Текст книги "Странствующий чародей"
Автор книги: Лайон Спрэг де Камп
Соавторы: Холли Лайл,Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф),Джон Мэддокс Робертс,Роланд Джеймс Грин,Фрида Мюррей,Том Вом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)
Сытые и вооруженные, друзья были готовы к выходу, когда стражник появился у двери и позвал их. Они проследовали за ним через те же два коротких коридора и один пролет лестницы вниз – их опочивальня хотя и была украшена подушками и шелковыми портьерами, но располагалась рядом с кухнями, всего одним этажом выше помещений для слуг. Они вышли во внутренний дворик и обнаружили там сотню лучников и пятьдесят копьеносцев, которые топтались на месте, разговаривая очень тихими голосами. Вдруг они умолкли и обернулись к дверному проему прямо в стене дворца, где появился раджа Рандхир, одетый в стальной шлем и кирасу, с мечом на бедре и маленьким щитом в руке. Глухой ропот пронесся через войско, потому что Рандхир снова примотал свой нос конским волосом, и его накрашенные усы торчали кверху до самых уголков глаз, как рога быка Брахмы[68]68
Бык Брахмы – воплощение ведической мудрости.
[Закрыть].
Он осмотрелся, кивнул головой в знак удовлетворения и сказал:
– Я раджа Рандхир, поэтому я спрятал свою внешность под личиной вора. Следуйте за мной и не спрашивайте почему, Ши и Чалмерс! Встаньте рядом со мной!
Ши с большим трудом сглотнул и двинулся по широкому коридору, что, как по волшебству, образовался перед ним среди расступившегося войска, Чалмерс не отставал от него. Когда они подошли, раджа провозгласил:
– Если я ошибусь, выбирая путь, вы поправите меня. Идем!
Он повернулся кругом и уверенно зашагал в темноту. Ши поспешил за ним, предаваясь угрюмым размышлениям о том, что не было высказано, но явно подразумевалось: если Ши и Чалмерс в какой-то момент не оправдают надежд раджи, они всегда будут у него под рукой для мгновенной расправы. Почему-то Ши не привлекала перспектива прославиться таким образом.
Они шли через темный город, и Ши удивился, почему так тихо. Потом, вспомнив, что луна уже садится, он решил, что было очень поздно, воры наверняка закончили свою кровавую работу и вернулись в притон. Странным было также и отсутствие мертвых тел на улицах. Похоже, торговцы приняли к сведению предупреждение раджи и, последовав его совету, остались дома.
Насколько он был прав, стало понятно позже: не только все благоразумно остались дома на этот раз, но, более того, торговцы наняли сторожей, чтобы те охраняли лавки и дома снаружи и изнутри. Заслышав подозрительный шум, сторожа поспешили туда и, как только голова первого вора показалась из лаза, аккуратно размозжили ее дубиной. Подельники тут же вытащили беднягу обратно, но охранники успели нанести в отверстие удар копьем. Снаружи кто-то вскрикнул, потом снова все стихло, и патрулирование возобновилось. Единственное, чем злодеи смогли поживиться той ночью, это добыча тех воров, которые под видом охранников проникли в дом, оглушили нанимателей (или, в некоторых случаях, убили их), а потом дали войти своим товарищам, но такая уловка удалась только двоим или троим. В конце концов недовольная банда отправилась восвояси, и, если не считать удачей некую интересную информацию, добытую от нанимателей этими тремя, вылазка была напрасной.
Но в ту минуту, однако, ни раджа, ни его люди этого не знали. Они шли в неестественной тишине ночи, пока перед ними не выросла городская стена. Здесь раджа постучал так, как это делали воры. Через минуту огромные ворота приоткрылись, стражник просунул голову в щель и зашептал:
– Ты почему так долго? Все уже давно ушли, и… – Он замолчал на полуслове, в ужасе уставившись на строй вооруженных людей. Рандхир зажал ему рот рукой и одним рывком втащил в ворота; один из его солдат, по-видимому заранее получивший соответствующий приказ, тут же выскочил из строя. Ши услышал вой ужаса, который внезапно перешел в отвратительное бульканье, и увидел, как солдат пронзил схваченного стражника копьем.
Рандхир бросил тело и отряхнул руки. Солдат широко открыл ворота, и войско шеренгой вышло вслед за своим раджой.
– Приходит в голову термин «суровая расправа», – пробормотал Чалмерс.
– Короткая, но законная, – напомнил ему Ши. – Разве вы можете назвать его виджиланте[69]69
Виджиланте – член «комитета бдительности» – организации линчевателей (амер.)
[Закрыть], если он сам является правительством, а, док?
– Вы здесь, Ши? – негромко позвал Рандхир.
– Да-да, я иду прямо за вами, о Молния Индры, – отозвался Ши. После этой маленькой демонстрации он, конечно, не хотел идти перед раджой.
Когда они дошли до луга, Рандхир объявил привал, а сам в это время коротко пошептался о чем-то с солдатами. После привала Ши и Чалмерс прошли за ним добрый десяток шагов, пока осознали, что солдаты остались далеко позади. Шаги Чалмерса стали менее уверенными, но Рандхир взял его за руку со словами:
– Караульные узнают вас двоих и не почуют неладное. Что касается меня, вы видите, что я изменил внешность, как и прошлой ночью. Мы трое, по крайней мере, будем удерживать внимание охраны без риска вызвать у них подозрение. Идем!
Чалмерс взглядом дал понять Ши, что у них нет выбора. У них его действительно не было – принимая во внимание железную хватку раджи и наблюдение его солдат.
Рандхир дважды свистнул, сунув пальцы в рот, как это делал капитан воров прошлой ночью. Повисла пауза, в течение которой Ши показалось, что самый громкий звук этой ночи – биение его сердца; потом он услышал уханье филина. Раджа ответил прекрасным подражанием вою шакала, заставив Ши задуматься, не было ли это обязательной частью воинских учений в этой части света. Шестеро воровских часовых выросли из травы, как призраки, и их командир вышел вперед, чтобы принять пароль, но, прежде чем он это сделал, Ши выяснил, почему солдаты держались позади.
Они, конечно, были не совсем позади – они рассредоточились по краю луга и осторожно, ползком пробирались к середине, туда, где стоял раджа. Теперь они поднялись из травы и принялись за воров, глуша их дубинками и ножами, связывая тех, кто был еще жив.
– Чисто сработано, – сказал раджа, улыбаясь подошедшему к нему сержанту. – Кто-нибудь пострадал?
– Только двое из наших людей, – ответил сержант. – Рамжит ранен в правую руку и не сможет сегодня больше сражаться. У Камала кровотечение из резаной раны под ребром, но он храбрится, говорит, что еще может пригодиться в бою.
– Тогда пусть потом проводит Рамжита до самого дома, – сказал Раджа, – только прежде подождет, пока мы не расправимся с разбойниками. Смотри, пусть их сначала перевяжут.
– Я уже отдал такое распоряжение. – Сержант посмотрел в сторону и увидел, что солдат делает ему знак рукой. – Все в порядке. Мы можем выступать, о Меч Правосудия.
– Тогда вперед.
Рандхир развернулся и двинулся в ночь. Но как только они увидели контур отвесной скалы в предрассветном небе, на вершине ее возникла фигура и раздался пронзительный свист. Тотчас град стрел полетел в раджу и его людей.
– Назад! – крикнул раджа. – Засада! Нас предали!
Солдаты вскрикивали от боли, многие падали на землю, пронзенные насквозь. Рандхир крикнул:
– Бегите назад! Мы должны найти укрепленное место, чтобы дать им отпор! Бегите!
Услышав команду раджи, солдаты развернулись и побежали.
– Никогда не спорьте с законно учрежденной властью, Гарольд, – посоветовал своему другу Чалмерс.
– Я и не спорю, но кто-то предупредил атамана! – возбужденно сказал Ши. – Раджа, очевидно, убил не всех воровских шпионов, но он-то думает, что всех! И если они не одержат победы в этой борьбе, он обвинит в этом нас!
– Ну, пусть обвинит, и что? – Тут Чалмерс остановился, будто громом пораженный. Раджа тоже остановился. Оба они увидели вдруг атамана, который скользнул вниз по гладкому камню с насмешливым криком:
– Эй! Что ты за раджпут[70]70
Раджпуты – военная каста – сословие в средневековой Индии.
[Закрыть], если бежишь с поля боя?
Рандхир торопливо повернулся лицом к противнику, остановился и выхватил меч, ожидая Чарью.
– Попробуй напасть на своего раджу, и наказанием тебе будет смерть! – взревел он.
– Двум смертям не бывать, а одной не миновать! – парировал Чарья. – Если ты возьмешь меня живым, то все равно потом убьешь – не за одно, так за другое. Так почему бы мне не стать тогда убийцей раджи? – С этими словами он полоснул кривой турецкой саблей.
Это был удар, который мог бы сделать честь Верховному палачу, но Рандхир встретил его ударом, равным по силе, так что оба лезвия зазвенели.
– Док, – тревожно сказал Ши, – если бы этот удар достиг цели, то следующий раджа наверняка поймал бы нас и замучил до смерти!
– Действительно! Мы должны защитить раджу как можно скорее!
Чалмерс нарвал пучки какой-то длинной травы и начал плести грубое и неровное полотно, приговаривая:
И влас оплел лица овал,
Отвел клинки благоговейно
От сердца; пил нектар мгновений
И раем он повелевал!
– Колридж вам простит[71]71
Искаженные строки из поэмы английского поэта Сэмюэля Колриджа (1772–1834) «Кубла-Хан»: «И влас оплел лица овал. / Пред ним глаза благоговейно / Сомкни; он пил нектар мгновений, / Он млеко Рая воспевал!» (Пер. А. Дерябина).
[Закрыть], – пообещал Ши.
– Будем надеяться, что это сработает. – Чалмерс тревожно наблюдал за ходом поединка.
Рандхир сделал глубокий выпад, которым мог бы сильно ранить противника в грудь, но капитан отпрыгнул назад, и раджа покачнулся, так как, делая выпад, потерял равновесие. Капитан издал торжествующий возглас и направил меч прямо к голове раджи, но Рандхир успел увернуться в самый последний момент. Ши с трудом перевел дыхание, опасаясь, что магическая защита Чалмерса не сработала. Но нет, меч Чарьи блеснул в нескольких дюймах от лица Рандхира. Ши облегченно вздохнул.
– Ваше заклинание работает, док.
– Да, но я не думаю, что кто-нибудь еще осознает это. – Чалмерс нервно огляделся. – По крайней мере я надеюсь, что никто не осознает; репутация колдуна – это последнее, в чем я сейчас нуждаюсь.
– Не беспокойтесь, – заверил его Ши. – Для всех остальных, я уверен, это выглядит так, будто Рандхир парировал удар.
– Надеюсь, что так, – согласился Чалмерс, – но я совершенно точно видел, как меч Чарьи скользнул, лишь слегка задев лезвие раджи, и направлялся уже к его голове, когда заклинание отвернуло его в сторону в нескольких сантиметрах от лица.
– Никому не говорите, – посоветовал Ши.
Чарья снова нападал, но на этот раз Рандхир действительно парировал его удар своим мечом. Чарья оттолкнулся, отпрыгнул назад, потом снова вперед на раджу, чей меч выписывал восьмерки так, что мог бы изрубить все, что попадется. Чарья отступал и отступал, его собственный меч был поднят, ожидая малейшего провала в защите Рандхира.
И тут началась настоящая битва; теперь казалось, что серия ударов вначале была только прелюдией. Испытав друг друга, фехтовальщики приступили к серьезной борьбе. Удерживая мечи наготове и наклонившись вперед всем корпусом, они прыгали по кругу лицом к лицу, не выпрямляя коленей и не отрывая взгляда от противника, с нахмуренными бровями и презрительными усмешками. Битва стихла, и солдаты вперемешку с разбойниками обступили их, наблюдая, кто победит в этой борьбе.
– О, король прыгает, как кошка! – кричал солдат.
– Но Чарья не уступает ему в прыгучести! – кричал вор.
– Есть! – вопил его приятель в восторге. – Он бросается вперед, как лягушка!
– А раджа прыгает назад, как обезьяна!
Потом раджа зачем-то начал стучать мечом по своему щиту, равномерно и твердо, однако Ши заметил, что меч в его руках готов нанести противнику новый удар. Чарья, непобежденный, тоже начал бить по своему щиту как в бубен, но тут с громким криком Рандхир сделал резкий нырок и ударил Чарью по ногам. Чарья подпрыгнул, и сталь противника просвистела под ним. Приземлившись, король воров прокрутил свой меч трижды над головой и бросил вниз по косой, как молнию, направляя в левое плечо раджи, но раджа резко поднял щит, меч ударился в него и отскочил. Раджа снова покачнулся, теряя равновесие от сильного удара. Атаман неумолимо приближался, наступая, стремительно сокращал расстояние, и какое-то время раджа мог только защищаться щитом и отражать удары. Потом он возобновил борьбу, внезапно прыгнув вперед и нанеся удар, и тогда Чарье пришлось поднять свой щит, чтобы обороняться.
Так они сражались с переменным успехом, пока их удары не стали тяжелыми, замедленными и неточными, а дыхание – жестким и хрипящим. Они нисколько не уступали друг другу в ловкости, силе и отваге, поэтому ни один не мог добиться ни малейшего превосходства в борьбе.
Конечно, у раджи была магическая защита Чалмерса, но Ши видел, как пристально Рид следил за борьбой, все тело его было напряжено, а на лбу выступили капли пота.
– Кто-нибудь пытается отменить ваше заклинание? – тихо спросил он.
Чалмерс коротко кивнул:
– Нашему атаману кто-то помогает.
– Или кто-то мешает нам, – уточнил Ши. – Возможно, Маламброзо тоже находится в этом мире. В конце концов, если мы понимаем, что сейчас наша жизнь в прямой зависимости от жизни раджи, то это может понять и он.
– Наверное, так оно и есть, – согласился Чалмерс. – Поможете, а, Гарольд?
– Чем? – растерялся Ши.
– А чем угодно, швырните что-нибудь, чтобы разбойник потерял равновесие!
– Потерял равновесие?
Тут Ши осенило, он упал на одно колено, шаря по земле вокруг себя, пока одной рукой не нащупал в темноте камень неправильной формы, около двух дюймов в диаметре. Он поднялся, поставил на него ногу и забубнил:
Атаману я под пятку
Брошу тихо камень гладкий,
Камню по земле крутиться —
Чтобы Чарье оступиться!
Внезапно Ши ощутил пустоту под своим башмаком и, опустив ногу, не нашел под ней ничего, кроме травы. В полутьме, конечно, было трудно заметить, но ему показалось, что он увидел, как что-то маленькое вдруг появилось под ногой капитана воров – и действительно, Чарья ступил на камень, и тот стал вращаться, выскальзывая из-под его сандалии. Атаман вскрикнул, в ярости взмахнув руками, как ветряная мельница, и упал на спину, так тяжело, что у него сбилось дыхание, и какое-то время он оставался беспомощным, а когда наконец он смог снова вздохнуть, то обнаружил у себя над головой острие меча раджи, в шести дюймах от лица, прямо между глаз.
– Я побежден! – воскликнул он. – Спасайтесь! Бегите!
С истошными воплями разбойники бросились в лес. Солдаты тоже закричали и побежали за ними.
– Ши и Чалмерс, останьтесь, – прохрипел раджа. – А ты, о ловкий и хитрый воин, теперь брось свой меч, или острие моего тут же проткнет твои мозги.
– Убей меня! – крикнул Чарья. – Лучше честная смерть в бою, чем постыдная казнь!
– Пока живы, не теряйте надежды, – сказал ему Ши. – Чудеса случались и раньше.
– Чудеса не для меня – я слишком виновен!
Но несмотря на эти слова, надежда все-таки забрезжила в глазах Чарьи, он даже ослабил хватку на рукояти. Ши нагнулся и вытащил меч у него из рук.
– Это правда, ты слишком виновен, – сказал Рандхир Чарье, – поэтому я сделаю все, что в моей власти, чтобы увидеть тебя казненным за твои преступления.
– Вы можете управлять прихотями богов? – усомнился Чалмерс. – Вы можете ясно читать дхарму и способны утверждать, что у этого отважного негодяя нет шансов остаться в живых? Несомненно то, что в ловкости и отваге ему нет равных, и даже неважно, сколь презренны могут быть цели, для которых он их использует.
– Есть правда в ваших словах, – признал раджа. – Однако, хотя не всегда побеждает сильнейший, у вас есть шанс сделать свои ставки. Свяжите этого подлеца и поставьте его на ноги!
Так из-за искры надежды, что затеплилась в его сердце благодаря Ши и Чалмерсу, Чарья был оставлен живым в ожидании правосудия раджи, а не убит тут же, на земле, где он наступил на крутящийся камень.
На следующее утро Ши и Чалмерс были удостоены чести быть приглашенными в личные покои раджи. Когда они вошли, Рандхир стоял у окна, печально вглядываясь вдаль.
– Ваше величество, – решился Ши нарушить его одиночество, – вы посылали за нами?
– Да, – повернулся Рандхир к ним лицом. – Я хочу поблагодарить вас.
Тревожно загудел каждый нерв, но Ши выдавил из себя льстивую непонимающую улыбку.
– Поблагодарить нас? За что?
– Это мог быть случай или судьба – то, что под ногой Чарьи оказался камень, – сказал Рандхир, – но я сомневаюсь в этом. И я знаю, что его меч слегка задел какой-то невидимый щит, когда я уже думал, что моя голова вот-вот будет расколота.
Чалмерс запротестовал:
– Действительно, ваше величество, это…
– «Мое величество» знает, что я видел, и способно отличить колдовство от чего-либо другого! – резко сказал Рандхир. – А поскольку здесь не было чародеев, я могу заключить, что это сделал один из вас, чужеземцы, – или оба сразу!
– Мы, конечно, чужеземцы, но не до такой же степени, – возразил Ши.
– Нет? Да вы даже не знаете, как правильно обратиться к радже! Вы же обращаетесь ко мне не иначе, как «ваше величество»!
– Но если это так, – спокойно заметил Чалмерс, – мы не должны быть настолько сильны в волшебстве, иначе нам уж всяко были бы известны правильные формы обращения.
– Конечно, если бы вы полагали, что это стоит того, чтобы вам беспокоиться! Не отпирайтесь, раджа знает – вы маги из Персии, верно?
Ши и Чалмерс обменялись взглядами, потом Чалмерс вздохнул и снова обратился к радже:
– Не из Персии, о Источник Мудрости, намного дальше на запад.
– Намного дальше, – подтвердил Ши.
– И мы не маги, потому что они поклонники Заратуштры[72]72
Заратуштра (Заратустра, Зороастр) – пророк и реформатор древнеиранской религии, получившей название зороастризм.
[Закрыть] – вел дальше свою линию Чалмерс. – Скорее, мы ученые, которые изучают магию ради собственно магии.
– Тогда вы чародеи!
– Именно, – спокойно продолжал Чалмерс, – чародеи, и ничего более, – не колдуны, не некроманты, не еще какие-нибудь там маги, хотя само слово «магия» происходит от этого корня.
– Я знаю это! – сказал Рандхир, возбужденно топнув ногой. – Вы действительно маги, и я благодарю вас за помощь – даже более того, благодарю за жизнь! Но скажите, как далеко простирается ваше могущество?
Ши остолбенел, мозги его кипели. Им нужно сказать достаточно, чтобы подтвердить свою значимость, но не настолько, чтобы Рандхир захотел постоянно держать их при себе.
Прежде чем он успел на что-то решиться, Чалмерс сказал:
– Мы можем совершать только оборонительное чародейство, о Проницательное Око, – заклинания на защиту и заклинания на помощь. Убийства и прочие злые дела мы более чем рады оставить колдунам и некромантам.
– Хорошо, хорошо! – энергично закивал Рандхир, и Ши вздохнул с тайным облегчением. Опять ораторское мастерство Чалмерса повернуло ход событий. А может, и нет.
– Защита, которую вы мне дали во время битвы, очень мне помогла, – сказал раджа. – Не могли бы вы дать такую же защиту моему городу? Или моей армии?
Плечи Чалмерса поникли от досады.
– Боюсь, что нет, о Жемчужина Здравомыслия. Чары такого уровня просто выше моих сил – даже если мы объединим наши усилия, мой друг и я. Для этого требуется целый корпус чародеев, чтобы все работали вместе, согласованно и совершенно открыто. Это почти невозможно – убедить многих из нас признать кого бы то ни было лидером или работать вместе без споров.
«Достаточно правдивый ответ, – размышлял Ши, – в конце концов, если заменить слово «ученые» на слово «чародеи»».
– Этого я и боялся, – сказал Рандхир разочарованно. – Тем не менее я попрошу вас быть рядом со мной, когда мы поведем Чарью на казнь. Дюжина или больше головорезов из его банды сбежала, и я не ручаюсь, что они не попытаются спасти своего капитана в последнюю минуту, даже если для этого им придется убить раджу.
– Немыслимо! – сказал Чалмерс, изобразив в голосе достаточный ужас. – Уверяю вас, мы останемся с вами, о Раджа!
Ши слушал все это с дурным предчувствием. Он не возражал против того, чтобы остаться с раджой, но на день-два или даже до того, как им удастся найти Флоримель. После этого, однако, чувство собственности раджи может стать для них серьезной проблемой.
– Почему вы пришли в мой город Чандрадойю? – спросил раджа.
– Мы пришли искать мою жену, – объяснил Чалмерс. – Ее похитил нечестивый колдун, именуемый Маламброзо. Он старый, примерно моего роста, тощий, с седеющей бородой и усами и длинными седеющими волосами. Она, возможно, ростом на полголовы ниже меня, стройная, с каштановыми волосами и удивительно прелестным лицом.
– Полагаю, что последнее вы сказали исключительно потому, что являетесь ее мужем, – сказал Рандхир с улыбкой. – Хорошо, я прикажу моим шпионам собирать по всему городу любые слухи о людях с подобной внешностью, но уверен, что, если бы женщина с каштановыми волосами где-нибудь появилась, молва бы уже дошла до меня. Такие волосы – большая редкость в Чандрадойе.
– Я буду признателен за любые ваши благодеяния, о Океан Сочувствия.
Раджа улыбнулся с мрачным удовольствием:
– Только не забудьте, что эти благодеяния требуют, чтобы я оставался в живых, о маги. Запомните это хорошо и охраняйте меня как следует.
Последний день Чарьи начался с омовения при помощи слуг, под охраной бдительных солдат. Они одели его в красивую одежду, потом передали солдатам, которые посадили его на верблюда и повезли напоказ всему городу, за ним следовал раджа, сразу за которым ехали Ши с Чалмерсом и телохранитель раджи. Впереди всей процессии шагал глашатай, который громко вещал:
– Слушайте! Слушайте! Слушайте! Приказ раджи! Это вор, который грабил и расхищал город Чандрадойю! Пусть все жители города соберутся сегодня вечером на лобном месте за воротами, что выходят к морю. Пусть они видят наказание злых деяний и учатся быть мудрыми.
– Что за наказание, о Гроза Преступников? – воззвал Ши к монарху, ехавшему впереди него.
– Он будет пригвожден и привязан к кресту в вертикальном положении, с руками и ногами, растянутыми во всю длину, и так будет он стоять, пока смерть не придет за ним, – ответил Рандхир. – Он получит еду, какую захочет, поэтому мы сможем продлить его жизнь и страдания, но когда смерть приблизится, расплавленное золото будет литься ему в горло до тех пор, пока не разорвет его тело.
Ши содрогнулся:
– Вот это по-королевски!
– Я бы предпочел умереть попроще, но побыстрее, – сказал Чалмерс угрюмо. – Оказывается, римляне не единственные, кто практиковал распятие на кресте.
Ши кивнул и снова повернулся к Рандхиру.
– Это же обычное наказание, о… – он сглотнул, придумывая подходящее почтительное обращение, которое не звучало бы оскорбительно, – …о Молот Возмездия?
– Сажание на кол у нас более популярно, – ответил раджа, – но так как этот человек явился причиной столь многих страданий, он должен вынести более долгую смерть, и поскольку он убил так много людей, его собственная смерть должна быть как можно более болезненной.
– Но почему такой дорогой способ?
Раджа обернулся, чтобы наградить Ши ледяной улыбкой:
– Он навлек страдания на свои жертвы, и очень многих сбил с пути истинного, убедив в том, что нет ничего лучше золота, Ши. Так вот теперь пусть напьется им.
Ши пришлось признать, что наказание соответствует преступлению. Что, однако, не делает его менее чудовищным.
Вечер был еще жарким, когда Чарью повели на казнь. Вдоль улиц тянулись толпы людей, что глумились над несчастным, свистели и делали оскорбительные жесты. От суеты и топота в городе поднялось невообразимое количество пыли, которая стояла в знойном вечернем воздухе. Чарья и те, кто следовал за ним, очень скоро начали задыхаться и кашлять. Возможно, воздух и был настоян ароматами карри и кардамона, но Ши казалось, что пахнут только лошади солдат, охранявших узника на всем протяжении пути.
Процессия повернула на широкий бульвар, пролегавший под окнами домов самых богатых торговцев города – тех, кто больше всего пострадал от воров. Брань и оскорбления неслись из верхних окон, сливаясь в монотонный гул: «Это вор, который обокрал весь город! Пусть теперь трепещет, потому что Рандхир жестоко казнит его!»
К сожалению, узник не был похож на злодея, которого они описывали, – на кого угодно, но только не на злодея. В ярко-красном закатном свете он казался красивым, даже очень красивым, в нарядной одежде, верхом, прямой и гордый, он нес себя достойно и бесстрашно, встречая насмешки людей слабой презрительной улыбкой. Пусть даже он был негодяем, но каждый знал о его смелости и отваге, и в шелках и атласе, в которые король одел его, он выглядел, как сам принц. Когда он с презрением смотрел на своих палачей, его взгляд был спокойным и твердым. И все это видели, и ярость толпы усиливалась: «Заставим его трепетать! Заставим его трепетать!»
Но Чарья не трепетал; наоборот, его губы кривила сардоническая улыбка, глаза горели огнем, и глубокие складки собрались между бровями.
Громкий голос эхом разнесся над шумной толпой, голос, услышав который, многие внезапно замолчали. Все уставились вверх на окно красивого дома, мимо которого как раз проходила процессия. Там, в окне второго этажа, неподвижно стояла женщина без покрывала, очень юная, и смотрела в глаза разбойника, потому что верхом на верблюде он был всего на несколько футов ниже ее окна, и меньше, чем на дюжину футов дальше от дома. Она побледнела и задрожала так, будто его быстрый взгляд был вспышкой молнии. Потом с трудом оторвалась от очарования этого взгляда и повернулась к старику рядом с ней, которому стала очень эмоционально что-то говорить, указывая при этом на Чарью. Процессия уже продвинулась вперед, и Ши как раз в этот момент оказался рядом с окном, поэтому услышал, как она говорила:
– …Иди немедленно и сделай так, чтобы вора освободили!
Но тут Ши увидел лицо старика и выдохнул:
– Маламброзо!
Это был он или его точная копия, двойник. Ши схватил Чалмерса за плечо одной рукой, другой указывая на окно:
– Смотрите, док! Наш похититель!
– Нет, – сказал Чалмерс, глядя на женщину, – моя жена.
Ши вытаращил глаза, потом тряхнул головой и снова посмотрел на молодую женщину. Это была Флоримель – если бы не черные волосы и очень смуглое лицо. Но волосы можно перекрасить и, собственно говоря, лицо тоже – только вряд ли чародей уровня Маламброзо станет использовать такую грубую технику изменения внешности.
– Вы правы, док! Это либо точная копия Флоримель, либо сама Флоримель с черными волосами! Но зачем Маламброзо понадобилось… – Его голос сошел на нет, будто ответ, тут же всплывший в сознании, сразил его.
– Да, – сказал Чалмерс угрюмо. – Как лучше спрятать ее от нас? Мы стали бы по приметам разыскивать светлокожую женщину с каштановыми волосами!
– И, конечно, это был единственный способ сделать ее незаметной в толпе местных жителей. – Ши кивнул. – Ловко, ничего не скажешь, но, похоже, его хитрость привела к неожиданным последствиям.
Маламброзо умолял Флоримель:
– Моя дорогая Шобхани, этот негодяй разворовал целый город, и по его приказу десятки людей были убиты! Почему теперь по моей просьбе наш всемилостивый раджа Рандхир должен освобождать его?
Почти вне себя Флоримель воскликнула:
– Если, передав в казну все свое имущество, ты можешь уговорить раджу освободить его, то немедленно сделай это, потому что, если он не придет ко мне, я покончу с собой!
Она отвернулась, набросив на голову покрывало и обливаясь слезами, а у Маламброзо, глядя на нее, обливалось кровью сердце.
Как и у Чалмерса, – глядя на то, как его Флоримель любима другим мужчиной.
– Он называет ее Шобхани, – быстро сказал Ши. – Может быть, это все-таки не Флоримель, а ее двойник! – Потом его осенило: – А может быть, в каждом мире существуют аналоги людей, живущих в нашем мире! Может быть, старик – это только аналог Маламброзо!
– Нет, – сказал Чалмерс, лицо его окаменело. – Это Маламброзо, и молодая женщина – действительно моя Флоримель.
– Да? – Ши снова осенило, он развернул друга и указал ему на вора, который в упор смотрел на молодую женщину, поэтому его лицо было как раз в профиль к ним. – Представьте его без бороды и мускулов! Представьте его углубленным в себя молодым ученым! Кого он вам напоминает?
Чалмерс внимательно посмотрел и стал мертвенно-бледным.
– Это я!
– Это ваш молодой аналог, – быстро сказал Ши. – Реальный вы здесь! А это то, как вы бы выглядели, если бы родились индийским преступником! Неудивительно, что она полюбила его!
Лицо Чалмерса осунулось.
– Я чувствую себя очень старым, Гарольд!
– Вы чувствуете себя старым! Как же тогда, по-вашему, чувствует себя Маламброзо?
– Очень злым.
Чалмерс отвернулся от окна, внезапно испугавшись за Флоримель – или Шобхани, как угодно.
Без сомнения, лицо Маламброзо было искажено гневом, но как раз когда они смотрели на него, на нем отразилась вся борьба чувств – гнев сменился отчаянием. Он покорно кивнул и сказал:
– Я попытаюсь дать тебе, что ты хочешь, дитя мое. – Он отвернулся от окна, и Шобхани подняла глаза с внезапной надеждой.
– Он действительно любит ее, – удивленно сказал Чалмерс. – Для него ее счастье значит больше, чем собственное!
– Я никогда не ожидал от него такого, – согласился Ши.
Маламброзо выбежал на середину улицы и бросился на колени перед конем раджи. Раджа осадил коня – зачем терять такого хорошего налогоплательщика? – и Маламброзо воскликнул:
– О великий раджа, будь милостив, я отдам четыреста тысяч рупий за освобождение этого вора!
Но раджа ответил:
– Он ограбил целый город, он погубил мою охрану. Я не могу освободить его ни за какие деньги.
– Увы! – воскликнул Маламброзо и безнадежно побрел назад в дом, закрыв лицо руками.
– Никогда бы не подумал, что мне будет жаль его, – пробормотал Чалмерс.
Процессия двигалась дальше, но Ши опять повернулся в седле, чтобы увидеть конец семейной сцены. Маламброзо снова появился в окне и объяснил:
– Шобхани, я сказал и сделал все что мог, но все было напрасно. Теперь мы умрем, потому что я не смогу пережить тебя!
– Отец, ты не должен! – воскликнула Шобхани-Флоримель, взяв его руки в свои.
– Ты для меня дороже жизни, и я давно уже решил, каким именно способом убью себя, если тебе случится умереть раньше.
– Ты не должен! – снова закричала она. – Но я должна! Я должна следовать за моим мужем и умереть вместе с ним! – И она бросилась прочь от окна.
Маламброзо несколько мгновений стоял в шоке, потом с криком бросился за ней:
– Нет, Шобхани! Стой!
Тут Чалмерс задрожал.
«Почему муж? Как Флоримель могла иметь другого мужа? Даже если Шобхани – это только аналог Флоримель, когда она успела выйти замуж за вора?»
Шобхани выбежала из дома, чтобы занять свое место рядом с верблюдом Чарьи.
– Прочь! – крикнул охранник, гарцуя на лошади рядом с ней.
– Я не могу, – ответила она, – я полюбила его с первого взгляда.
Охранник в испуге отступил, и Рандхир печально выдохнул:
– Бедняжка!
Маламброзо упал на колени перед Шобхани:
– Нет, дитя мое! Вернись в дом!
– Прочь с дороги, старик! – Солдат угрожающе поднял над ним копье тупым концом. – Как ты смеешь отговаривать ее от благочестивого долга!
– Благочестивого долга? О чем он говорит? – спросил Чалмерс, побелев; но Ши, более практичный и менее заинтересованный, наклонился вперед, схватил Маламброзо за руку и поднял его в свое седло.
– Прекратите суетиться, Маламброзо! Объясните – так будет лучше для всех!
Чародей поднял на него глаза и оторопел:
– Гарольд Ши!
– И Рид Чалмерс.
В голосе Чалмерса слышалась неприкрытая угроза, и Ши вдруг понял, что даже кроткий Рид может быть способным на преступление в пылу страсти.
