– Через десять минут приеду. Включи геолакацию и… стой где стоишь.
Я мысленно прыгаю на месте и хлопаю в ладоши.
Темка замечательный парень! Убеждаюсь в этом в сто пятый раз.
Через семь минут возле меня останавливается черный форд и я довольная забираюсь на переднее пассажирское.
Темка уставший. С работы сорвался, что бы меня забрать… Тянусь за поцелуем, но Артем отстраняется.
– У меня мало времени. Тебе домой?
– Ага. – обиженно надуваю губы и отворачиваюсь к окну.
Всю дорогу мы молчим.
Темка обходными путями доезжает до моего жилого комплекса, останавливается возле моего подъезда и глушит машину.
– Ты мой герой… – целую парня в щеку. – нам с Дашкой роллы сейчас привезут, пойдем накормлю – по щеке его провожу, в глаза смотрю и… осекаюсь.
– Для чего ты это все делаешь?– устало и…как-будто через боль.
Темка шарит глазами по моему лицу, а у меня сердце словно медлее стучать стало.
– Что делаю, Тем? – пожимаю плечами и пытаюсь на коленки к нему перебраться.
– Не надо Вероник! На месте сиди. –грубо.
Я поднимаю брови.
«А ты не обнаглел ли парень, так со мной разговаривать»?
– Что за концерт ты сегодня устроила на смене?
Оу… Ну… Блин… Я бываю такая стерва, да…
Бросаю короткий взгляд на свои руки, словно там слова нужные записаны.
– Тема, порой у меня бывают такие высокомерные бзики, да… Но к тебе это не относится. Не дуйся на меня. – выпускаю своего фирменного кота в сапогах. Но Темка словно сквозь меня смотрит…Откидывает голову на подголовник сиденья и глаза закрывает.
– Я сегодня перед рабочим днем поцеловал тебя в губы, Ник…– веки поднимает, голову поворачивает и на меня смотрит, глаза блестят и столько в них боли…– знаешь что это значило? Я обозначил, что ты моя! Я думал это решенный вопрос. Мы вчера столько с тобой говорили и я… Блядь! –горько смеется и смахивает скупую мужскую.
А мне так больно становится. Я обнять его хочу.
– Темка… Прости…– пищу. Всхлипываю и к нему тянусь, но он вперед руку выставляет.
– Что за засос на шее, Вероника? Ты вчера ко мне приехала и невинно сарафан теребила, толкнув пламенную речь, что ты девственница. А сегодня припиралась с зав отделением, обсуждая размер члена своего любовника…
Я быстро слезы с щек вытираю и вновь к Темке тянусь, но он опять меня к себе не подпускает…
– Он бесит меня просто и мне хотелось его задеть… А я его бешу…– я пытаюсь оправдаться потому что мне безумно стыдно. Мне впервые больно от осознания того, что человек из-за меня страдает. А он страдает, я вижу.
– Ты правда девственница? – с сомнением.
– Правда, Тем…
Глаза опускаю и на джинсах пальцем узоры выписываю.
– Засос кто поставил? – бескомпромиссно.
Что я говорила? Артем мальчик? Да нет! Он за этот вечер показал, что взрослый мужик он. А вел так себя, потому что меня берег. А сейчас?
– Тема… Давай не будем… -рассматриваю свой убогий маникюр, который я сегодня сделала по велению самодура Дёмина.
– Вероника! Ответь!
Он не кричит на меня, но его тон жесткий и я понимаю, что у меня нет другого выхода. От нервов жую губу и чувствую себя самой развратной блядью.
– Он… – шепчу и слезы вытираю.
– Кто он?– непонимающе смотрит на меня. Я в окно. Потому что стыдно.
– Демин…
Темка на пару секунд замолкает. Потом отворачивается к окну. Руль сжимает, жевалками играет.
– Что у тебя с ним?
– П-ф-ф-ф… – вытираю слезы и в окно смотрю. Стыдно… Капец!
– У меня с ним ничего не было. Он женат. Я просто… Чисто случайно вышло. Я в квартиру к нему попала, на городском квесте и ключ найти пыталась, а потом жена пришла его, увидела нас и они поругались из-за меня.
– Что его жена увидела?
Я губу закусываю и вновь через сердце пропускаю литр слез.
– Как я его целовала-а-… Прости, Тем, я пьяная была…– вновь тянусь к Темке но он к окну отворачивается.
– Мне сейчас зачем позвонила? – сухо
– Я не могла уехать…– начинаю, но он тут же меня обрывает.
– Я тебя довез. – поворачивает голову и смотрит чужим, холодным взглядом.
– Тема, мы же не расстаемся? – всхлипываю и вновь слезы вытираю.
Артем с болью выдыхает и машину заводит.
– Что ты, Ника… Конечно нет. Для того, что бы расставаться нужно было встречаться, а в наших отношениях был только я один.
– Темочка, прости…
– Я люблю тебя, Вероника…– в глаза мне смотрит, а мне свои выколоть хочется, что б боль его не видеть.
– Я думал что тебе просто время нужно… А тебе… Тебе сердце нужно, как железному дровосеку… .потому что ты никого не любишь и не ценишь.
– Темка…-вновь жалостливо.
– Прощай, Ника… Береги себя.
Я не смею к нему прикоснуться…
Выхожу из машины и тут же плюхаюсь на лавочку и заливаюсь слезами.
Я ужасный человек…
Боже…
Я разрушила семью, разбила парню сердце…
Вдруг понимаю, что Темка не такой мягкий, как мне всегда казалось. Мне очень понравилось, каким он был сейчас, когда так по-взрослому со мной поговорил. Я в нем очень ошибалась. Он в тысячу раз лучше, чем я представляла. И я… Я не достойна его!
У нас бы с ним ничего не получилось... Мы не подходим друг другу. Слишком разные. Просто не надо было мне его мучить...
Дожидаюсь заказ и потерянная захожу домой.
Надеюсь, что Дашка скоро приедет.
Мне вдруг так одиноко становится…
Эта встреча одноклассников стала каким-то роковым событием в моей жизни.
Захожу домой и набираю сообщение Артему.
« Тем, прости меня, если сможешь! Я правда очень высокомерная и эгоистичная тварь! Я хочу что бы ты был счастлив. Мне больно видеть, как ты страдаешь»…
Громко всхлипывая иду на кухню. Набираю чайник и щелкаю кнопкой.
Сажусь за стол и вытаскиваю одну роллину из набора.
«Значит больше не буду страдать»
Приходит короткий ответ.
Я роняю рол на столешницу…
Он ведь не собирается ничего с собой сделать?
Тут же набираю Артема и нервно считаю гудки.
– Ни-ик… Я на работе. – устало.
– Темочка, ты ведь ничего с собой не сделаешь?– губу жую и всхлипы подавляю.
– Вероника, я взрослый мужик. Ничего я с собой не сделаю. Ложись отдыхать. Ты сегодня провела сложную операцию…
И кладет трубку.
А я понимаю, что такого заботливого и внимательного мне больше никогда не найти…
Если б я могла все исправить... Я бы не стала давать надежду Тёмке!
А если бы у меня был шанс не разрушать семью Дёмина?
Если бы вдруг я смогла бы все вернуть. Стала бы я его вновь целовать?
Я достаю кружку, кидаю туда чайный пакетик и заливаю его кипятком.
Блин...
С Дёминым я бы ничего не стала менять...
Если бы у меня появился шанс вернуться в прошлое, единственное, что бы я сделала -закрыла бы за собой дверь на замок. Что бы подольше целовать Деминские губы...
Глава 7
Вероника
– Мать, ты чего такая опухшая? Червеобразный отросток бабулькин оплакиваешь что ли? – Дашка заходит в квартиру гремя бутылками.
Я нервно хихикаю и слезу стираю с щеки.
– От меня Темка ушел... Ну... в смысле захотел расстаться. Бросил... – забираю бутылки и на кухню ухожу.
Дашка обувь снимает и следом семенит.
– Я б на его месте еще тебя трахнула за заднем сидении жестко и в одних трусах выпнула на улицу...
У меня штопор из рук выпадает. Растерянно смотрю на подругу, она моет руки в кухонной раковине, хотя знает, как меня это бесит.
– Ты чего несешь? – я ожидала поддержки от нее вообще-то.
Дашка руки кухонным полотенцем вытирает, что тоже во мне вызывает раздражение, и мне в глаза смотрит.
– А что ты хотела? Ты с ним, как с лохом сегодня… Три месяца парня динамила, а сама… И на хрена перед Деминым рисоваться взялась? Знаешь же, что женат!
Дашке я в больнице ничего не сказала, потому что возможности остаться с ней наедине у нас не было. Но я почему-то думала, что эта бестолкуша может два плюс два сложить и правильный ответ получить.
– Даша! Ты правда ничего не поняла? – всматриваюсь в лицо подруги, словно вижу ее впервые, это смущает ее. Плечами пожимает.
– Понятно. –вино разливаю. Тяну подруге ее бокал. Чокаюсь с ней и отпиваю глоток пряной жидкости.
– Демин и есть тот Вадим, у которого я шарилась в трусах в поисках ключа. И именно он поставил мне этот смачный засос…– вновь подруге демонстрирую мощь деминских губ.
Дашка округляет глаза и залпом осушает свой бокал. Ежится.
– Ну ты мать даешь…И что делать теперь будешь?
Я шумно вздыхаю и к столу иду. Дарья бокал свой наполняет.
– Он урод так-то..– откидываюсь на спинку стула и вино в бокале рассматриваю. – Он любит свою жену. Свою красивую жену… А я? А я почему-то выкинуть его из головы не могу. Сегодня я пустила сплетню, что сплю с ним…
Дашка садится за стол.
– Два бокала залпом будет слишком даже для такой опытной пьянчужки, как я…– шепчет. – Зачем ты это сделала? А если отец твой узнает? Подумала об этом?
Я на подругу смотрю и сама пытаюсь ответ найти на этот вопрос. Зачем я все это делаю? Этот Демин во мне какую-то кнопку нажал… Я не могу его отпустить из своей жизни. Знаю, что завтра он мне придумает новую месть, а я буду закусывая губу придумывать ответку… Это как наркотик. Я самая грязная девственница на этой грешной земле.
– Не знаю, Даш…Я уже жалею, что с Темкой не переспала. Не факт, что я с ним бы осталась, зато возможно ему бы меня проще было бросить, да и я бы возможно так на Демине не циклилась… – отпиваю вино и вновь взгляд в бокал.
– Да конечно! – подруга вино отпивает, палочки разламывает и ролл выбирает.– Хорошо, что с Артемом у тебя ничего не было. Фигня это все, что парни переспав теряют интерес к девушке. Это только в том случае, когда просто секс и тебе пофиг на партнера. А Темка в тебя влюблен. Ему бы в миллион раз хуже бы было при расставании. Секс сближает людей, Ника! – ролл в рот закладывает и с набитым ртом добивает. -Роднее их делает, что ли.
Не знаю почему я прыскаю.
– Даш…тяну я слезливо. – Я так с Вадькой Деминым породниться хочу…
Дашка давится, я сквозь слезы смеюсь и подругу по спине колочу.
– Вероника… – откашлявшись Дарья к вину тянется. – давай мы тебе найдем мужика другого. Мы теперь уже знаем, что такие хорошие парни, как Темка тебя не вставляют. Тебе, извращенке надо, что бы тебя обзывали, грубо к стенке прижимали и засосы ставили…
Я смеюсь.
Мой скайп оживает и светит маминой фотографией.
– Блин! – ворчу под нос и пытаюсь убрать «поле боя»
– Ты чего так всполошилась? – Даша спокойно забирает из мои рук бокал, переливает вино в кружку. – на вот тебе чаек. Ты только что со смены пришла. Устала. Роллы заказала и чаек заварила. Я улыбаюсь подруге. Та садится на против и максимально убавив громкость продолжает хомячить.
Я нажимаю на зеленую кнопку и принимаю звонок.
– Привет, мам…
– Привет, Никуш. Как ты там у нас? – мама волосы собирает в высокий хвост и на меня поглядывает.
Я отпиваю «чай». Этот запрещенный прием выбрасывает в кровь адреналин.
Может из-за этого я с Деминым и продолжаю кусаться? Он добавляет в мою скучную жизнь адреналина. С ним я вышла за грани дозволенного и тащусь, как слепой котенок. Он меня гонит обидным словом «брысь», а я вновь об его ноги ласкаюсь…
Да. Именно так и представляются мне мои поступки. Я все время пытаюсь его поцеловать, а он в ответ меня отталкивает и бросает свое фирменное " ты больная"
– Нормально мам. Сегодня операцию провела. Ассестировала Степану Григорьевичу. Он меня вроде даже похвалил.
– Ага, я что-то слышала такое только что. – мама губы красит. Видимо куда-то собираются с папой. – Папа с Деминым разговаривает.
Я давлюсь.
На мгновение замираю и не знаю, что мне сказать.
А вдруг Вадим сейчас все расскажет?
– Как у вас погода? – вроде такой простой вопрос, но получается он слишком нервным.
– У тебя все хорошо? – мама вглядывается в мое изображение. – плакала как будто.
– Все в порядке, мам…
Мы с мамой так и не успели обсудить мое сегодняшнее поведение за столом и я благодарна, что она не начинает этот разговор.
Вдруг в экране показывается папа. Я теряюсь, машу ему и засос прикрываю рукой. Стыдно потому что.
– Привет. – он говорит спокойно. Без улыбки.
– Привет. –я трусливо. Нервы вытягиваются в струну и от напряжения закричать хочется. Он говорил с Деминым… Боже… Тот ему может рассказать все и тогда мне точно конец!
– Я с Деминым только что разговаривал…
Мне словно револьвер к голове поставили, в котором заряжен один патрон и я жду своего часа.
Секунды тянутся вечностью.
– Он тебя похвалил…
Я протяжно вздыхаю и делаю два огромных глотка «чая».
– Вадим сказал, что ты сегодня сама вызвалась на операцию, подготовила пациента и достойно ассистировала Суханову.
Я нервно улыбаюсь и краем глаза ловлю Дашкину реакцию.
Та мне подмигивает. Меня расслабляет.
Дальше мы с родителями говорим на дежурные темы.
Ни слова о моем развратном поведении и разрушенной семье.
Над головой Демина зажигается нимб. Блин. Злится на него становится сложно.
Прощаюсь с родителями и на Дашку смотрю.
– Это ничего не значит…– просто говорит она. – Он так-то и свою задницу этим спас.
Ее слова очень похожи на правду, но мне все же приятнее думать, что он не сдал меня потому что я ему нравлюсь.
А дальше мы с Дашкой доедаем наш ужин, допиваем бутылку «чая» и садимся смотреть какой-то фильм, на котором благополучно вырубаемся.
Да уж… Что-то не очень веселая у нас тусовка получается…
Утром я собираюсь дольше обычного. Волосы закалываю в высокую прическу, делаю макияж поярче. Дашка с заспанным лицом придирчиво окидывает мой мейк.
– Ты что, на косметичке уснула?
Идет умываться в ванную, а я ей язык показываю.
– Молча завидуй…
В больницу мы с ней приезжаем за пятнадцать минут до начала рабочего дня. Переодеваемся.
У меня почему-то сердце замирает в предвкушении от встречи с Деминым.
Три раза за пятнадцать минут я придирчиво окидываю свое отражение.
Прохожусь пудрой по и без того ровному тону.
– Ты скоро сама себя захочешь…– шепчет мне Дашка. – Хватит свое отражение насиловать.
Я прыскаю и губу закусываю.
Нет! Я же не влюбилась?
Замечаю, что Темки сегодня нет. Со слов его однокурсницы мы узнаем, что он перевелся на практику в свою клинику. Наверное это только к лучшему.
Ровно в восемь в ординаторской появляется Вера.
Сухо раздает задания. Нас с Дашкой разлучили. Ее отправили на плановую операцию помогать Вере. Меня в приемный покой.
Самое обидное, что Дашка сегодня работала с Деминым и он, о, Боже… Он назначил ее "любимой женой". То есть похвалил и взял на следующую операцию в ассистенты.
А я, такая красивая, ни разу за день с ним не столкнулась. Зато собрала кучу коплиментов от бухих мужиков, которые себе проломили по пьяне, кто череп, кто ногу…
Обидно.
Захожу в ординаторскую уставшая и злая. Столько пациентов за день оформила – сума сойти просто!
На звонки Дашки не отвечаю. Знаю, что она ни в чем не виновата, но я злюсь на нее. Потому что ей повезло.
Еще вчера я не хотела работать с Деминым в одной операционной, а сегодня я готова все отдать лишь бы снова папа мне передал заветное " Демин тебя похвалил".
Быстро переодеваюсь и пишу подруге короткое сообщение.
« У меня все норм. Работы дофига. Устала.»
Знаю, что их всех опять отпустили, я одна, как самая отличившаяся. Что-то меня уже не заряжают его эти игры на ответку. Мстить не хочется. Хочется сдаться…
Выхожу из кабинета и ловлю в фокус две фигуры. Веркину и Демина.
Вадим здесь. Я почему-то думала, что он уже уехал.
Меня припечатывает к месту. Пару секунд смотрю на удаляющиеся спины и меня накрывает неприятным чувством.
Они вышли из пустой палаты.
Что они там делали?
Захожу в палату и придирчивым взглядом окидываю помещение.
Пустые панцирные кровати, четыре тумбы и… никаких улик…
Ревность царапает внутри тонкой иглой.
Неужели у них что-то есть?
Но… Он же говорит, что жену любит.
Делаю пару глубоких вдохов носом и выдыхаю через рот.
Только бы не раплакаться…
Выхожу из здания больницы с ровной осанкой, с высоко поднятой головой и милой улыбкой.
Тонкие каблуки моих лодочек разрезают тихий разговор «любовников».
– До свидания.– выдаю сладким голосом и в ответ лишь получаю молчаливые кивки.
Боже, ребят, у вас что слова платные? Вы их экономите что ли?
Тряхнув гривой распущенный волос удаляюсь от крыльца призывно виляя бедрами.
Я приперлась сегодня в черной короткой кофте и юбке-карандаш винного цвета. Пусть думают, что у меня свидание.
Поток противоречивых чувст разрывает мне сердце.
С одной стороны мне хочется подойти и вновь проехаться по его красивой щеке. За то, что он такой придурок. Я уже не понимаю, что он за человек. Неужели он такой неверный. Если так почему именно Вера? Неужели она лучше меня?
Боже… Сума сойти… Я готова даже на роль любовницы.
Это определенно какое-то заболевание умственное…
На меня это не похоже.
А с другой стороны хочется приехать домой, обнять коленки и скулить.
Что я и сделаю.
Очередной звонок подруги остается неотвеченным. Я впервые за несколько лет сажусь в автобус. Затыкаю уши наушниками и еду домой.
Потому что так дольше…
Потому что за это время я решаю выплакать обиду и...попытаться все забыть.
Впервые за все время я нахожу соцсети Олеси Деминой и начинаю пристально разглядывать каждую фотографию.
Придирчиво изучаю ее черты и стараюсь понять, что он в ней нашел?
Невысокая, стройная девушка. Раньше у нее волосы были длинные и цвет похож на мой. Наверное поэтому Вадик и спутал тогда меня с ней...
Сейчас она блондинка.
Ее последний пост в лирическом стиле о подлости, предательстве и разлучницах.
Ох... Ну вот и мне нашлось место хоть в чьих-то мыслях...
Листаю фотографии вниз.
В основном Олеся в своей ленте одна или с подругами. Редкие фото с мужем.
На одной фотке он в домашней футболке, с телефоном в руках. Олеся целует его в щеку, он смотрит в камеру, подмигивает одним глазом и улыбается.
Я впервые вижу его улыбку.
Задерживаю дыхание, сажусь ровнее и... приближаю фото.
Он здесь такой домашний...Такой спокойный и... счастливый? Да. Он здесь определено счастливый.
Дальше нахожу пару видео, где они вместе готовят.
Нажимаю на воспроизведение.
" Всем привет. В эфире пятничная рубрика "Готовим с Демиными", -вещает красиво накрашенная Олеся, словно она вот так каждый день дома ходит. Затем она переводит камеру на мужа. -Сегодня у нас в гостях самый известный и востребованных пластический хирург мира -Демин Вадим Андреевич... -торжественно тянет Олеся, вызывая у Вадима кривую, счастливую ухмылку. Он разделывает красную рыбу.
– Олеська,– ласково и с прищуром– порежь лучше овощи, помоги мужу. – улыбается...Боже...Как красиво он улыбается...
После этой его улыбки мне так больно становится. Я, словно обожигаюсь. Резко закрываю ее инстаграм и делаю музыку погромче, лишь бы не воспроизводить у себя в голове его ласковое " Олеська"...
Слезы-мое перманентное состояние.
Я сейчас себя таким вором чувствую.
Украдкой наблюдала за чужой жизнью.
И самое страшное, что мне хочется еще...
Я вдруг мечтаю стать невидимой, пробраться в прошлое, что бы увидеть, какая у них была жизнь до моего появления? Он ее любит, это видно...
И мне от этого так больно...
" Темка, мы с тобой сейчас на одной ступени и я тебя понимаю, как никто"...
Если бы мне было на него пофиг, я бы сейчас поехала к Артему, что бы зализывать раны. Но я пообещала себе, что больше я не появлюсь в Темкиной жизни. Я не имею права так мучить парня...
Выхожу из автобуса и быстрым, нервным шагом иду домой.
Злость, обида, досада колотятся во мне замешивая жгучий коктейль.
Захожу домой, скидываю обувь и бегу в спальню. В одежде падаю на кровать и начинаю громко кричать в подушку...
Потому что мне больно...
Потому что я влюбилась...
