Текст книги "Странствующий чародей"
Автор книги: Лайон Спрэг де Камп
Соавторы: Холли Лайл,Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф),Джон Мэддокс Робертс,Роланд Джеймс Грин,Фрида Мюррей,Том Вом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)
– Объясните нам! Это Флоримель?
– Это она, она! – завыл Маламброзо. – Я заколдовал ее тело, чтобы она цветом кожи не отличалась от месных жителей, я заколдовал ее разум, чтобы она забыла, что она Флоримель, и поверила, что она дева Шобхани, выросшая вдали от мужских взглядов, никогда не выходившая за пределы высокой стены сада, потому что ее старая нянька, которая умерла, когда ей было всего пять лет, предсказала мне, ее отцу, что Шобхани будет предметом восхищения всего города и умрет как вдова сати[73]73
Обычай сати – самосожжение вдовы на погребальном костре вместе с телом мужа.
[Закрыть] еще до того, как станет женой. Безобидная чепуха, конечно, – но не для отца, который берег ее как зеницу ока!
– Сати! – в ужасе остолбенел Чалмерс. – Ритуальный суицид женщины, муж которой умирает? Позволить ей сжечь себя заживо на его погребальном костре?
Маламброзо вздрогнул.
– Да, это один из путей.
– Вы полагаете, она последует за этим негодяем к месту его казни, потому что собралась умереть вместе с ним? – снова вскричал Ши. – Но как она сможет узнать, что он ее муж, если вы загипнотизировали ее в убеждении, что она даже не замужем?
– Это проклятая вера в реинкарнацию, – стонал Маламброзо, – и события одной жизни влияют на следующую. Начав жить заново в этом мире, она перевоплотилась в его границах, но единственная жизнь, которую она прожила прежде, была та, о которой мы все знаем и в которой Рид Чалмерс был ее мужем!
– Я и сейчас ее муж, – сказал Рид непререкаемым тоном.
– Но не в этом мире! По его правилам это новая жизнь!
– Но она уже побывала в полудюжине миров! – запротестовал Ши. – Что же, каждый из них был прошлой жизнью?
– Да, что касается этого мира, – продолжал выть Маламброзо, – и в каждом из них Чалмерс был ее мужем! Но здесь, в Чандрадойе, аналогом Чалмерса является атаман разбойников и грабителей, поэтому она полюбила его с первого взгляда.
Глаза Ши широко раскрылись.
– Вы имеете в виду, что в условиях Индии атаман разбойников был предназначен ей в мужья?
– Да, если бы только она не увидела первым Чалмерса! О, как я жалею, что прятал ее так хорошо!
– Но почему она должна совершать сати? – спросил Ши. – Никто бы ничего и не узнал, если бы она вела себя тихо! Даже сейчас она может бросить вызов обычаям и остаться в живых! Они не женаты – никто не сможет обвинить ее!
– Кроме нее самой, – сказал ему Маламброзо. – Она хорошая индийская девушка, и сати – это часть ее дхармы, предназначения всей жизни, для которой она рождена; отказ от совершения сати обременит ее душу плохой кармой – по-нашему, это возмездие за грех, и тогда после смерти она возродится в низшей касте. Но если она совершит сати, ее душа приобретет хорошую карму – я полагаю, ближайший эквивалент у нас – это милость Господня, прощение, добродетель, – и тогда она возродится в высшей касте. Она всегда повторяет мне индийские притчи о том, что сколько волос на человеческом теле – тридцать пять миллионов, – столько же лет и жена, восходящая на погребальный костер вслед за своим мужем, будет пребывать на небесах, пока не возродится снова, и как змеелов вытаскивает змею из норы, так жена, которая совершает сати, вытаскивает своего мужа из преисподней и воссоединяется с ним; даже если ему суждено испытать страшные муки, терзаться в жутких оковах, пройти через все страдания, изнуренному, отчаявшемуся и измученному за свои преступления, ее самопожертвование спасет его.
Чалмерс оцепенел от ужаса.
– И она действительно в это верит?
– Испокон веков добродетельная женщина не знала более высокого долга, чем после смерти своего господина взойти на его погребальный костер, – вздохнул Маламброзо. – Если только женщина в своей реинкарнации после реинкарнации откажется от сати, ей не избежать возрождения в теле самки животного. Единственный путь, к возрождению в высшей касте и достижению нирваны – это совершение сати после смерти мужа!
Чалмерс наградил его очень злобным взглядом.
– Вы очень крупно за это поплатитесь, Маламброзо! Определенно, в вашей голове индийские догмы занимают слишком много места. Что заставило вас изобретать такую идиотскую схему маскировки? Подумать только, она – ваша дочь! Конечно, я допускаю, что в это намного легче поверить, чем в то, что она ваша жена, потому как вы для нее – древняя реликвия, но как вы собирались жениться на своей собственной дочери?
– Когда я узнал, что вы рыщете здесь, я собирался корректировать ее сознание, чтобы она забыла, что я ее отец, а потом загрузить туда любовный фильтр, – торопливо сказал Маламброзо, – и кого вы зовете реликвией, вы, памятник античности?
– Я вот вам сейчас покажу античность…
– Я вам обоим покажу! – вмешался Ши. – Мы почти уже у городских ворот!
– Если вы не добьете эту дилемму прежде, чем они прибьют к кресту разбойника, вам придется делить не женщину, а барбекю!
– Да-да, вы правы! – С видимым усилием Чалмерс придушил свой гнев и повернул разум в аналитическое русло. – Итак, любовь с первого взгляда была для нее признаком того, что разбойник – предназначенный ей супруг, – резюмировал он, – и поэтому, если он умрет, то и она должна умереть тоже! О, черт бы вас побрал, Маламброзо! На этот раз вы действительно учинили полнейший беспорядок!
– Я знаю, знаю! – стонал Маламброзо. – Но вы проклянете меня позже, если вам так это нужно! А сейчас помогите найти способ спасти ее!
К этому времени они вышли из ворот, и атаман разбойников увидел крест, установленный в ожидании его на высоком помосте. Его шаг замедлился, но охрана стала подгонять его копьями, он бросил на них презрительный взгляд, потом гордо и величественно взошел на помост и встал рядом с огромным деревянным крестом. Он развел руки в стороны, и тут же палачи подошли к нему с гвоздями и молотком.
– Если вы можете придумать, как предотвратить это, то поторопитесь! – умолял Маламброзо.
– Невидимая защита, вроде той, что мы укрыли раджу, когда он сражался? – предложил Ши.
– У меня нет травы, – ответил Чалмерс, напряженно глядя на помост, – и к тому же Рандхир немедленно узнает, кто это сделал. Нет, мы должны придумать что-нибудь такое, что можно было бы по ошибке принять за действие высших сил их собственной религии.
Трое мужчин некоторое время стояли в молчании, а тем временем палачи затягивали веревку вокруг талии вора и крепко привязывали его к середине креста.
– Железная кожа, – вдруг сказал Ши.
– Конечно! От локтя до кисти и от колена до ступни! Быстрее, Маламброзо! Вы берете руки! Вы, Гарольд, правую ногу! Я возьму левую!
Маламброзо смущенно взглянул на Чалмерса, передернул плечами и принялся за дело. Он вытащил несколько металлических предметов из-под своего халата и начал манипулировать ими, бормоча какие-то стихи по-арабски. Чалмерс достал маленький нож из своего воровского наряда, наклонился и потер его о левую голень, тоже что-то бормоча. Уяснив, как его босс использует Законы Подобия и Распространения, Ши вытащил свой нож, приложил его к правой ноге и начал:
В Железной Горе родился Джо Магаран,
Когда он подрос, его тело стало стальным.
Пусть атамана омоет железный фонтан;
И, невредимый, идет он путем иным!
Маламброзо и Чалмерс закончили свои стихи одновременно с ним – и как раз вовремя. Палач приставил огромный шип к запястью разбойника, отвел назад молоток и ударил изо всей силы.
Шип ударился о кожу разбойника, скользнул по ней и погрузился в дерево. Палач оторопел от удивления, потом потряс головой, очевидно думая, что теряет квалификацию. Потом снова приставил шип, снова ударил – и снова у него ничего не получилось.
Разбойник ухмыльнулся, наблюдая за страданиями палача.
– Есть трудности? Моя кожа слишком толстая для твоих слабых мускулов?
Но у второго палача была такая же проблема со вторым запястьем. Первый поджал губы, опять приставил шип и, как следует примерившись, ударил молотком так сильно, как только мог. Шип соскользнул снова и отлетел далеко в сторону.
Атаман разбойников не смог удержаться от издевательского смешка.
Палачи один за другим хватали новые и новые шипы и неистово колотили по ним. Но им ни разу не удалось оставить даже царапины на теле разбойника. А его смех становился тем громче, чем сильнее было их неверие в свои силы. В конце концов они побросали шипы с криком: «Он заколдован!»
При слове «заколдован» Рандхир моментально устремил глаза на Ши и Чалмерса, но Гарольд ответил ему чистым невинным взглядом, тогда как Чалмерс стоял с опущенной головой. Конечно, его голова была опущена, чтобы раджа не увидел движения губ, когда он проговаривал стих и одновременно растягивал в руках нитку из своей манжеты до тех пор, пока она не порвалась.
Веревка тут же слетела с запястья вора. Он удивленно посмотрел вниз, потом улыбнулся и шагнул вперед, победным жестом демонстрируя всем неповрежденные запястья.
– Воля богов! – закричала женщина из толпы. – Бог Золотого Копья оберегает его!
– А может быть, Богиня Новобрачных! – подхватила другая.
– Похоже, боги вынесли свой приговор, и этот разбойник будет жить. – Рандхир выглядел так, будто надкусил гнилой орех, но он нашел в себе силы произнести эти слова.
– Хвала небесам! – закричал Маламброзо, начиная подпрыгивать, потом вытянулся в тревоге, когда Флоримель с воплем восторга подбежала к разбойнику и бросилась ему на шею. Улыбаясь, он поднял ее и закружил.
– Он не может жениться на ней! – закричал Маламброзо.
– А я и не говорил, что может, – сухо сказал раджа Рандхир, – он хоть и будет жить, но не останется безнаказанным. Он будет простым солдатом моей армии, и я пошлю его на границу, чтобы этот атаман разбойников был первым, кого пронзят стрелы моего алчного соседа в случае нападения! Если боги и тогда будут оберегать его, то он вернется после сражения живым и невредимым, и я, может быть, позволю ему заплатить за невесту или придумаю еще какое-нибудь задание, еще сложнее, пока он не докажет, чего стоит, и пока не изменится к лучшему, хотя бы отчасти, за все те несчастья, в которых он повинен.
Вор поставил Шобхани на землю и повернулся, чтобы почтительно поклониться радже.
– Я выполню все, что вы только пожелаете, о Бриллиант Справедливости. Если бы я знал, что добродетель сможет победить меня рукой такой прекрасной девы, я оставил бы путь зла уже очень давно!
Шобхани снова обвила его шею руками, и люди возликовали, тогда как Маламброзо застонал – в один голос с Чалмерсом.
– Отойди, дева! – приказал раджа. – Он должен выступить к границе сегодня же вечером! Солдаты! Заберите его с собой в казармы и выдайте обмундирование для путешествия!
Солдаты окружили разбойника и повели его в город.
– Хотел бы я знать, сколько ударов ему придется стерпеть, пока они доберутся до границы, – пробормотал Чалмерс.
– Может и не дотянуть, – притворно вздохнул Ши. – Да ну, все равно же лучше, чем казнь, и он уже доказал, что и казнь вполне способен принять достойно.
Когда толпа разошлась, одобрительными возгласами приветствуя человека, которого она проклинала час назад, раджа повернулся к Ши и Чалмерсу:
– Довольно неплохо, чародеи! Я, конечно, ничего не могу доказать и не знаю, почему вы это сделали, но могу поклясться, что его спасение – дело ваших рук, а вовсе не воля богов! – Прищурившись, он посмотрел на Маламброзо. – Он тоже один из вас, не так ли?
– Уверяю вас, о Жемчужина Проницательности, – сказал Маламброзо, – что я не хотел видеть мою дочь Шобхани замужем за разбойником!
– Нет, скорее ты не хотел ее видеть совершающей сати, не так ли? Ну же, Ши, признайтесь!
– Ну хорошо, да, мы виноваты, – вздохнул Ши.
– Гарольд! – в испуге воскликнул Чалмерс.
– Не бойтесь, – сказал Рандхир, – я ведь уже сказал, и не меняю своих решений. Однако теперь вам нужно бояться не моего наказания, а наказания Шивы – это в его правосудие вы вмешались!
– Возможно, – медленно сказал Ши, – а также возможно, что я был послан сюда другим богом, сам об этом не подозревая. А что если я был здесь инструментом небес?
– Да что вы говорите? И какой же бог выбрал чужеземца своим инструментом? – насмешливо сказал Рандхир.
– Э… тот, кто любит смотреть, как красивые молодые мужчины забавляются с красивыми молодыми женщинами, – медленно сказал Ши.
– Вы имеете в виду Кришну? – нахмурился Рандхир.
Тут Ши мог ответить только наугад. Он пожал плечами:
– Он и сам любил играть с пастушками, не правда ли?
Глаза раджи сузились.
– Если вы действительно в это верите, – сказал он, – я бросаю вам вызов. Вы докажете мне свою правоту, если пойдете со мной к храму Кришны и встанете перед его статуей. Если вы не упадете наземь, сраженные гневом Кришны, я, может быть, поверю, что вы посланы богом и не подлежите наказанию за вмешательство в правосудие раджи.
Выражение тревоги промелькнуло на лице Чалмерса, но Ши, наоборот, почувствовал только облегчение. Статуя, как-никак, – это просто скульптура, просто глыба из дерева или камня, по форме напоминающая человека. Он кивнул.
– Как вам будет угодно, о Весы Правосудия!
– Но, – поспешно сказал Маламброзо, – поскольку дева Шобхани – причина этого спора, разве она не должна тоже стоять с нами перед статуей?
– Она будет стоять, – пообещал раджа. – Идем!
Он повернулся, и его солдаты выстроились сзади за тремя чародеями, с копьями наготове.
Когда они следовали за раджой, Чалмерс сказал негромко, обращаясь к Маламброзо:
– Вы невероятный идиот! Понятно, что статуя – это только статуя, но вы же не знаете, какие уловки жрецов могут сработать в храме, особенно в мире магии! Или вы хотите, чтобы Флоримель тоже ударило молнией?
– Послушайте, Чалмерс, – Маламброзо вновь заговорил со своим прежним апломбом, – неужели вы действительно верите в подобную ерунду?
– Да… впрочем, ладно, – смирился Чалмерс, – так она хотя бы не потеряется.
В глазах его появился огонек, и Ши понял: он что-то задумал. Что именно, он выяснил, когда они встали перед изображением Кришны – деревянным, по-видимому, поскольку он был покрашен, и голубое лицо мальчика-бога смотрело на них сверху, когда Чалмерс дотянулся и погладил черные волосы Шобхани, бормоча стих. Встревоженный Маламброзо повернулся, чтобы не дать ему дотронуться, но было слишком поздно. Женщина взглянула на него, удивленно захлопав глазами, потом увидела Чалмерса и воскликнула:
– Рид! Слава Богу! Но где мы?
Маламброзо застонал:
– Я все равно добьюсь ее! Вы пожалеете о том, что сделали!
– Может быть, даже скорее, чем вы думаете! – Ши нервно взглянул на статую.
Чалмерс повернулся к нему, нахмурившись:
– Что вы имеете в виду?
– Только то, что в этом мире существуют свои собственные правила, – напомнил ему Ши, – и, может быть, Кришна здесь больше, чем миф.
Чалмерс смотрел не мигая, на лице его появилось тревожное выражение, и в этот момент от статуи вспыхнул яркий свет, который поглотил их всех.
Ши взмахнул руками, вцепился в руку Чалмерса, потом замер, будто скованный, ослепленный сиянием, что заполнило все пространство вокруг него. Оставалось только надеяться, что Чалмерсу удалось схватить Флоримель. Другая мысль, которая занимала его в этот момент, – что это было за сияние и было ли оно на самом деле. Если удар молнии, то очень странный, потому что он абсолютно не почувствовал боли.
Потом ослепление прошло, земля, казалось, с силой давила вверх на его ноги, и он осмотрелся, мигая в замешательстве, – Флоримель, обвив руками шею мужа, восклицала:
– О, Рид, хвала небесам! Мы дома!
Бельфеба начала подниматься со стула, на котором сидела перед телевизором, но Ши достиг ее в два прыжка, упал на одно колено и заключил жену в страстные объятия. Обе супружеские пары отпраздновали благополучное возвращение путешественников долгим поцелуем и обещанием тысячи поцелуев, что еще впереди.
Наконец Ши обернулся к Чалмерсу и спросил:
– Как вы это сделали, док?
– Я ничего не делал, правда. – Чалмерс все еще казался ошеломленным. – Я только дотронулся до руки Флоримель. Я еще помню, что думал, если буду умирать от электрического тока, то по крайней мере умру, держа ее за руку. Я потянулся также и к вашей руке, но рука, к которой я прикоснулся, была совсем костлявой – уверен, что это была рука Маламброзо, и я тут же отдернул свою. Даже когда я уже убрал руку, я все еще чувствовал его прикосновение, и когда схватил за руку вас, могу поклясться, что слышал, как он кричал в испуге. – Он вздрогнул. – Никому не пожелаю столько горя, сколько было в этом крике.
– Не думаете же вы, что он… – Ши не смог закончить вопроса.
– Нет, не думаю. – Чалмерс сосредоточился с видимым усилием. – Я думаю, что это, возможно, Кришна или его жрецы; они могли быть чародеями, которые не выносят соперничества, вот они и не вынесли и послали нашего старого соперника обратно домой как раз в тот момент, когда он послал нас. И, Гарольд, я крайне рад, что он это сделал!
– Вы можете то же самое сказать и обо мне.
Ши повернулся и посмотрел на Бельфебу и Флоримель, болтающих так живо и непринужденно, будто они расстались на прошлой неделе.
– Значит, это все случилось не потому, что Флоримель заблудилась, пытаясь сама произнести магическую формулу для силлогизмобиля?
– Да. Разумеется, Маламброзо явился в мой дом, чтобы украсть ее, но прежде он, без сомнения, воспользовался возможностью обновить свои знания о наших исследованиях. Слава Богу, что он такой неаккуратный и не побеспокоился о том, чтобы уничтожить улики, иначе мы никогда бы не смогли напасть на его след.
– Но мы сделали это, мы вернули Флоримель, и мы дома. И теперь для безопасности, док, может быть, вам все-таки стоит научить ее управлять силлогизмобилем, тогда, если кто-нибудь украдет ее снова, у нее будет шанс спастись самой.
– Великолепная идея. – Чалмерс посмотрел на жену долгим взглядом. В лице его читалась решительность. – Уверяю вас, Гарольд, с сегодняшнего дня я намерен охранять ее чрезвычайно тщательно! Больше никогда ее у меня не украдут!
Ши с тревогой перевел взгляд с мужа на жену, надеясь, что Чалмерс прав.
Лайон Спрэг де Камп
Сэр Гарольд из Зоданга
Перевод Ю. Вейсберга
I
– Итак, Маламброзо, – сказал профессор, доктор Гарольд Ши, обращаясь к мужчине, сидевшему напротив в его офисе в Гараденовском институте, – чем я могу быть вам полезен?
Посетитель был высок и сухощав. В его небольшой бородке и волосах, ниспадавших прядями на плечи, проглядывала седина. Его костюм, хотя и дешевый, но модный, дополнял ослепительно яркий галстук, узел которого наводил на мысль о том, что науку завязывать галстуки Маламброзо еще не постиг. В последний раз Ши встречал Маламброзо в мире Индуистских мифов, где тот щеголял в белых пижамах, расшитых золотыми нитями. «Маламброзо, – подумал Ши, – так и не преуспел в подборе цветов для своих костюмов в соответствии с земными понятиями и стандартами красоты».
– Я снова хочу получить леди Флоримель! – объявил Маламброзо резким, скрежещущим голосом. Он произнес эти слова так, будто для него не было ничего хуже, чем просить кого-то об одолжении.
– Боже мой, вашей твердолобости мог бы позавидовать даже чемпион мира по боксу! – воскликнул Ши.
Маламброзо нахмурился:
– Вы меня озадачили, сэр Гарольд. Что вы имеете в виду, говоря, что я твердолобый? Разве лоб может быть мягким?
– В обиходе слово «твердолобость» употребляется для выражения… – Ши на секунду задумался. – Необъяснимой агрессивной настойчивости, упертости. То, что вы просите меня помочь вам заполучить леди Флоримель, которая, по-моему, вполне счастлива, вернувшись к своему супругу и нашему коллеге Риду Чалмерсу!.. Если это не случай агрессивной настойчивости, тогда я не знаю, что это такое.
– Могу объяснить, – проскрипел Маламброзо.
– Тогда приступайте, но очень прошу вас, будьте кратки. Мне надо еще проверить курсовые работы.
– Видите ли, сэр Гарольд, впервые за свою долгую и активную жизнь я влюбился. Я считал, что эти мелкие, юношеские сантименты, свойственные смертным, не для меня, но, увы, я, как оказалось, ошибался. Я никогда бы не признался в этом никому другому, кроме вас. Ибо вас я знаю как человека исключительных способностей, по крайней мере по меркам этого глупого, полусумасшедшего земного мира.
– Благодарю, но вы мне всегда представлялись тем, кто ненавидит всех и вся, или я не прав?
– Так было до той поры, пока нежная страсть не пробудила в моей душе чувство, о существовании которого я и не подозревал. Как бы то ни было, суть заключается в следующем, что эта дама стала объектом моей любви и рыцарского поклонения. Она должна быть моей, и она будет моей! – Закончив свою тираду, Маламброзо стукнул по столу костлявым кулаком.
– Ведите себя благоразумно, Маламброзо, – попросил его Ши. – Во-первых, вы слишком стары для нее.
– Да уж не более стар, чем доктор Чалмерс. И почему вы так уверены, что он способен исполнять свои супружеские обязанности, удовлетворяя при этом всем предъявляемым требованиям?
– Он поддерживает себя в форме путем магических омолаживающих процедур.
– А как ему удается их проводить, если магия не срабатывает в земном континууме?
– Я ведь не сказал, что он занимается омолаживанием здесь, в нашем мире, кроме всего прочего, это вас и не касается. Как вы могли подумать, что после того, как мы с ним прошли через такие ужасы и так рисковали, после пережитых нами опасностей естественных и сверхъестественных, я буду оказывать вам содействие в том, чтобы вновь похитить леди Флоримель и разлучить ее с законным супругом?
– Да потому, что, если вы откажетесь, я превращу вас в насекомое особо омерзительного вида!
– Не выйдет. На Земле заклинания не срабатывают.
– Вы так думаете? – Маламброзо выпрямил в сторону Ши свой костлявый палец и начал что-то шептать, а затем выкрикнул: – …Быть тебе простым геофилом!
Ничего не случилось. На лице Маламброзо появилось удивленно-растерянное выражение, и он забормотал:
– С заклинанием Соракса у меня здесь никогда раньше не было проблем! Вы должны были превратиться в пресмыкающееся с более чем сотней ног.
Ши расхохотался:
– Я же говорил вам. Не тот мир. У меня, как и прежде, две ноги. К тому же, заимей я сотню ног, я все равно не превратился бы в насекомое. Поскольку все они шестиногие.
– Да будь он проклят, ваш идиотский педантизм! – заорал Маламброзо.
– А кстати, – прервал его Ши, – каким образом вам удалось прибыть сюда из мира Индуистских мифов?
– Посредством заклинания Типулида, которое срабатывает там идеально. Но я уверен, что смогу найти способ покинуть ваш жалкий мир, в котором к тому же магия бессильна. В институтской библиотеке я читал ваши публикации, касающиеся применения символической логики. Должен сказать, что вы поступили мудро, разработав эту систему. Из публикаций явствует, что такой талантливый исследователь, каковым, по всей вероятности, вы являетесь, в состоянии выступать как в роли врага, так и в роли союзника. Я намерен убедить вас, что в ваших интересах быть моим союзником, а не врагом. Мне известны миры, в которых вы могли бы стать великим человеком, к примеру верховным жрецом или императором. Я, со своей стороны, обеспечу вам в этом мощнейшую поддержку, сэр Гарольд.
– Маламброзо, вы можете опускать обращение «сэр». Американским гражданам не разрешается использовать титулы, указывающие на благородное происхождение, поэтому и вы не употребляйте этого слова. А говоря по существу, у меня нет желания становиться ни императором, ни даже сверхмудрецом. Меня вполне удовлетворяет мое прочное положение хорошо обеспеченного академика, любимого мужа и преданного отца. У меня было довольно приключений, и для их осмысления и обработки мне едва ли хватит оставшейся жизни.
Маламброзо продолжал спорить, но Ши был тверд и непреклонен. Наконец Маламброзо, видимо исчерпав запас аргументов, спросил:
– Так это ваше окончательное решение? Вы, стало быть, отказываетесь обсуждать практическую сторону соглашения, которое может быть заключено между нами?
– Да, и еще раз да. Всего хорошего, доктор Маламброзо.
Чародей выпрямился:
– Вы еще пожалеете о своем упрямстве, сэр!
– Посмотрим, – ответил Ши.
Маламброзо снял с вешалки пальто, подхватил свой дешевенький портфельчик, сдержанно кивнул Ши и направился к выходу.
Когда заработавшийся Ши, взглянув на циферблат ручных часов, понял, что наступило время идти домой, он вдруг по местной громкой связи услышал:
– Доктор Ши! Немедленно позвоните домой жене!
– Дорогой! – задыхаясь, прокричала Бельфеба. – Этот чародей Маламброзо похитил Волинду!
– Господи! – только и нашелся что сказать Ши. – Ты позвонила в полицию?
– Да, и сержант Бродский уже здесь.
– Я выхожу.
– Жду тебя, только езжай осторожнее!
– Бедное дитя, – приговаривал Питер Бродский, перебирая фотографии. – Ей, наверное, около трех? Теперь, Бел, расскажите Гарольду то, что вы рассказали мне. А именно как доктор Малобродо вышел отсюда.
– Маламброзо, – поправила полицейского Бельфеба. – Как он объяснил, он зашел, чтобы показать кое-какие товары, причем говорил и вел себя очень вежливо. Когда мы прошли в гостиную, он разложил передо мною предлагаемые им товары и при этом старался убедить меня в том, что я должна заставить тебя оказать ему содействие в попытках отбить Флоримель у Рида и сделать ее «дамой его сердца», так, кажется, он выразился. Когда я сказала «нет», он попытался прельстить меня историями о чудесах других миров, куда он нас переправит и сделает очень важными персонами и где у меня будут любые наряды и драгоценности, о которых женщина может только мечтать. Он никак не мог взять в толк, что мне больше по вкусу простая удобная одежда, в которой сподручно гулять и бегать по лесу.
Видя, что я упорствую в своем «нет», он, казалось, сдался и попросил еще раз взглянуть на Волинду, спавшую в это время. Он подошел к двери, ведущей в ее комнату, и проскользнул в нее тихонько, как таракан. Я неотступно следовала за ним, но он вдруг захлопнул дверь прямо передо мной и запер ее на задвижку, которую мы с тобой, Гарольд, только что поставили. Я, услышав, что он произносит заклинание, сразу же позвонила в службу спасения. Я не могла сама взломать дверь, но подъехал Питер и вышиб дверь плечом вместе с задвижкой. Теперь тебе, дорогой мой, придется ее чинить. Комната была пуста, а окно заперто на щеколду изнутри. Вот такие дела.
Помолчав немного, Ши спросил:
– А по тому, что тебе удалось расслышать из его заклинания, можно предположить, куда Маламброзо намеревался отправиться?
– К сожалению, нет.
Бродский тяжело вздохнул и злобно заключил:
– Главная проблема, связанная с обнаружением ваших виртуальных знакомых, заключается в том, что они в один миг могут затеряться в каком-либо распроклятом мире, существующем в воображении какого-нибудь недоноска. Как, например, эта затрушенная Финляндия или занюханная Ирландия, в которых мы побывали вместе с вами. Послушайте, если вы разыскиваете кого-то и вам известно, что он где-то в пределах какой-то магистрали, к примеру железнодорожной линии или автобусного маршрута, надо начинать поиски в начале этого маршрута и идти до конечной остановки. Правда, преступники не часто придерживаются подобной логики и облегчают нам тем самым работу.
Если вы можете предположительно указать на карте то место, где скрывается правонарушитель, то ваша задача усложняется, поскольку вам надо работать в двух измерениях. Если же преступник может перемещаться не только в направлениях север-юг и восток-запад, но еще и в направлении вверх-вниз, то в этом распроклятом случае поймать его будет чертовски трудно, если, конечно, вы не получите наводку о его местонахождении от осведомителя или доносчика. Думаю, что к ловле преступника во всех ваших изменяющихся мирах необходимо подступаться как к процессу, протекающему в четырех измерениях, или к чему-то в этом роде, или я не прав?
– Вы отлично сформулировали задачу в общем виде, Питер, – сказал Ши. – Если бы я мог осмотреть комнату, в которой жил Маламброзо, я, возможно, нашел бы ключ к решению нашей проблемы. Так как?
– Конечно, я смогу это устроить, если вы обещаете ничего там не трогать.
Ши стоял посреди комнаты, которую снимал чародей, внимательно рассматривая книжный шкаф, а затем вдруг произнес, обращаясь к Бродскому:
– Кажется, я знаю, куда Маломорозо забрал нашего ребенка.
– Ну и куда же?
– В Барсум.
– Хм?
– Барсум – это версия планеты Марс, созданная Эдгаром Райсом Берроузом[74]74
Берроуз Эдгар Райс (1875–1950) – американский писатель, автор приключенческих романов, более всего известный как создатель серии о Тарзане. Здесь имеется в виду его серия романов «марсианского цикла», начатая в 1912 г. романом «Под марсианскими лунами» («Under the Moons of Mars») и состоящая из одиннадцати книг. Главным героем серии является непобедимый Джон Картер, оказавшийся на Марсе после сражения с апачами в Аризоне.
[Закрыть].
– О, черт возьми, да, насколько мне известно, там даже для жука воздуха не хватит…
– Хватит, ведь это не настоящий Марс, а одна из его версий, придуманная Берроузом в качестве места действия его рассказов о похождениях Джона Картера, либо – если представить себе все это иначе – Марс – это другой мир, который каким-то образом проник в сознание Берроуза и составил как бы основу его повествований. Я почти уверен, что Маламброзо уже произвел там по крайней мере одно испытание нашего силлогизмобиля. Да взгляните на книги в шкафу. Он собрал по Барсуму такую подборку книг, за которую многие согласны были бы выложить немалые деньги… Старые маккларговские издания[75]75
Маккларговские издания – книги американского издательства Jansen, McClurg & С0 в Чикаго.
[Закрыть] в твердых переплетах, метьюэновские издания[76]76
Метьюэновские издания – книги британского издательства Methuan & С0, London.
[Закрыть] и целая куча книг в мягких обложках: балантайновские издания[77]77
Балантайновские издания – книги, изданные издательством, основанным Балантайном (Ian Keith Ballantine) (1916–1995), который впервые стал издавать книги карманного формата в мягких переплетах (paperbacks).
[Закрыть] шестидесятых, свежие сериалы Эйса[78]78
Эйс Гудман (Асе Goodman) (1899–1982) – американский писатель, автор и постановщик радио– и телепередач; его литературные приемы, двусмысленный юмор и ненавязчивый стиль послужили образцом для подражания многим авторам, начиная с 1930–х г.
[Закрыть], книги издательства «Дел Рей»[79]79
Издательство «Дел Рей» (Del Rey Books) – американское издательство (Нью-Йорк), специализирующееся на издании научно-популярных книг и фэнтези.
[Закрыть]… Я больше чем уверен, что он фанатик Барсумианы. А потому, накопив знаний о Барсуме, он, естественно, туда и направился. Так что, очевидно, единственный способ настичь его – мне самому последовать за ним в Барсум.
Бродский печально вздохнул:
– Жаль, что я не могу составить вам компанию. Ведь с тех пор, как я продвинулся по службе, я целыми днями только и делаю, что копаюсь в ворохах бумаг, а они все прибывают и прибывают, как будто я попал в бумажную метель.
– Гарольд Ши! – сказала Бельфеба тоном, в котором слышалось раздражение. – Если ты допускаешь хотя бы мысль, что я отпущу тебя одного на поиски Волинды, то знай: ты действительно не в себе, в чем уже и так уверены многие твои коллеги по факультету. Она, как тебе известно, также и моя дочь. Из того, что мне довелось слышать о Барсуме, я поняла, что искусство владения оружием там не достигло больших высот и что хороший стрелок из лука для прикрытия может оказаться там небесполезным.
Ши только вздохнул и промолвил:
– Ну что ж, дорогая, я согласен, собирайся.
– А как одеваются в Барсуме?
– По преимуществу жители Барсума ходят голыми, если не считать за одежду некое подобие портупеи, сшитой из полосок, на которой крепятся карманы и кошельки. Барсумиты ничего не прикрывают.
– Ты говоришь… они что и вправду ходят голыми и у них все на виду?
– Да, именно так я представляю себе это. У них, кажется, не существует древнеиудейского табу на наготу, заимствованного христианством и исламом. Может, тебе лучше остаться дома…
– Нет, сэр! Уж если мне придется показать барсумитам некоторые части моего тела ради того, чтобы вернуть наше сокровище, я сделаю это! И если кто-либо из барсумитов сделает поползновение в мою сторону, то я с помощью стрелы объясню им правила поведения! Но тогда ведь и ты не сможешь носить кольчугу под одеждой, или ты ее все-таки наденешь?
