Текст книги "День Расплаты (СИ)"

Автор книги: Лена Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

– Не переживай. Думаю, мне удастся заставить корабль лететь быстрее. Завтра мы уже будем на месте.

– Каким образом ты это сделаешь?

– У меня есть запас антивещества, а это практически неиссякаемый источник энергии. У нас почти всё на антивеществе и работает. Думаю, с его помощью я сумею повысить мощность двигателя.

– Ладно, иди пробуй, а я к Леоноре за линзами. Встретимся на космодроме.

Кабинет Леоноры находился на том же этаже, что и кабинет моей матери, и потому добрался я до него за считанные секунды.

– Ну, как прошёл разговор с Джаредом? – осведомилась женщина, которая, казалось, давно ждала моего визита.

– Нет времени объяснять! Дайте мне линзы, при помощи которых я смогу видеть ауры. Только не спрашивайте зачем. Это срочно, поверьте.

– Хорошо, как скажешь. Ты теперь принял командование. – Леонора достала из сейфа маленький конвертик с линзами и протянула его мне.

– Спасибо, – коротко бросил я и выбежал на улицу.

Джареда я нашёл в салоне того корабля, на котором он, по-видимому, и прилетел на базу.

– У меня получилось, – мужчина скромно улыбнулся уголком рта. – Это оказалось совсем нетрудно. Теперь мы можем лететь.

– Так чего же ты медлишь? Заводи скорее двигатель! – велел я, на всякий случай пристёгиваясь. – Ты хоть знаешь, куда надо лететь?

– Да, Ника сообщила координаты.

– Отлично. Надеюсь, у нас получится совершить задуманное.

В этот момент двигатель дико взревел (я даже испугался, не случится ли взрыва), и мы стартовали.

– Знаешь, Джаред, если бы не твоя чудесная флейта и антивещество, я бы ни за что не поверил, что ты прибыл к нам из другой галактики, – сказал я, когда планета, где находилась наша база, осталась далеко позади.

– Почему? – удивился мой новый приятель.

– Ты слишком на нас похож. Мне почему-то всегда казалось, что жители другой галактики должны выглядеть… как-то по-иному.

– Например? – глаза Джареда смеялись.

– Ну, не знаю… Фиолетовое лицо с красными полосами, три глаза, длинный хвост. А ты выглядишь, как обычный человек. И одежда у тебя обычная, и даже имя! Даже представить себе не могу, сколько у нас в галактике Джаредов. Откуда такая идентичность изолированных друг от друга цивилизаций?

– Ну, во-первых, не так уж мы изолированы, а во-вторых, выглядеть так, как принято в том месте, куда отправляешься – это элементарная вежливость.

– А зачем ты вообще прибыл в нашу галактику? Мы с Фриггой, признаться, долго над этим головы ломали.

– Мне всегда было интересно узнать, как живут люди в других мирах. И когда представилась такая возможность, я вызвался добровольцем. Я просто хочу понять вас, почерпнуть что-то, что будет для нас полезным, и, возможно, подарить вам что-то хорошее взамен.

– Налаживание дружественных межгалактических отношений?

– Что-то вроде того. Правда, я пока многого тут не понимаю, ведь мы живём совсем по-другому, но это вовсе не значит, что вы хуже, нет. Просто мы разные.

– А что, например, тебе кажется непонятным? Борьба Агентов и «Чёрного Квадрата»?

– Да, это один из самых сложных и запутанных для меня моментов. У меня дома нет никакой войны. Мы все – единый сплочённый коллектив. Мы умеем договариваться друг с другом и идти на компромиссы. Когда я готовился отправиться к вам, мне пришлось даже выучить новое слово – «конфликт». В моём родном языке аналога этому слову нет, и потому я долго не мог понять его смысл.

– Везет же вам. Молодцы, что не ругаетесь. Вот бы нам так. Так нет же, не судьба нам жить без распрей. У нас даже Агенты Света порою между собой собачатся, а про «Чёрный Квадрат» я вообще молчу – там убить своего соратника в порядке вещей. Тебе, наверное, это всё кажется диким и жутким, но мы, к сожалению, живём именно так и по-другому не умеем.

– Думаю, я смогу к этому привыкнуть и понять. – И вновь загадочная мимолетная улыбка.

– Расскажи мне о вашей галактике, – попросил я. – Мне ведь тоже интересно, как вы там живёте.

– Давай как-нибудь в другой раз, хорошо? Сейчас ты слишком уставший, и лучше будет, если ты поспишь. Тебе нужно набраться сил.

– Издеваешься? У меня сна ни в одном глазу.

– Это поправимо. – Джаред вновь достал свою флейту и заиграл, а я почувствовал, что глаза у меня начали слипаться.

========== Неуязвимых не существует ==========

– Просыпайся. – Услышал я сквозь пелену грёз мягкий, и в то же самое время требовательный голос. – Мы прибыли.

Я протёр руками глаза и поглядел в лобовое стекло. Перед нами расстилался холодный мрачный пейзаж. И хоть льда нигде не было видно, казалось, что в этом мире застыло всё, даже время. Чем-то он напоминал планету, где мы с Корой и Элвисом нашли сферу гелеофториев – кругом был один лишь камень, только не красный, а серо-синий с редкими отблесками фиолетового. Невдалеке возвышались горы, величественные, грозные, древние… Даже нет, не древние, вечные – создавалось впечатление, словно они не появились здесь в незапамятные времена, а просто были всегда.

Одна мысль о том, что придётся выйти из корабля, приводила меня в ужас. Мне казалось, что стоит лишь очутиться в том холодном, неприветливом мире, как я сам обращусь в каменную статую, потому что на этой планете сама жизнь противозаконна. Это был не мёртвый мир, как багровая планета, это был мир, который никогда не жил.

– Ну и где они все? – мой вопрос был чисто риторическим, ведь я прекрасно понимал, что Джаред не может этого знать. Однако я ошибался.

– Видишь вон ту пещеру в скале? Там начинается подземный ход. Пройдешь по нему и окажешься в огромном каменном зале. Там ты найдешь маму, Нику, Сьюзен и… Посредника. Я буду здесь. Как только составлю мелодию, я тут же к вам спущусь.

– Ну ладно, я… пошёл.

– Подожди. – Мужчина едва ощутимо коснулся своей ладонью моего лба. – Вот теперь иди.

– Это твоя особая связь? – сообразил я.

– Верно, – подтвердил Джаред. – И ещё теперь никто не сможет прочитать твои мысли.

– О, спасибо, – поблагодарил я приятеля. – А то у меня вечно с блокировкой проблемы. А как это делать без артефакта, я вообще себе не представляю. Надо спешить. – Это я сказал не столько Джареду, сколько самому себе. – Времени в обрез. День Расплаты ведь уже сегодня. Возьми это. – Я протянул мужчине конверт с пока ещё пустым листом. – Если на нём проявятся буквы, это значит, что ты опоздал.

– Ясно, – кивнул Джаред, бережно принимая листок. – Я постараюсь справиться как можно быстрее. Удачи тебе, Локи.

– Тебе тоже.

Я схватил бластер, понимая, что он мне не пригодится, и осторожно сошёл по трапу. Каменной статуей я не обернулся, но изнутри меня словно бы пробрало холодом, несмотря на то, что температура воздуха была вполне нормальной. Хоть бы один звук, один шорох… Но нет, стояла безжизненная тишина, нарушаемая лишь моими несмелыми шагами, прерывистым дыханием и учащённым биением сердца.

Пещера находилась совсем недалеко – Джаред, видимо, нарочно посадил корабль именно здесь. Интересно, откуда он знал о проходе? Может, Ника ему сказала, а может, он чувствовал каким-то образом.

Как ни странно, но только сейчас, оказавшись в одиночестве, я осознал, что очень рад знакомству с Джаредом. С тех пор, как таинственный гость из другой галактики начал мне помогать, я стал чувствовать себя увереннее, смелее и сильнее. Ощущение полной беспомощности испарилось, и теперь я знал, что мне не придётся справляться со всеми невзгодами в одиночку – у меня есть могущественный союзник.

«Если Джаред способен спасти Фриггу от полу-демона, то вытащить Ричарда из лап „Черного Квадрата“ ему вообще не составит никакого труда», – размышлял я, шагая по тёмному, уходящему вниз каменному тоннелю. – «Как всё-таки здорово, что к нам прилетел человек из другой галактики! Мы думали, что Джаред – это ещё одна проблема, а оказалось, что он, напротив, их решение».

Страх почти улетучился. Как ни странно, меня теперь нисколько не волновал тот факт, что в скором времени я окажусь в обществе Ники и неведомого мне существа, которому подвластны все артефакты, и который может с легкостью уничтожить всю нашу галактику. Я почему-то был твёрдо уверен в том, что Джаред справится и убьёт Посредника своей магической мелодией. А может быть, за последнее время я так устал от страхов и тревог, что мне просто нужна была уверенность в успехе, и потому я цеплялся за иллюзию?

Я всё шёл и шёл, медленно опускаясь под землю, а тёмный тоннель всё никак не кончался. Я, понимая, что времени мало, ускорил шаг, а затем и вовсе перешёл на бег, но тщетно. Тоннель то шёл прямо, то начинал петлять и закручиваться, как горка в аквапарке, то круто уходил вниз, то становился почти пологим, но никак не хотел заканчиваться. Меня не покидало ощущение, что всё это какой-то странный сон, и я вот-вот проснусь у себя в штаб-квартире, но в душе я знал, что этого не будет и кошмар не кончится.

Не знаю, сколько времени я спускался по тоннелю – ведь время, казалось, было не властно над этой планетой. Но вот, наконец, когда в моё сердце уже начала закрадываться тревога, и я подумывал о том, чтобы возвратиться к Джареду и сказать, что тоннель бесконечен, вдалеке промелькнул какой-то холодный синеватый отблеск.

Сердце у меня в груди забилось быстрее, и я непроизвольно прибавил скорость, поняв, что почти добрался до цели. Я даже сам удивлялся собственному бесстрашию. В любой другой ситуации я бы, наверное, остановился и задумался: а стоит ли туда идти? Но только не сейчас. Сейчас мне хотелось лишь одного – увидеть маму живой, а всё остальное было неважно.

Минута, и я очутился в огромном каменном зале, освещенном тем самым голубоватым сиянием, которое я заметил ещё издали. Дальней стены я не видел – она тонула в этой туманной синеве, которая, казалось, исходила от самих камней. Такой эффект создавал ощущение, что зал бесконечен. «А может, он и впрямь бесконечен», – пронеслась в голове мысль. – «Когда имеешь дело с демонами, ничего нельзя знать наверняка».

У ближней стены, совсем недалеко от входа, сидели три человека, которых было очень странно видеть вместе – моя мать, Ника и, судя по всему, шпионка Сьюзен, оказавшаяся совсем ещё молодой девушкой с длинными иссиня-чёрными волосами, заплетенными в косу. Сьюзен бросила на меня мимолетный, но очень пристальный взгляд, после чего сразу же отвернулась и стала отрешённо глядеть в пустоту. Ника вообще не обратила на меня ни малейшего внимания, а вот Фригга тут же вскочила на ноги и сказала:

– Локи, ты не должен был приходить!

– Нет. Должен был, – раздался властный женский голос у меня за спиной.

Я резко обернулся и увидел, что в центре видимой части зала, возле огромного каменного стола, стоит красноволосая женщина, чем-то смутно напоминающая Нику, но в то же время заметно отличающаяся от нее. Я мог поклясться, что когда только зашёл в зал, этой женщины не было. Каменный стол был, но возле него никого не стояло.

– Не обращай внимания, – бросила женщина, поймав на себе мой пристальный, непонимающий взгляд. – Это просто облик человека, заключившего с демонами сделку, за которую твоей матери сегодня предстоит расплачиваться.

– Надел маску молодой Кристы? – я спросил это только для того, чтобы потянуть время.

Вспомнив о том, что просил меня сделать Джаред, я сфокусировал зрение особым образом и увидел… Вместо красноволосой женщины я увидел пустоту, окруженную чёрной каёмкой, которая по краям горела тёмно-синим пламенем. Чернота была такой густой и глубокой, что даже сам космос мерк перед ней. Наверное, увидеть такое можно разве что в чёрной дыре. Зрелище было настолько пугающим, что я поспешно переключился на нормальное зрение. Дело было сделано – ауру я увидел, а стало быть, Джаред уже приступил к работе. Теперь главное было продержаться до его прихода.

– Можно и так сказать, – отозвался Посредник. – Мы ждали тебя, Локи.

– Надо же, какая честь. – Я скривил губы в самодовольной усмешке. – В таком случае, извините за опоздание. Что я пропустил?

– Ничего. Мы без тебя не начинали. Не могли начать.

– О, даже так?

– Хватит! – это вмешалась Фригга. – Может, уже объяснишь, зачем тебе понадобился мой ребёнок? Расплачиваться должна я, при чём тут Локи?

– Ты догадываешься в глубине души, я же вижу.

– Я должна была просто отдать тебе свою жизнь, разве не так?

– О нет, не жизнь. Разве Криста тебе не сказала, что в условиях сделки было чётко оговорено: «Отдать самое дорогое, что у тебя есть»?

– Разве это не одно и то же?

– Для всех по-разному. Для подавляющего большинства людей – да, это жизнь, но только не для тебя. Задумайся, Фригга, и спроси себя: разве твоя жизнь тебе дороже всего на свете? Разве о ней ты печёшься и беспокоишься каждый день? Её ты боишься потерять? Нет, ты давно уже справилась с этим внутренним страхом, ты смело смотришь смерти в лицо, поэтому это для тебя не Расплата. Я вижу тебя насквозь и знаю, чего ты боишься на самом деле. У тебя есть целых два глобальных страха, и это просто великолепно: тебе можно предоставить возможность выбирать, а это много больнее. Демоны будут довольны жертвой.

– Я знаю свою мать, и знаю, что она ничего не боится! – бросил я Посреднику, опять же оттягивая время. – В том числе и тебя!

– О нет, ей сейчас очень страшно. Ты видишь только её оболочку, а я… вижу её душу. Неуязвимых не существует. Ко всякому можно найти подход, всякого можно задеть. Итак, раскроем страшную тайну, чего же боится Фригга?

– Ну, просвети нас.

– Пожалуй, будет лучше, если я покажу наглядно. – Посредник щёлкнул пальцами, и в воздухе сама собой появилась крошечная модель нашей галактики. – Твоя мама, Локи, занимая весьма высокое положение, очень боится, что однажды допустит промах, и с её владениями произойдет что-то наподобие… этого. – Вновь щелчок пальцев, и трехмерная модель взрывается, превращаясь в пустоту. – Столько крови, столько смертей будет на её совести. Люди ей бесконечно доверяют, и вот, чем всё может обернуться! Твоя мама чувствует личную ответственность за всю галактику и просто не может допустить того, чтобы с ней случилась беда. Не так ли, Фригга?

Моя мать ответила гордым молчанием. Но Посреднику и не нужны были слова – он её душу читал, как раскрытую книгу.

– А что, если я скажу тебе, что могу проделать всё то же самое с настоящей галактикой?

– Ника мне уже сообщила. – В голосе матери звучал лёд, и это немного пугало – последний раз на моей памяти она говорила так с Рэем.

– Я знаю. И ещё она сообщила, что у тебя есть возможность это предотвратить, верно?

И вновь молчание.

– Ника не солгала. У тебя в самом деле есть такой шанс. Ты можешь остановить апокалипсис, принеся жертву. И, вижу, ты уже догадалась, какую жертву нужно принести, так что к чему зря сотрясать воздух? Я ответила на твой вопрос, Фригга? Теперь понимаешь, зачем нам так сильно был нужен Локи?

– Я не понял, – тянуть время становилось всё сложнее. Я чувствовал, что ещё немного, и мне придется петь песни и отплясывать перед Посредником, чтобы хоть немного отдалить неумолимо приближавшуюся минуту расплаты. «Ну где же ты, Джаред?» – мысленно спрашивал я, но ответа не получал. – Почему в жертву нужно принести именно меня, а не кого-то другого?

– Разве ты не знал? – лицо молодой Кристы скривилось от презрения и выглядело совсем неестественно. – Это же её второй страх – потерять тебя. Знал бы ты, что творилось в её душе всякий раз, когда ты был на волосок от гибели. Вспомни хотя бы тот случай, когда ты умер, сражённый демоническими силами. Она в мир мёртвых ради тебя отправилась, а это уже говорит о многом. А потом? Ты вечно лез на рожон, в самое пекло, и каждый раз, когда тебе грозила опасность, твоя мать жестоко страдала. А когда ей пришлось оставить тебя на разваливающейся Конкордии, спасаясь самой, её сердце готово было разорваться на части от боли, ей не хотелось больше жить. Я права, Фригга?

– Закрой свой поганый рот, – был дан спокойный, краткий ответ.

– Подумать только, ты тоже боишься правды. Ты не хочешь, чтобы все присутствующие здесь знали твою главную слабость, знали, что больше всего на свете ты любишь своего приёмного ребенка, и очень, очень сильно боишься его потерять. Но сегодня у нас день раскрытия всех секретов. Расскажи нам, сколько раз ты просыпалась среди ночи в холодном поту, когда тебе снился кошмар о смерти Локи? Нет, не скажешь. Ты ведь уже давно со счёту сбилась. Ну вот и пришло время твоему кошмару воплотиться в действительность. Правда, в реальности будет даже хуже – твой сын не просто умрёт, а умрёт от твоей руки.

– Нет, никогда! Я в жизни не подниму руку на невиновного, тем более, на ребёнка. Ни один Агент Света не опустился бы до такой мерзости.

– В таком случае по твоей вине погибнет вся галактика. Ты стоишь перед выбором, Фригга, перед выбором, которого ты всегда боялась в глубине души и молила небо, чтобы тебе не пришлось выбирать между своей работой и своим ребёнком. Это и есть твоя Расплата. Что бы ты ни выбрала, ты будешь страдать всю оставшуюся жизнь. А собственной смертью ты не отделаешься, это слишком просто. Вот, возьми жертвенный нож. – В ту же секунду вышеназванный предмет сам собой материализовался в руке моей матери. – А я пока засеку время.

Рядом с каменным столом, предназначавшимся, как я уже понял, как раз для жертвоприношения, возникли огромные песочные часы.

– Решайся быстрее, Фригга. – Посредник похлопал своей изящной женской рукой по стеклянному сосуду. – Когда высыплется весь песок, сила трех артефактов – тёмного, светлого и нейтрального, соберется воедино и разрушит галактику, для которой ты столько всего сделала. Остановить время сможет только кровь Локи, разлившаяся по жертвенному столу. Время пошло.

Я зачарованно глядел, как медленно, но верно сыплется мелкий жёлтый песок, и с ужасом понимал, что тянуть время больше нельзя. Тут одно из двух: либо Джаред всё-таки успеет убить Посредника до того, как время истечёт, либо… мне придется умереть. Безо всяких шуток.

Сердце у меня похолодело, а ноги задрожали. Всё это время я морально готовился к тому, что погибнет Фригга, а я займу её место. О том, что погибнуть придётся мне самому, и речи не шло. Но кто ж знал, что всё так обернется?

«А что, было бы лучше, если бы погибла Фригга?» – строго спросил я у себя самого. – «Нет, для галактики предпочтительнее, чтобы умер я, а Фригга осталась у власти – она справляется со своими обязанностями лучше».

Но было страшно. Невыносимо страшно.

«Ты же сам хотел умереть, лишь бы избавиться от страданий и боли», – прозвучал у меня в голове внутренний голос.

Да, хотел. Вернее, мне так казалось. В реальности я был совсем не готов распрощаться с жизнью. Животный инстинкт самосохранения не позволял.

«Ты не животное, Локи, ты разумный человек», – не унимался внутренний голос. – «И ты должен поступить разумно. Должен позволить себя убить ради спасения галактики».

– Мам, – дрожащим голосом позвал я Фриггу, не давая себе времени на то, чтобы передумать. – Мам, сделай это. Я согласен.

Фригга медленно повернула голову и посмотрела на меня. Я с трудом узнавал свою маму. Кожа её лица ужасно побледнела, создавая контраст с опухшими и покрасневшими веками. На её щеках блестели слёзы. Я ещё ни разу не видел мать в таком состоянии. Вот умеют же демоны довести. Глядя на неё и думая о том, как же ей сейчас больно, я, сам того не заметив, как-то позабыл, что мне придётся отдать жизнь. Мне было жаль Фриггу, а не себя. Если бы меня поставили перед таким выбором…

– Нет, Локи, я не смогу. – Мама медленно покачала головой.

– Сможешь. – Я, плюнув на всё, самостоятельно лег на каменный стол для жертвоприношений. Я понял, что должен помочь своей матери решиться на этот шаг. Сама она не справится, и тогда гибель галактики будет не только на её совести, но и на моей. – Ты же четыре года готовила меня к тому, чтобы я мог нести ответственность за галактику, мог умереть за неё, если потребуется. И вот, это потребовалось. И я готов. Готов благодаря тебе.

– Я не готова, Локи. – Кинжал со звоном выпал у матери из рук.

– Ну же, соберись. – Я заставил себя улыбнуться, понимая, что если буду ныть, Фригга точно не сможет этого сделать. – Ты же всегда была сильной. Невероятно сильной. Ты можешь справиться со всем.

– Посредник прав, неуязвимых не существует. Есть вещи, на которые даже я не способна.

– Ты должна это сделать! Не можешь же ты обречь галактику на верную гибель! Ты же сама учила меня поступать разумно, забыв об эмоциях! Решайся!

– Если бы речь шла только о твоей гибели, я бы, может, и смогла смириться, но убить тебя своими руками… это выше моих сил.

– Ты права, Фригга. – Это молчавшая до сих пор Ника поднялась на ноги. – Ты не справишься. Я хорошо знаю людей. Ни одна мать не способна на такое. Давай это сделаю я. Мне совсем не трудно. А ты закрой глаза и отвернись. Галактику нужно спасать. Ведь это и мой дом тоже.

– Нет, – вмешался Посредник. – Жертву должна принести именно Фригга. Иначе не сработает.

Я вновь посмотрел на песочные часы. В верхней части сосуда уже оставалось совсем немного песка. Как же быстро утекает время… А Джареда всё не было. Я понял, что он опоздал, и надеяться на него уже бесполезно. Видно, от Расплаты действительно не спастись…

Осколок Радуги и артефакт-пересмешник, висевшие на шее у Посредника (точнее, его иллюзорной оболочки) ярко вспыхнули, озарив весь зал собственным сиянием, а Ника, которая никогда раньше не испытывала боли, вдруг поменялась в лице и схватилась за сердце, где находился её собственный артефакт. Апокалипсис уже был запущен. Тянуть дальше было нельзя.

– Бей! – крикнул я матери, по-настоящему испугавшись, что она не сможет меня убить. – Ты обязана сделать это! Сделай это ради галактики! Ради меня! Прошу!

Мама на мгновение прикрыла глаза, затем медленно подняла кинжал и занесла его над моим сердцем. На каменный стол одна за другой падали прозрачные солёные капли.

– Я люблю тебя, сынок, – прошептала она, стиснув мои пальцы в своей свободной от оружия руке. Её ладони всегда были тёплыми, но сейчас казались холоднее льда.

– Если бы ты меня не любила, я бы здесь не лежал. – Я вновь выдавил из себя улыбку, которая, как мне показалось, вышла не очень правдоподобной. – Слушай, а мне поставят памятник или нет? – как бы мне ни было страшно, я пытался шутить, дабы показать Фригге, что не боюсь смерти. – Типа «героически погиб за галактику» и всякое такое?

– Локи, перестань, прошу тебя.

– Ладно, как скажешь. А если серьёзно, то позаботься о Ричарде. Не дай ему окончательно скатиться во тьму.

– Конечно, я сделаю всё, чтобы вернуть его, обещаю.

– Всё, бей уже, песок почти высыпался!

Я закрыл глаза, чтобы не видеть удара, и попытался расслабиться, выгнать из головы всё дурное.

«Майкл прав. Когда не можешь что-то изменить, нужно попытаться увидеть в этом плюсы. Даже если это смерть», – подумал я и сосредоточил мысли на том, что совсем скоро все мои страдания и страхи прекратятся, не будет больше боли, усталости и горьких слёз. Будет один лишь покой, как в тех нездешних краях, что мерещились мне, когда Джаред играл свою чудесную мелодию.

И в этот момент я ощутил удар.

Боль пришла не сразу. Сперва я почувствовал, как намокает одежда и кровь льётся на холодный безжизненный камень, согревая его. И только потом ощутил, что моё сердце будто бы разорвали пополам. Я не выдержал и закричал, хоть и дал себе слово умереть достойно, с улыбкой на лице. К счастью, долго мучиться мне не пришлось – я лишился чувств почти мгновенно.

***

Первым, что я услышал, придя в себя, была прекрасная светлая музыка, льющаяся откуда-то сверху. Те ощущения, что она передавала, довольно сложно описать словами. Кайса, наверное, сказала бы, что это мелодия цветка, прорастающего из-под ещё не растаявшего снега, мелодия звонко журчащего ручья, спешащего вниз, к речке, мелодия певчих птиц, вернувшихся домой из теплых краев, мелодия весны, мелодия жизни. Внимая ей, просто невозможно было остаться грустным и скучающим, она заставляла почувствовать безграничное счастье просто от того, что ты живёшь и можешь каждый день наслаждаться неповторимой красотой окружающего тебя мира. Живешь… А ведь я, как подсказывала память, должен был умереть.

– Что случилось? – спросил я, открыв глаза и попытавшись приподняться.

– Лежи, – произнёс женский голос, до боли знакомый. – Тебе нельзя двигаться. Ты потерял слишком много крови.

– Ага, – подтвердил другой голос, уже мужской, но тоже знакомый, пусть и не так хорошо. – Тут даже я бессилен. Я лишь исцелил ранение, но с кровопотерей ничего поделать не могу. Организм должен восстановиться сам.

– Мама, Джаред? – голова сильно кружилась, и я с трудом понимал, что происходит. – Где мы сейчас?

– В медицинском отсеке космического корабля, – ответила Фригга. – Летим в Долину Жизни.

– Но как я…

– Выжил? – договорил за меня Джаред и тут же пояснил: – Я всё-таки успел тебя спасти. В самую последнюю минуту. Ты был уже без сознания, когда я ворвался в зал и сыграл мелодию, оказавшуюся губительной для Посредника.

– Так ты смог его убить? В самом деле?

– Да, смог. Не волнуйся, всё хорошо. Уничтожив эту тварь и остановив тем самым апокалипсис, я бросился к тебе. Если честно, я боялся, что пришёл слишком поздно, и не успею тебя исцелить, но у меня всё же получилось, – гость из другой галактики тепло улыбнулся. – Мне пришлось сыграть четыре мелодии подряд. Последнюю я как раз доигрывал, когда ты пришёл в себя. И твой артефакт мы тоже забрали, так что не переживай.

– А что случилось с Никой и Сьюзен?

– Да ничего с ними не случилось. Вернулись к себе.

– И вы даже не сражались с Никой?

– Нет, – покачала головой мама. – Нам обеим не до того было. У меня был ты, а Нике сильно досталось, когда Посредник начал использовать силы её артефакта, который, по сути, является неотъемлемой частью её организма.

– Ясно. Спасибо тебе огромное, Джаред. Если бы не ты… Об этом лучше даже не думать. Я, если честно, уже потерял всякую надежду на спасение и смирился со смертью, но ты меня не подвёл. Вот кому действительно нужно памятник ставить.

– Что ты, я просто хотел помочь. Я не могу пройти мимо, когда люди находятся в беде. На моём месте так поступил бы каждый, – Джаред сделал небольшую паузу и добавил: – Ладно, пойду в главный отсек.

Когда дверь за Джаредом закрылась, воцарилось неловкое молчание. Моя мама нарушила его первой:

– Прости за то, что мне пришлось сделать.

– О чём ты говоришь? – удивился я. – Ты тогда правильно поступила. Не могла же ты пожертвовать галактикой ради меня.

И едва эта фраза сорвалась с моих уст, я, к моему величайшему стыду, осознал, что в глубине души мне хотелось бы, чтобы мама выбрала меня, хотелось бы, чтобы я был для неё важнее всего, даже её долга перед галактикой. Видимо, я так и не сумел до конца побороть эгоизм.

«Она и так тебя любит куда сильнее, чем ты заслуживаешь», – мысленно сказал я себе. – «Ты для неё самый близкий человек на свете, даже демоны подтвердили».

Но её работа была для неё всё-таки важнее… Я понимал, что это правильно, и так и должно быть, но всё равно было как-то обидно, что у матери есть что-то важнее меня, причём важнее настолько, что ради этого меня можно даже убить. Я хотел избавиться от этой глупой ревности, но не мог сделать этого до конца.

Наверное, я впервые в жизни пожалел о том, что моя приёмная мать – правительница галактики, бесконечно преданная своему народу, и мне захотелось, чтобы Фригга была самой обычной женщиной. Потому что обычная женщина не смогла бы убить своего ребёнка ни при каких обстоятельствах. А Фригга, всё-таки, в большей степени галактический лидер, чем любящая мать. И это правильно, ведь у власти должны стоять именно люди, для которых ответственность перед народом выше личных привязанностей. Фригга всё сделала так, как было нужно, переступив через собственную боль, и я не мог осуждать её за это…

– Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Тебе больно оттого, что я, твоя мама, смогла поднять на тебя руку и была готова убить. Поверь, мне тоже больно от этого. Наверное, я никогда не смогу себя простить.

Я посмотрел в синие глаза матери, в которых читалась бесконечная любовь, и понял, что просто обязан её простить. Искренне, до конца, не оставив в душе ни малейшей обиды. Ведь она в самом деле не виновата, что ей пришлось так поступить. Если бы она выбрала меня, погибло бы бесчисленное множество людей, и я бы потом всю жизнь жалел, что Фригга меня не убила.

В этом и состояла вся суть Расплаты – не было хорошего выбора. Из двух зол нужно было выбирать меньшее. И моя мама смогла сделать правильный выбор, несмотря на то, что в душе ей, возможно, хотелось плюнуть на галактику и спасти меня. Она всегда умела поступать разумно, вопреки эмоциям и чувствам.

– Я знаю, как тебе больно сейчас, – произнёс я, внимательно поглядев на Фриггу. – Но что касается меня, то я в полном порядке. Поверь, я не стану любить тебя меньше после того, что ты сделала. Даже наоборот. Я никогда в жизни бы не подумал, что ты любишь меня так сильно, что демоны даже поставили мою жизнь на кон со всей галактикой. Ты никогда не говорила со мной о своих чувствах, мы всегда говорили лишь обо мне. Возможно, напрасно. Ведь если бы я знал, что происходит у тебя в душе, я бы, наверное, не сделал многого из того, о чём сожалею сейчас. А теперь я знаю, насколько тебе дорог, и поверь – вовсе не держу на тебя зла. Я очень рад, что мы с тобой пережили День Расплаты, и всё это, наконец, завершилось.

– А вот меня не покидает ощущение, что всё ещё только начинается, – задумчиво протянула мама, вглядываясь в иссиня-чёрную бездну далекого космоса.

Конец.