Текст книги "Завтра утром"
Автор книги: Лайза (Лиза) Джексон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)
Рид тоже не понимал. Он всматривался в темноту из джипа, который подпрыгивал и ревел на лесной дороге. Какого черта он делает здесь, рядом с маленьким домиком на две спальни, где он родился? Как его имя оказалось на бумажке в этом гребаном гробу – именно здесь? С тех пор как позвонил Болдуин, Рид не мог думать больше ни о чем. Он размышлял над этим и в вертолете, но шериф при встрече не смог толком ответить ему. Да и никто бы не смог.
По крайней мере, пока.
Они ехали уже минут сорок, огни Далонеги и цивилизация остались далеко позади, и тут Рид увидел за деревьями свет.
Вот и приехали, подумал он и почувствовал приток адреналина, как всегда у места преступления.
– Мы начали расследование сегодня после обеда, но быстро темнело. По прогнозам обещали дождь, и мы опасались потерять большинство следов и улик, если польет как из ведра. Поэтому и оборудование притащили – как только, так сразу, – объяснял шериф, хотя Рид и знал весь процесс. Он уже видел, как поступают в серьезных случаях.
Легковушки, фургоны, внедорожники и джипы стояли под причудливыми углами футах в ста от ворот. Фары, лампы, фонари, алые кончики сигарет освещали мглу. Место преступления уже огородили представители различных ведомств штата и графства. Задние двери фургона были широко открыты, и эксперты уже начали собирать и изучать следы. Детективы и представители графства присоединились к полиции штата.
Болдуин быстро представил Риду нескольких человек, затем при свете фонаря, который придерживал один из его людей, указал на ржавые ворота. Те состояли из единственной тяжелой перекладины, которая качалась над сухой травой и грязным редким гравием – остатками дороги.
– Видишь, как примяло траву и какие на ней капли масла?
Рид кивнул.
– А ворота, вот здесь, – продолжал Болдуин, указывая на ржавую перекладину. – Они были заперты на цепочку, но цепь чистенько перерезали. Не иначе, большими кусачками – звенья-то здоровенные.
Рид присел на корточки и нагнулся, чтобы получше рассмотреть повреждения.
– Тот, кто это сделал, был так внимателен, что даже закрыл за собой ворота… Смотри сюда. – Болдуин качнул фонарем на участок цепи, где звенья были перекушены, а затем скреплены чем-то вроде вешалки для пальто. Ворота уже посыпали порошком для снятия отпечатков, один полицейский снимал следы шин. Остальные с фонариками осматривали траву и огораживали место, чтобы утром найти хоть какие-то улики.
Осторожно, чтобы не мешать работе, Болдуин повел Рида в лес, вверх по крутому подъему и вниз, к полянке, где были установлены прожекторы дневного света, эксперты тщательно исследовали почву, брали образцы, снимали все на видео, цифровые фотоаппараты и поляроиды. Холодный ветер забрался Риду под куртку, в воздухе пахло дождем, но не только. Чем-то безымянным. Чем-то темным. Злым. Он чувствовал это. Как и на многих местах преступлений. Болдуин свернул в рощицу тонких деревьев и вышел на полянку. Они прошли мимо мертвого оленя, осветив фонарем его невидящие глаза. Внутренности вывалились на землю, темная кровь вытекла на траву и запеклась. Рид представил, как любители падали скрываются в темном лесу. И выжидают.
Болдуин подошел к неглубокой могиле. У Рида внутри все сжалось, когда он заметил землю, набросанную вокруг гроба из розового дерева и меди. Дерево почернело и пошло пятнами, металл потускнел, крышка гроба лежала под зловещим неестественным светом прожекторов, стоящих рядом на штативах. Рид весь подобрался и шагнул ближе.
– Господи! – воскликнул он тихо и тонко, а слово прозвучало, как молитва. Он глубоко вдохнул. – Почему, черт возьми, ты не сказал, что этот ублюдок запихал ее туда живой? – Его распирал гнев. – Кто, боже мой…
В потемневший ящик, обитый атласом, были втиснуты два тела, одно из которых почти скрывало другое. Запах смерти, разлагающейся плоти был невыносим. Яркие огни фонарей казались в этом темном лесу жутковатыми и неуместными; они освещали страшную картину. Морщась от вони, Рид подошел ближе. Сверху лежало тело обнаженной женщины, кожа была синюшно-белой, царапины обескровили лицо, руки и ноги – было очевидно, что она пыталась вырваться из могилы.
Господь всемогущий, ее похоронили заживо.
Он старался не думать о ее страданиях, пока не обратил внимания на лицо.
О господи, нет… это невозможно. Его чуть не вырвало, когда под синяками разглядел прекрасные тонкие черты, руки с содранными наманикюренными ногтями, открытые, полные ужаса мертвые глаза Барбары Джин Маркс.
– Твою мать, – пробормотал он, отвернувшись, чтобы глотнуть свежего воздуха. Бобби? Нет…
Но когда он снова взглянул на этот ужас, то убедился, что это она. Длинные голые ноги в кровоподтеках, идеальные груди распластались на ребрах, а сама она, полностью раздетая, лежача на чьих-то останках. Было ясно, что умерла она недавно, может быть, меньше суток назад. Кровь текла у нее из ушей, пальцы скрючились, словно кровавые когти. Должно быть, смерть наступила, когда она все еще пыталась выкарабкаться на свободу.
– Знаешь ее? – спросил Болдуин.
У Рида скрутило желудок. В горле стоял ком. Он боролся с тошнотой.
– Да, – прошептал он в конце концов, все еще не веря, не сводя глаз с мертвой женщины. Господи! Неужели это правда? Бобби? Сексуальная, шаловливая проказница Бобби? Казалось, время остановилось. Затихли ночные звуки. Перед глазами сменялись образы – жаркие эротические сцены, знойные карие глаза, упругое тренированное тело, непокорные рыжие локоны, большие груди с невероятной величины сосками. Она заводила его медленно, словно дразнила, касалась каждого из его ребер, ногтями пощипывала его грудь; он потел, жадно смотрел на нее, часто дышал, ему бьио почти больно от мощной эрекции. Господи, как же он тогда ее хотел.
Сейчас, глядя на ее бледные останки, он прочистил горло и отогнал чувственные мысли. В этот момент они казались почти кощунственными. Стискивая зубы, он ощутил не только грусть и отвращение, но и – неожиданно – усталость. Как она дошла до этого? Кто это сделал?
– Ее имя Бобби Джин. Барбара Джин Маркс. – Собственный голос показался ему хриплым и грубым. Он не любил ее, и все же…
– Откуда ты ее знаешь? – спросил шериф, и в том, как он поднял брови, мелькнула тень подозрения.
Рид скрипнул зубами. Глубоко вдохнул. Почувствовал на себе взгляды полудюжины копов. Да, он знал ее. В библейском смысле. Нет причин скрывать правду. Сейчас все выплывет наружу.
– Пару месяцев назад мы были любовниками.
Глава 3
– Микрофон внутри гроба работает?
О да, подумал Супергерой, он прекрасно работает. Как и этот магнитофончик. Вот в чем прелесть современных технологий. Голос Пирса Рида доносился лишь с небольшими искажениями, хотя его владелец находился в полумиле отсюда. Супергерой расположился выше по склону, спрятавшись в деревьях и настроив бинокль на пятно, освещенное прожекторами. Он слушал, магнитофон записывал каждый звук. Растительность загораживала обзор, но тем не менее, глядя сквозь ветки сосен, он чувствовал удовлетворение от хорошо проделанной работы.
– Скорее всего. С виду новый, – ответил наконец мужской голос.
– Так этот подонок, наверное, нас сейчас слышит. – Голос Пирса Рида. Хотя прошло столько лет, Супергерой узнал его, и волоски на шее встали дыбом.
– Да запросто, – согласился чей-то еще голос, может, этой деревенщины – шерифа. Какое-то время слышался только фоновый шум, приглушенные голоса. Похоже, полицейские отошли и обсуждали, как прочесывают окружающие холмы, говорили, что копов с собаками послали в ущелья и на вершины. Его это не беспокоило. Этого и следовало ожидать. Но пора было идти.
– Ты говорил, там письмо. – Снова голос Рида.
– Здесь… воткнули внутри. Пауза. И голос Рида:
– Тихо ходят часики – тик-так, два в одном у нас, вот так.
Супергерой продекламировал эти слова вместе с Ридом. Подумай над этим, ублюдок.
– Что, черт побери, это значит? – требовательно спросил другой голос – того, кого называли Болдуином.
По спине Супергероя пробежали мурашки.
– Не знаю, но с утра похожая бумажка пришла мне в управление.
Супергерой улыбнулся, уловив волнение в голосе Рида. Коп беспокоился. Это хорошо. Так тебе и надо, дерьмо собачье. Давай, хоть раз в жизни сделай свою работу, блин!
— И что там было написано?
– «Раз, два, три, мертвых убери. Их крики слушай, молись за их души».
Правильно.
– Да уж, блин, этот парень явно не Шекспир. Улыбка сползла с лица Супергероя… Что они хотят этим сказать?
– Но ты уверен, что это он же? Конечно, да, безмозглый кретин!
— Та же бумага, тот же почерк. – Это снова Рид. Какой серьезный. Нотки гнева в голосе. Замечательно.
– Итак, у нас маньяк, и ему что-то нужно от тебя.
– Похоже на то.
– И что-то очень серьезное, раз он убил твою женщину и засунул ее в гроб, который перед тем не поленился выкопать. Надо будет проверить ближайшее кладбище.
– И проверьте, кто вторая женщина. Может, они как-то связаны.
Супергерой облизал сухие губы. Было слышно, как ветер шуршит над головой хрупкими ветками. Может, он выдал им слишком много и слишком быстро?
– Выясним.
– Минутку, – коротко пролаял Рид.
Время шло, утекали драгоценные секунды, и эти хреновы дворняжки уже могли его найти, но он все медлил, не в силах противиться искушению услышать остальное. Он снова настроил полевой бинокль на пятно света. Надеялся разглядеть Рида, жаждал увидеть боль на его лице. Какая сладкая месть – представлять, как Рид, нагнувшись, узнает в хладном трупе черты своей обнаженной любовницы. От предвкушения участился пульс.
– Смотрите! Обивка содрана, а ее пальцы… – Голос Рида дрогнул от ярости и отчаяния.
Правильно, Рид, она пыталась оттуда выбраться. При этой мысли у Супергероя кровь быстрее побежала по жилам Барбара Джин Маркс получила то, чего заслуживала. И другие тоже получат.
Залаяла собака, возбужденное гавканье гулко разнеслось по каньону.
Дольше оставаться нельзя. Это чревато. Супергерою понравилась идея затащить Рида сюда, в захолустье, где и родился этот ублюдок. А сейчас пора возвращаться в Саванну. Да, волочь сюда гроб было опасно, его могли заметить, но дело того стоило, просто чтобы попугать Рида. Чтобы направить проклятых колов по ложному следу. Но он не рассчитывал, что эти тупоголовые мальчишки появятся здесь первыми. Это была ошибка.
Но больше он не ошибется.
– Какого черта ты не сказал мне, что она была жива?.. Господи, ты что, хотел посмотреть на мою реакцию? Да? Ты думал, я к этому причастен, подложил туда бумажку с собственным именем и… – На секунду его голос пропал. Супергерой представил, как Рид пытается совладать с нервами. – Слушай меня, ублюдок, кем бы ты ни был! – Сейчас звук был чистым, потому что коп говорил прямо в микрофон. – Тебе это с рук не сойдет, слышишь? Я поймаю тебя, урод чокнутый. Я загоню тебя в гроб. В гроб, мать твою! Тебе больше не вздохнуть свободно!
Да ну, Рид? Супергерой собрал вещи и быстро пошел по дороге к грузовику. Размечтался.
Стрелка спидометра зашкалила за шестьдесят миль в час. В ночи Никки неуклонно двигалась на север. На поворотах машину чуть не заносило, но она все мчалась по холмам. Пошел мелкий дождь. Она машинально включила «дворники» и тут заметила, что бензин кончается.
Никки заранее спланировала маршрут, но ей так недоставало волшебной палочки или устройства для телепортации, какие описывают в научной фантастике, чтобы приземлиться прямо в графстве Лампкин, на месте преступления, – двойного убийства, как она поняла, – в тот момент, когда там окажется Рид. По полицейской волне передали какую-то информацию, но явно неполную. Она знала одно – надо ехать к старой тропе лесорубов у Кровавой горы. Подключив ноутбук к Интернету, она выяснила маршрут, но данных все равно не хватало. Она позвонила в ведомство шерифа графства Лампкин, и, естественно, автоответчик сообщил, что там закрыто до утра. Никки набрала еще несколько знакомых номеров, но ничего не вышло. Когда она вновь позвонила Клиффу Зиберту, никто не ответил. Коп явно избегал ее.
Она вписалась в поворот чуть быстрее, чем следовало, и шины взвизгнули. Ей очень хотелось поговорить с самим детективом Пирсом Ридом, но это будет сложно. Никки пыталась подобраться к нему во время расследования дела Монтгомери, но он вел себя сдержанно, да что там, просто грубо. Все знали, что он не любит прессу, и она не винила его за это, после того как во время его дежурства погибла та женщина в Калифорнии. Несмотря на то что отдел внутренних расследований полицейского управления Сан-Франциско полностью оправдал Рида, газетчики просто распяли его.
Очень может быть, что отец знает о Риде больше ее. Никки выключила дальний свет – навстречу ехала машина – и нахмурилась. Она не любила просить Большого Рона Жилетта об одолжении. Никогда не просила. И не будет.
Конечно, будешь, девочка моя. Ты на все пойдешь ради статьи. Она почти слышала насмешливый голос старшего брата, что вообще-то было невозможно, ведь Эндрю давно мертв. Мимо пронеслась еще одна машина; «дворники» размазывали дождь по лобовому стеклу. Ей стало холодно внутри.
Эндрю, прекрасный спортсмен.
Эндрю, выдающийся студент.
Эндрю, рожденный, чтобы идти по стопам знаменитого отца.
Эндрю, разбившийся насмерть после падения с тридцатифутовой высоты.
Эндрю – тело разбито, в крови заоблачный уровень алкоголя, следы экстази и кокаина.
Эндрю, жертва несчастного случая. Или самоубийства?
Так совпало, что за неделю до гибели брата выставили из юридического колледжа в Гарварде – альма-матер отца.
Никки стиснула зубы. Сощурилась, глядя в темноту. Прошло восемь лет, но смерть брата еще витала над ней, как темная вуаль, появлялась, когда ее меньше всего ждали. Никки сумела стряхнуть с себя неверие и отчаяние, лишь когда машина проехала указатель, из которого стало ясно, что до Далонеги еще добрая сотня миль.
Она заехала на ближайшую заправку и наполнила бак. Прыщавому парнишке за прилавком было на вид не больше четырнадцати, но он продал покупателю упаковку пива с видом заправского торгаша. Взяв в холодильнике диетический «Доктор Пеппер», она услышала, как покупатель, небритый дед лет семидесяти, с кустистыми седыми бровями и без нескольких зубов, спросил:
– А чё там такое у Кровавой горы? Мальчишка выбил чек и отсчитал сдачу.
– Ну, я не особо в курсе. Два охотника чего-то перепугались, один упал в ущелье, ну или его туда столкнули. На вертолете отправили в госпиталь Атланты.
Никки, пробираясь мимо чипсов, обратилась в слух.
– Слышал, там сейчас до черта полиции. Вроде нашли какие-то могилы.
Паренек оставался равнодушным. Он пожал плечами и протянул покупателю сдачу.
– Да-а, старый Чесун Диггере говорил, что они уже откопали два тела.
– Чесун-то откуда знает?
– Оттуда. Его жена – полицейский курьер.
– Чесун больно много болтает.
– Точно. Но он-то все знает из первых рук.
Два тела, а может, и больше. Но как это связано с Пирсом Ридом? Никки взяла пачку чипсов и журнал и стала перелистывать страницы, делая вид, что заинтересовалась последними сплетнями о знаменитостях. Но все это время она прислушивалась к разговору.
Но разговор уже кончился. Старик заковылял к двери с причудливым звонком и прикрученной к косяку видеокамерой.
– Бывай, Вуди. Мамке с батей привет.
– Ага, – кивнул мальчик. Звонок звякнул, и дверь закрылась.
Никки подошла к прилавку.
– Это правда? – спросила она с невинным видом, роясь в сумочке в поисках кошелька. – Я случайно подслушала, о чем вы тут говорили. Что, правда на Кровавой горе закопали трупы?
– Не знаю. Я недавно смотрел новости, – он подбородком указал на маленький черно-белый телевизор под прилавком. Показывал тот плохо, реалити-шоу шло с мухами. – И там сказали, что нашли какие-то могилы. Но репортаж был, как всегда говорят, «официально не подтвержден полицией». – Мальчик открыто улыбнулся и добавил: – Но батя всегда говорит, что дыма без огня не бывает.
– Это точно, – согласилась Никки, нашарила пятерку и сразу получила сдачу. – А далеко это отсюда?
– Час, может, полтора, – сказал продавец, выбив чек.
А за это время ее опередят Норм Мецгер и еще полдюжины местных групп репортеров, и она останется на бобах. Она забралась в машину и рванула по шоссе. Значит, полиция ничего не говорит. Неудивительно. Но вдруг ей повезет? Если бы Клифф Зиберт сказал, почему туда послали Пирса Рида, у нее на руках оказался бы новый козырь, возможно, единственный, которым можно побить Рида. Никки барабанила пальцами по рулю и кусала губы. Так или иначе, ей нужно эксклюзивное интервью с этим скрытным полицейским. Должен же быть способ до него достучаться. Способы всегда находились. Надо только узнать, что подойдет сейчас.
– Ты сказал, вы были любовниками. – Шериф Болдуин нагнулся над гробом. Когда он выпрямился, спина у него хрустнула. Все было окутано туманом, намечался дождь, холодный горный воздух пробирал Рида до костей.
– Были. Все кончилось.
– Когда?
– Последний раз виделись пару месяцев назад. Я ее бросил.
Болдуин явно интересовался. Он переминался с ноги на ногу, щурясь в жутковатом тусклом свете прожекторов.
– Почему это? – Шериф снова бросил взгляд в гроб. – Красивая.
У Рида заходили желваки на скулах.
– Ну, скажем так, из-за мужа. Джерома Маркса. Он бизнесмен, занимается импортом и экспортом, кажется. Ему не нравилось.
Шериф выдохнул сквозь зубы.
– Она была замужем?
– Ну, она так не думала, а вот он – да. Оскорбился, что я встречаюсь с его женой.
– Его можно понять, – пробормотал Болдуин. – Ты не знал, что она замужем?
– Она говорила, что они не живут вместе, что развод – это формальность, его можно получить в любой момент.
– Ты не проверял? Ведь это вопрос репутации. – Темные глаза впились в него.
– Нет.
– Ты доверял ей?
– Я ей никогда не доверял. – Но он не мог устоять. Одни мужчины искали отдыха в выпивке. Другие принимали наркотики. Курили. Ахиллесовой пятой Пирса Рида были женщины. И обычно определенного сорта. Так всегда было и, видимо, будет. Он посмотрел на Бобби, и его замутило.
– Пожалуй, надо сообщить Марксу. Придется его вызвать, чтобы он опознал тело.
– Давай я с ним поговорю.
Шериф смешался, бросил взгляд на детектива Макфи и представителя прокурора Рэя Эллиса, покусывая нижнюю губу.
– Не вижу, чему это может повредить, тем более что он уже в Саванне. Но лучше возьми кого-нибудь с собой, раз уж ты знаком с жертвой. Макфи, – он кивнул крупному мужчине, чье лицо скрывали поля шляпы, – будешь сопровождать детектива.
– Отлично, – Рида не заботило, кто с ним пойдет, но он чертовски хотел увидеть лицо Джерома Маркса, когда тому скажут, что его жену похоронили заживо.
– Эй! – крикнули из-под прожекторов. – А мы уже не одни. Пресса пожаловала.
– Круто, – пробормотал Рид, заметив за деревьями фары. Не хватало только толп репортеров.
– Не пускайте их на место, – приказал Болдуин, явно обрадовавшись не больше Рида, и велел Макфи: – Покажи Риду второе тело. То, что снизу.
Стараясь как можно меньше повредить, великан руками в перчатках приподнял голову Бобби.
В свете прожектора на них смотрело полуразложившееся лицо: жуткая ухмылка, уже неразличимые черты. Лишь седые тугие кудри и остатки синего платья свидетельствовали, что тело принадлежало пожилой женщине.
Рид потряс головой и сжал зубы. Его ужасал не сам гниющий труп, он видел много тел разной степени разложения, но от мысли, что Бобби была жива и сознавала, что ее похоронили заживо вместе с покойником, его снова замутило. Какая сволочь это сделала? Кто знал, что они с Бобби любовники? Кому это настолько досаждало?
Джером Маркс.
Иначе зачем писать Риду записку и класть ее в гроб?
Но почему он похоронил ее с другой покойницей и кто она, черт возьми ? И он наверняка бы знал, что, положив в гроб записку для Рида, станет главным подозреваемым. Джером Маркс, конечно, далеко не ангел, но уж точно не дурак.
Шериф потер подбородок, поскреб щетину. Вдалеке жалобно завыли собаки.
– Когда закончим, надо бы вернуться в офис, и там ты сделаешь заявление.
Когда Никки Жилетт добралась до ведомства шерифа в Далонеге, было уже поздно, шел десятый час вечера. Она много часов провела за рулем, и теперь болели кости, возмущался желудок, гудела голова. К тому же она так и не придумала, как подъехать к Пирсу Риду.
Хуже того, она была не одна. Фургоны телегрупп расположились на парковке полицейского управления, еще больше стояло на улице. Сердце Никки упало, когда она увидела не только Норма Мецгера, но и Макса О'Делла с телеканала Саванны. Были тут и другие журналисты, кое-кто из Атланты, еще нескольких она знала только в лицо. Да, происшествие на Кровавой горе явно обещало стать сенсацией недели.
Как бы пробраться к кормушке?
Норм заметил Никки и вылез из машины.
– Что ты здесь делаешь?
– То же, что и ты.
– Тебя Майк сюда послал? – спросил он, подняв брови над очками без оправы. Его фотограф соскользнул с пассажирского места и влился в растущую толпу репортеров, слоняющихся возле полицейского участка.
– Просто решила съездить, посмотреть, – сказала она.
– Неблизкая прогулка, однако, – заметил Норм.
– Ну ладно, мне стало интересно. Это тебя устроит?
– Значит, ты слышала о трупах? – Да.
– И что сюда вызвали Пирса Рида?
Она кивнула. Натягивая перчатки, Норм произнес:
– Он тебя не любит, сама знаешь.
– Он вообще не любит репортеров.
– Но тебя особенно. Ты его здорово достала в деле Монтгомери.
– Правда? Он так тебе сказал?
– Можно и не говорить, я же видел, как он тебе грубил.
– Да он вообще грубый.
– Ну да, особенно когда ты рядом.
Парадная дверь распахнулась, и шериф Болдуин с несколькими полицейскими, в том числе Пирсом Ридом, показался на бетонных ступеньках.
Шериф без помощи микрофона призвал всех «слушать». Шорохи, шепот и пустые разговоры оборвались, и все застыли с ручкой, диктофоном или карандашом в руках. На полицейских направили камеры.
– Мы тут все устали, полагаю, вы тоже, так что буду краток. Сегодня днем в службу спасения поступил звонок о несчастном случае на охоте с участием двух подростков. Когда мы добрались до места, одного мальчика на вертолете отправили в госпиталь Атланты, а другой сделал заявление. Эти двое нашли что-то вроде могилы, и мы отправились на расследование. Там мы действительно обнаружили гроб, но не с одним, а с двумя трупами. В данный момент мы выясняем личности жертв, затем нужно будет связаться с ближайшими родственниками, поэтому пока мы не можем предоставить более подробной информации. Но мы рассматриваем этот случай как возможное убийство. Все.
Однако репортеры жаждали ответов, и несколько человек начали одновременно выкрикивать вопросы:
– Шериф Болдуин, вы считаете, что найдете еще трупы?
– Как долго жертвы находились там?
– Почему вы вызвали детектива из Саванны?
– Охотник выживет?
– Как я уже сказал, это все, – твердо, почти угрожающе повторил Болдуин. Усталым, но решительным взглядом он обвел толпу. – Утром появится больше данных. А сейчас отдыхайте. – Он пропустил мимо ушей еще несколько вопросов и исчез в дверях. Никки продвинулась вперед и вроде бы поймала взгляд Рида, но даже если он ее и заметил, то не подал виду, что узнал. За полицейскими захлопнулись двери, а на случай, если какой-нибудь храбрый журналист все же решится войти, у входа выставили охранника.
– И что теперь? – спросил Норм, бочком протиснувшись поближе.
– Ждать, наверное, – ответила Никки, хотя не испытывала ни малейшего желания сидеть под дверью ради тщательно дозированной информации. По крайней мере, не сейчас, когда Пирс Рид уже так близко.
– Два тела в одном гробу? – сморщила нос Сильвия Морисетт, плюхнувшись в кресло в кабинете Рида. Ее платиновые волосы казались еще более колючими, над столом витал слабый вездесущий запах сигарет. – Это что-то новенькое. Какой-то чувак не смог купить себе место на кладбище?
– Скорее какая-то чувиха, – уточнил Рид, не рассмеявшись шутке. Не то было настроение. Полночи он провел в северной Джорджии, понимая, что шериф и некоторые детективы считают его подозреваемым. Потом он урвал пару часов сна, едва ли не в бессознательном состоянии принял душ и уселся за этот стол уже в половине седьмого. Жил он на кофе, «Тамс»[4]4
«Т а м с» – таблетки против изжоги.
[Закрыть] и экседрине[5]5
Экседрин – болеутоляющее средство
[Закрыть]. В мусорной корзине валялся недоеденный пончик, напоминая о том, когда он в последний раз ел. Так что было совсем не до шуток.
– Одна из жертв – Барбара Джин Маркс. Вторую еще не опознали.
– Барбара Джин Маркс? – Брови Морисетт сдвинулись, сверкнув недавно вставленным серебряным гвоздиком. – Где-то я уже слышала это имя.
– До недавнего времени была замужем за Джеромом Марксом. – Он стиснул зубы, подумав, как легко она ему врала и как охотно он ей верил. – У Маркса импортно-экспортная фирма в деловом квартале. Пожалуй, нанесу ему визит и сообщу эту новость лично.
– Ты его знаешь? – спросила Морисетт, вытаскивая из сумочки пластинку жвачки. – Похоже, что да.
Рид помешкал и решил ей довериться.
– Я знал Бобби Джин. У нас был роман.
– И теперь ты собираешься говорить с бывшим? А это не против правил?
– Со мной будет детектив из графства Лампкин, Дэвис Макфи.
Морисетт подняла бровь:
– Ты что, обзавелся личным конвоем?
– Очень смешно, – ухмыльнулся он, хотя эта мысль его действительно мучила. Болдуин явно не доверял ему. В самом деле? Да брось! Болдуин просто страхуется. – Я подумал, может, ты тоже составишь компанию?
– Ни за что такого не пропущу. – Она развернула мятую пластинку жвачки и отправила ее в рот. – Ну давай, просвети меня.
Рид рассказал ей все – от полета на вертолете и шокирующих открытий в могиле до совещания, на котором шериф Болдуин «ради сохранения целостности команды» решил, что возглавлять расследование будет Макфи. То, что он разрешил Риду, бывшему любовнику Бобби Джин, сопровождать Макфи, действительно было серьезным нарушением правил. Когда Рид закончил, Морисетт тихонько присвистнула:
– Ну и дела, Рид. И ты думаешь, записка из гроба связана с той, которую тебе прислали вчера?
– Для совпадения это было бы слишком. Да и выглядят одинаково. Такая же бумажка, тот же почерк. Сейчас эксперты их сравнивают и ищут отпечатки.
– Нам бы на редкость повезло, – пробормотала Морисетт, и тут зазвонил телефон.
Рид поднял палец, молча прося ее подождать, и снял трубку. Хотя он надеялся услышать что-то новое о Бобби и второй женщине в гробу, звонок касался другого дела. Двое детей играли с отцовским револьвером, в результате один погиб. Да, неприятное начало утра, и без того недоброго.
Пока он разговаривал, у Морисетт тоже зазвонил телефон. Она вынула мобильник из сумочки с бахромой и исчезла за дверью. Вернулась она еще до того, как он закончил, но не села обратно в кресло. Вместо этого поместила свою изящную попку на подоконник и стала ждать, когда Рид повесит трубку. Дверь в кабинет была приоткрыта, и он слышал голоса и шаги копов, приходящих на дневную смену.
– Итак, когда ты собираешься навестить мужа покойной и сообщить ему новость? – спросила Морисетт. Телефон зазвонил уже где-то в коридоре.
– Бывшего мужа. Как только приедет детектив из графства.
– Что со вскрытием?
– Сегодня сделают в Атланте, когда точно – не знаю. Это прежде всего. Но вначале они хотят, чтобы тело опознал еще кто-то, кроме меня.
– Кто знал, что ты с ней встречался?
– Кроме Маркса, никто.
– Никто, кого бы ты знал. Она могла проболтаться.
– Или Маркс мог.
– Когда ты ее видел в последний раз?
– Шесть или семь недель назад.
– И тогда ты порвал с нею? – Да.
– Понял, что она не совсем разведена?
– Мгм.
– Когда ее объявили в розыск?
– Не объявляли. Я проверил у Риты, в базе данных по пропавшим. – Он расстегнул верхнюю пуговицу на воротнике и ослабил галстук. – Но она и умерла не так давно. Где-то часов за двенадцать до того, как ее нашли. От этой печки мы и собираемся плясать, выясним, кто последний ее видел, чем она занималась. – Рид посмотрел на часы. – Я, пожалуй, зайду в ювелирный магазин, где она работала.
– Знаешь кого-нибудь из ее друзей?
Поразмыслив, он покачал головой и подумал, что совсем не знал ее. У них был секс, это да, но не более того. И все же… убийца провел между ними связь, и Рид страдал оттого, что она могла встретить столь ужаснук» смерть из-за отношений с ним.
Сильвия Морисетт словно прочитала его мысли:
– Не терзай себя. Я по глазам вижу. Ты думаешь, что эта женщина умерла из-за тебя. И дело в записках.
– А ты так не думаешь?
– Не знаю пока. И тебе не стоит так переживать. – Она спрыгнула с подоконника. – Будем объективны.
Интересно, получится ли, подумал он.
Сам он считал, что нет.
Зазвонил телефон, он взял трубку, и тут прибыл детектив Макфи. По сравнению с ним Морисетт показалась крошечной, и Рид, глядя на Макфи в утреннем свете, не мог отделаться от ассоциации с Ларчем из «Семейки Адамсов». И не только потому, что Макфи высокий и костлявый: сходства добавляла бледная кожа и глубоко посаженные глаза. Рид представил детективов друг другу, заметил, как Морисетт окинула Макфи взглядом, и мысленно себя обругал. Ну почему «крутая» Сильвия Морисетт, четырежды разведенная, все еще оценивает каждого встречного мужика, не подойдет ли он на роль номера пятого?
Надевая куртку, Рид подумал, что никогда этого не поймет.
Улыбка скользнула по лицу Супергероя, когда он смотрел утренние новости. Поздним вечером репортажи были скупые, но с утра открылось больше фактов о находке в ущелье у Кровавой горы. Это было главной темой выпусков.
Сидя на краю кушетки, он записал и просмотрел пять различных сюжетов, отличавшихся только корреспондентами. Показывали ролик с места обнаружения могилы, снятый с вертолетов, которые повисли над ущельем, как только над лесом занялся рассвет. Эксперты продолжали искать улики на месте преступления. Зона вокруг могилы была обтянута сеткой. Специалисты прилежно прочесывали каждый дюйм земли, пожухлой листвы и сухой травы. Как же, найдут они что-то.
Кровь быстрее бежала в жилах при мысли, что весь этот переполох вызвал он. Что все эти люди работают из-за него. Что кончилась спокойная жизнь Пирса Рида и что его выдернули с работы на север, туда, где он родился. Первые несколько лет жизни Рид провел в домике на две спальни под Далонегой. Самый настоящий, стопроцентный голодранец из Джорджии, хотя многие думали, что он родился где-то на Среднем Западе, а Рид не старался разубеждать их. Этот человек – фальшивка. «Липа». Слизняк.
Но скоро он за все заплатит.
В одном из репортажей мелькнула туша оленя, которого убил этот придурочный пацан. Радости у Супергероя поубавилось… Он не рассчитывал, что появятся охотники. Думал, что он один на продуваемых ветром оленьих тропах.
Он поднялся на ноги и с трудом выпрямился в полный рост в этой маленькой комнатке: телевизоры занимали всю кирпичную стену, и их мерцающие экраны были единственными источниками света. Еще одну стену от пола до потолка занимали полки, набитые всякой электроникой. Микрофоны. Видеокамеры. И сотни фильмов, которые он покупал на кассетах и ДВД. Фильмы о героях, которые играли по своим правилам, которые выжили и отомстили, взяли правосудие в свои руки, добились возмездия.
