Текст книги "День Расплаты (СИ)"

Автор книги: Лена Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Но почему не было выбора? Почему нельзя было избрать на эту должность, например, Леонору?

– Видишь ли, на сегодняшний день в галактике сложилась весьма напряженная обстановка, и реальную власть может иметь только человек, обладающий огромной магической силой – иными словами, артефактом.

– Так в чём проблема? Ты отдашь Осколок Радуги Леоноре, и всё.

– Ты что, забыл? Чтобы убить меня, нужно уничтожить мой артефакт, а значит, Осколок Радуги будет тем или иным образом уничтожен. И тогда в галактике останется только один артефакт, который и принадлежит тебе. По правде говоря, артефакта останется всё-таки два, но о втором мы никогда не говорим и не вспоминаем по той причине, что он недосягаем для нас.

– Это сфера гелеофториев? – попытался угадать я.

– Нет, сфера гелеофториев не в нашей галактике, а в мире демонов, в другом измерении. О том артефакте, что я упомянула невзначай, ты ещё не слышал.

– Так просвети меня. Если уж мне суждено занять твоё место, я должен знать все твои тайны.

– Разумно, вот только вряд ли я успею тебе всё передать. А что касается того артефакта, то он уже несколько тысячелетий как является частью тела Ники.

– Артефакт является частью тела? – конечно, я знал, что организм Ники не совсем обычный, но вставить в себя артефакт – это уже перебор.

– Не просто частью, а важнейшей частью. Именно он и стал основой её нового, «совершенного» тела, он является ключом к её бессмертию, вечной молодости и неуязвимости. Остальное – это так, доработки, весьма продуманные и полезные, но не настолько значимые.

– И где он у неё находится, этот артефакт?

– Там, где у всех нормальных людей расположено сердце. Она смогла добиться с ним абсолютного единения, и это единство дает ей реальное преимущество, потому что в магическом бою, как я уже неоднократно повторяла, очень важна связь с артефактом. Когда-то этот тёмный артефакт был самым сильным и мощным среди остальных, и если бы он попал к Нике целиком, от неё бы спасения не было. Даже я не смогла бы ей противостоять. По счастью, Ника нашла только один осколок, как ты нашел осколок артефакта-пересмешника. Да, судьбы этих двух артефактов на удивление похожи: оба из них в своё время были расколоты, причём на равное количество частей.

– То есть ты хочешь сказать, что в галактике затеряны ещё два осколка этого тёмного артефакта, и Ника может в любой момент до них добраться? – испугался я.

– Нет, эти осколки уничтожены.

– Откуда ты знаешь?

– Я была свидетелем того, как их не стало. И, к слову, ты тоже.

– Я же впервые слышу об этих осколках.

– Ты впервые слышишь о них, но, тем не менее, присутствовал при их уничтожении.

– Как это понимать?

– Рэйчел и Дэмис. Я же говорила тебе, что за основу для «совершенного оружия» была взята идея Ники.

– То есть в молодости ты сумела отыскать эти два осколка?

– Не совсем я. Искала их лично Селестина, но я сопровождала её в пути. Жаль, что я, наверное, не успею тебе подробно об этом рассказать. Об этом и ещё о многом другом, поскольку времени у нас в обрез. В общем, когда мне в голову пришла идея о «совершенном оружии», я умудрилась похитить эти осколки, хранившиеся на нижних этажах, и пустить их в работу. Так или иначе, они канули в лету, а третий осколок является сердцем Ники, так что по факту артефакт у нас остается один – твой. Поэтому выбора и нет.

– А почему ты просто не забрала у меня артефакт и не передала его кому-то другому, кто достоин по-настоящему?

– Если бы ты включил мозги, то догадался бы сам. Пересмешник будет повиноваться только трикстеру, а из всех трикстеров в галактике ты, пожалуй, самый рассудительный и надежный. И если уж миром суждено править трикстеру, то пусть это будешь ты.

– Спасибо за комплимент. Хоть где-то я лучший. Но как же тогда другие кандидаты? Ты говорила мне, что если я откажусь, ты возьмешь на моё место кого-то другого. То есть какие-то альтернативы всё-таки были?

– Не было никаких альтернатив, – мама подавила тяжелый вздох. – Я очень хорошо тебя знаю, и потому говорила про конкурентов именно затем, чтобы ты не отказался – ты бы не потерпел, если бы твоё место занял кто-то другой. Психологический ход, ничего больше.

– Но почему ты просто не могла сразу сказать мне всю правду? Что мне суждено стать великим лидером и всё такое? От такого я бы точно не отказался.

– Мы боялись утечки информации. Если бы ты узнал, то наверняка поделился бы новостью с другими, и мы опасались, что об этом каким-либо образом узнает Ника и откроет на тебя охоту, пока ты недостаточно силен. Я не хотела подвергать тебя опасности раньше времени. Я вообще не хочу подвергать тебя опасности и впутывать во всё это, но сложившаяся ситуация просто не оставляет мне выбора. Прости, малыш, – эта фраза заставила меня удивленно вздрогнуть – впервые за последние четыре года мама проявила по отношению ко мне теплые чувства. – Прости, что возлагаю на твои плечи это непосильное бремя. Я понимаю, как тебе трудно проходить обучение, но поверь, в жизни будет труднее, поскольку даже я не могу предусмотреть всего, что может с тобой приключиться. Но, несмотря на это, я верю в то, что ты справишься.

– Ты это серьезно?

– Если бы надежды не было, я не стала бы вкладывать в тебя столько сил и времени. Я верю в тебя, Локи. Искренне верю. Хочешь знать, почему?

Я молча кивнул.

– У тебя есть к этому некая… предрасположенность. Ты всегда хотел такой жизни, всегда стремился к ней. Вспомни своё недавнее прошлое. Ты всё время так и норовил нарваться на приключения. Специально нарваться, ведь спокойная и тихая жизнь не по тебе. Если долгое время ничего не происходит, ты начинаешь тосковать и отправляешься на поиски неприятностей. Сперва я пыталась оградить тебя от них, но потом, понаблюдав за тобой, поняла, что это означало бы сделать тебя навеки несчастным. Тебе нужны яркие эмоции, переживания, впечатления, нужны трудные задачи, над которыми приходится ломать голову, нужно ощущение борьбы или хотя бы соперничества. В твоей будущей жизни всего этого будет предостаточно. Она не будет серой и обыденной, как у большинства, и именно это будет приносить тебе радость. Эта жизнь вполне тебе подходит, другое дело, что пока ты к ней ещё не готов. Мне жаль тебя именно потому, что ты возьмешь всё на себя слишком рано, но время не терпит. Я не успела научить тебя всему, что тебе пригодится. Я с самого начала отдавала себе отчет в том, что не уложусь в такие короткие сроки, и потому учила лишь основополагающим принципам, потому не давала времени на отдых.

– Хочешь сказать, наши тренировки подошли к концу?

– Как ни прискорбно, но, да. День Расплаты уже очень близок.

– Когда? – сердце испуганно замерло.

– Криста говорит, что не может сообщить точной даты, поскольку сама не знает, но утверждает, что этот день настанет очень и очень скоро – она чувствует его неумолимое приближение.

– Я не хочу, чтобы ты умирала. Я боюсь… боюсь потерять тебя, боюсь, что не переживу такой потери, ведь ты для меня – самый близкий человек. У меня и в мыслях не было, что однажды ты можешь умереть, тем более умереть так скоро, – я почувствовал, что глаза у меня увлажнились, а в горле образовался тугой комок.

– Я понимаю, – мама осторожно взяла меня за руку. – Я знаю, тебе будет тяжело смириться, и ты будешь страдать. Но ведь я же учила тебя всегда подниматься и продолжать бой, и, как мне кажется, ты усвоил этот урок.

– Прости меня, мама. Прости за то, что наговорил тебе в начале. Теперь, когда я знаю правду…

– Ничего, Локи, всё хорошо. Я, честно говоря, другой реакции от тебя не ожидала и была заранее готова к обвинениям. Когда я была на твоём месте, мне было уже лет четыреста, и то я в тот момент была зла и не понимала, как можно так бессовестно поступать.

– Ты была на моём месте?

– Думаешь, трюк с Никой – моя идея? Вовсе нет, я позаимствовала её у своей наставницы, Селестины, как, впрочем, и многое другое. Я, как и ты, сражалась с «Никой», искренне веря, что всё это взаправду.

– Постой, я тут подумал: если я займу твоё место, то значит, придёт время, и мне придется искать преемника, а потом учить его так же, как ты учила меня, включая фокус с Никой? Идея Ники, наверное, никогда себя не изживет – она же бессмертная, – я попытался пошутить, но получилось неправдоподобно – слишком уж тяжело было на сердце.

– Вероятнее всего, да, – подтвердила мама. – Но тебе ещё рано над этим думать. У нас есть и насущные проблемы. Итак, я отправляю тебя на задание. На настоящее задание, безо всяких подделок.

– Надеюсь, не к Нике?

– Ну что ты, конечно, нет. В жизни не отправила бы тебя к Нике, зная уровень твоей подготовки. Задание у тебя вполне мирное и спокойное. На одной планете (я скину координаты) замечены странные явления. Мы подозреваем, что это аномалия неизвестного происхождения. Твоя задача – изучить её и составить отчёт для ГалаБеза. Как это делается, ты знаешь, я тебя учила. Появятся вопросы, звони.

– Хорошо, – покорно кивнул я.

– Можешь возвращаться на свой корабль и улетать.

– Постой, – после всего, что я услышал, я не мог просто встать и уйти, как будто ничего не случилось. – Ты… умрёшь со дня на день и…

– Что?

– Неужели тебе не страшно? Неужели ты не страдаешь? Похоже, твоя скорая смерть пугает меня больше, чем тебя саму.

– Все мы рано или поздно умрём, с этим нужно смириться.

– А ты не можешь ничего с этим поделать? Не можешь… спастись как-нибудь?

– Подумай, Локи, если бы могла, неужели я бы этого не сделала? Но у нас слишком мало информации. Мы не знаем даже, каким образом меня хотят уничтожить и, главное, кто хочет это сделать.

– А выяснить это можно?

– Только у Кристы. Но она пока молчит, хотя, несомненно, знает больше, чем сообщает нам.

– Так надо заставить её всё выложить начистоту. Пытать, если потребуется!

– В тебе говорит твой юношеский максимализм, – Фригга печально улыбнулась. – Надеюсь, он не помешает твоему благоразумному правлению и, взойдя на трон, ты не станешь никого пытать. Криста очень стара, ты даже представить себе не можешь, насколько. Да что там ты, я и то себе не представляю. Селестина полагает, что жить ей осталось очень недолго и предсказательница впала в маразм, хоть и кощунственно так говорить о первом Агенте Света. Твои пытки ничего не дадут, и Криста, скорее всего, их не переживёт. Мне жаль, Локи, но от судьбы не уйти. А пока выброси это из головы и займись делом.

– Выбросить из головы? – вознегодовал я. – Да что ты несешь? Как можно это выбросить из головы?!

– На войне часто приходится терять близких. Но потери не должны мешать работе – это один из наших основных принципов. Если бы все Агенты рассуждали, как ты, то большинство из них, вместо того, чтобы помогать людям, сейчас сидели бы по домам и горько оплакивали своих погибших родственников и друзей. Возьми хоть ту же Леонору, например. Скольких она потеряла? А до сих пор работает, как ни в чём ни бывало.

– Просто вы сильные, а я… я нет.

– Со временем ты научишься, и тебе будет легче, обещаю. А сейчас лети. Время не терпит.

– Я боюсь, что… больше не увижусь с тобой, – слёзы вновь предательски выступили на глазах, а губы задрожали.

– Я обещаю, что мы ещё встретимся, слышишь? – мама тепло улыбнулась и потрепала меня по щеке, а я не мог взять в толк, как она может улыбаться, зная, что её смерть уже совсем близко.

– Дана тоже обещала! До сих пор её записку храню! – незнамо для чего выпалил я.

Услышав про Дану, мама печально нахмурилась и даже прикрыла глаза, а потом опять поторопила:

– Локи, время.

– Ладно, ухожу, раз ты действительно этого хочешь.

– Я не хочу, чтобы ты уходил, я хочу, чтобы ты выполнил свою работу.

– Это одно и то же.

– Смотря с какой стороны посмотреть.

– Ладно, до… до встречи, – я сглотнул образовавшийся в горле комок, сошёл по трапу и направился к своему кораблю.

========== Первый день на задании ==========

Место, куда меня забросила судьба, а точнее, приказ матери, оказалось небольшим уютным курортным городком с опрятными мощёными улочками, украшенными цветочными гирляндами; обширным ухоженным парком, где дети могли покататься на аттракционах и поучаствовать в конкурсах, а взрослые пообедать в ресторане или же просто прогуляться по аллеям; множеством магазинчиков, торговавших сувенирами, местными фруктами и напитками, а также представителями здешней экзотической фауны. В одном из таких магазинов, куда я зашёл из чистого любопытства, услышав с улицы странные звуки, предлагали купить трехцветного попугая и змею, менявшую свою окраску в зависимости от настроения. Надпись на её террариуме, правда, предупреждала о том, что змея ядовита, но любителей экзотических зверей этот факт скорее привлекал, чем отпугивал.

Так, глядя по сторонам, и стараясь выбросить из головы мрачные обессиливающие мысли, я добрался до какого-то небольшого отеля, не слишком дешёвого, но и не очень дорогого – всего три звезды*. Фригга велела мне селиться именно в таком и ни в коем случае не поддаваться искушению потратить все деньги, что она мне выделила, на развлечения и роскошь. По правде говоря, у меня сейчас не было ни малейшего желания развлекаться и шиковать. Хотелось упасть на кровать, уткнуться носом в подушку и беззвучно плакать. Но этого тоже делать было нельзя: меня ждала работа.

Администратор отеля, сидевший на ресепшене, узнал меня и несколько удивился, что я почтил их скромное заведение своим визитом. Почему-то простые люди думают, что раз я сын королевы галактики, то у меня непременно должно быть всё самое дорогое.

Впрочем, мой стандартный номер, расположенный на третьем этаже, оказался вполне уютным, и я чувствовал себя там комфортно. Аккуратно застеленная одноместная кровать у светло-бежевой стены, большое окно, выходящее в сад, принадлежащий отелю, рабочий стол с компьютером, тумбочка для мелких вещей и просторный шкаф для одежды.

«Вот уж что мне точно не понадобится», – мысленно усмехнулся я, разбирая вещи: шкаф явно был рассчитан на одиноких девушек-модниц, прилетевших на курорт с целью завязать романтические отношения с такими же одинокими парнями. У меня же комплект одежды был только один, ведь прилетел я сюда совсем ненадолго, по крайней мере, так мне казалось вначале.

Заселившись в отель и пообедав в кафе, расположенном на его территории (на тренировках я питался исключительно брикетами, и последние месяцы меня от них уже просто тошнило), я отправился искать местное отделение полиции, чтобы, как того требуют правила Совета Галактической Безопасности, получить у них официальное письменное разрешение на проведение исследований. Полицию я нашёл быстро – приветливые местные жители с радостью указали мне дорогу. В самом участке тоже проблем не возникло – полицейские, увидев мой значок, тут же выдали необходимые бумаги, которые я должен был приложить к своему отчету.

Получив разрешение, можно было бы смело приступать к делу, если бы не одно «но». Аномалия, по предположениям Фригги, находилась возле моря, и устанавливать датчики нужно было именно там, а на пляже сейчас было полным-полно отдыхающих, которые будут мешать. Поэтому я решил дождаться позднего вечера, а сейчас, пока есть время, прогуляться по городу.

Прогулка вышла весьма занимательной. Я посмотрел аллею танцующих фонтанов, каждый из которых считался произведением искусства; прогулялся по «улице прошлого» – небольшой улочке, стилизованной под стародавние времена, когда фонари были керосиновыми, а не электрическими, а столики на улицах плетеными, а не пластиковыми; и даже посетил главную местную достопримечательность – галерею, посвящённую работам известного здесь художника-мариниста, создававшего свои неповторимые шедевры при помощи компьютерной графики. На всех его картинах изображалось море (художник родился и вырос возле него, и море стало его источником вдохновения), но везде оно было разным, и это придавало картинам уникальность.

Где-то море изображалось тихим, спокойным, мирным, а где-то штормовым, ледяным и суровым. На каких-то картинах действие происходило ночью, и сияющая лунная дорожка освещала мрачные тёмные воды, где-то был показан нежный и теплый рассвет, где-то кровавый закат с надвигающимися грозовыми тучами, а где-то яркий солнечный день, когда море словно зазывало окунуться в свои воды. Художник умудрился раскрыть величие водной стихии с самых разных сторон и ракурсов, и я искренне восхищался его талантом. Разглядывая картины, я поймал себя на мысли, что мой внутренний мир, наверное, очень похож на море – он такой же сложный, непостоянный и изменчивый, и невозможно однозначно сказать, светлый он или тёмный.

В общем, провёл время я очень даже неплохо, только одно слегка огорчало меня. Шагая по улицам и разглядывая прохожих, я не мог не заметить, что одиноких путников, как я, практически не было. Все шли группами, которые я разделил на три основных типа.

Первыми были семьи: муж, жена и дети, непременно поедающие мороженое. Вторыми – влюбленные парочки: парень и девушка, обычно держащиеся за руки и увлеченно беседующие о чём-то романтичном. А третьими – шумные компании друзей-сверстников, чаще всего молодых, вроде меня, которые радовались тому, что оказались вдалеке от родителей и могут почувствовать вкус настоящей свободы, который у них стойко ассоциировался со вкусом спиртных напитков. Нет, в стельку они, разумеется, не напивались – это было запрещено правилами города, но без алкоголя их компании, как правило, всё же не обходились. А я шёл один. Совсем один.

Глядя на окружающих, я вновь начал ощущать свою неправильность и какую-то отчужденность от них. Было бы здорово, если бы со мной на эту планету отправился Звездный Патруль или Ингрид, но я был один. Хотя, пользуясь своей известностью, я мог с лёгкостью завязать знакомство, однако не стал этого делать – какой смысл знакомиться, если завтра уже улетаешь?

Уже ближе к вечеру, когда дневная жара начала спадать, а солнце медленно клонилось к закату, окрашивая дома и улицы в золотисто-розовые тона, я, устав бродить по городу, присел на свободную скамейку, чтобы передохнуть. Совсем ещё молодая девушка, у которой тоже не было спутника, проходя мимо моей скамейки, резко остановилась и уставилась на меня, как на чудо света. Я приветливо улыбнулся.

– Ты же Локи, да? – благоговейным шепотом спросила она, нерешительно подходя ближе, словно опасаясь, что я нападу.

– Он самый, – подтвердил я.

– А можно… можно я рядом сяду? – казалось, девчонка пришла в неописуемый восторг только от того, что я заговорил с ней.

– Садись, – я равнодушно пожал плечами.

Незнакомка, жутко покраснев, уселась на противоположный край скамейки и вся напряглась и сжалась. Очевидно, ей было страшно говорить со знаменитостью, но любопытство побеждало.

– Ты один здесь? – с надеждой в голосе спросила она.

– Вроде того, – честно признался я.

– Я тоже одна. Мне скучно здесь, и я, если честно, не особо хотела ехать.

– А зачем же тогда поехала? – ответ мне был ни капли не интересен, но надо же было спросить из вежливости.

– Мать настояла. Я после операции, и мне нужен хороший климат.

– А чего она с тобой не поехала? – я спросил это на автомате, задумавшись о своем: услышав слово «мать», я невольно вспомнил про Фриггу, а точнее, про то, что она скоро должна умереть.

– Денег на путёвку не хватило, – девушка, поняв, что я не кусаюсь, чуть осмелела, и начала говорить спокойнее, но по-прежнему с восторженным придыханием, которое меня слегка раздражало. – Но даже если бы она и поехала, с ней было бы немногим веселее. Слушай, а у тебя есть какие-нибудь планы на вечер? – выпалив это, девушка вновь густо покраснела и отвернулась, испугавшись моей реакции.

– Есть, – кратко ответил я.

– Свидание, да? – опечалилась незнакомка.

– Ага, свидание с работой.

– Ну если с работой, тогда другое дело! – воспрянула духом собеседница. – А завтра ты свободен?

– Послушай, ты очень милая, правда, но, во-первых, я здесь по делу, а во-вторых, у меня уже есть девушка, извини.

– Я догадывалась об этом, – юная красавица смущенно потупила взгляд. – И, поверь, у меня нет никаких иллюзий на этот счет. Я понимаю, длительные отношения между нами невозможны. Я просто хотела предложить сходить в ресторан поужинать один раз, а потом прогуляться по набережной под луной, и всё, ничего больше. Просто одно волшебное свидание. Тебе не обязательно говорить о нём своей девушке.

– Нет, я не могу так. Это было бы предательством, и неважно, узнает она об этом или нет. К тому же, я правда очень занят. Мне жаль. Но ты не расстраивайся. Ты обязательно найдешь молодого человека. Может, и не такого знаменитого, как я, зато очень доброго, верного, искренне любящего. Со мной, знаешь ли, опасно связываться, и дело тут не во мне, а в моей жизни. Так что тебе, считай, повезло.

– Ладно. Ты, наверное, прав. Извини, что помешала тебе.

– Что ты, с тобой приятно было поговорить. Удачи тебе, не скучай.

– Тебе тоже удачи.

Девушка поднялась со скамейки и ушла. Мне стало искренне её жаль: я только что разбил её наивную детскую мечту об идеальном свидании с идеальным молодым человеком. И какой-то части моего сознания хотелось бы согласиться на её предложение и погулять под луной, просто чтобы отдохнуть и расслабиться, но я не мог себе этого позволить. Не теперь.

Решив, что время уже пришло, я поднялся со скамейки и направился к отелю, чтобы взять необходимое оборудование.

***

Когда я вышел из номера с двумя вместительными сумками в руках, было уже совсем темно. Хорошо еще, что улицы освещались фонарями, иначе я имел бы все шансы заблудиться. Датчики, которые я должен был установить вдоль побережья, были довольно тяжелыми, и я от всей души пожалел, что не могу воспользоваться приёмом мгновенного перемещения, поскольку эта планета была расположена в неустойчивой к аномалиям зоне. Коэффициент её устойчивости был равен трем по десятибалльной шкале, а это говорило о многом. Потому-то меня и отправили изучать аномалию, чтобы я выяснил, представляет она угрозу для планеты или нет.

Чтобы добраться до берега, мне понадобилась около двадцати минут. Улицы города были пустынны, и меня это, признаться, радовало: надоело уже ловить на себе удивленные взгляды узнавших меня прохожих и слушать, как они взволнованно перешептываются, показывая на меня пальцем и даже пытаясь сфотографировать. В такие моменты я ощущал себя диковинной зверушкой, вроде трехцветного попугая, и даже начинал жалеть о своей популярности. А сейчас вокруг никого не было, и я чувствовал себя по-настоящему свободным.

Море было на удивление спокойным, и ночную тишину нарушал лишь тихий, чуть слышный плеск волн. Лунная дорожка уходила за горизонт и словно бы манила, звала за собой. Казалось, по этой золотистой полоске действительно можно уйти в далёкую волшебную страну, где нет места боли, печали и страданиям, где каждый может быть с теми, кто ему дорог.

Я почти был готов поверить в эту красивую сказку, и меня это немного пугало. Наверное, когда душа человека медленно умирает от страха и безысходности, он готов поверить всему, чему угодно, лишь бы это давало надежду на счастливый финал. Этим часто пользуются разного рода мошенники – наобещают такому человеку с три короба, а он поведется, схватится за этот шанс, как утопающий за соломинку, а в результате ему станет только хуже.

«Самое главное самому не совершить такой глупой ошибки», – думал я, закрепляя первый датчик на стволе пальмы, росшей недалеко от воды. – «Пусть будущее пугает меня, но я никому не позволю воспользоваться своим страхом».

Датчиков было ровно пятьдесят, и устанавливать их нужно было на расстояние двадцать – двадцать пять метров друг от друга, так что ночь обещала быть тяжелой. Хотя по сравнению с моими тренировками это задание было сущим пустяком, по крайней мере, я думал так до определенного момента.

Установив все датчики, я снял с них первичные показания и занес их в черновой вариант своего отчета. Затем достал фотоаппарат и сфотографировал океан. Уж не знаю, зачем это было нужно, но по правилам оформления в отчёте на первой странице обязательно должна присутствовать фотография того места, с которым проводилась работа. Я не имел ничего против – фотография ночного моря украсит скучный документ и придаст ему необычности.

Мне очень хотелось оформить свой первый отчёт красиво и грамотно: во-первых, чтобы зарекомендовать себя, как прилежного и аккуратного сотрудника, а во-вторых, чтобы потом не стыдно было самому смотреть (копию отчета всегда отдавали сотруднику, чтобы тот мог положить её в своё рабочее портфолио: чем больше отчётов скопилось в папке, тем выше стаж).

Когда я сделал снимок и уже собирался убрать фотоаппарат в сумку, мой артефакт, висевший на цепочке, вдруг нагрелся и запульсировал. Я насторожился – если артефакт так возбудился, значит, на это определенно была какая-то причина, и ничего хорошего мне это не сулило.

Я закрыл глаза и сосредоточился на связи с Пересмешником, в надежде с его помощью узнать хоть какую-то информацию о надвигающейся угрозе, но не успел – буквально через секунду я узнал всю информацию безо всякого артефакта. Внезапно меня с головой захлестнула огромных размеров волна, неизвестно откуда взявшаяся посреди полного штиля. Мощные воды едва не унесли меня в океан, я упал на песок, а главное, пытаясь спастись от взбушевавшейся морской стихии, выронил из рук фотоаппарат, который вскоре оказался в открытом море.

Аномальная волна оказалась единичной: когда я поднялся на ноги, море вновь было таким же спокойным и тихим, как прежде. О недавней катастрофе напоминал лишь плывущий по воде фотоаппарат.

«А мне казалось, что он должен был утонуть», – подумал я, глядя на чернеющий вдали прибор. – «Тут два варианта: либо очередное проявление аномалии, либо так было задумано производителями».

Мысленно ругаясь и выплевывая морскую воду, попавшую в рот вперемешку с песком, я зашёл в море и поплыл за фотоаппаратом – надо же было его выручать, ведь без фотографии мой отчёт могли не принять, и тогда пришлось бы лететь сюда второй раз специально за снимком. Мне повезло, что прибор был водонепроницаемым, иначе пришлось бы его ещё и чинить.

«Отлично! Вот и искупаться довелось», – с сарказмом думал я, заходя все глубже и глубже. – «Отдыхаю на полную катушку, ничего не скажешь!».

Морские воды унесли мой фотоаппарат довольно далеко, и пока я плыл за ним, а потом до берега, я порядком устал, а ведь плыть пришлось ещё в одежде, которая, намокнув, сильно потяжелела и тянула меня ко дну. Кроме того, аномалия на этом не успокоилась.

Едва я выбрался на берег, над морем разразилась ужасная гроза. Ослепительно-яркие вспышки молний мелькали тут и там, то и дело слышались угрожающие раскаты грома, дождь лил как из ведра. На дождь мне, по правде говоря, было плевать – я и так уже промок до нитки, а вот молнии действительно пугали. Надо было убираться отсюда, пока не стряслось настоящей беды.

Отойдя от моря на приличное расстояние, я убедился в том, что гроза имела аномальную природу – уже в ста метрах от берега улицы были сухими, а ночное небо – ясным. Мелькнула нелепая мысль о том, что аномалия не захотела, чтобы её изучали, и попыталась уничтожить исследователя в моем лице, дабы её тайна так и не была раскрыта.

Схватка с обезумевшей стихией почти полностью лишила меня сил. В мокрой одежде было холодно, и меня колотила дрожь, а до отеля было ещё далеко. Поэтому я решил зайти в первый попавшийся мне на пути бар, чтобы перевести дух и немного обсохнуть.

Народу в заведении было немного – видно, жители этого городка не привыкли к шумным ночным развлечениям. Большинство столиков пустовало, за другими скучали полусонные люди. Оживленным и веселым лицо было лишь у бармена, оказавшегося совсем молодым парнем с блестящими карими глазами и медно-русыми вьющимися волосами, подстриженными несколько короче, чем у меня. В данный момент он пытался флиртовать с какой-то девушкой, но та, видно, не была расположена к общению, потому что вскоре молча встала и ушла, однако юношу это ничуть не смутило: он продолжал улыбаться так же легко и беззаботно, как прежде. Окинув помещение быстрым взглядом, бармен, как я и опасался, заметил меня.

– Эй, чувак, классно выглядишь! – насмешливо крикнул он мне, чуть подавшись вперед.

Учитывая то, что с меня ручьем стекала вода, можно было не сомневаться в том, что бармен откровенно издевался. Я, и так разозленный той дурацкой ситуацией, в которую угодил, просто не мог этого стерпеть.

– Послушай, ты! – грозно обратился я к юноше, подходя к барной стойке. – Я тебе не чувак, а Локи Лафейсон и Совета Галактической Безопасности, – я продемонстрировал значок. – И я здесь работаю, между прочим!

– Что-то не похоже, – подмигнул мне юноша. – Похоже, что ты по пьяни в одежде купаться полез.

– Предупреждаю ещё раз: если ты не камикадзе, то закрой рот и извинись, – мне с трудом удавалось говорить спокойно, так сильно бесила его довольная физиономия и глупые шутки.

– Извиниться с закрытым ртом? – наигранно удивился парень. – Это как? На языке глухонемых, что ли?

Мне оставалось лишь глубоко вздохнуть и возвести глаза к потолку – в самом деле, что я мог поделать с этим шутником? Моя работа связана с аномалиями, а не с людьми, и в данной ситуации я не обладал никакими особыми полномочиями. Не Фригге же жаловаться, что какой-то молокосос меня достает.

– Ладно, не кипятись, а то взорвешься от гнева, а мне потом тебя всю ночь с пола соскребать, – бармен продолжал острить, и я позавидовал его смелости. – Тебе повезло, что ты ко мне заскочил. У нас как раз действует акция – всем сотрудникам Совета Галактической Безопасности бокал местного дорогого вина за счет заведения.

– А что, у вас уже бывали мои коллеги? – насторожился я. – Меня никто не предупреждал.

– Не, не бывали, – замотал головой бармен. – Я эту акцию только что придумал лично для тебя. А то ты такой мокрый и злой, что на тебя смотреть жалко. Ей-богу, сейчас разревусь. Ну что, налить тебе?

– Валяй, – после пережитых приключений я и вправду был не прочь чего-нибудь выпить.

Бармен пошел за вином, а я, пользуясь его отсутствием, достал черновик, положил его на барную стойку, взял шариковую ручку и принялся проводить вычисления на основе снятых мной показаний. Конечно, всё это мог сделать компьютер, но Фригга настоятельно советовала мне попрактиковаться вычислять вручную, поскольку приборы далеко не всегда оказываются под рукой в нужный момент времени. Занятие это было довольно кропотливым, и потому, когда юноша возвратился с двумя бокалами в руках, я до сих пор корпел над своим черновиком.